Во-первых, это снова «Герой должен быть один», только теперь вместо греческих мифов в основе лежит миф якутский. Во-вторых, основная мысль, которая возникла после прочтения: вопрос даже не в том, зачем я это прочитал, вызывает вопрос зачем это было написано?

Есть, так называемая, развлекательная литература. Она не ставит перед собой каких то серьезных задач, развлекла читателя да и ладно. Очевидно, что сие произведение в качестве развлечения не годится совсем. Есть литература серьезная, которая пытается поставить перед читателем какие то серьезные вопросы этики и морали (в случае фантастики — развития этики им морали в обществе будущего), к такой литературе, например, относятся произведения братьев Стругацких. Это снова не оно.

Единственный смысл, который я вижу в этом произведении: познакомить читателя с якутскими мифами и продемонстрировать эрудицию Громова и Ладыженского. То же самое можно сказать про большинство их произведений, меняется мифологическая основа, но это все время одна и та же книга.

Ну разумеется, поигравшись с рядом народов Ойкумены в десятке романов, авторы не могли не добраться до антисов. Собственно, роман, не имея особого длинного и сложного сюжета, сосредоточен на сценах. Авторы разбирают ряд вопросов — как зачать антиса, как поймать антиса, как приручить антиса, как воспитать антиса?

Всё перечисленное — основная линия, и именно она кажется наименее интересным для авторов. Олди испытывают куда больше удовольствия встречая героев предыдущих романов генерального цикла, в различных сценах и комбинациях. Сценические связи с «Кукольником», с «Городу и миру», с «Побегом на рывок». Остроумные диалоги, антураж сцен, старые герои в новых ситуациях.

Основная сюжетная линия, таким образом, не реализуется и почти не развивается, оставляя роман без финала, даже без локального. Но особого раздражения это не вызывает. Просто получаешь удовольствия от современной прозы Олди, как таковой.

Всё никак у меня не складывается хорошее отношение с творчеством Олди. Сколько мне не советовали в моём окружении их как блестящих авторов и гордость отечественной фантастики, остаётся после их произведений лишь чувство разочарования.

Итак, «Герой должен быть только один» — это авторская интерпретация некоторых легенд о Геракле, да и не только. За что авторы действительно вызывают уважение — чувствуется, что они ответственно подошли к изучению материала. Не только Геракл, но и другие герои древнегреческой мифологии то и дело мелькают на страницах романа. Мне самому пришлось вооружиться Википедией, чтобы не потеряться в многочисленных именах и легендах, которыми так щедро сдобрено повествование. Сама идея того, что под именем Геракла действовал не один человек, мне так же понравилась. И звучит вполне логично, когда об этом говорят авторы.

В чём же, на мой взгляд, кроется проблема произведения? Оно не очень качественно сделано с художественной точки зрения. Во-первых, авторы не смогли толком определиться с жанром. Причём эта проблема всплывает в виде множества различных факторов. Если первая книга имеет более-менее ровное повествование, пусть и с регулярными скачками во времени: отдельные фрагменты из жизни, в основном, Амфитриона, и уже во вторую очередь маленьких Гераклов, то вторая книга мечется между этими самыми фрагментами и кратким пересказом событий. Так и представляется себе закадровый голос, который рассказывает, что и как было, изредка приближаясь к центру событий, чтобы показать их более подробно. И такая вот подача приводит к тому, что персонажи истории перестают быть персонажами. «Геракл пришёл, увидел, победил». Нам это рассказал закадровый голос, мы ему поверили. Но можем ли мы сопереживать такому герою, в котором не видим человека, а видим лишь пешку на доске?

И тут всплывает вторая проблема: в произведении нет вообще ни одного персонажа, которому можно сопереживать. Все персонажи слишком... одномерные. Амфитрион, которого в первой книге обуревало множество причин для беспокойства, во второй книге растерял все свои человеческие качества, и стал тем самым Героем, решающим все проблемы, которым должны были стать его сыновья. Не проявляя вообще никаких эмоций, он побеждает чудовищ, захватывает города и сокрушает вражеские армии. Гермес, что и в первой книге не складывался в достоверного персонажа — якобы Бог хитрости и коварства, который прожил не один век — на протяжении всего романа отпускает глупые шутки, по остроумности находящиеся на уровне детского сада, а во второй книге и вовсе своими поступками напоминает неразумного подростка. Ну а все прочие лица претендуют разве что на роль персонажей второго плана, включая самих Алкида и Ефикла.

Ну и последнее. Мне, порой, казалось, что я читаю какое-то юмористическое фэнтези, вроде творчества Андрея Белянина. Шуток в романе очень много, они странно пересекаются с уже упомянутым «пересказом» закадровым голосом, оставляя читателя в ещё больше недоумении. Тем более странно, с какими серьёзными проблемами сталкиваются герои. Порой шутки используются вовремя, давая передышку после напряженной части. Порой же, напротив, вставлены абсолютно неуместно, лишний раз напоминая о том, насколько в произведении карикатурны персонажи, не заслуживающие сопереживания.

Все эти факторы складываются в то, что книга оставляет слишком неоднозначные впечатления. Вроде и ругать особо не хочется. Написано, ведь, не то, чтобы плохо. И авторы постарались — хорошо изучили мифологию, о которой писали, и это заметно. Но в то же время: что представляет из себя произведение? Юмористический пересказ древнегреческих мифов на русском языке с толикой отсебятины? Не вполне понятно: а зачем это вообще нужно? Лишь вопросы, остающиеся без ответа.

Финальный роман телепатического подцикла, в отличии от двух первых, не содержит социологических исследований общества Ойкумены. Это чистый драматический экшен.

Основные претензии к чрезмерной софистике сюжета. Авторы, не экономя фантазии громоздят сущность на сущность, без особых объснений происходящего. Некоторые события косвенно разьясняются позднее, некоторые остаются загадочными. Такой способ изложения невольно приводит к сюжетным и логическим ошибкам.

Сценизм традиционно высок и колоритен. Некоторые персонажи авторам не удалось стабилизировать.

Роман прочелся не слишком легко, но с интересом .

Олди всегда читать приятно, но обычно тяжело. Здесь читалось на удивление легко: гладко, как по маслу. После нескольких очень неудачных книг, этот роман напомнил мне, почему я люблю читать.

Был единственный неприятный момент: когда слишком очевидна стала привязка ГГ к узнаваемой исторической фигуре. Но стоило вспомнить первую страницу: «Всъ персонажи являются вымышленными. Любое совпаденiе...» и т.д. — и снова всё стало легко и приятно. Скорее всего, уже через неделю и не вспомню содержания, но удовольствие от самого процесса запомню надолго.

С начала, чтение было не простым. Прежде всего, было трудно определиться с жанром. ГГ общается со своим изображением. Что это? Аллегория? Банальная шизофрения? Оказалось, страшноватая, городская сказка. Тут я снова расстроился, не слишком любимый жанр. Но, Олди ведь… мужественно продолжил читать.

Далее, начал искать скрытый смысл. Воля ваша, ну не могли Громов и Ладыженский, мастера “философского боевика” написать просто сказку, без скрытой моральной теоремы. Поиск был не прост, и я всё ещё не уверен в решении. На мой взгляд, произведение исследует интеракцию автора с читателями. Каждый герой – жена, развратная соседка, сосед-выпивоха, разбитная коллега по зазеркалью, девочка-инвалид, демон, всё и каждый из них символизируют тот или иной типаж, с которым авторы сталкиваются на творческих вечерах, коридорах редакции, в своём дворе, в повседневной жизни.

Устрашающий мир Зазеркалья построен не так уж ярко и подробно. Авторы дают набросок, основные черты и законы, не слишком точно сформулированные, давая читателю достроить самому. Вообще, литературные параметры романа хороши – самобытный сюжет, колоритные увлекательный сцены. Персонажи – Олди, есть Олди. Финал понравился неожиданным поворотом, сразу за мнимой предсказуемостью.

В целом, роман, не слишком захватив с начала, по мере развития сюжета, читался с интересом и удовольствием.

Роман оставляет двойственное впечатление: с одной стороны авторам удалось на базе того, что нам известно о Древней Греции, создать увлекательное повествование, органично дополняющее истории «Илиады» и «Одиссеи» и, в то же время, превращающее героя Одиссея в реального человека. Причём некоторые сюжетные находки чудо как хороши. Но....

Конечно же, авторы имеют право на творческий поиск, в том числе и на эксперименты с формой и стилистикой. Но, наверное, это всё-таки не должно идти во вред удобству чтения книги. А какое может быть удовольствие от чтения, когда повествование разорвано на кусочки, между которыми необходимо всё время с трудом продираться через множество слов и фраз, смысл которых туманен. Эмоциональное состояние героя, его переживания и раздумья — всё это, наверное, тоже можно сделать интересным, но авторам такое на этот раз не удалось: просто огромнейшие куски текста абсолютно не информативны, читаются с трудом и ничего, кроме смятения чувств и мыслей главного героя, не передают.

Правда радует, что хотя бы к концу романа авторы всё-таки вернулись к своей обычной манере повествования и финалом произведения можно просто насладиться, не отвлекаясь на борьбу с текстом «ни о чём» :).

Прекрасное новое творение мастеров, уже почти 30 лет доказывающих, что термин «исписался» к ним не относится — я всего-то нескольких современных таких авторов знаю.

В «Нюансерах» Олди проявляют все свои сильные качества — оригинальность, необычность завязки и персонажей, философичность действия, непознаваемость происходящих событий на 100% (сами Олди когда-то писали в эссе, что нельзя показывать читателю ВСЁ) и т.д. Это присуще практически всем творениям авторов.

Конкретно «Нюансеры» же особо понравились атмосферой дореволюционной России, хоть и не являюсь поклонником той эпохи, а так же переплетением множества сюжетных линий. Некоторые из сюжетов переплетаются друг с другом только в нюансах, но все они — нити единого гобелена, фактически, даже без любого персонажа, повествование бы рассыпалось. Вот это мне тоже всегда нравилось у Олди — продуманность их книг, отсутствие лишней левой ерунды и «филлеров».

Написано очень качественно, авторы хорошо поработали над первичным материалом и передали в произведении мифическую атмосферу Древней Греции. Читается очень хорошо, сюжет нигде не провисает, герои выписаны очень ярко. Но мне не понравилась рассказанная история. Признаю, что это просто дело вкуса, но ничего не могу с этим поделать — насильно люб не будешь. Поэтому резюмирую — книга хорошая, но понравится не всем.

А ведь такое у Олди я уже читал в их фэнтезийном цикле. Есть некое традиционное феодальное общество с королями, рыцарскими орденами и простыми крестьянами. Но оно каким-то чудом управляется вполне современной администрацией. А местами — сверхсовременной. Магия, не иначе. Третий том кабирского цикла — то же самое. Еще более традиционное общество с арабским колоритом, но именно что идеально работоспособное. Никаких халифов на час. Никаких смут и войн династий. Слова «радость и повиновение», которыми отвечают на приказ, — это не просто устоявшаяся с годами формула ответа. Подчиненный действительно испытывает радость, когда слышит приказ. «Слово владыки, отмеченного благодатью Огня Небесного — закон». И так во всем. Уже тот единственный факт, что убийцу зарезанного по ошибке шахского посланника сами же разбойники сдают судье, говорит о многом. Какое-то очень мощное колдунство, которое изо всех сил обслуживает идею святости верховной власти.

Плохая новость для главного героя: обслуживание святости верховной власти оставляет мало свободы даже верховному правителю. Принято считать, что в восточных деспотиях единственным свободным человеком был самодержец на вершине власти. В нарисованной авторами картине мира нет даже этого единственного. Все твои желания положено удовлетворять, но главному герою от такой жизни становится скучно. До смерти скучно. От скуки он начинает дурковать. Причем делает это с размахом восточного деспота. В итоге получается книга, которая отвечает на вопрос: «Как можно сломать систему, если система сама согласна ломаться под все хотелки своего пользователя?» После долгого путешествия по лабиринту сюжета авторы ответят на этот вопрос.

ИМХО из всего кабирского цикла третий том получился самым слабым. Это при том, что второй том был просто великолепен: «Дайте им умереть» — это вторая из двух книг Олди, которую я люблю перечитывать. Быть может второй том очень сильно поднял планку, и я просто обманулся в своих ожиданиях? Все может быть.

«Захребетник» — это повесть из условного цикла «Чистое фэнтези» и подцикла «Три повести о чудесах». Произведение довольно сложно отнести к одному конкретному жанру, поскольку оно представляет собой смесь элементов приключенческого жанра, фэнтези, детектива, альтернативки, романтики, в наличии и некоторые философские связки.

Мир, созданный авторами, получился очень красочным и настолько проработанным, что кажется одушевленным и реальным. Восточным колоритом пропитано все, атмосфера волшебства завораживает, впрочем, ничего удивительного, ведь сама повесть не просто рассказывает о чудесах, но и создает маленькое чудо для читателя. Образы персонажей немного гиперболизированы, вероятно для того чтобы создать определенный тип героя без отклонений от «стандарта», оттого кажется, будто авторы играют с читателем. Еще одно несомненное достоинство произведения – эмоциональность и психологизм. А вот финал немного предсказуем, но на общем фоне положительных эмоций, полученных от прочтения, этот недостаток смазывается.

Повесть «Захребетник» очень легко читается, но в то же время содержит массу символических «точек», подталкивающих читателя к размышлениям на различные темы. Приятное послевкусие от прочтения обеспечивает как интересный сюжет, так и красивый язык произведения.

Конечно же, понравилось. Только с оговорками. Ибо планка ожиданий от дуэта Олди после «Пути меча» и «Герой должен быть один» высок. Здесь же мы имеем фирменный, узнаваемый стиль, детальную проработку сюжета и мелочей при погружении в незнакомую культуру — тот есть всё то, чем славится Олди — но без привычного восторга.

Разумеется, книга о карме, буддизме, о Китае, о шаолинских монахах. И немного о конфуцианстве и даосизме. И как обычно, о людях и их моральном выборе. Но определить точно, о чём, чего здесь больше — сложно. Может, это такой ход, особенность китайской философии — говорить о чём-то и ни о чём конкретно. Пусть так. Но секреты Шаолиня, который был самой манящей интригой, так и остались за кадром. О да, легендарный монастырь становится более живым, но остаётся непонятным и таким же таинственным, как и в начале книги.

А ведь поначалу думалось, что в центре внимания сюжета окажется именно Шаолинь. Аналогично лишь мазками отображены прославленный китайский бюрократизм, приверженность традициям, очень схематично (пусть и очень интересно) подана мифология и народные верования. Но авторы сосредоточились не на антураже и действии, а на Пути. То есть всё происходящее — лишь подтанцовка, декорации для духовных поисков, сомнений, размышлений, терзаний и этических поступков героев.

На поверку вышло атмосферно, но скучно. Не так скучно, когда хоть волком вой, а так, когда ожидаешь нечто большее, чем получаешь. И есть моменты которые несколько напрягли не в лучшем смысле. Самый значительный — переселение в душу китайского безродного мальчика современного компьютерного гения. Любопытный вариант попаданства. Но вызывающий противоречивые эмоции. Слишком искусственный ход, чтобы разрешить основную загадку истории. Впрочем, за песню «Шёл монах за подаяньем» в исполнении попаданца отдельное спасибо. И да, детективная линия, обещавшая быть основной, заглохла, уступив место философским размышлениям.

Приятно, конечно, что авторы разбираются в истории незнакомого большинству читателей средневекового Китая, мифологии, культуры. Но вот как-то слишком они перемудрили.

ЧИТАТЬ

Последние книги Олди я беру в руки с тревогой: вот она закончится, быстро закончится и всё. А потом открываю книгу и страхи тонут в кайфе от прочтения. И даже не от прочтения, а от... просмотра. Да, Олди освоили технику «литературное кино». Книга настолько аккуратно наполнена деталями, что каждая сюжетная картинка выстраивается в мозгу как кадр, так как именно задумали авторы: вот здесь персонаж, вот его мысли, вот о нём мысли, вот какие звуки вокруг, вот какие звуки внутри... А тут ещё и дверь в харчевню отворилась и из неё запахи, и тучи с моря... Пир души для читателя!

Кстати, а что обычный, неподготовленный читатель знает о Японии? Десять — двадцать характерных слов: самурай, саке, суши, катана, кимоно, хоку, кабуки, харакири, камикадзе. И десяти слов не набрал. А тут целая книга про Японию! И многие предметы или действия имеют японские аутентичные названия. Я как-то читал японского автора в русском переводе, на характере, из принципа — мозголомка, жуть! А тут Олди смело так берут и пишут японскими словами в русской транскрипции! И настолько всё мастерски, что со второй страницы уже и не замечаешь отсутствия силуэта горы Фудзи в окне.

А насчёт грусти по окончании книги, так нет её, грусти. Потому как Олди в этот раз написали не «литературное кино», а «литературный телесериал». С продолжением в следующем сезоне. И, как стало известно из инсайдерских источников, продолжение уже снято. То есть — написано!

PS.

«ЯПОНСКИЕ ЧАСТУШКИ»

Глаз

Прищуривали и

Брови надраконили:

Я не знаю как у вас,

А у нас, в Японии…

(Хой-хой-хой, хой-хой-хой!)

В процессе чтения в голове витала оценка 9. Интересная интрига, приятный язык. При написании диалогов на чатах присутствуют маты, но это согласно задумке книги. И вроде бы всё хорошо, но вот после прочтения оценил книгу в 6 баллов. Почему? Непонятен смысл работы фирмы «Авгикон», зачем она работает? Отлавливать негативные посылы на психику? Но ведь единственно, как можно противостоять неадекватам на форумах и в чатах это просто не заходить туда вообще. А если зашёл и увидел ср*ч, полностью игнорировать это, не читать и не отвечать. Невозможно воздействовать на человека никаким разрушающим воздействием, если ты внутри закрыт к подобного рода злословной информации, излучающей проклятия, ненависть и вражду. И никакая фирма «Авгикон» не поможет, если человек открыт для споров и скандалов и заходит на чат только для этого. Интернет так устроен, что любой может высказать своё мнение, не неся никакой ответственности (законодательной). И никакая фирма «Авгикон» ничего с этим не сделает, тем более отлавливая отдельные единичные воздействия. Немного странно выглядит, когда сотрудники фирмы закрываются от негативного воздействия на них, с помощью особых мониторов. Посыл действует на психику посредством внушения написанного текста, причём здесь монитор и другие програмки?

В общем, 6 баллов, что значит: можно читать, а можно и не читать. Хотя если оценивать язык, диалоги, текст, да и интригу, то книга тянет на 10 баллов.

Красивый и очень экзотический мир индийской мифологии. Однако лично для меня он оказался слишком уж ...гм... специальным. Сразу скажу, что я очень далека от индийской культуры и мифологии. Никогда не интересовалась ими, так что эта книга могла бы открыть для меня много нового, интересного и побудить к изучению нового. Открыла, но не заинтересовала и не побудила. Чтение шло очень тяжело. Однако, не потому, что текст сложен. Может потому, что культура чуждая? Я не смогла погрузиться в книгу. Очень долго вчитывалась, пожалуй только после половины романа начала проявлять интерес, скорее именно что свыклась.

Очень сильно раздражали попытки скрестить Украину с Индией. Их культуры. Может конечно так авторы хотели адаптировать все эти ведические знания, что бы читателю было проще? Но казацкий чуб на голове индийского война, да ещё несколько раз обратить на это внимание. Вся моя реакция на это только смешок и цитата из известного фильма :«Казаки! Я не выйду.» Зачем? И подобных попыток, очень много, особенно игры в похожесть индийских и украинских (русских) слов. Зачем всё это?

Однако, несмотря на все трудности и недопонимание, знакомство с циклом я продолжу. Надо отдать должное, что мир, точнее два мира из трёх оказались сложными и очень колоритными, что несомненный плюс. Очень интересное противостояние богов, и то, как оно отражается на судьбе героя. Ну и самое главное, что меня прежде всего побуждает продолжить чтение — что же задумал Упендра зачем ему вся эта возня? Ну очень любопытно. Потому и не могу сказать, что однозначно разочарована книгой. Хотя она и обманула мои ожидания.

Так получилось, что у Олдей я прочёл первый роман — до этого читал либо короткие повести-рассказы, либо статьи на злобу дня... когда-то давно пытался прочесть «Кукольник» и залип на первой трети. Что ж, стилистика примерно та же — авторы никуда не спешат, — но почему-то этот текст я осилить смог. Подозреваю, по одной-единственной причине, — мне интересно всё, что хоть как-то связано с Японией. Свобода, с которой авторы описывают столь далёкую и чуждую страну, не может не впечатлять, и я впечатлён — таки местами кажется, что читаешь про средневековую Японию, — ну прямо Ихара Сайкаку и Басё в одном флаконе — с некоторыми отклонениями от оригинала. И всё же, и всё же. Проблема в том самом «фантастическом допущении» — том самом «фуккацу». По мне, допущение не очень продуктивно. Слишком оторвано от жизни и слишком притянуто за уши. А так — вообще-то вполне себе ничего «роман воспитания» про становление молодого человека (наверняка во второй части «становление» будет доведено до логического конца). Правда, ГГ — молодой человек — совсем не похож на современных молодых людей, ну так именно для этого он и помещён в средневековую фэнтезийную Японию — авторы никого ничему не хотят учить (не то нынче время, чтобы писатели занимались «инженерией человеческих душ»), они просто забавляются и пытаются позабавить достопочтенную публику, не более того.

Не зашел мне этот роман. Может быть, потому, что мне не близок якутский эпос, может быть, перебор в книге для меня новых слов и имен, может быть, потому, что все это я уже где-то видел и читал (в том числе и у самих авторов). А так роман достаточно интересный, под тонким слоем племенного быта героя ждут страшные тайны погибшего мира, ждут, чтобы вцепиться в любопытного мертвой хваткой. И снова перед героем встает выбор — жить легко или жить правильно.

Этот роман Олди точно не станет у меня любимым и перечитывать его я возьмусь нескоро

Это история о легендарных временах Древней Греции, когда боги Олимпа еще ходили среди людей, и рождались Герои, полулюди — полубоги. Одним из них, самым знаменитым и могучим, был Геракл. Новое прочтение знаменитого мифа — Геракл был двумя братьями-близнецами, тесно связанными в жизни и смерти. Кроме того, это история о людях, равных богам по силе духа, взаимоотношениях богов и людей, ну и конечно приключения и войны в мрачноватом мире Древней Эллады.

Книжка написана красивым языком, герои колоритные, живые, интересно описан мир, особенно Подземный мир Аида, очень впечатляюще получились близнецы и их отец.

Единственно что, напыщенно немножко, как по мне.

Мне было интересно читать этот доклад, потому что писательскому дуэту Олди есть что сказать, а мне интересно было это услышать.

О негативе в критических отзывах и «высокой» литературе в целом. О фантастике как гетто для непопулярных ныне сюжетов и эпического размаха в противоположность тому, как мейнстримовская литература концентрируется на играх с формой. О том, какие общие тенденции присутсвуют в мировой литературе вообще и фантастическом жанре в частности.

А вообще все это выглядит как признание в любви фантастике )))

Мне понравилось, есть над чем задуматься, и, не смотря на год написания — 2010, все еще очень актуально.

Почему решил прочитать: новый роман любимых авторов

В итоге: боже мой! Как же приятно читать талантливых авторов, да ещё без переводческого «фильтра». Текст идеален! Каждое слово на своём месте, все акценты расставлены, атмосферность зашкаливает, персонажи живые и объёмные. Это я не смог удержаться от восхвалений «Нюансерам», сравнивая их с муторным «Словарём Ламприера», который несколько меня разочаровал.

Я всегда с большим удовольствием погружаюсь в атмосферу рубежа 19-го и 20-го веков. Привет Фандорину!

Читая «Нюансеров», как будто вживе оказываешься в большом провинциальном городе российской империи. Носильщики, дворники, половые, извозчики, налётчики, купцы и торговые товарищества, керосиновые лампы как основная примета прогресса. Как же всё вкусно написано.

Мистика с первых страниц пронизывает текст, но исподволь, не выпячивая себя.

Герой – Станиславский, город – Харьков, весь мир – театр.

Талантливо написанный добрый магический реализм с человеческим лицом и изящной структурой магии.

Вот только как могущественнейшие маги-нюансеры, у магии которых нет ограничений и недостатков, допустили революцию семнадцатого, например, или последовавшую за ней кровавую гражданскую войну? Или это другой маг-нюансер или даже целое общество нюансеров-злодеев погрузило Россию в холодный мир?

10(БЕЗУПРЕЧНО)

Это все таки криптоистория. XIX век, самое начало. в одной куче масоны и призраки, ученые и революционеры, энергетические вампиры и герои наполеоновских войн. Историей рулят некие Посвященные, почти бессмертные и почти всемогущие. Но чего они хотят, я так и не понял: одни подгоняют социальный прогресс, планируют революции, покушения и перевороты, другие, наоборот, тормозят его всеми средствами. Получилось очень эклектично, ярко, сложно и эстетично.

К сожалению, многие сюжетные линии оказались запутаны и роялей в сюжете во множестве. Авторы перемещают действие из Парижа, в Китай, оттуда в Англию, опять в Париж, а потом и вовсе в Россию. Много сюжетов, много героев, много стычек и трупов, в том числе оживших, масса всевозможных видений и прозрений и все это в конце концов сильно утомляет своей избыточностью.

Не жалею, что прочитал, но все таки ожидал большего.

Трилогия, наконец, закончена. Впечатления двойственные. С одной стороны, все написано хорошо и увлекательно. С другой — еще больше запуталось. Авторы не вытянули такого количества сюжетных линий и биографий, хэппи энд вышел растянутый и неубедительный. Часть героев просто слили, особенно женщин. Страшный Эминент, сеявший смерть и повелевающий бурями, ближе к концу вдруг заболел и состарился, практически отойдя от страшных дел. Действие перенесли из Парижа в Петербург, где злые заговорщики запланировали покушение на Николая I, которое главные герои благополучно предотвратили. Вышла причудливая мешанина из виртуальных видений Будущего, оккультных практик, шпионских игрищ и банальной поножовшины.

К сожалению, итоговый поединок Добра со Злом (если их вообще можно так назвать) выигран исключительно по очкам, благодаря неприлично большому количеству роялей.

Больше всего это в сумме напоминает «Охотников за привидениями». Ученый полковник Эрстед по-прежнему путешествует по миру, изгоняет электричеством духов, противостоит в меру сил мистическому злодею Эминенту и т.д. Раскрыта биография еще парочки героев — зловещего князя Волмонтовича и мастера перевоплощений мистера Бейтса. Очень интересно. Конфликт мистики и прогресса развивается и углубляется, а в целом почти тоже самое, что и в первой книге.

Кроме того,

Мы входим в новый роман Генри Лайона Олди, как в зрительный зал театра Кабуки. Яркая экзотика мира — альтернативной Японии примерно XVI века. Эпоха Сэнгоку-дзидай завершилась — милостью будды Амиды и по молитве настоятеля Кэннё — совершенно невероятным образом. Возник феномен фуккацу, мгновенного перевоплощения, сделавший убийство невозможным. Ответный ход кармы, молниеносный, как рипост опытного фехтовальщика, переселяет душу убитого в тело убийцы и накладывает на него Каинову печать, оставляя без лица.

«Потерять лицо» можно теперь в самом что ни на есть буквальном смысле. Это означает стать отверженным, безликим-каонай. Ещё более презираемым и бесправным, чем неприкасаемый-эта или «не-человек» -хинин.

Как теперь изменится общество? История? Люди? Ответы на эти вопросы еще интереснее, чем захватывающая детективная фабула.

Ведь люди не были бы людьми, если бы не нашли способов использовать фуккацу в своих целях.

Карп плывёт против течения, мужественно преодолевая препятствия. В конце пути он может стать всевластным драконом. Младший дознаватель Рэйден учится и мужает у нас на глазах. Не зря, кажется, он носит имя бога-громовика. Что-то будет во втором томе?

Оттеняют повествование вставки — акты пьес театра Кабуки. Историческая хроника, психологическая драма, трагедия: все они обогащают восприятие основного текста, помогая зрителю / читателю увидеть события с другой точки. Не «правильной», нет. Просто иной. Так и хочется закричать, стуча веером по полу: «Мондзаэмон! Олди!»

Текст включает в себя множество аллюзий и цитат: скрытых, полускрытых и видных невооруженным глазом. Для читателя «в теме» — дополнительное наслаждение. Для читателя, который мало знаком с историей и культурой Японии, но любознателен — путеводные знаки.

Жду второй свиток )) То есть продолжение.

От Месмера до Дюма, от Пекина до Эльсинора — сплошной калейдоскоп героев. сюжетов, стран и мифов. Тут и Французская революция, и тайные общества, и научные эксперименты, и восточные единоборства... Главные герои — ученые, только они тут не чахлые узники лабораторий, не рассеянные чудаки, а очень даже резкие, деятельные и жесткие люди.

Основная сюжетная линия — противостояние прогрессистов и мистиков. Размах повествования большой, к концу перовой книги все только только собирается в одну линию, так что могу и ошибаться.

Написано красиво, стильно, энергично, но слишком пестро, эклектично и сумбурно, что очень затрудняет восприятие.

Буду читать дальше.

Интересно, кто был первый — Олди или Алена Званцова (которая — «Суд небесный» с Пореченковым и Хабенским)? Званцова, все же. Скорее всего. Фильм в 2011-ом уже вышел, а его ещё и снять надо было. Да и сценарий — до фильма пишется, а не наоборот.

Посему — сравнивать можно было бы при наличии сюжетной новизны и эффектной концовки. Увы — но у текста нет и в помине ни того, ни другого. По сравнению с фильмом — получается жалкое зрелище, мягко говоря. В полной мере — ущербное, по всем статьям.

А жаль. Ничего не стоило напрячься и... — дополнить, и — образный ряд, и — все прочее. Увы и ах. В итоге — только плечами пожать. Ничего более

Н-да. На мой взгляд — переборщили товарищи с «мозгокрутством», явно переборщили.

Хотя — особо хаять не буду. Взялся читать только потому, что прочёл «Дорогу».

Видимо — просто не мое.

Применительно к этому конкретно циклу — Олдями разочарован. Абсолютно не стыкуется с тем, что кушал у них ранее

Бесснежная зима.

Читаю книгу.

В душе — цветущая сакура.

По правилам знаменитой детской игры про черное и белое хочется рассказать о новой книге Г.Л. Олди, не выдавая секретов. Уж больно интересно они распутываются. По ходу чтения в голову невольно приходят крамольные вопросы. Действие идет в японских декорациях. Была бы эта история настолько же интересной, если из нее убрать экзотическое обрамление?

Итак, молодой парень сталкивается с загадочным преступлением, которое напрямую связано с делами его семьи. И тут начинается такое!...

Надо признать, что как раз здесь происходят чисто японские преступления.

И, пожалуй, средневековая Япония — пусть альтернативная, близкая к временам Оды Нобунага и Токугавы Иэясу (формирования сёгуната из раздробленных провинций) — это один из самых интересных персонажей данной книги. Декорации великолепны, а господа актеры прекрасно поняли сверхзадачу.

И да, подобное изменение мира могло произойти только в той части мира, которая по воле богов одела шафранные тоги. Путь кармы и переселения душ. Становится ли этот небывалый путь благом или проклятием?

А вы, господа хорошие, попробуйте сыграть в шашки с такими правилами, когда твоя шашка, сбивающая шашку соперника, сразу меняет цвет. Интересно играть по таким правилам? Получится выиграть?

В общем, начало романа замечательное. Небывалый вывернутый мир постепенно раскрывается с совершенно неожиданных сторон. И он не становится противоречивым. Да, если бы данное чудо будды Амиды имело место быть — все скорее всего так бы и случалось.

Ну, а для тех, кого смущают экзотические имена или названия, я осмелюсь рекомендовать для облегчения восприятия текста прочесть некоторые труды выдающихся мастеров древности. Например, вот:

В.Овчинников. «Ветка сакуры. Рассказ о том, что за люди японцы».

А.Стругацкий. Предисловие к роману «Сказание о Ёсицунэ» (инструкция к чтению).

Рюноскэ Акутагава. «В чаще», «Муки ада», «Преступление Санэмона».

А визуальный ряд той эпохи вполне убедительно отражен в признанном критиками (правда, очень скучном ) фильме Куросавы «Тень воина».

Книга увлекательная, язык волшебный, следовать собственным принципам — говорить и серьезных, иногда страшных вещах — с сочувствием и иронией — уважаемые авторы не забывают. «Вишенка от сакуры далеко не укатится». Продолжение жду с нетерпением, книга просто блеск.

Господи, как же это... великолепно!

Особенно, когда понимаешь, что действие происходит в Харькове... И ты начинаешь узнавать: вот по этой улице я ходил... А в этом театре играл месяц назад.

Расписывать достоинства понравившейся книги — дело неблагодарное, Все хорошо: начиная от медленного, но обволакивающего темпа, до таких вроде бы не очень ярких, но чертовски обаятельных героев. Минус разве что в том, что если не знать биографию Станиславского, можно получить втрое меньше удовольствия... Но я то знаю))

Читал медленно. Наслаждался каждой фразой. Книга не для любителей драйвового сюжета с большим количеством экшена. Будьте готовы))

Это мое первое произведение Олди. Странное ощущение, когда видишь высокую оценку, автор нравится друзьям, ты ожидаешь интересной книги, но ты читаешь и твои впечатления: бесцельные цели героев, тусклые неестественно неживые, абстрактные личности, простой сюжет, дерганое повествование, неживой мир, неживые события. Ситуации не приноцдят эмоций. Ни трагедии, ни комедии, ни драмы,а динамика суетливая на месте и интрига почти никакая. А просто ради философии я почитаю мифы, философские и религиозные труды, да учебник матеметики или истории в конце концов. Там не дергают всю книгу кусочком идеи всю книгу, вынуждая терять время в преследовании и выцарапывании идеи. Не иметь возможности поразмышлять, потому что кажется что вот-вот, вот сейчас я до идеи доберусь, а дальше обдумаем. И так всю книгу. В философских трудах (притчах, учебниках) идеи дают и развивают, предлагая подумать над ее аспектами. Они приносят богатство мироописаний и яркость персонажей в жертву раскрытию многогранности и богатству идеи. А здесь жертва принесена, а идея обглодана. Единственное, что присутствовало — атмосфера в описаниях дома на перекрестке. Я заставил себя прочесть треть, вторую пробежал и не увидел изменений. Третью не смог. Я постараюсь прочесть еще книгу Олди, посмотрим. Но если честно, читать энтузиазма нет — больше неверие в неинтересность высокооцененного и упертость с дисциплиной. Не самое вдохновляющее сочетание.

Мне повезло что я взялся читать этот цикл, когда все книги были уже написаны — без последней трилогии осталось бы чувство незавершенности. Цикл подойдет не всем — тут нет очень крутых поворотов сюжета, это скорее хроники некоторого промежутка времени из жизни вселенной под названием Ойкумена — это подойдет к тем кто любит неспешное размеренное чтение. Можно брать небольшие перерывы между под-циклами, чтобы отдохнуть и дать прочитанному осесть внутри. К достоинствам я бы отнес — хороший язык, не сильно противоречивую вселенную, интересную манеру повествования и подачу истории. К недостаткам отнес бы некоторую скомканность концовок под-циклов и то что через первая книга читается несколько тяжеловато. Для любителей масштабных космоопер цикл подойдет идеально.

Хотя сами авторы называют «Ойкумену» космической симфонией, для людей, не знакомых с тонкостями музыкальных терминов трилогия все равно будет примером космооперы. Причем добротной.

Лючано Борготта был одаренным нервопастом. В отличие от своих коллег, он мог корректировать поведение людей (с их согласия, конечно) не только в плане речи или жестов, а и того, и другого одновременно. Однажды его нанимают для помощи гард-легату в выступлении с торжественной речью, но в процессе кое-что идет не так, и гард-легат подает на Лючано в суд, после чего выигрывает дело. Борготта получает три года рабства. А потом все завертелось…

Ну что тут скажешь? Трилогия очень хороша. Олди завернули в три книги такое обилие идей, что голова идет кругом. Будущее человечества, где различные планеты носят национальный колорит своих основателей. Необычные расы, демонстрирующие различные пути развития людей: от упора на технологии и прогресс до развития способностей выработки внутренней энергии и преобразования ее во внешнюю, от телепатии и ментального подчинения окружающих до преобразования человеческого тела в биокомпьютер, от простого физического существования индивидуумов до людей, способных переходить из материального состояния в волновое. И это еще далеко не все особенности мира Ойкумены. У авторов действительно богатая фантазия, и исследовать выдуманную ими вселенную очень интересно.

Сюжет и персонажи также не подкачали. Перед нами единый и очень гармоничный роман, разделенный на три книги, большинство неожиданных поворотов которого – действительно неожиданные. Персонажи иногда кажутся несколько карикатурными и гипертрофированными, но большую часть времени в них видишь живых людей, что очень радует.

Еще один момент, который выделяет цикл на фоне прочих космоопер – это авторский стиль. Немного витиеватый, но очень живой и яркий, по-хорошему кинематографичный.

Но что я все о достоинствах, да о достоинствах произведения. Надо и про недостатки поговорить, даже если их почти нет, а тот минимальный объем, что есть – вообще не критичный и сугубо субъективный. В книгах нет объяснений, каким образом человечество развилось именно в этих направлениях. Вообще мироустройство выглядит достаточно нелогичным. Повествование подчас кажется затянутым, а часть персонажей являются функциями и не более. Но на фоне всего хорошего, что есть в этой истории, ее минусы не играют особой роли.

Хорошая космоопера. Возможно, лучшая из отечественных образцов жанра.

Однажды в некоей почти исторической и вполне узнаваемой местности случилось так, что карма перестала ждать реинкарнации. Она стала мгновенной.

Нет, не во всём. Дело касалось только человекоубийства, причем, что важно, не обязательно осознанного. Душа убийцы покидает сей мир немедленно, душа убитого получает новое тело взамен утраченного.

И вот, Японская Эпоха воюющих провинций внезапно завершается совершенно не так и не тем, чем она завершилась в нашем с вами мире. Ведь воевать стало бессмысленно. Боевое оружие практически забыто. Изоляция Японии из внутренней превратилась во внешнюю (другим странам такого дара — даром не надо).

В небольшом городке, в семье бедного самурая живет честный, старательный, сообразительный и наблюдательный юноша. Его имя Рэйден. «Карп и Дракон» заключает в себя три, последовательно происходящие с ним, истории. Юноша становится свидетелем расследования, поступает на службу сам, получает полномочия и служебную татуировку. Фактически, Торюмон Рэйден становится следователем-стажером по делам о все-таки совершающихся убийствах.

Что с Рэйденом приключится далее, в книге второй, а может быть и в третьей — пока неизвестно. Жанр детектива вполне допускает такое — от дела к делу молодой сотрудник набивает шишек, получает опыт, знания и знакомства — а что доведется расследовать в будущем — да кто ж его знает. И удивительным образом именно благодаря жанру «детективных историй» именно на этот раз Олди удалось избежать обидной для читателя оборванности сюжета. Ведь как обычно чувствует себя тот, кто держит в руках первый том еще неизданного трехтомника? «Фродо и Сэм сели в лодку» — ииии?... Иии?...

Ничего подобного в «Карпе и Драконе» нет. Каждое из трех расследований — доведено до ума и закрыто. Разумеется, взгляд опытного читателя выделяет моменты внутри каждой из трех историй, которые могут стать ружьями — и выстрелить — в дальнейшем, но баланс пространства для развития и законченности сюжета кажется совершенным. Олди комбинировали варианты многотомных сюжетов много, много раз — цепочки «Бездны голодных глаз», дилогия Одиссея, венок трициклов Ойкумены — но, кажется, сбалансировать первый том настолько четко им доселе не удавалось.

Но выходом в жанр детективного расследования дело не ограничивается. Каждая история наблюдательного Рэйдена прерывается минимум однажды на акт театра кабуки. Иногда актеры в старинных кимоно и масках изображают размышления самого Рэйдена. Иногда — исторические события, произошедшие задолго до его рождения. А иногда — его собственные попытки смоделировать расследуемое преступление по имеющимся уликам и показаниям. Разыграв сцену, актеры исчезают за кулисами и снова под светом софитов перед нами совершенно не театральный (вроде бы) начинающий детектив. Но что это? То там, то сям фон жизни Торюмона Рэйдена подозрительно напоминает раскрашенный задник — не то, чтобы раскрашено было плохо; нет, но там и сям оставлены словно предметы из предыдущих (или будущих) постановок. Ведь действительно — Олди уже использовали декорации средневековой Японии в книге «Нопэрапон» (которая многим читателям показалась слишком уж экспериментальной). И кардинально меняющие жизнь всей страны буддийские монахи тоже случались! Но мало аналогий, Олди добавляют прямые цитаты из своих и не своих книг. Вот в руке у воинственного настоятеля сверкает меч, чье лезвие рассекает плывущие по ручью осенние листья. Вот таинственный сопровождающий Рэйдена, бывший чужестранец, упоминает о совсем свежем, буквально чуть ли не в прошлом десятилетии написанном романе о благородном путешественнике Алонсо Кихано и его спутнике. Вот моложавая вдова государственного мужа случайно роняет фразу, достойную Сэй-Сёнагон. И вот молчит нагината, не вкусившая крови, но ставшая свидетелем в обоих смыслах: Она видела. Она дала показания.

Собственно, читатель вправе не всматриваться в конструкцию сюжета, не ловить переклички и намеки, а с чистой совестью наблюдать за расследованиями Торюмона Рэйдена. Может наблюдать, как растет, умнеет и задается все более сложными проблемами бывший мальчик из семьи военного в стране, где не осталось войн. Можно обдумывать то, как меняется судьба женщины, волей судеб попавшей в мужское тело, и как меняется статус ее — при том, что в ее личности могут вовсе не сомневаться. Можно сравнивать кодексы дворянина разных культур — японский с испанским и задумываться над трактовками выражения «потерять лицо» — культурными и буквальной. Или с любопытством прикидывать, какие элементы совершившихся историй могут стать пусковыми крючками уже обещанного продолжения. Какое следующее дело достанется молодому доследователю? И что делает карп, превратившись в дракона — действительно ли возвращается в родное озеро?

И если да — то ЗАЧЕМ?...

Как всегда, выбор того, как читать — за читателем. Но читать, безусловно, стоит.

Мое первое знакомство с творчеством этих писателей.

Сложная, но, интересная книга. Скорее, просто героическое фэнтези, хотя, с элементами технофэнтези, фантастики и народных легенд и сказок из якутского фольклора. Вот такой необычный жанр.

Читать, в первую очередь, любителям мифологии. Здесь — коренных народов Сибири. В книге очень много персонажей якутского эпоса. Вселенная, состоящий из Верхнего, Среднего и Нижнего мира. Разные демоны, существа, боги и полубоги из мифический сказаний и песен. Поэтому, кому не очень интересен подобный жанр, наверное, будет довольно трудно и скучно продираться через специфические для европейца названия, фразы и слова. Впрочем, привыкаешь к этому быстро, но...

Книга сложная, но главная сюжетная линия — сказка про похождения мальчишки, сына одного из многих богов. Парень ищет потерянного брата, спасает невесту, в общем, обычная жизнь былинного богатыря (боотура), полная приключений. Якутские народные сказки в вольном изложении. Книг такого рода — масса. Даже, если взять, к примеру, только славянское фэнтези. Поэтому, наверное, авторы решили внести разнообразие. К центральному сюжету прилепили (может, это и грубо сказано) теорию Козырева из физике про сущность времени, «чёрные дыры», раздвоение сознания, перемещения во времени и тому подобную фантастику.

Что вышло — вот такая необычная книга. Смотрится ли это органично, целостно и гармонично? Мне кажется — нет. Читать достаточно сложно. К финалу, сюжетные линии, вроде бы, сходятся в общую картину, но, опять же, на мой взгляд, несколько притянуто.

Много лишнего. Многие ответвления сюжета — ни к чему. А некоторые важные, как мне кажется, наоборот, не до конца проработаны.

Но, не сделай писатели такого симбиоза фэнтези и фантастики, наверное, вообще ничего бы не получилось. Ну кому интересно мифологическое устройство мира народов Сибири? Единицам, специалистам. А якутские сказки уже изданы другими авторами. Поэтому — вот такая сложная постройка.

Впрочем, на мой взгляд, книга интересная. Правда, повторюсь, мне кажется, много лишнего. Два больших тома. Ближе к финалу начинает надоедать, ну уж очень многословно.

А теперь о достоинствах, потому что, несмотря на все вышесказанное, роман мне понравился.

Главное — герои. Боги, полубоги, демоны — все живые, каждый со своим характером. Центральный персонаж, Юргун — просто шикарно получился, на мой взгляд. Все две книги живешь его жизнью, его мыслями, эмоциями. Полное растворение в образе. Злодеи — вообще, выше всяких похвал. Тут вам и юмор, и, яркие и выпуклые психологические портреты.

Язык книги. Да, поначалу, из-за якутских слов читать сложно, много сносок. Но, привыкаешь, и, сказочный мир вокруг оживает.

Перечитывать, наверное, вряд ли, когда буду, но, несмотря на все перечисленные мной недостатки, оценю все равно, высоко — «8».

“Путь меча”, первая книга цикла, – довольно унылое в своей большей части, однако строго прямолинейное по сценарию и удобное для прочтения произведение, которое захватывает началом и, создавая в этом же начале определённые рычаги воздействия, не даёт читателю отойти от романа даже в тех моментах, когда из-за скуки хочется на потолок лезть. “Дайте им умереть” – роман, полностью состоящий из таких моментов.

Очень сложно поверить в то, что такие профессионала как Громов и Ладыженский могли написать столь куцее и невыразительное творение. Оно до сих пор красиво в писательском плане – здесь бесспорно. Однако насколько оно медлительно, не сконцентрировано. От этого просто не по себе становится.

Действие постоянное скачет между местами и героями, а то и временами, то связывая себя с прошлой книгой, то оттесняясь от неё. Читать такой балаган утомительно не столько из-за того, что не успеваешь за ним уследить: нет, тут всё благодаря языку Олди просто отлично – ты словно плывешь по тексту, приятно входя в крутые виражи перемен. Утомительно из-за перегруза. Из-за перенасыщения персоналиями, их видами (там не только люди имеют место в истории), мотивами, которые зачастую очень туманны. Банально из-за медлительности их действий. Тут уже сказывается обратная медаль прекрасного языка авторов: их любовь к сравнению и описанию через сравнения зачастую зазря увеличивает статичные моменты или рушит динамику, соответственно, динамичных моментов.

В результате выходит так, что, не успев уследить за героями и их целями, теряется нить повествования. Притом не успел не потому, что быстро, а потому, что медленно. Сама история теряется в нагромождении из деталей, недоговорок, сравнительных междометий, уточнений и прочего. Добивает финал, в котором очень пространно, словно без должной проработки, обставлена основанная трагедия мира Олди. Это… Это прям больно: концовку раскрывать не стоит, но если говорить лично от себя, то поверить ей мне не удалось.

В конечном итоге очень скучно, очень тяжело. Неожиданно и неприятно. Хотелось бы сказать что-то хорошее, но как-то не очень получается: книга красивая, но читать её не рекомендовал бы.

В завершении, разве что, на манер авторов хотелось бы выразиться стихами, чья структура после этого романа уже в печёнках сидит:

В книге скука скукой погоняет,

Всего лучшего желает;

Спасибо книга, я пойду,

От тебя передохну.

До чего же на водку-то похоже, прости, Господи. На хорошую водку, что и делается и пьётся — и с душой и для души. Надысь, вот, откушали на двоих «Дикую утку», прямехонько из морозилки. Чистая — аки слеза, густая — аки масло, стопки — моментально инеем покрываются («...запотетая рюмочка водочки...»). Ни запахом, ни вкусом — ни малейшего касательства до спирта: чуть сладковатая талая влага небесных ледников, солнцем томленая. Зато по мозгам проходится — как положено, просто-таки любо-дорого.

Вот и эта книжка — почти «один в один», из той же оперы. Чистая психоделика, почти что изменённое состояние сознания, логика — отдыхает («...этот череп — тюрьма для бродяги ума, из углов — насмехается пыльная тьма...»). Форма — витиевата, даже — изысканна местами, но по мозгам проходится — любо-дорого. Ежели не беречься, то проскальзывать в транс (нырнул — вынырнул) — никакого труда не составляет, почто естественно, без напряга.

Посему настойчивое повторение, почти рефреном от отзыва к отзыву, «поэма», «поэзия» — это все от лукавого, следствие болезненной склонности к изящности фразеологии. А рубайятки — они к месту, да, конечно же, но... — исключительно аки изюм в булочке: подчеркивает, оттеняет, придаёт. Но сама булочка — она не виноград сушеный, нет, она — из теста. На дрожжах

С первых же строк «Нюансеры» погружают в уютную камерность провинциального быта. Однако не успеет читательское внимание погрязнуть в бездне скуки от засилья стилистических рюшечек, антуражных завитков и дотошной мелочности, как соавторы выводят на сцену главных действующих лиц. Надо сказать, лиц весьма разных сословий и образа жизни, объединяет которых разве что талант к лицедейству. Более того, театр становится не только ключевой метафорой, но также важной частью антуража и сюжета. Светлый и теплый мир в «Нюансерах» олицетворяет Константин Алексеев, рвущийся душою между тремя стезями: фабрикант-канительщик, глава семейства, актер и режиссер. От темного и холодного мира равнодушно мостит чужим горем и трупами свою дорогу к счастью Миша Клест, расчетливый налетчик и лихой гастролер. А свяжет этих столь разных героев Елизавета Заикина, актриса и гадалка, снискавшая в узких кругах славу великой советчицы, способной не только предсказать будущее, но и повлиять на него. Свяжет намертво, чтобы гибель ее правнука не осталась неотомщенной.

В «Нюансерах» Олди воплотили свою давнюю и нежную любовь к театру, которая и раньше пробивалась даже в прозаических произведениях. Список действующих лиц, представленный перед прологом, ненавязчиво намекает, в каком ключе пойдет повествование. Даже обращаясь почти напрямую к читателю, Олди не рушат четвертую стену, поскольку в романе ее и вовсе нет. Сцена-текст плавно перетекает в зрительный зал, обволакивая и вовлекая присутствующих, делая их частью декораций, статистами, мебелью. Не той, что с дверками и ножками, а той, что использовала Заикина в гадании, когда с помощью мелких перестановок, сдвинутых предметов, странных пустячных поступков умудрялась проникнуть взором в грядущее. Подчеркнутая театральность видна и в диалогах, которые будто сами собой срываются с языка или подсказывают нужную позу и жест персонажа, и в мысленных монологах, где словно резвится невидимый режиссер с карандашом, оставляя уточняющие ремарки.

Однако в то же время Олди в романе сполна воздали должное Харькову, любовно прописав краеведческие экскурсы, соединяющие и архитектурные справки, и биографические выдержки, и бытовые зарисовки, и даже готовые этюды для открыток или картин. Причем все это органично сочетается с основными сюжетными линиями, которые петляют по городу, подобно потерявшимся в метель прохожим. В результате у соавторов получилась очень вещная и аутентичная история, где каждая деталь в описании работает на атмосферу, настроение или тональность сцены. Упоминания о Чехове и Шаляпине, Толстом и Тургеневе. При этом история читается влет, почти запоем, с перерывами лишь на то, чтобы посмаковать удачную ремарку или сочное описание. А на заднем плане перелистываются страницы путеводителя по губернскому городу Х в картинках и стихах. Но при всех достоинствах «Нюансеров» не обошлось и без нюансов. По формату книга ближе к повести, чем к роману. При всем мастерстве стилизации отчетливо ощущается отсутствие глобального слоя, уже привычного по другим работам Олди, когда развязка кардинально меняет множество судеб, ломает основы мира. Здесь же по вселенскому холсту пробегает лишь легкая рябь, теряющаяся в чудовищных складках уже стоящей близ при дверех Революции. Впрочем, на контрасте с ней мелочью кажется слишком многое, наверное, чтобы ставить это роману в укор.

Итог: литературно-театральная драма о преступлении и наказании с уклоном в краеведение.

Сколько лет читаю Олдей, столько поражаюсь их писательскому таланту: книги авторов можно принимать или нет, но вот сам текст их произведений, на вид самый что ни на есть простой — он очень хорош, настолько хорош, что порой от него трудно оторваться.

В этом же романе удивительным образом сошлось практически всё: фирменный великолепный текст, увлекательный сюжет, живые симпатичные герои и оригинальная фантастическая идея о биполярном мире. При этом авторы ни на йоту не отступили от своей как бы неторопливой манеры повествования — события развиваются очень и очень постепенно, а тайна скорлупы при этом выглядит всё более и более заманчивой. Не подвёл и финал книги — всё в нем получилось и складно, и логично, и доходчиво.

Что ещё радует в романе, так это полнейшее отсутствие в нём нелепостей, нелогичностей, неправдоподобий, которые так часто отравляют чтение книг других современных отечественных писателей-фантастов. Олди вообще очень внимательно относятся к своим сюжетам, тщательно продумывая их до самых мелочей. Ну и пара слов о героях произведения — практически все они интересны и узнаваемы по реальной жизни, а главные, при всех своих человеческих слабостях, ещё и очень симпатичны — за них переживаешь на протяжении всей книги (кстати, на редкость провакационно-удачное название романа играет в этом далеко не последнюю роль :)).

ЧИТАТЬ

ПОКУПАТЬ и ЧИТАТЬ

Даже не знаю, как это объяснить…

1. Это не фантастика. Да, эта книга вышла за рамки жанра. Точнее, это художественная литература высочайшегого качества, в которой сочетаются все жанры.

2. Нюансы. В книге всё на своём месте. Каждая буква – ни вправо, ни влево. Паузы, акценты, диалоги… Идеально! Каждый персонаж к концу книги меняется по законам драматургии. И удивительно красивое, неожиданное, трагичное и доброе описание смерти.

3. Мистика. Ну тут надо просто побывать в городе Х… Там и не такое происходит!

4. Город Х. ИМХО, это вообще один из главных персонажей. Он живой! Я даже распечатал дореволюционную карту города Х – настолько захотелось посмотреть на него в натуре! Вообще есть такая современная общая авторская тенденция: провинциальные авторы, получив более-менее какую-то известность, либо перебираются в столицы и расписываются в безумной любви к ним, либо сначала расписываются, а потом перебираются. О родном городе стараясь не вспоминать никогда. Для Олди уездный город Х – родной и навеки любимый. Только с истинной любовью можно так оживить город!

5. «Не верю!» Нельзя такое взять и просто выдумать, типа «а у меня дракон летает хвостом вперёд и об этом я уже пишу шестой роман». За текстом Олди видна громадная работа с историческими материалами, художественными источниками, городскими легендами, чтобы в итоге получилась такая, сравнительно небольшая, но плотная книга.

6. «Верю!» Если такое и случилось на самом деле, то оно случилось именно так, как описано в «Нюансерах».

ЧИТАТЬ!

PS

Ловко на скатерть брошены карты —

Вот тебе счастье в виде подарка!

… а на аллее тёмного парка

Ворон прокаркал:

Харьков!!!!

Есть такой ныне устаревший термин «первичный бульон» — среда, возникшая в ходе первичной химической эволюции и содержащая в себе органические предпосылки для возникновения жизни. Ойкумена весьма напоминает такой бульон, поэтому приготовьте ложки и попробуем зачерпнуть.

Первым коснется литературных рецепторов миростроение, которое сначала наводит дегустатора на мысль о том, что он находится в ресторане с Мишленовской звездой. Сочный вкус, добротные ингридиенты, любопытные приправы, выверенная температура, аккуратная подача. Но с послевкусием приходит понимание, что соединить это все гармонично в одном котле, к сожалению, не удалось, как и не удалось разлить результат трудов по порциям без утраты целосности. Составляющие тщательно нарезаны, аккуратно разложены по одному, а сверху щедро выплеснута минеральная вода (бытовой источник №3285), но когда доходит дело до сочетания компонентов, на передний план выступают противоречия и отсутствие логики, да и будем говорить откровенно: все это мы уже где-то когда-то пробовали и ассоциации максимально навязчивы.

Но вот наша дегустация прервана, потому что органы чувств отвлеклись на внешний раздражитель — в дело вступила живая музыка сюжета. В качестве сопровождения выбран концерт для двенадцати роялей с баяном и сладкоречивым, тягучим вокалистом. Участники этого ВИА «Философия и бытовуха» выглядят довольно живыми, но что это за тонкие нити тянутся от их конечностей? Да и кукловоды-повара даже не пытаются скрываться. Более того, по мере продвижения к финалу, их присутствие становится все более заметным и апофеозом становятся их выкрики «Нас не видно! Всё происходит само собой! Не обращайте внимание!», которые окончательно перекрывают звуки инструментов и голос исполнителя.

Изрядно подустав, мы откидываемся на спинку кресла и прислушиваемся к шепоту распорядителя за спиной. Речь его совсем неплоха, образный и гладкий литературный язык, взгляд скользит по предложенной им стенограмме происходящего на сцене и не цепляется ни на миг. Да и участники концерта в общем-то совсем неплохие ребята: плотные личности, законченные по объему и содержанию, а вовсе не зыбкие призрачные образы, какие встречаются повсеместно. А что до решений и поведения, так не их вина, в конце-концов. Ведь тянутся, тянутся от них нити...

Но один распорядитель сменяется другим, второй — третьим, а нам уже хочется попросить счет. Не то, чтобы жалели, что заказали это блюдо. Вовсе нет. Нам понравилось. Или наши рецепторы перегружены настолько, что уже ничего не понимают. Или просто в округе выбор невелик, особенно для завсегдатая, умудренного опытом. Какая в сущности, разница.

Придем ли мы сюда еще раз, отведать что-нибудь еще из меню? Скорее всего, правда, уже с осторожностью, ибо предупреждены об атмосфере. Но, возможно, лишь именно благодаря последней и придем.

Услужливый гардеробщик накидывает нам пальто, и мы оставляем ему чаевые на прощанье, хотя вовсе этого не планировали. Тем более, что побывав в его руках привычная одежда вдруг стала сидеть на нас несколько не так. Давит в пояснице, рукава стали коротки, пуговицы застегнулись в перекрест, и мы вынуждено оборачиваемся к заведению, где подают первичный бульон, повинуясь тянущему ощущению в плече.

И, кстати, что это за нить тянется теперь от плеча? ...

- Ленка, есть чего почитать?

Это был где-то 2004 год, я, заскочив в гости к бывшей одногруппнице, задал стандартный по тем временам вопрос. Скрипнула старая дверца еще советского серванта и в мои лапы лег увесистый том.

- Держи.

«Генри Лайон ОЛДИ» прочел я огромные буквы на обложке и скептически посмотрел на подругу. В то время я как-то охладел к переводной фантастике на фоне выходящих приличных русскоязычных вещей, а надпись помельче на той же обложке «шедевры отечественной фантастики» не рассмотрел.

- Бери-бери, тебе понравится, читается, правда, туговато…

Я оставил суперобложку хозяйке (еще порву или потеряю), а внушительный черный «Ахейский цикл» уволок домой. Слегка потрепанную книгу, она обошла еще четыре пары рук, я вернул какое-то время спустя. А при следующем посещении книжного, завидев знакомого автора приобрел «Кабирский Цикл».

То есть книга мне понравилась, и сподвигла на поиски других произведений Олди, но о чем она? Эллада, два Геракла, вязкий язык, хороший текст – вот, пожалуй, и все, что отложилось в памяти.

Решил освежить, как смотрится «Герой должен быть один» теперь? Спойлер – хорошо.

По свежем прочтении, на вопрос «о чем?», как бы не хотелось ответить «о Геракле», правильнее все-таки будет «об эпохе». Эпохе богов и героев. Когда еще бога можно встретить просто за углом или в лесу, поговорить или выпить; когда милость богов еще можно не только смиренно вымаливать, но и требовать, хоть и можно огрести молнию промеж глаз в ответ на наглость. Ну или крюк в затылок за дерзость. Рассвет и закат этой эпохи – вот о чем «Герой».

Эллада от Олди брызжет кровью виноградной лозы, жертвенных животных, ужасных чудовищ, богоравных героев и обычных людей. Шумит базарами, грохочет колесницами, хлопает парусами. Мир с любовью выкован из огромного количества деталей: бытовых, культурных, религиозных и еще поди пойми каких. Подготовительная работа впечатляет, а с учетом даты написания книги, впечатляет вдвойне. Разница с нынешним просвещенным веком видна невооруженным глазом: инфантицид, кровосмешение, человеческие жертвоприношения, в том числе детские, пусть и без излишнего натурализма не обойдены вниманием авторов.

Все это обилие реалистичных деталей, тонкостей и мелочей здесь тоже не просто так. «Герой» — вовсе не мифологическое фэнтези с дутой эпичностью и пафосом. Нет тут и детских упрощений вроде той подачи мифов, что знакома нам всем по школьным учебникам: «Но Громовержец Зевс молнией пробил камень, золотым дождём пролился в подземелье, где была спрятана Даная, и она стала его женой». Олди пишут то, что я определил бы как мифический реализм, как бы странно оно не звучало. Это не свое прочтение мифов Древней Греции, это собственный вариант истории, которая впоследствии стала мифом. Своего рода исторический роман, пропитанный нелегкими судьбами велики людей, хитрыми интригами, военными конфликтами, с элементами теории заговора и тайных экспериментов; пусть с богами и героями.

А в обертку этого романа завернуты множество вопросов, которые так или иначе вертятся вокруг семьи. Отцы и дети, супружеская верность и отцовство, ответственность и воспитание (кого ты вырастишь чудо или чудовище?). Падшие, Семья в целом и отдельные боги, Салмонеево братство, обычные люди дают свои ответы на эти вопросы, создавая вокруг проблематики своеобразную полифонию. Выбирай читатель, что тебе ближе. Или предложи свое.

Стержень повествования – жизнеописание Геракла, от зачатия до смерти/вознесения (нужное подчеркнуть), но можно ли считать его главным героем? Нет. Титульный персонаж, вынесенный в название и на обложку – двигатель сюжета, краеугольный камень конфликта, тем не менее, герой второстепенный. Любят Олди такое, привет тебе, Натху Сандерсон, священный Грааль «Блудного Сына».

Главным героем, которого проблематика семьи просто испепеляет, а там и возрождает из пепла я бы назвал Амфитриона. Достойный потомок Персея, сжав зубы до хруста, пытается вырвать детей из той точки переплетения интересов, которой они по сути стали, стали не по своей воле, и не отступает ни перед богами, ни перед смертью. А рядом идет своим путем лукавый бог воров, проводник теней мертвых, иронично, что вечно юному божеству досталась тема взросления. Он единственный из мифической братии, кто не просто что-то понял и изменил свою точку зрения на вопрос использования собственных потомков, а по-человечески вырос, повзрослел, изменился внутренне. Геракл же борется с безумием. Пытается бежать от своего безумия, сражаться со своим безумием, принять безумие, как часть «я». Именно в этой борьбе, а не в многочисленных подвигах, проходит жизнь богоравного героя. И лишь где-то на фоне великие боги узнают, что клинок бывает обоюдоострым, а меч — не всегда бездушный инструмент.

Что удивило, так это вязкий язык, который теперь читался влёт, вообще без какого-то напряжения. Он — красив, образен и нетороплив. Как и все повествование, щедро пересыпанное бытовыми сценами и рефлексиями. Все это создает эффект погружения, а роман окутывает атмосферой щемящей грусти. Жаль уходящую эпоху, звенящую подвигами, жаль Амфитриона и его детей, не виноватых в своих бедах, а попавших в жернова интриг высших сил. Тем не менее, хватает и бодрых сцен, в большинстве своем батальных. И да, финал все-таки светлый.

Единственная претензия – после гигантомахии, которая воспринимается как кульминация, оставшаяся где-то пятая часть текста выглядит чрезмерно затянувшимся эпилогом. И хоть происходит еще множество событий, логично завершаются множество сюжетных линий, раскрываются все интриги и их последствия, даже звучат своеобразные пророчества о будущем Эллады Олдей, воспринимается все это как многословное послесловие, а потому несколько смазывает впечатление.

И все же, «Герой должен быть один» — отличное произведение. Яркое, интригующее и интересное, дающее пищу уму и сердцу. Как по мне – еще и идеальное для знакомства с авторами.

Эпоха ушла, но впереди следующая, разве она будет хуже?

Талант писателя наиболее ярко проявляется, высвечивается в малых произведениях.

Лет 20-25 тому, как я прочел эту небольшую повесть. В те годы имя Г.Л. Олди было мало кому известно (некий очередной переводной автор) в ряду бурно издающейся в 90е зарубежной фантастики. Я читаю «Страх» и вдруг яркая вспышка глубоко философского, нетривиального финала. Как это сейчас характерно для современного кинематографа — когда 1,5 часа смотришь фильм и БАХ! ты не понимал ничего, пока не увидел финал.

Так написана и повесть «Страх». Впечатление от прочитанного сохранилось до сих пор.

Советую всем думающим, ищущим и неравнодушным. Это стоит того.

Творчество Олдей исключительно.

Качественно, традиционно и удобоусвояемо, как наследие Стругацких.

ИНТЕРЕСНО читать — а это главное.

“Путь Меча” дуэта Громова и Ладыженского, грамотно и оригинально названного Олди, является из себя очень пространный типаж литературы. Читая роман, ты одновременно прикасаешься к книге жанра фэнтези, которая вместе с тем целиком и полностью отражает то ли альтернативную историю, то ли вовсе исторический роман. Скрупулёзно сохранённые и воссозданные стандарты поведения и манер средних веков в районе аравийского полуострова и африканского континента поглощают в свои атмосферные барханы сразу и надолго, не давая отвлечься от книги несмотря на экстремально необычную подачу. В чём эта экстремальность заключается? Всё очень просто: первые страниц пятьдесят идут от лица меча… Это прям не необычно. Это прям странно! Эмпатия, которую чувствуешь при прочтении приключенческой литературы, здесь не ощущаешь от слова совсем. Ну, то есть у меня было так. Как повёл себя меч, который вёл себя почти как человек – этого толком не представить? Что он сделал, когда авторы подразумевают как бы согласное кивание головой? Тот кивает кисточкой, но как это действие перевести на жизненно сложившиеся телодвижения, характеризующие и манеру говорить и поведение... Ох! Тяжело, в общем. И был уже страх, что так тяжело будет до самого финала. Однако – нет.

В первой половине книга прям разнообразная и разноплановая. Она живо знакомит с локациями, героями и историями. Она своей динамикой вплетает читателя в общий поток, не давая тому очнуться почти до самого конца. Однако подходя к этому самому концу читатель сам начинает понимать, что что-то здесь “не чисто”. Почему? Последняя треть – прям образчик скуки. Это то, как не надо делать. Как не надо терять и низвергать в пучину темп, первично взятый в произведении. Последнюю треть читать действительно тяжело, монотонно и утомительно. И спасает лишь одно: язык. Язык авторского дуэта Олди – это чудо, что такое. Дело в том, что он необыкновенно хорош. Это тот самый профессиональный язык, который умеет красиво и просто, качественно и кратко, разнообразно и понятно. У авторов есть своя чёткая ритмика, удобная и не меняющаяся до самого конца, почему как только входишь в поток их изъяснения – всё, тебе ничего не мешает плыть по нему, и плыть, и плыть. Ты так удобно стремишься на волнах их текста, что очень долго не замечаешь, сколь скучными стали события, сколь бесполезными кажется многое из того, что происходит или происходило, сколь тривиально и “в лоб” подаётся в очередной раз антивоенная идея, лежащая в базисе философского мессенджа книги.

Кстати о ней: это отдельный пункт, за который хотелось бы похвалить произведение и посоветовать его к прочтению. Дело в том, что по описанию клинков, по их разнообразию, по тому массиву работы, который был проделан над оружейной и культурологической базой романа видно, насколько авторы сами влюблены в эту тему. И посему их философская позиция, которую они раскрывают через историю “Путь Меча” не односложна – она многогранна и рассматривает множество примеров, исторических случаев, придуманных парадоксов и так далее. Авторы по сути продвигают одну идею: убийство – не есть королларий закалённой и заточенной стали. Закалённая и заточенная сталь – лишь орудие, с которым человеку угодно творить всё, что вздумается: будь то искусство, подобное танцу, или злодеяние. Само же это оружие способно мыслить само и желать своего. Это, конечно, фантастический случай, но в некоторой степени добавляет позиций в разговоре, заведённом авторами: личностная позиция того, что человек считает злом, будучи злом самостоятельно.

Это очень простая, но верная и актуальная мысль. Антивоенный посыл чёткий и ясный, как блики от небесного светила на клинке одного из главных героев романа. А мастерство выражения этой мысли, язык – это лишь добавляет уважения к книге, по крайней мере, лично от меня.

Вместе с тем со своей середины роман проседает и отношение к нему немного меняется. Он становится откровенно скучным, и лишь то, что течение текста все столь же ровное и приветственное по отношению к читателю – лишь это лично мне не давало его бросить: банально не замечаешь, как проходит ещё одна страничка, а потом ещё. Однако вот прошло десять страничек и разум, осознающий смысл описанного в тексте, абстрогируясь от рассудка, просто вкушающего красоту это текста, сообщает, что.. а ничего толком-то и не произошло. Путь, какие-то персонажи, опять путь, ещё персонажи, потом привал, разговоры, некие измышления, путь, ещё персонажи. Всё скапливается и формирует пространный клубок фантасмагорических образов, которые, словно рудимент, появляются и исчезают в никуда, ничего не оставляя за собой. Или же, наоборот, эти образы являют в качестве рудимента многое, что было до них. И это тоже – такое себе.

Потому последние страниц двадцать – это вообще отдельная история. Будучи откровенным скажу, что думал примерно в таком духе: читаю “Путь Меча” и всё – хватит. Однако когда была прочитана последняя страница, оставлена позади последняя строка, я понял, что нет – не хватит. Это тоже отдельный пункт, таковое примечание, за которое следует отдать должное авторам: так перевернуть картину, заинтриговать и заинтересовать буквально десятком слов, сказанными в финале – это надо уметь. И Олди это умеют. Что ж, посмотрим, что они умеют ещё.

«Песни Петера Сьлядека» — это вторая книга «Хёнингского цикла», и поскольку книги цикла связаны лишь миром, в котором происходят события, не имеют общей сюжетной линии, как и сквозных героев, то я решила написать отзыв только о «Песнях Петера Сьлядека», ведь данный роман-сборник впечатлил меня больше, чем первый роман цикла («Богадельня»).

«Песни Петера Сьлядека» — это сборник рассказов-притч, связанных образом своеобразной Шахерезады мира Хёнинга – невольного собирателя баек и житейских историй, бродячего лютниста Петера Сьлядека, которому изливают душу попутчики и случайные знакомцы-незнакомцы. Созданная Олди портретная галерея Хёнинга (а мир этот очень похож на средневековую Европу) удивляет тем, что образы не повторяются совершенно, каждый персонаж книги обладает собственным характером, отличается говором, поведением, пороками и достоинствами от прочих рассказчиков, его приключения всегда уникальны. Все персонажи принадлежат к разным сословиям, проживают и путешествуют в разных регионах описываемого мира, потому и сборник получился многогранным, красочным, демонстрирующим быт и культурные особенности даже самых дальних селений и удивительных мест Хёнинга. Мир прописан настолько детально, что кажется, будто он реально существует, впрочем, как и все его обитатели.

Сам же Петер Сьлядек, связывающий все эти истории в единый роман, практически все время остается за кулисами, он — терпеливый слушатель, позволяющий выговориться нуждающимся в этом, снять груз с души, зализать раны. И при этом сам он все проживает вместе с исповедующимися путниками, перемалывает в себе, однако собственной души так и не раскрывает перед читателем, оставаясь фигурой-загадкой.

И, конечно же, в книге есть магия, придающая произведению аромат сказочности. Правда, сказки тут представлены исключительно для взрослых — не только добрые, но и мрачные, поэтичные и грубоватые (тут все зависит от личности и восприятия окружающего мира отдельным рассказчиком), бытовые и волшебные.

Роман этот хорош еще и тем, что каждую составляющую его историю-притчу можно читать самостоятельно, как отдельное произведение, так что можно растянуть удовольствие надолго. И, честно говоря, этот произведение немного напомнило мне «Кентерберийские рассказы» Джеффри Чосера, оно также ироничное, разностороннее, образное, играющее на особенностях характера, смеющееся над носителями пороков...

ЧИТАТЬ

Тысяча и одна любовь.

Тысяча и одна жизнь.

Тысяча и одна смерть.

Замечательное произведение.

Потому что смерти не существует.

Совсем.

Почему: перед чтением «Нюансеров» решил прочитать один из немногих нечитанных до сих пор романов любимых Олди

В итоге: я стараюсь перемежать чтение русскоязычных и переводных романов. И всегда, когда, после обычно среднего перевода, начинаешь читать в оригинале роман, написанный по русски мастерами своего дела — получаешь невероятное удовольствие.

Пора выделять романы про писателей в отдельный поджанр. Кинг, Ладлэм, Олди. Такие романы всегда исповедь, возможно невольная. Возможность заглянуть в кабинет писателя и его голову. Узнать, как он видит себя и своих читателей.

Ах да, романы про зеркала и доппельгангеров тоже весьма многочисленны.

Вот на пересечении этих многообещающих поджанров и происходит действие романа.

Писатель Ямщик. Средних лет, мизантроп, интраверт, с кучей детских травм — странный отец, травля в школе. Нежеланная желейная жена. Брюшко, начинающаяся лысина. Достаточно быстро попадает в Зазеркалье, где и начинает выживать и приключаться.

Переусложнённая, вы уж меня простите, концепция местного Зазеркалья. Все условности в голове не удержишь. И чтобы описать такую сложную конструкцию, требуется, соответственно, много текста и всё равно остаются вопросы — что, в секции одежды был единственный зеркальный коридор? Почему дождь так смертоносен? Почему зомби одна и та вылезла прямо на героя? Это навскидку.

Неожиданная для Олди укоренённость в настоящем моменте — высокая плотность отсылок к современной поп-культуре (Зима близко), и просто культуре. Неумеренный нейм дроппинг и прямое и скрытое цитирование — от Стругацких и Галича до Шекспира. В принципе, это неплохо и задаёт настроение, но в кои-то веки мне показалось, что авторы красуются начитанностью и насмотренностью. Более того, Олди, вслед за Палаником и Пелевином, начинают ссылаться на свои произведения и упоминать в тексте себя лично! Тренд последних лет!

Сами приключения духа и тела занимательны и местами даже жутковаты. Читать интересно. Но, наверное, это единственная из книг Олди, которая читалась очень медленно. Книгу не проглатываешь, получается только усердно есть её. Возможно, из-за вчитывания в необычные описания Зазеркалья.

Финал достойный. Практически хэппиэнд. Но такой хэппиэнд, которому веришь.

Возникла такая мысль — приключения для героя закончились, он вернулся к обычной жизни. Но каково это — знать, что существует Зазеркалье, «зомби» и бесы, и, соответственно, все мифологические христианские силы реальны. Просто не обращать на это внимание? Или стать экзорцистом, например.

Или начать изыскания. В конце концов, судя по всему, обитатели Зазеркалья тоже обычные люди, попавшие в неизвестно когда появившуюся ловушку (резонно предположить, что попадания начались во времена Пушкина, с публикацией «Сказки о мёртвой царевне»). Не просто вернуть свою жизнь, а спасти тех, кто вынужден обманом меняться местами с обычными людьми и так до бесконечности.

Очень хороший роман любимых авторов. Не лучший, но очень качественный.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Про перечитывание.

Понял, что пришла пора перечитывать Олди. «Алюмен» и «Чёрного баламута» уже перечитывал. Теперь хочу повторно добраться до фантасмагории «Нам здесь жить», «китайской» «Мессия очищает диск», «Тирмена», «Пентакля», «Шутихи», «Мага в законе» и «Рубежа». Но сначала — непрочитанные «Крепость души моей» и свежайшие «Нюансеры». Одну из повестей «Крепости», «Право первородства», читал ещё в «Мире фантастики» в 2013-м году. И как-то это странно на меня повлияло. Вроде прочитал уже треть книги. Что, опять перечитывать, уже в составе тома? И так и не добрался до сих пор, но в ближайшее время я это исправлю.

Читая я вспоминал давний рассказ, как оказалось он назывался «Страна по ту сторону Фань-Шу», где главный герой, переставляя предметы в своем доме, добился того, что переместился в некий идеальный мир. У Олдей, таким образом можно повлиять на мир. И тут, как раз — дьявол кроется в деталях. Рассказ, короткий, но очень органичный — убеждал. Герой, покупая книги, пылесборники добивался уюта в своем доме и, никого не тревожа, перемещался к своей цели. Нюансеры влияют на мир, но при этом как будто их влияние не вызывает изменения исторического процесса — такая вот криптоистория по Валентинову и вот тут то хочется сказать: «Не верю!».

По мне, нюансы — отличны, но из одних нюансов логичную картину у авторов сложить не получилось.

«Расстрел по любому прейскуранту стоит дороже сердечного приступа.»

«Если рядом с вами нет великого мастера, которому можно довериться, я могу порекомендовать только одного учителя. Это вы сами.»

«Входите тесными вратами...Потому что тесны врата и узок путь, ведущий в жизнь, и немногие находят их...»

Что может быть общего между старой гадалкой и загадочным ограблением банка? Какие обстоятельства подвигли умирающую женщину завещать свое имущество абсолютно незнакомому человеку? Роль в спектакле какого рода уготовила Судьба актеру-любителю, преподнеся щедрый подарок в виде большого наследства? С целью найти ответы на все эти вопросы в город Х приезжает известный промышленник, он же вышеупомянутый актер-любитель Константин Алексеев. Где с первой секунды понимает, что задачка выпала ему далеко не простая.

Я, конечно, планировала начать знакомство с творчеством авторов совсем с других романов. Но очень противоречивые отзывы на эту книгу сделали свое дело, и мне стало интересно, с чем связана такая едкая критика этого произведения. Сразу скажу, что заявленного в аннотации чего-то фантастического здесь нет. Роман отлично вписывается в рамки мистического реализма, где жизнь обычного города Х дополняется магическими элементами. Поэтому книга меня заворожила с первых строк. Мне казалось, что я попала на страницы гоголевских мистерий, где уют зимнего города пропитан загадочными и необъяснимыми явлениями. Гоголевское настроение прекрасно поддерживается и слогом авторов, который оказался очень образным, красноречивым и придавал картинке происходящего действа объемную составляющую. Приведу пример, как авторы описали освещение в комнате: «Одуревшим мотыльком свет бился в мертвой хватке абажура, путался в зеленых складках.» Тем не менее, хочу отметить, что при этом роман не перегружен словоблудием и читается на одном дыхании. Что еще раз подчеркивает литературное мастерство Олди.

Авторы не форсируют события и знакомят читателей с важными деталями истории постепенно. Вместе с развитием сюжетных линий меняется и эмоциональное настроение романа. И если в начале чтения мне казалось, что это будет просто увлекательная история, то уже к середине повествования становится ясно, что авторы постараются дать ей максимально возможную смысловую нагрузку, задев массу злободневных вопросов. Так и случилось. Поэтому пустым это произведение я назвать не могу. Тема выбора жизненных приоритетов, многогранности человеческой натуры, семейных ценностей, а так же множество вопросов морально-этического характера подняты на страницах этого романа. При этом авторы делают это с такой легкостью, обволакивая читателей потрясающим ироничным юмором, что все вышеперечисленное не оседает тяжким грузом на душе, а просто заставляет немного задуматься. А еще я обогатила свою лексику специфическим сленгом и теперь знаю, что есть «сесть на перо», «зорить» и «бан». А так же выяснила, чем отличается «мокрый гранд» от «сухого гранда». Буду свято верить, что мне никогда эти понятия больше не пригодятся! :)

«Дьявол прячется в мелочах. Подробности — Бог. Как узнать, кто скрывается в той или иной мелочи? Дьявол или Бог?» —  рассуждает над старой поговоркой герой и вместе с авторами представляет вниманию читателей дуальность во всех ее проявлениях. Создается впечатление, что они с самого начала играют со всеми нами в игру «холодно-горячо», упомянутую в финальной части романа. Нам постоянно предлагают лицезреть крайности разного рода. Промозглый ветер зимних улиц и уют натопленного дома, стремление одного героя создавать шедевры и постоянное желание другого разрушать кем-то сотворенное, витиеватость театральных речей и грубость преступно-воровских жаргонов, постоянное олицетворение Добра и Зла, Живого и Мертвого. И мне такая полярность очень понравилась.

Однако, самое важное противопоставление авторы выразили в образах главных героев. По большому счету, можно сказать, что весь этот роман — спектакль двух актеров. И хочется заметить, какими яркими и невероятно интересными получились у них эти исполнители. Я не хочу сказать, что остальные герои были неинтересными. Вовсе нет. Здесь каждое действующее лицо (даже таракан в пирожке) было на своем месте и несло свою важную лепту в историю. Но два центральных персонажа были просто великолепными. Один настоящий настолько, что просто не вписывался в рамки предложенной ему жизни, олицетворяя живую сторону действительности. Другой давно стал сам для себя подделкой, скатываясь в низины нравственности, медленно становясь живым мертвецом. Несколько раз за весь роман эти герои дуэтом выходили на сцену жизни, где каждый из них даже не догадывался, насколько их Судьбы переплетены цепью бесконечных мелочей и кажущихся совпадений. И лишь к финалу становится ясно, что у этих героев было общего.

Финал оказался самым что ни на есть позитивным, насколько он мог быть таковым в контексте задетых тем. Авторы не стремились обогатить произведение сердце дробящими эпизодами, но сцена с зонтиком в заключительной части оказалась для меня очень проникновенной. Я долго думала на тему образов самих Нюансеров. На первый взгляд кажется, что авторы придумали неких магических людей, обладающих определенным даром. С другой стороны, они недвусмысленно намекают, что каждый из нас — людей обыкновенных (мебели) по-своему одарен. Поэтому любой может стать Нюансером, если будет прислушиваться к своим чувствам и осознанно воспринимать важность окружающего всех нас мироздания, даже в мельчайших его проявлениях. Ну, а если вы до сих пор не знаете, кто такие Нюансеры и в чем их уникальность, тогда добро пожаловать на страницы этого увлекательного романа. Романа-спектакля, герои и участники которого как будто только что сошли с театральной сцены. И мы — читатели в том числе.

- Сударь, посетите премьеру спектакля «Нюансеры» — рекомендую.

- Наверное нет, любезнейший, у меня сложатся немного другие планы.

- Отчего же, сударь? Вы считаете, что актеры в нашем губернском городе Х плохо играют?

- Напротив, любезнейший, они хороши.

- Вам не нравится здание театра? Что-то не так с обслуживанием?

- Опять-таки, замечательное здание, и вешалки отменные, и сиденья в зрительном зале мягкие, и даже занавес поднимается и опускается именно так, как надо.

- Хм... Вам чем-то не угодила сама пьеса, сударь?

- Сложный вопрос.

- Просветите же меня.

- Отчего же нет... /закуривает/ Антрепренёры театра в который раз поставили спектакль о театре. Я понимаю, что они же и режиссеры, но сейчас не о том... Так вот, получается как в пьесе драматурга Горина: когда актёр пересказывает принцу содержание любовной записки его высочества, чем изрядно того удивляет. Принц учинят настоящий допрос. Но лакея актер не подкупал, дама, которой адресовалось послание, о нём промолчала, и даже через плечо принцу актер не заглядывал. Как же узнал? Принц отправил такую же записку и в прошлом году, и три года, и пять лет тому назад. Рутина.

- Думаете, сударь, они повторяются?

- В сюжете? Нет. Но вот стилистика... Описание мелочей — и их возвеличивание. Умиление бытом, причем с ноткой иронии. Неторопливость и основательность в течении событий. Вежливый поклон всем, кого пьеса может обидеть — потому без резких суждений. И множество характеристик, которое даются в контрапунктах каждой сцены. Вздумай я на спектакле затыкать себе уши — на этих самых отступлениях — я бы ничего из сюжета не упустил. Причем если потребовать от этой пары замечательных антрепренёров новизны — что они вам скажут? Как писали в какой-то своей заметке: «Пусть вас девушки на улице новизной удивляют, а тут театр. Традиция».

- Но театр и должен быть традиционным. Есть законы гармонии. Завязка, кульминация, развязка, пролог с эпилогом.

- О, любезнейший, в этом они хороши.

- Тогда все, что вы сказали являет собой достоинства, но отнюдь не изъяны.

- Вот к изъянам мы и подбираемся, любезнейший... Видели ли вы в синемаграфе фильму о побеге каторжанки Каменевой? Как она, из кабины грузового авто, отстреливается от диких якутов, пытающихся на своих оленях запрыгнуть в эту фуру? «Дорога ярости», если мне память не изменяет.

- Да, припоминаю. С ней был еще какой-то полубезумный городовой.

- Именно. Когда она протягивает винтовку своей попутчице, и приказывает — «Перезаряди!» — в этом куда больше вовлеченности, чем в правильно поставленной ноге принца датского, или, если говорить о «Нюансерах», в описаниях шерсти и канители.

- Но это же синемаграф!

- Терпение. А помните ли вы фильму «Баталия» — о том как четверо грабителей банка планировали ограбление, потом перестреливались с полицией? И сняли уже несколько достойных фильмов, причем зрителям не мешает даже то, что фильма идет без звука, а реплики персонажей — это фразы на черных табличках.

- Помню.

- Теперь сравним в уме эти три величины. По моему мнению, «Нюансеры» в описании ограбления проигрывают настолько сильно, что антрепренеры вынуждены были как бы разделить действие, и подать остывший пирог на трех разных блюдах. Нарезка чечевичного пирога — отличная. Аромат — уже не тот.

- Вы бы хотели, сударь, чтобы на сцене, прямо на декорациях, висели кишки и полыхало пламя?

- Но разве так много кишок мы видим в «Дороге ярости»? Быстрота и яркость действия, присущая синематографу — лишь первая составляющая. Возьмём книгу. Скажем, печально известный «1812»-й. Там где наш современник, да еще с пулемётом «Максим», попадает на Отечественную войну. Сражается плечом к плечу с поручиком Ржевским. Косит французов чуть не тысячами, а в финале дедовской шашкой сносит голову Бонапарту.

- Это кошмар русской словесности, сударь. Когда же выяснилось, что автор сего опуса — гимназист, который решил пользоваться плодами известности своей книги... С позволения сказать, его прыщавая физиономия ни в какие ворота не лезет.

- Но читают его не только прыщавые гимназисты. По гонорарам он скоро Пешкова обойдет. Понимаете — это образ мечты. Земной раёк, куда мысленно может попасть обыватель.

- Полагаете, сударь, если нельзя писать о наших неудачах с Японией...

- Отчасти. Дело в том, что маленький человек, над которым так любит подшучивать известным вам Чехонте, вдруг видит себя — ощущает себя! — на лихом коне в горниле схватки. Причем обыватель это нашенский, а не условный европеец, которому адресуется лихость дАртаньяна в сочинениях Дюма-отца.

- Но спектакли и не могут быть такими...

- Я продолжаю. Сколько других «райков», вымышленных мечтаний обывателя, мы сейчас наблюдаем? «Баталия светил небесных» — про то, как взорвали Сириус. Судьба сироты Гончара — из волшебной школы. Тысячи их. А многие люди просто живут революцией, и верят в её наступление.

- Не будем про революцию, любезнейший.

- Согласен. Так вот мечтаний — множество. Они как бы выстроена по ранжиру — от обжигающе-величественных, до самых ничтожных. Где в этом ряду место «Нюансеров»?

- Образ-то сильный. Тоже мечта обывателей. Чтобы можно было передвинуть табуретку, переложить с места на место шкатулку — и от этого менялись бы судьбы людей.

- Но что они получают в результате? Некую приятственность для себя-любимых или для своих конфидентов? «Теплый мир»? Стоит им взять за что-то масштабное, все рассыпается. Актрису загубили, хорошо хоть врачу карьеру не поломали. Даже отомстить толком не смогли. «Три с половиною человека, которые в провинции беспорядков учинить не могут», — хотя я сейчас не точно цитирую. А что будет, если наделенные такою властью люди окажутся на мировой войне? Она ведь начнется. По их поступкам можно судить, что искренне привязываются они к очень немногим — и можно ведь взять этих немногих, и переехать куда-нибудь к антиподам. В Австралию. Это всё равно, что я бы всю жизнь грезил лишь о «катеньке» в моём портмоне. Сейчас её там нет, но для настоящей грёзы — это ничтожный калибр.

- Но мы с вами, сударь, вряд ли помчимся вперед на лихих рысаках, даже если война начнётся.

- Несомненно. Мы с вами обыватели. И когда европейская война разгорится, мы будем грезить о теплом доме с целой крышей и свежей ветчине на блюдце. И многие из тех, у кого сейчас нет такого маленького счастья, стремятся у нему всею душою. Однако же сейчас, в эту минуту — для вас это отнюдь не мечта. Это возможность. Проект. Вполне достижимый обычными путями — без волшебства. Не нужно взлетать, можно дойти пешком.

- Интересное суждение. Но ведь многие, сударь, желают видеть и привычные вещи. В этом коренится непреходящая слава натюрмортов.

- Не могу не согласиться. Если вам нравится атмосфера, вы на спектакль и пойдете. А мне её мало. В фантастике — вот тут на афише «Фантастический спектакль» значится — мне без мечты скучно. Когда соберусь на спектакль про жизнь губернского города Х, или про историю театра — про «Нюансеров» первым делом вспомню.

«Ойкумена» — трилогия о Лючано Борготте. Часто именно это произведение называют самой известной написанной на русском космооперой. Впечатления о ней получаются неоднозначные.

Мир действительно оригинальный. Галактика полностью заселена людьми и терраформирована, никаких инопланетных цивилизаций нет и в помине (волновые флуктуации не в счёт). Планет в Ойкумене огромное количество, но все они малоотличимы от Земли; везде привычные земные растения и животные, экзотические существа тоже встречаются, но таковые считаются экзотическими и для жителей Ойкумены. Должно быть, человечество потратило многие тысячи лет, чтобы всю Галактику превратить в подобие Земли. Но, хоть Земля и благополучно забыта, в расах, населяющих этот мир мы без труда узнаём привычные земные народы; и даже имена у наших далёких потомков такие же, как и существующие сейчас. Отличия в том, что в мире Ойкумены у многих народов развились сверхъестественные способности. Таким образом, мир оригинален, но очень условен, неправдоподобен с научно-фантастической точки зрения.

Вообще, научности в этом произведении практически нет. Ни с физической, ни с биологической точки зрения этот мир невозможен. Про полёты через гиперпространство и мгновенную связь между звёздными системами и говорить нечего, это уже стало общим местом в фантастике. Но тут мы видим даже, например, ментальную связь между хозяином и рабом, которые находятся в разных звёздных системах. Если эту книгу и можно назвать фантастикой, то очень и очень нетвёрдой.

Сюжет острый, захватывающий, но «роялей» в нём неимоверное количество. Главный герой настолько часто случайно знакомится с нужными для сюжета людьми и встречает в самых неожиданных местах своих старых знакомых, что любой гематр вам скажет, что вероятность подобного — ноль целых, ноль десятых. Такое позволительно для повестей про Алису Селезнёву или для произведений времён Сервантеса, но не для серьёзной космооперы 21-го века.

Философской эту книгу назвать трудно, хоть местами там и присутствуют философские мысли, зачастую написанные прямым текстом. (При желании можно и в «Курочке Рябе» найти бездны философских смыслов.) Но всё-таки это прежде всего приключенческая развлекательная история с множеством интриг.

Получается, что вроде бы сплошные минусы. Но, тем не менее, мир всё же действительно оригинальный, персонажи интересные, много сильных эпизодов. Возможно и минусы эти здесь не просто так, а специально задуманы для авторского замысла? Даже если это и не так, оценка получается скорее положительной. Как говорится, что-то в этом есть.