Как я отмечал в самом начале, передача «Этот фантастический мир» запомнилась многим советским любителям фантастики как сборник интересных экранизаций известных фантастических произведений.
Формат передачи, начавшейся как телевикторина для школьников, изменялся от выпуска к выпуску, пока наконец не сбросил с себя обрамляющий сюжет пришельца Гостя, бабушки и мальчика Алёши. Остались только ведущий, лётчик-космонавт Георгий Гречко, и полносюжетные постановки. На мой взгляд, это прекрасный формат. Продержится ли он или сценаристы сменят формат на что-то другое?
Выпуск 6
Режиссёр: Тамара Павлюченко; сценаристы: Людмила Ермилина и Андрей Костенецкий; композитор: Евгений Дога.
В студии лётчик-космонавт Георгий Гречко один, без гостей. Он разбирает почту, сообщает правильные ответы викторины, задаёт тему выпуска: «Фантастика и наука — в чём их связь?». После первого микрофильма он же, вместо Алёши и Гостя, рассуждает о том, как идеи фантастов помогают учёным, затем, после второго микрофильма, следует финальная вставка. То есть Гречко отработал в этом выпуске и за себя, и за отсутствующего теперь Гостя. Получилось хорошо. Почти на уровне Сергея Капицы или Николая Дроздова. Собственно, а почему и нет? Если бы не странная идея заставить школьников угадывать произведения, именно такой формат наиболее востребован — сюжет плюс комментарий специалиста-ведущего. Да, немного не по-детски, зато без кривляний и бестолковых диалогов.
Первый микрофильм — экранизация повести Ивана Ефремова «Тень минувшего».
В главной роли Юрий Богатырёв.
Продолжительность 31 минута! Это уже не сценки на пять минут, как в первых выпусках!
Вот что говорит в интервью [1] Тамара Павлюченко: «А когда мы делали экранизацию Ефремова про динозавров, нашли в Подмосковье песчаный карьер, это как раз было очень жаркое лето 1981-го. Все умирали от жары. И в этом карьере мы снимали целую неделю. Было очень тяжело, грим тек… Юрочка Богатырев тогда исполнял главную роль. Но ничего, сняли ведь». Целую неделю!
Прекрасная экранизация, настоящая. С отличными актёрами, с хорошей музыкой, с выверенным сценарием.
Второй микрофильм — экранизация рассказа Рэймонда Ф. Джоунса «Уровень шума», пожалуй, один из самых запомнившихся рассказов всех выпусков ЭФМ.
В главных ролях Эдуард Марцевич (Мартин Нэгл, решивший проблему) и Евгений Евстигнеев (Кеннет Бэрк, профессор психологии).
Продолжительность 32 минуты.
Второй прекрасный фильм.
Идеальный выпуск. Два отличных фильма и небольшие вставки ведущего. Неудивительно, что этот выпуск запомнился многим.
Выпуск 7 (1982 г.)
Режиссёр: Виктор Спиридонов; сценаристы: Людмила Ермилина и Андрей Костенецкий; композитор: Евгений Дога.
Загадочный выпуск.
Начну с того, что в сети нет полного выпуска, выложены только части: отдельно беседа Гречко с Аркадием Стругацким, отдельно сюжетная часть. Была ли беседа в эфире? Возможно, раз о присутствии в ЭФМ Стругацкого помнит Вики [3]. Но почему в Википедии всё перепутано: и номер выпуска, и кто из братьев был в передаче? Возможно ли, что из-за «опалы» Стругацких в следующих показах выпуска беседа была вырезана? Я легко могу себе это представить.
Но я могу представить и другой вариант: беседа вообще не выходила в эфир, а была зарезана на этапе предварительного просмотра, и данные в Вики попали из воспоминаний причастных к передаче людей. В пользу второй версии говорит и ещё один загадочный факт — сменился режиссёр. Кому это было надо? Чем не угодила Тамара Павлюченко, которая хотя и не была поклонницей фантастики поначалу, но к 7-му выпуску «горела этим» [1]? Невозможно предположить, что Павлюченко сняли из-за желания продвинуть её сменщика, Виктора Анатольевича Спиридонова. Почти ровесник Тамары Петровны, Спиридонов был штатным режиссёром той же редакции. В воспоминаниях [1] Тамара Павлюченко даже путается, кто снимал первый выпуск: «Да-да, там очень много… №1, по-моему, делал Витя Спиридонов…» Остаются две версии: техническая (большая загруженность по другим передачам, командировка, болезнь) и идеологическая (наказание за съёмку Стругацкого). Как бы то ни было, с 1982 года по 1984 год Тамара Павлюченко не является режиссёром ЭФМ; выпуск 7 показывают в 2000-х годах в обрезанной версии; извлечённый из архива выпуск выложен в сеть в двух частях (никогда не был смонтирован?), а телевикторина перестала существовать.
Почему исчезла викторина? И вновь два варианта: либо писем стало мало (ложь), школьники перестали угадывать произведения (сомнительно), ведущему надоело письма читать (сомнительно) и т.п., либо...
Либо викторина мешала «резать» передачу. Действительно, трудно убрать беседу с неугодным гостем, если в ходе этой беседы даются ответы на вопросы прошлого выпуска. Надо переснимать Гречко. Это влечёт за собой вопросы, слухи и т.д. Гораздо проще отделить вступительную беседу от сюжетной части напрочь.
Как говорится, все эти вопросы ждут своего исследователя. Пока живы и Тамара Петровна, и Виктор Анатольевич, и многие другие сотрудники и участники тех событий, хотелось бы пролить свет за этот «перелом» в истории ЭФМ.
В беседе с Аркадием Стругацким затронули тему, насколько идеи писателей-фантастов оказывают влияние на науку. В ответе Аркадий Натанович разобрал известный пример предсказания, Ефремова и его рассказ «Алмазная труба». Стругацкий пояснил, что Иван Антонович не только писатель, но и крупный учёный, геолог в частности, и гипотеза рассказа вытекала не из его видения как фантаста, а базировалась на научных данных. Ефремов мог бы оформить гипотезу в виде научной статьи — разницы никакой.
Структура сюжетной части не менее загадочна, чем путаница со вступительной.
Перед зрителем раскручивается новая обрамляющая история а-ля история Гостя выпусков 1-5. На этот раз речь идёт об экипаже космического корабля, совершившего аварийную посадку на копию Земли где-то далеко-далеко от дома. Особенность — наличие на борту каких-то кассет, которые можно материализовать. Скажем, берём кассету с Древним Египтом, вставляем туда камень с посланием от потерпевших аварию, а века спустя археологи на Земле это послание получают. Бредятина полнейшая. Ведь кассеты не уникальны, это типовой архив. Но тогда при «материализации» другой копии кассеты другим экипажем или учёным камень с посланием в реальности исчезнет, поскольку его не было на последней прокрученной записи. Это основная, но не единственная ошибка.
Вот выдержка из диалога членов экипажа.
— Шесть лет назад стартовали с орбитального космодрома.
— До Земли несколько сотен световых лет, профессор.
— Мы прошли через 14 галактик и не обнаружили ничего.
Полная чушь. Во-первых, за шесть лет довольно сложно пролететь 14 галактик. Ну допустим. В каждой галактике миллионы звёзд. То, что они «ничего не обнаружили», неудивительно. Потому что они и не пытались что-то обнаружить. Иначе им не хватило бы и тысячи лет на одну галактику. Во-вторых, как можно пролететь 14 галактик и всё равно остаться от Земли всего лишь в нескольких сотнях световых лет? Да после второй галактики счёт уже пойдёт на миллионы световых лет, а не на сотни.
Вывод: нелепый сюжет.
Почему он появился в седьмом выпуске? Можно строить разные предположения, но в моей голове лишь одна версия объясняет все загадки выпуска.
Предположим, сценаристы после или ближе к концу сюжета про Гостя задумались, а что показывать дальше. Слепили некую заготовку, некую задумку в набросках. Абсолютно сырую. Черновик. Затем выходит шестой выпуск, где всё прекрасно и без обрамляющего сюжета, и про этот черновик забывают.
Затем снимается беседа с АНС. Эта беседа попадает на предварительный просмотр какому-то чиновнику. Беседа и гость не нравятся. Принимаются оргвыводы. Снимается режиссёр. Выставляется требование сделать выпуск не хуже предыдущих.
И вот тогда из закромов достают тот самый черновик. Вызывают нового режиссёра. Набирают звёздный состав актёров (Смоктуновский, Ярмольник, Глузский, Абдулов — никто из них ни до, ни после в ЭФМ не снимался). И срочно делают выпуск «не хуже павлюченковских».
Но это только моя версия. На основе фактов (смена режиссёра, новый обрамляющий сюжет сомнительного качества, новые актёры), и тем не менее именно версия. Как было на самом деле, мы пока не знаем.
Первый микрофильм создан на основе рассказа Артура Порджеса «Ценный товар». Длительность 20 минут. В ролях: Иннокентий Смоктуновский, Александр Парра, Леонид Ярмольник.
Второй микрофильм — экранизация повести Олега Лукьянова «Принцип неопределённости». Длительность 17 минут. В ролях: Михаил Глузский, Александр Абдулов, Виктор Шуляковский.
ценный товарпринцип неопределённости
Замечу, что оба микрофильма на меня впечатление не произвели.
По съёмкам весь выпуск это: полянка-костерок обрамляющего сюжета, кабинка-рубка первого микрофильма, гостиница-бар второго микрофильма. Даже в 1982 году можно было снять за один день.
Выпуск 8 (1984 г.)
Режиссёр: Виктор Спиридонов; сценаристы: Людмила Ермилина и Андрей Костенецкий; композитор: Евгений Дога.
Передача, содрогнувшись в выпуске 7, возвращается к лучшему формату, представленному в пятом и шестом выпуске.
В студии Гречко беседует с проверенным классиком фантастики и не только — с Еремеем Парновым. После первого микрофильма беседа продолжается, после второго показана заключительная часть.
Парнов: «Фантастика необходима для того, чтобы выйти за круг привычных каких-то явлений, за круг стереотипов, и что ли, на иной системный уровень... Моё мнение — это мнение большинства людей на Земле, — что сейчас нет более важной проблемы, чем проблема войны и мира, сохранения мира».
Парнов о Брэдбери: «Он также ощущает себя преемником и собратом всех сказочников, всех волшебников. И вот сказка, волшебство... во-первых, он пишет это, а во-вторых, у него присутствует постоянно. И он грустит, очень грустит, что из жизни, вот из реальной жизни уходит сказка, уходит романтика, уходит чистота человеческих чувств, незамутнённость их, бескорыстность человеческих отношений».
Гречко о Брэдбери: «Через всё его творчество, можно всё-таки сказать, проходит, наверное, мысль вот, мне так кажется, одиночество человека среди людей».
За всё время беседы Георгий Гречко ни разу не вспоминает о викторине, правильных ответах, письмах зрителей, рисунках и т.д., хотя в выпуске 7 произведения, по которым сняты микрофильмы, названы не были. Викторина мертва, забыта. Исчезла тихо, в лучших традициях Министерства Правды.
Первый микрофильм снят по рассказу Ильи Варшавского «Тревожных симптомов нет». Длительность 25 минут. Неплохая постановка, довольно близко к тексту, эмоционально цепляющая, с подходящей музыкой.
Второй микрофильм снят по рассказу Рэя Брэдбери «Электрическое тело пою!» (в передаче назван по другому переводу «О теле электрическом пою!»). Длительность 48 минут. Самый длительный фильм из всех предыдущих выпусков. Не знаю, насколько воспоминания стариков понятны и близки подросткам, для которых задумывалась передача, но постановка получилась роскошная.
тревожных симптомов нетэлектрическое тело пою!
электрическое тело пою!электрическое тело пою!
Выпуск 9 (не сохранился)
Режиссёр: Виктор Спиридонов; сценаристы: Людмила Ермилина и Андрей Костенецкий; композитор: Евгений Дога.
По сведениям [3] выпуск состоял из одной новеллы «Улыбка» по произведениям Рэя Брэдбери. Как можно снять одну новеллу по нескольким произведениям, я не знаю. Также в выпуске был ведущий, бессменный Георгий Гречко. О чём он говорил и был ли гость в студии — неизвестно.
Возможно, выпуск найдётся и тогда я смогу рассказать о нём подробно. А пока больше прибавить нечего.
--------------
На этом участие Виктора Спиридонова в ЭФМ прерывается, и к режиссёрскому столу возвращается Тамара Павлюченко. Наступает новый этап передачи в лучших традициях выпусков 5-6, о котором я расскажу в следующей части — Расцвет.
Как я отмечал в предыдущей статье, задумывался ЭФМ как познавательно-просветительская передача для школьников. Общая схема такова: на Землю неизвестно откуда прибывает Гость, который встречается не с руководством страны и не с членами Академии наук, а с обычным парнишкой Алёшей. Вместе они пытаются найти потерянную родину Гостя. Зрители, отгадывая произведения по отрывкам, видимо, как-то Гостю помогают.
Школьника Алёшу в выпусках 1-3 играет Кирилл Агеев, в 4 — Николай Пузырёв. Гостя во всех выпусках играет Виктор Сергачёв.
Сценарии всех пяти выпусков сделали Людмила Ермилина и Андрей Костенецкий; композитор — Евгений Дога.
Выпуск 1
По словам Тамары Павлюченко [1], она не была режиссёром первого выпуска. Им был некий Сахаров, видимо, один из штатных режиссёров-постановщиков детской редакции.
Хоть сам выпуск не сохранился, нашлись отдельные кадры. Оказывается, некоторые люди смотрели телевизор с фотоаппаратом в руках. Я позволил себе скопировать эти кадры из [2].
Вёл выпуск лётчик-космонавт Константин Петрович Феоктистов (фото 1). В частности он сказал (по пересказу из письма в выпуске 2), «что сможем ли мы установить контакт с братьями по разуму, когда у нас под боком есть самый непонятный и загадочный мир — мир животных, и мы не можем установить с ним прямую связь». Вне контекста фраза звучит довольно странно. Какую связь лётчик-космонавт хотел установить с миром животных? Возможно, имелись в виду дельфины или пчёлы. Жаль, что размышления Феоктистова не сохранились.
Внутри общей истории Гостя (фото 2) инсценировали отрывки из «Из пушки на Луну» Жюля Верна (фото 3), «Человек, который мог творить чудеса» Герберта Уэллса (фото 4) и «Путешествие четырнадцатое» Станислава Лема (фото 6). Я полагаю правильными формулировки «отрывки» и «инсценировали», потому что, судя по сохранившимся ранним выпускам, Гость вместе к Алёшей постоянно путались у героев произведений под ногами. Я не могу утверждать, что именно так было и в первом выпуске, но вероятность этого велика.
Выпуск 2
Начиная со второго выпуска бессменным ведущим становится лётчик-космонавт Георгий Михайлович Гречко. Улыбчивое лицо его и мягкий голос как нельзя лучше подходят для детской передачи.
Режиссёром этого и всех остальных выпусков про Гостя стала Тамара Павлюченко.
После вступительного разбора писем следует сюжет-инсценировка по рассказу Валентина Берестова «Алло, Парнас!». Постановка на природе, с подклеенным храмом вдали. Назвать ли это спектаклем или телефильмом? Учитывая спецэффекты, наложение кадров, размытие, инвертирование цвета — я бы назвал телефильмом. Возможно, название «спектакль» было связано с бюрократическими инструкциями для редакции или бюджетными ограничениями. Вот что говорит Тамара Павлюченко: «Было много фильмов-спектаклей. Иногда мы делали их как фильмы, но назывались они спектаклями» [1]. Если абстрагироваться от времени создания, я бы назвал инсценировки короткометражными фильмами или микрофильмами.
Увы, первый микрофильм выпуска испорчен по нескольким причинам.
Первое. Неточное следование тексту рассказа. У Берестова всего три странички текста, никаких описаний, только переговоры по радио. Казалось бы, что тут можно испортить? Однако... вместо «Прометей предлагает часть оборудования раздать ахейцам, а освободившееся место заполнить коллекциями» актёр говорит: «Прометей предлагает часть оборудования раздать ахейцам, а на оставшееся место заполнить коллекциями». Во-первых, почему оставшееся? От чего осталось место, если грузовой отсек заполнен полностью? Конечно же, освободившееся, а не оставшееся. Во-вторых, «заполнить на место» — не по-русски. Правильно так, как в оригинале, — «заполнить место»». Для детской передачи парочка таких ошибок — уже грех.
Микрофильм показывает первую треть рассказа и обрывается.
Второе. Ввод в фильм Гостя и Алёши. И не просто в кадр. Персонажи рассказа Берестова разговаривают с Гостем, пусть немного, но взаимодействуют. Показать такой микрофильм вне контекста сюжета о Госте становится невозможным.
Примечателен послефильмовый диалог Гостя и Алёши.
— Это не цивилизация, а сборище роботов, вышедших из-под контроля, — говорит Гость. — Возможно, у них разрушены криотронные схемы. Остановитесь, безумцы! — К Алёше: — Помоги мне разобрать их на составные блоки. Я помещу их в силовое поле и заставлю задуматься.
— Да ни в коем случае не делайте этого, — отвечает Алёша, — а то они и вас взорвут. Да и вообще, чего вы так волнуетесь? Да никакие это не роботы. Обыкновенные боги. Да мы их по истории проходили, только в космос они там не летали.
— Боги? Ах, это мифологические существа, которых выдумали люди?
— Ну да.
— Ну всё равно. Алексей, неужели ты думаешь, что я буду равнодушно взирать на то, как они собираются уничтожить следы своей цивилизации?! Меня поражает твоё равнодушие. Это же происходит на твоей планете!
и т.д.
В это же время разговор Гостя и Алёши за пределами фильмов-спектаклей отличается грамотным изложением, обсуждением интересных проблем, аргументированными репликами. Складывается впечатление, что слова ведущему и межфильмовые беседы писал один сценарист, а внутрифильмовые вставки (да и сами микрофильмы) — совсем другой. Увы, оба сценариста уже не с нами, уточнить довольно сложно.
Второй микрофильм из двух сценок и беседы персонажа с Гостем создан по книге «Янки при дворе короля Артура» Марка Твена и мало чем отличается от первого. Такой же размытый и заболтанный.
Третий микрофильм — экранизация фрагмента романа Артура Конан Дойла «Маракотова бездна» — вышел вполне цельным и красочным. Есть начало (погружение), авария с тросом, падение на дно и встреча с местными жителями. И, самое главное, нет ни одного кадра вмешательства Гостя. Цельная короткометражка на 9 минут.
Четвёртый микрофильм снят по главе «Пятое апреля. Полёт учителя физики» из повести «Победитель невозможного» Евгения Велтистова. В микрофильм не влезла развязка — разгадка пропажи антигравитационного коврика, а без этого микрофильм не выглядит законченной историей. Продолжительность микрофильма 7 минут.
Темы бесед Алёши и Гостя: можно ли передавать знания отсталым обществам, может ли учёный стремиться к знанию ценой собственной жизни, должны ли изобретатели быть разносторонними людьми или узкими специалистами.
Выпуск 3
Не сохранился.
По сведениям [3] в передачу был приглашён Борис Стругацкий. Эти сведения не подтверждаются. Например, в [4] эта беседа не упоминается, кадров беседы нет. Больше того, в выпуске 7, куда пришёл Аркадий Стругацкий, тема беседы совпадает с той, что в [3] приписывается Борису. Я склонен видеть ошибку в Википедии (их хватает по ЭФМ). Подробнее я рассмотрю коллизию при разборе седьмого выпуска.
Основной сюжет: Гость создаёт дубля (напомню, что сценарист Людмила Ермилина была поклонницей творчества Стругацких [5]) и встречается с бабушкой Алёши. Бабушка советует Гостю «найти обитаемые планеты, с жителями которых земляне могли бы установить непосредственный контакт» [по повтору в начале выпуска 4]. Вместе они смотрят, какие книги читает Алёша в библиотеке [3]. Это Александр Беляев «Ариэль», Александр Грин «Блистающий мир», Аркадий и Борис Стругацкие «Малыш». Все произведения достаточно объёмные и известные, так что пропавшие инсценированные эпизоды лично мне не жалко. С кадрами можно ознакомиться в [4].
Выпуск 4
Георгий Гречко разбирает письма и беседует с девятиклассником 321-й школы Москвы Павлом Палатовым, приславшим правильные ответы на все прошлые передачи и сделавшим «глубокий анализ произведений». Гречко также говорит: «Как видите, у нас ещё есть места здесь и в следующий раз, мы надеемся, что кто-то из вас тоже займёт эти места как победитель этапов нашей викторины». После оглашения правильных ответов и обсуждения возможной родины Гостя-пришельца, школьник и Гречко переходят к выбору лучшего рисунка, который будет отправлен космонавтам на орбиту.
Основной сюжет: шесть лет спустя событий предыдущего выпуска Гость вновь появляется на Земле. В виде образа на телеэкране он беседует с Алёшей (актёр сменился, теперь это Николай Пузырёв) и с его бабушкой. Тема беседы — проблемы при контакте с другими цивилизациями.
В качестве примеров Гость показывает три микрофильма:
по «Аэлите» Алексея Толстого (ключевые сцены, 10 минут),
рассказам «Снегурочка» Кира Булычёва (полностью, 9 минут) и
Экранизации рассказов отличает упрощение диалогов, из-за чего снижается, по сравнению с оригиналами, эмоциональная вовлечённость зрителя.
АэлитаСнегурочкаСвидетельствую
Выпуск 5
В гостях у Гречко появляется писатель-фантаст Дмитрий Биленкин. В частности, Биленкин говорит: «Отвечу вопросом на вопрос. Вот вам не кажется то, что происходит здесь и сейчас, вот это всё, фантастикой? ... Я вот так вот представил себя (если бы) мальчишкой, на какой-нибудь фантастической машине времени меня перекинули сюда. И вот я посмотрел его глазами: это же целиком фантастический мир. Ну начнём с того, что напротив меня сидит живой космонавт, простите, герой фантастических романов моего детства. А тогда, в 40-х годах, космические полёты представлялись фантастикой и даже, может быть, несбыточной, при жизни во всяком случае, фантастикой». В [3] эти слова приписывают Борису Стругацкому в несуществующей беседе выпуска 3. Как видно, на самом деле их произнёс Дмитрий Биленкин в выпуске 5. Таким образом приход БНС в выпуск 3 оказывается абсолютной фикцией Википедии.
Основной сюжет: Гость в виде картинки в луче света встречается со своим Дублем, у которого заканчивается энергозапас. Выясняется, что энергозапас Дубль истратил, установив запрет Гостю овеществиться на Земле. Дубль предлагает снять запрет в обмен на полную автономию и разделение зон проживания. В качестве примера Дубль демонстрирует микрофильм по рассказу Рэя Брэдбери «О скитаньях вечных и о Земле» (полностью, 29 минут). Гость отказывается. Внезапно выясняется, что энергозапас Дубля был ничтожен, и Дубль распадается. Запрет рушится. Гость может свободно овеществиться. Затем идёт микрофильм по рассказу Кира Булычёва «Выбор» (полностью, 22 минуты, в конце в кадре появляется Гость), из которого зрители должны догадаться, что Гость решил прекратить поиски родины и остаться на Земле. На этом история Гостя заканчивается.
О скитаньях вечных и о ЗемлеВыбор
Подводя итоги
Все пять выпусков передача находилась в поиске формата, постепенно отдаляясь от телевикторины в сторону телеальманаха. Нашли ведущего — очень удачно, практически дядя Гоша (как тётя Валя из программы «В гостях у сказки»). Определились с источниками для экранизаций и с длительностью. Если в первых выпусках ради угадайки брались за постановку отдельных фрагментов романов и отводили на каждый фрагмент по 5 минут, то в четвёртом «Аэлита», втиснутая в 10 минут, содержала все ключевые сцены и выглядела цельной историей. Больше стало рассказов, они доводятся до конца, а не обрезаются на середине. Пятый выпуск содержит всего два микрофильма, оба по рассказам, зато каждый длительностью не меньше 20 минут.
Исчезла, наконец-то, двойственность ведущих. Вначале ведущий в студии, задающий тему передачи, конкурировал с Гостем и Алёшей, которые вели беседы между микрофильмами. В четвёртом выпуске Гречко ограничили ролью разбирающего письма, отдав обсуждение сюжетов бабушке, Алёше и Гостю. Формат оказался провальным. Всё-таки лётчик-космонавт Георгий Гречко — это чуть больше, чем тётя Валя. И тогда появляется пятый выпуск, который смело можно рекомендовать к просмотру. Вместо школьника (извини, друг, но твои мысли мало кому интересны) в студию приглашён известный писатель — Дмитрий Биленкин, беседа с которым отличается содержательностью. Внутри — один прекрасный и один неплохой микрофильмы по прекрасным произведениям. Присутствие Гостя минимально и, как обещают, в следующих выпусках он вообще исчезнет.
Сможет ли передача выдержать этот оптимальный формат? Читайте в следующей части, которую я назвал Перелом.
С 1979 по 1990 год на советском телевидении выходила передача о фантастике (теле-альманах) под названием «Этот фантастический мир».
Формат передачи был выбран таким: вступительная беседа ведущего со зрителями или с приглашённым гостем, после чего показывались одна или несколько короткометражек по мотивам фантастических рассказов. Всего было снято шестнадцать выпусков. Многие, и я в том числе, кто видел эту передачу, помнят сюжеты до сих пор и вспоминают ЭФМ с теплотой.
(Сразу оговорюсь, что лично я ни с кем из съёмочной группы и участников передачи не беседовал, пропущенные выпуски не смотрел. Все материалы взяты из интернета с указанием источников. Доверять этим материалам можно настолько, насколько вы доверяете самим источникам. Я же в этом материале полностью доверюсь людям, писавшим в ЖЖ. Зачем им врать? Что касается сохранившихся выпусков, то здесь я в первую очередь выскажу своё мнение, а уж потом — из интернета.)
По словам Тамары Петровны Павлюченко, режиссёра-постановщика многих выпусков ЭФМ, идея передачи родилась у редакторов главной редакции программ для детей и юношества Людмилы Константиновны Ермилиной и Андрея Васильевича Костенецкого [1], они же и написали сценарий. К сожалению, никакой информации об увлечении фантастикой Андрея Костенецкого я не нашёл, хотя «в те годы фантастика была в моде» [— Т.П. 1]. А вот Людмила Ермилина любила фантастику, много её читала и признавалась, что «со Стругацкими дружит давно и очень любит общие посиделки. Рассказала, что в «Сказке о Тройке» даже есть героиня списанная с нее». [2]
Первые выпуски (1-6) были в форме викторины [3]: по разыгранным отрывкам из произведений надо было эти произведения отгадать. Почему такой формат? Мне остаётся только догадываться.
Первое. Это всё-таки редакция программ для детей. Выпускали они передачи, а не фильмы.
«Для детей делалось очень много программ. В нашей редакции было около 27-28 рубрик. Все было по возрастам: для самых маленьких «Спокойной ночи малыши», «Выставка Буратино». Существовала градация для маленьких, средних и для старшеклассников». [— Т.П. 1] [4]
Второе. Не рассчитывали на внимание широкого круга зрителей. Оказалось же, что передача понравилась не только средне- и старшеклассникам, но и любителям фантастики всех возрастов. И в повторах чтение писем с ответами становилось лишним.
Третье. Путешествие по описываемым мирам есть в ПНС Стругацких, которых любила читать Ермилина.
Четвёртое. «Телевидение было просветительским. Миссия просветительства была очень велика». [— Т.П. 1]
Как бы там ни было, но структура первой передачи повлияла на все последующие. Если вы задаёте в передаче вопросы зрителям, повторяете программу несколько раз в течение 2-3 недель, то следующий выпуск, где будут даны ответы, может выйти не раньше чем через месяц или два. Видимо, так ЭФМ и встал в сетку вещания, как «редкая передача». А жаль. Не было бы этой угадайки, возможно, было бы больше спектаклей по фантастическим рассказам.
Конечно, есть ещё вопрос бюджета. Тамара Петровна в интервью [1] неоднократно отмечает, что денег выделялось очень мало, и многие постановки удавались только благодаря бескорыстной помощи посторонних людей.
Очень хотелось бы рассказать про все выпуски, но, к великой печали, некоторые оказались утеряны. Согласно [3], это выпуски 1, 3 и 9. Остаётся надежда, что их когда-нибудь найдут в архиве Гостелерадио или что их кто-то записал на видео (1979 год? очень сомнительно. А вот выпуск 9 от 1984 года на забугорный видак кто-то мог и записать).
Если бы не литературная основа (роман Сергея Павлова «По чёрному следу», первая книга знаменитой «Лунной радуги»), фильм не заслуживал бы и малюсенького отзыва.
Итак, 1983 год. Уже сняты «Планета бурь», «Туманность Андромеды», «Солярис», «Москва — Кассиопея» и «Через тернии к звёздам». Казалось бы, советская кинофантастика наработала некий багаж сценарных и операторских приёмов создания научно-фантастических фильмов, а бурное развитие реальной космонавтики добавило технических деталей в арсенал режиссёров. Сам я был слишком мал, чтобы помнить показ картины по телевидению, но говорят, что многие с нетерпением ждали экранизации Внеземелья Павлова. Однако всё получилось совсем не так…
За постановку «Лунной радуги» взялся молодой (26 лет) выпускник ВГИКа Андрей Ермаш. Будучи сыном председателя Госкино СССР, ему удаётся собрать для первой своей полнометражной картины поистине звёздный состав. Тут и Василий Ливанов (Гэлбрайт), и Юрий Соломин (Никольский), и блистательный Владимир Кенигсон (доктор Роган). От этой тройки вполне можно ожидать МХАТовских диалогов. Вместо этого трое народных артистов (два — СССР, Ливанов — РСФСР) первую четверть картины вяло пережёвывают досье на космодесантников, причём складывается впечатление, что Гэлбрайт и Никольский докладывают Рогану, что абсолютно не так по книге (Каким образом профессор Института космической медикологии стал начальником для безопасников? Нонсенс).
Не лучше и с продолжением. Вторая четверть фильма посвящена экспедиции Юхансена (вот оно, Внеземелье!). Однако зрителям показывают лишь тёмные коридоры корабля, по которым бродит Александр Пороховщиков (Бак). Блистательно сыгравший в фильме Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих», он и здесь пытается лицом, движениями, голосом передать напряжение и тревогу, но все его попытки тонут в экранной тьме и жуткой какофонии как бы музыки.
Вторая половина фильма ничуть не отличается от первой. Всё Внеземелье укладывается в эпизод прохода Владимира Гостюхина (Дэвид Нортон) по ночной(!) стороне Меркурия в окружении криво слепленных молний и под косо сбацанную музподложку. Остальное время продолжается сидение трёх народных, в муках проводящих допрос свидетелей.
Из всей говорильни (а говорильни, как вы уже поняли, в фильме больше, чем чего-либо другого) выше среднего уровня получились только диалог Нортона с женой Бакулина (актёры Гостюхин и Наталья Сайко) и финальная встреча Фрэнка Полинга Полинга с Тимуром Кизимовым (актёры Игорь Старыгин и Георгий Тараторкин).
Так почему из мира будущего Павлова, который многие ставят в один ряд с миром Стругацких или Ефремова, получился такой «малобюджетный» (на самом деле наоборот, спасибо папе-председателю) фильм? Ответ прост. Совсем не экранизацию романа снимал Андрей Ермаш по своему же сценарию, совсем нет.
Я специально не упомянул в начале два других знаменитых фильма, снятых в СССР до «Лунной радуги». Это «Сталкер» (1979) и «Солярис» (1972) Андрея Тарковского. Огромный успех «Соляриса» не давал покоя начинающему кинорежиссёру и то ли в пику, то ли в подражание «Солярису» и снята «Лунная радуга». Беда лишь в том, что из шедевра Мастера последователь не понял ничего. Ни где давать крупные планы вещей или панорамы, ни как расставлять паузы, ни для чего нужна закадровая музыка. Как следствие, то, что у Тарковского не просто органично, а гениально, у Ермаша вызывает зевоту или отторжение. Большая полноценная картина на полтора часа проигрывает даже телеспектаклям «Этот фантастический мир», действительно малобюджетным (до 1983 года в серии ЭФМ вышло семь выпусков по 1–3 истории в каждом).
Кому-то покажется моё внимание к «Лунной радуге» излишним. Ну подумаешь, проходной фильм! Сколько их было и сколько ещё будет в отечественном прокате! Однако я считаю, что из-за дрянной работы Ермаша мы потеряли не просто одну экранизацию, а целую отрасль киноискусства — космические боевики, условно. Или космические саги. К 1983 году наше кино в области космической фантастики вполне достойно конкурировало с западным. Начиная с «Планеты бурь», взятой за образец на Западе, и заканчивая наградой в Каннах за «Солярис». Но все эти фильмы, снятые по замечательным или не очень произведениям, односерийны. Как «Одиссея» Кубрика. А ведь в это же время по всему миру гремят многосерийные фильмы, сериалы и фильмы, легко переходящие в многосерийные. Я имею в виду трилогию Джорджа Лукаса «Звёздные войны» (1977,1980,1983), фильм Ридли Скотта «Чужой» (1979) и, конечно же, сериал «Star Trek» с полноценным приложением-фильмом «Star Trek: The Motion Picture» (Звёздный путь: Фильм, 1979). Кассовый успех подталкивает сценаристов к новым творениям, режиссёров к совершенствованию спецэффектов, а боссов киноиндустрии к финансированию следующих космо-фантастических фильмов.
К началу 1984 года Сергей Павлов написал продолжение «По чёрному следу», роман «Мягкие зеркала». Вполне возможно, через год была бы и третья книга — «Белый конь». Или «Волшебный локон Ампары» появился бы значительно раньше. Не правда, что писатели не любят экранизаций. Любой успех фильма подстёгивает творческое вдохновение. А там бы, к 90-м эстафету подхватил бы Головачёв со своим «Чёрным человеком» или кто-нибудь ещё. Но опыт сотрудничества Павлова с киноотраслью оказался провальным. Вот что сам Сергей Иванович говорит в беседе «Кризис фантастики и цивилизации» с Алексеем Калугиным:
«У автора произведения, которое послужило основой сценария, отношение к фильму почти всегда двойственное. По одной простой причине: это вроде бы его произведение и вроде бы совсем не его. Станислав Лем тоже не был доволен экранизациями своих произведений. По той же причине. Мне известно, что фильм Тарковского его сильно расстроил».
Как видим, поделка «под Тарковского» оттолкнула Павлова от кино. Это тем более печально, что при ресурсах отца-главы Госкино и наработках других режиссёров молодой Ермаш мог бы снять красочный динамичный фильм, давший старт целому направлению советской, а затем и российской кинофантастики. Увы, прорыва не случилось. И руководство советской киноотрасли осталось в убеждении, что фантастика — это либо камерные съёмки с философскими разговорами, либо детское направление в кино. А позже мы безнадёжно отстали от Запада. А потом случился развал СССР и кинопроката.
P.S. Рецензия была написана специально для соискания мемориальной премии Андрея Зильберштейна в 2019 году. И до ухода от нас Сергея Павлова. Вечная ему память.
В далёком, но таком солнечном 1962 году, 14 апреля, в первую годовщину полёта Гагарина, советский кинематограф выпустил на экраны фильм Павла Клушанцева «Планета бурь», снятый по одноимённой повести Александра Казанцева и при его участии в сценарии.
Фильм был восторженно принят публикой, закуплен в 28 стран мира, дважды порезан американскими «пиратами» с целью извлечения прибыли, высоко оценён в технической части кинорежиссёрами мирового уровня (Стенли Кубриком, Джорджем Лукасом и другими), изучался как образец построения спецэффектов студентами кинематографических ВУЗов, и… забыт.
В отличие от других фильмов схожей тематики («Москва — Кассиопея», «Через тернии к звёздам» и т. п.), «Планета бурь» не вошла в «обойму» фильмов, постоянно крутящихся по телевидению ни в советские годы, ни сейчас. В чём причина? В происках советской цензуры, в обрушившейся на фильм критике или в чём-то другом? Попробуем поискать источник непопулярности в самом кинопроизведении.
Итак, советская экспедиция в составе трёх космических кораблей «Сириус», «Вега» и «Капелла» приближается к Венере (именно она названа в фильме «планетой бурь»). Уже на первой минуте картины «Капелла» уничтожена метеоритом. Прямое попадание, никто не спасся. Что удивительно, программа полёта не предусматривает исследование планеты в случае гибели одного из кораблей, хотя всем известно, что защиты от метеоритов и солнечной радиации у кораблей нет и подобная трагедия может случиться в любую минуту вновь. Что же делать? Выбор прост: ждать четыре месяца на орбите Венеры подлёта нового корабля «Арктур» или произвести высадку своими силами, нарушив инструкции. Риск существует и в том, и в другим случае. Но экспедиция ведь советская! А значит, отважные исследователи бросаются в авантюру.
Ко же они, наши несгибаемые герои?
Экипаж «Сириуса» исключительно мужской. Командир Илья Васильевич (Владимир Емельянов, 50 лет), внешне похожий на революционера-подпольщика в период дум о мировой революции; инженер Бобров (Георгий Жжёнов, 46 лет), скупыми словами поясняющий события фильма; и радист Алёша (Геннадий Вернов, 30 лет) в образе комсомольца-трагика. Нетрудно заметить, что члены экипажа «Сириуса» Илья, Бобров (в повести — Добров) и Алёша перекликаются с самой известной русской триадой — с тройкой богатырей на васнецовских лошадях. Правда, Алёша Попович в сказаниях не только удал, но и хитроумен, что к радисту «Сириуса» относится не вполне, но в остальном богатыри космические напоминают былинных.
Экипаж «Веги» пестрее, если не сказать больше. Капитаном выступает геолог Иван Щерба (Юрий Саранцев, 33 года), неунывающий как комсомольский вожак на похоронах; рядом, совсем рядышком, единственная женщина экспедиции Маша Иванова (Кюнна Игнатова, 27 лет), радист и основная плакса фильма. Иван да Марья, одним словом. Тут же американец-технарь Аллан Керн (Георгий Тейх, 55 лет) с внешностью коварного бодрячка-шпиона и робот-трансформер Джон, чудо сталелитейного производства (внутри мастер спорта, тяжелоатлет Борис Прудовский).
Именно робот рассчитывает сценарий высадки, повинуясь приказу Керна «Фактор опасности не учитывайте!».
Диалоги и монологи космонавтов чудовищны. Это надо отметить сразу и потом не обращать внимание. Но и сюжетная основа хромает.
Мужчины высаживаются двумя группами: сначала на планёре Керн, Щерба и робот, затем по установленному маяку садится на Венеру «Сириус». Маша остаётся на орбите волноваться и передавать научные данные на Землю. По воле обстоятельств планёр относит на 32 километра в сторону от маяка, в некое болото, при этом экипаж планёра терпит бедствие: разгерметизацию скафандров и потерю транспорта. Тем самым вырисовывается основной конфликт фильма: в условиях неблагоприятной планеты найти и спасти товарищей. Казалось бы, идеальный сюжет, которому не может помешать ни плохо подобранная музыка, ни нелепые диалоги. Но нет.
Со стороны спасаемых начало отвечает задумке. Пережив нападение болотных ящеров, усталые, заражённые лихорадкой, стеснённые нехваткой кислорода, Алан и Иван монтируют Джона и медленно, но верно двигаются в сторону маяка. Связи у них нет ни с орбитой, ни с богатырями.
А богатыри не спешат. Подумаешь! Эка невидаль — товарищи на грани смерти. Надо же взять пробы-образцы. Надо сфотографировать плотоядное растение, надо взять кровь на анализ у бронтозавра. А развести костерок и обсушиться — самое богатырское занятие.
Спасаемые же рвутся вперёд, не смотря под ноги. Имея в аптечке хиноциллин, лекарство от венерианской лихорадки, они не останавливаются на привал, а с нерасчётливым упорством (и это командир космического корабля и эгоистичный американец!) шагают до тех пор, пока не валятся без сил в горячечном бреду. Странно, не правда ли?
Не пересказывая весь фильм, отмечу, что драматургия произведения как начала хромать, так и не перестаёт до самого конца. Особенно обидно было за верного робота, которого бессмысленно сделали себялюбцем. Бессмысленно, потому что причину его остановки в лавовом потоке можно было выбрать любую, например, отказ двигательной системы или перегрев процессора.
В фильме есть только два отличных эпизода. Это как раз спасение Щербы и Керна с гибелью робота и, второй, но первый по хронологии, эпизод, где робот спасает жизнь Керну, скормив ему тот самый хиноциллин. И там, и там нет диалогов. И там, и там главным героем выступает робот. Удивительно, не так ли?
Так что же в «Планете бурь» хорошего? Да всё остальное.
Невероятные для некомпьютерных технологий декорации. Неповторимые трюки и спецэффекты. Специально для фильма разработанные технологии съёмки, взятые потом на вооружение ведущими кинофантастами мира. Достоверное движение антигравитационного вездехода (что привело в панику западные разведки, они поверили, что у СССР есть двигатель на антигравитации). Динозавры, птеродактили и прочая живность. Извержение вулкана. Подводный мир.
на самом деле там замаскированы рельсы, но так виртуозно, что кажется, будто и впрямь в СССР открыли антигравитацию
Это красочный, передовой для своего времени, а в некоторых моментах и до сих пор, научно-фантастический фильм.
Увы, но прекрасный режиссёр Павел Клушанцев так долго пробивал фильм о Луне, что в итоге оказался с единственным и не самым сильным сценаристом в лице писателя-фантаста Казанцева, решившего адаптировать под сценарий свою повесть о Венере. Кстати, данная повесть переписывалась Казанцевым трижды: до фильма, сразу после и спустя пятнадцать лет. Лучше от этого она не стала.
Именно в слабом сценарии я вижу причину того, что фильм «Планета бурь», став классикой в технике кинематографии, не стал шедевром, который не стыдно показать на телеэкранах.
Впрочем, настоящим поклонникам фантастического кино ознакомиться с ним стоит. Хотя бы для того, чтобы знать, откуда «растут ноги» у спецэффектов «Звёздных войн» и других культовых фильмов.
облако тэгов
