Произведения Урсулы Ле Гуин разнообразны по своей тематике и жанровым характеристикам. Прекрасный рассказчик, препаратор душевных порывов и социальный аналитик, она с легкостью создавала многочисленные фантастические миры. Почти десяток авторских циклов зафиксировано в авторской библиографии Ле Гуин на сайте «Лаборатория Фантастики». Однако существует еще один, неканонический условный цикл, отдельные произведения которого формально никак не объединены. У них нет общей истории, персонажей или даже вселенной. Речь идет об «анархической трилогии» — романах «Обделенные» (1974), «Глаз цапли» (1978) и «Всегда возвращаясь домой» (1985). Последнее произведение — нечто среднее между антропологическим исследованием, этнографическими очерками и записями фольклора вымышленного племени. Структура книги довольно необычна. Основная сюжетная канва романа не занимает положенного ей центрального места – это всего лишь три небольших фрагмента, разделенные обширными текстами о народе кеш, а также смутные упоминания об истории главной героини в других частях произведения.
Итак, попробуем провести сеанс глубокого погружения в мир романа «Всегда возвращаясь домой», попутно делая заметки на полях об аллюзиях, рефлексиях и исторических параллелях. Эта книга – прекрасный материал для анализа литературного критика; ее форма и содержание полны всевозможных архетипов, ярких образов, оригинальных концепций и поражающих идей. Образовавшаяся из пазлов-признаков очень разных исторических народов и культурных типов структура совершенно невообразима и неосуществима в реальности, однако довольно органична на страницах литературного произведения. Центральной же осью книги служат анархо-примитивизм и анархо-экологизм.
С чего все начинается? С конца света. Из скупых строк читатель узнает о ядерной катастрофе на территории современных США. Тысячи лет спустя радиоактивное загрязнение и технологические отходы уже не так губительны для экосистемы и остатков человечества. Этот постапокалипсис в целом не похож на своих литературных собратьев со страниц многочисленных книжек-страшилок. Жизнь на руинах былой цивилизации являет собой искупление и очищение. Глобализм и погоня за прибылью уже не диктуют правила игры. Как живут в остальном мире (и живут ли вообще) не известно, но люди в Долине Реки На* в Северной Калифорнии кардинально изменили сами основы своего существования. Индустрия и высокие технологии сменились сельским хозяйством и собирательством, большие города уступили место «городам», где все друг друга знают.
Поверхностное знакомство с народом кеш может вызвать ассоциации с архетипом благородного дикаря, живущего в Золотом веке. Однако не все так просто. Чисто внешние признаки этого социума не всегда соответствуют родоплеменному строю. Несмотря на наличие Домов, члены которых считались родственниками, существуют союзы, общества и цехи (явная отсылка к Средневековью). Остались и более знакомые нам поезда, электричество, театры, цирки, библиотеки, архивы. Артефакты былых времен — кибернетический центр Столица Разума и ПОИ – пункты обмена информацией, нечто вроде точек доступа к супермощной автоматической сети, простирающейся далеко за пределы Земли. Высочайшим мастерством считается умение извлекать информацию из ПОИ. С другой стороны, имеются лесные, одичавшие, совсем оторвавшиеся от социума люди.
Кто стал основой нового порядка? Те, кого не хотели замечать до конца света:
цитатаВ ваши дни, когда слово написано было, В ваши дни, когда все вокруг топливом стало, В ваши дни, когда земля под домами скрылась, Мы тоже среди вас были.Тихие, точно слово, которое прошептали, Неясные, как свет уголька под золою, Бесплотные, точно тайная мысль о доме, Мы все же среди вас были:
Голодные, Бесправные люди, В вашем мире, подходя все ближе и ближе К миру, что станет нашим.
Когда же конец наступил ваш и слова все были забыты, Когда же конец наступил ваш и костры все уже догорели, Когда же конец наступил ваш и в доме рухнули стены, Мы все же среди вас были:
Дети мы, Ваши дети, Умирали мы вашею смертью, чтоб подойти еще ближе, Чтобы войти прямо в мир наш, чтобы на свет родиться.
Мы песчинками были на побережье вашего моря, Камнями в очагах ваших. Нас вы не узнавали.
Однако память про предков практически стерлась. Сохранились лишь какие-то глухие отголоски эпохи, в которой все ходили с глазами на лопатках или с головами, повернутыми назад. Те древние люди жили в больших муравейниках и из-за того, что их глаза смотрели не в ту сторону, не замечали творимое зло. Они ели отравленную пищу и сами отравляли все вокруг. Эти люди были больны. Они носили на себе проклятие, болезнь Человека. Легенда о Маленьком Человеке гласит:
цитатаОн срубал под корень каждое увиденное им деревце, убивал каждого зверя и непрерывно воевал со всеми народами. Он сделал себе такие ружья, из которых можно было убивать даже мух, и пули, которыми можно было застрелить блоху. Он боялся гор и заставил болота размыть горы и сделать их более плоскими. Он боялся долин и заставил ручьи и реки затопить их. Он боялся травы, сжигал ее и рассыпал камни там, где она росла. Он ужасно боялся воды, которая обладала непокорным и независимым нравом, и попытался всю ее уничтожить: закапывал ключи, перегораживал плотинами реки, хоронил воду в колодцах. Но если пьешь, то и мочишься. Вода все равно возвращалась обратно. Пустыня, конечно, растет, но растет и море. И тогда Маленький Человек отравил море. И вся рыба в нем умерла.
Чтобы не заболеть болезнью Человека, Второй и Третий Дома предостерегают от чрезмерного рвения в земледелии. Ведь излишки – путь к разрушению общины. Все эти люди не знают иерархии, не понимают смысла накопительства. Торговля с окружающими племенами существует в форме бартерного обмена. Богат тот, кто отдает. Чем больше ты отдаешь в общественные запасы – тем более ты авторитетен и уважаем:
цитатаТо, что человек сделал сам или выиграл, или то, что принадлежит ему, как члену семьи, для жителей Долины является собственностью этого человека; однако человек этот сам принадлежит определенному Дому, семье, городу, народу. Благосостояние состоит, таким образом, не в наличии вещей, а в деянии: в акте дарения, отдачи.Стихотворения, написанные поэтами, являются их собственностью, но то или иное стихотворение по-настоящему и не существует до тех пор, пока не будет подарено, разделено с кем-то, представлено перед аудиторией.
Сами люди кеш не знают, как точно возникло их общество, да и не задаются таким вопросом. У них понятие о времени и пространстве совершенно отлично от нашего: время не линейно, а пространство ограничено Долиной; настоящие люди живут только у Реки На.
Что же представляет собой мировоззрение людей кеш? Они не исповедуют никакой конкретной идеологии – анархо-примитивизм не осознается ею, а является будничной практикой, усвоенной с молоком матери. Кеш не делают различия между миром природы и миром людей, они ощущают себя частью Вселенной, а природу воспринимают как большой Дом.
«Мои книги полнятся идеями даосизма» — такую мысль высказала Урсула Ле Гуин в водном из своих интервью. Дао в романе объясняется как движение, действие, активность, деяние; двигаться, двигаться по кругу, быть активным. Именно к дао отсылает Правая и Левая Рука – понятия из мифосознания кеш, две стороны, обозначающие небо и землю. Место общественных собраний и отправления ритуалов «хейимас» представляет собой большую полуземлянку с четырехскатной крышей, подчеркивая единение и связь двух начал, земного и небесного. «Города» кеш строятся в форме двойной спирали, соединенной ритуальной «перемычкой». Этот прозрачный символ намекает на Инь и Ян, в нем можно узреть и галактику с баром, и модель ДНК человека. Незримое дао, путь, единение общественного и индивидуального разлито в танцах, песнях, в состоянии, близком к трансу – во всех средствах общения людей между собой. Праздники кеш привязаны к кругу жизни природы. Классической религии нет, но есть всеобъемлющий пантеизм.
Вечное возвращение – это бесконечный путь по тропе жизни и смерти, перетекание из одного состояния в другое:
цитатаДолина — это Дом Земли и Путь По Левой Руке Вселенной. Великая Гора — это Стержень хейийя-иф. Чтобы пойти Путем Правой Руки, нужно подняться на Гору, потом с нее попасть в Дом Неба, и тогда, оглянувшись назад, можно увидеть Долину такой, какой ее видят мертвые.
Имя главной героини также обозначено символизмом Возвращения. Каждый в Долине на протяжении своей жизни имеет три имени, которые ему дают окружающие – для детских лет, среднего возраста и старости. Среднее имя нашего персонажа – Женщина, Возвращающаяся Домой. Ее путь домой – это не только выбор, но также восстановление нарушенного равновесия.
Как и в двух других упоминаемых романах Ле Гуин протагонист здесь находится на границе двух миров-противоположностей. Да, кроме людей кеш в мире романа есть и другие народы. Большинство из них мало чем отличаются от знакомых нам неспешных экоанархистов. Лишь один народ, живущий в гористой местности далеко на северо-востоке, гордится своей болезнью Человека. Люди Кондора – воинственные кочевники в прошлом и создатели империи в настоящем. Они не мыслят своего бытия без иерархии и дисциплины. Их религия – жесткий монотеизм воинов с его безапелляционным Единственным, реинкарнацией ветхозаветного Яхве. Женщины Кондоров вечно заперты в замках-крепостях своих отцов или мужей, ограниченные рукоделием и сплетнями. Женщина – неполноценный человек, обязанный исправно рожать много будущих воинов. Даже знатная женщина Кондора стоит лишь чуть выше «дикарей» из окружающих племен. Если для людей кеш девушка-полукровка – наполовину человек, то для людей Кондора она наполовину животное…
Как представлена в книге тема феминизма, в целом характерная для творчества Ле Гуин? Сказать, что она там есть – значит, практически ничего не сказать. В романе представлена настоящая война смыслов, противостояние образов. Мир-женщина противостоит миру-мужчине. Жизнь в Долине Реки На – это олицетворение женского начала. Ее жителям чужда маскулинная рациональность, они не возводят новые враждебные природе техноценозы. Апелляция к женскому, спокойному, природно-циклическому – излюбленный мотив мифологии кеш. Для Людей Долины матриархат естественен, как сама жизнь. Браки матрилокальны, а родство матрилинейно. Этимология их языка многое говорит об особой роли женщины в миропонимании этих людей. Слово кеш звучит почти так же, как и кеше (кешо) – женщина, самка; термин Амакеш (Долина Реки Кеш) образован путем слияния этнонима со словом ама — бабушка, любая родственница по линии матери и старше ее. Женщины кеш раскрепощены ровно настолько, насколько требует их сердце и физиология. Каждый год проводится праздник эротического Танца Луны с предсказуемым финалом, в котором вольны брать участие все фертильные жители. Но существует и период жесткого полового табу, соблюдаемого в подростковом возрасте. Случаи гендерного насилия единичны, практикуется сексуальная разрядка; не познавшие плотских утех не вступают в брак. Любовь – каждодневная практика человеколюбия, а не оторванный от реальности идеал.
Как бы ни был народ кеш замкнут на самом себе, определенное влияние извне, в частности, дух воинственности и патриархата проникает в Долину. Итог противостояния между двумя мировосприятиями открыт, однако что-то подсказывает, что мягкая сила прочнее грубого, но шаткого натиска носителей рудиментарной болезни.
***
...После череды серых будней и жизненных невзгод иногда приходят воспоминания о подзабытой стране детства, о ярких красках мира, полного каждодневных открытий и материнского тепла. А что, если бы взрослым можно было жить в той недоступной стране, не превращаясь в ребенка, да еще и прихватив с собой некоторые достижения зрелой жизни?.. Выбор между уходом в эфемерность нового Золотого века и решением прозаических проблем был бы очень непростым...
Примечание
Названия «кеш» и «Долина На» намекают на поместье родителей Ле Гуин «Кишамиш» в округе Напа. Долина На славится своим отменным вином, как и ее реальный прототип. В быте и обычаях людей кеш явственно проглядываются индейцы, изучению которых посвятил свою жизнь Алфред Луис Кребер, отец писательницы, и, возможно, некоторые другие доклассовые этносы.