|
Кусочек типичной Тэффи:
Очевидец — дама. Отличная дама в американской непромокайке, в американских перчатках и в парижской шапочке, потому что каждая уважающая себя американка, вступив на территорию Франции, немедленно покупает себе парижскую шапочку.
Дама русская, давно знакомая. Прожила в Америке семь лет. Прониклась духом страны. Рассказывает она следующее.
— Вас интересует землетрясение? Это, конечно, ужас. Но я не особенно растерялась. Просто вижу, что все на минутку стало кривое. Это даже объяснить трудно. Двери почему-то открылись, а у меня в комнате беспорядок, так что было довольно неловко. Я вышла в коридор, вижу — бежит отельная горничная (я ведь в отеле живу). Бежит горничная, довольно испуганная. Я ей говорю:
— Чего вы носитесь? И что означает весь этот вздор?
А она мне кричит:
— Землетрясение! Бегите скорее!
Почему бежать? Куда бежать? И почем я знаю, где тот кусок земли, который именно не затрясется? Но если полагается бежать, и все бегут, значит, и я могу двинуться. Ну вот, пошла я к себе в комнату и занялась немножко своим туалетом. Подвила волосы, надела кружевную блузку. Потом думаю: зачем я надела блузку? Ведь землетрясение могло застать меня врасплох, и в панике выбежала в чем была. Так, значит, от меня зависит выбрать это самое «в чем была». Мне больше всего идет купальный костюм. Значит, его и надену. Пока я доставала этот костюм, комната как будто еще покачалась и даже лампа упала, но мне некогда было обращать внимание. Натянула на себя трико и бегу вниз. Там в это время у нас всегда музыка и чай пьют. По дороге заметила кое-какие разрушения, но ничего особенного. Внизу увидела миссис Петрухину. Эта нахалка лежала в обмороке на диване в кружевной рубашке. Полежала, полежала, потом встала и говорит: «Куда же это, однако, все девались?»
Как вам это нравится?
Но главные ужасы творились не со мной, а с моими друзьями. Были там у меня друзья, две старые девы, мисс Сара и мисс Ребекка. Очень милые. Позвали нас обедать и купили за два дня индюшку. Купили индюшку и не могли решиться ее зарезать. Целый день друг друга уговаривали — ты, мол, старше, а у тебя, мол, нервы крепче и так далее. Наконец, выдумали — захлороформировать ее. Гуманно и эстетично. Ну вот, купили хлороформу, накапали на вату, все как следует. Индюшка живо заснула, даже захрапела — а впрочем, может быть, и нет, но это неважно. Они еще покапали, подержали, ну и кончено. Констатировали печальный факт смерти. Констатировали, примирились с этим суровым законом природы, ощипали индюшку и положили ее в уголочек в гараже, так как гостей ждали только на послезавтра.
Утром навестили свою жертву. Она лежала голая, жирная и спокойная. Выходя из гаража, встретили они своих друзей, мужа и жену Гефт, которые тоже были приглашены на пир. Гефты шли в магазин, в «Departement Store», огромный, универсальный, нечто вроде вашего «Printemps». Жена шла за покупками, а муж провожал и, как водится, злился.
Но оставим на время старых дев и индюшку и займемся супругами Гефт. Гефтиха, которую раздраженный муж нервил и мешал как следует выбирать то, что надо,
одновременно рассматривая все то, что не надо, посоветовала ему подождать ее в читальне, и тогда она на свободе купит в десять минут туфли, кретон на мебель, кухонную посуду, коврик для ванны, шляпку для бэби и чернильницу. Соблазненный десятью минутами, муж пошел в читальню, предварительно вынув часы и сказав строго:
— Смотри же! Ровно десять минут! Я заметил время.
Пошел Гефт в читальню. Читал, зевал ровно полчаса. Потом рассердился и пошел искать жену.
Где она может быть? Она что-то верещала насчет ванной. Это он помнил ясно. Значит, там и надо ее искать. Спросил у служащего, где ванное отделение. Пошел. Бродил долго и все не туда попадал. Со злости. Наконец, нашел это самое отделение. Огромное. И все ванны, полуванны, стоячие, лежачие, сидячие, души, полудуши, круговые, прямые, спиральные. Это его немножко заинтересовало. Особенно один. Это был целая кабинка, вся в каких-то кнопках, трубах, и прямо в стену был вделан какой-то рычажок, а от него висела вниз цепочка с ручкой.
Гефт потыкал, потыкал в кнопки, да и дернул за цепочку. И довольно сильно. Оттого ли, что вообще был сердит, но, действительно, дернул сильно. И в ту же минуту — бах! Цепочка летит прямо на него вместе с огромным куском стены, с треском валятся кирпичи, на голову сыплется известка, рядом со звоном вылетает из окна рама. Схватившись за голову, в ужасе бежит Гефт прочь из кабинки.
— Я не виноват, — кричит он. — Я только чуть-чуть потянул.
Но его никто не слушает, и он видит, как покупатели и приказчики, обгоняя друг друга, с воплями и стонами, бегут к выходу, и ему кажется, что стены качаются, и ему чудится звон, треск и гул. И он бежит вместе со всеми.
— Что я наделал! Что я наделал! — мучается он.
На улице первое, что ему бросается в глаза, — это его жена, испуганная, вся в слезах, и рядом с нею расстроенный и бледный заведующий магазином.
— Вот он! — закричал заведующий, увидя Гефта.
— Уверяю вас, что я не виноват во всем этом безобразии, — закричал ему Гефт еще издали. — Клянусь, что я только слегка дернул за цепочку. Ваши водопроводчики виноваты во всем. С них и спрашивайте за все ваши убытки.
Сказал и, сделав широкий жест, оглянулся кругом. Оглянулся и ахнул: пострадал не только магазин, но вся улица. Всюду валялись вывалившиеся доски, тротуары были усыпаны битым стеклом, кирпичом, кусками кровельного железа.
— И все это из-за проклятой цепочки, которую я — клянусь вам — дернул только слегка! — в ужасе воскликнул он.
Но тут и жена, и заведующий магазином кинулись к нему и стали умолять успокоиться и прийти в себя.
— Так вы на меня не сердитесь? — со слезами благодарности шептал несчастный.
И в эту минуту легкий толчок чуть не сбил его с ног. Толчок был легкий, но от него распахнулись двери соседнего гаража, и нечто странное, небольшое, но очень страшное с раздирающими душу воплями выбежало из гаража и понеслось по улице. Это была большая, совершенно голая индюшка. Она бежала, как скаковая лошадь на финише, вытянув шею и разбрасывая ноги.
И вдруг в толпе раздался ответный вопль:
— Это она! Это она! Ловите ее! — кричали два женских голоса, и мисс Сара и мисс Ребекка, обгоняя друг друга, пустились за галопирующей индюшкой. Оказалось, что захлороформированная и ощипанная страдалица пришла в себя от сильного подземного толчка. Ее поймали и, чудом спасенную, уже не могли зажарить. Ей даровали жизнь и отменили обед.
— Но самый главный ужас впереди, — сказала очевидица. — Она ведь осталась совершенно голая. И вот старые девы связали ей свитер! Свитер голубого цвета с розовым — стиль помпадур. Она была в нем ужасна! Ну, разве можно одевать индюшку в голубой цвет?
— А в какой же надо? — полюбопытствовала я.
— Ну, в зеленый или в коричневый, — убежденно ответила очевидица. — Тем более что голубой даже и не в моде. Да, — прибавила она с чувством, — это было, пожалуй, самое ужасное.
|
цитировать![8-]](/img/smiles/blush.gif)
В топку её. Лучше меловки нет ничего.