Мужчины не понимают, сколько весит ребенок

Нас было четыре сестры, четыре сестры нас было,

все мы четыре любили, но все имели разные «потому что».

Героиню-рассказчицу, зовут Соледад — «одиночество», она зачата не от мужчины, с которым мама состояла в законном браке, но с его ведома и согласия. То есть, на то, что через девять месяцев в мир придет младенец женского пола, этот самый муж не рассчитывал, наверно. Но жену поставил на кон в петушиных боях и проиграл вполне осознанно. А прежде проиграл их дом. А еще раньше — всю мебель. Жена, Фраскита, была последним, что у него оставалось. Как же, а дети? К тому времени четыре сестры и брат уже подросли, можно же было использовать: оптом и в розницу. Не, ну дети — это уж совсем какое-то непотребство вышло бы... То есть, жену можно? Фраскита не стала дожидаться, что еще придет в не светлую мужнюю голову, собрала детей, погрузила младших на тележку, старшим велела браться за оглобли, потому что взять за руки не могла — тянула возок, и пошла, куда глаза глядят. И не говорите, что азарт менее порочен, чем алкоголизм или наркомания

«Сшитое сердце» самая ожидаемая августовская новинка «Фантом Пресс», а последний день августа самое подходящее время для рассказа о ней. Эту оду материнству, актриса озвучания и преподавательница французского Кароль Мартинез написала в отпуске по уходу за ребенком, взяв за основу семейные легенды в рассказах своей бабушки — сшила из лоскутков. И сделала это мастерски, собрав кучу литературных премий. Не знаю, озвучивала ли она в бытность «голосовой актрисой» аудиокниги, но сейчас ее книга звучит на русском голосом Марии Орловой, и звучит прекрасно.

В семье Фраскиты женщины испокон веку отличались от других-прочих, с первыми месячными получая от матери шкатулку., ее нужно было хранить в тайном месте девять месяцев, чтобы открыв, получить Дар — который наполнит жизнь смыслом. Непременно выждать этот срок, потому что нетерпеливая Франсиска, ее мать, открыла шкатулку раньше времени и осталась бездарью — магия не дается торопыгам. А жить, имея талант и служа ему по мере сил, это как быть крылатой, меняет само качество жизни. Фраскита была терпеливой и свой дар получила: в шкатулке оказались иглы, наперсток, ножницы, а также прекрасные нитки разных оттенков, каких в блеклой испанской деревушке отродясь не видали. И то сказать, девочка всегда любила шить-вышивать. Вот и стала она гениальной швеей, случись родиться в Париже или Милане — встала бы во главе модного дома, завоевала мировую славу, а здесь — расшила к свадьбе с Хосе Караско, колесником, старое подвенечное платье женщин своей семьи так, что сделалось оно красоты необыкновенной, а сама Фраскита в нем стала сказочной красавицей.

И поплатилась завистливой ненавистью односельчан: а нечего быть лучше всех. И погасла так же мгновенно, как зажглась — дар дает радость, но не гарантирует супружеского счастья, популярности, финансового преуспеяния и прочих ништяков. Даже если своей иглой ты можешь сшить разорванное в клочья так, чтобы оно снова сделалось живым. Каждая из дочерей Фраскиты получит свой дар, сын, Педро Рохо — тоже. хотя ему никакая шкатулка не полагается.

«Сшитое сердце» — феминистский манифест в форме семейной саги с изрядной долей магического реализма, с выраженной социальной составляющей и немалым интересом к проблемам мигрантов. В современной французской литературе такое любят и охотно награждают («Ежегодный пир погребального братства», «Чаепитие с призраками»). Не скажу, что эта история схватила меня за сердце и не отпустила до сих пор, но читательский опыт интересный.

Мочить в сортире

«Что может быть более захватывающим, чем отрубить голову перед залом, в котором собрались три тысячи человек? Да еще и под аплодисменты публики!»

Если вы читали «Профайлера», «Клинок молчания» или «Ящик Скиннера», а может быть и все перечисленное (как это было со мной), то китайский Холмс — Фан Му вам уже знаком и вы знаете, что у него есть некая священная рана. У всякого, уважающего себя героя такая есть, это может быть смерть одного из родителей или обоих вместе, гибель друга, брата или сестры, кончина любимой, ребенка — то, что заставляет его бороться с преступниками, своего рода попытка добиться молчания ягнят. Предыдущие книги не раз намекали на некую трагедию в Педагогическом университете, где герой учился до поступления в Академию криминалистики.

«Седьмой читатель» раскрывает тайну, это приквел к предыдущим романам и мы наконец узнаем, что же происходило в педе города Чанхон пока мир готовился к празднованию Миллениума. Время — канун 2000, место — университетское общежитие, шестеро парней, соседей по комнате, ведут себя, как всегда и всюду ведут себя молодые мужчины без облагораживающего присутствия женщин: свинячат, сплетничают о бабах, подкалывают друг друга, запугивают институтскими страшилками, посмеиваются над обыкновением одного из них какать не с утра (как все порядочные люди) а перед сном. Найдут его на толчке и задушенным как раз утром, убийца — оставит тело в той же позе, в какой застала его смерть.

Это откроет погибельную серию, исполненную с затейливостью, присущей детективам про маньяков и вскоре станет ясно, что убивают тех, кто брал в университетской библиотеке одну и ту же книгу, список смертников — это библиотечный формуляр. Впрочем, некоторые исключения не подтверждают «читательской» гипотезы. Собственно, это единственное, что роднит роман Лэя Ми с чтением. Зато сортирной тематики на диво много: в туалетах уединяются, чтобы позаниматься дополнительно,, когда гасят общий свет; в них прячут шпоры и орудия преступления; в них создает алиби преступник. Китайская литература вообще лишена той брезгливости к этой локации, что присуща европейской, и с удовольствием обращаются к скатологической теме.

Пока студенческий театр готовит миллениальский спектакль «Дьявольский пир» — апофеоз безвкусицы, а Фан Му переживает первую любовь (которая закончится трагедией), основное действие то и дело перемежается вставными эпизодами с участием зрелой женщины и юноши, состоящих в тайной связи. Но о том, как это связано непосредственно с преступлениями, мы узнаем лишь в конце. Очень недурной детектив, а если вы слушаете аудиокниги — то исполнение Игоря Князева способно облагородить и самый, хм, неаппетитный текст.

Все мы немного драконы

Чтоб всех отыскать, воедино собрать...

Заключительная книга «Саги о живых кораблях» соединяет все нити сюжета с мастерством и виртуозностью, какие редко встретишь в современной, помешанной на многозначительности открытых финалов, клиффхэнгеров и прочего «продолжение следует» литературе. У Робин Хобб нет необходимости выжимать историю и героев досуха в сериальной центрифуге, свои эпические циклы она умещает в три книги (хотя такого объема, из какого иной все девять, а то и двенадцать томов сваяет). И успевает рассказать законченную историю, а если кому покажется мало, в эту вселенную можно вернуться со следующей сагой, тут все связано.

Начало «Корабля судьбы» застает героев в крайне неблагоприятных обстоятельствах. Город-порт Удачный, их родина, сильно потрепан в стычках всех со всеми: келсидийцы обстреляли порт, загорелись склады, пламя перекинулось на корабли, в городе начались беспорядки, поджоги и мародерство, матриарх семьи Вестрит Роника находит свой дом разграбленным, да к тому же над семьей нависло подозрение в предательстве и шпионаже в пользу метрополии Джамелии и Келсиды. Альтия, ее старшая внучка, отправилась на живом корабле-безумце «Совершенном», в обществе Брэшена, девушки-плотника Янтарь и не самой надежной команды (каких уж удалось набрать). Брэшен там капитаном, Альтия вторым помощником. а старпом явно мутит воду и подбивает к бунту. Уинтроу, внук Роники, почти погибает от ожогов слизью морской змеи, которую спас на Острове пророчеств, а Малта — младшая внучка, сначала в лодке с сатрапом и его подругой Кики, потом на борту келсидийской галеры, где остается прислугой при избалованном мажоре, которого кэлсидийцы держат в даже не почетном плену.

А есть еще амбициозный пират Кюннет, претендующий на звание короля пиратов. Есть пробужденная Малтой дракониха Тинталия, весьма заносчивое существо. Есть морские змеи, к которым возвращается память посредством общения со спасенной Уинтроу змеей. Есть мама Кюннета с вырванным каким-то злодеем языком и есть некая связь между «Совершенным» и Кюннетом. Ну, это не считая примерно тысячи других нюансов. которые делают чтение «Саги о живых кораблях» столь захватывающим. И все они в финале увяжутся так идеально, что читаешь и думаешь: «Блин, как же круто!»

Я счастлива. что прочла эту трилогию, хотя теперь снова сделаю перерыв до следующего похода в мир Робин Хобб. Но всем рекомендую от дущи.

Первая часть Марлезонского балета

Жил да был, жил да был, жил да был один король,

Правил он. как мог, страною и людьми.

Звался он Луи Второй, звался он Луи Второй...

Александра Маринина продолжает историческую серию, на сей раз обратившись к прекрасной Франции. Вторая часть проекта «Шпаргалка для ленивых любителей истории» охватывает промежуток, почти равный половине тысячелетия: 987-1498 гг., с двумя династиями — Капетингов полностью и Валуа до Валуа Орлеанских. Чтобы понятнее: если вы изучали французскую историю по романам Дюма-отца, то придется подождать продолжения, которое охватит и милое читательскому сердцу время Бурбонов (мушкетеры, Рауль), и предшествовавший им закат Валуа (королева Марго, графиня де Монсоро) и вот это вот все). Если же вашим проводником в мир французского средневековья был Морис Дрюон, то: «Ба. знакомые все лица!» — не раз воскликните во время чтения этого тома.

Признаюсь, я не самая большая поклонница серии о шекспировских пьесах от Королевы российского детектива из-за лексики, которую писательница выбрала для нее, но «Короли и королевы Франции» — это стилистически та Маринина, которую мы давно знаем и любим, если и позволяющая себе вольности с языком, то минимальные и совершенно оправданные необходимостью дистанцироваться от сухого академичного стиля.

Маринина проводит читателя через хитросплетения династических отношений всех Карлов, Людовиков, Филиппов, etc, знакомя с наиболее значимыми событиями периодов их правления. Имея под рукой эту шпаргалку, вы не запутаетесь в Мариях, Бланках и Маргаритах. Автор наглядно иллюстрирует события обращением к исторической литературе, как художественной, так и нонфикшену, не обходя вниманием кино, рекомендует к каждой главе что-нибудь интересное для дополнительного чтения или просмотра. Что само по себе замечательно, благотворного действия просветительства никто не отменял.

Я вспоминаю, что электронное издание первой книги, об английских королях и королевах,было богато иллюстрировано, а к аудиокниге приятным бонусом прилагались иллюстрации в pdf-формате, надеюсь, с французской частью будет то же. И самый приятный бонус аудиокниги – исполнение Игоря Князева, всегда превосходное, а в случае «Шпаргалки...» дающее возможность за двенадцать часов и без отрыва от рутинных дел пройти полутысячелетнюю историю великой державы.

Она живая!

Меж базальтовых скал и жемчужных

Шелестят паруса кораблей.

Правило: у второй книги цикла примерно вполовину меньше читателей, чем у первой — не работает с книгами Робин Хобб, естественная убыль со вторым романом «Саги о живых кораблях» составляет примерно седьмую часть от читавших первый. И это несмотря на то, что книги Королевы фэнтези, ну очень объемные, под тысячу страниц, что приравнивает чтение трилогии к читательскому подвигу — как два раза подряд прочесть «Войну и мир». И это в наше стремительное время, когда по большей части не читают что-то, крупнее твитта. Хобб лучшая, а отведавший сладкий яд ее историй — как та птичка, у которой коготок увяз. Итак, «Безумный корабль».

«Проказница», семейное судно клана Вестритов захвачено Кюннетом — амбициозным пиратом, которого обстоятельства вознесли до высот борца против рабства. Дело в том, что в колонию с некоторого времени начали привозить невольников — Хобб элегантно обходит расовую тему, у нее рабами становятся жители метрополии, не сумевшие справиться с бременем налогов, которыми обескровил страну сатрап — недостойный преемник мудрого отца. При молодом и развращенным доступностью запретных удовольствий наследнике, Джамелию удерживает на краю бунта лишь богатства, которые выкачиваются из колоний. Все больше власти забирают поставляющие наемников калсидийцы — крайне милитаризованная страна-союзник. где торговля людьми узаконена. Собственно, рабские галеры сначала были исключительно калсидийскими, купцы Удачного относились к подлому промыслу брезгливо. Но некоторые, среди них Кайл. капитан «Проказницы» не устояли перед соблазном быстрого обогащения и теперь корабль в руках пирата, который (такова уж его немыслимая удача) совершенно очаровал «Проказницу».

А молодой идиот сатрап, меж тем, собрался посетить заокеанскую колонию в сопровождении мажоров-придворных, шлюх и целой флотилии калсидийских боевых галер, «для безопасности». Не самое лучшее время для государственного визита, учитывая, что Удачный негодует на его привычку раздавать здешние земли «новым купчикам» и калсидийцев таможенников, которые забирают все больше власти и ведут себя все наглее. К счастью для людей Удачного, советница сатрапа давно интересуется этой колонией, живо сочувствует ее людям и помогает информацией, с ее помощью удается предотвратить захват заложниками членов Совета Удачного и переход колонии под власть Калхидии, но предотвратить беспорядки, поджоги, кровопролитие и мародерство в городе не удается.

Что до героев саги: Альтия с помощью друзей намерена отбить «Проказницу», и рассчитывать они могут длишь на помощь «Совершенного» — другого живого корабля, от которого отказалась его семья-симбионт после гибели трех экипажей. Всякий раз корабль, который считается опасным безумцем, возвращался в Удачный изрядно потрепанным перевернутым вверх кормой, в последний раз кто-то из-рубил в щепу глаза носовой фигуры. «С овершенный» — это такая городская хоррор-легенда Удачного, но Альтия давно водит с ним знакомство идругих вариантов, все равно, нет.

Славный мальчик Уинтроу, после всех кошмаров. которые устроил ему отец. капитан Кайл, обрел тихую гавань, как ни странно прозвучит, в подчинении у «пиратскорго короля». Он рядом с «Проказницей», которая все меньше в нем нуждается, он успешно ампутировал Кюннету гангренозную ногу, он смирился со своим положением и это не смирение отчаяния, но спокойное приятие жизни человеком. перед которым воссиял свет миссии — смягчать жестокость там и тогда. где и когда вынужденно оказался.

Обожающую отца Малту известие о захвате «Проказницы» и ночь пожаров, во время которой она чуть не погибла, не то. чтобы радикально изменяют, но перенаправляют этот бурлящий поток энергии в конструктивное русло. Жених увозит ее с матерью и братом в Дождевые Чащобы, где девочка становится объектом пристального интереса заточенной в Подземном городе древних драконихи, которая именно в ней, Малте, видит способную освободить от тысячелетнего плена, обещая взамен спасти любимого отца Кайла (который та еще мразь, но в жизни случается, что дети и от отцов-маньяков ничего худого не видят).

Все это немыслимо интересно, глубина повествования соперничает с тонкостью и точностью проработки характеров, и этот цикл — лучшее, что подарил мне конец лета, хотя вообще-то хороших книг было много. Завершающий роман трилогии «Корабль судьбы» я, точно, не успею дочитать до завтра, потому рассказ о нем будет 29 августа. Заглядывайте.

Корабль и его люди

Легенда есть одна на свете,

Она волнует душу нам.

Там на закате свищет ветер,

Корабль мчится по волнам.

Первый роман цикла-эпопеи «Сага о живых кораблях» и книга, сломавшая мою идиосинкразию к морской тематике. Место действия — город-порт Удачный, основанный несколько поколений назад колонистами, в большинстве своем потомками сосланных сюда из метрополии Джамелии изгнанников. Тогда часть этих людей осталась в неблагоприятных для жизни джунглях, где всех их высадили. Там наследие городов и сокровищ исчезнувшей расы, множество странных предметов необычного назначения и мощный магический фон, исподволь меняющий внешность обитателей Дождевых Чащоб. Чтобы понятнее, у большинства из них наросты, наподобие щупалец лавкрафтовых чудищ на лице и теле. Это цена, которую богатые семьи верховьев реки платят за процветание. Другая же часть первопоселенцев спустилась тогда по реке, основав Удачный. Здешняя аристократия представители успешных торговых династий, главная ценность для них корабли, а основное фантастическое допущение романного цикла — диводрево, высшее проявление магии верховьев реки.

Построенные с использованием этого безумно дорогого дерева Живые корабли не гниют и не требуют чистки от ракушек, никто не может состязаться с ними в скорости и маневренности, но главное — они оживают, пережив три поколения семьи владельцев, становясь хранителями опыта мореходов, могут следовать самыми непростыми маршрутами, не нуждаясь в картах и лоциях — такой себе, невообразимой мощи волшебный помощник, наделенный дружелюбным искусственным интеллектом. На «Проказнице», ради обладания которой три поколения семьи Вестритов загнали себя в ипотечное рабство к дружественной семье из Дождевых Чащоб, с десяти лет ходит Альтия. Ее отец, владелец и бессменный десятилетиями капитан Ефрон,готовил дочь к капитанству, важная особенность Живых кораблей, им необходимо присутствие на борту члена семьи, только в симбиозе они проявляют свои лучшие качества. Альтия не мыслит себя без Проказницы, пробуждение которой должно совпасть, как ни печально, со смертью любимого отца, а он тяжело болен и в последний год уступил капитанство зятю, Кайлу, мужу старшей сестры девушки. Недалекий и тщеславный, тот изгоняет Альтию с корабля после смерти отца, а для соблюдения условия «член семьи на корабле» забирает из монастыря, куда был отдан ребенком, своего сына Уинтроу. Альтия должна вернуть себе корабль.

Тринадцатилетний Уинтроу был абсолютно счастлив, готовя себя к судьбе жреца и абсолютно несчастлив в роли юнги. Если хотите понять. что он почувствовал, представьте, что вас выдергивают из вашей жизни и заставляют в режиме 24/7 драить палубу, чистить гальюны, лазать по реям, ставить паруса и вот это вот все. к чему вы никогда не готовились, не стремились Во враждебном окружении, потому что отец, капитан, полностью дистанцировался от мальчишки, которого считает хлюпиком, отдав его на милость мерзкого старпома с садистской склонностью издеваться над подчиненными. Тихий и склонный к созерцательности, мальчишка проходит круги ада, ненавидя корабль, с которым в идеале должен слиться разумом. Проказница глубоко несчастна, она эмоционально переживает комплекс ощущений отвергаемого ребенка, а положение Уинтроу на судне с каждым днем все хуже: он чужой простым матросам книжник, он капитанский сынок, он неумеха, он объект издевательств старпома — признаюсь, над хождением по мукам этого парнишки я плакала.

Сестра-погодок Уинтроу Малта, отцовская любимица и,в отличие от брата из молодых, да ранних. Волевая, циничная, эгоистичная, прирожденный манипулятор, убеждена, что мир должен вращаться в направлении обеспечивающем ей наилучшие из возможных условий. Удивительно. но маленькой дряни удается то. что погубило бы множество умных и порядочных девочек в ее обстоятельствах. Больше того, авантюра с Осенним балом приводит ей потенциального жениха. Рэйн Хурпус — юноша из сказочно богатого семейства Чащоб хочет жениться на Малте. а его семья выкупает долговые обязательства Вестритов за Проказницу (за которую еще до морковкина заговенья выплачивать пришлось бы, а у них, после смерти Ефрона и вставшего на его место идиота Кайла, финансовые дела пошли совсем скверно) — семья Хурпуса простит остаток долга, если Малта выйдет за Рэйна.

Параллельно действию, в котором мы следим за членами клана Вестритов, разворачивается история наполеоноподобного капитана Кеннита. Этот пират, один из многих, заполучив амулет из диводрева начинает стремительное продвижение по пути успеха (набирает миллионы просмотров, в сегодняшних реалиях). Каждый его шаг отмечен удачей, а действия, которые сам считает глупыми, приносят все больший почет и уважение. При этом Кеннит далеко не пустышка, он реально крут и харизма у него яркая, но такого немыслимого взлета ничто не предвещало. К финалу пути всех участников сойдутся и это будет потрясающей мощи эпическая картина.

Робин Хобб гениальна и, в отличие от Джорджа Мартина, например, заканчивает свои романные эпопеи. А я продолжу рассказывать о книгах Саги Живых кораблей вторым романом цикла — «Безумный корабль», следите за обновлениями.

Куба рядом

«Она не знала, что через триста лет черные тоже будут есть сахар. Кто же мог представить себе такое?»

Гавана, наши дни. Полковник медицинской службы Диего Альварес, 53, выглядит на хорошие 48, тридцать лет в законном браке. взрослая дочь, аристократ по происхождению, любит женщину, которая сейчас умирает — она в гликемической коме. Звонок человека, который обещает вылечить Клаудию, предлагая встретиться в баре («Я буду в шляпе») — кажется полной чушью, да еще это «в шляпе», так сейчас только крестьяне, гуахиро, ходят. Мужик, и правда, вида самого простого, и по разговору не больно образованный, полковник уже ругает себя, что согласился на встречу с этим Карлосом, тем более, что тот. наглец, заказывает двойной ром в этом не дешевом месте, имея дерзость утверждать. что оплатит счет он, Диего. А потом просит каплю крови, уронив которую в свой бокал, рассказывает полковнику о нем такие вещи, каких не может знать никто вообще.

Одесса, 2012, встреча друзей детства, Георгий Гершович, известный как Гершвин и Миша «Банзай» Бодун, на террасе кафе «Сальери», что против ресторана «Моцарт» обговаривают замечательный. хотя и разовый гешефт, образовавшийся в связи с неурожаем сахарного бурака и выделении из бюджета средств для закупки сахара на Кубе. Дело предполагается провернуть с участием высокопоставленного чиновника. который получит примерно вдвое больше того, что концессионеры вместе взятые, но и они в накладе не останутся — по миллиону гринов на рыло сулит предприятие.

Гаити, конец 18 века, Алиоке 14, но тело ее уже созрело и надсмотрщик впервые изнасиловал несколько дней назад, подкараулив у реки. После дал два куска сахара, никогда девочка не пробовала ничего, столь же прекрасного. Один съела сама. запивая речной водой, второй отнесла младшим. Следующий раз тот же капатас поманил ее в рощу прямо с работ, да вот незадача, попался на глаза хозяину плантации — тот как раз объезжал владения. Огрел плеткой охранника, замахнулся было на девчонку, и опустил плеть, забрал Алиоку в домашнее услужение.

Судьбы этих людей, взятые под особый контроль богом дорог и перекрестков Элегуа, и судьбы множества других, вовлеченных в их орбиту, свяжутся в книге, с которой вы не будете скучать ни минуты. Что Алексей Колмогоров мастер авантюрного жанра, было понятно с «ОТМА спасение Романовых» — одной из ярчайших книг 2023. «Сахар», в моем личном рейтинге лучший приключенческий роман 2024. Он меньше объемом, ярче и динамичнее дебютного романа, к слову, вышедшего в финал Большой книги.

Сладко-пряный«Сахар» это подростковых жгучий интерес к истории, который так редко возвращается в умудренной зрелости.

«Заклинательницы ветров» вторая книга цикла, столь же милая и наполненная мягким юмором, сколь трагична и безнадежна первая. Здесь во всем буйстве расовое многообразие Вселенной Робин Хобб, которое сравнимо с марвеловской или «Звездных войн» — лишь контурно намеченное в «Полете гарпий». Ки с Вандиеном уже напарники, без какой бы то ни было романтики, она понемногу оправляется от последствий гибели семьи, но к новым отношениям не готова. Новый фургон, старые лошади и серьезные проблемы с Заклинательницами ветров — особой расой, лучше всего представление о которой поклонникам «Дюны» даст орден Гессерит, а фанатам Стругацких — Хозяйки из «Улитки на склоне». Избранных девочек забирают и воспитывают в условиях. меняющих их внешность (она становится не вполне человеческой), а более того внутреннее содержание. Эти женщины управляют погодой и почти всемогущи.

Надо же такому случиться, что в трактире. где какой-то мужик поносит Заклинательниц и начинается заваруха, крайней оставляют Ки, на нее же сваливают убытки от драки. Чтобы восстановить финансы, девушка подряжается перевезти несколько ящиков чрезвычайно ценного груза с условием сохранности печатей. Попадает в ураган (неспроста) и в одном из уцелевших ящиков обнаруживает говорящую голову мага, в котором узнает трактирного баламута. Пока Ки решает квест «собери все части тела сволочного мужика», Вандиен подряжается на отдельную работу — достать некий сундук из затонувшего храма в ночь Большого отлива. Деньги обещают немереные, да к тому же убрать уродливый шрам от когтя гарпии, которым он обзавелся в предыдущем романе. спасая Ки.

Эпопея Вандиена с четверкой арендованных морских коньков скини — это немыслимое драмеди, в котором столько всего намешано: несчастная девочка-изгой, потенциально невыполнимое задание. обуянная страстью четверка коньков, снова явление Заклинательницы, ее финальный поединок с магом. Робин Хобб — это проза, в которой замысловатый сюжет соединяется с безупречным исполнением, не могу не сказать о переводе Галины Трубицыной, великолепном в обеих книгах.

Если любите фэнтези и ищете что-нибудь по-настоящему классное на конец лета — вам сюда.

Робин Хобб, под этим именем Линдхольм более известна. Псевдоним Хобб она возьмет позже, когда примется за эпические фентези-саги «О Видящих», «О живых кораблях», «О Шуте и Убийце», etc. «Заклинательницы ветров» дебютный цикл, который писался в восьмидесятых — это уточнение, чтобы избежать путаницы с именами. Я узнала о писательнице с легкой руки Ирины Епифановой, ведущего редактора Астрели (СПБ), с год назад она рассказала в своем телеграм-канале «Старый пес, канарейка и ужин» об «Ученике убийцы» и следующую неделю я читала всю трилогию, уже зная, что когда-нибудь непременно продолжу знакомство с книгами Хобб.

Два романа сборника объединены сквозными персонажами: возчица Ки, которая доставляет на своем фургоне грузы в отдаленные точки, и прибившийся к ней при драматичных обстоятельствах Вандиен: не самых строгих моральных правил парень, он же — лишенный прав узурпатором-дядей, наследник знатного рода. Первый роман «Полет гарпии». У Ки было все: любящий муж, двое прекрасных детей, их фургон, вмещавший целый мир. Пока одним утром она не отстала от своих, а нагнав, увидела вместо семьи кровавые ошметки — остатки пиршества гарпий. Твари, почитаемые многими в этом мире за сверхъестественных созданий и бывшие символом веры у народа, к которому принадлежал муж Ки Свен, разорвали путников в клочья. От того, чтобы сделаться частью их обеда девушку спасла задержка в пути. Похоронив своих, Ки взобралась по скалам к гнезду, сожгла кладку яиц, ранила самца и убила самку, чудом оставшись в живых

Фургон цел, лошади тоже, а семьи нет и единственное, что держит Ки в жизни — необходимость заехать по пути в общину Свена, отдать долг памяти его матери и землякам. Там ей приходится принять участие в обряде прощания, подробностей которого молодая женщина не знает, муж не делился с ней тем о своем народе. что связано было со смертью, не любил этой темы. Часть ритуала — совместное принятие некоего напитка, который дает возможность делиться с другими воспоминаниями во всей полноте, делая их участниками. Как правило — лучшими воспоминаниями об умерших, переживая их заново. Не знавшая подробностей, героиня делится с соплеменниками мужа историей гибели семьи и своей мести, заставляя не только пережить культурный шок — их боги безжалостные убийцы, но также разрывая связь с гарпиями, от благорасположения которых во-многом зависит их существование.

Она не может остаться, но и уйти теперь не может, там сложные отношения собственности, согласно которым ей должны выделить наследственную долю Свена, на выкуп которой у семьи нет денег, а отпустить Ки без выкупа они не могут. Там все непросто, но книги Хобб тем и хороши — этой упоительной многогранностью. И все это по сути лишь предыстория, серией флэшбэков вторгающаяся в день сегодняшний героини — задание, за которое наниматель обещал щедро заплатить, нужно переправить мешочек с драгоценными кристаллами через перевал, груз столь ценен, а перевозку его нужно держать в таком секрете, что для отвода глаз фургон набили всяким ходовым товаром. И вот теперь, в вынужденном партнерстве с Вандиеном, девушка следует своим смертельно опасным путем.

О несчастных и счастливых, о добре и зле

Робин Хобб, под этим именем Линдхольм более известна. Псевдоним Хобб она возьмет позже, когда примется за эпические фентези-саги «О Видящих», «О живых кораблях», «О Шуте и Убийце», etc. «Заклинательницы ветров» дебютный цикл, который писался в восьмидесятых — это уточнение, чтобы избежать путаницы с именами. Я узнала о писательнице с легкой руки Ирины Епифановой, ведущего редактора Астрели (СПБ), с год назад она рассказала в своем телеграм-канале «Старый пес, канарейка и ужин» об «Ученике убийцы» и следующую неделю я читала всю трилогию, уже зная, что когда-нибудь непременно продолжу знакомство с книгами Хобб.

Два романа сборника объединены сквозными персонажами: возчица Ки, которая доставляет на своем фургоне грузы в отдаленные точки, и прибившийся к ней при драматичных обстоятельствах Вандиен: не самых строгих моральных правил парень, он же — лишенный прав узурпатором-дядей, наследник знатного рода. Первый роман «Полет гарпии». У Ки было все: любящий муж, двое прекрасных детей, их фургон, вмещавший целый мир. Пока одним утром она не отстала от своих, а нагнав, увидела вместо семьи кровавые ошметки — остатки пиршества гарпий. Твари, почитаемые многими в этом мире за сверхъестественных созданий и бывшие символом веры у народа, к которому принадлежал муж Ки Свен, разорвали путников в клочья. От того, чтобы сделаться частью их обеда девушку спасла задержка в пути. Похоронив своих, Ки взобралась по скалам к гнезду, сожгла кладку яиц, ранила самца и убила самку, чудом оставшись в живых

Фургон цел, лошади тоже, а семьи нет и единственное, что держит Ки в жизни — необходимость заехать по пути в общину Свена, отдать долг памяти его матери и землякам. Там ей приходится принять участие в обряде прощания, подробностей которого молодая женщина не знает, муж не делился с ней тем о своем народе. что связано было со смертью, не любил этой темы. Часть ритуала — совместное принятие некоего напитка, который дает возможность делиться с другими воспоминаниями во всей полноте, делая их участниками. Как правило — лучшими воспоминаниями об умерших, переживая их заново. Не знавшая подробностей, героиня делится с соплеменниками мужа историей гибели семьи и своей мести, заставляя не только пережить культурный шок — их боги безжалостные убийцы, но также разрывая связь с гарпиями, от благорасположения которых во-многом зависит их существование.

Она не может остаться, но и уйти теперь не может, там сложные отношения собственности, согласно которым ей должны выделить наследственную долю Свена, на выкуп которой у семьи нет денег, а отпустить Ки без выкупа они не могут. Там все непросто, но книги Хобб тем и хороши — этой упоительной многогранностью. И все это по сути лишь предыстория, серией флэшбэков вторгающаяся в день сегодняшний героини — задание, за которое наниматель обещал щедро заплатить, нужно переправить мешочек с драгоценными кристаллами через перевал, груз столь ценен, а перевозку его нужно держать в таком секрете, что для отвода глаз фургон набили всяким ходовым товаром. И вот теперь, в вынужденном партнерстве с Вандиеном, девушка следует своим смертельно опасным путем.

«Заклинательницы ветров» вторая книга цикла, столь же милая и наполненная мягким юмором, сколь трагична и безнадежна первая. Здесь во всем буйстве расовое многообразие Вселенной Робин Хобб, которое сравнимо с марвеловской или «Звездных войн» — лишь контурно намеченное в «Полете гарпий». Ки с Вандиеном уже напарники, без какой бы то ни было романтики, она понемногу оправляется от последствий гибели семьи, но к новым отношениям не готова. Новый фургон, старые лошади и серьезные проблемы с Заклинательницами ветров — особой расой, лучше всего представление о которой поклонникам «Дюны» даст орден Гессерит, а фанатам Стругацких — Хозяйки из «Улитки на склоне». Избранных девочек забирают и воспитывают в условиях. меняющих их внешность (она становится не вполне человеческой), а более того внутреннее содержание. Эти женщины управляют погодой и почти всемогущи.

Надо же такому случиться, что в трактире. где какой-то мужик поносит Заклинательниц и начинается заваруха, крайней оставляют Ки, на нее же сваливают убытки от драки. Чтобы восстановить финансы, девушка подряжается перевезти несколько ящиков чрезвычайно ценного груза с условием сохранности печатей. Попадает в ураган (неспроста) и в одном из уцелевших ящиков обнаруживает говорящую голову мага, в котором узнает трактирного баламута. Пока Ки решает квест «собери все части тела сволочного мужика», Вандиен подряжается на отдельную работу — достать некий сундук из затонувшего храма в ночь Большого отлива. Деньги обещают немереные, да к тому же убрать уродливый шрам от когтя гарпии, которым он обзавелся в предыдущем романе. спасая Ки.

Эпопея Вандиена с четверкой арендованных морских коньков скини — это немыслимое драмеди, в котором столько всего намешано: несчастная девочка-изгой, потенциально невыполнимое задание. обуянная страстью четверка коньков, снова явление Заклинательницы, ее финальный поединок с магом. Робин Хобб — это проза, в которой замысловатый сюжет соединяется с безупречным исполнением, не могу не сказать о переводе Галины Трубицыной, великолепном в обеих книгах.

Если любите фэнтези и ищете что-нибудь по-настоящему классное на конец лета — вам сюда.

Гамлетта

«Мерещится то ли Большая, то ли Малая медведица.»

Принцесса-изгнанница Ника возвращается в город детства, с которым у нее связаны не самые лучезарные воспоминания. Хотя назвать детство несчастливым, наверно неправильно. У Ники была полная семья, любящая красавица мама и харизматичный отец, которого знали в городе все. Не только знали, но уважали и/или боялись, что не одно и то же, вопреки расхожему мнению. Отец, Леонид Дагаев, наставник и целитель, руководил в Староалтайске общиной, которая заметно отличалась от большинства сект. Вместо обычной строгой централизации и замкнутости, здесь молодые женщины жили коммунами «в миру» по нескольку в одной квартире, а вместо привычного платочка на голове ходили в сетчатых чулках.

Маленькую Нику это не удивляло и не настораживало, дети воспринимают реальность как данность. Ее красавица мама тоже не переживала из-за «послушниц» — выбрал муж ее и с ней сочетался законным браком. Мама из числа женщин, которые умеют устроиться с максимальным комфортом — сейчас,после смерти отца она замужем за человеком, чье влияние и реальная власть в Староалтайске несомненны, потому принцессой я назвала героиню не случайно. Она такой Гамлет. Тот же зачин «из дальних странствий воротясь», то же «прогнило что-то в Датском королевстве», призраки, являющиеся Нике, среди которых Тень отца; тема безумия, действительного или мнимого и приставленных соглядатаев — Вера Богданова обыгрывает вечный сюжет изящно и ненавязчиво, однако коннотации считываются подсознанием, добавляя истории глубины и неоднозначности возможных трактовок.

Вера из тех немногих, чьих новых книг мы ждем, узнаем заранее подробности о будущем сюжете, хотя бы тот минимум, которым готова поделиться аннотация. Меня удивляло, что новая книга будет о секте. Последние несколько лет подарили два сильных романа на эту тему: «Риф» Поляринова и «Чернильно-черное сердце» Джоан Роулинг aka Роберт Гэлбрейт. Кажется, все, что можно сказать, сказано. Но это Богданова, а значит изначально качественная проза и ракурс, с которого мы еще не смотрели.

«Семь способов засолки душ» аудиосериал — формат, с каким прежде она не работала, и сначала я решила ждать заключительного эпизода, чтобы слушать все подряд, но потом не выдержала, прослушала части, успевшие выйти. И поразилась, насколько точно фрагментарная ритмическая организация ложится на восприятие истории, которую мы видим глазами молодой женщины, не умеющей отделить реальности от ее искаженных отражений. Потом у меня случился свой форс-мажоры, и дослушала полную версию сильно позже выхода завершающего эпизода, с которым начальный восторг несколько угас — лапидарность развязки, оставила ощущение незавершенности.

И все же, зыбкость, нечеткость грани между реальным и кажущимся — большая удача книги, я сейчас не об изысках авторского стиля. В то время, как социально ожидаемый метод интерпретации не предполагает разночтения: секты — зло, их создатели циничные мерзавцы, которые оболванивают и зомбируют адептов, наживаясь на легковерности, а их сверхчеловеческие способности суть фикция. В основном не отходя от этого, роман расширяет поле интерпретаций.

За чем люди идут в абсолютную подчиненность секты из относительной свободы реального мира? В чем притягательность перспективы отдаться во власть того, кто «знает, как надо»? Кем был отец: мошенником, психопатом или реальным шаманом и сколько в Нике от ненавидимого проклинаемого его?

Корсак не кицунэ но тоже кое-что может

Господа юнкера, кем вы были вчера,

Без лихой офицерской осанки?

С тех пор, как Леонид Юзефович открыл для нашей литературы ретродетектив сыщиком Путилиным, а, нынче проклинаемый теми, кто прежде любил, Акунин продолжил Фандориным, жанр шагнул далеко вперед и представлен множеством авторов, от дивной Яковлевой до простигосподи Свечина, есть роскошный фэнтези-стимпанк «Потомокъ» Волынской-Кащеева и мрачноватый стимпанк «Ариадны Стим» Суворкина, есть хоррор «Заступы» Белова, а нам все мало. Встречайте оккультный детектив Игоря Евдокимова.

Действие «Тайного архива Корсакова» разворачивается в 80-е позапрошлого века. Младший отпрыск семьи, чья фамилия намекает на родство со степными лисами, Владимир с детства готовился к особой миссии своего рода. Борцы с нечистью с тех пор, как один из предков спас на охоте государя Алексея Михайловича от явно потустороннего зверя, Корсаковы не то, чтобы официально утверждены в этом статусе, но с тех пор на переднем крае борьбы с прорывающимися в нашу реальность агентами хаоса.

Три новеллы сборника — автономные истории, связанные лишь личностью Владимира и некоторыми второстепенными персонажами. «Дело о проклятых портретах»: столичный бомонд охвачен эпидемией самоубийств. Ну как, эпидемией, три случая (на самом деле пять, но сведения о двух засекречены). Все суицидники заказывали портреты у модного художника, все включили его в завещание. Намереваясь внимательнее присмотреться к живописцу, Владимир пускается по его следам — тот уехал на этюды, и находит

в глухой деревне Пермской губернии, господа которой столетиями практиковали богомерзкие языческие обряды, выстроив церковь на месте капища.

«Дело о безутешном отце». Высокопоставленный чиновник, скорбя о безвременно ушедшей дочери, собирает семерку лучших столичных медиумов для отправления некоего обряда, который поможет ему должным образом проститься с девушкой. Считать ли совпадением, что тело дочери похищается из фамильного саркофага? Наутро после ночи действа никто не покинул особняка, все участники бесследно исчезли.

«Дело о призрачном юнкере». Жестоко убит начальник юнкерского училища — забит насмерть шпицрутенами у себя в кабинете. Этот вид коллективного наказания, чаще всего оборачивающийся смертью преступника, применялся на воинской службе — провинившегося прогоняли через строй, где каждый хлестал его шомполом. Разумеется, к высшему лицу в местной иерархии в его запертом изнутри кабинете никто не мог бы применить подобного, не говоря уже о том, что нанесение такого количество ударов потребовало бы часов, в реальности прошли минуты. Корсаков призван распутать преступление, в ходе расследования ему предстоит узнать много больше о нравах в подобного рода учреждениях (загуглите «цук») и о традициях коррупции в российской армии.

Дружелюбная к читателю умная проза, интересные от начала до конца компактные истории, обаятельный герой. Без нарочитой стилизации, но аутентично и с уважением к историчности. А в аудиоформате, в исполнении Игоря Князева — радость аудиала.

Жестоко убит начальник юнкерского училища — забит насмерть шпицрутенами у себя в кабинете. Этот вид коллективного наказания, чаще всего оборачивающийся смертью преступника, применялся на воинской службе — провинившегося прогоняли через строй, где каждый хлестал его шомполом. Разумеется, к высшему лицу в местной иерархии в его запертом изнутри кабинете никто не мог бы применить подобного, не говоря уже о том, что нанесение такого количество ударов потребовало бы долгого времени, в течении экзекуции офицер должен был кричать. В реальности времени от последнего момента, когда его, живого и здорового, видели коллеги до обнаружения мертвым прошли минуты. Корсаков призван распутать преступление, в ходе расследования ему предстоит узнать много больше о нравах в подобного рода учреждениях (загуглите «цук») и о традициях коррупции в российской армии.

Высокопоставленный чиновник, скорбя о безвременно ушедшей дочери, собирает семерку лучших столичных медиумов для отправления некоего обряда, который поможет ему должным образом проститься с девушкой. Считать ли совпадением, что тело девушки похищается из фамильного саркофага? Наутро после ночи действа никто не покинул особняка, все участники бесследно исчезли.

Столичный бомонд охвачен эпидемией самоубийств. Ну как, эпидемией, три случая (на самом деле пять, но сведения о двух засекречены). Все суицидники заказывали портреты у модного художника, все включили его в завещание. Намереваясь внимательнее присмотреться к живописцу, Владимир пускается по его следам — тот уехал на этюды, и находит

в глухой деревне Пермской губернии, господа которой столетиями практиковали богомерзкие языческие обряды, выстроив церковь на месте капища.

Я патриотка, друзья, я патриотка

«Порой самые дурные вещи случаются из-за самых обычных людей. Гораздо легче все валить на Них. Если дело в Них, то никто ни в чем не виноват. А если дело в Нас, то что такое Я? Я ведь часть Нас. Мы всегда часть Нас. А плохие вещи делают Они.»

Это Терри Пратчетт, цикл о Плоском мире, подцикл о Страже, которого я не самая большая поклонница. То есть. Ведьмы читаны все и большинство не по разу. Тиффани Болит тоже вся, большинство книг про Смерть, большая часть историй Ринсвинда и кое-что о Мойсте фон Липвиге. Что до Стражи, то, к стыду своему, долго думала, что «К оружию! К оружию» — это другой перевод «Стражи! Стражи».

Но как было устоять перед «Патриотом», да еще в формате аудиокниги, прочитанной Александром Клюквиным? Удивительно. но оказалось, что в части основных действующих лиц расклад ясен: предельно циничный и обладающий множеством талантов, каких в нем нипочем нельзя было предположить Патриций лорд Витинари во главе Анк-Морпорка (временно смещенный, но ничуть не удрученный); благородный и склонный к мрачноватому скепсису Командор Ваймс; супергерой, положительный во всех отношениях, сержант Моркоу; нудноватый толстяк Колон, волчица-оборотень Ангва; Тролль-Скала-Детрит; невыносимый вонючка Шноббс. Всех знаю, от всех- примерно догадываюсь, чего можно ждать.

По сюжету, посреди моря, аккурат между Анк-Морпорком и Клатчем внезапно поднимается остров, совершенно бесперспективный с точки зрения практического применения (земледелие, животноводство, промышленность), но именно он тотчас становится необходим обеим державам как стратегический объект. Такое: «Лешп — наш! Не дадим же отчизну в обиду!» — с обеих сторон. И очень скоро отношения между странами, и прежде не бывшие идиллическими, портятся окончательно, а после ряда действий обеих сторон война становится неизбежной.

Думаю, вы не питаете иллюзий по поводу отношения к противоестественности войны Пратчетта, я солидарна с любимым писателем. И вот, что удивительно, даже на таком изначально дурно пахнущем материале, сэр Терри умеет сделать удивительный мудрый забавный, искрометный, а местами гомерически смешной роман.

Когда ты ничего не можешь сделать, чтобы прекратить, остается молить все, во что веришь, чтобы быстрее закончилось.

Эмма

Лжете. Я любви искала и не нашла.

Островский «Бесприданница»

Всякий замечает сходство «Госпожи Бовари» с романом романов: Эмма и Анна femme fatal, Родольф и Вронский вечные любовники, Шарль и Каренин вечные мужья, хотя Толстой отрицал, что книга Флобера была источником вдохновения для «Анны Карениной», на прямые вопросы отвечая: «Читал, но забыл». Не всякий знает, что роман обвиняли в безнравственности и подвергали судебному преследованию — суд оправдал автора, а книге скандальная известность дала мощный старт. Почти все помнят, что, описывая смерть Эммы от мышьяка, Гюстав сам чувствовал себя отравленным, пережил весь комплекс ее ощущений поэтапно и едва не умер. Мало кто — что писался роман пять лет (расскажите это издателям, требующим от авторов всякий год по роману, а лучше двух).

История дочери нормандского фермера, вышедшей за вдового врача, которая воспитывалась в монастырской школе, грезила красивой жизнью, скоро разочаровалась в супруге, пыталась найти счастье в материнстве, но и для того не была создана. Принялась изменять, чтобы в адюльтерах обрести недостающую полноту жизни. Секс был в ее глазах лишь дополнением к романтике красивых чувств и ярких жестов, восполняя недостаток которых, жила не по средствам, все глубже увязая в долгах. Имела множество поклонников, но ни одной подруги и лишена была утешения дружбы. В конце концов покончила с жизнью, оставив безутешным Шарля, который один по-настоящему любил ее, и вскоре последовал за ней. А что же девочка, дочь? Осталась в нищете, полной мерой испила сиротство и тяготы жизни у чужих людей, стала фабричной работницей.

История не то, чтобы ординарная, большинство окружающих как-то ухитряется улаживать внебрачные любовные дела так, чтобы они не вели к разорению и смерти — скорее обычная для уголовной хроники. но это только если судить по фабуле. И я понимаю, что роман, как всякое подлинно великое произведение, можно рассматривать с разных ракурсов, всюду находя повод восхититься. Но здесь хочу сказать об одном аспекте, всмотритесь внимательнее, важно ведь не то, что провинциальная жизнь пошла, груба, скучна и вульгарна; мужу изменять не след, а брать в долг у ростовщиков (жить в кредит у банка — языком современных понятий) — это дорога в никуда. Важно, что весь роман, как многослойный картуз Шарля из начала книги, свадебный торт из середины, или растянувшаяся по лугам похоронная процессия, которая провожает Эмму в последний путь из финала.

Многослойность «Госпожи Бовари» иного свойства, чем сложность личности, персонажи этого «романа без героя» просты до безобразия, даже титульная Эмма с ее метаниями. Но Флобер опередил время, его роман — предтеча клиповой склейки натуры человека общества потребления. Женщина по имени «Хочу!», примитивная в своей сути, но активный потребитель всего, до чего может дотянуться. От босоножек Маноло Бланик до сериальных «чуйств» И гибнет она, бедняжка, не от любви вовсе, а от личного кризиса потребления — ресурс истощился прежде, чем подошла к концу жизнь. И потому еще, что опередила свое время.

А вы думали, эпоху опережают только великие умы и разного род буревестники? У нас она бы не умерла, нашла возможность провернуть пару десятков комбинаций, которые удержали на плаву, позволив пользоваться благами жизни, к которым одним реально стремилась. Какая уж тут любовь, при чем она здесь — только одно из наименований в обширном реестре желаемого к употреблению.

Игроки и танцоры

«Сколько ты выиграл? Шесть сотен. А сколько проиграешь завтра? Может, снова выиграю. Не выиграешь, всем известно, что выиграть нельзя.»

Что бы вы сделали, имея миллион евро и будучи на двадцать лет моложе? Это игра, в которую без конца играет со своими знакомыми отец героя, а после уже и он сам. И нет, никому здесь не обломится такое счастье (я про миллион евро, потому что сделаться двадцатью годами моложе невозможно изначально). Хотя, если бы Марко Миссироли писал не реалистическую книгу, а пикареску — авантюрный роман, с русского на понятный, Алессандро непременно выиграл бы эту уйму денег. Он, видите, ли, игрок. Привлекают азартные игры любого рода, но большей частью карточный стол, только за игрой он чувствует, что живет полной жизнью.

И, да, Катарина, мать героя, права, когда говорит: «известно, что выиграть нельзя». Ни Достоевский, ни Иоанна Хмелевская и Франсуаза Саган, которые ближе к нам по времени и гендерно, не обогатились на своей страсти, не получили «Все и сразу». Даже напротив. Федор Михалыч в Бадене дошел до последних степеней безобразия, Саган умерла в нищете, с ее-то мировой славой и безумными роялти, Хмелевская жила в маленькой квартирке обычного панельного дома без лифта, и это будучи любимой миллионами читателей во всем мире. Не держатся у игроков деньги, а любой выигрыш становится лишь поводом вернуться к игре, отдать своей страсти больше времени, сил, энергии.

Из Милана, где живет и работает в рекламе, Сандро приезжает в курортный Римини, провести с отцом последние дни его жизни. У Фернандо рак в последней стадии. Нандо и Катарина, так он звал своих родителей всю жизнь. никогда папа и мама. Он всегда любил их и гордился ими: Нандо работал железнодорожником, а в жизни был мастером на все руки и все, что делал — делал красиво, есть такие телесно одаренные люди, такой же была и она. А родители любили своего непутевого Сандро, несмотря на эту его проклятую страсть. И помогали деньгами, даже осознавая, что подпитывают порок. Они на свой лад тоже были людьми страстными, хотя их увлечение далеко от мрачного эгоизма азартной игры. Родители танцевали. Лучшая любительская пара Римини в бальных танцах, вы ведь в курсе, что в этом. как во всяком спорте, есть и профессионалы? А его отец и мать участвовали во всех состязаниях, сколько ни устраивалось в курортный сезон на Побережье. Танцевали и в пятьдесят, и в шестьдесят, и в семьдесят. Да что там, отец, даже в этом своем состоянии, сбегает иногда по ночам в «Олимпию». Хотя его большой танцевальный марафон закончился со смертью жены.

Большой карточный марафон Сандро закончился со смертью отца (не верю). Хорошая книга про людей, которые любят своего взрослого ребенка вместо того, чтобы ломать через колено (что бесполезно). Ценят друг друга и принимают такими, какие есть. Большая редкость, близкий человек игрок — это, знаете, почти так же плохо, как алкоголик или наркоман.

Украденные жизни

«Писательство требует прочтения. Оно наполнено желанием и потребностью быть узнанным.»

Вы бронтеанка? Думаю да — в противном случае не читали бы этой рецензии. А кто из них ваша: Благородное самоотречение Шарлотта или Безграничная страсть Эмили? А может Серая мышка Энн? Я сильно удивилась, но оказывается среди нас есть и те, кто предпочитает всем именно ее Кажется количество биографий сестер Бронте давно превысило совокупное количество написанных ими книг, хотя Шарлотта, кроме «Городка», который без восторга читала у нее я, в придачу к «Джейн Эйр», с восторгом читанной всеми, написала еще полдюжины романов (вряд ли у них найдется на русскоязычном пространстве десяток поклонников).

Итак, биография, но не одной из них, а общая, семейная, которая охватывает и выбившегося усердной учебой из бедняков в священники (не совсем из грязи в князи, но прыжок по социальной лестнице, какой редко кому удается) Патрика. И Марию, супругу его, которая могла бы рассчитывать на более респектабельную партию, но полюбила бедного священника, вышла за него замуж, родила ему за семь лет брака шестерых детей и упокоилась на близлежащем кладбище, не дожив до тридцати. Другую Марию, «маленькую маму», взявшую на себя материнские обязанности и опеку над пятью малышами в восьмилетнем возрасте. А еще Элизабет — обе старшие умрут в результате пребывания в школе, которую Шарлотта с такой безжалостной точностью опишет в бессмертном романе.

Найдется здесь место и единственному мальчику. надежде семьи, Брэнуэллу, которого воспитывали как принца, не в том смысле, что он ездил на Феррари пока остальные члены семьи на Ладе Калине, там соотношение совокупного дохода с количеством ртов было таким, что на троллейбус хватило бы. Но мальчик скажем так, ездил, пока трое выживших сестер ходили свои несколько остановок пешком. И наконец, фанфары: Шарлотта годом старше брата, Эмили — годом младше, Энн — двумя годами моложе Эмили. Две лучшие женщины в английской, а может и мировой литературе 19 века и одна весьма недурная. Как могло случиться, какие звезды сошлись, чтобы такие яркие, такие непохожие друг на друга звезды вспыхнули в семье бедного священника? Самоучки, даже не посещавшие школы (та, где уморили двух старших, не в счет).

Книга Рэйчел Кантор постмодернистский роман, где повествовательная эстафета переходит поочередно ко всем участникам действа: члены семьи (умершие тоже, участвуют), добавит свои четыре копейки пять пенсов и будущий муж Шарлотты Артур Бэлл Николлс, названный тут мистером Пятипенсом. Феррари и троллейбусы я упоминала не в силу собственной дурной креативности, Кантор выстроила «Жизни сестер Б.» как историю в почти современных реалиях, где героини из нижнего слоя среднего класса сталкиваются с материальными сложностями, которые, впрочем, играют удивительно малую роль в их системе ценностей. Ездят на сегодняшнем общественном транспорте, пишут мейлы, вступают в творческую коллабу для издания общего сборника стихов, ведут переговоры с издателем (Шарлотта) в стиле деловой переписки нынешнего времени. Решают проблемы с непутевым братом и авторитарным отцом, а возле двери каждой из комнат огнетушитель — в первый раз пожар едва не произошел по воле Патрика, во второй всех чуть не сжег Брэнуэлл, куривший спьяну в постели.

Судя по оценкам на LiveLib и Goodreads, читатели не оценили новаторства, но мне, когда прошел первый культурный шок, оно показалось более, чем обоснованным. Нет, они не наши современницы, но да, они прожили половинные жизни, и в буквальном: Шарлотта 39, Эмили 30, Энн 29 лет; и в метафорическом смысле — жертвуя самореализацией в пользу единственного мальчика. который оказался во поле обсевком. Половинные жизни. какие и сейчас живут многие женщины.

Дракула мертвый и довольный этим

Кто не знает Брэма Стокера, литературного отца «Дракулы»? Не будь его, вся вамп-ориентированная культура современности: от «Интервью с вампиром» и семейства Калленов из «Сумерек» до « линдквистова «Впусти меня» и простигосподи лукьяненковских «Всем выйти из сумрака!»- появилась бы, наверно, природа не терпит пустоты — но была бы иной. И это еще я не вспоминаю десятков тысяч фанфиков разной степени хорошести. А кто-нибудь знает другие произведения романиста? Ну, навскидку? Нет, нет и нет. Букмейт в коллаборации с «Подписными изданиями» восполняет недостаток Стокера в организме русскоязычного читателя, доверив перевод одному из лучших наших переводчиков Сергею Карпову («Иерусалим» Мура, если что, не считая полусотни других).

Честно говоря, я с подозрением смотрела на эту книжку, читательская интуиция вещь тренируемая, моя подсказывала, что не стоит. Но взялась и стала слушать. История такая: в меру обеспеченный лингвист Арчибальд Хантер путешествует без излишеств, но достойно, по-джентльменски по разным долбеням, собирая фольклор. Очередная дорога привела его на побережье Шотландии (а надо вам сказать, что Стокер, работая театральным администратором, сам ездил в те места для сбора материала к постановке «Макбета»). Старая провидица Гармала. похожая на одну из макбетовских ведьм, сказала ему, что в нем дремлет мощный пророческий дар, который вот-вот пробудится. После чего начался ряд событий, мрачноватых, мистических, пугающих, вроде гибели молодого моряка («золотого человека»), которого Арчибальд пытался, но так и не сумел спасти, и последовавшего за тем прохождения толпы мертвецов, утонувших в здешних водах со времени зарождения цивилизации.

Но вообще, ему стоило бы устроиться на здешнем побережье спасателем, потому что очень скоро судьба снова выкатывает перед нашим Арчи челлендж — на сей раз спасти от смерти в волнах юную леди и ее пожилую компаньонку. Тут он даже с перевыполнением плана потрудился, спас еще и семейную реликвию, золотую брошь, за которую девушка, по ее словам, не колеблясь пожертвовала бы всем, что имеет. И заявление это было смелым, потому что молодая американка Марджори, ни много, ни мало — самая богатая наследница в мире, скрывающаяся в этих негостеприимных краях (ах, авторский тяжеловесный стиль заразителен. простите) от толпы потенциальных женихов. На самом деле, прячется она от возможных похитителей. Потому что патриотка Марджори вовлечена в интриги испано-американской войны и активно жертвовала на нужды ВПК родины, что не могло не вызвать недовольства противной стороны конфликта.

Итак, за малышкой охотятся спецслужбы и бандиты, намеревающиеся похитит ради выкупа. А сама она в компании со спасителем, с которым у них вспыхивает любовь, начинает охотиться за спрятанным где-то тут в пещерах побережья кладом. Там еще будет такое, в стиле «Тома Сойера»: «Спокойно, Бэкки, я Дубровский», когда, после нахождения клада, пару настигнет в пещере прилив и он предложит любимой встать на голову собственного холодеющего трупа, чтобы быть повыше, но не потребовалось, к счастью. Без того не бедные влюбленные становятся еще богаче, завладев несметными сокровищами папского клада, но тут девушку и клад похищают. А ее тайному супругу (они успели обвенчаться, но перепихнуться до сих пор все не было времени) приходится спасать любимую с помощью спецслужб и собственной суперпауэ.

Там еще о роли женщины в обществе, эмансипации, обязанностях по отношению к мужу и любви, побеждающей все (кроме расовых предрассудков в отношении людей с иным цветом кожи и разрезом глаз, которых автор не колеблясь поубивал бы, чтобы остановить перенаселение планеты — да, можете еще и экологичность мышления поставить в плюс). В общем, та еще муть, а Брэм Стокер все-таки автор одного хорошего романа.

Что готический стиль победит как школа

Если по названию вы подумали, что речь в книге пойдет о некой невзрачной женщине (хотя, конечно же, вы так не подумали, но а вдруг?), то нет. Элизабет Гаскелл, известная как первый биограф Шарлотты Бронте, а также довольно знаменитая романистка-викторианка, пишущая во вполне себе реалистическом стиле, этот сборник посвятила готике.

Что вовсе не обязательно «про призраков» — разного рода «с разоблачением» тоже вполне проходят по готическому ведомству, главное, чтобы были тайны, а коварство и жестокость леденили кровь. Любовь, свекровь, бровь и вновь опционально возможны, но без них легко можно обойтись. Итак, сборник: девять новелл, среди них есть история о призраках, выманивающих бедную сиротку, чтобы заморозить насмерть («Рассказ старой нянюшки»); о проклятии несчастной женщины, волею судеб, павшем на голову ее собственной внучки («Бедная Клэр»); о другом проклятии из глубины веков, согласно которому сын должен был убить отца и на этом род окончательно прервется («Проклятие Гриффитсов»).

Есть трагичная повесть о девушке, после смерти родителей уехавшей в Америку, но вместо исполнения мечты нашедшей смерть в небезызвестном Салеме («Ведьма Лоис»); грустная и трогательная — о добрых родителях, у которых «что выросло то выросло» («Кривая ветка»): внезапная юмористическая предтеча ретеллингов постмодернизма (19 век, на минуточку) с героями сказок, на суаре которых попадает заплутавший путник, имевший неосторожность заснуть в лесу («Невероятно, но факт»).

Последнюю тройку объединяет элемент тру-крайм, ну, с поправкой на ветер викторианской эпохи: ряд историй о пропавших при загадочных обстоятельствах людях с несколько чрезмерной авторской верой в чудеса науки и могущество уголовной полиции («Исчезновение»); история «классного парня», который на самом деле таким не был, а был вовсе разбойником, но сумел так втереться в доверие к местному обществу, так обаять всех и даже жениться на дочери сквайра, и кроме того — сорил деньгами, что его веревочка вилась довольно долго, хотя конец все же был известен («Рассказ помещика»); и наконец титульная новелла — история девицы, выданной за бандита, который скрывал свою бесчеловечную сущность за внешностью душки французского аристократа, да и чего еще ждать от этих французов. Такая у-ух, страшная история («Серая женщина»).

Это стилистически хорошо, хотя местами затянуто, местами сильно, но в целом впечатление замечательное. И сборник обогатил меня абсолютно бесполезным знанием, что на левом берегу Рейна членов ОПГ в конце 18 века, а там было похлеще сицилийской мафии — называли «шоферами». Вроде не пригодится ни для чего, а поди ж ты, теперь знаю.

Проблема вервольфа в средней полосе Испании

«У него дар. Она проклята. Их преследуют люди им мстит богиня.»

Имя Марина Тена Тена — не еще один странный псевдоним российских писательниц в жанре янгэдалт, Марина испанка и на родине о ней говорят, как об одной из самых перспективных молодых авторок хоррора и фэнтези,. Ее книги, начиная с дебютного «Наследия перьев» (Legado de plumas), награждены множеством жанровых профессиональных премий, а роман 2022 года «Не садись за ведьмин стол» (No te sientes a la mesa de la bruja) — удостоен престижной премии Игнотуса. Испаноязычная литература не самая частая гостья нашего книжного пространства, а испанское YA-фэнтези — и вовсе первое на моем читательском веку, самое время заполнить лакуну.

«Волки и боги» роман 2023 года, изданный у нас NoSugarBooks — это история девушки Сьерры из племени ликантропов (оборотней, если что), которая разгневала богиню луны. Селена, создавшая в свое время оборотней для защиты обитателей лесов от людской алчности и жестокости, не самая добродушная богиня. Скажу больше: она подвержена вспышкам неконтролируемой ярости, объектом которой становится весь род людской. А за невозможностью устроить глобальный катаклизм, вроде потопа или сернистого дождя, каким время от времени развлекал себя с нашим братом Яхве, Селена собирается заставить Луну покинуть небосвод. Честно говоря, не представляю. как такое было бы возможно технически, но у нас тут фэнтези, потому давайте предположим. что богам доступно многое из того, что и не снилось нашим мудрецам.

Помимо прочих неприятных последствий, вроде исчезновения с небосвода естественного источника освещения в ночное время и таких мелочей, как отмена приливов и отливов, жизнь без луны лишит силы магию. А значит, ликантропы не смогут больше перекидываться, утратят чудесные свойства мгновенного заживления ран и, ослабленные, будут уничтожены людьми, которые неизбежно нападут. Девушка-оборотень Сьерра, забыв о благоразумии, говорит с богиней без должного почтения и та наказывает ее: делает человеком, заставляя все племя забыть о ней.

Предки — пятерка прото-волков, направляют нового провидца, Нестора, последнюю надежду популяции: он должен отправиться в путешествие, чтобы пробудить Фернера, одного из первых ликантропов, который обещал вернуться для последней битвы. Сьерра, которая осталась без семьи, личности и кого бы то ни было, кто помнит ее в родном племени а потому терять ей нечего -решает сопровождать Нестора в его путешествии. Даже если она потеряет жизнь, выполняя свою миссию — по крайней мере, это будет не бессмысленно. А если повезет, она еще и снимет заклятие.

Не скажу, чтобы история как-то особенно впечатлила, может быть «про оборотней» просто не мое, может смутил посыл с изъятием Луны из планетарной системы, и Селена показалась форменной психопаткой. Впрочем, Сьерра, на первых порах была не лучше. Но с середины стало интересно, а к финалу даже понравилось.

Гайдаровский «Декамерон»

«Раз мальчишка, два мальчишка» была первой книгой Аси Демишкевич, с которой я познакомилась, и случилось это полтора месяца назад — на встрече с читателями ее рекомендовала Евгения Некрасова. В прошлом году повесть была в лицейском лонге, но до шорта не дошла, и я понимаю. почему. Нет, дело не в малых достоинствах этой прозы, скорее наоборот — сила ее воздействия бьет наотмашь, но уж очень неудобна тема. Куда безопаснее и спокойнее во всех отношениях оказался роман «Под рекой», взявший приз блогерского жюри, в нынешнем году Тема родителей-монстров предпочтительнее, хотя бы потому, что безопаснее. А между тем, повесть-считалка не только читается так. что не оторваться, но еще и сделана замечательно интересно: сказка в фольклорной традиции, выстроенная по типу «Декамерона» — герои рассказывают собственные истории, которые стилизуют под сказки. Но повествовательный пафос проникнут гайдаровскими мотивами «Военной тайны» с историей Мальчиша-Кибальчиша и «Судьбы барабанщика».

На самом деле, это фирменный прием Демишкевич, она берет культовую книгу и наполняет новым смыслом, скорее даже антисмыслом, однако ассоциативные ряды которые связывались с исходным произведением, продолжают работать. «Там мое королевство» сделало это с «Нарнией», «Под рекой» — с «Прощанием с Матерой». «Раз мальчишка, два мальчишка» с Гайдаром и отчасти боккаччиевским «Декамероном», это уже не говоря о народной сказке, взятой за основу. Разумеется, создание подобных тяни-толкаев, наполненных жизненной энергией, подвластно только очень талантливым творцам.

О чем? Злая мачеха спроваживает тринадцатилетнего Андрея в армию. Вообще-то нельзя так рано, но если по особому ходатайству от родителей или опекунов — можно. В чистом поле, где только кровати со спальниками, да с каждым днем уменьшающийся запас сухпайка, солдаты блюдут военную тайну (лучший способ не выдать — не знать) и коротают «службу» за рассказыванием сказок — за лучшую обещают прислать еще еды. Срочники, резервисты, доходяга-туберкулезник, зэки и даже мертвецы — всех тут научат родину любить. А зима с каждым днем все ближе, и с ней приближается страшный Стригаль.

Одержимость

«Главное — пережить детство.»

У слова «пережить» два основных значения: 1. пройти через некий период неприятностей, тягот, ущемления в правах и статусе, недостатка комфорта; 2. оставить позади, отряхнуть прах некоей ситуации со своих ног, сделать бывшим какое-то время и все, что тебя тогда волновало. В повести «Там мое королевство» отыгрывают оба смысла. Детство не «пора золотая», когда мир полон чудес и прекрасных обещаний. Обе героини растут в полных семьях, однако не слишком интересны своим родителям. Папа Ани одержим манией контроля, да к тому же упертый коммуняка (начало девяностых). Не нахожу в его поведении причин для дочери прятаться, когда отец приходит на обед, скорее привычка сидеть в шкафу скажет кое-что о самой Ане. Но поскольку героиня-рассказчица она, и она маленькая девочка, которая почему-то боится большого сильного мужчину — мы, читательницы, принимаем его скверность априори. Мама Леры верующая из числа обратившихся ко Христу, под влиянием иностранных миссионеров, кого РПЦ воспринимает как сектантов. Уверовала со страстью загадочной славянской души, минуя промежуточный этап внимания к материальной сфере, потому Лера одета хуже всех в классе и колготки у нее в гармошку, и пахнет не «вернельсенсейшеном».

Впрочем, для Ани все это неважно, потому что принцесса из Королевства-в-шкафу прежде являлась ей и была она в точности Лера, хотя одевалась тогда с королевской роскошью. Но какая разница, пусть по одежке встречают школьные дуры, героиня нашла свою потерянную сестру, с которой их похитили из Королевства и отдали этим ужасным родителям. Теперь они вместе и все будет иначе. В начале игра-в-Королевство на двоих — прекрасный эскапизм, помогающий пережить детство с родительским равнодушием, головными тараканами и жестокой глупостью одноклассников, поднимите руки, у кого с лучшей подружкой была такая игра. Лес рук. А теперь те, кто не оставил своего Королевства примерно там же, может быть на год или два позже. Ни одной руки, как и следовало ожидать. Не то с рассказчицей, которая еще и в подростковом возрасте с кукушкой не сильно дружила, учитывая конец любимого песика подруги. Я не очень понимаю читательского интереса к психопатам, хотя признаю, что чтение о них по большей части захватывает, и Асе Демишкевич удается держать внимание все время чтения. Она замечательная рассказчица и у нее есть еще одно свойство, которое я для себя определяю как «моризм» — талант доктора Моро создавать жизнеспособных уродцев, скрещивая нездоровые порождения собственной фантазии с культовыми и прекрасными книгами. Я сегодня расскажу о трех ее произведениях, и каждое «Ася+кто-то любимый».

«Там мое королевство» — это такая «Нарния» наизнанку. С героиней, не пережившей детства во втором смысле — не сумевшей повзрослеть и оставить детские игры позади. У слова «пережить» есть и третье значение — остаться жить, когда кто-то умер, помните. у Пастернака, сцена смерти Живаго в трамвае, когда старушка Амалия Карловна обогнала Юрия и пережила его? С этим значением обе героини тоже столкнутся, и поначалу кое-кого переживут, но после не повезет уже обеим. Угадайте, почему. В сборнике еще рассказы, но там такое, про маньяков и маргиналов, «Демишкевич-соло», не то, чтобы интересная.

Шанс?

И вот, когда мы в двух шагах

От груды сказочных богатств,

Он говорит нам: «Бог подаст»,

Хитрый шанс.

Семь рассказов сборника «Вторая попытка» — семь всякий раз по-новому смоделированных вселенных, впрочем, неуловимо похожих антиутопичностью сеттинга, Герой «Навигатора» Юй живет с матерью после ареста «научника» отца под постоянным присмотром «дяди», и не родственника вовсе, а соглядатая, который вселился в их квартиру с женой, оттяпав лучшие комнаты. Вынужденное соседство заканчивается, когда парень, подчиняясь неизвестному наитию. пишет письмо «принцессе», которая приезжает из прекрасного далека, чтобы жить с ними. Дядя с женой съезжают, впрочем. никто не обещал, что отныне будет легко. Персонажи «Поездки к куполу» всегда жили под защитой прозрачного колпака, который невозможно пробить и всегда знали, что купол — изобретение мудрых предков, защищает их от чудовищ, живущих на пустоши. Что ж, жизнь внесет коррективы и во многом знании, впрямь, многие печали.

Массовый исход людей из неблагоприятных мест в «Сеятеле» не обещает легкой и безоблачной жизни на новом месте, но иногда условием продолжения существования становится способность уйти навстречу новым тяготам. «Бессонница»: когда пришли «гости», люди перестали спать. В смысле — без неблагоприятных последствий для организма, которые сопровождали недостаток сна до визита. А работа на заводе, который они оборудовали перед тем, как уйти, обеспечила возможность оставаться вечно бодрыми и не стариться. Так зачем же отец героя так мечтал выспаться и почему, после его смерти, сын перенял эстафету стремления ко сну? «В «Изумрудах на ладони» человечество научилось оцифровывать личность продлевая жизнь далеко за грань смерти физического носителя, и это не имитация, не жалкое подобие, но возможность быть рядом с близкими людьми, получать их поддержку, сказать и сделать для них то, чего не успели при жизни.

Как похорошела столица во «Второй попытке», а как подросла! Уже и Ярославль стал одним из московских районов, и вмещает мегаполис пятьдесят миллионов жителей — поистине резиновая. А управлять всем этим великолепием, поддерживать все системы в рабочем состоянии позволяет Архив. И Архивариус, создатель его. Конечно, идеального мира не существует, в прекрасном будущем есть свои деструктивные элементы, сектанты, пытающиеся ускользнуть от всевидящего ока Системы — глупо, не правда ли? «БАД» — последний рассказ, такой, с юмором о том, что быть огромным мохнатым пауком где-нибудь в Дальнем космосе всяко лучше, чем мучиться на проклятой, коварной жестокой Земле,

Владимир Чернявский ворвался в современное литературное пространство с «Телефонистом», которого мне лет пять назад рекомендовало сарафанное радио, а в прошлом году роман стал финалистом «Новых горизонтов». Я не люблю его, считаю глубоко вторичным, поверхностным и конъюнктурным автором. но знаю огромное количество читателей, которые в восторге от творчества Владимира. И, отличная новость для поклонников аудиокниг- «Вторая попытка» вышла в исполнении Игоря Князева

Ты помнишь, как все начиналось

Что ёкаи, что люди — все заслуживают уважения.

Спустя два полноразмерных тома, «Серебряного змея в корнях сосны» Сора Наумова и Мария Дубинина наконец рассказали предысторию отношений и знакомства своих героев, а мне стало понятно почти все. Если вас, как меня примерно год назад, швырнуло на глубину этой истории без объяснений, делюсь лайфхаком: начните читать с третьей части, тогда японский мистический колорит окажется не только чарующим, но и ясным.

Итак, молодой человек по имени Кента с наследственной способностью видеть больше, чем другие люди, изгнан односельчанами после того, как спас родную деревню от вымирания. Там была неприятная история с девочкой, принесшей домой предмет, которого нельзя было трогать живым людям, но в целом тема с обвинением того. кто всем помогал — сильно не новая и вряд ли вас удивит. К счастью для Кенты по времени это совпало с известием, что он принят в магическую школу, ученики которой специализируются на защите населения от разного рода нечисти, а в Японии описываемого времени ее выше крыши, буквально на каждом шагу и разнообразие может конкурировать только с мерзостью. ну еще степенью опасности. В общем, Кента принят «на бюджет» в элитное учебное заведение, куда и направляется.

На пути он встречает парня, который всем хорош и одет как знатный господин, и держится с отменной заносчивостью, и при деньгах, и даже направляется в ту же самую школу. Чем не идеальный спутник? Только вот, Кента безошибочно опознает в красавчике Ёкая (это общее название для японской нечисти) и... все же соглашается продолжить странствие в его обществе. Он как-то не заметил, чтобы желающие предложить деревенщине и бедняку дружбу в очередь выстраивались. И, таки да, это будет дружба. Для всех. кроме Кенты (и наставников, но у них свои резоны не раскрывать инкогнито Серебряного змея), Хизаши студент. Множество приключений, в которых эта пара участвует, собственно и стали содержанием трикнижия. Однако в этом томе будет еще история возвращения отца Кенты, который пропал тринадцать лет назад, его нового ухода и поисков по следам, в которые устремятся напарники.

Книга, как и вся серия, сильно специфическая, для поклонниц шокирующей Азии. Меня все еще напрягает в ней обилие японизмов, за расшифровкой которых нужно нырять в примечания или брать значение из контекста, но это первая книга цикла, с которой я получила настоящее удовольствие. Люблю, когда понятно, откуда у истории ноги растут

«Коллеги», век XXI

Рассветы. Закаты.

Куда я? Куда ты?

Бумажным пилотом...

Бумажными пилотами из этой книжки мой мир не изрезан в кусочки, а собран из кусочков в симпатичную уютную и светлую картину. Если вы подустали от литературы травмы, изломанных людей и автофикшен-нытья про монстров-родителей. Если хотите для разнообразия погрузиться в мир юности, увлеченной, опрятной, занятой делом, умеющей любить и дружить — вам сюда. Это не значит, что не-идеальных родителей не будет в истории, вполне себе будут, Лада Шведова только не дает их теме разрастись до вселенских масштабов, сделавшись главным средоточием смысла. Будут, как будут и дельные, хотя не универсальные варианты решения проблемы, но вообще здесь про другое. Про «Лето. Небо. Самолеты».

Маленький городок, авиационное училище. Первокурсница Тома с подругами проходит практику в местном Музее авиации и особого восторга перспектива драить старинные самолеты от столетней грязи в ней не вызывает. Тем более, что альтернативой — поездка с родителями в Турцию. Но зачета за практику иначе не получить, и в конце концов, почему нет? Лето, подруги, молодость — в таком сочетании даже скучная помывка винтажной авиации превращается в увлекательное приключение. Нет, девочки учатся не на пилотов, конечно, и не на диспетчеров, они будут «безопасницами» — инструкторами, инспекторами, работниками службы досмотра. У элитной авиации все службы свои. Впрочем, подруга «леди Совершенство» Марина не теряет надежды перевестись на диспетчера, а еще она влюблена в Эдика с третьего курса, пилота. Потомственного, из авиадинастии, если вы понимаете, о чем я. Белая кость,голубая кровь и creme de la creme летного мира. Московский мажор продолжает семейную традицию, естественно, что в перспективе для него все двери открыты. Интересно, а живет в общаге, не в съемных апартаментах, которые родители, уж точно, могли бы ему организовать. И симпатичный, чем пользуется вовсю, про его похождения с девицами только немой не говорит. Нет, Томе такие прекрасные принцы не нравятся, дурочка Маринка.

Прекрасный принц. меж тем, интересуется как раз ею. Не Снежной королевой Мариной и не Мисс Популярность Юлькой, их третьей подружкой, а Томой, которая искренне считает себя самой обыкновенной и ничем не примечательной. Сначала «его красивая» ему просто нравится, дальше — больше, а по мере того, как Эдик узнает ее лучше, чему прохождение практики по соседству: музей при аэродроме, где проходят тренировочные полеты — уже и понимает, что никакая другая не нужна. И знаете, что в этой книге, кроме первой любви и всего такого? Она сильно отличается от условно «историй ХХ века», где страсть схватила своей мозолистой рукой, гормон побеждает нейрон. а влюбленные ведут себя по отношению ко всем, кто не объект влюбленности, с эгоизмом пиявки прудовой.

«Лето. Небо. Самолеты» — книга XXI века, с четко расписанными алгоритмами поведения в ситуации когда «нечаянно нагрянет». В отношении друзей, родителей, даже спектра повседневных обязанностей, которых никто не отменял ведь. Классная, обаятельная, написанная с мягким юмором (не в том смысле, что смешная, а в том, уютная) книга. С героями, интересными не по причине особо извилистого внутреннего мира, а просто потому, что настоящие, заняты делом, и любят то, чем занимаются.

Лучшее эпическое фэнтези 2024

«Мы там, где пожар».

Павел Волчик новое для меня имя и человек, который отныне в статусе автора, чьих новых книг стану ждать. Скажу больше — ждать продолжения именно этой истории о «Бродягах», а такое я говорю примерно никогда. Близкие контакты третьего вида с современным российским YA-фэнтези выработали стойкий рвотный рефлекс на финальный клиффхэнгер, намекающий «продолжение следует». За редкими исключениями заявка на сериал выглядит издевательством над читательским долготерпением — не в этом случае. Вселенная Волчика — это бомба, ребята, я только боюсь, что она затеряется в книжном море, а вы не испытаете того читательского счастья, какое узнала с ней я. Потому рассказываю.

Вселенная романа, с обычным для фентези-миров общественным устройством на грани феодализма и рабовладельчества, незадолго до начала событий пережила мощный катаклизм, в результате которого столица перестала существовать в своем прежнем виде, сделавшись рассадником всяческой скверны, которая расползается по стране. Моровые поветрия заражают людей и животных, жуткого вида мутанты убивают всех, до кого могут дотянуться, причины до поры неясны, но позже мы все узнаем. А пока смотрим на происходящее глазами сироты Ахти, парнишка выполняет обязанности конюха в трактире «Мамочкин приют» — почти многочисленные «Как у мамы дома» на нашей федеральной трассе. Для того мира столичный тракт и есть аналог Е-50, только в последнее время никто оттуда и туда не едет. Но однажды прибывают двое путников: Цубака и Гаспар, которого называют Чемпионом, волосы его заплетены в толстую косу — любая женщина о такой мечтала бы, а его громадный конь как-бы и не вполне конь, масти зеленоватой, на брюхе сегментированные кубики, о каких мечтал бы любой качок. Этого конягу он оставляет на попечение Ахти, пообещав в три месяца вернуться и щедро заплатить за уход.

Полгода от этой пары ни слуху, ни духу — сгинули наверно в провале, разорвавшем тракт. Или убиты охотниками, которые явились по душу «клопов» (так называют выползней провала) тотчас после их ухода. За это время много что переменилось в округе, в соседнее село пришел врачеватель бедуин, а большая часть скота, несмотря на это, пала от смертельного мора — благо, на людей зараза не распространилась. Конь Гаспара тоже не пережил, однако успев обрюхатить умную кобылку, которая отчего-то считается принадлежащей Ахти, та даже родила зеленоватого жеребенка с сегментированным, как у папаши, брюшком. А потом Гаспар возвращается с каким-то свертком, к которому относится как к величайшей ценности. И на этом для одних героев книги все заканчивается, потому что следом за ним на трактир случилось нашествие иномирных тварей, но для Ахти и Чемпиона-Скорпиона (за ним не случайно гнались целым отрядом) все только начинается.

Павел Волчик не изобретает чего-то концептуально нового, сращивание воедино потенциально несоединимого под воздействием некой силы, временно отменяющей законы природы, описан в «Мире который сгинул» Ника Харкуэя, но у него это страшно само по себе. В «Пути Скорпиона» очень аккуратно, прямо-таки филигранно тема насекомо-людей встроена в фабулу и двигает сюжет множеством разных способов. Вообще, замечательно продуманный мир, причинно-следственные связи нигде не порушены, повествовательная логика безупречна — нет того фейспалмового, когда герои внезапно начинают вести себя идиотически, а ты, читатель, тихо ненавидишь их.

Интересная история не провисает ни на одном из этапов (небольшой порог вхождения в самом начале), абсолютно живые герои, в которых влюбляешься. Лучшее в жанре эпического фэнтези даже не за год, а за последнее десятилетие. Такого яркого впечатления не было со времени «Игры престолов» (хотя пытались многие).

Экзюперизм

Ты верить не хочешь во что-нибудь. кроме дождя.

Про дождь — потому что дополнительный подзаголовок этой книги «История теорий дождя», и потому что героиня читает английскую книжку с таким названием, и еще потому, что это очень «дождливая» проза — пасмурная, сдержанная, просачивается в тебя как вода. Константин Зарубин с «Повестями л-ских писателей» стал главным книжным событием прошлого лета — ну, для тех из нас, кто читает для радости, а не с целью охоты на ведьм и поиска идеологических врагов. Нынешним летом ВИМБО подарило новую встречу с его сказочной НФ, «Рыжей Фреей». Не ждите от этой небольшой вещи той же радости узнавания реалий советского детства (кто успел застать), она практически вся «заграничная», а третий эпизод еще и из другой эпохи.

Три истории: на первый взгляд ничем не связанные, на деле объединяет извечное человеческое стремление постичь суть вещей, заглянуть за край, понять как устроен весь мир и пара коньков в придачу. Что не менее важно — оставшись при этом человеком на Планете людей, ответственным за прирученных — не сделаться люденом в части безразличия к судьбам тех, кого любили прежде (если вы понимаете. о чем я). Скажете: невозможно, это взаимоисключающие вещи? Соглашусь, но на то мы и люди, чтобы стремиться к недостижимому.

Первая часть, самая большая и наиболее сложно устроенная — разговор путешественника со случайной знакомой в ночном баре где-то в Исландии. Герой русский, но давно живет в Швеции, его собеседница представляется писательницей. В прошлом. Теперь она одно из созданий, которых в кельтском пространстве называют малым народцем, а у северян исландцев наверняка есть для них свое слово, но я его не знаю. Ее история о дочери фермера-коннозаводчика и рыжей лошадке, которую девочка назвала Фреей и сделала своей лучшей подругой. Они и дружили, пока подросшую девочку не позвали другие дали и новые интересы. Так всегда бывает — кто-то уходит, кто-то остается. Хотя чаще всего тому. кто остается, приходится сменить условия на худшие. И еще более худшие. Но в конце концов все налаживается, и все бывают счастливы. А если что из общего прошлого забывается — значит так тому и быть.

Вторая история о молодой женщине, где-то в заграницах встретившей свою «тетю Иру». В последний раз они виделись десяток или дюжину лет назад, сегодняшняя Ирина выглядит как ей и положено по нынешнему возрасту, с поправкой на «европейскость» облика, и поначалу неясно, чем так поражена младшая. Пока не понимаешь, что этот десяток или дюжину лет старшая мертва — стала жертвой семейного насилия. Третья часть о Фалесе Милетском. Слышали про такого? Ну вот и я что-то смутное. Не так известен, как Диоген (в бочке, с фонарем, «ищу человека» и «не загораживай мне солнце» Александру Великому), Сократ (цикута, «выпей море. Ксанф», платоновы диалоги), сам Платон и Аристотель — но что-то смутное на периферии сознания. Снова ответственность за прирученных, безграничная тяга к познанию и «небо в чашечке цветка»

На Букмейте уже сейчас можно послушать в аудиоформате, читают Алексей Багдасаров и Юлия Яблонская так, что о лучшем и мечтать не приходится.

..., что все мужчины сволочи

Пальцы чешутся. К чему бы? К приближенью душегуба.

Шекспир «Макбет»

Оригинальное название «Непокорных» Weyward, прямо отсылает к сцене с появлением ведьм в «Макбете», у Шекспира названных этим словом. Далеко не единственная аллюзия на шедевры мировой культуры в книге Эмилии Харт (читательский выбор Goodreads-2023, к слову, в двух номинациях: «Исторический роман» и «Дебют»). Будут еще хичкоковские «Птицы» и ворон Эдгара По с его «Nevermor!», которого здесь отчего-то упорно называют вороной, не иначе из фем-солидарности переводчицы с женским родом в русском названии птицы — плевать, что так-то вороны серые, а птичка из книги графитно-черная, следовательно принадлежит к другому виду врановых — вОронам. Будет ситуация, прямо содранная из «Мареновой Розы» Кинга, который современный классик, чего уж там, и множество других подворовываний помельче, из которых авторка соберет в итоге свой шедевр.

Кейт, наша современница, живущая с чувством неизбывной вины за смерть отца — четырехлетней, переходя дорогу, она заслушалась чудесным карканьем ворона (а что, так можно?), вырвала ручонку из руки отца, устремилась к предмету своих мечтаний, и едва не попала под машину. Папа успел вытолкнуть ее, приняв на себя удар. Именно поэтому в результате Кейт в абьюзивном браке. где муж жестко контролирует каждый ее вздох, уволил с работы, подвергает моральному и физическому насилию. Требует ребенка, но именно в момент, когда на тесте появляется вторая полоска, она понимает, что если из него получился такой муж, каким же он будет отцом и решается на побег. Благо, несколькими месяцами раньше унаследовала от двоюродной бабушки коттедж в сельской местности, о которой гад не знает, а у нее от единственной встречи с благодетельницей на память брошка в виде пчелы.. Кейт бежит в Вейворд (так называется хибара).

Детство и юность родственницы, осчастливившей ее жилплощадью, пришлись на середину прошлого века. Нелюбимая дочь английского помещика, она не помнит матери, о той здесь не говорят вовсе или бросают странные фразы, из которых ясно: что-то с ней было сильно не так. А вскоре Вайолет предстоит замужество за кузеном, которого отец любит, в отличии от них с братом. Так-то она предпочла бы заниматься биологией, потому что любит всякую живую тварь, в особенности воронов, ну и еще пчел до кучи, но папа настаивает на свадьбе. В преддверии этого события девушку запирают в лесном домике, где она находит надписи на стене, сделанные материнской рукой, понимает, что та стала жертвой карательной психиатрии, и примерно то же уготовано ей самой.

Третья героиня, матрарх рода Вейвордов Альта в далеком семнадцатом веке едва не угодила на костер по подозрению в ведьмовстве. Она, и правда, дала подруге кое-какой травки, чтобы та подсыпала в корм коровам. В результате те ненадолго взбесились и затоптали плохого муженька подруги — ну а чего он такой нехороший? На самом деле, довольно рискованный и непредсказуемый способ заказного убийства, кто бы поручился. что уконтропупив хозяина, стадо не бросится на хозяйку? Однако срослось как надо. Присяжные оправдали Альту, любившую. как вы уже догадались, всякую природу. особенно ворон и пчел, и так женская линия не прервалась.

Сделанная по лекалам воинствующего феминизма, история не дружит с повествовательной логикой и выглядит порой откровенно идиотически, но читательницы гудридс полюбили. Бывает вот так разозлишься на мужа и нужен клапан, чтобы спустить пар — такого рода книжки и есть спускной клапан, пусть будет.

Задверье, но не как у Нила Геймана

«А миры начались до того, как появились люди, или после? А? Конечно, сначала появились миры, а потом уж люди!»

Принцессе Марии десять, но вот-вот должно исполниться одиннадцать, а на этом рубеже принцы и принцессы в Задверного царства проходят особые испытания — по взрослому этап инициации. Испытания Марии через три дня, а пока она, придя из школы, ждет возвращения няни Киры из кондитерской со своими любимыми пирожными. Стоит на лестнице, подпрыгивает от нетерпения, и надо ж такому случиться, что, когда дверь открывается, кот Апельсин выскакивает на улицу, Мария бросается за ним, чтобы перехватить, заступает за порог и оказывается на улице, дверь за ней захлопывается... Это катастрофа.

Устройство Задверного царства таково, что оно рядом с нами, буквально на расстоянии вытянутой руки. Но вход в него, однажды закрывшись без соблюдения особого ритуала, исчезает навсегда. Что за царство-государство такое? Говорю же, рядом с нами, но всегда незримое, а его короли и королевы издавна взаимодействуют с влиятельными людьми нашего мира, продвигая развитие в чуть боле верном направлении: строительство школ и детских садов, больниц и санаториев, благотворительная деятельность и другие не глобальные, но важные вещи, которые делают жизнь чуть теплее, светлее и уютнее. И, поскольку принцессе, будущей королеве, предстоит продолжить миссию предков, она должна знать, как наш мир устроен, потому учится Маша Королева в обычной московской школе.

Оказавшись перед дверью-которой-нет, она не спешит сесть и расплакаться, а вспоминает, что отличник Саша Карпов, в паре с которым разучивала английские диалоги, называл свой адрес. Проговаривал, с ботанским занудством называя даже этаж. И Мария отправляется по единственному знакомому адресу — в гости к Карпову. А когда суп с котлетами съеден, чай выпит, и одноклассник поверил наконец, что эта самая Маша действительно принцесса — при рождении она получила от фей дар узнавать тайны собеседников (не то, чтобы приятный, но для королевской особы полезный и даже необходимый). Вот тогда-то приключения и начинаются. Ребятам предстоит пройти очень непростой квест, в ходе которого выяснится, что отличники не потому хорошо учатся, что они такие скучные, а потому, что действительно умнее сверстников и могут похвастаться лучше организованным мышлением.

Маша, Саша и его старшая сестра Лера, которая к ним присоединится, пройдут множество испытаний и переживут многие приключения, опасные и забавные. Познакомятся с олигархом-благотворителем и взбалмошной пустоголовой звездой экрана, выступят в органном концерте с Фугой ре-минор Баха — а недаром Мария принцесса и король с королевой мучают ее уроками игры на органе: «Учись, когда-нибудь пригодится». Теперь она скажет: «Уже пригодилось, можно я больше не буду заниматься музыкой?»

Отличная добрая современная сказка с элементами триллера (куда уж сегодня без него). От души рекомендую, если у вас девочка

Все чудесатее и чудесатее

"— Мы называем их «орити», — сказал Приз. — Это такая порода гигантских грибов. Очень вкусны и сырые, и сваренные в собственном соку. А если тебе повезет, ты услышишь, как орити, перед тем как его съедят, декламирует стихи.

— Какие стихи?

— Орити — хорошие поэты»

Невероятная популярность «Координат чудес» у советского читателя приятно удивила Шекли во время его поездки в Советский Союз и даже сподвигла на написание продолжения. Что ж, мы здесь любим умную, забавную и стильную чертовщинку, у нас богатые традиции любви: хоть «Мастера и Маргариту» возьми, хоть «Понедельник начинается в субботу». Каждый втайне не прочь оказаться на месте Героя.

Да и кто бы отказался поучаствовать? Сидишь ты дома после рабочего дня и вдруг прямо из воздуха соткался (да-да)) странный незнакомец, который сообщает, что ты выиграл Приз Галактической Лотереи. Ну как? Только и осталось, что пойти забрать, с доставкой к месту он поможет. Поговорку про бесплатный сыр в мышеловке мы все любим цитировать, но применительно к себе чаще уверены — пронесет.

Не в этот раз. К архетипическому сказочному сюжету: «Пойди туда не знаю куда, принеси то не знаю что» добавляется проблема с невозможностью вернуться в определенное «где, когда, которое». Непонятно? Мне, если честно, тоже не вполне, Шекли большой умница и легко жонглирует понятиями, на осмысление которых человеку несведущему нужно жизнь положить (ну или хотя бы лет пять институтского курса). В таких случаях поступаю, как с волшебной сказкой — просто принимаю на веру.

В этом поражает невероятное яростное дикое буйство фантазии: на дворе 1968 год и постмодернизм уж полвека брюзгливо оттопыривает губу, в очередной раз обгладывая и обсасывая косточки старых сюжетов, перелицовывает их, меняя местами голову и хвост в тщетной попытке создать некую универсальную структуру — Грааль и философский камень в одном флаконе. А получает в большинстве случаев лишь горстку сажи на дне колбы, да не перенесший вивисекции труп сюжета.

А есть еще литература «разбитого поколения» с ее чрезмерным увлечением сексом, наркотиками, рок-н-роллом — ищет то же золотое сечение, но труп сюжета уже не пованивает — извергает стойкие сернистые миазмы. И вдруг, на фоне общего кризиса и стагнации — такой невероятный Клондайк, такое варварское великолепие. Роман дороги, яркий как калейдоскоп, но при том изысканно-интеллектуальный, тонкий, стильный.

В котором бог: Мелихрон, Модсли, Сизрайт — ведет себя, как клерк, строительный подрядчик или скучающий плейбой; земля до начала времен заселена симпатичными и удивительно похожими на нас динозаврами; идеальный город ведет себя, как глупая истеричная жена, а найдя наконец свое сочетание места-времени-обстоятельств, понимаешь, что не хотел бы в них остаться.

Предпочтешь провести жизнь, сколько ее у тебя есть впереди, в странствиях. Но так, чтобы каждый миг был прожит тобой сполна. А в аудиоформате, да еще в исполнении Григория Переля, радость от этого умножается бесконечно.

Падая вверх

»...они тоже не могут побороть в себе желание взять кусочек мела и что-нибудь написать на стенке вагона – деревянной и теплой от солнца. Вот идет солдат в пилотке, направляется к вагону: д о д е м б е л я д в а м е с я ц а. Появляется шахтер, белая рука выводит лаконичное г а д ы. Двоечник пятого класса, кому, быть может, жить труднее, чем нам всем вместе взятым: М а р ь я С т е п а н н а – с у к а. Станционная рабочая в оранжевой безрукавке, которая обязана подвинчивать гайки и подметать виадуки, сбрасывая мусор вниз, на рельсы, умеет рисовать море. Она рисует на вагоне волнистую линию, и правда – получается море, а старик-нищий, что не умеет ни петь, ни играть на гармони, а купить шарманку до сих пор не собрался, пишет два слова: в а м с п а с и б о.»

Эта повесть была моей персональной страшилкой примерно полтора десятилетия, с первой попытки взять ее кавалерийским наскоком. Тогда восторги Сашей Соколовым всех, кто есть кто-то погнали читать. О постмодернизме я имела самое приблизительное представление, а к восприятию текста такого уровня сложности и вовсе не была готова. Открыла, начала и отшатнулась: сквозь аллюзивность, особую поэтику и внутреннюю организованность этой прозы явно просвечивало сумасшествие, а таких вещей я боюсь: заигрывать с безумием — дразнить внутренних демонов. Без последствий такое могут себе позволить или закаленные бойцы или люди совсем толстокожие. Льщу себя надеждой, что прошедшие с первой попытки годы и постмодернисты, каких познала за это время без счета, закалили меня. Однако взяться за «Школу для дураков» не решилась бы, если бы ВИМБО не выпустило ее аудиокнигой.

Предельно непростая история, сюжет не то, чтобы отсутствует — это нормально в постмодернистской парадигме, но здесь не привычная искромсанная фрагментарность и намеренная запутанность, но удивительная цельность и одновременно «размазанность» — здешний сюжет похож на хорька. Видели когда-нибудь как переливается, скользит в руках, словно лишенный костей, этот хищник? Вот только что был на плече хозяйки — глядь, уже под локтем, а движения и не уловить было глазом. И все-таки давайте поймаем, что уж сумеем. Герой рассказчик молодой человек-подросток-мальчик со странным именем Нимфея (салют, Владимир Владимирович, и даже не в части нимфеток, а по ассоциации с бабочками-нимфалидами). Он сын прокурора, уже проходивший лечение в психушке по поводу раздвоения личности, учится в особой школе, которую в моем советском детстве называли ЗПР или УО, а в нынешние политкорректные времена — школой коррекции. Педсостав соответствующий, но есть любимый учитель географии Норвегов, чье бессребреничество и пристрастие к хождению босиком не то возводит к святым, не то низволит его до юродивых. И есть учительница биологии Вета Акатова (ветка акации), дочь репрессированного, позже реабилитированного академика биологических наук, в нее Нимфея влюблен обеими своими, порой соперничающими за ее внимание личностями. Вета красива самодостаточна и явно не имеет проблем с поиском партнеров для отношений без обязательств, но отчего-то одинока. Прокурор, отец Нимфеи — такое воплощение карательной системы в отдельно взятом индивидууме; средоточие косности, узости взглядов, непрошибаемого самоупоенного эгоизма. Мама, женщина ранимая и тонкая, сильно моложе мужа, глубоко страдает в этом браке, там очевидно еще проецируемая на себя вина за «неудачность» сына. В поисках какой-то возможности обеспечить его во взрослой жизни куском хлеба с маслом (очевидно, что стандартные пути, включающие институт и работу инженером здесь не сработают), находит ему преподавателя музыки, композитора с «неудобным» прошлым («одноглазым» называет его прокурор не случайно), и ожидаемо влюбляется в него. Этот обреченный роман тоже часть фона.

Кроме основной линии есть масса второстепенных персонажей, которые копошатся тараканами вокруг: стекольщик, крепкий задним умом; экскаваторщик, мечтающий о человеческом черепе как мужики грезят какой-нибудь спортивной тачкой; мерзкая директриса школы. Все они создают фон умеренно враждебного и одновременно паразитического окружения. Хронотоп непростой: есть всегда летняя дача, эдемский сад, окруженный рекой забвения Летой и есть остальной, бесприютный, зябкий, осенне-зимний мир. Время течет то напрямую. то вспять, воскрешая мертвых — с умершим и похороненным Норвеговым то и дело сталкиваются и разговаривают герои. Роза Ветрова (роза ветров), его любимая ученица не то пережила учителя и читала на его похоронах стихи, не то умерла незадолго до него. Предельная зыбкость, ненадежность пространственно-временного континуума в сочетании с ненадежностью рассказчика выносит происходящее за пределы «здесь и сейчас» Яви, вдвигает в мифопоэтический пласт Нави или даже Прави, за восприятие которого ответственны иные органы чувств. Раздвоенность, двойничество героя словно бы распространяется на читателя или слушателя, как было в моем случае, заставляет отращивать гумилевский «орган для шестого чувства», если помните, в процессе «кричит наш дух, изнемогает плоть».

Не пытаясь объять необъятного, резюмирую: книга сильно не для всех, это предельно непростой, но уникальный по уровню воздействия читательский опыт, спасибо за прекрасное чтение Алексею Аграновичу.

Клубничный барон, карта сокровищ и коварный гном

Гном вернулся – дома нет,

Дом вернулся – гнома нет.

«Джеймс Блэйлок хороший,но читать его больше не стану», — подумала я, и обнаружила себя с очередной книжкой Блэйлока в руках. Второй роман Балумнийской трилогии, наиболее толкиновой по духу Средиземья и особому, «хоббичьему» мироощущению хотя напрочь лишенной героики «Властелина колец». Читать «Исчезающего гнома» незнакомым с «Эльфийским кораблем», я бы не посоветовала, первая книга с ее фриковатыми персонажами и дурацким юмором, хорошо настраивает на продолжение, не говоря уж о кумулятивном эффекте сериала, в соответствии с которым они куда меньше раздражают. Хотя. если хотите отвлечься от действительности чем-то абсурдистским в духе «Монти Пайтона», эта история подойдет идеально.

Итак, прошло несколько месяцев со времени путешествия сыровара Джонатана по реке в обществе здешнего интеллектуала Вурдла, а кочевая звезда уже снова влечет их в дорогу: помощник справляется на сыроварне, необходимости в постоянном присутствии нет, почему не позволить себе отпуск, чтобы проведать милягу Сквайра, будущего наследника не то гномьего, не то эльфийского царства? И они отправляются, в пути то и дело натыкаясь на следы зловещего присутствия некоего Сикорски, который тут в «неназываемом» статусе Волан-да-Морта — при одном упоминании встречные суровеют и перестают общаться. А встретив волшебника Майлза, своего союзника по прошлым приключениям, друзья узнают, что Сквайр исчез. Похищен? Не замешан ли тут Сикорски? И не одно ли он лицо с коварным гномом-колдуном Шелзнаком, которого они победили в первой части?

Ответ утвердительный в обоих случаях, значит нужно спасать наследника, по возможности совместив миссию с поисками сокровищ — карту с указанием места клада герои обнаружили в Хейтауэре — прежнем обиталище подлого гнома. Должна сказать, что приключений в этой книжке намного больше: блуждание в лабиринтах подземелий, знакомство с Клубничным Бароном (салют, Эскобар), встреча с гоблинами-оборотнями, заманивающими путников в лесную таверну и всякое еще в таком роде. А ведут себя герои куда менее бесяче, чем в «Эльфийском корабле». И в целом, славная и милая получилась книжка.

Зримая тьма

Я отправляюсь в темную бездну

беседовать в рифму

со своей хаотичной душой.

Книга, которая ломает стандарт сканди-нуара, и одновременно лучше всего передает его суть. От этой соседской истории все время ждешь кошмарных подробностей с расчлененкой и клочками-по-закоулочкам, а получаешь экзистенциальный ужас. Впрочем, про родителей-монстров, калечащих своих детей, здесь будет, хотя и не в основной линии. Герой, Йорген, психолог-соцработник, то есть, опекает неблагополучных людей, которых норвежское общество не отбрасывает, не законопачивает на принудлечение в дурку и не вывозит за сто-первый километр, но бережно и кропотливо разбирается с их психотравмами. Забегая вперед — с тем же, близким к нулевому, результатом. Так вот, один из подопечных Йоргена — как раз юноша, в детстве много претерпевший от чудовищ, доставшихся ему в родители. Там не будет особых подробностей для любителей крови-кишок-доброты, но и рассказанное в общих чертах протокольным языком заставляет волосы шевелиться на голове.

Итак, положительная норвежская деревенская семья: муж Йорген, жена Вибеке директор местной школы, двое сыновей — живет свою счастливую жизнь. Выставленный на продажу соседский дом наконец обрел новых хозяев, там красавица жена, сынишка, ровесник «нашего» младшего и сосед Стейнар — красава. Видишь такого мужика и понимаешь — счастье есть. Он не просто светлый, он словно маленькое солнце освещает все вокруг. Врач-терапевт, Стейнар идеально вписывается в здешнее общество и скоро очаровывает всех вокруг. Нет, тревожных звоночков у Йоргена, опытного в распознавании психологического неблагополучия, не раздается. Может быть потому, что его ожидаешь найти в маргиналах из низших слоев, а когда человек так явно окружен всеми признаками довольства и достатка, скорее предположишь скрытые пороки, связь со спецслужбами или криминалом и какую-нибудь ерунду наподобие.

У Стайрона есть эссе о клинической депрессии, которое называется, будто в антитезу заглавию книги Туре Ренберга «Зримая тьма», где он рассказывает о собственном опыте прохождения через это состояние, совпавшем по времени с большим успехом, то есть, это не зависит от внешнего благополучия. Там детально описаны признаки и да, это такой персональный ад, в который человек заключен, без надежды на избавление. А необходимость соответствовать чьим-то ожиданиям еще усугубляет проблему, если это вообще возможно.

«Ты такой светлый» — история скорее грустная, чем страшная, хотя с чертами триллера и держать читателя в напряжении ей удается. Очередная констатация независимости счастья и воли к жизни от уровня благосостояния и прогрессивности общественного устройства.

Юбки в панталоны, шпаги к бою, сударыни

«Судьбе не раз шепнем: «Merci beaucoup»

«Мушкетерка Лили Лэйнофф — псевдоисторическая история юной девицы, идущей по стопам героя отца, чтобы отомстить за его смерть и очистить имя от тени подозрения в предательстве, которую обстоятельства гибели бросили на него. Таня Батц плод мезальянса между дочерью виконта и простым королевским мушкетером — небогатым дворянином без титула. Не самый удачный плод — Таня подвержена приступам вертиго — головокружения, сопровождающиеся обморочными приступами, во время которых земля уходит из-под ног. Что это за болезнь, книга не объясняет, скорее всего род психосоматики: девушка производит впечатление едва ли не инвалида, ходит по стеночке или опираясь на декоративную изгородь, которую папа установил вдоль дорожек в имении, но совершенно преображается со шпагой в руке. Отец с детства обучал ее фехтованию и это были уроки, за которые другие дорого готовы платить — собственно живут они на доходы от его школы. Во время поединков, Таня движется с безукоризненной точностью и грацией, специалисты как-то свяжут это с выбросом адреналина или чем-то наподобие, я просто констатирую.

Время действия — конец семнадцатого века, начало эпохи Короля-Солнце. Отец служил при дворе Луи XIII, был частью мушкетерского братства, считается, что удалился от двора, чтобы посвятить себя семье, на деле все сложнее, конечно, но подробности Таня узнает сильно позже. О том, что отец не просто учитель фехтования, который объезжает старых друзей и колесит по стране в поисках новых приемов, выросшие на Дюма представители старшего поколения догадываются — раз герой отправляется в путешествие, значит или участвует в заговоре, или предотвращает заговор. Но девушка наивна и поначалу верит в смерть от рук разбойников, а еще она совершенно дезориентирована, скорбь по отцу смешивается с ужасом перед замужеством за первым встречным, к которому принудит ее мама, считающая, что статус супруги защитит дочь и обеспечит ей спокойную жизнь в довольстве (наивная уверенность, не находите?)

Накануне смерти отец добился зачисления Тани в Академию благородных девиц мадам де Тревиль, откуда выходят девушки, делающие самые блестящие партии. Лишь прибыв в Париж, героиня узнает, что речь не о заведении, воспитывающем потенциальных невест, но о секретной базе по подготовке девиц-суперагенток, призванных разоблачать покушения на короля, используя все приемы обольщения, но оставаясь при этом в рамках благопристойности (что нелегко в тот галантный век). Немного неясно, как Таня, с ее вертиго, будет со всем этим управляться, но новые подруги Теа (Атос), Портия (Портос) и Арья (Арамис) заверяют, что не дадут ей упасть. Героиня погружается в прекрасный и опасный мир политических интриг, вскоре получая в разработку первый объект. Им оказывается молодой красавец Этьен, к которому Таня не остается равнодушной. Однако именно он — сын человека. которого героиня подозревает в причастности к смерти отца.

В книжке есть классные моменты вроде юбок, подтыкаемых в панталоны для боя или стишков про свиней, которые оказываются связаны с шифром по методу Роберта Бэкона, есть милая отсылка к Арамису, приютившему и усыновившему сироту из Двора чудес Арью — имя ее покровителя д`Эрбле. Но в целом впечатление от романа тягомотное, бестолковое и малограмотное в части реалий 17 века, который у Дюма видишь, слышишь, обоняешь, осязаешь, а у Лэйнофф нужен, словно бы. только для антуража.

Сыр и пряники или Туда и обратно

«Дождь – это не так уж плохо, до тех пор, правда, пока вы не попали под него.»

О Джеймсе Блэйлоке говорят, как о последователе Толкина, чьи книги минимально отражают героику произведений Профессора, но максимально — дух Средиземья, где сосуществуют гномы, эльфы, гоблины, люди, волшебники — не то, чтобы в согласии, но как-то уживаясь. А мне, после «Земли мечты» и «Последнего сребреника» хотелось задержаться в уютных мирах, созданных его фантазией. Если первый прочитанный сборник напомнил о Бредбери и Краули, то «Эльфийский корабль» — это «Ветер в ивах» Кеннета Грэма, «Хоббит» и немного «Приключения Гекльбери Финна» последнее потому, что герои плывут по реке на плоту. Речная романтика без сюжета не вполне мое, может потому очарование камертонной отзывчивости авторского таланта на сей раз не тронуло меня. Что не мешает коротко рассказать о первом романе трикнижия Джонатана Бинга: а вдруг окажется вашим?

Год движется к Рождеству, у сыровара Джонатана (сыровары, наряду с жабами, свиньями и опоссумами — любимые персонажи автора) поспели сыры с изюмом — обязательное блюдо рождественского стола горожан, а также главная статья торговли с гномами. которые привозят сюда еще одно рождественское лакомство — медовые пряники. Гномы не самые приятные деловые партнеры, шуму от них много и разного хулиганства, но оказывается, что без них хуже. Отчего-то не приплыли в этом году. Джонатан, переговорив с мэром: «Негоже в Рождество без пряников» — отправляется прояснять ситуацию, прихватив солидный груз сыра в залитых воском бочонках, в сопровождении своего пса Ахава (салют, «Моби Дик»). Позже к ним присоединится местный эрудит профессор Вурцл и мальчишка Дули, который открывает рот лишь за тем. чтобы рассказать очередную байку про своего героического дедушку, наиболее дикие и наименее правдоподобные из них окажутся правдой, а с трикстером дедушкой Эскарготом друзьям доведется встретиться.

В ходе плавания они переживают собственные приключения, встречают множество необычных персонажей, среди которых гномы и будущий Король-под-горой Сквайр — добродушный недалекий обжора. Появится здесь и эльфийский летучий корабль, который можно увидеть лишь в очень особенные моменты. Волшебник Майлз вылечит профессора, раненого гоблинским оружием — надо сказать, что на последствия нападений этих тварей спутники то и дело наталкиваются. А в финале им, вместе с присоединившимся Эскарготом, вполне моложавым, несмотря на легендарность в статусе деда, предстоит сразиться со злодеем Шелзнаком в его логове, чтобы вернуть миру утраченное равновесие.

Это рассказано удивительно поэтичным языком и в целом милая милота, но мне было невыносимо скучно. Хотелось бы более обаятельных героев с выраженными личностными особенностями

«Последний сребреник» — история начинающего ресторатора Эндрю Ванбергена, они с женой Розой (тоже из респектабельного, ныне обедневшего, голландского клана) затевают открытие гостиницы с семейным кафе. Купив. с помощью средств престарелой и вечно больной кошатницы тети Наоми дом о тринадцати комнатах и отремонтировав под сдачу своими силами,Энди занимается последними приготовлениями к открытию. Довольно бестолково. должна заметить и в целом герой производит впечатление никчемного инфантила с добрыми намерениями, последние не мешают ему вытягивать из тетушки все новые деньги и вообще вести себя сильно не по-мужски. Еще до открытия гостиницы к ним напрашивается постояльцем некто Пенниман, странный господинчик, эрудит обходителен, знает разные трюки, способные повеселить общество, но есть в нем что-то нехорошее. Что ж, чутье не обманывает героя, он впрямь, прибыл сюда как охотник за сокровищем, хотя и довольно специфического толка. Он разыскивает по свету и собирает монеты из числа тех, какими Иуде было заплачено за предательство Христа. Ну. вы понимаете, что легендарным стало все, имеющее касательство к той истории, как Грааль, бывший всего лишь чашей, куда собрали кровь Христову или несчастный Агасфер, не позволивший Спасителю отдохнуть у своего порога. Каждый из тридцати сребреников дарует Хранителю материальное процветание, продлевая при этом жизнь. А обладание значительным числом может и вовсе сделать бессмертным.

Особым образом развившийся нюх привел Пеннимана в этот дом. А надо сказать, что в семье Розы существует собственная семейная легенда: как-то, во время семейного обеда, в дверь трижды постучали, открыв дверь, родственники увидели свинью, которая держала в зубах серебряную ложку, на черенке смутно проступал некий профиль. Сделав собственные выводы, вы не ошиблись. Сплетение конспирологических легенд с бестолковыми эскападами Энди создает обаятельную и нескучную романную ткань, от которой, однако остается ощущение некой незавершенности, несмотря на четкие и удачные в фабульном плане финалы обеих книг. Возможно для того, кто лишь начинает знакомство с жанром, автор покажется странным, склонным к блужданиям вокруг да около, лишенным динамики, однако искушенный читатель фэнтези по достоинству оценит скромное обаяние Джеймса Блэйлока.

Свинья с серебряной ложкой во рту и Опасный Луна-Парк

«На самом деле они вовсе и не хотят на другую сторону, им просто нравится возможность. Как ребенок, который может подобраться к самому краю пропасти, но последнего шага так никогда и не сделает.»

Джеймс Блэйлок новое для меня имя, Вики говорит о нем, как о видном представителе жанра стимпанк и who am I to disagree, однако в двух романах этого сборника стимпанком и не пахнет. Старый добрый, довольно винтажный — в реалиях американских 80-х — магический реализм. Такое соединение «Надвигается беда» Бредбери с «Маленьким большим» Джона Краули, мягкое ретро, в котором хочется задержаться, несмотря на все «чудеса и диковины передай дальше». Легко уловимое, но трудно выражаемое словами ощущение безопасного стояния на краю пропасти.

Герой «Земли мечты» подростки сироты: двое из трех друзей,Скизикс и Хелен на государственном попечении, во власти мисс Флисс, особы довольно мерзкой, которая держит подопечных в черном теле, нещадно обкрадывая, кормит пустым капустным супом и слова доброго не стоит. Третьему, Джеку повезло больше, насколько само понятия везения применимо к сиротству, он на попечении старого чудаковатого сыровара Уилоуби. В приюте живет еще довольно мерзкий мальчик Пиблз, который люто ненавидит этих троих, постоянно наушничает Флисс, и творит им пакости разной степени тяжести. Не «еще один бедный сиротка, который нуждается в заботе», но совершенно сложившийся негодяй. Чудеса Солнцеворота, случающегося каждые двенадцать лет, начинаются накануне событий: море выбрасывает громадные очки, а затем великанский башмак, причем последний явно хорошо поношен; в дом проникает странная мышь, которая стоит на двух ногах, а потом и вовсе снимает мышиную голову, оказываясь маленьким человечком. Однажды ночью в городок прибывает на поезде Луна-Парк, нормально, если не думать о том, что железная дорога, ведущая к ним, уже лет десять как не работает, а на некоторых участках рельсы вовсе отсутствуют.

Вместе с парком аттракционов в город приходит как Большое Зло (мы ведь уже тренированы Бредбери и полудюжиной оммажей к его ярмарочному роману), так и возможности одолеть его, что потребует от ребят пройти инициацию. Болезненную и суровую для них, но интересную для читателей (или слушателей, хотя читает Артем Быков не то, чтобы очень хорошо). «Земля мечты» необычный и парадоксально уютный мир, сплетающий чернокнижие, временные парадоксы, поиски родителей, путешествие в Иные миры на аттракционе «Летающая жаба» и неожиданный, но отличный финал. Кстати, жабы и свиньи — любимые животные Блэйлока. я сейчас читаю третий по счету его роман, и везде они в изобилии.

Сливки общества

«Шампанское по утрам пьют аристократы и дегенераты»

Аристократия этой книжки creme de la creme, а жизнь высшего общества расписана по минутам, строго регламентирована и сильно сомневаюсь, чтобы чопорные английские леди начинали день алкоголем. Кэролайн Мортон, дочь лорда и леди по рождению и воспитанию, вынуждена пойти в компаньонки к даме, ниже себя по статусу, но куда лучше обеспеченной. На самом деле, энергичная вдова миссис Фроджертон, которая железной рукой правит своими производствами (в Англии эра индустриализации, совпавшая с началом Викторианской эпохи) в компаньонках не нуждается. Наняли её главным образом затем, чтобы помогла вывести в свет дебютантку сезона мисс Фроджертон. В этом деле множество подводных камней, высший свет неохотно принимает выскочек-парвеню, и нужен опытный лоцман, чтобы провести Дороти в гавань удачного брака

Юная подопечная не осознает, насколько Кэролайн важна для ее успеха в свете, держится с девушкой заносчиво и самоуверенно. Можно спросить, чего ради та пошла на такие жертвы, если тетя, леди Гринвуд готова принять племянницу снова. В Гринвуд-холле прошло детство мисс Мортон после смерти матери, младшая сестрёнка и теперь на тетушкином попечении. Но именно поэтому старшая хочет добиться независимости и забрать Сьюзан из места, где нет иных перспектив, кроме роли приживалки-бедной родственницы и привилегированной бесплатной прислуги. В своем полусиротстве она достаточно узнала цену тетушкиному гостеприимству. из милости, а после скандала с разорением и самоубийством отца, утратив статус подходящей невесты и будучи вынужденной расторгнуть помолвку с молодым человеком, которого любила, предпочитает служить за деньги. Больше того, отказывается присутствовать на праздновании совершеннолетия кузины Мэйбл, всеобщей любимицы, если это оторвет ее от исполнения обязанностей. И тогда тетя приглашает нанимательниц Кэролайн в имение — высокая честь.

В респектабельном, хотя несколько уже ветшающем Гринвуд-Холле, подготовка праздника то и дело прерывается неприятными происшествиями: пропадает дворецкий, старика позже находят в подвале, запертым в собачью клетку и смертельно напуганным — кто запер, он как-бы даже не помнит. После находят удушенную пряжей и с горлом, проткнутым вязальной спицей, престарелую родственницу, приживалку в этом доме, чьей участи так хочет избежать героиня. Она занималась устройством судеб сирот, которых во множестве брали в этот дом в рамках благотворительных проектов Леди Элинор — на приглашении на свой праздник некоторых из них — товарищей своих детских игр, настояла демократичная Мэйбл. Пока удается делать перед гостями вид, что ничего экстраординарного, но происшествия множатся, вряд ли удастся заминать их и дальше, А Кэролайн кто-то (убийца?) прямо подталкивает пуститься в расследование. В котором к ней присоединятся нанимательница и доктор, в ходе которого Кэролайн переживет неприятные и прямо опасные моменты, а также узнает много такого, что предпочла бы не знать. А мы, читатели — узнаем о ней кое-что, выходящее за рамки «бедной честной девушки», что парадоксальным образом, сделает ее ближе и обаятельнее

История, ценная не столько детективной составляющей, сколько атмосферой романов любимых викторианок: Джейн Остен, Шарлотты и Эмили Бронте, которую Кэтрин Ллойд удалось воссоздать с поразительной аутентичностью. И в аудио, Юлия Яблонская читает великолепно, спасибо Дому историй за еще один подарок.

Утопический детектив

«Снова вижу серебряный сон,

Здесь мой город, мой Вавилон.»

2158 год, Объединенное Человечество готовится праздновать столетие Эры телепортации, открытие которой изменило жизнь, как ни одно прежнее достижение технической революции. Отныне 10 миллиардов, населяющие планету не разделяются на страны, нации, расы, последователей религий — «Одна Земля, один народ один язык» — как записано в Первой статье Земной Конституции. Мгновенное перемещение в любую точку планеты обеспечивает прибор, который каждый получает с рождением, города упразднены за ненадобностью и существуют теперь лишь в качестве музеев, ни пробок, ни транспортных потоков, ни самого транспорта. В качестве единого языка выбран испанский — он простой. Природа очистилась, планета благоденствует, всеобщее счастье. Для празднования президент Нимрод готовит километровой высоты башню на океанском атолле, где уместятся, встав плечом к плечу, все десять миллиардов человечества — эту идею Мишель Бюсси позаимствовал у Экзюпери, о котором его роман «Кто убил Маленького Принца», хотя во времена Антуана население Земли составляло два миллиарда.

Новый роман от французского короля бестселлера. Не просто детектив, а фантастический. В основе фантдопущение о возможности мгновенной телепортации. Аудиоверсию читает Григорий Перель. Значит хорошие сапоги, надо брать? Н-ну... В мире есть вещи, которые нам дано понять, и есть непостижимые как кантова вещь в себе, Мишель Бюсси из таких. Мне не постичь феномена его популярности: мужик пишет идиотические тягомотные книжки, где люди ведут себя неестественно — и продолжает оставаться первым пером Франции. Но самое удивительное, что, привычно разочаровавшись, сама я беру его следующую книгу, стоит лишь ей появиться. Итак, «Новый Вавилон», утопия, в которой преступность практически искоренена: он на тебя замахнулся, а ты — р-раз и уже в другом месте. Внезапно на райском острове, в колонии безмятежных немецких пенсионеров десять убитых. На месте преступления оставлена книжка главного террориста и экстремиста планеты. Поскольку все теперь счастливы и тюрьмы упразднены, преступников ссылают в... Казахстан, предварительно отобрав телепорты — на месте Казахстана я бы обиделась.

Параллельно расследованию, которое ведет глава службы безопасности майор Артем при помощи кукольно-красивой кореянки Ми-Чи, поблизости трепыхаются журналист Лилио и учительница Клео, которых судьба свела во время массового теракта на футбольном матче. Чи-во? Там же нет преступности. Ну вот как-то так, активировался деструктивный элемент к праздничку. Тут будет все, как мы любим: африканская страсть, гостевые апартаменты самого богатого человека Земли, интервью века, внезапно обнаруженные следы чудовищного преступления, бегство от преследователей и путешествие на великах по казахским степям (ну-ну, там на поезде-то три дня едешь и ничего, кроме степи). Но самое удивительное, что Бюсси как-то умудряется написать об всем этом так, что от зевоты скулы сводит. Я уж не говорю о логических дырах в концепте, который весь одна большая логическая дыра.

Резюмируя: не фантастика, не детектив, отчасти авантюрный роман в худших традициях. Но каков хитрец Бюсси, опять он всех обдурил.

Найди десять отличий

Я не только не читала в детстве Игоря Можейко, более известного как Кир Булычев, но даже не смотрела культовой «Гостьи из будущего». Ремейка под которым пишу эту рецензию (и вы, если приглядитесь, увидите мелкими буковками снизу: «Официальная новеллизация по сценарию фильма») — не смотрела тоже. Но обе книги: оригинальные «Сто лет тому вперед» и помянутую новеллизацию, добросовестно прочла на днях. Единственное, чего мне теперь хочется, так это спросить, когда уже отечественный кинематограф прекратит переснимать культовые советские фильмы в худших традициях голливудской штамповки?

Я верю, что кино про «Прекрасное далеко» было шедевром, чего не могу сказать о литературной основе, она проще, хотя милая. Замечательно хороша в части технических новинок будущего, инопланетная фауна интересная, впечатляет концепция космических пиратов как деструктивного элемента, который просочится в любую утопию. Смущает нарочитая «детскость» в описании социальных взаимодействий Коли, попавшего в будущее, когда в огромной Москве он по два-три раза сталкивается с одними и теми же людьми и успевает даже встретиться с какой-то Миленой, о которой ему то и дело здесь твердят. С точки зрения мотиваций и повествовательной логики поведение героя: идиотическое бесстрашие в соединении с немыслимым уровнем адаптивности — не выдерживает никакой критики. Советский школьник, воспитанный в системе, где инициативность не поощрялась, внезапно устремляется навстречу приключениям в мире с неизвестным и непонятным социальным устройством. Да неужели? И ничего не боится, лезет на космодром и вот это вот все? Но живые люди так себя не ведут, это образ мыслей и действий персонажей авантюрных романов не лучшего качества.

И однако в истории Булычева есть один громадный плюс, перевешивающий все минусы. Она проникнута добром. Базовым знанием, что мир, который может быть подлым и гадким во множестве локальных проявлений, глобально устроен правильно и справедливо, и движется в верном направлении. Ощущением, совершенно утраченным ремейком, в котором не десять отличий надо искать, а хорошо бы найти десяток сходств. По сути, это кино и написанная по нему книжка даже не однофамильцы булычевской истории. Если оценивать уровень сходства, то это как порно-мультик про Белоснежку в сравнении с диснеевской версией: персонажи как-бы те же и даже зовут их так же, а делают что-то совсем не детское. Широчайший спектр знаний, умений, навыков, который ставил девочку Алису вровень с героями Полдня Стругацких сменила натасканность девицы с розовой шевелюрой на боевые единоборства. Такой себе вариант Тарантино для бедных. Спасибо, если мне захочется Беатрикс Киддо, я пересмотрю «Убить Билла».

Тюремная романтика Глота и Весельчака. Мадам Селезнева, флиртующая с последним. Временная петля, как не пришей куда рукав «чтобы страшнее». Откровенно несимпатичный Коля, а в придачу дебиловатый здешний Ефим и пара совершенных олигофренов одноклассников Настя и Витя. О, боги, яду мне. Юмор в новом фильме — отдельная песня, репризы и гэги достойны гения Петросяна. В общем, плохо, да к тому же в этом продукте совершенно утрачено гуманистическое наполнение исходника.

Ребята из российского кино, перестаньте уже терзать культовые фильмы советского кинематографа. Материала для сценариев выше крыши, спросите меня, я вам с ходу дюжину вариантов предложу, с которыми получатся нормальные картины.

Что за прелесть эти овцы

"— Еще вчера он был совершенно здоров, — сказала Мод. Уши у нее нервно подрагивали.

— Это ни о чем не говорит, — возразил Сэр Ричфилд, самый старый баран в стаде. — Он ведь умер не от болезни. Лопата — это не болезнь.»

Лопата — с ней, торчащей из спины, найден пастух Джордж Гленн — это и в самом деле не болезнь, но смерть может причинить не менее успешно. Добро пожаловать в Ирландию, в деревню Гленнкилл, чье название печально рифмуется с сутью дела, за расследованием которого нам предстоит наблюдать, в то время, как вести его будут овцы Джорджа. Если бы у романа Леони Свонн не было других достоинств, одна эта особенность стоила бы того. чтобы не пропустить его, но для меня необходимым и достаточным условием для знакомства стало то, что: 1. это июльская новинка от Дома историй, а они умеют приятно удивить; 2. аудиоверсию начитал Кирилл Радциг (кто понимает).

Итак, деревушка Гленнкилл живет, в значительной степени, с туризма. Продажа чужакам восхитительных видов пасторальной глуши, аутентичных ремесел и прочей ирландской ирландскости приносит больше дохода, чем занятия этими самыми ремеслами, что не помешало некоторым — а именно Джорджу, подозрительно разбогатеть. Нет, он не швыряется деньгами, не строит дворцов и не дерет носа, но по некоторым приметам деревенские видят, что деньжата у пастуха завелись, и немалые, а значит криминальные. Постепенно вокруг Джорджа создается зона отчуждения: не стоило ему приводить уголовных, этих волков, за которыми рано или поздно явятся другие волки, полицейские, и непременно порушат спокойный уклад здешней жизни — не стоило приводить к собственному стаду. А тем временем не метафорическое, но самое натуральное стадо Джорджа пытается выяснить собственными силами причину его смерти. Ну, потому, что Джордж был хорошим пастухом, любил их, заботился о них, читал им вслух по вечерам и обещал, что они поедут в Европу. Европа представлялась овцам бескрайним цветущим лугом с яблонями, и яблоки на них ни разу не кислые, а только сладкие. Главными следователями станут мисс Мапл — умнейшая овца стада, Гленнкилла, а может и всего мира, Отелло — четырехрогий черный баран с темным прошлым, Моппл — толстый меринос с отменной памятью и Мельмот, как и следует из имени — скиталец, легендарный близнец вожака, сэра Ричфилда.

Эти ребята докажут. что идиома «овечьи мозги» возмутительно несправедлива и пронизана гуманоидным шовинизмом. Хотя допускаю, что кое-кому из читателей идея о сыщиках-овцах покажется возмутительной и крамольной: с чего бы это баранине чего-то там расследовать! Тут уж я ничем не могу помочь, вы сами загнали себя в ловушки стереотипов, но для тех, кто открыт новому «Гленнкилл» станет очаровательным упражнением в толерантности и умении встать на позицию, отличную от человеческой (как минимум — полуметром ниже). Экспозиция может показаться затянутой, но сцена с оглашением завещания окажется просто бомбой, а после нее все понесется галопом, будет смешно и страшно, с «Грозовым перевалом» и «Гамлетом» — будет классно.

Но лучше всех А-А-Алиса

«Да кому вы страшны? Вы ведь всего-навсего колода карт!»

Почему так вышло. что из миллиона историй, хороших и разных, эта главная? Что такого есть в сказке про девочку, которая провалилась в кроличью нору, наплакала море слез, пила из подозрительной бутылочки и откусывала с разных сторон не менее подозрительного гриба. А еще беседовала с Синей гусеницей, заносчивыми цветами, улыбчивым котом (по большей части с улыбкой — без кота). Знакомилась с Герцогиней, искавшей всюду мораль, участвовала в Безумном чаепитии и играла в крокет у Королевы, используя вместо молотков фламинго. Что такого есть в этой сказке?

Я не знаю, но мы читаем и перечитываем ее, смотрим и слушаем во всех возможных вариантах: от Диснея до Шванкмайера, с обязательным заходом в мюзикл Высоцкого и кино Тима Бёртона. Хотя, признаюсь, самая большая моя любовь — советские мультики Ефрема Пружанского с Алисой-Нееловой, там еще Белый Рыцарь Караченцев. Когда росли мои дети. без конца ставила им видеокассету с обоими мультиками, буквально до дыр запилила и до сих пор помню наизусть весь текст и песенки.

Особая магия кэрролловой сказки не отпускает и десятилетия спустя, магнитом держит в сфере ее притяжения, не дает пройти мимо новых интересных изданий. Таких, как вот эта книжка от «Бумажного фонарика» с иллюстрациями Ким Минджи, с которой я целый вечер не могу расстаться, верчу в руках, перелистываю и тихо млею от этой красоты.

Души

«Жизнь человека – это погоня души за сердцем»

Алекс Тарн год назад обогатил мое понятийное пространство концепцией шабатона, рассказав крайне запутанную, и столь же увлекательную историю, где смешались Гражданская война в Испании, ГУЛАГ, спецслужбы, современный Израиль, роковая страсть и грехи отцов. «Четыре овцы у ручья», в некотором смысле, антитеза «Субботнего года», это про праведность отцов, которая ложится на потомков не менее тяжким бременем. Если в вашем читательском активе есть «Пардес» Хоупена и «Книги Якова» Токарчук, знакомство с этим романом окажется восхитительным интеллектуальным приключением.

В авантюрном сюжете, с террористами и контрразведкой, любовью и смертью — параллельно разворачивается другая история, проникнутая каббалистическим учением о перерождении душ и насыщенная притчами до кристаллизации. Вернее — четыре истории, потому что повествование ведется от лица четырех рассказчиков, объединенных одной, старой и мудрой душой цадика (целителя и праведника). Число четыре, несомненно, перекликается с притчами, в каждой из которых фигурируют четыре персонажа: устремившийся к Истине неподготовленным и убитый эпифанией; сошедший с ума, не в силах вынести ее сияния; отступивший, чтобы вести жизнь обывателя; и наконец четвертый — который постигает. Но фрагменты с посещением Учителя в темнице Шимоном бар Ицхаком и находкой книги «Зогар» Ицхаком бен-Шломо Лурией остаются небольшими эпизодами, в то время, как Нахман из Броцлава и наш современник израильтянин — два основных героя-рассказчика.

Итак, условно наши дни, Израиль. мальчик-подросток-юноша которого мы будем знать под именем кэптена Клайва — языковой гений. Причем особые способности распространяются у него и на языки программирования. Окончив университет во время, когда ровесники еще доучиваются в школе, вундеркинд поступает на работу в контртеррористическое подразделение и получает в разработку выпускника Сорбонны, доктора филологии из семьи со связями, и в целом чрезвычайно респектабельного господина, замеченного в сочувствии к реваншистским настроениям арабов оккупированной территории. Практически, Джамиля Шхале подсовывают ретивому юнцу «на отвали», чтобы не доставал руководство. Но именно этот человек окажется тайным координатором террора, а поединок с ним станет главной битвой героя.

Параллельно истории Клайва разворачивается рассказ о жизни, исканиях, учении, борьбе и отказе от личного счастья Нахмана из Броцлава, известного, как основатель бреславского хасидизма ребе Нахман. Тарн умеет насытить интеллектуальное повествование остросюжетностью триллера, соединенной с мощной религиозно философской составляющей. А теперь две новости, сначала плохая: неподготовленному читателю будет трудно. Но есть и хорошая: на Букмейте и Литресе аудиоверсия романа в исполнении Григория Переля, прекрасном как всегда.

Рыжий Ангел

«Ты говорила, что постараешься быть очень хорошей девочкой, если мы оставим тебя в Зеленых Мезонинах, но должна сказать, что в это трудно поверить сегодня.»

Она хорошая девочка. Что вовсе не значит «тихая, скромная, незаметная». Анна Ширли, которая мечтает зваться Корделией (хорошо, что не Гонерильей), но за неимением лучшего готова смириться с именем Аня (только не Анюта) — эта девочка настоящая звезда. Конец девятнадцатого века, пожилые брат и сестра Мэтью и Марилла из местечка Авонлея решают взять на воспитание приютского мальчика, который стал бы помощником на ферме. Система усыновления в Канаде тех лет не отличалась строгостью контроля. Касберты буквально передают пожелание через знакомых женщине, которая собирается в приют за девочкой для себя, в процессе передачи мальчик трансформируется испорченным телефоном в девочку. Ненужную во всех отношениях. Рыжая веснушчатая тощая Аня не нужна не только фермерам, но никому в целом свете. Осиротевшую младенцем, ее передавали из дома в дом и к своим одиннадцати годам малышка уже имеет опыт няньки трех пар близнецов. А еще, ее сердце разорвется от горя, если придется вернуться в приют, где злые мальчишки и жизнь впроголодь.

И что-то в ней, непосредственная восторженность, чрезмерная аффектированность,, бойкость, манера выражаться высокопарно, удивительное в девочке с таким жизненным опытом чувство собственного достоинства — трогает сердца брата и сестры, они решают оставить приемыша у себя. Так начинается история «Ани из Зеленых мезонинов», упоминания о которой я часто встречала в литературе и немного жалела, что в моем детстве не было этой книжки, а теперь уже и не будет. Но вот оказывается, что время для хороших книг не проходит с минованием этапа, для которого они предназначены. Ну, я о по-настоящему хороших, история Люси Мод Монтгомери из таких. Выдержав за сотню с лишним лет несколько сотен переизданий на немыслимом количестве языков и пережив семнадцать экранизаций, свежа как фиалка и сегодня.

Не случайно эту книгу высоко оценил Марк Твен, Аня — такое девчачье соединение Тома Сойера с Гекльбери Финном. Менее деструктивная в своих затеях — в мальчиках все-таки разрушительное начало изначально представлено более обильно, Аня натура цельная с непоколебимой тягой к добру. Она такой посол Мирового порядка в наш, полный хаоса, мир. Что не спасает ее от попадания в разного рода неприятности, чаще всего происходящие из желания сделать все идеально. Пересказывать бесполезно, это надо читать, и уверена, вам томик от «Бумажного фонарика» с иллюстрациями Ким Джихёк даст столько же радости, сколько мне, а если у вас девочка, то эта книга станет просто сказочным подарком.

Месяцы в деревне

История от моего любимого дуэта современной российской литературы: Софьи Ремез и Ивана Шипнигова, одновременно неожиданная и ожидаемая. Ожидаемая, потому что не могут ведь два отличных писателя, да к тому же супруги, не написать общей книги. Неожиданная, потому что не детская (Соня пишет для детей), и не взрослая (книги Ивана для взрослых), а как раз посередине — янгэдалт, который и взрослым почитать в радость. Или послушать, потому что ВИМБО выпустило аудиоверсию, на Букмейте и Литресе она уже есть.

В отличие от тургеневских персонажей, здешняя «Городская штучка», Маруся должна провести в деревне не месяц, а целые каникулы. Да не в какой-нибудь ближне-подмосковной, а в самой, что ни на есть, алтайской. Без водопровода и практически без интернета. В двух комнатах деревенского полудома с маминой подругой и ее дочерью Катей, которая, хоть и ровесница, но, как бы поделикатнее — отстой. Другую половину занимают пожилая хозяйка и ее внук (вроде бы) Саша. Моются здесь в бане, которую топят, блин, раз в неделю. Да и когда натопят, непонятно, как сделать, чтобы включить. То есть? То есть, если ты городская девушка, отродясь не имевшая дела с деревенской баней, где парная, шайка и ведро с водой, которую прежде еще натаскать нужно, то оценить прелесть такого способа мытья сильно трудно.

Из молодежи тут еще мастер на все руки Максим и местный Джейми Оливер Оксанка. И скукотища. А Саша, вроде, симпатичный. И он умный. То есть, он реально очень умный, из тех ребят, которые побеждают в олимпиадах и поступают на бюджетные места в самые престижные ВУЗы страны. Ничего себе! Эта составляющая: Саша умный, а для таких ребят социальные лифты в стране работают, невзирая — оказывается не просто сюжетообразующей для книги, но имеет непосредственное отношение к реальности соавторов. Те, кто знаком с историей Ивана и Сони, поймут, что во многом это «основано на реальных событиях».

Прекрасное алтайское лето движется к осени, а Саша получает приглашение закончить школу в престижном московском лицее на полном пансионе. Ого! Да это же полная сбыча мечт! На самом деле нет. Большие надежды налагают огромную ответственность, страшно не справиться, придется учиться и как-то подрабатывать, и все равно будешь в столице бедняком на птичьих правах. А как оставить пожилую нездоровую женщину, у которой кроме тебя никого? Они найдут выход. Очаровательная история с неожиданным финалом.

Вспоминать ушедших без горечи

Вот розмарин, это для памяти: возьмите, дружок, и помните. А это анютины глазки: это чтоб думать.

«Гамлет»

Поминать усопших в православной традиции принято блинами и кутьей. Торты скорее ассоциируются с радостными поводами для застолья, вроде дня рождения или свадьбы. Заказ «Поминальных тортиков из кафе «Чистилище» не имеет отношения к еде для поминок тотчас после похорон, на 9 или 40 дней, но связан с метафорическим актом отдачи долга памяти близкому человеку — окончательному распутыванию некоего кармического узла, которым при жизни поминающий был связан с умершим. В этом смысле книга скорее буддистская, что не удивительно, это корейская манхва.

Книга Санхо включает две новеллы, в обоих случаях к хозяйке кафе, кондитеру Марго обращаются молодые женщины. «Блинный тортик и детективный роман»: начинающая писательница, пока не добившаяся признания волонтерила в хосписе, ухаживая за практически ослепшей и впавшей в кататонический ступор девушкой. Кроме прочего, она читала пациентке вслух, в общем-то не понимая, слышит ли та ее, реакции не было. Пока однажды не забыла положить в сумку новую книгу и стала читать единственное, что было при себе — собственную рукопись. Губы бесчувственной прежде девушки впервые дрогнули...

Во второй истории «Кексики «Ночная свеча» к Марго обращается дочь вампирши. Не думайте худого о маме девушки, она не пила крови, в реальности романа существуют как трехглазые люди (умирающая девушка из первой истории), так и те, для кого убийственен солнечный цвет и потому они вынуждены работать в ночную смену, как мама героини. Она была водителем грузовичка, развозила товары по круглосуточным магазинам, а днем спала в — нет, не гробу, в шкафу. И шторы у них дома были не простые, а очень плотные, на пуговицах, чтобы ни один случайный луч не проник с улицы — от контакта с солнцем вампиры заболевают каменной болезнью. Мама любила настурции, потому что они распускаются ночью.

Чудесная книжка, трогательная и нежная. С историей писательницы я всплакнула. И отличная отрисовка, а сочетание красного и черного в колористике ни разу не агрессивное, скорее стильное.

Рersonnage principal

«Благословенный Свет! Мама велит мне держаться подальше от детей с Даром. Они опасные, их потому и запирают в Оффициях!»

Французское фэнтези не самый частый гость в наших широтах (тягот). Но уже и не редкий. Если несколько лет назад при этом словосочетании вспоминалась лишь героиня Кристель Дабо с ее шарфом из цикла «Сквозь зеркала», то в нынешнем уже и «Чаепитие с призраками» было, и «Ежегодный пир погребального братства», который скорее боллитра, но со многими чертами фэнтези. И вот «Персона», дебютный роман авторки по имени Ielenna, информацией о которой сети не спешат делиться.

Мир Люкса взял за образец и основу Античность, альтернативная ветка, в которой Рим, например, возник, но могущества нашей реальности не достиг. Что до европейской цивилизации. то она вовсе никак не отразилась на развитии мира «Столицы Света». Кстати, политеизма здесь нет, все поклоняются Свету. И он же наделяет некоторых здешних особыми сверхспособностями: акварии управляют водой, аквилы ветром, дефлаграты огнем, кто-то причиняет боль прикосновением, кто-то успокаивает, лечит, заставляет говорить правду — всего три десятка разных специализаций.

Прежде отмеченные Светом жили среди людей как обычные члены общества, используя свои способности для заработка, но вот уже несколько десятилетий, как во главе Ордена Света встал Понтифик, и все изменилось. Светоносных детей начали изымать из семей и помещать в детприемники оффиции с самыми спартанскими условиями: соломенный тюфяк, из еды похлебка или каша, одежда простенько-убогая. Время от времени Орден сдает воспитанников в аренду имеющим возможность заплатить, недурно на этом зарабатывая. Считается, что так они окупают свое содержание. Выходов из оффиция два: 1.достигнув брачного возраста, жениться/выйти замуж и лишиться дара; 2. стать служителем культа, приняв обет безбрачия.

Аристократка Дезидерия нанимает троих воспитанников в странном сочетании, которого прежде никто не объединял: Фисба чувствует пространство и может создавать карты мест, где оказалась, даже не видя всей картины, Эвандер обладает способностью работы с растениями, которые у нас ассоциируются с эльфийскими — сад в любом месте, где есть дерево, за минуты или наоборот — иссушить любой оазис. Наконец Андреа, третий друг, в той же мере и подруга — метаморф. Может менять облик на любой мужской или женский, потому и ощущает себя мальчиком и девочкой одновременно. Его дар вынесен в заглавие и называется «персона». Ребята не догадываются о сути своей миссии, но осторожная Фисба подозревает, что она может оказаться опасной для жизни, и девушка права.

Немного приподниму завесу тайны — это связано с похищением жениха принцессы, он же брат Дезидерии Исидор, также отмеченный даром, но сумевший избежать казарменной жизни оффициария, благодаря знатности и богатству семьи (и еще там кое-каким обстоятельствам). А наша тройка, пережив многие приключения, узнает о природе дара и возможностях управления им куда больше. Мир в романе прописан не очень подробно и социально-философская составляющей больше, чем я бы предпочла, но книга интересная и необычная. Думаю, буду следить за развитием сюжета.

Злой, плохой, хороший

Откуда ты, прелестное дитя?

Пушкин «Русалка»

Маргит Сандему, делает кого-то из своих героев главным персонажем очередной книги и рассказывает в основном о нем/ней. Если в пятом романе «Смертный грех» главной была Сесилия с ее борьбой за скрепное супружеское счастье, то шестая, «Наследие проклятых», посвящена маленькому Маттиасу, которого демонический единокровный брат Колгрим, усыпив, оставил в лодке без весел на пути к океану. Хитрый братец обеспечил себе алиби и, хотя мачеха подозревала, что именно он стоит за исчезновением малыша, доказать ничего не могла. А Маттиас, тем временем, переживает все приключения маленьких книжных скитальцев: от чудесного спасения пастушком, позарившимся на бесхозную лодку, до встречи с бродягами, ограбления, угрозы убийства и продажи в рудничное рабство. Такое: Иосиф Прекрасный, «Том Джонс» и «Оливер Твист» под одной обложкой — не растрогается только каменное сердце.

Что же злодей? Уверенный, что устранил конкурента в лице братишки, он занят поисками магических ингредиентов и артефактов Людей льда, рассчитывая сделаться, ни много ни мало — властелином мира. Такое: «чтобы ты сама ей служила и была бы у нее на посылках» — отчего-то этот роман ассоциируется у меня сплошь с Пушкиным и его «водными» произведениями. Остались в прошлом времена, когда Сесилия могла влиять на племянника, да она и занята собственными близнецами. Маттиас, тем временем, с помощью друзей совершает побег с рудников, но как раз момент возвращения, который мог бы стать погибелью Колгрима, знаменуется находкой трав и предметов. Маленькая мразь, обратившись «дорожным ужасом», мчит на север. Его цель — тайная долина Людей льда, в ней рассчитывает обрести могущество. А по пятам за ним следуют родственники. Сумеют ли они опередить злодея? Спойлер: да, но всему человечеству это будет стоить тяжкого лишения, а один крохотный мальчонка. только что потерявший маму, осиротеет окончательно.

Вторая, меньшая по объему половина «Наследия проклятых», посвящена Габриэлле, дочери Сесилии и Александра Паладинов. Девушка собирается замуж за красавчика придворного, но сама не обладает броской красотой. Пережив предательство жениха, умотавшего накануне свадьбы со шлюховатой фрейлиной, Габи едет зализывать душевные раны в дом бабушки Лив и дедушки Дага. Бабуля, овдовев, решает приютить у себя нескольких сирот, которых ее забота может спасти от участи изгоев. Внучка помогает ей, серьезное участие в этой работе принимает Калеб — парнишка, бежавший вместе с Маттиасом с рудника. Теперь он взрослый парень, сильный и надежный. Как-бы, я не продолжаю, но вы догадаетесь, что кое-у кого появится шанс залечить разбитое сердце успешнее, чем предполагалось изначально.

Маргит Сандему предстает в этом томе яростным борцом за права детей, а сцены беспризорщины, в сути своей ужасные, написаны с юмором иногда мягким гуманным, но порой едким и злым, на грани фола. А я все больше радуюсь знакомству с этой книжной серией, спасибо Дому историй.