Итак, кратенько.

"Путешествие к центру Земли" — перевод Н. Егорова под редакцией Н. Яковлевой. Тут с переводом все просто — есть только перевод Егорова, который периодически издается под редакцией Яковлевой (хотя не всегда это указывается).

"Вокруг света в восемьдесят дней" — перевод Н. Габинского. Классический перевод, выдержавший множество переизданий. Есть другие переводы, но зачем? Этот прекрасен.

Иллюстрации. Оба романа сопровождаются комплектами полностраничных иллюстраций Венцеслава Черны, которые никогда в книгах на русском языке не издавались. Они и в книгах на других языках уже больше ста лет не выходили! Вот такая удивительная судьба у столь великолепных рисунков.

Кроме того, к роману "Вокруг света в восемьдесят дней" мы добавили графические работы Петра Луганского, которые были впервые опубликованы в 1979 году в этом издании, повторены через год в этом и в 1986 году вот здесь (на фантлабе графика почему-то не упоминается, но она там есть, у обоих романов). И все, полное забвение. Теперь же нам представилась возможность вернуть читателям работы этого прекрасного мастера.

В "Путешествии к центру Земли" вы найдете 36 полностраничных иллюстраций Венцеслава Черны, из них 7 цветных (формально они не совсем цветные, две краски — это для любителей статистики).

Роман "Вокруг света в восемьдесят дней" сопровождается 24 графическими иллюстрациями Петра Луганского (к сожалению, от одной разворотной иллюстрации пришлось отказаться, ее сюжет полностью повторял сюжет одной из иллюстраций Венцеслава Черны, а разместить в книге и ту, и другую иллюстрацию не представилось возможным) и 14 полностраничными цветными иллюстрациями Венцеслава Черны.

Лучше, чем написано в аннотации, мне не выразиться:

цитата

Роман Льва Николаевича Толстого «Война и мир» — книга на все времена. Как будто она существовала всегда, настолько знакомым кажется текст, едва мы открываем первые страницы романа, настолько памятны многие его эпизоды: охота и святки, первый бал Наташи Ростовой, лунная ночь в Отрадном, князь Андрей в сражении при Аустерлице... Сцены «мирной», семейной жизни сменяются картинами, имеющими значение для хода всей мировой истории, но для Толстого они равноценны, связаны в едином потоке времени. Каждый эпизод важен не только для развития сюжета, но и как одно из бесчисленных проявлений жизни, которая насыщена в каждом своем моменте и которую учит любить Толстой.

Скажу лишь о своем опыте. Первый раз я, как и многие другие, столкнулся с этим романом в школе. Одолевал его с трудом, через силу, по обязаловке. Но потом, спустя каких-то лет пять-семь, я вернулся к нему уже по собственному желанию — и прочитал его запоем. И сейчас, пару месяцев назад, когда расставлял в тексте ссылки на иллюстрации, периодически ловил себя на том, что зачитался, забыл о иллюстрациях и уже "убежал" страниц на двадцать вперед от того места, где поставил последнюю иллюстрацию... Это гениальное произведение, я очень люблю его. И я искренне завидую тем, кто впервые прочтет его с теми изумительными иллюстрациями, которые мы публикуем.

У иллюстраций Гудечека к "Войне и миру" трудная судьба. Это очень большой комплект рисунков — их больше 250! Первый раз они были опубликованы в Чехии в районе 1900 года (точнее установить трудно, в книге год не был указан). Затем переиздания в 1903, 1909 и 1910 годах. И все. Больше ни одной публикации нигде в мире! (см. примечание в конце статьи) И теперь, через сто с лишним лет, мы возвращаем читателям эти замечательные рисунки. Вот некоторые из них из первого и второго наших томов:

В книге есть и полностраничные иллюстрации, и иллюстрации на разворот (я разделил половинки разворотных иллюстраций белой линией, в книгах ее не будет), но основной корпус — это иллюстрации по тексту, с обтеканием текста их границ. И при чтении книги образы героев просто оживают. И я не понимаю почему эти иллюстрации были забыты на родине, и почему их не издавало ни одно издательство во всем остальном мире. Гудечека вообще за пределами Чехии не знали, да и в Чехии часто путали с более знаменитым однофамильцем, я уже писал кратко о этом художнике, а скоро, в книге "Три мушкетера", которая выйдет в серии "Больше чем книга" в июне, будет опубликована небольшая моя статья об этом прекрасном художнике, где я расскажу его биографию чуть подробнее.

Кроме иллюстраций, в нашем издании есть и красиво оформленный титул, есть карта сражения при Бородино, будет цветной форзац и ляссе.

А вот полные обложки томов. Эскизы не передают всех особенностей оформления, на обложках будет и припрессовка фактурной пленки, и тиснение фольгой, и рельеф, созданный блинтовым тиснением, и выборочное лакирование отдельных элементов. Будет красиво.

И, кстати, это не последняя ваша встреча с Львом Толстым в серии "Больше чем книга"... Но пока ограничимся этим намеком.

Update: Уже после выхода книги я нашел еще два чешских издания "Войны и мира" с иллюстрациями Станислава Гудечека — 1922 и 1948 годов. Издания идентичны предыдущим, но мои слова, что с 1910 года иллюстрации не издавались надо считать неверными.

"Жиль Блас" до революции на русском языке издавался несколько раз, но все эти переводы были сильно сокращены. В 1935 году в издательстве "Academia" вышел первый (он же и последний) полный перевод на русский язык Г. И. Ярхо. Григорий Исаакович Ярхо — талантливый переводчик с французского языка, переводивший Франса, Рабле, Лесажа, Дидро. Кстати, у него было два младших брата, Борис — известный в 1920-30-ые годы филолог и переводчик, и Аркадий — один из основателей советской антропологии. Перевод "Жиль Бласа" Григория Ярхо отличный, нет никакого повода искать замену.

Роман в зарубежных изданиях XIX и XX века иллюстрировался не раз. Желающим ознакомиться могу предложить для примера пару ссылок (вот и вот), таких изданий было больше. Но после выхода в 1900 году французского издания романа с иллюстрациями Мориса Лелуара был де-факто установлен новый стандарт, и после этого новые издания выходили практически исключительно с этими рисунками. Иллюстрированные издания, конечно.

Книга с рисунками Лелуара смотрелась великолепно: 37 тоновых иллюстраций и 12 цветных (не считая рисованного титула), иллюстрации через каждые 4-5 страниц, книга выглядит очень хорошо оформленной... Вас ничего не смущает? У того, кто читал эту книгу ранее на русском языке, сейчас должен был возникнуть недоуменный вопрос: как так? Роман ведь очень большой! В той же "Академии" он издавался в двух томах, суммарное количество страниц больше 1300! Правда, уменьшенный формат, но все же. Но я не ошибся — в французском издании книги с иллюстрациями Мориса Лелуара 270 страниц. И пусть формат большой, но текста там все равно не очень много, шрифт довольно крупный плюс большие поля. Как вы уже, наверное, догадались — это французское издание сильно сокращено. Причем сокращался не просто текст в предложениях и абзацах — выкидывались целые эпизоды, главы и сюжетные линии. От текста осталась максимум треть! Но зато иллюстрации красивые. И их кажется много. А когда в том же году испанцы решили издать полного "Жиль Бласа" с теми же иллюстрациями (может, тоже не полного, но менее сокращенного точно, он в двух томах) — это издание выглядело уже не очень. Вот тут оно есть. Испанцы заодно искоренили цвет из книги, что тоже не пошло ей на пользу. Но вернемся к французскому изданию.

Приведу для начала пример из трех страниц, эти иллюстрации в книге идут подряд (если быть точным — это вторая, третья и четвертая иллюстрации). Почему именно их показываю — поймете чуть позже.

Иллюстрации хороши, но их мало. Может быть поэтому, Йозеф Рихард Вилимек-младший, возглавлявший "Издательство Вилимека в Праге" (подробнее об этом человеке вы можете прочитать в моей статье "Жюль Верн Зденека Буриана" в книге "Пятнадцатилетний капитан", которая вышла ранее в этой же серии издательства "Азбука"), при подготовке чешского издания "Жиль Бласа" в начале 1930-х годов решил дополнить комплект иллюстраций Лелуара. И обратился к тому художнику, с которым он уже давно сотрудничал, и о котором он доподлинно знал, что тому вполне по силам нарисовать иллюстрации в стиле Лелуара и не хуже самого Лелуара. Этим художником был Станислав Гудечек. Он уже ранее рисовал для Вилимека иллюстрации к мушкетерской трилогии Дюма, воспроизводя стиль Лелуара, и издатель остался этой работой доволен.

Это второе издание книги, первое выходило на пару лет раньше, но отличий в иллюстрациях нет.

Вилимек явно задумывал полностью повторить иллюстрации Лелуара, дополнив их новыми иллюстрациями Гудечека. Об этом свидетельствует то, что сюжеты иллюстраций Гудечека ни разу не повторяют сюжеты иллюстраций Лелуара. Но что-то помешало этим замыслам воплотиться полностью, и в чешском издании отсутствуют цветные иллюстрации Лелуара, а тоновые стали черно-белыми. Но зато их стало больше. Вот, смотрите, я привожу для примера тот же самый "диапазон" иллюстраций — первая и последняя совпадают с чисто лелуаровским комлектом, но их стало гораздо больше!

Как видите, Гудечек рисовал и иллюстрации врезками в текст так, что их практически не отличить от лелуаровских, а еще он нарисовал много полностраничных иллюстраций. Конечно, не между каждыми двумя лелуаровскими иллюстрациями вставлены четыре гудечевских, но общее количество иллюстраций в чешском издании составило 71 штуку.

Не знаю, что помешало Вилимеку полностью воспроизвести иллюстрации Лелуара, но это смогли сделать мы. В нашей книге вы найдете все иллюстрации Мориса Лелуара, как тоновые, так и цветные, причем тоновые мы тоже печатаем в полном соответствии с замыслом художника. И, как вы могли заметить, мы в точности воспроизводим обложку Лелуара. А еще мы добавили все иллюстрации Станислава Гудечека, и для того, чтобы все это гармонировало, мы их тоже тонировали. Итого в книге получилось 83 иллюстрации (не считая титула). Приведу для образца опять же тот же самый "диапазон":

Приведу еще образцы других иллюстраций из книги, чтобы вы могли полнее представить картину. Специально дам Лелуара с Гудечеком вперемежку, сами пытайтесь угадать кто где (подсказка: иногда это можно сделать по подписи):

Мне осталось только показать вам полную обложку и манжету книги.

Роман "Таинственный остров" неоднократно переводился на русский язык. Если не считать безымянных дореволюционных переводов, то главным переводом досоветского времени была работа Марко Вовчок (Марии Вилинской), чьи переводы почитал сам Жюль Верн и, говорят, не хотел себе другого переводчика на русский. Затем, в тридцатых годах XX века появился перевод Игнатия Петрова, в сороковых — Михаила Салье, в пятидесятых — Натальи Немчиновой и Анны Худадовой. Но, к сожалению, ко всем этим переводам есть претензии по полноте и точности. И мы, приступая к работе над этим романом, планировали все это исправить. Для этого мы решили сделать полную сверку выбранного перевода с оригиналом романа, с одновременной литературной редактурой.

Оставалось только выбрать исходный перевод. Хорошим критерием для этого являются многочисленные упоминания Бога в тексте романа, так как робинзоны — люди, несомненно, верующие, и в условиях постоянных лишений и риска для жизни их частые обращения к Небесному покровителю неизбежны и ожидаемы.

Очень характерный пример, конец второй главы второй части романа. В этой главе колонисты находят сундук с множеством очень необходимых им вещей, среди которых есть Евангелие. Пенкроф просит Сайреса открыть книгу наугад — ведь это очень распространенный в то время (да и сейчас) способ гадания. Люди многие века гадали на Библии, известно, что Ф. М. Достоевский постоянно советовался с Евангелием в трудные минуты жизни, есть люди, которые любят гадать по "Евгению Онегину", на Востоке распространено гадание по "Книге Перемен", а Габриэль Беттередж в "Лунном камне" главным руководством в своей жизни видел "Робинзона Крузо". Я все это к тому, что эпизод гадания по Евангелию — это важный момент в романе, а не мелкий проходной эпизод, коим можно пожертвовать. Но давайте посмотрим на переводы.

Сначала тот перевод, который мы публикуем в нашей книге:

цитата "Перевод М. Вовчок"

Результатом неожиданного открытия было решение, что теперь больше, чем когда-либо, необходимо начать полное обследование острова.

Решили отправиться на другой же день и вверх по реке Милосердия достигнуть западного берега.

— Если кто-то из потерпевших крушение выброшен в каком-нибудь месте того берега, — сказал инженер, — то несчастный в самом беспомощном положении, и необходимо оказать ему безотлагательную помощь.

Было 29 октября, как раз воскресенье, и, перед тем как ложиться спать, Герберт предложил инженеру, не желает ли он прочесть какое-нибудь место из Евангелия.

— С большой охотой, — ответил Смит.

Он взял священную книгу и уже готовился открыть ее, как вдруг Пенкроф его остановил и сказал:

— Господин Сайрес, я суеверен. Откройте наугад и прочтите первый стих, какой попадется вам на глаза. Мы посмотрим, будет ли он применим к нашему положению.

Смит улыбнулся на замечание моряка, но согласно его желанию открыл Евангелие в том именно месте, где была закладка, разделявшая страницы. Вдруг глаза инженера остановились на красном крестике, сделанном карандашом и стоявшем у 8-го стиха VII главы Евангелия от Матфея.

Он прочел стих, начинавшийся следующими словами:

Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит.

Теперь переводы Петрова и Салье:

цитата "Перевод И. Петрова"

Колонисты решили, что на рассвете следующего дня они отправятся в путь вверх по течению реки Благодарности, по направлению к западному берегу острова. Если потерпевшие крушение ютились в этой части побережья, они должны были терпеть серьёзные лишения, поэтому нужно было поспешить к ним на помощь.

К вечеру все извлечённые из ящика вещи были перенесены в Гранитный дворец и аккуратно разложены в кладовых и большом зале.

Поужинав, колонисты рано улеглись спать, чтобы на заре выйти из дому.

цитата "Перевод М. Салье"

Теперь, после того как был найден ящик, казалось абсолютно необходимым тщательно обследовать остров. Было решено на следующий же день с рассветом пуститься в путь и подняться по течению реки до западного берега. Если на этой части острова находились потерпевшие крушение, они могли быть в бедственном положении, и им нужно было оказать немедленную помощь.

В течение дня содержимое ящика было перенесено в Гранитный Дворец и различные предметы аккуратно разложены в большой комнате.

Ну и, наконец, перевод Худадовой (она переводила вторую часть, Немчинова — первую и третью):

цитата "Перевод А. Худадовой"

Теперь, после находки, необходимо было тщательнее, чем прежде, обследовать остров. Друзья решили на другой же день, с рассветом, пуститься в путь, подняться вверх по реке Благодарения и добраться до западной части острова. Быть может, потерпевшие кораблекрушение высадились там на побережье и оказались в бедственном положении, — колонистам хотелось поскорее прийти к ним на помощь.

За день поселенцы перенесли все вещи в Гранитный Дворец и аккуратно уложили в большой комнате.

В тот день, 29 октября, было воскресенье, и, прежде чем лечь спать, Герберт спросил инженера, не прочтёт ли он им несколько строк из Евангелия.

— Охотно прочту, — ответил Сайрес Смит.

Он взял книгу и собрался было открыть её, но Пенкроф вдруг сказал:

— Мистер Сайрес, я суеверен. Откройте-ка наугад и прочтите нам первый стих, какой попадётся вам на глаза. Посмотрим, подойдёт ли он к нашему положению.

Сайрес Смит усмехнулся, но исполнил желание моряка — он открыл Евангелие как раз на том месте, где была вложена закладка.

И вдруг его взгляд упал на красный крестик, сделанный карандашом перед восьмым стихом VII главы Евангелия от Матфея.

И он прочёл этот стих, гласивший:

«Просите, и дано будет вам; ищите — и найдёте».

Как видите, в переводе Немчиновой и Худадовой этот фрагмент текста переведен правильно, переводы же Петрова и Салье не выдерживают никакой критики, в них этих эпизодов просто нет.

На самом деле, к переводу Немчиновой и Худадовой были другие претензии, но, к сожалению, я не сохранил себе эти данные, поэтому не могу привести их здесь. И в переводе Вовчок, как в почти любом дореволюционном переводе, были лакуны. Но если перевод Марко Вовчок можно спокойно редактировать и дополнять (так как он уже перешел в общественное достояние), то перевод Немчиновой и Худадовой еще долго будет правовым, а согласовывать необходимые изменения с представителями правообладателей (Агентство ФТМ) практически нереальная задача.

Поэтому нами в качестве исходного был выбран перевод Марко Вовчок. Сверка и редактура продолжалась больше шести месяцев, в текст перевода было внесено около 3000 правок!

К рисованию иллюстраций "Таинственного острова" Зденек Буриан обращался три раза. Сначала, в 1939 году, в издательстве Йозефа Вилимека вышел очередной том "красного" собрания сочинений, к которому Буриан нарисовал 16 гуашевых полностраничных иллюстраций (четыре из них — на развороты) и оформил суперобложку. В таком виде книга выдержала 6 переизданий, а затем, в 1948 году, Буриан добавил 61 графическую иллюстрацию, а также нарисовал новую обложку. В 1965 году при издании в издательстве SPN — вновь новая обложка, маленький рисунок на титуле и небольшая заставка в тексте (к сожалению, эти иллюстрации не сохранились).

Кроме иллюстраций, Буриан нарисовал к роману еще и карты. В издании 1939 года была только "стандартная" карта острова, затем же, быстрее всего, в издании 1965 года (я не могу этот момент прояснить, так как в моей личной коллекции есть чешские издания только 1939 и 2007 года), в книге появилась еще карта полета воздушного шара и схема острова. И я ни разу не видел подобных иллюстраций ни в каких иных изданиях романа! Обратите внимание на любопытную деталь: Буриан с явной иронией изобразил под островом пещеру подземного мира, намекая на другой известный роман Жюля Верна, "Путешествие к центру Земли" (эту книгу Буриан не иллюстрировал, но для ее издания у Вилимека он нарисовал суперобложку и небольшую заставку в начало текста).

В качестве послесловия мы публикуем статью Евгения Брандиса, бывшего одним из ведущих в мире специалистов по творчеству Жюля Верна, "О Жюле Верне и Таинственном острове" 1980 года, впервые опубликованную в издании романа в серии "Золотая рамка".

Осталось только показать вам полную обложку книги:

"Королева Марго" — это роман о очень жестоких и кровавых годах истории Франции. Варлфоломеевская ночь, массовая резня гугенотов католиками — именно это событие дает толчок развитию сюжета. И в то же время, это роман о дружбе, когда от ненависти до преданности буквально один шаг, и это будет верная дружба до самой смерти, дружба католика Аннибала де Коконнаса и гугенота де ла Моля. И это роман о любви, о запретной любви без памяти, любви де ла Моля к Маргарите де Валуа, сестре короля и жене Генриха Наваррского. И это начало истории падения дома Валуа и начало истории восхождения Генриха IV, основателя династии Бурбонов на престол Франции... В этом романе есть все, что делает такие истории великими: хитроумные интриги, отвага и предательство, честь и коварство.

Так сложилось, что творчество Станислава Гудечека почти забыто даже в родной Чехии, а за ее пределами он вообще практически никому неизвестен. Его иллюстрации не переиздавались с 30-х годов, некоторые из них вообще выходили в книгах один-два раза (как, например, включенные в нашу книгу рисунки — в Чехии они издавались всего два раза, в 1927 и 1931 годах — и более нигде и никогда не публиковались), а его картины часто путают с творчеством более известного однофамильца, Антонина Гудечека, известного чешского художника-импрессиониста, жившего и творившего примерно в те же годы, что и Станислав Гудечек.

Станислав родился в 1872 году в Польше, в Краковской области. Его отец, работавший почтальоном, неожиданно скончался, когда будущий художник еще был малышом, и мать с сыном вернулась на свою родину в Чехию, в городок Подборжани, где у ее родных был небольшой магазинчик. Здесь Станислав пошел в школу, вскоре необычайный художественный талант подростка был замечен и в 1886 году его определили подмастерьем к местному скульптору. Через год Станислав перебрался в школу художественной керамики в городе Теплице, после окончания ее он некоторое время работал художником в небольшой типографии этого города. Примерно в то время начали публиковаться и его первые иллюстрации в немецких журналах. Этому есть объяснение — предподавание в школе велось на немецком языке, все учителя были немцами. У Гудечека не было в жизни другого художественного образования, он не учился ни в Пражской академии изящных искусств, ни в Чешской школе прикладных искусств. Все остальное, чего достиг этот художник в своем творчестве, было результатом самообучения.

В начале 1890-х годов художник жил и работал в разных немецких городах, в том числе в Лейпциге и Мюнхене. В 1894 году он вернулся в Чехию и поселился в Праге. В то время он, в основном, занимался рисованием на заказ портретов и пейзажей, а также полотен на исторические темы. Он женился, у него родились два сына. Примерно с 1900 года он начинает иллюстрировать исторические романы, а затем и приключенческие книги. Он сотрудничает с ведущими чешскими издателями того времени: Рихардом Вилимеком и Антонином Свецани. Его рисунки сопровождают издание книг таких авторов, как Эдгар Райс Берроуз, Александр Дюма, Виктор Гюго, Эмиль Золя. Кроме того, его иллюстрации публикуются в многочисленных журналах Вилимека.

Здоровье Гудечека оставляло желать лучшего, он часто был физически истощен, страдал депрессиями. В 1908 году семья Гудечека покинула Прагу и переехала в Нови-Биджов. На новом месте художник не прекратил сотрудничать с издателями, например, живя здесь он иллюстрировал для Вилимека романы Герберта Уэллса, а также книги ряда чешских писателей. Из-за проблем со здоровьем и, конечно же, возраста, Станислав Гудечек не был призван в армию во время Первой Мировой войны и продолжал рисовать картины и иллюстрации. В 20-30-х годах Гудечек практически перестал сотрудничать с издателями, занимаясь, в основном, литографией и живописью. Станислав Гудечек умер 15 апреля 1947 года в возрасте семидесяти пяти лет.

Я рад сообщить вам, что в ближайшее время в издательстве "Азбука" будет издано несколько книг с иллюстрациями этого выдающегося мастера. Причем стиль Гудечека таков, что он прекрасно сочетается с работами многих замечательных художников того времени, поэтому мы планируем в некоторых изданиях комбинировать рисунки Станислава Гудечека и таких иллюстраторов, как Морис Лелуар и Венцеслав Черны, создавая уникальные по оформлению книги, коих ранее никогда не было.

Иллюстрации в тексте разные — одни занимают целые страницы, другие располагаются с обтеканием текста, есть пара рисунков на развороты. Всего в книге 46 иллюстраций Станислава Гудечека.

Мне осталось только показать вам полную обложку: