Ричард Бротиган «Ловля форели в Америке»

Если и есть на свете доказательства бытия Божьего, то одно из них, несомненно, литература. Она оказывает прямое воздействие на реальность, прежде всего психическую, конечно, но она ведь важна также, как и вся прочая материальная вселенная.

По пальцам одной руки можно пересчитать вещи или явления, не разрушительные, но которые я ненавижу всем сердцем. Одна из них — рыбалка. В романе Бротигана, ближе к концу, упоминается один бедолага ,который семь лет ходил на рыбалку и тщательно записывал упущенных за это время рыб. Всего вышло 2231 форель. Он не поймал ни одной! Написал, что страшно зол и разочарован, и пусть теперь другие недотепы этой ерундой занимаются.

Вот абсолютно мои впечатления и отношения к рыбалке! И Бротигану удалось переломить мое к ней отношение буквально за несколько страниц! Да так, что я с упоением не только читал описания бесчисленных рыбалок, но и различные способы приготовления рыбы ,к коей я тоже довольно-таки равнодушен. Ну разве не чудо?!))

Но книга мне понравилась не из-за того ,что в ней я нашел родственную душу. Это честный и высокопоэтичный рассказ о жизни, полный юмора и умных, часто сатирических, наблюдений.

Рыбалка в Америке — это американская жизнь во второй трети 20 века и жизнь одного ,самого наипростого американца в США. Однако он снабжен багажом культуры нескольких тысячелетий, поэтому видит четче и глубже окружающих его обывателей.

(Один из бесчисленных примеров. Бротиган вспоминает свое детство и нищего друга ,который обожал порошковый лимонад. Мать попросила его помыть посуду. А тому не хочется этим заниматься, а хочется нашарить себе галлон лимонада. И пацан заявляет: «Посуда подождет». «Даже Бертран Рассел не выразился бы точнее», — замечает Бротиган. Мелочь ,казалось бы, а блестит, как может блестеть только крупица золота.)

И всяческих наблюдений, забавных приключений и встреч с интересными людьми тьма-тьмущая в этом куцем томике. Книга написана потому, что автор в двадцать шесть лет понял ,что может выразить все свои жизненные наблюдения и самые сокровенные смыслы в прозе. Описать жизнь как он ее видит, но не искренне, а с точки зрения истины.

Лапидарностью стиля, живым и искрометным юмором, даже объемом, роман напомнил мне книги Сергея Довлатова. Только без саморазрушительной злобы, характерной для нашего рассказчика.

А вот еще одно чудо — как я эту книгу прочитал, точнее, когда. О Бротигане я узнал лет двадцать назад, просто купив два томика в магазине «Букберри». Молодой креакл ,я любил все модное и западное. Так как это автор трагической судьбы ,к коим у меня есть «постыдное пристрастие», то я покупал и все его прочие выходящие книжки. Но прочел всего три, лет пятнадцать назад. И в 2022-м случайно прочитал совершенно изумительного «Генерала Конфедерации из Биг-Сура». И вот вчера мне непонятно почему страстно захотелось прочитать что-то из Ричарда Бротигана, хотя планы и интересы лежат последнее время в совершенно иной плоскости. Почему бы и не его дебютную книгу?

Увлекся с первой же страницы. И отмахав около четверти романа, решил укрепить фундамент прочтением краткой биографии автора. И увидел ,что он родился 30 января! Ничего себе напоминание с того света! Конечно, девяностолетний юбилей у этого несчастного самоубийцы только через год, но все-таки...

Прекрасная проза, и очень правдивая книга. В качестве прививки от голливудской пропаганды, коей мы все грешные подвержены, всячески рекомендую.

П.С. Часто удивляют не только сами книги, но их читатели. Улыбку грусти вызвал отзыв Тима Скоренко. Оказывается на просторах Фантлаба круглыми дураками любят себя выставить не только малограмотные подростки, но некоторые «российские фантасты».

Разговор через картинки.

Читала в сборнике с двумя повестями, такими похожими и в тоже время разными. (Поэтому в рецензиях буду повторяться)

Рыбалка в Америке. Здесь все и проще и сложнее. Проще, потому что автор не прячется, путает, создает иллюзии и раскидывает крючки, но тебе не сложно очень много увидеть в том, что он описывает и года, и события, но беда в том, что читателю нужно знать историю Америки очень хорошо, чтобы понимать каждый выпад, каждую аллюзию или иллюзию, какую автор создает в этой повести.

Это уже отношение власти и людей. Это уже история и куски самой страны. Тут есть все, но тут не все видно читателю, а переводчик не позаботился дать исторических ссылок, чтобы было проще, страшнее и прекраснее, когда читаешь и понимаешь, о чем идет речь. Ведь в самом начале, ты путаешь, не знаешь за что ухватиться, куда смотреть, что является важным, пока не находишь точку опоры, то знание, которое ты наконец-то обнаружил в круговерти блестящей форели, про которую тебе так радостно, а порой и не очень рассказывает автор.

Печально, что такое простое, что могло бы помочь читателю увидеть книгу лучше и больше, не сделано ни переводчиком, ни издательством.

Сборник сам по себе и прост и сложен. Его с разгона не одолеешь, не поймешь, не примешь. Книга, которую вроде бы стоит советовать, она культурное достояние и в тоже время, ее не посоветуешь, потому что она сплошной ребус, она сама на себя аллюзия. Наверное, с таким стоит знакомиться, хоть такое не обязательно любить. Я люблю, когда от меня ничего не прячут, когда не мутят воду и рассказывают, и показывают открыто, тут нет такого, хоть при этом автор ведет откровенный разговор, просто он словно не умеет говорить так, чтобы это не была загадочная картинка, словно без этого он чувствует себя слабым и беззащитным...

Фигня какая-то, простите. Бессвязный набор абзацев, предложений, строк, глав и порой букв, которые вроде как совпадают в какие-то сентенции, но тут же распадаются обратно на составляющие. Бротигана явственно пёрло, да, впрочем, меня бы после электросудорожной терапии и вообще всей этой битнической эстетики тоже бы плющило и колбасило. Другой дело, писать на этом фоне что-либо связное, по-моему, невозможно. И не то чтобы Бротиган это мнение опроверг. Читать это, конечно, легко, но толку от подобного чтения — никакого. Ну и в целом, вся эта американская эстетика, видимо, близка только одному поколению — тому самому и сугубо американскому.