На самом деле, уже и могут, и хотят. Более того, едят уже не только свой, специальный 'babycat'-корм, но и объедают кота. Он не отстает — с удовольствием пожирает котеночий.
(Оффтопик, длинный, с фотками)
Шесть часов утра, самый разгар отпуска, о котором я так долго мечтала. По моей физиономии, призывно урча, ползают две кошки возрастом месяц и три дня каждая. Тому, кто считает, что кошка — лучшее успокоительное, стоит пообщаться с этой парочкой!
Четыре утра другого дня, тайком пробравшаяся под одеяло кошка (которая именно — в темноте не понятно), недовольная тем, что я неудобно ворочаюсь, вцепляется когтями мне в живот. Вопль будит всех: мужа, которому с утра на работу; вторую кошку, которая воспринимает это как знак к тому, что уже можно начинать носиться как безумная; кота, который решает носиться вместе с кошкой; и крыса, который, как и муж, считает, что в такое время еще надо спать, и начинает сердито громыхать поилкой. Домашняя идиллия.
Пять часов вечера, отпуск уже давно прошел и всякие воспоминания о нем испарились. Два взрослых человека ползают по полу, пытаясь уговорить кошку вылезти из-под кресла, чтобы закапать ей в глаза лекарство. Лекарство кошке совсем не нравится, так что она сидит тихо. Знает, что пока она там, кресло никто двигать не станет — побоятся придавить. «We are the freeky people,»- пафосно возвещает Фри Домингез. С ней трудно поспорить.
Квартира похожа на огромный экспериментальных лабиринт для крыс-переростков (крысы, понятно, мы): везде перегородки, препятствия в виде латок, подушек, кормушек, игрушечных мышек и живых кошек. Кот, не ожидавший, видимо, от нас такой подлости, объявляет голодовку и сидит на недоступной для... этого! полке, оглядывая творящийся бардак тоскливым взором в духе «ну люди... ну зачем?..» Крыс, в отличие от кота отлично знающий, что делать с новыми соседями, яростно бросается на решетку клетки. Для нас начинается веселая пора пипеток, жирного, в полминуты скисающего по невероятной жаре молока, ползания по комнате с мокрой тряпкой, обзвона всех знакомых, беготни по ветклиникам... Но мы, чорт побери, счастливы, на улицах пугая прохожих идиотическими улыбками. Ведь кошки — это то единственное, ради чего стоит жить!
Так что теперь, когда мелкие захватчицы с полным правом владеют всей квартирой и нет больше необходимости каждые пять минут бежать и показывать им мисочку или латку, я могу сесть и спокойно описать эти два (всего-то!) месяца нашей совместной жизни.
Как всегда, началось все с кошки. Самой обычной, дворовой, взятой под опеку персоналом котельной нашего "бизнес-центра" (не слишком тщательно переделанной гостиницы). То ли из-за жары, то ли по каким-то иным, известным ей одной соображениям, она решила принести нагулянное потомство не в заранее оборудованный для нее уголок, а к нам, в главное здание, под диван позади моего рабочего места. Все топали ногами, выгоняли ее на улицу, но в итоге истинная натура вылезла наружу: выдворить будущую мамашу окончательно ни у кого не хватило духу. Так что придя в очередной скучный и тяжкий летний понедельник на работу, я была "обрадована" известием о том, что «а у нас под диваном котята!» Такие дела.
Что, конечно же, сделает нормальный человек, услыхавший такое? Нет, после того, как хватается за голову. Правильно, лезет «позырить»! И Санечка полезла...
Кошка оказалась поразительно спокойным созданием: она не только не перенесла гнездо после хамского вторжения — она терпеливо сносила бесконечные тягания ее потомства всеми обитателями офисов (новость, конечно же, распространилась мгновенно, так что весь день к нам наползал любопытствующий народ: "ой, у вас котятки? а посмотреть можно? за диваном? а не слазите?" — в итоге половину рабочего времени я проводила за диваном).
Вскоре возникла, впрочем, другая, менее приятная, но неизбежная проблема: что дальше делать с котятами? Увы, не для всех "утопить" является неприемлемым вариантом. Впрочем, мне без особых усилий удалось уговорить "номинального" владельца погодить с этим (в конце концов, дурное дело, как известно, не хитрое и скорое, всегда успеется). Вокруг всегда есть люди, которым совершенно необходим котенок, рассудила я. Главное — найти их. К счастью, на моей стороне было то, что очень скоро из-за дивана кошка была перемещена в ящик в углу главного холла, и котята (маленькие и невероятно, как вы понимаете, притягательные) оказались у всех на виду. Этакий подлый пи-ар ход. Как я и предполагала, тут же нашлись те, кому совершенно необходимо завести котенка! Я, например.
Мирная жизнь продлилась недолго: к месяцу пятеро мохнатых зверьков, еще слабо осознающих, как пользоваться собственными лапами, тем не менее, стали бодро расползаться — а потом и разбегаться — по холлу, причем никакие самодельные загородки не могли сдержать их надолго — в то, что они не могли перелезть, они просто упирались лбом и рано или поздно сдвигали. К рабочим обязанностям добавилась ежеминутная необходимость собирать их из-под ног посетителей и водворять на место, потому что кошка этим не особо интересовалась. Но и ее можно понять: молодая мамаша не отличается размерами, ее скорее можно назвать миниатюрной, так что быстро подрастающие детишки высасывали ее буквально досуха. Ее день был однообразным хождением от миски в гнездо, после чего она без сил заваливалась где-нибудь, где ненасытные маленькие чудовища не могли бы ее достать.
В итоге, несмотря на все грозные предупреждения о том, что котят можно забирать от матери минимум в три месяца (иначе они заболеют, умрут и вообще станут бояться людей!), свою порцию я забрала домой 10 августа, когда им исполнился ровно месяц. И, как будто по сигналу, остальных разобрали буквально за следующую пару дней. К сожалению, не обошлось без пострадавших: для кошки столь скорое расставание оказалось настоящей трагедией. Еще неделю она ходила по всему зданию и звала своих детишек. (А потом и вовсе пропала... Но я все еще надеюсь, что она вернется к нам!)
Ну, а потом у нас дома начался тот самый бардак, что я описывала выше. Что порядком облегчало жизнь — так это огромное разнообразие специальных кормов и аксессуаров специально для таких, как я: наполнитель для приучения к туалету, корм для очень маленьких котят, разнообразнейшие котенковые игрушки, шампуни и прочая, прочая, прочая (как оказалось позже, в нашем зоомагазине продавались даже специальные соски для выкармливания мелких животных — обрати я внимание раньше, не было бы мучения со шприцами и пипетками!).
Не померли они, не заболели, людей ничуть не боятся (чему, как я полагаю, способствовало рождение "на проходной", где они научились воспринимать нас как неизбежное зло этого мира ), носятся, обрывают листья на комнатных растениях, качаются на занавесках, бросаются под ноги, утаскивают тапки, грызут провода и занимаются всем тем, чем положено заниматься каждому уважающему себя маленькому домашнему чудовищу. Не обошлось, конечно, без неприятностей: при всей своей миловидности, они остаются котятами дворовыми, что означает стандартный набор "бесплатных приложений", от которых следовало избавиться в первую очередь. Ну и, конечно же, остается факт, что у моих кошек три глаза на двоих.
Ну и напоследок, давайте я познакомлю вас с обитателями нашей квартиры (да, лучше поздно, чем никогда).
Чорная морда, неодобрительно разглядывающая всех из дальнего угла — кот по имени, как это ни банально, Сатана. Ему три года и он здесь самый старший, по сути — хозяин мира (то бишь квартиры, за пределами которой, как известно, ничего нет, — ничего хорошего, по крайней мере, — и выживают в этой недружелюбной среде только страшные-ужасные ветеринары).
Дальше по старшинству — Антоний, злобный одноглазый крыс, за дурное поведение переселенный в террариум (он таки умудрился цапнуть одну из кошек). Когда-то у него был глаз и брат Марк. Глаз он себе выбил, уронив на себя горшок с эшинантусом (эшинантус этой встречи не пережил). Марк, увы, умер весной от злокачественной опухоли в мозгу, что, как я понимаю, к сожалению, очень частая беда у декоративных крыс. В итоге характер у Тошеньки стал практически невыносимым, и в свои два года он похож на сварливого старикашку. На голову стукнутого. Нормально общаться с ним могу только я.
Улитки моложе крыса всего на полгода, всех вместе я взяла на крысиный выставке в прошлом году. Имен у них нет — при всем моем уважении, я не могу считать их достаточно разумными, чтобы отзываться. И еще у меня большие сомнения в том, что они вообще обладают слухом.
Ктулху, великий и ужасный. Анциструс с многочисленным потомством, постоянно раздаваемым всем желающим. Теперь, похоже, постарел и сдал, так что по аквариуму шкандыбается только один жалкий спаун. Живет, само собой, в Рлайхе. Про моллинезий не стану рассказывать. Они многочисленны и унылы, агрессивны и бессмысленны. И просто невероятно плодовиты. Пытались раздавать — так они никому нафиг не нужны! (Кто-нибудь в курсе, а на шпроты рыбу где принимают?)
Ну и, собственно, наши все, Лилит и Ева. Поясню насчет имен: мне показалось, что для голубоглазого котенка-циклопа Ева будет идеальным именем, так как упорно чудилось, что робот-тезка в мультике Валл-И был одноглазым! Потом оказалось, что я ошиблась, но имя уже прижилось. Ну а Лилит была поименовала за компанию, но уже немного по другой аналогии .
Сообразила, что все фотографии, которые здесь выложены — месячной давности, что, когда речь идет о растущих организмах любого вида, очень много. Решила добавить немного свежачка.
Вот, когда кот сообразил, что новоприбывшее это никуда не денется, ему пришлось учиться жить с ним. И получается, кажется, очень даже неплохо. Например, теперь, возвращаясь с работы я нередко застаю вот такую умильную сценку:
А то они тут устроили большую помывку: кот мыл Еву — оооочень тщательно (недаром говорят, что черные кошки самые чистоплотные)! Лилит, решила, что это ужасная несправедливость, и постаралась привлечь внимание к собственной персоне, начав лупить лапой по голове заботливого "банщика". Мне только и оставалось щелкать фотоаппаратом под дружное мурлыкание!
Знаете, вокруг внезапно наступило лето со всеми атрибутами: солнышко светит, цветочки цветут (и пахнут, так что все "счастливые" обладатели аллергий становятся еще более "счастливыми"), птички — поют. И еще как поют, должна заметить!
Общепризнанно, что Питер — город большой, шумный, грязный и для жизни, в общем-то, не слишком приспособленный. То асфальт ломит, то мост отваливается... Несчастные жители с привычными проклятиями пакуются в забитое метро, задыхаются в простаивающем в пробках наземном транспорте или, глотая пыль, бредут до работы пешком. Но! В любой пустыне, наверное, найдется свой оазис. То, что делает жизнь более сносной, а зачастую — буквально прекрасной и удивительной. Мой "оазис" — парк Тихий Отдых, что на Каменном острове.
К чему все это нелитературное сяо? — спросите вы. Ну, я же предупреждала, что мои маленькие открытия — в основном — литературные!
Занимательное городское птичковедение
Наверное, каждый городской житель знаком с такими постоянными своими соседями, как Крысус Крылатус Вульгарис, Наглос Дурным-Голосом-Кричалис Обыкновенис. Ну и, конечно же, с воробьем — эти пыльноперые создания, как мне кажется, вездесущи — и вороной! А, уток еще забыла упомянуть. Но эти-то, кажется, живут не повсюду.
(Эти фотографии взяты мной из Википедии — они, по-моему, очень хорошо иллюстрируют мою мысль: и безумие голубиного взгляда, и злобная чаячья наглость, воробьиная местячковая хитрожо ухватистость и вечная воронья настороженность на них вполне качественно "схвачены". Дальше пойдут уже мои "шедевры".)
И, как ни удивительно, оказалось, что пернатая фауна нашего города гораздо богаче! Приспособившись к шуму Каменноостровского проспекта, игнорируя стрекочущие газонокосилки и бесконечно шастающих туда-сюда людей, в парке Тихий отдых очень даже неплохо живут, плодятся и размножаются, как и было заповедано, куда более интересные создания. (Не райские птицы, конечно, но все же...)
Принадлежа к шастающей части парковых обитателей, я поначалу просто наслаждалась хоть какой-то причастности к природному ходу вещей: парк великолепен в любое время года — и всегда есть что-то, делающее именно этот момент особенным (непролазные сугробы зимой, затопленные по самые скамейки дорожки — по весне...). Кхм, простите! О чем это я? Ах, да, птички!
Впервые на местных обитателей я обратила внимание в прошлом году: на меня накричала птица, сидящая в кустах, когда я пыталась обойти последствия очередного дождепада. Первая мысль была, с опаской: "болеют ли птицы бешенством?" Чуть позже пришло подозрение, что что-то там, в кустах, было такое, очень для этой птицы важное. А потом я выяснила, что это вообще птенец был!
Так или иначе, это сподвигло меня оглядеться повнимательнее, что оказалось делом увлекательным и познавательным. Сразу замечу, что занятие это потому и было окрещено мною столь пренебрежительно, что на орнитологию это ну никак не тянет: я не таскаю с собой целую библиотеку всяких справочников, микрофон с параболическим отражателем и телескопический объектив, не ныкаюсь ночами по мокрым кустам (я только днем в них ныкаюсь, но об этом чуть дальше). Короче, я ничего не исследую и не наблюдаю — просто смотрю по сторонам чуть внимательнее, чем раньше.
По весне первыми на себя обратили внимание соловьи: казалось, что они, обезумев, решили посоревноваться, кто кого перекричит. С определенной точки можно было услышать как минимум трех певцов, остервенело выводящих свои трели, щелчки и вовсе неописуемые звуки. Оказавшись как-то непосредственно рядом с "поющим деревом" и разглядев саму птичку, я поразилась тому, как много шума может получаться из такого крохотного организма! (Не стала его фотографировать — он маленький и вечно садится на каком-то исключительно неудачном фоне. Думаю, та же Википедия одарит любого желающего нужными кадрами.) К этому разнообразному шуму присоединяются более скромные синицы и трясогузки. Их пение гораздо скромнее, но не менее звонко, а все вместе они творят партитуру сложно синкопированного контрапункта.
Собственно, главным моим открытием стало гнездо, находящееся непосредственно в "зоне доступа", что при моем росточке — просто неправдоподобная удача! Не знаю, то ли в прошлом году его там не было, то ли это я смотрела невнимательно, но заметила я его только этой весной. Лезть к гнезду я, разумеется, не стала — только мне еще не хватало, чтобы потревоженные хозяева забросили кладку! (Да и высоковато, по гладкому-то стволу ползти. Не стремянку же с собой таскать!) Но завела привычку поглядывать на него по дороге на работу и домой. И то это, похоже, нервировало несчастную мамашу. Теперь она определенно считает меня какой-то вороной, большой и странной, но вовсе не безопасной.
И вот, буквально в прошлый понедельник, я обнаружила, что "клуша" не сидит больше в гнезде, а устроилась рядом, а изнутри к ней тянутся желтые птенячьи клювики. (И не говорите мне, что такого слова нет! "Щенячий" есть, "цыплячий" тоже — так что и такой теперь будет.) Впрочем, сфотографировать эту умильную картинку мне так и не удалось: как только мамаша улетела за новой порцией корма, птенцы тут же попрятались, так что со стороны гнездо выглядело вовсе пустым.
Но я существо, обладающее не только бесконечной детской наивностью, но и столь же бесконечным упрямством! Так что на обратном пути я устроилась в кустах, вооружившись своей любимой "мыльницей". К сожалению, совершенно слиться с бэкграундом мне не хватило времени и сил, и мое присутствие все-таки беспокоило хозяев гнезда. Прилетев снова, мамаша деловито уселась на свое место (хотя вообще-то должна была по очереди с супругом носить детям корм), поглядывая на меня с откровенной неприязнью, и слезала лишь ненадолго, когда прилетал папаша, закрывая от меня весь и без того неширокий обзор. Короче, целый час проработав кустом, насчитав как минимум пять визитов "отца семейства" и основательно промочив ноги, я была вынуждена ретироваться практически ни с чем. Но по тому, что у меня вышло, я, по крайней мере, идентифицировала птиц: похоже, что это черный дрозд, и если верить все той де Википедии, мне стоит поторопиться с фотосессией...
(Понятно, что все мое "определение" — лишь приблизительное. Я бы не стала ставить на то, что опознала местных жителей стопроцентно точно.)
Зато по дороге мне удалось заснять препотешное общение другого семейства: по газону бегала небольшого росточка черная птичка, а за ней — три чуть побольше. Внимание к этой компании привлек дикий ор троицы. Птенцы обыкновенного скворца, уже вполне самостоятельные (то есть, чуть позже, когда я подошла уж слишком близко, они улетели на ближайшее дерево, откуда, впрочем, продолжали настойчиво требовать пропитания), бегали за родителем, а тот только и успевал отыскивать и совать еду в разинутые клювы своих дурно воспитанных чад.
А вот птенцов дрозда-рябинника мне заснять не удалось. Видимо, их гнезда находятся где-то повыше. Зато сами птицы куда смелее прочих и подпустили меня совсем близко.
Ну, еще там, где повыше, летают какие-то то ли зяблики, то ли чижики. Птички совсем крохотные и настолько юркие, что мне не удается вовремя спохватиться и их сфотографировать. Вот самое лучшее, что у меня вышло. (По совести, надо было делать видео: небольшая птичка, сидевшая, при том, довольно высоко, издавала ужасный, почти безостановочный стрекот под стать отбойному молотку, разве что немного тоном повыше — и сотрясаясь при этом, как этот самый молоток! Как ее с ветки собственным воплем не сбивает, мне остается только гадать.)
И еще на участке вокруг нашего бизнес-центра водятся белки и дятлы. Но их отловить у меня не получилось вовсе: если зимой кое-кто появлялся, привлеченный развешанными на деревьях кормушками, то сейчас, видимо, они и так не голодают.