Рэй Брэдбери «Будет ласковый дождь»

Самый пронзительный рассказ во всей мировой фантастике.

Я читал его в мире, еще не узнавшем слово «разрядка», как раз после школьной экскурсии в противоатомное бомбоубежище (а тогда были не только экскурсии, но и учения ГО, когда вся школа эвакуировалась в пригородный лес — младшие автобусами, средние и старшие классы — пешком («марш-бросок»), причем старшие- еще и с противогазами (по счастью — надевали их на коротком участке перед финишем, и не только школьники — но и все учителя).

Учения таки выглядели забавными, но противоатомное убежище (бункер) было довольно мрачным местом, очень сильно напоминавшем тюрьму (видели в кино:)

Нам таки точно указали — сколько кв. м. приходится на одного человека, и было понятно, что тут будет почти как в автобусе в час пик.

Если что, конечно.

И вот после всего этого я и прочел этот рассказ :)

Сказать, что он произвел сильное впечатление — это не сказать ничего. Он просто потряс — это было равносильно первому осознанию того факта, что ты смертен и рано или поздно — но обязательно умрешь (у меня это случилось в третьем классе, внезапно, во время урока — и я помню это до мелочей)

И для меня с тех пор этот рассказ стал центром всех Марсианских хроник, вершиной внутри них.

В мои уже студенческие годы учения ГО по прежнему продолжались, на фоне изучения одноименного предмета («линейка ГО» — для тех, кто в курсе что это и что именно она позволяет узнать — это полный аналог рассказа Брэдбери, только в строгой «математической» форме, но с тем же итоговым результатом)

И таки да, тут и выяснилось, что переполненное противоатомное убежище — это еще отличный вариант, так как в случае БП в них попадут только избранные, а остальным, в лучшем случае — сидеть в простом подвале (как пошутил наш препод по ГО — для того, чтобы потом не пришлось собирать трупы по улицам).

Ну, или вариант — тотальная эвакуация городов, как в школе. Но это вариант для того случая, когда наши начнут первыми...

(надо ли рассказывать, как воспринимался этот рассказ Брэдбери после всего этого? А я как раз в очередной раз его перечитывал...)

В общем — ни на какую фантастику он не тянул... суровый критический реализм — таки да.

Ну и довесок к кошмару пришел к нам уже во времена Интернета (Викимапия, она самая)

По ходу выяснилось, что помимо химкомбината (большие емкости со всевозможной отравой) город моего детства был со всех сторон окружен «военными базами» и складами этого самого — как-то по ТВ (ТВ-6?) и фильм документальный по этой теме показали, с упоминанием того, где это все находится- в начале 2000-х это было возможно)

В общем, в случае чего и бежать-то было бы некуда... да и бесполезно.

(про нас был этот рассказ, про нас)

Ну и знаменитый мультфильм 1984 года Назима Туляходжаева — отличная экранизация, я даже не думал, что такое возможно не просто экранизировать, но и передать всю ту гамму чувств...

Долго не решалась оставить отзыв на этот рассказ, так меня поразивший, что до сих пор, перечитывая, я продолжаю размышлять над его смыслом.

Рассказ пугающий и жуткий в своей реалистичности. Очень жесток в правдивости и закономерности. Особенно меня поразили строки: «И ни птица, ни ива слезы не прольет, / Если сгинет с Земли человеческий род...» Неужели человечество закончит вот так? Неужели ни одно животное, ни растение не «уронит слезы», когда человека — так называемого венца эволюции, не станет. Неужели все это по заслугам? Думать об этом страшно, но необходимо. Невозможно перестать прокручивать в голове мысли о таком.

Люди будут сами виноваты в этом, сами уничтожат и истребят все живое, включая и себя самих. Испокон веков люди терзают землю, причиняют ей боль. Уничтожают природу и друг друга. И так будет, если человечество не одумается.

Что до слез животных о людях, то вспоминается мне такая история, рассказанная моему отцу одним фронтовиком, прошедшим ВОВ. В свою очередь которую папа пересказал мне. Ветеран этот в своем рассказе вспоминал освобожденные от оккупации немцев города, деревни, села и разные населенные пункты. Проходя очередную выжженную, изуродованную нацистами местность, иногда могли обнаружить выживших животных — собак, котов и т.д. Возле одного сожженного дома, убитых, сложенных рядом трупами людей (рассказывал ветеран, что немцы часто трупы, как поленницу дров складывали) сидела кошка и из глаз у нее непрерывно текли крупные слезы. Она будто оплакивала убитых, выжженную и исковерканную землю. Эта история сразу встала в один ассоциативный ряд с рассказом Брэдбери и стихотворением Сары Тисдейл. Это жутко, страшно и больно.

Может, не все еще потеряно для человечества, раз животные все еще чувствуют боль, плачут по нему. Сегодня может показаться, что человечество неминуемо движется к своему концу, к гибели. Однако, я стараюсь оптимистично смотреть в будущее, с какой-то надеждой. Не может все закончиться так — страшно и несправедливо. Очень надеюсь, что люди смогут сохранить мир и себя. Что не останется после них один лишь умный дом, пустой в своей безжизненности.

Я в свое время прочитала немало книг и посмотрела уйму фильмов в жанре постапокалиплики, но эталоном самой жуткой ПА стал для меня именно этот, еще в детстве прочитанный, совсем небольшой и нестрашный рассказ. Никакие, снятые с голливудским размахом, лежащие в руинах города и горы трупов не смогли произвести такое же пронзительно жуткое впечатление, как милая, пасторально-идиллическая картинка: красивый, просто безумно удобный, где, кажется, заранее учтена любая хозяйская потребность, дом, в котором колышутся от ветерка кружевные занавески и уютно пахнет свежим хлебом, а бытовой автомат читает любимое хозяйкино стихотворение… Дом, в который никогда больше не войдут люди, где никогда не зазвучат шаги и смех и некому слушать на ночь стихи. Стоящий на пепелище среди развалин. И какие там спецэффекты с лужами крови и вывороченными кишками, для окончательного добивания читателя Брэдбери хватило нескольких слов. Так просто и, кажется, совсем-совсем нестрашно, всего лишь силуэты на стене: мать, отец, мальчик с девочкой… И мячик. Но когда доходит, что это все, что осталось от живых людей, ощущения не описать словами, становится реально жутко, и неважно, в пятнадцать лет я это читала или сейчас, почти три десятка лет спустя. Впрочем, не совсем так, сейчас читать это скорее больно, а вот тогда, в конце восьмидесятых, когда холодная война еще недавно была реальностью и мысль о ядерном взрыве над головой вовсе не казалась фантастикой, это было еще и очень страшно.

А окончательным coup de grâce стал для меня несчастный, сдохший от голода рядом с полной еды кухней, пес. Так и не понявший, куда же делись любящие и заботливые хозяева. До сих пор эта сцена мучает, ну его-то за что? Ладно, люди заплатили за свои амбиции, но безгрешные звери в чем виноваты?

После этого пожар в доме я восприняла почти с облегчением. Потому что детальное и даже любовное описание живого дома с погибшими хозяевами, вызывало у меня ощущение разрытой могилы и вскрытого гроба. Покойников нужно хоронить и негоже оставлять на всеобщем обозрении оболочку, из которой ушла душа.

И, насколько я помню, в рассказе нет ни слова о том, что происходит в других частях земного шара, но у меня так и осталось стойкое ощущение, что пустой дом – этакая аллюзия на все, произошедшее в мире. Не пустой дом – пустая Земля, колыбель человечества, в которой не осталось людей. Нет, сама Земля жива, где-то наверняка зеленеет трава и цветут цветы, и даже звери частично выжили, и действительно будет ласковый дождь, вот только человеческие глаза этого больше не увидят. И действительно никто не вспомянет войну, просто потому, что некому будет ее вспоминать.

Да, еще подумалось: как и многие другие произведения Брэдбери, этот рассказ имеет мало общего с реальностью. Ну не мог уцелеть этот дом в полностью разрушенном городе, а взрыв, оставивший от людей лишь отпечатки на стене, должен был снести эти самые стены до основания. Но такова сила воздействия простого и безыскусного рассказа, что подумала я об этом только сейчас, когда отзыв писала.

Дождь-то будет, да только никто из людей не попадёт под него...

Вероятно, нет нужды из раза в раз повторять, что почти каждая история Рэя Брэдбери — маленький шедевр, имеющий в себе гораздо больше измерений, чем есть их снаружи. Вот Дом — он поёт утреннюю песенку хозяевам. Вот плита — она готовит хозяевам завтрак. Вот напоминания о том, что нужно заплатить за воду, тепло. Вот крошечные роботы-уборщики — они метут, стирают пыль, подхватывают шерстинки с пола... Всё благостно и мило.

Но вот исхудавший пёс — он ищет хозяев и пробирается в Дом. И отсюда стартует всё то, что многократно отзывается в сердцах читателей и призывает их считать рассказ лучшим в «Марсианских хрониках». Здесь всё опасное не имеет клыков — ему вырвали их в атомной войне, стёршей с Земли человечество, но оно, это опасное, всё равно страшно.

Удивительный рассказ. Не марсианский, хотя можно подумать, что Дом находится на Марсе.

+10

У Брэдбери много таких маленьких шедевров, но этот рассказ — лучший из лучших. Всего лишь несколько страниц. Без многословных описаний, стрельбы или взрывов, ужасов бомбежек, крови и тел погибших. Без воспоминаний героев о днях мира и времени войны, без погружения в боль или страдания, без тягостного ожидания конца. Без всего, с чем связываем понятие «война».

Лишь мирный день из жизни одного уютного дома, где все так удобно и комфортно для его обитателей. «Тик-так, семь часов, семь утра, вставать пора!» А потом — собираться в школу, на работу, заниматься домашними делами. Обычные дела обычного дня, которые происходят под мягкими лучами солнца или ласковыми прикосновениями теплого летнего дождя. Тик-так, просыпайтесь! День так прекрасен, жизнь так чудесна.

Но только нет ответа на этот призыв. Никто не придет посмотреть на падающие искры света, вспыхивающие в завесе летнего дождя. От всей радости и веселья, которые наполняли этот дом, от голосов и смеха, остались только пять теней, застигнутых в последний момент семейного счастья, последняя «фотография» мирной жизни. Все что осталось от чувств, желаний, событий, надежд и любви — пять пятен краски — мужчина, женщина, дети, мяч и тонкий слой древесного угля.

Потрясающий контраст: мирный, ласковый пейзаж только фон для самой страшной трагедии — бессмысленной и беспощадной смерти. Весь рассказ — как то небольшое стихотворение, которое дало ему название: печаль и безнадежность, воплощенные в слова.

Мы так часто говорим об этом рассказе: «Шедевр! Лучший антивоенный рассказ!», что забываем, прежде всего, это — предупреждение, которое не потеряло своей актуальности и сегодня. И, к сожалению, не потеряет еще долгие-долгие годы. С момента его написания мы напридумывали еще бог знает сколько всего, что может подвести последнюю черту. «И Весна встретит новый рассвет, не заметив, что нас уже нет».

Самый сильный рассказ цикла. Один из лучших в мировой фантастике.

Идея его проста: когда-нибудь наша зеленая планета станет такой, каков Марс теперь. Безжизненной пустыней.

Брэдбери описал один день из жизни роботизированного дома, чьи обитатели уже давно мертвы. Без единого упоминания о войне писателю удалось красноречиво рассказать о судьбе человечества. Легко, элегантно, но при этом безжалостно Брэдбери выбивает почву из-под ног читателя. Пожалуй, это высший пилотаж для любого прозаика, не важно, в какой традиции он пишет.

Это один из тех редких рассказов, которые вы вряд ли когда-нибудь забудете. Теперь будете помнить: мы с вами — всего лишь тени на стене дома. Не более.

Никто ничего не понял толком,

Никто не видел, как плавилось небо,

Как пламя голодное выло волком,

Сжирая город, как корку хлеба.

И в каждую комнату Смерть ворвалась,

И каждый мирок осветила, как сцену,

И, словно в театре теней, остались

Лишь отпечатки людей на стенах...

Спасибо, Рэй. Возможно, этим рассказом Вы спасли мир...

До сих пор помню мультик из детства сделанный по этому рассказу... Согласен с теми, кто говорит, что это один из лучших антивоенных рассказов. Люди сами себя уничтожили — и кто остался? Видимость человеческой деятельности, обслуживающий человека механизм, старая собака, картины,... то что было значительным только для него. Но рано или поздно все это обречено — для окружающего мира это ничего не значит... Человек стремится оставить след на земле, сделать что-то вечное, но вот он исчез и все, что его окружало превратилось в пепел. Гарусный рассказ о человеческой надменности.

Тик-так, часы отсчитывают минуты, бегут буквы, слова, строки. «Будет ласковый дождь» небольшой рассказ. Всего лишь несколько страниц, но на этих страницах судьба всего человечества, которое прошло точку возврата и сгорело в ядерном пламени войны. И теперь только выжженная земля, руины, пепел и чудом сохранившиеся автоматические механизмы — дело рук человеческих.

Тик-так, минуты превращаются в часы, а бездушные механизмы продолжают выполнять заложенную программу. Готовят еду и накрывают на стол, убирают дом и поливают газоны, проигрывают музыку и читают стихи. Зачем это все? Кому это теперь нужно? Но механизмы не задумываются, нет у них разума. На этой Земле вообще больше нет разума…

Тик-так, не умолкают настойчивые часы, трудятся бездушные механизмы, как будто люди находятся здесь, совсем рядом, просто вышли на минутку и вот-вот вернутся. Как долго продлится эта видимость жизни, сколько пройдет времени, прежде чем окончательно канет в Лету память о человеке? Годы, столетья, века? Меньше, гораздо меньше...

Будет ласковый дождь, будет запах земли,

Щебет юрких стрижей от зари до зари…

И никто, и никто не вспомянет войну:

Пережито-забыто, ворошить ни к чему…

Потрясающий рассказ! При прочтении становится пронзительно больно. Все в мире суета сует, а ты лишь тень на стене дома. Мгновение и атомный огонь стирает заведенный распорядок жизни и лишь «умный» дом, подобно музыкальной шкатулке каждодневно исполяет реквием по прошлому.

Думаю что толчком к написанию рассказа стали фотографии из Хиросимы, а именно фотография тени человека на стене здания не далеко от эпицентра. Облечь же мысль об этом в подобную форму мог только гений. По моему это одно из самых сильных антивоенных произведений в мировой литературе, при этом о войне в рассказе не сказано ни строчки. Нет даже намека по ходу повествования. И от этого рассказ становится еще пронзительней.:appl:

У классического стихотворения Сары Тисдейл есть несколько переводов на русский. Кроме вошедшего в рассказ Брэдбери перевода Жданова мне понравился еще следующий:

Будет ласковый дождь, станет свежей земля,

Будет ласточек трепет, в раздумье поля;

Хор лягушек зальётся в прозрачных прудах,

Белый снег диких слив заискрится в садах;

И малиновка, перьями ярко горя,

Пропоёт свою трель на плетне у ручья.

И никто и не вспомнит – была тут война.

И кому будет важно, была ли она?

Ни деревья, ни птицы, ни первый побег

Не узнают, что люди исчезли навек.

И проснётся весна, встретив новый рассвет,

И едва ли узнает, что нас больше нет.

Так же, как и в предыдущем рассказе — жизнь продолжается, а людей уже нет. И какая-то это неправильная, ущербная жизнь. Механизмы говорят, копошатся, а их создателей уже и не существует. Но механизмы этого не понимают и продолжают деятельность, как последнее напоминание о человечестве. Как-будто оторванный от ящерицы хвост продолжает дёргаться. Он вроде ещё жив, но на самом деле это лишь иллюзия, лишь предсмертные судороги, несуществующего тела. И силуэты — призраки людей на стене, и стих, который читает механический диктор, и шелест ветра между пустыми домами ( опустевшими всего пару часов назад, как-будто все люди просто ушли в магазин) — всё это создаёт какую-то таинственную и пугающую атмосферу. Аномалии, мутанты и прочие черты постапокалипсиса... Это страшно? Нет. Пустота- вот, что страшно, особенно если знаешь, что она никогда уже не заполнится жизнью. И жутко видеть, как последние следы нашего присутствия стирает пламя.

И хотя «Марсианские хроники» в свое время оставили у меня неоднозначные впечатления, рассказ «Будет ласковый дождь» до сих пор является одним из самых грустных и трогательных произведений, что я читал в жизни.

Один день из жизни умного дома. Дома, в котором никто уже не живет, но он продолжает повторять ежедневные ритуалы, следуя своей программе. И через эту программу читателю удается понять привычки прошлых жильцов дома, узнать их судьбу, а заодно и увидеть текущее положение дел.

Читаешь рассказ, и сердце кровью обливается, настолько здесь все пропитано одиночеством и тоской. Брэдбери был великим мастером слова, и рассказ насквозь пропитан меланхоличной поэтикой упадка. А стихотворение Сары Тисдейл, которым, судя по всему, и был навеян данный рассказ, смотрится очень органично в тексте.

Сильная история. И очень тоскливая.

Человечество нанесло Земле множество ран, серьезных и болезненных, но не смертельных. Разразившаяся ядерная война уничтожила людей, но не жизнь, цветущую, яркую и удивительную. Люди исчезли вместе со своей техникой, оставив о себе зыбкую память на стенах умных домов, которые постепенно разрушатся и станут пылью. А птицы будут петь, травы колыхаться, солнце светить, облака плыть по «небу дна», как дивно выразился И. А. Бунин. И это будет хорошо. У Земли есть будущее, пишет автор, но оно не связано с людьми.

Впечатление от этого теплого рассказа было бы не таким светлым, если бы не стихотворение Сары Тисдейл, приведенное в тексте в переводе Л. Л. Жданова, как доказывает Е. Витковский. По словам последнего, рассказ «Будет ласковый дождь» принес всемирную славу не только «Марсианским хроникам», но и Саре Тисдейл — ее стихотворение стало появляться в антологиях американской поэзии на десятках языков. Обрело оно вторую жизнь и на английском. В итоге жизнь вернулась к Саре Тисдейл...». (См.: Тисдейл С. Реки, текущие к морю: Избранные произведения / Пер. с англ. — М.: Водолей, 2011. — С. 14.). Спасибо Рэю Брэдбери за рассказ, спасибо ему же за это дивное стихотворение. И спасибо незабвенной Саре Тисдейл :)

Люди устроили войну. превратившую цивилизацию в руины, а что изменилось? День сменяет ночь, зиму лето ,а с неба продолжает идти дождь... Где всё величие цивилизации? Чего оно стоит по сравнению с вечностью, подобно ветру сметающей пылинки некогда прекрасных мегаполисов?

Умный дом — мечта человека — живёт соей жизнью без хозяев. Это страшно, но безумно завораживает. Несомненно один из лучших рассказов Брэдбери, и лучший из цикла хроник.