облако тэгов
Друзья!
Сегодня, 26 февраля 2012 года, исполняется 125 лет со дня рождения замечательного польского писателя, оригинального и самобытного представителя европейского хоррора и "странной прозы" (weird fiction) Стефана Грабинского (1887 — 1936). Не так давно, в ноябре прошлого года, была другая годовщина — 75 лет со дня его смерти.
Стефан Грабинский родился в городке Каменка-Бугская (ныне Львовская область Украины), жил и работал школьным учителем во Львове и Пшемысле, изредка бывал в соседних странах.
Публиковался в различных польских изданиях, писал статьи и эссе, работал над пьесами, издал несколько романов (оккультно-мистические "Саламандра" и "Тень Бафомета", фантастико-утопический "Остров Итонго"). Однако в большей степени его репутация как писателя держалась и держится на рассказах, многие из которых были объединены в сборники, вышедшие в конце 10-х и на протяжении 20-х годов. Близкие к традициям англо-американской литературы ужасов рубежа 19-го — первой трети 20-го века, т.н. weird и uncanny tales, в польской терминологии называемые "таинственными" или "невероятными" историями, эти рассказы в своих лучших образцах являли собой первоклассный и весьма оригинальный сверхестественный хоррор, подкрепленный интересными взглядами и убеждениями автора. В свою очередь сам он называл их метафизическими фантазиями, или психо-фантазиями. Центральными сборниками считаются как правило два — с условными "железнодорожным" и "огненным" циклами.
Отдельные его произведения были неплохо встречены некоторыми критиками и другими писателями, в частности Каролем Ижиковским и Вильямом Хоржицей, но полноценного успеха и популярности у массового читателя они скорее не нашли.
Относительно известный при жизни, но умерший в болезнях и нищете, Грабинский был быстро забыт после смерти, и начал обретать свою подлинную славу лишь в 60-70-х годах, после выхода монографии о его творчестве и переиздания ключевых произведений в сборниках и антологиях. Рассказы Грабинского несколько раз экранизировались независимыми режиссерами, благодаря стараниям энтузиастов появлялись переводы на другие языки, писателя узнали в других странах.
В рамках посмертной славы можно часто встретить характеристику Грабинского как "польского Эдгара По" или "польского Лавкрафта", но ее не стоит воспринимать буквально. При определенном влиянии первого и неопределенной схожести со вторым — Грабинский остается скорее уникальным явлением и для польской литературы ужасов, и в целом для мировой.
Русскому читателю автор знаком преимущественно по изданному десять лет назад в Энигме двухтомнику избранных произведений ("Саламандра", "Тень Бафомета"). Но в отличии от продолжающихся публикаций и изданий на английском и других языках, и от очевидного мирового ренессанса известности Грабинского, наблюдаемого в последние годы — у нас шансов на продолжение знакомства с его произведениями по всей видимости нет. В Энигме с понятной в общем-то гордостью отвечают, что уже издали все лучшее у автора. Что ж, издание действительно было знаковым и хорошим, но как говорится сравните и почувствуйте разницу — нарастающее разнообразие на Западе и полная тишина у нас. Даже сетевых переводов не появилось за эти годы. И это притом, что своего читателя Грабинский здесь в общем-то нашел, у него есть свои ценители. Мало, нечто вроде культа или секты. Тираж в 4000 экз. не разошелся за 10 лет. Для страждущих и увлеченных вполне хватило бы и пары сотен экземпляров. И похоже наступает пора страждущим брать дело в свои руки. Ведь "известность и слава в узких кругах", которая есть у культовых авторов, нередко достигаются усилиями энтузиастов и фанатов писателя. Так было и с Грабинским. Артур Хутникевич, написавший внушительную работу о жизни и творчестве писателя, вкупе с переизданием лучших рассказов почти разом поднявшую его из небытия; Станислав Лем, лестно отзывавшийся и составивший другой сборник лучших рассказов в 1975; кинематографисты, включая раннего Романа Поланского, испытавшие влияние эстетики и идей Грабинского; Мирослав Липинский — переводчик и популяризатор писателя в англоязычных странах — все они донесли книги и величие своего позабытого было соотечественника до нас...
