Евгений Велтистов «Победитель невозможного»

Повесть Велтистова «Победитель невозможного» писалась уже в 70-х годах, когда от социального оптимизма времён «Электроника, мальчика из чемодана» (1964 год) не осталось даже следа. СССР окончательно превратился в сословное государство, где даже школьное обучение «чистого сословия» проводилось отдельно от «быдла». По сути своей, эта повесть — апология и реклама спецшкол и спецраспределителей, обещание, что дети из привилегированных столичных семей будут жить и работать в своеобразных оазисах, в весёлых солнечных спецгородках, не существующих на карте, в этаких закрытых от посторонних «силиконовых долинах Советского Союза». Пропагандистский вектор своей повести Велтистов, видимо, полностью разочаровавшийся в идеях «построения социализма в одной отдельно взятой стране», почти не скрывает. Его герои — мальчики и девочки из советской социальной элиты оптимистически строят своё и только своё частное будущее, не глядя по сторонам.

В литературном плане эта часть цикла про Электроника и Сыроежкина уступает и первой и второй части, но, тем не менее, это очень интересный по тенденциям текст, очень хорошо показывающий умонастроение советской интеллигенции в тот период, когда ещё не началась тотальная деградация советской науки, но с мечтами о всемирном лидерстве в области науки и техники пришлось окончательно распроститься.

Как я уже писал ранее, не считаю Велтистова хорошим писателем. И если первая повесть вполне сносная, то вторая лишена большей часли литературных достоинств своей предшественницы.

А вот эту повесть люблю всем сердцем. Может, потому что учился в математическом классе. И доказывал теорему Ферма, как Корольков. И изобретал вечный двигатель, как Сыроежкин. И объем бочки по методу Кеплера мог измерить. Поэтому труды юных математиков и изобретателей вызывали у меня острый интерес и сопереживание.

Но эта повесть еще раз доказывает, что Велтистов — больше научно-популярный публицист, чем писатель.

В этой повести Велтистов предвосхитил электронные деньги, удалённое обучение посредством медийных технологий, однако жутко просчитался с умением машины играть в шахматы, представив сие чуть ли не невозможной задачей. Понятное дело, всего предугадать писателю-фантасту не под силу. Впрочем, именно писателем здесь автора назвать трудно. Скорее пропагандистом наук, особенно тех, что теснее всего связаны с математикой. Даже музыкальные произведения у него сводятся к математическим расчётам.

Приятно, конечно, что герои повести — восьмиклассники кибернетической школы — рьяно увлечены наукой, занятно было наблюдать за их творческими буднями. Но читать как дети «уделывают» всё мировое научное сообщество своими открытиями — это фантастика фантастики. Или сказка. Вот поэтому данная повесть не очень пошла. Поэтому третью повесть об Электронике и его друзей можно смело называть пропагандой наук.

Пропаганда. Но любопытная. Думаю, что многие школьники того времени про многие вещи узнали именно из этой книги. Теорема Ферма? Велтистов и Казанцев. Гениальные математики, математика — царица наук? Даже я согласен с этим) Конечно, утопия, конечно, устарела книга. Но как пособие интересующимся детям — вполне неплохо.