Аркадий и Борис Стругацкие «Парень из преисподней»

Самое главное, и только что пришедшее на ум: это «Пикник на обочине», показанный с другой стороны. Герой, глазами котрого представлен «дивный новый мир», так же не понимает, что происходит, как работает эта странная техника, чего, собственно, хотят эти странные пришельцы, пусть они и люди, и разговаривают. Никто не трудится особо ему ничего не объяснять, и он до конца воспринимает этот чужой мир как враждебную Зону.

Только вот пришельцы — вовсе не загадочные невидимые существа, а «наши», Комкон, прогрессоры, ум, честь и совесть человечества. Они делают большое, важное дело: спасают гибнущую в бесконечных войнах от рук злодеев-политиков нищую, голодную и необразованную страну. Заодно — пытаются спасти персонально лучших ее представителей, ученых, интеллигентов, просто даровитых людей, способных подняться выше соотечественников и стать на одну ступеньку с прогрессорами.

Проблема в том, что герой, Гаг, от лица которого ведется повествование — отнюдь не Багир Киссэнский. Некоторое время еще надеешься, что его постигнет какое-то озарение, он поймет совершенно ясную для читателя гуманистическую цель Корнея и иже с ним и начнет наконец вести себя как человек и задавать правильные вопросы. Настолько очевидные для читателя. Но этого так и не происходит, и не произойдет. Если что-то и изменилось в герое, то ненамного.

Поначалу он вызывает большую злость. Хочется сказать, вот пример человека с засранным, извините, сознанием. Голова у него напрочь забита продукцией патриотического производства, и кроме как «зомбирован», лучшего термина к нему не подберешь. Печальная, но довольно распространенная история, когда человек может воспринимать окружающий мир только через призму своего очень негибкого и ограниченного шаблона. Типа, вот наши храбрые воины и их злобные трусы, наши доблестные командиры и их злодеи и тд. Все новое классифицируется по тому или иному разделу. В жизни, кстати, это можно наблюдать в изобилии, и даже в не слишком сглаженных формах.

Но постепенно начинаешь думать: а почему, собственно, так происходит? Почему эти умные, добрые и замечательные люди, наши прогрессоры, не смогли подобрать ключ к этому мальчику-вояке, почему они, фигурально выражаясь, пичкают пятилетнего сразу высшей математикой вместо того, чтобы учить его считать на пальцах, не объяснили ему основ своего мира и своей цели так, чтобы он понял. Неужели не смогли — да вряд ли. И приходишь к выводу, что скорее дело в другом. Корней подобрал Гага, повинуясь минутному порыву человеколюбия, спас умирающего, потому что мог, это очень понятно. Но на самом деле этот Гаг ему совершенно не нужен. В его существовании в доме Корнея нет никакой цели, все их беседы — исключительно жест доброй воли Корнея, который чувствует себя обязанным как-то развлечь и «научить» гостя, но это результат именно воспитания и человечности, а не планомерная работа, и потому не приносит никаких результатов. На самом деле ни Корней, ни кто-то другой из «наших» не прикладывает никаких существенных усилий к тому, чтобы Гаг понял — у них просто не стоит такой задачи. И робота он ему дал, очевидно, чтобы Гаг не скучал — и только Гаг склонен придавать этому какой-то особый смысл, как «пустышкам» из Зоны. Спасли, выжил, и пусть живет — ведь им очевидно, что в нашем мире, в хорошем доме и с едой, ему куда лучше, чем в своей войне и нищете. Гаг так и остается «на обочине», и, возможно, будь он чуть умнее или чуть больше похож на «наших» — он смог бы адаптироваться сам, за счет собственных усилий — но, очевидно, свойства его характера и воспитания таковы, что это невозможно в принципе. Практически весь путь до него нужно было бы сделать «нашим», он не Данг, который сумел, наоборот, пройти этот путь сам.

Никто не захотел, и Гаг так и остался «на обочине» цивилизации прогрессоров. Возможно, пребывание в доме Корнея только слегка изменило его, буквально чуть-чуть, но уже достаточно, чтобы отличать от других зомбированных головорезов. На это намекает последняя глава, «одно мгновение может все изменить», как по Беллю — на что и остается надеяться.

Многие считают, что «Парень из преисподней» одно из самых детских произведений братьев, на котором они решили отдохнуть от серьёзных текста: «Ну, подумаешь, что там — картинки «прекрасного далёко» да приключения молодого парня с другой планеты...». На самом деле всё не так просто, как кажется.

Перед нами любопытнейшая повесть-исследование, в которой авторы пытаются понять, как же поведёт себя человек, воспитанный на ложных догмах, практически фанатик, оказавшись в мире где нет врагов, где у каждого есть всё, что ему хочется и каждый может заниматься любимым делом, где каждый будет относиться к тебе, кто бы ты ни был, с уважением и доброжелательностью — останется ли он прежним, сломается или что-то всё-таки подвигнется в его душе и разуме.

Картинки мира будущего... — Стругацкие и тут оказались на высоте: повести уже почти полвека, а читать их представление о том, какими же мы будем, до сих пор очень интересно.

И о том, чего у братьев не отнимешь: КАК же здорово они пишут — умно, увлекательно, без грамма фальши и, что особо восхищает, при этом ни одного ненужного абзаца, ни одного ненужного слова. И ещё чуть-чуть о том, на что многие, наверное, не обратили внимание — будущее в интерпретации Стругацких прекрасно, но даже оно не избавит человека от сердечных страданий и мук :(.

«Парень из преисподней» — повесть об апогее земного прогрессорства. Видится оно с позиции тех, кого прогрессоры пытаются перевоспитать. А Гиганда — одно из тех мест, где прогрессорство, вроде бы, оправдано. Наблюдать такое больше невозможно, а остановить в наших силах. А вот что будет дальше? Подданным герцогов и императоров объяснят, что их прежние владыки — люди нехорошие, наживались на их крови. Первая реакция подданных — правильно свергли. Надо посадить на их место тех, кто ещё не успел нажиться. Эти новые, воспитанные той же Гигандой, других у нас нет, признают главенство старших товарищей и начнут прежде всего давить инакомыслие. Танками. Им объяснят, что надо бы по-другому. Они затаят обиду. Рано или поздно они приспособят полученные с Земли технологии для военных целей и возобновят конфликт из-за устья Тары. Новая война благодаря новым технологиям будет страшнее прежней. Значит, нам придётся постоянно держать ситуацию под контролем. То есть, лишить людей Гиганды их истории, не дать им самим повзрослеть, навязать им ухудшенный (неизбежно ухудшенный, ведь это не их история) вариант своей цивилизации и завести их в тот же тупик, в который зашли сами.

А почему тупик? Ведь жизнь на Земле просто райская. И как выглядит этот рай в «Парне из преисподней»? За полвека куда-то исчезло всё то, чем по праву гордились люди эпохи «Возвращения» Не видно больше толп киберов, самодвижущихся дорог, флаеров, ферм, всевозможных опытных станций, информаториев, городов. Нет, где-то города остались, но их явно немного. И людей-то почти не видно. И нет у них былой радости от новых свершений. Такое ощущение, что люди Полудня надорвались. Устали от прогресса, от работы, вообще от жизни и даже от самих себя. В «Волнах», которые гасят ветер, это ощущение перерастает в уверенность.

Но написана повесть с прежним блеском. Почти. Особенно удался Гаг. Уже за него одного можно сразу ставить восьмёрку.

А ведь неоднозначная вышла у повести концовка. Кажется, что побывавший в светлом Мире Полдня Гаг почерпнул что-то для себя и, вероятно, навсегда избавился от скверны, переиначил свою внутреннюю суть и встал на правильные рельсы созидания, общественной ответственности, приобрёл в своих глазах социальную гуманистическую ценность. Это мы видим на последней странице, где Гаг помогает вытащить увязшую в грязи медицинскую машину.

Но вот ведь вопрос: а что же дальше? Действительно ли найдёт он себя в своём, всеми силами выздоравливающем мире? Сможет ли помочь в нелёгком деле обретения покоя, смысла? Или же последняя страница повести — это всего лишь мимолётный момент? Недоразумение, допущенное в смятении духа? Пройдёт пара недель, а что потом? Гаг примкнёт к банде воинствующих реваншистов, бесполезных, но беспощадных? Или же найдёт себе более продуктивное занятие, созидательную ипостась?

Всё может быть, любой исход равнозначно возможен. Кто сомневается — может прочитать «Возвращение» Ремарка. Почему-то мне показалось, что дух в обоих произведениях чем-то схож. Ты можешь уйти из бойцовских котов, но Бойцовский Кот навсегда останется в тебе.

Или же общий смысл повести следует считать такой песней, с которой Гаг возвращается на родину? Ту самую, которую и пусть считают уродиной, но ему она нравится... Какая бы ни была, но он там родился, вырос, всю жизнь считал, что трудится на её благо, даже с автоматом в руке, даже убивая таких же ребят в противоположном окопе. Но ему там жить. Ему теперь думать, что же делать дальше...

В общем, уже не в первый раз авторы оставляют перед вопросом, поиск ответа на который целиком и полностью переваливают на плечи читателя. Характерная черта АБС — они лишь готовят постановку вопроса, а дальше читатель пусть уж будет добр, думает сам. Без назидания, без воспитания, без морали. Выбор за читающим.

Книга, несомненно, запомнится. Вот, казалось бы, у истории и сюжет простой, совсем не неожиданный, и совсем она небольшая, и читается влёт, и есть недосказанность и некоторая нераскрытость фрагментов, а запала, и очень понравилась, и вызвала сочувствие и трогательное отношение к тому, что для главного героя, когда его мир и идеалы были разрушены, рядом оказался другой мир – светлый, сильный, свободный, творящий, который может быть идеалом будущего.

Во всех этих ощущениях виноват именно он, главный герой – Бойцовый Кот Гаг, настоящий котище, но при внимательном знакомстве, всё ж таки, ещё котёнок. Хотя у котёнка есть когти, зубы и он убийца и глаза у него настоящего убийцы-профессионала. А как по-другому может быть, если он вырос в мире вражды, войны, разрушений, ненависти к врагам, воспитанный и накаченный идеалами Академии, и всегда видел только то, на что указывал авторитет старших товарищей и командиров. Где ради слова и взгляда своего командира, бесстрашного и грозного Гепарда, готов совершить невозможное и даже не допускаешь мысли, что его можно подвести; где самым ярким воспоминанием является лежащая на плече рука герцога и его подарок – шарик жевательного табака; где перед фотографией её высочества готов стоять на вытяжку и громко и самозабвенно петь гимн; где, если и придётся кому-то из вышестоящих вылизывать обувь, будешь делать это с удовольствием, а потом ещё и с радостью рассказывать об этом – и ради всего этого желать только победы. Страшный мир, жестокий – это преисподняя — и это дом Гага.

И выпало же на его долю увидеть другой мир: чистый и светлый, где есть умные дома, творящие по первому слову, умные машины, создающие и дублирующие любую вещь, корабли-призраки, развивающие невиданную скорость, ровные дороги без грязи и пыли, вкусная и разнообразная еда. Мир, в котором люди для себя уже всё сделали, себе помогли, ни в чём не нуждаются, а теперь помогают только другим. И хоть ничего этого нет в мире Гага, но этот насыщенный мир ему страшен, чужд, непонятен. А ещё от созерцания всей этой благодати больно. Больно, потому что никогда, наверное, такого не будет на его родной Гиганде, не будет таких красивых людей, такой красивой женщины с синими глазами и сам он никогда не станет таким, как они. И от этого хочется рвать и метать, потому что мысли в голове путаются, ответов нет, а единственный, кого встретил с родной планеты глядит с ненавистью и тоже называет палачом и убийцей. Остаётся только муштровать Драмбу и готовиться… Готовиться вернуться домой, несмотря на то, что всё во что верил, за что воевал и за что гибли товарищи рухнуло, разбилось в дребезги. Домой — в грязь, в голод, в разруху из тепла, света и многообразия. И оказывается, что дома тоже есть те, кто способен приблизить увиденное им будущее, надо было только встретить на грязной дороге, под проливным дождём маленького, старенького, немощного врача, который куда-то далеко везёт так нужную сейчас сыворотку. И это то, что нужно Гагу, то с чего начнётся его новая жизнь – с помощи своим.

В то время, как с героем и его будущим всё более-менее понятно, то остались некоторые фрагменты не поняты: предназначение комнаты за дверью, истинная цель похищения Гага; а ещё отношения Корнея с сыном, роль красивой женщины с синими глазами и от чего так часто у Корнея появлялось на лице выражение предсмертной тоски – этого не хватило для раскрытия образа Корнея, а ведь он интереснейший персонаж.

Вот так прочтёшь очередную книгу Авторов и задумаешься – ну что в этой истории такого, что цепляет, заставляет о ней думать, вспоминать… Конечно, ни ко всем их книгам такое отношение – а вот эта да – опять зацепила. Зацепила главным героем, его характером, способностью принять неизбежное и при этом, остаться преданным своему родному дому.

«Парень из преисподней» — это довольно смелая попытка переломить суровый и примитивный милитаристский образ жизни пропагандой здравого пацифизма. Это высказывание, которое призвано обратить на себя внимание собственным примером, когда совершенно вымуштрованный и дрессированный солдат, чья воля пропитана псевдопатриотизмом, меняет свое мировоззрение в угоду здравому смыслу, в угоду человечности и гуманизму. Тем не менее в повести существует несколько больных точек на теле милитаризма, по которым авторы бьют самым изощренным способом:

1. Иная среда пребывания. Что происходит, когда в условиях беспощадной войны приходится выслушивать приказы, подчиняясь чужой воле, приходится отдавать приказы, унижая тех, кто ниже по статусу, приходится проявлять жестокость и хладнокровие, испытывая ненависть к тем, кто по ту сторону баррикад? Человек деградирует, оскотинивается, начинает думать совершенно другими категориями, падает в эту бездну ненависти и нетерпимости, в попытках оправдать свое поведение безальтернативной необходимостью, ведь над головой свистят пули: тут либо ты, либо тебя. Вот именно такого человека — солдата с самыми суровыми и жесткими представлениями о жизни в условиях военного положения, выдергивают из этой враждебной среды пребывания, помещая в условия миропорядка и благополучия. Гаг (тот самый солдат) по началу отказывается верить в происходящее, предполагая любую подлость, иллюзию — которую затеяли с ним дабы проверить его психику, но так или иначе постепенно он осознает новый мир, со всеми его полезными технологиями, во всем его прогрессом и иным мировоззрением, в котором люди не способны на подлости, ложь или предательство. Моральное преображение главного героя приходит не сразу, и кажется, что и не произойдет вовсе, так как втолкованные глубоко догмы консервативно противостоят любым изменениям и вообще любым иным представлениям о насущном.

2. Развеивание ложных авторитетов. Гаг — это преданный солдат, который готов беспрекословно выполнять приказы вышестоящего командира, но именно потому, что внутри его психики сидят самые простые и примитивные объяснения о всеобщем благе для него и его народа, о патриотизме, о защите родины. Ведь любая армия любой современной страны исходит именно из этих понятий о безопасности собственных границ и своего положения на всемирной карте. Но что будет, если представления о добре и зле с точки зрения «взгляда сверху» окажутся совершенно не такими «черно-белыми»? Очень сильно цепляет сцена из памяти Гага, когда герцог — самый важный и единственный авторитет для него, его владыка и господин, который является для него примером справедливости и, видимо, олицетворением любви к родине, проявляет по отношению к нему довольно снисходительный и мерзкий поступок, от чего ситуация выглядит со стороны, как унижение — унижение человека, который, зачем-то забыв о собственном достоинстве и собственной воле, беспрекословно раболепствует, даже не понимая этого, воспринимая происходящее, как подарок судьбы. В итоге Гаг, находясь уже на Земле, узнает правду о собственных вождях, о собственных ложных авторитетах, о войне, в которой нет ни правых ни победителей — что непосредственно влияет на его мировоззрение, ломая под собой основу его милитаристского воспитания, и воспоминания о «добром царе» уже не приносят радость и не греют душу.

3. Проявление собственного критического взгляда. Преданность Гага — это результат серьезной военной подготовки, влияние дисциплины, что непосредственно помогает выжить на войне, помогает в конце концов выйти из нее победителем. Но что будет, если позволить солдату самому проявить критику по отношению к происходящему и самому оценить правдивость и искренность тех или иных вещей. Именно это и происходит с Гагом с позволения Корнея (землянина спасителя), когда последний просит его вступить в диалог с якобы командиром его армии, который каким-то непостижимым образом оказался на Земле. Гаг быстро понимает, что перед ним актер, и отказывается подчиняться его воле, делая анализ и включая собственный разум, то есть совершая совершенно противоположные рядовому солдату вещи. Таким образом бойцовый кот осознает, что может быть сам хозяином собственной воли, которая так необходима для принятия собственных решений, а не чужих.

4. Отчуждение собственной жестокости. Находясь на Земле, Гаг пытается изменить мир вокруг себя, создать некое пространство, в котором ему будет удобно и привычно находиться. Это прослеживается в его поведении, в его рассуждениях и поступках, начиная от изменений интерьера, желания постоянно носить форму, заканчивая обучением ручного робота армейским замашкам и правилам, а так же рытьем траншеи с последующими мыслями о побеге и попытками вооружения. Но апогеем всей этой психологической истерики является встреча с собственным земляком, который настроен по отношению к Гиганде (родной планете Гага) совершенно иначе. Происходит стычка, в которой Гаг проявляет крайнюю жестокость, о чем в последующем жалеет, узнав о судьбе того парня и его мировоззрении, которое сформировано на основе пацифизма и ненависти к войне, что объясняет его отношение к родной стране и к Гагу, как к представителю тех самых убийц, унесших жизнь его близких. В итоге Гаг испытывает самоотчуждение, непонимание собственной жестокости и невозможности её контролировать — всё это влияет на него самым непосредственным образом, заставляя задуматься о собственных поступках и вреде, который он способен нанести невинным людям.

Так или иначе Гаг до конца пытается сохранить своё «Я» таким, каким он был, находясь на Гиганде — он до конца пытается верить в свои разрушенные и ложные идеалы, видимо от того, чтобы не разрушить основы собственной психики и своего самосознания. И только в последней сцене читатель понимает, что теперь Гаг — преданный солдат, убийца — бойцовый кот — уже не тот, что прежде.

«Бойцовый кот нигде не пропадёт!» — этот великолепный лозунг блестяще доказал боец указанного спецподразделения Гаг. Ничто не сломило храброго воина — ни физическая смерть, ни попадание на другую планету, ни психологическая обработка со стороны представителей гораздо более развитой цивилизации. Книга очень легко воспринимается, поскольку условия, в которых юный боец жил, воевал и оставался стойким, как оловянный солдатик, весьма схожи с условиями, которые пережили (и переживали) граждане страны Советов. Наоборот, отождествлять себя с будущим миром пацифистов, «мира Полдня» и Корнея гораздо сложнее. Соответственно, несмотря на формально отрицательную характеристику со стороны «правильных» персонажей («Он и есть убийца. Профессиональный.»), все же сочувствие к Гагу не пропадает, несмотря на все его экстремистские методы действий.

Кроме того, роман гораздо глубже, чем просто отличный образец социальной фантастики с отличными же описаниями технических и экологических изменений будущей Земли. Вывод здесь, на мой взгляд, четкий — вмешательство в чужую жизнь даже с самыми добрыми побуждениями — это отнюдь не самый лучший вариант решения проблем, анархия даже без войны ничуть не лучше боевых действий, и свержение правительств для тех же болящих в санитарном грузовике — вовсе не панацея.

Завязка повести совсем простая: инопланетянин с планеты, находящейся на уровне развития нашего 20-го века, на которой идёт нескончаемая война, попадает на Землю будущего, в мир утопии. Каких-то особенных приключений главный герой на Земле не переживает, даже с земным обществом подробно познакомиться ему не доводится. Основное внимание уделяется мыслям и переживаниям героя. Но хоть фабула и простая, всё-таки это во-первых Стругацкие, а во-вторых Мир Полудня. Трудно сказать, как удалось это Стругацким, но этот мир (несмотря на отдельные проблемные планеты) прекрасен и погрузившись в него уже трудно вернуться к серой реальности. Хочется надеяться, что и нас, как и главного героя «Парня из преисподней» Мир Полудня хоть немного, но изменит к лучшему.

Сразу оговорюсь, что я — вообще ни разу не поклонник Стругацких. Большинство их книг лично мне кажутся довольно пресными и наполненными натужным философствованием. А произведения, написанные после развала СССР и вовсе нечитабельны. (Это, кстати, показательный момент. Когда темницы рухнули и творцы получили «свободу творить» уровень их творчества в одночасье упал ниже плинтуса, и АБС здесь — далеко не единственный пример.)

Но «Парень» лично для меня стоит особняком. Стругацким удалось создать ряд невероятно цельных и очень элегантно переплетающихся по сюжету друг с другом образов и выстроить последовательное и логичное (что для АБС — редкость) повествование. Не буду углубляться в детали, об этом и так много написали коллеги-рецензенты.

Скажу лучше о другом. У меня сложилось впечатление, что АБС в этой повести перехитрили самих себя. Стругацкие, как хорошо знают все их поклонники, постоянно применяли приемчик «фига в кармане», т.е. пытались критиковать правящий режим, но как бы маскируя его под отрицательные клише того времени. Самый выпуклый пример — мир Саракш из «Обитаемого острова», который вроде как по всем формальным признакам — загнивающий капитализм, но в нем без труда считываются все недостатки советского строя. Вернее то, что авторы хотят ему приписать.

Но вернемся к «Парню». Здесь нам тоже тоже адресован явный посыл: смотрите, как легко оболванить хорошего человека. Его буквально из преисподней вытащили, от смертельных ран вылечили, что к чему объяснили, понимающего куратора приставили. Ан нет. Как волка ни корми, все равно в лес смотрит. В принципе, все это — типично для Стругацких. Тот же Максим начинал тоже как наивный идеалист, представления которого были жестоко разбиты столкновением с уродливой действительностью. Но Гаг вышел у писателей слишком цельным. Он — не юный романтик, а тертый, несмотря на молодость, вояка. Он «брал Арихаду, подавлял бунты и ходил в десант в устье Тары» (с). Видел кровь и смерть, сам не раз рисковал собой. Жизненного опыта у него хватит на десяток Максимов, хоть они и примерно ровесники по годам. И выбор Гага вернуться домой — выбор сознательный и взрослый. Выбор человека, чьи идеалы выкованы в огне войны и закалены кровью, в том числе и своей. Мы можем не разделять эти идеалы, но мы не можем не уважать их.

В этом — главный прокол авторов. Хотели показать, как война уродует человека, а показали как она его закалила.

Очень, просто крайне симптоматично, что Стругацкие временами сами понимали, что у них герой получается чересчур симпатичным и они срочно кидаются пришивать ему отрицательные черты — то он с пленными суров, то математика-ботаника изобьет, то женщину напугает. Подобные нашлепки выглядят искусственными и ничего кроме усмешки не вызывают.

Особенно ярко Гаг проявляется на фоне своего куратора. Во время чтения так и хочется спросить у Корнея: «Мужик, тебя собственная жена не уважает, сын отчитывает, как нашкодившего сорванца, а ты миры спасать лезешь? Может, сначала в собственной семье порядок наведешь?».

В каком-то интервью с Борисом Стругацким прозвучала интересная оговорка с его стороны. Автор сказал, что на момент выхода «Парня» «Читатель не был готов понять эту повесть». Ну да. Тогда в чести еще были целеустремленные герои, а не рефлексирующие нытики.

В общем и целом, произведение вышло успешным скорее не благодаря, а вопреки тому, что авторы хотели в него заложить, во всяком случае, если судить по их схожим книгам.

Спасибо за внимание и простите, если мое мнение кому-то покажется раздражающим.

В одном из старых отзывов здесь есть совершенно замечательный разбор авторского замысла «Парня из преисподней» вместе с предположением, что братья-авторы здесь перехитрили сами себя. Может быть, и вправду перехитрили – не знаю. Лезть в литературоведческие дебри и гадать, «что именно поэт хотел сказать своей птичкой», я не стану ‒ просто опишу свое восприятие, а уж как оно там стыкуется или не стыкуется с авторским замыслом, судить не мне.

Если учесть год написания, то, казалось бы, все просто и однозначно. Вот империалистическая Гиганда, где уже много лет идет война, в которой простой народ проливает кровь и гибнет ради всякой высокопоставленной «золоченой сволочи» (это из «Трудно быть богом» – хорошее выражение!). Вот коммунистическая Земля, которая усилиями своих прогрессоров хочет эту бессмысленную бойню остановить. А вот Гаг, простой парень из Бойцовых Котов его высочества герцога Алайского, который волею случая из гущи боя на Гиганде попал на Землю. Конечно, такая разительная смена обстановки – прежде всего моральной атмосферы – дается ему нелегко. Он жёсток и жесток, он умеет лишь убивать других и выживать сам – и это понятно, как иначе может быть у человека, всю жизнь только и знавшего, что войну? Понятно также, что в Мире Полудня его характер и мировоззрение – что-то вроде грязного пятна на сияюще-белой скатерти. Нам, читателям, явно полагается презирать такого Гага и от души желать, чтобы он скорее перевоспитался – не превращал бы свою комнату в подобие казармы, не бил бы случайно встреченного земляка-математика, не занимался бы военной муштрой отданного в его распоряжение робота… Но вот по мере чтения наступает момент, когда Гаг начинает вызывать больше симпатии и понимания, чем Корней, его земной «куратор» (может, и вправду «перехитрили сами себя»?). У Гага есть свои идеалы, свои понятия о чести, о своих и чужих, и он не желает с ними расставаться ни под каким нажимом со стороны Корнея. Вернее, «нажим» – не то слово. Корней тоже может быть «бойцом с железной хваткой», как характеризует его сам Гаг, вот только бывает он таким бойцом очень редко. К нажиму он прибегает в крайних случаях, предпочитая действовать мягкостью. Может быть, именно поэтому образ Корнея получается несколько бесплотным и аморфным, особенно по контрасту с собранным, настороженным и ежеминутно готовым к нападению Гагом.

Да и вообще все земное окружение кажется рядом с Гагом каким-то нереальным. Пожалуй, из всех произведений Стругацких о Мире Полудня именно в «Парне из преисподней» этот мир описан наименее достоверно – он слишком идеален, в него просто не верится, как поначалу не верит в его реальность и Гаг. Ему Земля кажется какой-то декорацией, яркими движущимися картинками на экране – в общем, ненастоящей. А вот сам Гаг – настоящий: мясо, кровь, кости, ткань военной формы (только берета нет – совсем сгорел) и сталь самодельного автомата. И выбор, который он делает в конце, – тоже настоящий. Можно до хрипоты спорить, был ли это наилучший выбор или наихудший, – это неважно. Важно, что Гаг сделал его сам, невзирая ни на какое давление извне, со стороны Корнея и всей Земли в его лице. И за это он достоин уважения больше, чем все земные прогрессоры на Гиганде вместе взятые.

С одной стороны, это яркая и сильная работа во всех смыслах. Есть захватывающие события и действие, есть интересные персонажи, есть неглупые диалоги и смысл. Сама адаптация «Парня из преисподней» к цивилизованному обществу показана достаточно любопытно.

А с другой, именно здесь меня особо напрягла эта тема с «прогрессорством», очень уж сильно оно напоминает то, что в 20-21 веке творят некоторые западные страны. Да, конечно, в мире Полдня всё проходит вроде без прямого военного вмешательства, исключительно бескорыстно и по чисто гуманнистическим мотивам, но, блин, я могу вспомнить совсем-совсем-совсем немного примеров из мировой истории, когда прямое вмешательство одной страны во внутренние дела менее развитого и слабого государства, привело бы хоть к чему-нибудь хорошему. Да и сам Стругацкий-младший в «оффлайн-интервью» отзывался о сущности прогрессоров не то, чтобы положительно. В общем, мутно всё, вся идейная составляющая книги буквально сочится махровым идеализмом и не могу представить, чтобы всё это закончилось чем-нибудь хорошим. Прогрессоры много говорят о том, что они несут благо, но у Стругацкий я ещё не натыкался ни разу на внятное и ясное описание их работы и рассказ о последствиях вмешательства.

Странная повесь. Вот ей-ей, очень странная. Ну рассудите сами...

Мир Полдня, а «наши» прогрессорствуют на всю катушку. Не «спринтеры» (упоминаемые в «трудно быть богом»), и не осторожное из-под тишка направление чужой цивилизации в нужную сторону, а наглое вмешательство в дела чужой планеты: остановить масштабную войну, свергнуть власть в двух государствах... Ну совершенно непохоже на моральные установки Мира Полдня.

Далее. Этический посыл. Ведь есть же он тут, АБС всё-таки... так что точно есть... А какой? В чём проблематика этой повести? Что «сколь волка не корми...» ? Или наоборот, что можно перевоспитать? Или вообще речь о чём-то другом, чего я вообще не понял? Да и тут косяков полно. Разве Гага перевоспитывали? Его даже в новый социум не поместили. Просто изъяли из того мира, подлечили и сразу поселили «на даче» у Корнея. И всё. Фактически разумную боевую машину (Гага) оставили наедине с его мыслями (домыслами). Не вижу я никакого перевоспитания. Тут скорее вопрос стоял как скоро Гаг что-нибудь да вытворит.

И финал о перевоспитании ничего не говорит. Гаг и без всей этой катавасии вполне мог в такой же ситуации помочь врачу и водителю — ведь те везли вакцину, тоже служили своей родине. Так же как в начале повести он сам впрягся вытаскивать ракетомёт из выбоины на дороге, когда «дикобразам» это было физически не под силу.

Да и вообще, Гаг, по совести говоря, выглядит не таким уж и плохим.Он профессионал в своём деле. Он верен присяге. Он стремится домой, как бы ни было хорошо в гостях. И даже честно пытается думать. Это просто тот случай, когда человек на своём месте. Профессиональный военный, причём не Земной, а на другой планете, в ситуации когда Родина ведёт войну. И потому изначально не надо от него ждать чудес гуманизма. Не для того его дрессировали.

В общем (моё ИМХО) — сырое произведение. Для Стругацких крайне слабое. За свою жизнь прочитал эту повесть в третий раз и моё мнение ни сколько не меняется — каждый раз ощущение как от не доведённого до ума черновика.

Уж извините, с кем я не совпал по оценке этого произведения.

Думаю не стань Стругацкие профессиональными писателями, они бы сделали карьеру на поприще психологии. Мало кто из писателей-фантастов может похвастаться таким пониманием «внутреннего мира человека», характеры персонажей раскрываются таким образом, что читатель становится воплощением героев произведений Струнацких. Не стало исключением и данное произведение, логичный сюжет, понятное общество как в мире Прогресморов, так и в мире прогресируемых. Сам мир будущего описан как фон взаимоотношений и переживаний героев, но это делает его только ещё более привлекательным, так как читатель не перегружается терминологией новых явлений и реалий.

Советую данное произведение, оценка 9,5!

Ох, и влип, же ты, змеиное молоко, Гаг, Бойцовый Кот. Ты, который никогда ничего не боялся, всегда был предан политическому курсу Его Высочества Герцога, который сам, собственноручно, пожаловал тебе щепотку табака за храбрость. Был ты идеальным солдатом: верил в отца-командира, никогда не подводил братьев по оружию, презирал штатских «дикобразов», ненавидел врагов-крысоедов. До того самого мига, когда кто-то неизвестный решил изменить твою судьбу, перевернуть весь мир, все, что знал и во что верил.

На самом деле, очень тяжелое испытание досталось на долю Гага, Бойцового Кота. Пусть охваченная войной Гиганда — страшный мир, полный страданий, голода, крови и боли, но это привычный и знакомый для парня мир. А здесь, в этом прекрасном раю, где осуществимы самые заветные мечты — все непонятно, опасно, страшно. Каково это для того, кого собственный мир определил мокнуть в окопах и грызть от голода картон, встретить такое: дома, которые выполняют твое желание и в мгновение ока могут создать кровать или стул, еда, превосходящая любые кулинарные фантазии?

Каково это — узнать, что есть мир, где люди не сражаются за кров и еду, где никто не горит в пламени пожара, никто никого не укладывает лицом в грязь, только потому, что так было всегда? Где живут совсем другие люди. Они заняты непостижимыми делами, исследуют неизвестные планеты, летают среди звезд. И все это — совсем рядом по меркам Вселенной — всего лишь в 18 световых годах.

Очень крепким оказался этот парень, Гаг, Бойцовый Кот. Не каждый смог бы выдержать подобный шок от навалившейся правды. Но странно, кругом — чистые и светлые люди Полдня, озабоченные спасением чужой расы. А сочувствуешь и сопереживаешь Бойцовому Коту, у которого, наверное, руки по локоть в крови.

Все равно не оставляло ощущение игры и театральности со стороны землян. И даже страшно становится от этого контраста: вот появляется из звездолета обвешанный оружием прогрессор-землянин. Может он прибыл с Гиганды, прямо с поле боя, где умирают такие парни, как Гаг. Наверное он примет сейчас душ, завалится спать на только что созданной умной техникой кровати, а потом пойдет в столовую есть вкусную еду и подмигнет ободряюще Бойцовому Коту.

Хотя, есть еще Корней. Более жесткий и даже жестокий, способный бросить в лицо правду. Может потому, что он тоже не из этого времени? Что же тогда хотели передать Странники, оставляя посылку с древними человеческими генами?

Я понимаю Гага. Понимаю его стремление отправиться домой, его попытки уцепиться за знакомое. Но вот смог же человек, пусть не понять умом, но прочувствовать все, что произошло с его родиной и принять такое мужественное решение: вернуться туда, где грязь, боль и страдания. Это надо иметь огромное мужество, чтобы признать: то, чем жил до этого — ложь. Увидеть, что те, кого презирал всю жизнь — учителя, музыканты, ученые, врачи, на самом деле — светлые, добрые, всепонимающие, именно те, кто может все изменить, приблизить Гиганду к тому будущему, которое открылось краешком на Земле.

И выбор Гага понятен и вызывает уважение. Его возвращение домой и принятое решение на поливаемой ливнем грязной дороге. Почему -то верится, что Бойцовый Кот справится. Не будет сожалеть, не будет стенать. Будет работать, не боясь принимать тяжелые и неприятные решения. Как на этой мокрой дороге, и начнет он с того, что вытащит машину из грязи и доставит куда надо вакцину, чего бы это не стоило, змеиное молоко.

Сегодня полдня разделывал мясо и слушал аудио «Парень из преисподней». Совру, если скажу, что не был знаком с этой повестью- читал на бумаге еще в юности.

Впечатление у меня осталось прежнее- все метания и душевные муки героя ведут нас к единственному эпизоду- герой выталкивает из грязи автомобиль с вакциной. И знаете, это хороший посыл- независимо от своих политических или религиозных установок, умей обратиться к собственной совести.