Астрид Линдгрен «Братья Львиное сердце»

Еще один вариант сказочной повести, по опробованной сюжетной линии уже использованной Линдгрен при создании великолепного «Мио,мой Мио». Судите сами: сказочная страна куда невероятным образом попадает главный герой, противоборствующие там силы добра и зла, противостояние героя с темным властелином-все сходится, как в сравнении двух произведений, так и в классическом построении подобных литературных сказок. Поэтому все дело в бусинах нанизываемых на эту старую добрую сюжетную нить, а такими бусинами являются конкретика данного произведения, детали реализации в рамках выбранного стандарта.

Что сразу же понравилось, так это идея взаимопроникающих миров, куда попадают герои при уходе из обычной реальности. Человек, а особенно ребенок, никогда не желает принять концепцию абсолютного исчезновения из осознанности бытия. Взрослые ищут утешения в религии, детям на помощь приходит сказка. Идея Линдгрен проста: смерти нет и если мы уходим из одного места, то обязательно попадаем в другое. Такова Нангияла, прибежище ушедших из нашего мира тел и душ, причем интересно, что здесь действуют такие же законы жизни и смерти, как и в обычной жизни, но за ними стоит уже другая реальность Нангилимы. Тут нет никакой глубокой философии, писательница преподносит этот факт как нечто очевидное, такое, во что может поверить каждый ребенок. В этом и состоит вся прелесть сказки-верить, потому что так должно быть, потому что иначе никак нельзя.

Сам же ход повествования меня признаться не очень впечатлил. Все очень добротно, интересно, но нет той неуловимой изюминки, которая была в «Мио». Я вынужден сравнивать эти две сказки, поскольку они были вместе в издании 1999 года и естественно прочитаны друг за другом. Всегда очень трудно объяснить почему одно нравится больше, а другое меньше, тут дело в личном восприятии, которое всегда трудно объяснить рационально. Эмоционально при чтении «Братьев Львиное сердце» у меня почему-то возникало чувство какой-то мрачности, даже угнетения, разрушающее долженствующую возникнуть атмосферу волшебности, которая просто обязана быть в детских сказках высшего уровня. Этот жанр должен быть таким по определению, по своей внутренней природе, иначе это уже нечто другое. С одной стороны имеет место быть позитивность неумирания, а с другой стороны слишком часто упоминается смерть и одно это постоянное упоминание разрушает всю позитивность. Кроме того легкость перемещений братьев по потусторонним мирам снимает завесу величественной тайны с возможности посмертного существования. Тут все просто, как сесть в вагон очередного пришедшего поезда. Поэтому дело обстоит именно так, хотя ни о каком разочаровании речь абсолютно не идет. Печать таланта Линдгрен определённа, дело в том, что удалось более, а что менее.

На первый взгляд сказка «Братья Львиное сердце» может показаться неумело написанной — после бомбического (реально, невозможно оторваться) пролога Юнатан и Карл покидают наш мир и попадают в сказочную страну Нангиялу, и с ними там происходит разная бессвязная дичь. Совпадения, рояли, чистое везение — вот тот арсенал, благодаря которому братья побеждают всех врагов. Повествование совершенно аморфное, сцены переходят одна в другую без всякой последовательности и логики. Такое ощущение, как будто перед тобой не текст опытнейшей сказочницы Линдгрен, а фантазии полусонного ребенка.

Но финал все расставляет по своим местам, и к читателю приходит понимание, почему вся фабула такая бестолковая, отчего рояли валятся с неба, почему герой к концу книги все чаще задыхается, и почему последний абзац, где братья наконец видят заветный свет Нангилимы, отделен от основного текста.

Линдгрен выполнила исключительно ловкий фокус – написала две книги в одной обложке. Взяв в руки «Братьев Львиное сердце», ребенок прочтет одну историю, сказочную и позитивную, а взрослый – совершенно другую, жизненную и грустную. Очень талантливо сделано, респект.

P.S. Автор просила не объяснять детям подлинную сущность Нангиялы и не портить им красивую сказку; вырастут – сами все поймут.

9/10

История очень интересная, грустная с вкраплениями светлой надежды.

Так как я уже знала основные сюжетные повороты и концовку, состояние шока второй раз не сработало. Повесть небольшая, но чувственная, событийная.

Рекомендую запастись платочками, если вы ничего не слышали об этой книге.

Не читайте заранее информацию о Братьях и чем именно вдохновлялась Астрид Линдгрен — мой вам совет. Тогда финал сможет вас удивить.

Прочёл произведение и теперь с удивлением могу констатировать, что многие рецензенты (и авторы аннотаций!) не поняли не только замысел создания, но и даже сам сюжет книги. Астрид просила не говорить о реальной сущности Нангиялы не догадавшимся самостоятельно детям, но у нас ведь тут малышей нет?

Линдгрен создала великолепную «утешительную повесть», но взамен получила шквал негодования и разъярённых воплей. В чём её только не упрекали: и в излишней пацифичности главного героя, и в пропаганде будто бы самоубийств, и в языческих мотивах (одновременно с упрёками в скрытой религиозной пропаганде и популязации учений христианских радикальных сект!), и в наличии политических аллюзий. Отдельным пластом встали критики, которые, будучи вполне себе взрослыми людьми и читая историю по-взрослому, не поняли сущности Нангиялы, невпопад отметив «отсутствие тоски по родителям».

И попытка Сухарика на последней странице сделать шаг в пропасть — это демонстрация эмоционального взросления героя, его самоотречения и в тоже время — крепкой веры, при чём всё это обёрнуто в форму легко читаемой репризы на прыжок Юнатана. А для взрослых, если хотите, грустный посыл о неизбывности зла.

Если копнуть глубже, то прыжок — это квинтэссенция борьбы Сухарика. По мнению д-ра философии ульмского университета медицинской этики Катарины Фуэрхолцер***, когда брат позволил Сухарику взглянуть в глаза страху, не утаив грядущего исхода, фантазия ребёнка попыталась облечь незнакомое в знакомую форму, подменив болезнь и смерть выдуманным тираном. На протяжении всей книги Сухарик взрослеет и мужает в своём бреду, внутренним голосом повторяя себе раз за разом ключевую фразу «чтобы не быть кучкой дерьма». В конечном итоге Сухарик поборол... нет, не Тенгила. Он поборол свой страх, он истолковал смерть и примирился с ней. И вот уже он, Карл Львиное сердце, стоит с братом на плечах, готовый совершить ради него прыжок. В этот раз свой прыжок.

Книга о храбрости, о самоотвержении во имя близкого, о гуманизме. Книга, смягчающая для ребёнка представление о смерти. Книга, которая в исключительных случаях дарует облегчение и помогает уйти без страха. Одна из самых сложных, нужных и недооценённых в СНГ книг автора.

К сожалению, каноничный перевод на русский не идеален. К примеру, порой встречаются пропущенные строки, а это уже само по себе признак очень нехороший.

Какая мрачная сказка. Что-то вроде тёмного фэнтези. Мрачность заключается прежде всего в том, что оба героя умирают. В самом начале. Весело? Мне нет. И все прочие приключения мальчишек происходят в послесмертии, в той стране, куда они попадают. И казалось бы, раз души детские и потому безгрешные, они должны попасть в так называемый «рай». Однако на самом деле и в этой стране им приходится участвовать с освободительной войне населяющих эту страну людей (видимо тоже для нашего мира мёртвых) против тирана. И тут начинаются предательства и прочие весёленькие истории, а под занавес знаете что ждёт наших героев? Господи, да конечно же снова и опять смерть. Ага, веселуха. А дальше новый уровень послесмертия...

Сказочность повести придаёт не только вот это фантдопущение о жизни после смерти, но и присутствие в ней в качестве одного из персонажей древнего дракона. Но на этом вся сказочность заканчивается. Просто потому, что никакого ощущения, что ты находишься в сказке, у читателя нет. Хотя, может и ребят и будет, кто знает…

Но вот я тут буквально на днях прочитал крапивинскую повесть «Дело о ртутной бомбе», и там один из героев, побывав в больнице для больных онкологией детей, как раз и вспоминает о братьях Львиное Сердце и говорит, что эта книжка была любима больными детьми, просто потому, что снимала страх смерти и давала надежду на жизнь даже в послесмертии… Может оно и так, может и правда Крапивин это лучше прочувствовал и понял, нежели я.

Эту сказку от Астрид Линдгрен принято хвалить, а я не могу. Не получается. Или я чего-то не понимаю, или настолько мы не совпадаем с писательницей мировоззрением, что странно, что «Мио мой Мио» понравился. Ощущение гнетущие, непонимания очень много, Юнатан вызывает раздражение мартисьюшностью, Карл по много раз повторяет какой он трусливый. И по маме сыновья не скучают, вспоминают ее как источник обеспечения их нужд постоянным трудом.

Не люблю «приключения ради приключений». Не нравятся такие картонные персонажи как Тенгиль-освободитель: от кого и чего он освобождает Долину Терновника, объявляя себя «освободителем»? От драконицы Катлы? Так он же ее и выпустил. А рассуждения человека, ничего не мыслящего в христианстве, о посмертии и послесмертии вызывают разве что недоумение, а не «горькое послевкусие». С одной стороны, это «детский рай», где братья играют в рыцарей. С другой – живыми людьми. Ведь воины Тенгиля как один тупые, хвастливые, откровенно глупые, ленивые и недалекие. Странно, что диктатор с такими помощниками вообще что-то захватил. Если бы не 1973 год, я бы подумала о компьютерной игре с рыцарями и драконами, а не об утешении умирающих детей.

Понравилось разве что утверждение, что отважные поступки делают не благородным, не идеальным, а нормальным. Не кучкой навоза. Собственно, все. В остальном – штампы, часть из которых нелюбимы, скука, спекуляция темой смерти. Дочитала из уважения к автору. Заметьте, я не веду речи о суициде – в Нангилиме, по словам Юнатана, намного лучше, чем в Нангияле, при чем гарантированно. А о достаточно страшном посмертии самоубийцы детишки услышат не раз. Даже без «Братьев Львиное сердце». Претензий и без якобы самоубийства хватает.

В детстве сказка обошла меня стороной, да я ее не восприняла бы – у меня была Нарния. И я прекрасно знала, Кто такой Аслан. Оценку поставила только ради системы оценивания в баллах.

«Раз в жизни каждый индивидуум бывает глубоко шокирован осознанием неизбежности своей смерти.» (с) планетолог Лиет Кинес, «Дюна».

О «Братьях Львиное Сердце» написано уже очень много. Я скажу лишь об одной грани этой книги.

Многие рецензенты мертвой хваткой вцепились в тему смерти в «Братьях». Кстати, не только на «Фантлабе». На других ресурсах наблюдается похожая картина, особенно когда к обсуждению подключается верующая аудитория. «Дети совершили самоубийство!», «Пропаганда суицида!» и даже «Восславление язычества!».

Как водится, масса читателей за деревьями не увидела леса.

Друзья, мы все когда-нибудь умрем. И рано или поздно каждому ребенку предстоит об этом узнать. Так пускай лучше читательская аудитория, состоящая преимущественно из ровесников Карла, сперва узнает об этом в форме сказки. Шок будет не так тяжек. Потом дети вырастут, накопят жизненный опыт, познакомятся со взглядами великих и не очень философов на явление смерти и сформируют собственное мнение о том, что же она такое и как к ней относиться.

А пока оставьте им прекрасную, захватывающую и светлую сказку, в которой смерть — лишь ворота в новую жизнь. Тем более, что нам всем, даже самым закоренелым материалистам, хотелось бы в это верить.

Memento mori, товарищи.

Любимая книга детства... Несколько раз начинала её читать — в 7, 8, 9 лет. Не заходило. А вот в 10 прочитала запоем и много раз потом перечитывала. В центре повествования я тогда видела не смерть, а жизнь во всех её проявлениях. Так что ни депрессивной, ни подталкивающей к суициду я книгу назвать не могу. А вот грустная — да, с этим соглашусь.

P.S. У меня дома была эта повесть на белорусском языке. На мой взгляд, на мове она звучит волшебно и атмосферно. В русском переводе очень этого не хватало, даже до конца не дочитала. Хотя, возможно, в моём случае просто сработал эффект первичности.

Я скажу, что это оказалось для меня не легкое чтение. Мне сложно сказать, как дети реагируют на повесть, скорее всего они видят все это как-то по-другому. Не так буквально как мы.

Прежде всего хочу спросить у критиков этой повести, обстоятельно ли вы читали «Маленького Принца»? Вдумчиво, до последней строчки? Наверно там, в признанном шедевре вас ничего конечно не удивило и не ошеломило.

Ну это лирическое отступление.

Повесть очень серьезная, очень вдумчивая, говорящая сразу о многом, кроме вопросов о жизни и смерти! Это и смелость и любовь, и добро и зло. И в конце концов, вся суть революции описывается в этой небольшой повести! Да и по-большому счету она и не про смерть, а про храбрость. Про то, как один брат любил другого, и оба они готовы были пожертвовать всем друг для друга.

Как здесь правильно было сказано, о Братьях Львиное Сердце можно говорить долго и много.

Ясно одно — повесть эта сильная, серьезная, эмоциональная. С наскока ее не возьмешь.

Прочитала я ее только сейчас, в детстве она мне не попадалась.

Самая пронзительная сказка из всех, что я читала. И первая, над которой плакала.

Да, смерть, да, горе, но разве дети не заслуживают права на правду и честность?

Мне было семь, я была уже совсем большая и взрослая, когда в библиотеке нашла книгу уже знакомой сказочницы. Читать начала по дороге дмой — скучно идти просто так, разглядывая знакомые улицы. Читала дома до самой поздней ночи. И плакала, и радовалась, переживала с такой силой, будто это — со мной.

Спасибо.

Так, вроде бы, если посмотреть — чем эта сказка отличается от большинства современных фэнтези? Формально — ничем: другой мир (то, что это мир, куда попадаешь после смерти, не противоречит фэнтезийности — вспомните «страну Аслана» у К. С. Льюиса), борьба с Тенгилом, который, в общем-то, вполне подходит под определение «тёмного властелина», да и чудовище, служащее ему, относится к виду, самому распространённому в фэнтезийных произведениях... Разумеется, злодей «что посеял, то и пожал», хотя и добрые герои при этом заплатили страшную цену...

Так что же это? Обычная фэнтези? Нет. И даже не сказка. Это очень скупое и жёсткое, реалистическое произведение о детях, которым... нет, не «приходится рано взрослеть» (слава Богу, Линдгрен обходится без подобных штампов — ибо она гений) — просто жить в стране с несправедливой властью... И тут вдруг (перечитывая картины жизни в Шиповничьей долине) ловишь себя на мысли: «Какой ещё к чёрту «тёмный властелин», когда тут на фашизм такие прозрачные намёки!»

Очень мало сказочного в этом романе. Очень много реалистичного. Юнатан и Карл борются не за какую-то там «безумно красивую» действительность, которую «было бы жаль, если бы она погибла» — нет, за обычную совершенно жизнь; даже не за «простые радости быта» (искупаться в озерце, порыбачить с моста, вернуться в дом, где всё всегда на месте) — за нормальную для каждого человека р у т и н у. Просто потому, что если и её отнимет Тенгил — что же тогда останется?

Произведение цепляет именно своей простотой и неприхотливостью (тогда как ВК Толкина — тоже, в общем-то, «сказка о войне» — цепляет, наоборот, предельной поэтичностью и влюблённостью автора в мир. Тут эта влюблённость тоже, вероятно, есть — но вынесена за скобки. И это лишний раз доказывает, что книги настоящих писателей, а не графоманов, могут быть равны друг другу по идее... именно потому, что не копируют друг друга, а друг с другом спорят).

Не то, чтобы я очень любил именно эту книгу Линдгрен. Сказки о Карлсоне и Пеппи мне кажутся гораздо «теплее» по атмосфере, и поэтому как-то ближе (вообще скандинавские писатели — мастера юмора, это правда). А эта вещь — серьёзная, суровая... но её достоинство в том, что сюжет располагал к очередной истории о «бравых кибальчишах, всех злодеев победивших» — и книга не превратилась в такую историю, Линдгрен избежала соблазна.

P. S. Вот что зацепило, ещё в 14 лет (но тогда я не придал этому особого значения):

«И в этой вспышке я увидел Катлу.

Я у в и д е л К а т л у.»

Казалось бы, просто фраза вразрядку написана... а само чудовище нарисовано на предыдущем развороте, и оно совершенно не страшное, просто уродливое... Но мне БЫЛО страшно — от этой фразы...

Угу, Толстой и Линдгрен — убийцы несчастных подростков. Помню была передача про наркоманов, так там обезумевшие родители на Андрея Макаревича накинулись, как на главного растлителя детских душ (чем это они у вас там «пудрят носы», дрянь вы такая безответственная?) Некоторые думают, видимо, что если слово смерть запретить, то и смерти не будет. Понятно и печально. Потенциальный самоубийца во всём увидит знаки, — и в самом светлом произведении, и в надписи на двери метро... А ведь герои книги Линдгрен не стремятся умереть, они очень боятся смерти, погибают-то они, спасая друг друга. Просто не было другого выхода, а поступить по-другому они не могли, потому «что есть вещи, которые нужно делать, даже если они грозят нам опасностью... Чтобы быть человеком, а не ошмётком грязи». Видимо, в наше сверхпрагматичное время, — это мало кому нужно, а многим даже просто непонятно и кажется странным и опасным идеологически. «Странная» братская любовь у Линдгрен, или вообще уж немыслимая дружба у крапивинских мальчиком... Но... «Сказки пишут для храбрых, зачем равнодушному сказка...»

Одно из немногого, что отметилось, и что хотелось бы процитировать в этой не по детски взрослой сказке: «...есть дела, которые человек должен делать, даже если они опасные, потому что иначе это не человек, а ни то ни се, дерьмо!» Не знаю, что надохнуло на это автора, но эту фразу, для лучшей усваиваемости, она повторяет в тексте аж трижды. Последний раз правда, когда братья совершают групповой суицид. Типа: «Я должен сделать это, иначе я буду ни то ни се — дерьмо!». (Поборникам раздвигать деревья, дабы менее смышленые читатели смогли разглядеть лес, хочу заметить, что как на это явление не смотреть, но у него есть свой термин, хоть в сказке он «мягко» и не упоминается, посему раз суицид — значит суицид). Второе — очень актуальная фраза, оброненная про хозяина харчевни: «Дело в том, что никто не любит предателей, даже если пользуется их услугами.»

А так, сказка получилась немного затянутая, нудная, окромя этого, вот не уверен, насколько она, эта сказка, доступна/подходяща/своевременна для целевой аудитории — детей. Но спешу заметить, что идея суицида не есть единственное и основополагающее, что отталкивает меня в этом произведении. Просто не уловил я что-то, в чем идея загробных миров, вернее тут уже не загробные миры, а какая-то цепочка беспредельных реинкарнаций в другом мире, но в своем обличье... Оно конечно сказка, но как-то нетрадиционно, что ли. И хотя в литературе нетрадиционные, оригинальные находки автора — большой плюс, но эту находку здесь я как-то не оценил. Более того, даже для сказки нужна какая-то последовательность: почему оба брата попадают в один домик, в одной долине, в одном мире? Потому что любили друг друга? А маму они не любили? Родители попадают в другой мир или умирают на совсем? Стартовая цепочка смертей и возрождений начинается на традиционной Земле или Земля тоже в середине цепи? А почему и откуда о цепочке миров так осведомлен старший брат и почему младший ничего не знает? А что об этом должны вынести для себя дети, которые в основном и читают сказки? (Слышал историю, как один мальчик прочитал в сказке, как ее герой просто открыл окно и полетел к другу в гости, ребенок сделал то же и очутился в больнице с открытым переломом ноги...) Хорошо, когда сделают взрослый вывод — не быть в жизни дерьмом! А ну как наоборот — типа «умереть оказывается не страшно, а ну его этот дерьмовый мир, пойду лучше в Нангиялу, там интересней и к природе ближе...»? Ведь действительно может гимн суициду получиться!

Неоднозначная какая-то сказочка получилась. Откровенно говоря, творчество Линдгрен меня немного разочаровывает, такие нашумевшие, известные произведения.., и от Карлсона, и от Пеппи и от других ожидал чего-то большего и был скорее разочарован чем вдохновлен, тем более в сравнении с некоторыми другими детскими произведениями. Это же смотрится особенно неоднозначно. Правда в детстве ее сказки обошли меня стороной и читаю я их уже в зрелом возрасте вместе со своими детьми, соответственно и впечатления у меня без ореола юной романтики. Так вот и не понял я, почему братьям не бороться было со злом в нашем мире, зачем было сначала умирать, чтоб посвятить себя этой борьбе в каком-то другом месте? К слову, целевая аудитория в особе моих двоих девчёнок, сказку тоже восприняла прохладно.

Наверное, это самая страшная и опасная сказка Линдгрен. Когда дети умирают не страшно только самим детям, остальным становится не по себе. Смерти, как таковой нет. Когда ты вынужден уйти из этого мира, ты попадаешь в чудесную Нангиялу, если и там ты не можешь долго оставаться живым, то тебя ждет Нангильм. Так что, малыш, не бойся смерти, не бойся быть смелым и отважным, ведь каждый мир после твоей гибели будет еще чудеснее. Только, как это ни странно, во всех этих мирах находятся подлецы и предатели, вруны и трусы...

Эта книга учит быть храбрым и безрассудным. В этом она немножко и опасна. Малыш может забыть про осторожность, помня, что впереди его ждет такая волшебная Нангияла... Несчастный, обделенный вниманием он может даже ускорить свое «путешествие» туда. Это страшно.

Если «Мио-мой-Мио» самая грустная и пронзительная сказка Астрид, то «Братья Львиное Сердце» самая опасная и смелая. И самая моя любимая).

Мне книга очень понравилась, читала ее в начальных класах — и спустя два десятилетия впечатления от нее остались все такие же сильные.

В книге написано не о смерти подростков, а о безграничной любви двух родных братьев, и о желании пожертвовать ради близкого человека в любой момент своей жизни.

Просто, каждый прочитавший интерпретирует ее по своему, кто-то видит смерть — кто-то продолжение жизни...

Книга стоящая, ее можно назвать — серьезной сказкой для маленьких...