Чернышова Т.Л. Понятие альтернативы в современной русской прозе

Чернышова Т.Л. Понятие альтернативы в современной русской прозе (на примере романов Евгения Водолазкина «Авиатор», «Лавр», Гузели Яхиной «Зулейха открывает глаза») // Вестник Самарского университета. История, педагогика, филология, 2018, том 24, №4, с. 139-143.

цитата

В данной статье исследуются понятия альтернативы и альтернативной истории в рамках современного литературного процесса на материале романов «Лавр» и «Авиатор» Евгения Водолазкина, «Зулейха открывает глаза» Гузели Яхиной. Для более глубокого и разностороннего анализа привлечены работы других писателей: Андрея Геласимова («Рахиль»), Елены Чижовой («Китаист»), Бориса Акунина («Квест»). Альтернативная история рассматривается в широком контексте: не только как жанр научной фантастики, предполагающий вариант развития исторических событий под влиянием ряда обстоятельств, но и как явления выбора, варианта, вариативности, соотносимые по значению с семантикой слова «альтернатива». В исследовании выделены и проанализированы следующие литературные альтернативные модели: альтернативный хронотоп, альтернативный герой, прием альтернативной истории. Альтернативный хронотоп предполагает надстроенную реальность, мир, созданный героем-демиургом внутри общей пространственно-временной конструкции произведения. Создание такого мира связано с ситуацией травмы, попыткой героя защититься от воздействия извне. Двойники героев названы в статье альтернативными персонажами на основании их существования в паре, где каждый участник действия — вариант другого. На примере романа «Авиатор» рассмотрены типы двойничества. Сеть двойников образует систему персонажей. Композиция построена по зеркальному принципу отображения событий. С помощью таких приемов автор создает эффект вневременности и бесконечности. Термином «прием альтернативной истории» в статье обозначен синтез фантастического и документального в романах Евгения Водолазкина. Жанровое своеобразие книг писателя основано на соединении истории и фантастики. В статье также поднимаются проблемы смешения жанров в русской литературе и комплексного подхода к анализу альтернативно-исторической фантастики.

Ключевые слова: альтернатива, альтернативная история, хронотоп, двойник, современный русский роман, Водолазкин, Яхина.

с. 140-141:

цитата

Современные русские писатели, подобно классикам, ищут новые формы построения литературного произведения. Отсюда и игровые, порой неожиданные, комбинации, например, в авторских жанровых определениях, отраженных в названиях. В частности, Андрей Геласимов свое произведение озаглавил как «Рахиль: Роман с клеймами», где под клеймами подразумеваются вставные новеллы из жизни второстепенных персонажей. Борис Акунин создал роман-компьютерную игру «Квест». Также авторы соединяют реальные и фантастичес¬кие элементы в квазиисторическом повествовании. Примером такого подхода к темпоральной организации текста могут служить романы Евгения Водолазкина «Авиатор» и «Лавр». Процесс «смешения и смещения различных стилей», таким образом, продолжается весьма активно. По-прежнему возникают альтернативные классическому построению варианты.

Целью статьи является исследование альтернативной истории в произведениях авторов современной русской прозы в широком контексте, предполагающем опору на само понятие «альтернатива».

Альтернативная история (АИ) как жанр представляет иной, отличный от случившегося вариант развития исторических событий под влиянием ряда обстоятельств. Литературоведческие исследования АИ подчас имеют междисциплинарный характер. Развитие этого жанра рассматривается во взаимосвязи с историческими процессами, социальными установками общества. Анализу АИ посвящены статьи Сергея Соболева («Альтернативная история: пособие для хронохичхайкеров»), Ольги Чигиринской («Фантастика: выбор хронотопа»), Сергея Бережного («Прошлое как учебный полигон. Очерк истории «альтернативной истории»), Бориса Невского («Альтернативно-историческая фантастика»), Павла Виноградова («Марш «попаданцев» или ностальгия по альтернативе»), Дмитрия Дудко («Альтернативная история прошлого и будущего: общественный резонанс»), Вячеслава Рыбакова («То, чего не было, — не забывается») и многих других современных литературоведов и критиков. Возрастающая популярность книг АИ в России подчеркивается практически в каждой исследовательской работе последних двадцати лет. Жанр меняется вместе с интересами и потребностями общества. Например, в статье Сергея Зайкова и Николая Мухортова «История в сослагательном наклонении» 1992 года, где дан перечень тем, актуальных для книг АИ того периода, запретным сюжетом названа победа Германии во Второй мировой войне. Но позже появились произведения и с такой тематикой. К примеру, в романе Елены Чижовой «Китаист» описана жизнь в СССР, потерявшем половину территории во время Второй мировой войны. Точки бифуркации периода ВОВ — теперь распространенное явление для книг АИ. И хотя сама автор определяет жанровую принадлежность произведения так: «Жанрово это, с одной стороны, альтернативная история, с другой — антиутопия, но повернутая в прошлое», обязательный для альтернативно-исторической фантастики «образ невозможного настоящего», служит основой романа.

Итак, в рамках литературного жанра понятие «альтернативная история» имеет отношение лишь к фантастике и обозначает вымышленные события. Но если исходить из основного значения слова «альтернатива» (фр. аlternativе, от лат. аlternatus — «другой») — возможность выбора одной из двух или более исключающих друг друга возможнос¬тей, а также каждая из этих возможностей), то связь этого понятия прослеживается с литературой и литературными методами в целом при анализе художественных приемов, форм организации времени и пространства, сюжетных линий произведений.

с. 142:

цитата

Исторические сюжеты с элементами фантастики

Продолжая тему альтернативных моделей, следует сказать, что художественная литература, в принципе, альтернатива реальности. Вымысел служит основой произведений. Но вымышленное может быть и правдоподобно, и фантастично. Особый интерес в рамках исследования альтернативной истории с разных точек зрения представляют произведения на периферии жанра, содержащие возможные в реальности события и элементы фантастики.

Книги Евгения Водолазкина: «Авиатор» и «Лавр», упомянутые выше, выходят за рамки определенного жанра. Исторический роман становится фантастическим. Автор сам упоминает о жанровом своеобразии книг в интервью: «У меня есть слабость: люблю работать с жанровой литературой. По крайней мере, начинать в одном из ее жанров, а затем — покидать его границы». Писатель делает историю альтернативной с помощью фантастических элементов, например, видений Амброджо в романе «Лавр» и приближает фантастику в романе «Авиатор» к документальному жанру с помощью дневниковой формы произведения. Создание альтернативной истории на базе реальной, таким образом, становится приемом, определяющим стиль писателя Водолазкина.

Заключение

Итак, современная литература, продолжающая традицию синтеза жанров, создает альтернативные формы организации художественных категорий. На основе произведений современной русской прозы: романов «Авиатор», «Лавр» Евгения Водолазкина, «Зулейха открывает глаза» Гузели Яхиной — показаны примеры альтернативных моделей.

Статья доказывает, что понятие альтернативы в литературе не ограничивается рамками жанра фантастики. Миры героев-демиургов внутри уже существующих времени и пространства произведения обозначены в данной статье как альтернативные хронотопы. Двойники персонажей — как альтернативные герои. Элементы фантастического в прозе другого жанра — как прием альтеративной истории.

Чернышова Татьяна Львовна — аспирант кафедры русской и зарубежной литературы и методики их преподавания, Самарский государственный социально-педагогический университет