Эксперименты показали, что люди лучше всего запоминают те истории, в которых есть сочетание двух составляющих: естественной и реалистичной человеческой психологии (мыслей, намерений) и чудес, то есть нарушений физических законов (прохождение героев сквозь стену, левитация и т.п.).
А. Марков, "Эволюция человека"
И вообще, безумно интересно, особенно для тех, кто в последние годы не очень следил за развитием биологии.
Почему я так поздно открыла для себя прозу Дмитрия Быкова? Наверное, потому, что радуясь его публицистике и "капустниковой" поэзии, не могла представить еще и серьезным прозаиком. Пока мне в руки (слава пиратским сайтам и читалкам!) не попала великолепная "Орфография".
А теперь — "Оправдание" Отличная, чистая художественная проза с минимальным элементом фантастики, и в то же время — "ужастик", нагоняющий сюрреальный ужас не хуже Кинга. И главное — такая незатейливая, простая и так трудно прививающаяся у нас мысль: "Искать оправдание злу — безумие и гибель".
Между прочим, оказывается, Быков — еще и серьезный поэт.
Я в восторге. Давно мне не случалось открывать для себя что-то по-настоящему хорошее. Верно, к старости становлюсь брюзгой, и зацепить меня все труднее
Наконец прочитала последнюю (надеюсь, пока) книгу Умберто Эко. После "Острова Накануне" — ошушение простоты, чистоты и ясности. Напрасно меня пугали "рвотным рефлексом".
Всю первую половину книги думала: "Эх, опоздал немного мэтр, сейчас надо писать не об антисемитизме, а об "антиазийстве". Но потом наткнулась на отрывок, который доказал: мэтр все прекрасно понимает, просто по своему обыкновению, подробно рассматривает сегодняшние проблемы в далеком прошлом. Позволю себе процитировать с небольшой купюрой:
"Я намерен укреплять моральные устои русского народа и не желаю (или, лучше сказать, не желают те, чьи желания для меня закон), чтобы этот народ поворотил свое недовольство против царя. Так что нужно иметь врага.... ...Порядочный враг, устарашающий и узнаваемый, должен быть прямо в доме или у самого порога дома. Вот поэтому евреи. Провидение господне ниспослало нам их. Так используем, черт возьми, и да ниспошлет он всегда нам еврея или двух, чтобы было кого ненавидеть. И бояться. Дарить надежду собственному народу — именно для этого нужен враг. Говорят, патриотизм — последнее прибежище подонков. Не имея моральных принципов, мерзавцы обычно заворачиваются в знамя. Все канальи беспокоятся о чистоте своей канальей расы. Нация — это из лексикона обездоленных. Самосознание строится на ненависти. Ненависти к тем, кто отличается. Ненависть необходимо культивировать. Это гражданская страсть. Враг — это друг всех народов".
Перед Новым Годом намазюкала картинку, назвала ее "Гарпия, богиня вихря". Вот:
Вчера пошла в "Букинист" и наткнулдась на книгу Олди, о которой даже не знала, что она существует. Подарок судьбы. Наверно, есть авторы лучше Олди, но ни один, кого я знаю, ни из классиков, ни из современников, не попадает так точно именно в меня. Бывает, готова поверить, что книги их пишутся по личному заказу, хотя я бы, конечно, никогда не сумела так точно сформулировать, о чем думаю, что чувствую, да, судя по всему, не у меня одной такое чувства. А по мне, "Гарпия" — лучшая из цикла "Шмагии". Читала полночи, и счастлива, как бобик, которого погладили по шерстке.
Вернувшись недавно к пьесе "Вторые руки" Олди, подумала, сколько воспоминаний я могла бы подарить изнывающим олдевским ангелам,зависшим в бессмертии между жизнью и жизнью.
Стали всплывать в памяти: безумное сияние светляков над ручьем в горах Туапсе под закатный вой шакалов. дорога с раскопа под проливным дождем, когда мы пять километров хохотали и пели в буйном ликовании, посиделки с гитарой, ночные разговоры на кухне, цветение сон-травы на песчаной гриве Карельского, одинокая ночь под перевалом на Кавказе, когда ясно ощущался взгляд гор, игры хорьчат, которых мы с сыном застали купающимися в залитой дождем лесной колее, и буковый лес Крыма, и...и...и...
За мои неполные полвека таких минут, а иногда и часов набралась не одна сотня Только вот беда, поделиться ими невозможно: даже рассказывая во всех подробностях, не передать того живого восторга, который остается в памяти навсегда.