Джонатан Маккалмонт, рецензируя этот номер британского журнала, посвященного хоррору во всех его направлениях, пытается несколькими абзацами завуалировать то, что можно сказать всего парой слов: все рассказы номера – говно. Понятно, что Маккалмонт не хочет обижать создателей журнала, поэтому и выдумывает многочисленные теории, оправдывающие его нежелание называть вещи своими именами.
Прочитав номер, я не могу согласиться с Маккалмантом: рассказы, составившие номер, совсем не говно (ну ок, один действительно никуда не годный), но действительно добротные середнячки.
Перед тем как начать с прозы, стоить сказать несколько добрых слов разделу нон-фикшн. Питер Теннант и Тони Ли как всегда всеохватны, щедры на слова и точны в оценках.
Номер открывается одним из самых сильных рассказов – «The Overseer» Тима Кассона. В его истории сталкиваются случайность и рок, отчаяние и вера в лучшее, умение смотреть и умение видеть. Дариус, который мог стать богатым и не работать до конца своих дней, не послушался мудрого совета отца, хотел покончить жизнь самоубийством, но в конце концов наелся таблеток, запив виски, и вырубился. После пробуждения ни о каком богатстве нет и речи: чтобы прокормиться, он и еще несколько его знакомых работают на неком заводе под присмотром загадочного человека в маске шакала.
Описываемое время и место могут напоминать Лондон начала века, но если столица Соединенного Королевства в тесте упоминается, то о времени можно только догадываться. Обстановка в рассказе весьма готичная, мрачная, зловещая. Главный герой чувствует свою обреченность еще задолго до того, как с ним что-то произойдет. Именно благодаря незабываемой атмосфере Кассону удалось создать сильную историю о том, что страшно не когда за тобой надсматривают, но страшно, когда надсматриваешь ты сам.
Гораздо более слабой получилась история у М. Дж. Престона. Его «Extreme Latitude» — это дневник одного из ученых станции, расположенной недалеко от Северного полюса. Он чувствует себя одиноким – и стремится стать еще более погруженным в себя. Он почти никуда не выходит со станции и, в конце концов, начинает слышать странный гул.
Этот рассказ слишком холоден, как и место действия, а ученые слишком пластмассовы, чтобы сопереживать хоть кому-то в рассказе, словно дневник написан не человеком, а автозаполнителем форм.
«One Last Wild Waltz» Майка Дрисколла только бы выиграл, убери автор фантастический элемент вообще. У повествователя умирает брат, и он едет к нему на похороны, хотя скорее оттого, что хочет увидеть жену покойного, к которой с юношеских лет не утратил любви. Но покойник даже после смерти показывает свой дурной характер, не давая влюбленным спокойно жить. Герои рассказа описаны с любовью и точностью, но из-за угадываемого хоррор-элемента в конце истории, вся композиция рассказа кажется весьма надуманной. Это портит рассказ, но не настолько, чтобы совсем признать его неудачным.
Лиричной и вкрадчивой получилась история у Элисон Литтлвуд. В ее «The Empty Spaces» главными героями стали два вдовца, живущие под старость лет в одном доме. Один из них, Лори, на приеме у врача говорит, что видел у себя в комнате Мэрилин Монро. Его сосед и доктор предполагают, что у Лори синдром Чарльза Боннета: когда из-за слабого зрения мозг сам заполняет остальную часть картинки, которую не видит глаз. Лори не соглашается: ему кажется, что он и вправду видит вещи, которых на самом деле нет.
Несмотря на то, что один герой рассказа плохо видит, а другой плохо слышит, у автора со слухом и зрением все в порядке: Литтлвуд удалось написать достаточно оригинальную историю, в которой почти идеальный ритм и очень гладкое письмо. Лучший рассказ номера.
Маккалмонт зря плевался: номер получился неплохой, если считать, что более половины рассказов в нем удачные.
облако тэгов
