|
БМЛ • 2 Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев. Золотой теленок. История города Колоколамска 4432262 получаем допечатку после 23 января
стр 45 — Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся.
стр 47 — Ну, по рукам, уездный предводитель команчей! Лед тронулся! Лед тронулся, господа присяжные заседатели!
стр 50 Услав дворника и прокричав «лед тронулся», Остап Бендер снова обратился к усам Ипполита Матвеевича.
стр 85 — Лед тронулся! — закричал Остап машинисту. — Лед тронулся, господа присяжные заседатели!
стр 320 Заседание продолжается! Лед тронулся, господа присяжные заседатели!
стр 420 И вторая: «Лед тронулся тчк командовать парадом буду я».
стр 525 — Заседание продолжается! — молвил Остап как ни в чем не бывало. — И, как видите, господа присяжные заседатели, лед тронулся.
стр 638 — Лед тронулся! — в ужасе закричал великий комбинатор. — Лед тронулся, господа присяжные заседатели!
Так вот: таки "Лед тронулся", подписываем с Кукрыниксами Левшу Лескова для начала плодотворного общения. Книга небольшая, 96стр, правда ушлый Дудукин работая в "Акварели" растянул ее на 112 , да еще в огромном формате, но не спасает.
Никто похоже не печатает предисловие из первых изданий:
«Я не могу сказать, где именно родилась первая заводка баснословия о стальной блохе, то есть завелась ли она в Туле, на Ижме или в Сестрорецке, но, очевидно, она пошла из одного из этих мест. Во всяком случае сказ о стальной блохе есть специально оружейничья легенда, и она выражает собою гордость русских мастеров ружейного дела. В ней изображается борьба наших мастеров с английскими мастерами, из которой наши вышли победоносно и англичан совершенно посрамили и унизили. Здесь же выясняется некоторая секретная причина военных неудач в Крыму. Я записал эту легенду в Сестрорецке по тамошнему сказу от старого оружейника, тульского выходца, переселившегося на Сестру-реку еще в царствование императора Александра Первого. Рассказчик два года тому назад был еще в добрых силах и в свежей памяти; он охотно вспоминал старину, очень чествовал государя Николая Павловича, жил «по старой вере», читал божественные книги и разводил канареек. Люди к нему относились с почтением».
Рецензенты отдельного издания «Левши» поняли предисловие к рассказу буквально. Так, рецензент журнала «Дело» писал: «Авторское участие г. Лескова... в «сказе» ограничивается простым стенографированием»; рецензент «Отечественных записок» полагал, что Лесков пересказал «давно всем известную сказку о стальной блохе». Ввиду таких отзывов Лесков в заметке «О русском левше (Литературное объяснение)» «разоблачил» свое предисловие как литературный прием. Здесь он пишет:
«Все, что есть чисто народного в «Сказе о тульском левше и о стальной блохе», заключается в следующей шутке или прибаутке: «англичане из стали блоху сделали, а наши туляки ее подковали да им назад отослали». Более ничего нет «о блохе», а о «левше», как о герое всей истории и о выразителе русского народа, нет никаких народных сказов, и я считаю невозможным, что об нем кто-нибудь «давно слышал», потому что, — приходится признаться, — я весь этот рассказ сочинил в мае месяце прошлого года, и левша есть лицо мною выдуманное. Что же касается самой подкованной туляками английской блохи, то это совсем не легенда, а коротенькая шутка или прибаутка, вроде «немецкой обезьяны», которую «немец выдумал, да она садиться не могла (все прыгала), а московский меховщик взял да ей хвост пришил, — она и села».
В этой обезьяне и в блохе даже одна и та же идея и один и тот же тон, в котором похвальбы, может быть, гораздо менее, чем мягкой иронии над своею способностью усовершенствовать всякую заморскую хитрость» («Новое время», 1882, № 2256 от 11 июня, стр. 2).
О «выдуманности» «Левши» Лесков и впоследствии настойчиво сообщал своим читателям: и в рассказе «Старинные психопаты» (1885; см. наст. том, стр. 449), и в заметке «Об Иродовой темнице» («Новое время», 1889, № 4962, стр. 3), — а в Собрании сочинений он исключил предисловие, поведшее к недоразумению
Хотя последнее прижизненное издание вышло с этим предисловием в 1894 году
|
цитировать
