Может быть, дело в выдающихся литературных качествах романа, особой изысканности слога, гармоничности композиции, тонком психологизме? Отнюдь. С литературной точки зрения роману присущи практически все недостатки, свойственные произведениям начинающих авторов. Язык, показывающий, что автору гораздо привычней писать научные статьи, чем литературные произведения, излишне подробные, местами, описания, сугубая функциональность персонажей, список можно продолжить.
Возможно, автор придумал какое-то небывалое фантастическое допущение? Нет, герой романа очередной «наш в Хроносе» – «засланец» из 21 в 12 век (кстати, в авторском варианте роман так и называется «Отрок 21-12»). Правда, «засланец» непривычный: «не десантник-спецназовец, способный пачками повергать супостатов голыми руками, не химик-физик-инженер, готовый пришпорить технический прогресс на страх врагам и на радость себе любимому, а обычный в общем-то человек, имеющий «за душой» только знание теории управления да достаточно богатый жизненный опыт». Да ещё и попадает герой в прошлое не во всей красе атлета с гранатомётом на плече, а вселяется в тело «подростка из припятской лесной глухомани».
Единственный бонус – подростка в семье профессионального военного, отставного сотника, что даёт герою лучшие стартовые возможности по сравнению с крестьянскими детьми. Но ведь эти возможности надо ещё реализовать. И герой, в чертах которого явственно проглядывает сам автор «человек, родившийся при сталинском тоталитаризме, росший при хрущевском волюнтаризме, мужавший в брежневском застое и переживший в зрелые годы горбачевскую перестройку и ельцинские кунштюки», опираясь лишь на свои знания и опыт, начинает анализировать обстановку, ставить задачи и искать пути их решения. Действует, ошибается, анализирует ошибки, ставит новые задачи и т.д. Всё это сопровождается продолжительными размышлениями героя о закономерностях исторического процесса, экскурсами в теорию организации и управления, теоретическим анализом принимаемых решений и их последствий etc.
Этой изобильностью размышлений и отступлений роман явственно напоминает ту воспитательно-просветительскую, научную, в прямом смысле, фантастику, о гибели которой так много говорят сегодня. Да это, собственно, и есть научная фантастика. Научная фантастика постиндустриального мира. Мира, в котором на первое место, потеснив физику, химию и технику, выдвинулись социальные науки и технологии. И цель у неё та же, что и у классической НФ – дать читателю, в первую очередь – молодому, представление о современном состоянии и перспективах развития наиболее важных для общества на данный момент наук, и показать возможности и вероятные последствия применения их результатов. Задача актуальная, ведь, несмотря на всеобщую убеждённость наших современников в том, что они прекрасно разбираются в управлении, понимание его реальных механизмов большинством даже образованных людей вполне сравнимо с понимаем термодинамики крестьянами девятнадцатого века, впервые увидевшими паровоз.
При таком объёме научно-популярных отступлений, роман мог бы получиться скучным. Особенно если учесть, что цель, поставленная перед собой героем, слишком приземлённа для сложившегося стереотипа «засланца». Никакого тебе разгрома всех врагов и построения за два года прозревшими массами идеального общества. Императорский трон или хотя бы женитьба на принцессе тоже не предусматривается. Герой, зная о грядущих нашествиях с востока и запада, всего лишь хочет организовать способное противостоять им княжество, построенное на прогрессивных для времён раннего феодализма принципах. И в первых книгах практически не выходит за рамки собственной семьи и села. Да и гранатомёта, как уже было сказано, у него нет…
Однако читается книга с интересом, да и в серию «Фантастический боевик» роман попал не совсем без причин. Герою в ходе решения встающих на пути к цели задач приходится то и дело попадать в переделки, живым из которых он выходит лишь благодаря постоянным тренировкам, усилиям местных целителей, да ещё, похоже, знанию того, что жизни ему отмерено пятьдесят шесть лет. Кстати, в конце третьей книги герою нет ещё и четырнадцати, так что можно предположить, что автор задумал большой цикл и за «Отроком» последуют другие романы.
В ближней же перспективе нас ожидает выход четвёртой книги «Отрока», но, право, вовсе не нужно ожидать этого события, чтобы прочитать первых три. Они того стоят.
Читая "Московский клуб" — первую книгу нового цикла Вадима Панова "Анклавы", я, грешным делом, подумал, что автор решил стать на путь Брюса Стерлинга и Уильяма Гибсона. После городской (точнее даже — московской) фэнтези "Тайного города" с его многочисленными расами нечеловеческих существ, новый цикл поразил типично киберпанковскими антуражем и атмосферой.
Мир будущего, наступившего после жесточайшего нефтяного кризиса. Будущего, в котором национальные государства утратили былое влияние и мировая политика определяется транснациональными корпорациями, располагающимися в экстерриториальных Анклавах, где сосредоточен основной научно-технический потенциал человечества. Именно сюда стремятся все, кто хочет достичь в своей жизни чего-то действительно выдающегося. И в своём стремлении порой становятся игрушками в руках могущественных сил.
В первой книге цикла эти силы вполне материалистичны: корпорации, спецслужбы Анклавов и Российской Федерации, трансконтинентальные преступные организации... Лёгкий оттенок мистики в некоторых эпизодах лишь подчёркивает эту материалистичность, а сверхспособности отдельных персонажей вполне объясняются достижениями био- и нанотехнологий.
Однако во второй книге "Анклавов" — "Поводыри на распутье" — Вадим Панов, похоже, возвращается на круги своя. В киберпанковских декорациях Анклава Москва разворачивается традиционно фэтезийная охота на Чудовище — убийцу богов, оплот древней Традиции. Многие материалистические объяснения первой книги оказываются не более чем дымовой завесой, а действия целого ряда героев получают совершенно другие объяснения. Однако, при всей своей мистичности, вторая книга, подобно первой, читается как увлекательнейший политический боевик о борьбе сильных мира сего. Борьбе, от исхода которой зависит ни много, ни мало — дальнейший путь развития всего человечества.
Удачным ли окажется этот синтез киберпанка и фэнтези покажет будущее — автор явно не собирается останавливаться на второй книге. Пока же могу рекомендовать новый цикл всем любителям добротной фантастики, удачно избежавшей как Сциллы псевдоглубокомысленной зауми, так и Харибды тупой "развлекухи" и бессмысленной "месиловки".
Сборник включает восемь рассказов, написанных в 1990 — 2002 гг. Что сказать. Впервые за долгое время я прочитал научно-фантастические рассказы такого уровня. Не удивительно, что почти все они удостоены престижных наград. Конечно, не все рассказы равноценны, но все интересны.
Ценителям "литературы идей" рекомендую настоятельно. В каждом рассказе автором рассматривается некая идея, и весьма тщательно продумываются и описываются её следствия. Начиная от проблем сверхразумных индивидов и заканчивая "политкорректным" требованием уравнять всех людей в плане внешности.
К сожалению, качество перевода обычное для АСТ. Меня лично больше всего раздражало постоянное употребление в одном из рассказов "атрибута" вместо "параметра". Очевидно, ни одного физика или математика в окрестностях издательства не водится.
Насчёт литературных достоинств. Один знакомый критик заметил, что сюжеты рассказов несколько картонные. Я бы сказал — пластмассовые. Сюжет, в американских традициях, добротно слеплен из типовых деталей. Это заметно, но у меня лично отвращения не вызвало. Очевидно в силу того, что самостоятельной ценности сюжет не имеет, а служит лишь раскрытию идей. А идей, повторюсь, в этой тонкой книжке побольше, чем в некоторых многотомных эпопеях.
Воистину неистребима в народе нашем любовь к солнечной Италии. Вызвана ли она ощущением родства с талантливой и разгильдяйской итальянской душою или кареокостью и чернобровостью итальянских девчат — сказать трудно. Но все мы, несомненно, время от времени отдаём этой любви дань. Не исключением оказался и киевский писатель Владимир Аренев. Однако, в отличие от большинства соотечественников, чья дань имеет в основном вокальный характер, он, как и положено труженику пера и клавиатуры, возложил на алтарь любви к жарким средиземноморским краям роман. И не просто роман, но магический детектив, названый "Магус" по профессии главного героя.
Мессер Обэрто, как и положено главному герою детектива, сыщик. Но сыщик...
Мессер Обэрто, как и положено главному герою детектива, сыщик. Но сыщик необычный, как необычна и сама Италия, изображённая в романе. Уже с первых страниц сквозь знакомые по "Декамерону" картины итальянской жизни эпохи Возрождения всё явственнее проступают черты реальности отчётливо альтернативной. Маленький народец шастает по улицам и выступает в театре; призраки, которых за солидные деньги вызывают представители церкви, выполняют важные хозяйственные функции; преступники, обладающие сверхъестественными способностями... Вот с ними-то и призваны бороться магусы-законники, девиз которых: "Закон земной — превыше всего".
Именно этот девиз поначалу заставляет мессера Обэрто, приглашённого градоначальником приморского городка для расследования кражи фамильных перстней, продолжать расследование несмотря ни на что. Но только поначалу, ибо дело постепенно начинает принимать такой оборот... Впрочем, здесь я лучше остановлюсь и перейду от спойлерства к достоинствам и недостаткам книги.
Начну, как и положено, с одёжки. Обложка книги отличается сдержанной стильностью, приятно выделяющейся на фоне привычной (увы!) аляповатости оформления фантастической литературы. Кроме оформителей ответственно подошёл к делу и автор, снабдив текст глоссарием и многочисленными примечаниями. Последние, впрочем, воплотив мечту Анджея Сапковского, потерялись в процессе выпуска книги, о чём я лично сожалею, особенно после знакомства с эпиграфами.
В качестве эпиграфов автор приводит множество совершенно не затасканных и к месту подобранных цитат, которые не только сообщают повествованию соответствующий колорит, но порой помогают увидеть события романа под неким новым углом зрения. Как, к примеру, цитата из Бенвенуто Челлини, который, подобно многим другим титанам эпохи Возрождения имел весьма размытые представления о пределах дозволенного: "В кошельке у меня случайно был алмаз...".
Следует отметить, что Владимир Аренев много трудится и над языком своих произведений. В "Магусе" почти не встречаются огорчавшие меня раньше анахроничные слова и обороты, хотя порой, особенно в длинных монологах, манера речи персонажей начинает заметно напоминать авторскую. Да ещё неуместным в условиях итальянской действительности показалось мне употребление голландского слова "капер" вместо исконно итальянского "корсара". Ещё пару замечаний лингвистического характера можно прочитать в предисловии к роману, которое, кстати, написано Андреем Валентиновым, что само по себе говорит о многом. Особенно если учесть, что книга ему явно понравилась.
Понравилась она и мне. Жаль только, закончилась как-то слишком быстро. Думаю, при подготовке к переизданию автору стоило бы поднапрячься и заставить созданный им мир заблистать ещё ярче. Благо количество находок и изюминок, рождённых богатой фантазией Владимира Аренева, вполне позволяет увеличить объём романа раза в полтора без всякого ущерба (а, наоборот — с пользой) для восприятия. Чтобы читатель мог не просто понять, но прочувствовать, как и почему меняется по мере развития сюжета главный герой. Человек, который спокойно и без всякого апломба заявляет в начале романа: "Я не лев. Я тот, кто охотится на львов", к концу повествования уже отнюдь не уверен в этом: "Тонкие-тонкие нити, которые крепче цепей, они протянуты от тебя во все стороны, ты — паук в центре паутины, но ты же — марионетка в чужих руках".
Кто же вы, мессер Обэрто? Законник или преступник? Охотник или дичь? Паук или марионетка? Автор не даёт прямого ответа. Попробуйте найти его сами.
P.S. Кстати, в книгу вошла также повесть-фантазия "Заклятый клад". Повесть написана на материале украинской демонологии, и на русском языке публикуется впервые. Не имея возможности её здесь анализировать, просто советую прочитать.
облако тэгов
