Сегодня, в веке двадцать первом, описываемые в романе события настолько реальны, что сложно себе представить их фантастичность в середине века двадцатого, и тем страшнее от того, что самые худшие ожидания автора, к сожалению, оправдались: сейчас мы действительно погрязли в соцсетях и блогах, а жизнь течёт словно бы мимо нас…

Эта книга похожа на брызги ледяного шампанского! В ней есть всё: молодость и старость, смерть и жизнь, память и забвение. Пожалуй именно тема памяти проходит лейтмотивом через весь роман. Именно память может превратить древнюю старуху в прекрасную молодую девушку, оживить стада бизонов на необъятных прериях Иллинойса и вновь воскресить павших в битве при Шайло. Память делает человека подлинно бессмертным. Так что эта книга ещё и о бессмертии. Нигде больше смерть не приходит к человеку так ласково, как в произведениях Брэдбери.

«Вино из одуванчиков» нужно читать очень медленно. По маленькому глотку, по одной истории в день. Как лекарство от грусти и серости.

Моя первая книга из зарубежной литературы. Прочитал за пару вечеров, хотя очень сильно роман меня отчуждал ещё ближе к середине. Как я ещё понял, Брэдбери — своего рода предсказатель, ещё в прошлом веке описал возможный вариант того, что происходит сейчас, хотя не в такой степени. Книги запрещены законом, разрешается смотреть и слушать только шоу, которые направлены на оболванивание. Иронично даже, что пожарные, специализируещиеся на ликвидации пожаров, сами устраивают очаги.

После прочтения романа, держа любую книгу в руках, я смотрю на неё по-другому, она стала в разы ценнее в моих глазах, стал понимать, что за ней стоит человек, который, возможно, ночами не спал, чтобы донести свои мысли до читателей. В общем, книга меняющая ценность самих книг.

Красиво, но неубедительно. Рассуждения главного героя о врожденном стремлении человечества к космической экспансии с целью сохранения себя как вида возвышены и пафосны, но совершенно не соответствуют уровню мышления самого обыкновенного американца (впрочем, как и самого обыкновенного русского :)). Такие семьи, одна из которых описана в рассказе, могут покинуть Землю либо из-за опасности (например, накануне надвигающейся мировой войны, как в других рассказах Брэдбери), либо из-за невозможности нормально жить, либо из-за больших денег. Ну, или из-за желания посмотреть мир — но это уже скорее одиночки, чем семьи с детьми. Но никак не из-за возвышенных мыслей о предназначении человечества :).

Почему покинула Землю эта семья автор не пишет, но чувство ностальгии для неё действительно совершенно естественно и совсем неудивительно. Как неудивительно и то, что старые вещи действительно помогут им скорее привыкнуть к новому миру. Здесь героя понять можно. Но вот «программная речь» главы семьи в этой вещице всё-таки какая-то совершенно чуждая всему остальному тексту.

Ироничные, но прекрасные диалоги, странные, но притягательные герои...

Мне сложно сказать, что же заставило Рэя Брэдбери подвести свою Констанцию Раттиган именно под такой сюжет, вывернув её наизнанку, едва ли не проведя через испытание безумием? Самый яркий персонаж всей «детективной» трилогии, светлое пятно на нуарном полотне, собирательный образ кинодивы эпохи расцвета первой волны Голливуда — и к чему же мы пришли? К сумасшествию?

Немного дурашливый роман, несмотря на количество смертей, он отдаёт ироничностью, несерьёзностью и какой-то странной игривостью, которая проявляется во всём, особенно в диалогах, такое чувство, будто актёры импровизируют на съёмочной площадке, рассчитывая, что в запасе у них есть ещё множество дублей. Это роман об игре, об актёрском мастерстве, которое постепенно подменяет собой настоящую жизнь. Маски становятся лицами, лица впиваются в твою плоть, меняют сознание, путают твоё Я. Актриса идёт от одной роли к другой, накапливая личности и характеры, её истинное лицо замыливается, она уже не знает, кто она. Новая роль — но как её играть, если ты не знаешь своей основы, своей базы — кто ты?

Почему телефонные книжки — Книги Мёртвых? Мне кажется, что Констанция с каждым человеком из своей жизни теряла частичку себя, уже толком не помня, какая она на самом деле, хватаясь за немногочисленные осколки прошлого, чтобы очистить себя от наслоений лишнего, от ролей в кино и от притворства в жизни. Убить не Констанцию, нет — убить всё, что было Констанцией, её многочисленные воплощения, чтобы восстать, как феникс из пепла, и вновь вернуться в Искусство.

Таков этот короткий роман, ироничный и печальный одновременно, целиком живущий давно ушедшим прошлым. Рэй Брэдбери готовится к Уходу, вместе с Констанцией Раттиган, тот же Уход станет главным рефреном бунтарской осени «Farewell Summer» — но, вместе с ней, выбирает в итоге Жизнь. Его героиня, в отчаянии перед грядущей гибелью, не столько физической, сколько гибелью собственной личности, всё же находит во тьме путеводный огонёк — душу нашего друга писателя. И находит в себе силы протянуть ему руку.

Странный роман, но светлый, как и всё в творчестве Рэя Брэдбери.

И еще одна трилогия завершена — на этот раз «голливудская», от человека, который любил Голливуд и кино так, как не любил их никто другой. На закате карьеры Брэдбери ударился в метафорический сюр, в котором плавал так же свободно, как Констанция Рэттиган резвилась в открытом море с морскими котиками.

Завязка, развитие и кульминация — всё это побочные условности для романа, каждая страница которого дышит чистой энергией и горит пожаром приключений. Пытаться воспринимать это буквально, ну... Это как буквально воспринимать «Голый завтрак» или фильмы Линча. Не для того это, чтобы анализировать, а для того, чтобы просто получить удовольствие от нового крышесносного расследования безымянного писателя, Крумли, Фрица и Генри. Это самый яркий роман трилогии, завершающий ее на высокой ноте — и еще одно блестящее произведение в богатой библиографии, оставленной нам мастером, сказочником, поэтом и мечтателем.

Магия «великого немого», волшебство нереалистичности и экспрессии, навсегда ушедшее в прошлое, но продолжающее жить где-то вместе с нами, как и первое звуковое. Недаром фильм Мишеля Аназависюса с Жаном Дюжарденом и Беренис Бежо приобрёл дикую популярность — мы скучаем по чистоте и искренности высказывания кинематографистов той эпохи, по этому неповторимому стилю и свежести юного искусства.

Рэй Брэдбери вырос на этом кино, оно стало его молодостью, шуршащая плёнка в киноаппарате сопровождала его всю жизнь, и в какой-то момент он хотел отдать дань любви и уважения эпохи того самого, первого, юного Голливуда, настоящей Фабрики Грёз, подарившей всему миру подлинную романтику, настоящие приключения и истинную грусть. Он он отправился в путь — рука об руку с юным писателем, создавшим литературные полотна о Гринтауне и Марсе, конечной точкой которого стала студия — место порока, смерти, подлости, горестей, которая из глубин своей клоаки порождала подлинное Кино, Мечту, Грёзы.

Это вновь не детектив. Это роман о Грёзах.

Конечно, это роман не реалистический, Грёзы здесь сплетаются с Действительностью, и, в конечном счёте, вытесняют её. В этом скрывается и главный недостаток романа — он растворяется в монохромной сепии абсурдистского сюжета, переполненного яркими образами, но не сдобренного каким-то стержневым единством — как в первом романе, который скреплялся единством места, стиля и атмосферы. В этом же романе чувство меры впервые изменило Рэю Брэдбери, и мы погружаемся в чёрно-белую муть, в череду меняющихся перед глазами кадров, однако сюжет рассыпается под нашим взором на ряд фрагментов, образов и казусов. Автор пытается играть в мистику — ну что же, у него почти вышло создать эффектную атмосферу, но это нивелируется абсурдом происходящего, который не столько пугает, сколько приводит в недоумение.

Впрочем, я читал роман не для сюжета, и не для разгадки таинственных смертей. Я читал его как притчу об уходящей великой эпохе Старого Голливуда, о скандалах, разрушенных судьбах, о гордыне в отблесках вспышек фотоаппаратов и о ветшающей, но всё ещё великой Фабрике Грёз, ещё живущей прошлым, но беременной и не менее великим будущим.

Вот и всё, что я хотел сказать. Это не детектив — это роман-отголосок.

Сказать, что я глубоко знаком с творчеством Брэдбери, сложно, читал я его не слишком много, да и нашёл для себя его творчество сравнительно недавно. Но палитру, кажется, схватил правильную — от SF-рассказов в «The Machineries of Joy» до мистического «Something Wicked this Way Comes» и сугубо реалистическо-романтического «Dandelion Wine». И тут новая грань — детектив. От Брэдбери, да ещё и нуар? Суровый чёрно-серый мир, мрачный оперативник в плаще и широкополой шляпе под вечным холодным дождём, глотающий над трупом очередной жертвы виски из плоской фляжки... Так, или не так?

Специфический авторский стиль превратил роман в чисто визионерское полотно. Главное помнить, что Брэдбери — мастер малой формы, и на его крупные вещи это накладывает большой отпечаток. Они состоят из фрагментов, эпизодов, лоскутков, мазков, которые складываются постфактум в красивую и богатую картину — как отливающий зеленью и оттенками жёлтого «Dandelion Wine». Так же, из лоскутков состоит и рассказ о юном писателе с богатым воображением, который неожиданно столкнулся лицом к лицу с серией загадочных убийств.

Мир Венеции — умирающий мир. В Гринтауне мир расцветал, здесь — увядает. Он живёт прошлым, некогда счастливым, настоящее здесь затухает. Живописный пирс на берегу океана разрушается, льёт вечный дождь, смывая груды мусора в сточные канавы, жители городка заперлись в свои конуры, погружаясь в маленькие миры своих Я, отгораживаясь от вездесущего декаданса всего и вся. Мир мрачный, и неудивительно, что юный писатель с богатым воображением населяет его призраками своего сознания, и бродит между ними, как меж тенями.

Неуютный мир. Нет Солнца, только дождь, точнее — сырость, туман, слякоть, грязь, жёлтые потёки на крыльце, отсыревшая паутина в лестничных пролётах. Холод.

А, дорогой читатель, ты хочешь детектива, расследования? Увы... Наш герой больше мечется по городку, от одного человека к другому, руководствуясь не логикой расследования, не психологией убийства, а собственной писательской интуицией, улавливая еле-еле колышущиеся в воздухе нити извращённой логики маньяка. Весь роман мы изучаем его интуитивные прозрения и смотрим на окружающий мир, реконструированный воображением художника. Кто, как не носитель Слова, мог понять, что сутью преступлений является убийство не просто человека, а его счастливого некогда прошлого, что мишенью служат не тела, а людские души. Я не согласен с тем, что убийца здесь слишком бледен, на фоне своих жертв — нет. Просто он растворён во всём этом городке, в месте торжествующего декадентского увядания, и его личность больше воплощается не в самом человеке, совершающем преступления, а даже в его библиотеке, переполненной литературой крушения и распада. Человек, суть которого в уничтожении безрадостного настоящего, из-за страха перед таким же безрадостным будущим — вот в чём, я думаю, суть всей интриги.

Но роман, тем не менее, отливает оптимизмом. Писатель, наш герой, смог выжить, так как смог смело посмотреть в будущее, и сказать самому себе, что его там ждёт счастье, что он обязательно преодолеет энтропию окружающего полураспавшегося мира. Нам все не хватает этого светлого чувства будущего, только оно поможет нам всем выжить в этом суровом и неласковом мире. И, само собой, чувство плеча — дружеского плеча ближнего, одиночество которого готово пойти навстречу твоему одиночеству, и разделить его с тобой, хотя бы на время.

Так что, если вы хотите чистого детектива — увы. Да и не стал бы старик Брэдбери писать такую безделку. Мы снова встретились с ним на просторах человеческой души — чему и рады.

Своеобразное подведение итогов Марсианских хроник (хотя произведение не входит в канон). Рассказ о том, что человек везде прежде всего ищет свой дом, а потом уже остальное. И интересует его всегда человек. Это почти всегда так, даже если кажется иначе.

Ну наконец-то я «узнаю старого доброго» (Бредберри)) А то немногочисленные рассказы из сборника (которые были «до» него) звучали как-то «фальшиво»... Но что касается конкретно этого рассказа — это прямо «завораживающая симфония», в которой переплелась и мистика и путешествия во времени и черти знает (что) еще...

Самое забавное — что как раз именно такие рассказы «вне жанра» (а порой даже «вне логики») получаются у автора гораздо лучше, чем «простые истории» в том или ином жанре (типа: «Финнеган» и пр). Так что, когда автор «пытается» находиться в конкретных рамках темы (НФ, фантастического детектива и т.п) у него получаются, не то что бы плохие истории... но нечто середнячковое (особенно если учесть, что их читаешь уже спустя 30-40... а то и более лет, с момента написания).

Но вещи парадоксальные, «зыбкие»... поэтичные (прямо можно сказать) «по прежнему выстреливают так» что (несмотря на свой «возраст») «пробивают навылет»)) И это как раз одна из «тех вещей» (так же как и рассказ: «Прыг-скок») которая есть в данном сборнике...

P.S и на мой субьективный взгляд (еще раз повторюсь) их гораздо лучше слушать чем читать)) Ведь хорошая аудио-версия — это всегда +5, +10 очков к восприятию))

Очередной рассказ из данного сборника который меня не особо впечатлил... Вернее не то что бы впечатлил (или не впечатлил), но после сборника («Северо-Запад») «Тени грядущего зла», конкретно эта подборка выглядит несколько... «бледновато» что ли))

Пока из (начала) данного сборника мне запомнились только две вещи... «Прыг-скок» и «Электрический стул»... все остальное пока производит несколько иное (не столь восторженное) впечатление... Не знаю — в чем тут конкретно дело, но подозреваю, что у автора гораздо лучше получается передать некую гамму эмоций (совершенно непонятным мне путем)), чем написать простой рассказ в более-менее традиционном стиле («ужастики» + детектив).

И с одной стороны, все вроде бы «на месте», но по сравнению с другими (предыдущими) рассказами — все выглядит предельно упрощенным)) А это — само по себе небольшой минус))

P.S И кстати, я до последней минуты все же подозревал «старого профессора» в сотрудничестве (с этим «существом»).. Мол, он только «подливает масло в огонь» и раскручивает интригу... а в финале — подстава и «прикормка любимчика»)) Но нет — все оказалось не так изощренно и на место «возможной подлости» пришло самопожертвование... Итог — очередное дело в стиле «X-files» раскрыто, но в плане вещественных доказательств, как всегда, пустое место))

P.S.S И конечно — читая данный рассказ, как тут не вспомнишь эпопею К.Уилсона «Мир пауков»)) Да... при возможности выбора — всегда старайтесь слушать Бредбери (если есть аудиоверсия и чтец «не подкачал)) Не знаю у кого, как — а у меня при прослушивании эффект восприятия всегда получается гораздо обьемней))

Рассказ не просто разочаровал, а разочаровал совсем. И далеко не всё можно отнести к времени написания. Так что, извините, у меня только критика и никакого позитива.

Сама фантидея возражений не вызывает. Сегодня она не кажется новой, но рассказ-то вышел в середине 1940-х. Так что здесь никаких вопросов. Более того, огромное уважение к Брэдбери, представившего человечеству многие новые идеи. Это потом уже их заимствовали, трансформировали, развивали другие фантасты. И именно из-за этого «потом уже» идеи не кажутся новыми сегодня. Подозреваю, что с этим рассказом так и получилось.

Сюжетная линия напрямую вытекает из идеи, поэтому обсуждать её, мне кажется, смысла не имеет.

А вот слова и поступки героев совершенно не ложатся. Они довольно нелогично подогнаны под фантиидею, под то, что Брэдбери собирался рассказать читателю.

Рассказ строится вокруг пациента, впавшего в необычное кататоническое состояние (надеюсь, я правильно применяю этот термин). А дальше

Нет, уважаемые, такое не годится даже со скидкой на время написания.

Ну нельзя же так. Так всё что угодно всем чем угодно объяснять можно.

К этому стоит добавить рассуждения о генетическом коде. Возможно, в 1940-х научные дискуссии о роли генов так и выглядели, я не в курсе, но сегодня текст даже на наукообразность не тянет. Сделать скидку на время написания? Можно, конечно. Но читаю-то я сегодня.

Кстати, мне попался не особо удачный перевод. Ладно, я уже привык к тому, что переводчикам не нравится слово «раскладушка», зато нравится подстрочник «походная кровать», но и других огрехов перевода хватило. Нет, переводил определённо профессионал, но вот старался он как-то не очень.

Почему пятёрка, а не тройка (этот отзыв-то явно на тройку указывает). Наверное, из-за необъективности. Рука не поднимается поставить Брэдбери тройку.

Я много читал рассказов Брэдбери в тёмном жанре, но этот наверное самый жуткий. При чем в начале все выглядит вполне себе мирно: прилетает группа землян на далёкую неизведанную планету, и там находят опустевший город. Вся команда с удовольствием исследует улочки и здания, и лишь один человек чует неладное и предлагает срочно уходить..

Тут даже не хоррор, а сплатерпанк, по-моему. Такую жестягу можно встретить в сегодняшних хоррор рассказах, но вот чтоб в 1950 году. Браво, маэстро, очень впечатляюще!

На мой взгляд, главная идея рассказа выглядит мелковато и неинтересно. Философские вопросы о познаваемости мира уже давно разобраны во всех подробностях и сказать тут что-то кардинально-новое вряд ли кому-то удастся. Брэдбери просто решил вывернуть наизнанку главную мысль солипсистов: существую только я, а всё остальное кажется моему рассудку. И что же вышло в итоге? Да ничего интересного — описанный в рассказе «мыслитель» плохо кончил, доведя свою мысль до полного абсурда. То ли у него «крыша» поехала от Великого Безмолвия, то ли это просто какой-то вид космической инфекции. Кто знает, какие мысли полезут в вашу голову в аналогичных условиях! Еще до полетов в космос американцы проводили опыты в сурдокамере, чтобы определить степень устойчивости человеческой психики к недостатку ощущений. Их ведикт: мы можем обходиться без них не более 20 минут. Если больше — пиши пропало! Сдвиг «по фазе» тебе точно обеспечен. Что поделать — человек есть существо приземленное, а вовсе не космическое. Говорят, космонавты даже специально берут с собой записи разных земных звуков: шума дождя, гомона улицы или даже завывания ветра. Наверное, именно поэтому им в голову не приходит отрицать существование окружающего мира...

---------------

РЕЗЮМЕ: притча о космонавте, который дошел до того, что стал отрицать существование всего, что было недоступно его органам чувств. В итоге этот мир также вычеркнул его из своих списков.

Честно говоря, не совсем понятен мне посыл данного рассказа. Что хотел автор сказать от лица своей героини? Что время благоволит мертвецам? Или то, что любая старость всё же лучше смерти? С моей точки зрения, тащить себе домой свежевыкопанного мертвеца может позволить себе далеко не каждый — еще тот моветон! На деле там не глиной бы пахло, а выгребной ямой с миазмами органического разложения. Дышать в таких условиях никто бы не смог, не то что танцевать! Да и разложение мертвеца вряд ли прошло бы такими ударными темпами — потребовался бы денек-другой. Но для пущего эффекта почему бы не наплевать на правдоподобие и немного приукрасить сие действие? Прочитает кто-то данный рассказ и от души порадуется, что он пока еще жив...

-------------

РЕЗЮМЕ: история, повествующая о преимуществах жизни над смертью. Не совсем четко и понятно, зато эффектно.

Этот рассказ — своеобразное продолжение «Марсианских хроник» на религиозную тему. Земные попы решили спасти грешные души марсиан, послав туда католическую миссию. Но на месте выясняется, что аборигены уже давно обеспокоились бессмертием своей души... Для западного писателя тема веры представляется важной и необходимой — без религии они не представляют себе будущего. Об этом говорят не только многочисленные новеллы, но и такие романы, как «Кантата для Лейбовица» и «Крестовый поход в небеса». Правда, кого там нужно спасать, в этом самом космосе — дело темное. Брэдбери верно подметил, что разумные обитатели иных планет тоже прошли через похожий этап развития и явно не нуждаются в земной версии спасения своей души. Скорее, это земляне должны им поклоняться, словно богам, ибо спасение нужно грешникам, а марсиане — самые настоящие праведники. Как говорится, свято место пусто не бывает. Наивно было б надеяться, что только земляне такие умные (или ушлые).

-------------

РЕЗЮМЕ: притча, отвечающая на вопрос о том, нужны ли инопланетным жителям земные проповедники. Забавно, но не более.

«И грянул гром» – один из самых известных рассказов Рэя Брэдбери. В нём довольно хорошо описаны проблемы путешествий во времени и связанные с ними проблемы.

Одна корпорация устраивает сафари во времени за весьма нескромную сумму. Многим обеспеченным людям не хватает острых ощущений, и даже охота на львов не приносит долгожданный заряд адреналина. Именно для них и создана услуга охоты на тираннозавра. Только есть ряд правил, главнейшее из которых – не сходить с тропы. Дело в том, что любые, даже мельчайшие изменения в прошлом могут привести к непоправимым последствиям в будущем. А могут и не привести, но рисковать всё же не стоит. Убийство тираннозавра не влияет на будущее, потому что он и так погиб бы при извержении вулкана спустя считанные минуты. Подобный аттракцион был уже проделан многократно, и казалось бы всё продумано до мелочей. Что может пойти не так? Никогда не стоит забывать о человеческом факторе. Один из туристов, поддавшись страху, сходит с тропы. Что ждёт путешественников по возвращении в будущее?

Итог: Так называемый «эффект бабочки» был описан ещё задолго до Брэдбери, но именно он популяризировал его, ввёл в массовую культуру. Как изменения в прошлом скажутся на будущем? Этот вопрос до сих пор остаётся открытым.

Очень мощный рассказ. Когда ещё учился в школе, вышел фильм, снятый по нему. На афише было написано — Отечественный фильм ужасов. Возможно, в наше время некоторые сцены фильма покажутся не такими уж ужасными. Но тогда это было нечто.

Этот рассказ есть как бы американский прозаический аналог известной советской песне «И на Марсе будут яблони цвести». Данным строкам суждено было стать крылатым выражением, воплотившем в себе романтику ожидаемого освоения Солнечной системы. Мечты не воплотились в реальность, однако в фантастической литературе все возможно и Брэдбери в рассказе показал свершение небывалого.

Необычный стиль писателя наделяет жизнью и душой предметы, вещи, категории. Костер это шутливый и веселый товарищ, имеющий розовые глаза, а чтобы услышать поступь грядущих годов, нужно приложить ухо к земле. Под стать этому и герои Брэдбери. Ведь человек в прямом смысле может быть как одушевленным, так и неодушевленным. Известные и важные персоны зачастую оказываются пустышками, а персонажи писателя всегда есть простые люди, но имеющие настоящую живую душу. Таков герой этого рассказа-Бенджамен Дрисколл. Он как бы делится своей животворной силой с пустынной природой Марса, передавая планете частичку собственной души. Деревья это как будто дети Дрисколла и поэтому понятна его радость от воплощения своих трудов и надежд.

Как всегда Брэдбери поражает тонкой образностью и способностью волновать чувства. Много фантастов писали и пишут о парадоксах времени, но только Брэдбери, в своей неподражаемой манере, может поразительно проникновенно описать чем пахнет Время и как оно выглядит. По сюжету рассказа это настроило на резонансную волну двух существ, детей не только разных миров, но и различных Времен. Как-то сразу повеяло чем-то таинственным, но вместе с тем необъяснимо близким, имеющим связь с необычными детскими снами, неясными ощущениями и эмоциями. Все мы погружены в пучину Времени, занимая в его бесконечной длительности ничтожный промежуток, открывающийся в нашем сознании при рождении и закрывающийся при уходе в небытие. Брэдбери в рассказе показывает относительность понятий бытия и небытия, а также связанное с этим восприятие действительности. Законы Времени жестки и неумолимы, только в особых обстоятельствах, тем кому суждено почувствовать саму суть Времени, дано ненадолго приоткрыть невидимую завесу в складках великой ткани Вселенной.

Землянин и марсианин, пройдя сквозь две реальности, нашли между собой общий язык наверное потому, что были внутренне готовы к восприятию чудесного. Никто не стал защищаться от кажущегося привидения, видя в нем обязательное зло. И героям рассказа, сумевшим понять таинственное четвертое измерение пространства, Время сделало подарок в виде мостика между прошлым и будущим. Толика такого понимания в действительности могла быть дана и самому писателю, чтобы трансформироваться в способность передать эти мысли читателю в данном чудесном рассказе.

Как то я подзабросил вычитывать по рассказу в день)) То одно, то другое... Сами знаете)) Да блин — какие рассказы?! Порой приходишь домой только что бы лечь и уснуть — благо «любимая работа» отнимает все остатки сил и отбивает какое-либо желание что-то читать, напрочь... Но — это не «есть правильно» и поэтому я все таки «сделал над собой гигантское усилие» (прям как ГГ Макса Фрая)) и прочел (а вернее прослушал) один рассказ...

С одной стороны — один рассказ автора, другому «рознь» и где-то «понятна логика», а где-то ее нет вовсе, но (видимо) как некая компенсация (по автору почти всегда «паралельно») идет «россыпь смыслов и оттенков», которые (в казалось бы) невзрачном рассказе (где ничего сосбственно и не происходит) начинают «играть невиданными красками»)) Так и здесь...

Пересказывать сюжет этого рассказа — глупо и бессмысленно... Тут (как и в некоторых других вещах автора) главная роль отдана не «движению», а эмоциям... И как бы там все по сюжету не происходило, читатель «в возрасте» неизбежно увидит себя самого... себя самого — во времена отсутствия интернета и вездесущих телефонов, увлекательных шоу по телевизору и прочих «радостей цивилизации».

Не знаю правда, что увидит (здесь) «читатель современный» (выросший в бетонной коробке), и думаю что он мало что поймет, сравнивать то не с чем)). В остальном же — «богатство оттенков» просто великолепное: тот кто будет вспоминать, почувствует тепло давно забытой юности... Ну а тот кто захочет увидеть во всем одно лишь пошлое — получит лишь повод порадоваться (т.к этот рассказ получился неожиданно эмоциональным и личным что ли). Нда.. сейчас то, все светлое, давно «испачкали в грязи» и во всем видят... подобное себе. И ведь в самом деле... можно ведь и так на все смотреть... Просто все зависит — от того, с какой «колокольни» глядеть.

Кто может на нескольких страницах гениально нарисовать кошмарную картину последствий Армагеддона? Конечно же это один из великих фантастов всех времен и народов Рэй Дуглас Брэдбери! Мрачная безжизненная картина переполнена такой безысходной тоской, что только не хватает заунывного звериного воя, да только смерть взяла в свои холодные объятия, последнего, чудом выжившего пса. В детстве я думал, что люди не могут быть столь безрассудными, развязывая войну, очевидно ведущую к взаимоуничтожению. Сейчас я понимаю, что, увы, такой вариант вовсе не исключен ибо нет предела безумству человеческих пороков. Сюжетно этот рассказ может являться идеальным продолжением (а вернее трагических окончанием) другого выдающегося произведения Брэдбери «451 градус по Фаренгейту». Та же полная автоматизация быта, телевизионные стены, а главное полное соответствие концовке повести. Взрыв ядерной бомбы есть апогей кошмара, разрушительное воплощение безумства зашедшего в тупик человечества.

В рассказе Брэдбери точно предал ощущение Пустоты, когда нет ничего, ни хорошего ни плохого, ни доброго ни злого, есть лишь безысходное забвение всего того, чем жил человек. Остались лишь тени, последняя проекция живых существ в этом мире, мгновенные печальные снимки тех, кто радовался и страдал, надеялся и верил. Все это стоит перед мысленным взором читателя в виде ужаса бескрайней тоски, фрагмента сюрреалистического видения. Вспышка ядерного взрыва есть всего лишь мгновение, но оно разрушает тысячелетия человеческой цивилизации. По мотивам этого рассказа есть одноименный отличный советский мультфильм, очень точно передающий все подобные ощущения.

И на фоне гибели всего живого, показана другая жизнь-точное функционирование автоматических механизмов, не понимающих, что произошла катастрофа. Эта жизнь отрешена от действительности и бессмысленна в своих действиях, как раз в этом заключен видящийся мне смысл рассказа-показать эту тонкую грань между бытием и небытием на фоне все еще работающих автоматов. Браво, мастер!

Так уж вышло, что «Вино из одуванчиков» стала у меня следующей книгой после Улисса. Ощущения, конечно, специфичные. Лёгкое дежавю, сравнимое с чтением Калипсо после Протея, если вы понимаете о чем я.

Когда-то я услышал интересный отзыв об этой книге. «Мне не понравилось, в моем детстве такого не было». Смею предположить, что это работает не так. Например, в моем детстве не было необитаемого острова, но Повелителя  Мух я прочитал и мне понравилось.

«Вино» хорошая книга. В ней, может, есть что-то лишнее, но читать ее приятно. О ней не думаешь, когда идёшь из дома на работу и обратно, но когда берешь в руки — погружаешься.

Романом бы я это, конечно, не назвал. Имена и локация не придают цельности. Особенно понравился рассказ Экзорцизм.

«Синяя Бутылка» Бредбери — красивая, но мрачная деконструкция сказок о джиннах. «Будь наконец взрослым мужиком! Если бы каждый новый владелец бутылки желал дворец — весь Марс был бы во дворцах» — «Значит они пожелали что-то другое...». В этом моменте неожиданно вспомнил пушкинский остров князя Гвидона, «все на острове богаты, изоб нет — везде палаты» («палаты» от palace, «дворец»)

Вскоре выясняется, что Бутылка дает человеку не желаемое сейчас, а то чего он больше всего желал всю жизнь

И авторы «Пикника на обочине» явно читали это произведение.

Отзыв начну с того, что аннотация к рассказу, помещённая тут, тонко вводит потенциального читателя в заблуждение. В рассказе в ржавчину превращается не весь металл вообще, а лишь броня и сталь оружия. Кроме того, в человеке нет никакого врождённого дикаря. Человек изначально ни хороший, ни плохой. Это чистый лист бумаги, который испещряют своими жизненными записями условия, в которых он воспитывается и живёт. Дикарём, в смысле контекста рассказа — агрессивным милитаристом, человека формируют особенности общественных отношений. Он просто не мыслит себя вне тех условий, в которых сложился как личность. Потому-то и действует по заранее заложенной жизненной программе.

Касаемо поступка главного героя — конечно это фантастика, в котрой одиночка меняет всё. Утопией будет полагать, что достаточно уничтожить всё оружие проблема войны и мира будет решена. Должна измениться психология людей. А для этого нужны, снова же, измениться глобальные условия их жизни. Чтобы не было войн должны исчезнуть такие анахронизмы как границы и государства, чья управленческая верхушка вершит судьбы миллионов не спрашивая у них на то разрешения. Тогда не будет надобности гнать одну толпу людей на другую, указывая при этом, что с той стороны — твои злейшие враги...

Возможно этим рассказом вдохновлялись постановщики «Особого мнения» (2002) и «Суррогатов» (2009), так как тут можно узреть совмещение идей, развитых потом в этих фильмах.

По моему скромному мнению основная мысль этого рассказа состоит в том, что если разум (к какой бы внешней форме он ни принадлежал) уже возник, то его уничтожение недопустимо. Можно, конечно, спорить, живой робот или нет, но сущностный признак Человека — гуманизм. Человек должен быть гуманен, причём не только к себе подобным.

За простеньким сюжетом рассказа кроется философский смысл. Собственно, уже где-то со средины этой истории стало ясно, что кажущаяся радость от докучливого общества окружающих не продлится долго. Человек — продукт общества, без него он быстро деградирует. Недаром придумано наказание за особо опасные преступления — изоляция от общества и общения. Другое дело, что та система, которая царит за окном продуцирует хамовитых продавщиц, невоспитанных детей, соседей, за которыми надо всегда тянутся, чтобы не ударить в грязь лицом...

Поменяются условия — не будет возникать желание убежать от людей.

Да, Брэдбери писал не только светлое. Не скажу, что с его творчеством знаком очень хорошо. Читал «Марсианские хроники» и ещё что-то в юношеские годы. Почему-то у меня сформировалось мнение, что этот писатель — образец гуманизма и веры в лучшее будущее. Однако, как оказалось не все его рассказы радужны. Уже второй раз встречаю у него мотив неотвратимости конца света. Как и в «Завтра конец света» в данном рассказе разбираются чувства человека, пытающегося спрятаться за ежедневными хлопотами от неизбежного финиша, конца всего сущего. И как в «Кошки-мышки» столь близкий хэппи-энд оказывается недостижимым...

Предостережение для мира, как посыл, читается очень хорошо. Написано прекрасно, но не для меня, сейчас мрака и в сегодняшних реалиях много, хочется чето-то более оптимистичного.

Облечённая в форму китайской притчи зарисовка. Откровенно говоря, мне такая форма не особо заходит, хотя авторская мысль о дружбе, мудрости и гармонии понятна. Возможно тут виной еще и качество перевода — читал украиноязычный сборник. Хотя переводчики рассказов разные, но такое впечатление, что каждый хотел пропихнуть н-ное количество сомнительных лексических конструкций.

Думаю, этот рассказ пришёлся бы по душе Эвальду Васильевичу Ильенкову, выдающемуся философу-марксисту. Жаль, что большинство голосующих не увидели в нём за психологией философии, что видно по классификатору.

Казалось бы, что тут может быть особенного — ну поехала крыша у человека на фоне нелюбви к технике. На самом же деле всё сложнее — мистер Брок восстаёт против вещизма, против засилья умных вещей, за которыми уже не видно человека. Философский смысл рассказа состоит в том, что вещи не должны быть самоцелью, стоящей над человеком, они должны помогать ему, а не заслонять его. К сожалению, в системе, в которой сам человек низведён до уровня винтика, трудно что-либо говорить о его первенстве над вещью. Но кое-кто не только говорит, но и делает. Пусть не всегда рационально и логично обоснованно...

Хорошо помню фильм, снятый по мотивам рассказа. Там, правда, постановщики пошли дальше — было придумано продолжение истории.

Данный рассказ — отличная зарисовка о том, что такое «Эффект бабочки» и как минимальные изменения в прошлом могут как снежный ком нарастать в будущем, привести к непредсказуемым последствиям. Брэдбери — противник «встреч с самим собой», которые стали неизменными спутниками в ряде других произведений коллег («Фантастическая сага» Гаррисона или известная кинотрилогия «Назад в будущее») и его видение путешествий в прошлое выглядит более убедительным. Хотя что-то подсказывает, что если хронопутешествия и возможны, то вряд ли они будут иметь что-то общее с видением Брэдбери, Гаррисона или Земекиса...

Зарисовка о реакции обычного человека на конец света, в осуществлении которого уже не осталось сомнений. В фабуле ясно чувствуется время написания — самый разгар Холодной войны. К сожалению, ныне беспокойство за будущее мира снова актуально — сегодня мы опять задумываемся о бессмысленности аргументов, которыми опять пытаются поставить цивилизацию на грань исчезновения...

Рассказ заставляет задуматься о мрачной перспективе антиутопии, от которой трудно куда-либо убежать. Если такое будущее и наступит, то оно будет недолгим — мировая война всё уничтожит, или развитие пойдёт по более оптимистическому сценарию.

С точки зрения американца, ирландцы и немцы являются весьма странными народами: либо по причине своей гипертрофированной пунктуальности и педантичности (немцы), либо по причине своей полной непредсказуемости (ирландцы). Ирландский цикл рассказов должен был показать читателям, насколько удивительна эта страна кельтов и трехлистного клевера и насколько чужд и непонятен населяющий ее народ. С точки зрения американца, естественно. Очередная история цикла посвящена ирланскому бунту: банда из четырнадцати «мятежников» решает сжечь усадьбу Килготтен, чтобы снять царящее на их землях проклятие. Однако дело оказалось не таким уж простым, как представлялось вначале. Хозяин усадьбы, против ожидания, оказался настоящим ирландцем и заставил об этом вспомнить и поджигателей... Какие тут нужны комментарии? Практически никаких! Смотрите на ирландцев глазами американца и удивляйтесь их простодушию и переменчивости в столь анекдотической ситуации. Ведь ничто так не говорит о народе, как его сказки и шутки.

------------

РЕЗЮМЕ: притча о непредсказуемом ирланском характере и пресловутом кельтском патриотизме, рассказанная языком ироничного абсурда.

Весьма недружная американская семейка, медленно идущая к своему распаду, во время своих странствий по Техасу натыкаются на странную птичью ферму, где им приходится заночевать. И тут неожиданно выясняется, что на ферме проживает самый настоящий прорицатель! Только вот это совсем не человек, а обыкновенная курица... Брэдбери всегда любил необычные взгляды на нашу жизнь. Практически в каждом своем рассказе он показывает нам разные ее аспекты, изложенные либо самыми разными лицами, либо с самых разных сторон. Описанная таким образом жизнь приобретает иную трактовку, получая совершенно немыслимые качества и перспективы. У нас есть целая куча поговорок, высмеивающих людей, которые ведут себя как животные. Например, пишут «как курица лапой» или «кудахчут, словно курица». Все понимают такие обороты речи и соглашаются с ними. Но Брэдбери не был бы Брэдбери, если б не постарался перевернуть всё вверх ногами: курица у него учит людей жизни! Что может быть абсурднее... Тем не менее, куриное пророчество всё же заставляет задуматься. И не только книжных героев.

-----------------

РЕЗЮМЕ: полушутливый рассказ о том, что и среди кур есть свои Нострадамусы, к которым следует прислушаться даже людям.

Имеют ли вещи свою собственную душу и какова истинная природа «проклятых» мест? Автор считает, что причина подобных аномалий лежит в области взаимодействия духовного и физического. В этом на своей шкуре убедилась хозяйка расположенного в Ирландии поместья Гринвуд, четыре года назад сгоревшего по неизвестной причине. Когда его восстановили с максимальной точностью на старом месте, оказалось, что это уже совсем другой дом. И он не желает больше принимать в себе старых жильцов... Брэдбери всегда интересовали морально-нравственные вопросы обыденной человеческой жизни. Но, в отличие от Хемингуэя, Толстого или Достоевского, основной упор он делал в области чувственно-эмоциональной сферы, что автоматически превращало все его философские выкладки в современную сказку или даже мистику. Таковы по природе его самые знаменитые произведения: «Марсианские хроники», «Вино из одуванчиков» и «Зло грядет...». По той же схеме собран и данный рассказ о «проклятом доме». Еще Альбер Камю, говоря о римском императоре Калигуле, утверждал, что Рим вовсе не был «проклятым» городом, который боялись и ненавидели в античном мире — на него просто перенесли чужие грехи тех же императоров, патрициев и плебеев. Так было гораздо удобней, чем поименно перечислять имена всех блудливых грешников. Куда проще назвать столицу империи «городом греха» и посылать в его адрес свои проклятия. Выходит, мы сами своими неосторожными словами и делами создавали те самые «проклятые места», с которыми потом геройски боролись народные герои Сервантеса, Гоголя и По. Наш мир — это не только материальные тела, имеющие определенные физические свойства, но и незримые энергетические поля разной природы, которые чутко реагируют на любое изменение окружающей среды. Даже на эмоциональный фон отдельно-взятого человека. В результате такой интерференции на свет может появиться что-то ужасное, чуждое и враждебное человеческой природе. Как пресытившийся Злом Гринвуд. Чтобы вернуть его «к свету», нужно в первую очередь уничтожить в себе ту причину, что вызвала во внешнем мире такие ужасные последствия. А это, к сожалению, удается далеко не всем.

----------------

РЕЗЮМЕ: рассказ-притча, объясняющий, откуда берутся «проклятые места». Так и хочется повторить вслед за известным цитатником Козьмой Прутковым: «Не верь глазам своим, а зри прямо в корень!»

Сложно сказать, к какому жанру отнести сей рассказ отца современной фантастики — то ли к притчам, то ли к философским размышлениям о вреде привычек, то ли к тонким психологическим эссе. В нем есть элементы каждого из описанных типов словосложения. К священнику католической церкви приходит молодой человек, страдающий от болезненной привязанности ... к шоколаду. Вся его жизнь из-за этого катится под уклон. Чтобы порвать с зависимостью, ему, как и всякому нарокоману, нужно встретить понимающего собеседника. Только вот годится ли для подобной роли скучающий на исповеди служитель церкви? Любая привязанность — это некий дефект психологии человека. Не секрет, что люди весьма несовершенны: нам всегда хочется новых ощущений, даже если они не совсем законны и высокоморальны. На эти проступки нас толкает та же сила, что управляет нашей эволюцией — авось, получится что-либо дельное! Победить такой недостаток может только разум в совокупности с несгибаемой волей. Чтобы понять, как это сложно, попытайтесь, к примеру, стать вегетарианцем, отказавшись от всего мясного. Меня лично на такой поступок сподвиг не столько разум, сколько безысходность — необходимость лечения от хронической болезни. Было это ровно 30 лет тому назад. Два года мне было невероятно сложно вовсе не из-за урезания своего меню, а чисто по психологическим проблемам, связанным с изменением режима питания. Вместе с ним менялась вся физиология и даже характер. Нервы были чрезвычайно напряжены, и любая мелочь могла вызвать весьма бурную реакцию. Через 10 лет стало легче, и я почувствовал, что теперь моя воля закалилась, и я могу делать всё, что пожелаю. Например, три года назад, следуя возрастным изменениям, я легко отказался от жареного и сладкого. Теперь-то я хорошо понимаю всех аскетов, описанных в произведениях Толстого («Отец Сергий») и Ганди. Когда начало положено, остальное делать уже проще. Стоит только раз проявить свою волю, как такой навык становится уже частью твоего характера и личной философии. Наверное, это сродни той самой эволюции, которая миллионы лет назад выделила людей из животного мира. Если ты смог преодолеть все предрассудки, поборол костность собственной натуры, то ты выходишь на другой уровень существования и ничто тебе уже не страшно, ибо ты, что называется, «вошел в колею». А по наезженной дороге всегда легче передвигаться. Наверно, именно поэтому на Западе (прежде всего, в США) так популярны кружки бывших алкоголиков и наркоманов: используя живое общение и чужой опыт, легче бороться с собственными недостатками. Герою рассказа Брэдбери хватило только одного слушателя, пусть и не всегда понимающего. Но главное, что он был...

----------------

РЕЗЮМЕ: философская притча о силе привычек и важности живого общения между людьми. Посвящается всем психотерапевтам планеты.

Ах, ах. Подарок маленькому мальчику на Рождество. Плачем, вытираем сопли и слёзы и ставим десятки и двенадцатки. На самом деле это обычный манипулятивный американский рассказ, которые регулярно выходят в святочную пору каждый год после проторенной тропы Чарльза Диккенса. И, я так считаю, чтобы отметить что-то в этом сопливом мире, надо, чтобы это что-то было уровня «Даров волхвов» О.Генри.

А у Брэдбери этого и близко нет нет. Ах, папа решил устроить праздник мальчику и показать ему звезды. А без праздника мальчик бы в рассказе, конечно, звёзды бы не увидел. Или не прочувствовал бы святочность момента.

В-общем, схалтурили и папа, и Брэдбери. Но читатель уже заранее платочек приготовил, не пропадать же ему.

Кстати, Бог, чье Рождество отмечается в рассказе сначала сотворил небо и свет, потом небесную твердь, потом сушу и лишь потом светила. То есть не такой уж это и божественный подарок по Библии.

Когда то «давным давно» я ввел себе правило читать по одному коротенькому рассказу на ночь... Какого-то отдельного автора я не искал, просто брал самый первый попавшийся сборник и читал по одному микрорассказу))

Самое забавное что не смотря на то что предпочтений тут особо и не было — от чего то «пальму первенства» всегда занимал именно Р.Бредберри... А если (вдобавок) не читать, а слушать...то эффект как правило почти всегда выходил просто «убойным»)) И в самом деле — ведь можно просто заснуть и еще один день уйдет в никуда... Но можно взять коротенький рассказ, прочитать его и выложить свои скудные и субьективные мысли по поводу «оного»)) И потом...спустя ...надцать месяцев, наткнувшись на этот (собственный) коммент, я словно оживляю в памяти этот день)) И да — может быть это прозвучит глупо, но... как ни странно — это действительно работает))

Но тут...видимо я все таки слишком затянул со вступлением и пора уже перейти к самому рассказу?)) Пожалуй да)) Как и в большинстве (произведений автора) здесь так же царит «неуловимое дыхание загадки» (атмосфера цирка и «незнакомых пряностей»)... И как всегда — вроде бы ничего толком и не происходит... и все здесь описанное носит характер чисто бытовой и уж никак не фантастический)) И как всегда — начиная читать и не подозреваешь, каков же будет финал)) При том что другие вещи — порой понятны после первых двух страниц... но Бредберри настолько мастерски «играет словами», что через некоторое время (тебе) уже не не нужен смысл (или логика), не важен сам финал (или разгадка)...

В формате же аудио (с хорошим «чтецом») все это тебя уже не заботит и выключая планшет — ты по прежнему ничего не понимая, чувствуешь себя...несколько по иному. Некое «послевкусие оттенков» и та неуловимая энергетика — просто делает тебя на секунду счастливей))

Я начала знакомство с автором с этого сборника. Обожаю осень и Хэллоуин, а «Октябрьская страна» идеально создаёт осеннее настроение и заставляет мурашки забегать по коже. Стиль Брэдбери пробуждает огромное количество эмоций, концовки большинства рассказов просто великолепны.

Сборник содержит 19 очень разных,  довольно странных, объединенных осенним настроением и тематикой смерти, рассказов.

Больше всего мне полюбились:

ПОПРЫГУНЧИК (5/5).

Рассказывает о мальчике, живущем в странном и изолированном мире матери. История трагичная и грустная, как и её концовка, которая меня очень тронула.

ВОДОСТОК (5/5).

Рассказ очень странный и меланхоличный, кратко описать можно так: в дождливый день девушка рассуждает над тем, а не живёт ли кто в водостоке и туннелях под городом. Концовка ставит все на места.

ГОНЕЦ (5/5).

Мой любимый рассказ в сборнике. Атмосфера осени передана просто потрясно, я, живя в стране вечного лета, жадно читала, наслаждаясь осенним воздухом и ароматами в моем воображении. Действующие лица: прикованный к постели мальчик, его учительница и пёс. Рассказ начинается как одна из грустных историй, но в конце он удивит вас.

ТОЛПА (5/5).

Герой, побывавший в ДТП, замечает, что толпа зевак ведёт себя странно. Ему начинает казаться, что что-то страшное скрыто под маской простого любопытства этой толпы.

ПОСТОЯЛЕЦ СО ВТОРОГО ЭТАЖА (5/5). Необыкновенная детективная история про любопытного мальчика, решившего разузнать, что скрывает странный мужчина, снявший комнату на втором этаже его дома.

ВЕТЕР (5/5).

Напряжённая и жуткая история, которая почему-то показалась немного 'лавкрафтавской'. Исследователь, забравшийся в такое место, где человеку бывать не следовало, обрёк себя на проклятье — ветра хотят найти его и убить. С тех пор он долго скрывался, размышляя над тем, есть ли у ветра разум и воля. Однажды герой звонит другу, чтобы сообщить: на этот раз ветер до него почти добрался.

Остальные истории тоже прекрасны и свежи, но впечатлили чуть меньше:

КАРЛИК (4/5).

Открывающий сборник рассказ, который повествует о беспричинной жестокости и одиночестве.

ОЗЕРО (4/5).

Полная тоски история об обещании, данном в детстве девочке, исчезнувшей в море.

СЛЕДУЮЩИЙ (4/5).

Психологический триллер о семейной паре, во время путешествия решившей исследовать катакомбы с мумиями. Рассказ держал в напряжении, и тема интересная, я всегда хотела посетить подобные катакомбы.

СКЕЛЕТ (4/5).

Ещё один психологический триллер. Главный герой считает, что скелет его — враг его, затаившийся внутри, под кожей и мышцами. Хорошо, что нашелся доктор, готовый решить проблему. Правда, доктор довольно странный..

МАЛЕНЬКИЙ УБИЙЦА (4/5). Героиня начинает подозревать, что ее новорожденный малыш хочет ее убить. Это, конечно же, влияние послеродовой депрессии на ее разум. Или нет?

БАНКА (4/5).

В этой истории каждый увидит что-то свое, совсем как герои, которые видели разные вещи внутри пыльной банки со странным существом внутри. Я увидела в рассказе триллер об отношениях мужа и жены.

ПРИСТАЛЬНАЯ ПОКЕРНАЯ ФИШКА РАБОТЫ А.МАТИССА (3/5).

Для меня это рассказ о том, на что готов пойти человек ради общественного внимания.

ДЯДЮШКА ЭЙНАР (4/5).

История любви обычной сельской девушки и необычного крылатого мужчины.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ (4/5).

Продолжение дядюшки Эйнара. Рассказ о том, какого это – быть изгоем в семье нечисти.

КОСА (3/5).

Рассказ похож на притчу. О жизни и смерти, тяжёлом моральном выборе, ответственности, безумии.

ПРИКОСНОВЕНИЕ ПЛАМЕНИ (4/5).

Комедия, перетекающая в трагедию. Здорово прописан образ хамовитой скандальной тетки.

ЖИЛА-БЫЛА СТАРУШКА (3/5).

Забавная история про жизнелюбивую бабушку, которая приняла решение никогда не умирать.

УДИВИТЕЛЬНАЯ КОНЧИНА ДАДЛИ СТОУНА (4/5).

Жизнеутверждающая история о мужчине, по загадочным причинам решившем бросить свою блестящую писательскую карьеру на пике успеха.

Чай с медом и корицей+осенний дождь за окном+сгущающиеся сумерки+закутаться в пледик+этот сборник = идеально.( ꈍᴗꈍ)

Повесть о краткости человеческой жизни. На что потратить мимолётную жизнь? Посвятить жизнь простым радостям, семье и детям? Посвятить жизнь войне, попытаться отвоевать себе лучшую долю? Посвятить жизнь науке, зная, что сам ты новыми знаниями воспользоваться не сможешь и будешь лишь надеяться, что потомкам возможно принесёшь пользу? Или совершить подвиг, рискнув жизнью ради спасения мира?

Живём ли мы 8 десятков лет (если повезёт) или 8 дней, как люди в повести, всё равно жизнь в конце концов кажется короткой и в итоге мы не успеваем сделать всё, что хотели. Поэтому герои повести нам понятны.

Эта ранняя повесть Брэдбери, 1945 года. Заметно, что в ней ещё нет характерного стиля Брэдбери, его многоцветного языка, по которому этого автора всегда узнаёшь из тысячи других. Но идея, которую он использовал в повести «Лёд и пламя», отличная.

Это даже не рассказ, это прямо какая-то поэма. Гимн человеческому познанию, песнь человеческому любопытству.

Что есть фантастика? Что есть полёт человеческой мысли? Что есть стремление к прогрессу?

Вопросы задаёт Рэй Брэдбери, отвечает — Жюль Верн.

Рассказ явно перекликается с предыдущим прочитанным мною — с рассказом «Изгнанники». И разумеется, оба эти рассказа перекликаются с романом «451 по Фаренгейту». Во всех трёх произведениях, которые, на мой взгляд, можно было бы объединить в условный цикл, обыгрываются различные аспекты одного и того же события — тотального уничтожения книг.

В «Эшере II» вариант, пожалуй, самый радикальный и происходящее можно назвать полноценной местью. Месть косным цензорам, месть тупоголовым перестраховщикам, месть людям, нашедшим своё призвание в знаменитом «Низзя!»

Расправа над блюстителями «нравственного климата» здесь — не более чем аллегория. Этакие гипотетические симметричные меры, когда палачи сами оказываются в роли приговорённого. Хотя иногда так хочется...

На полном серьёзе, кстати, тревожусь за судьбу данного рассказа — ведь если кому-то из наших современных чиновников придёт в голову прочитать «Эшер II», то, надо полагать, рассказ тут же попадёт в список запрещённых: вы что? это ж прямой призыв к разрушению государственности и уничтожению представителей законной власти!

Главная мысль рассказа, как я её понял, состоит в том, что очень хотелось бы соблюсти баланс между нравственным развитием человечества и безудержным бегом научно-технического прогресса. Да, мысль не раз затрагивавшаяся в фантастике, но у Брэдбери, как всегда, всё очень гармонично, образно и эмоционально сильно.

Наука вынуждает человека отказаться от волшебства, мистики, чуда. Но следует ли отказываться при этом от тяги к прекрасному, от эстетической радости? На мой взгляд, нет, и старый добрый сказочник Рэй Брэдбери тоже так считает. Даже самый продвинутый технократ имеет право восхищаться утренней росой, полётом пчелы, а значит, и магическими фокусами, правдой волшебства.

Люди же в большинстве своём, к сожалению, прямолинейны. Нам не хватает времени задумываться или искать компромисс. Если дело касается потустороннего, то нам проще признать это мракобесием. Если речь заходит о магии, то мы в ужасе открещиваемся от неё.

А ведь можно же сказать и так: в магию я не верю, однако иногда это очень красиво...

Тяжёлый рассказ, в котором Брэдбери со свойственной ему иногда жёсткостью (или даже может быть — жестокостью) обличает натуру современного человека. Культуру, направленную на потребление, а после нас — хоть потоп, но мы тут вам успеем намусорить.

Помнится, у Муркока была такая вот фраза: если бы они осознали всё то, что они уничтожили, я был бы утешен. За точность цитаты не ручаюсь, но одно я помню точно: это — о человеке.

Не побоявшись пафосности речи, скажу, что эта книга изменила моё мировоззрение. Уверен, что тот я-юноша, который впервые открыл эту книгу, и тот, что дочитал последние страницы — два разных человека. «451 по Фаренгейту» определил моё будущее, внёс неисправимые корректировки в мою личность.

Почему же именно книга? Почему именно литература, а не музыка, не живопись, не футбол?

Наверное, потому, что именно слово стало, до сих пор является и, вероятно, так и останется главным достижением человеческой цивилизации, той отличительной особенностью, что сделала человека человеком, когда наш пещерный предок вознамерился через рисунок-символ запечатлеть некую важную для себя единицу информации. Символ, который впоследствии стал иероглифом, а ещё чуть позже — буквой, что в наборе себе подобных содержит какое-либо понятие. Так возникла вторая сигнальная система, позволяющая разумному существу при помощи суммы абстрактных понятий делиться своими знаниями, опытом, чувствами.

Музыка отражает ритмику движений, действий, живопись и скульптура оперируют визуальными образами, поэтому по определению и наряду с другими видами искусства эти жанры ограничивают себя выбранными рамками. И лишь литература универсальна, лишь устное слово, увековеченное в письменной форме, способно вместить в себя полноценную, богатую и прочувствованную мысль.

И именно поэтому дядюшка Брэдбери выбирает эту аллегорию — книгу. И именно поэтому старина Рэй так трепетно, любовно, бережливо относится к книге. И учит юного читателя, как когда-то научил и меня.

Собственно к фантастике текст можно отнести лишь условно. Нет, формально — это именно она, любимая: и фантДопущение и фантАнтураж — все на месте, все аккуратно декларировано. НО — в том-то и дело — это именно «декларативная фантастика», в которой собственно фантИдея — играет роль всего лишь тематического фона, чтобы сделать возможным само повествование. Которое — за исключением оного тематического фона — ничем от мейнстрима не отличается. А вот это уже серьезно. Ибо есть откровенное покушение на незыблемое право исключительного своеобразия Светлого Храма Фантастики.

Но — в данном конкретном случае — не это самое печальное, уважаемый потенциальный читатель. Гораздо более некомфортно иное: текст — содержательно — на грани фола. Сказывается существенная разница менталитетов, уважаемый потенциальный: нашего с тобой и — западного. Уж не знаю, насколько конкретно ты, уважаемый потенциальный, позиционируешься себя «православным пассионарием с византийскими корнями и евразийской харизматикой», и насколько чужды именно тебе чисто западные индивидуализм и беспардонность, но конкретно мне — просто жутко «против шерсти». Чрезмерно и чревато. Мне невероятно даже представить кого-либо из своих знакомцев — хоть близких, хоть дальних — кто смог бы именовать своего дитятю «выродком» или «чудовищем». Сам факт того, что родное тебе существо может — даже теоретически — «означиться» таковым, это… эээ… не просто «не мое», это — НЕ НАШЕ. А уж пить с того, что Господь послал тебе испытание судьбой дитяти — это не просто грех, это… я не подберу слова, что это. Этому вообще нет определения в нашем лексиконе. Не к тому, что сам я повёл бы себя 100%-но правильно и благообразности в подобной ситуации, я вообще не об этом. О конкретном тексте. О том, что оный текст — по идее — должен быть, как бы, полезен: мозгам, сердцу, душе. Чему-нибудь или кому-нибудь, но — однозначно.

А пока — что же мы «имеем с гуся», уважаемый потенциальный, в итоге? На философскую фантастику — не тянет, на развлекательную — тем более. Так.., эээ.., а тогда — зачем? Смысл?

Прекрасная иллюстрация принципа «приоритетности» в Светлом Храме Фантастики. Об этой клятой бабочке не поминал сегодня только ленивый. Однако — увы и ах: мало того, что чисто литературный приоритет принадлежит и другому тексту и другому автору (который, к тому же — на целых 140 лет «первичнее»), так ещё и сама эта бабочка — всего лишь аллюзия, то бишь -«…стилистический приём, заключающийся в намёке на общеизвестные факты, исторические события, литературные произведения и т. п…»).

Эффект бабочки открыл Эдвард Лоренц и сам эффект — «…базируется на теории хаоса и чувствительной зависимости систем от начальных состояний, сначала описанных в литературе Жаком Адамаром в 1890 и популяризированный Пьром Дьюгемом в его книге в 1906 -ом году…». И тем не менее: сегодня оную бабочку поминают именно как «бабочку Брэдбери». Именно так — и не иначе. Почему? Да потому что рассказ — просто великолепен, и аудитория НФ-рассказов — гораздо обширнее любого научного сообщества. Не знать сегодня что такое «бабочка Брэдбери» или просто «эффект бабочки» (что — повторюсь — по законам аллюзии просто одно и то же) — это значит прослыть малограмотным, по крайней мере.

Так что, уважаемый потенциальный читатель: ежели ещё не удосужился прикоснуться к оной классике Жанра — не тяни. Прикасайся

Очередной кандидат в шедевры из рейтингов «... лучших НФ-рассказов». Статистика отзывов тут, на Фантлабе — практически традиционна (кнопочка «подробнее»): каждые четверо из каждых десяти, проставивших оценку, идентифицирует текст как «крепкого середнячка» (7-8 баллов), примерно каждый двадцатый (чуть чаще) – категорически против «шедевра» вообще, оставшиеся чуть больше половины — да, таки «согласны на шедевр» (9-10 баллов).

Но в данном конкретном случае, уважаемый потенциальный читатель, буду настаивать на реальности гораздо более низкой оценки (не более 5). Это, между прочим — никоим образом не уничижительная оценка, это — вполне себе золотая серединка. Просто — увы и ах — да, никоим образом не шедевр. Далеко не шедевр. Всего-то и «фантастического» в этом тексте — антуражные тематические декорации: бесконечный дождь на Венере и то, как его (дождь) воспринимают колонисты. Ни — захватывающих дух футурологических предсказаний, ни — грандиознейших технологических чудес, ни — будоражащих воображение грядущих социологических, психологических, этнических и прочих перемен. Вообще — ничего из «фантазийной оперы».Обычная, банальная, тривиальная «бытовая зарисовка».

Плюс ко всему — это ещё и зарисовка «ушинско-макаренская», в типичных традициях времен брежневского застоя. Особо чего плохого в этом — конечно же — нет. Намерения-то — благие: воспитание подрастающего, умиление стареющего и т.п. Ну да, ну да, ну да. Не наказуемо. Однако... эээ... — «шедевр»? Сильно усомнюсь, уважаемый потенциальный

Очередная строчка из рейтингов «…самых лучших НФ-рассказов». И – в очередной раз – не дотягивает до обещанного «шедевра»: 7-8 баллов, всего лишь. По местной статистике сайта (кнопочка «подробнее») моё мнение разделяют каждые четверо из каждых десяти, проставивших оценку. Каждый двадцатый – категорически против «шедевра». Ну, и оставшиеся чуть больше половины — да, таки «согласны на шедевр».

Я понимаю, что «…существует три вида лжи: маленькая ложь, большая ложь и статистика…». Но это… – как-то уж совсем уж очень среднестатистически. Сколько — конкретно – должна составлять доля «согласных с мнением о шедевральности», чтобы составитель «рейтинга» имел бы право тиснуть рассказ в свой  список «…самых лучших НФ-рассказов»? Я, конечно же, порекомендую тебе сей текстик, уважаемый потенциальный читатель, но — с большой осторожностью: это — скорее «7», чем «8». И причины — достаточно пикантны, ибо проистекают из области идейной.

В сей связи вспоминается аналогичный текст, но совершенно из другой оперы: последние страницы книжки «Град обреченный». Здесь — кругом вода, и под ногами — раскисшая жижа, там — полное отсутствие воды, а под ногами — раскалённый песок. Но суть повествования — при этом — остаётся неизменной: «…дойти б живыми…». Да, но «там» — никто не пристреливал спутников, чтобы, типа «…не мучился…», и — никто не сходил с ума от безысходности. «Здесь» же все действо сильно смахивает на авторскую эмоциональную реплику типа «…жизнь сложна и ужасна, героизм и стойкость — имеют место, но часто просто не имеют смысла…». Не знаю, как тебе, уважаемый потенциальный, а меня с такой философии воротит. Ущербная какая-то философия. Жалкая