у советской сборной оставалось 3 секунды. И эти 3 секунды разыгрывали… трижды. Для начала судьи не заметили, что Владимир Кондрашин потребовал тайм-аут до исполнения Коллинсом второго штрафного броска. Как только мяч был передан Алжану Жалмухамедову и тот ввел его в игру передачей на Сергея Белова, к столику арбитров бросился помощник Кондрашина с протестом – почему нам не дали минутный перерыв? Позже американские эксперты будут кричать – мол, за такое поведение тренера должны были выписать технический фол! Но арбитры признали свою ошибку, предоставили нам тайм-аут и отмотали секундомер обратно, на отметку 3 секунды до конца.

Тут-то и случился тот самый эпизод, который американцы до сих пор не могут простить ни нам, ни МОК, ни ФИБА, ни вообще всем причастным (да и непричастным тоже) к тому финалу. По установке Владимира Кондрашина, Иван Едешко вводит мяч пасом на Модестаса Пауласкаса, но тот, стоя спиной к кольцу, не успевает ни развернуться, ни отдать пас, ни сделать бросок. Звучит сирена, комментатор советского ТВ Нина Еремина грустно вздыхает: «США празднует победу». На паркете – куча-мала из осчастливленных игроков американской сборной, тренеров, болельщиков… И где-то там, за всей этой кутерьмой, малоприметный арбитр-хронометрист вот-вот готовится подписать протокол матча.

Но он этого не сделает. У него – свой хронометр, и он показывает, что сирена прозвучала преждевременно. По правилам, секундомер включают в момент получения игроком мяча, а не в момент паса из-за площадки. В данном же случае время пошло, едва Едешко выбросил мяч из-за лицевой. Что бы там решила лишняя секунда в ситуации с Пауласкасом? Ни-че-го! Его бы все равно закрыли, броска бы не было. Но правила – есть правила. И по этим правилам эпизод нужно переиграть… Так решил арбитр-хронометрист, представлявший на Олимпиаде в Мюнхене одну из топовых швейцарских часовых компаний. Звали его Зепп Блаттер.