Аркадий и Борис Стругацкие «За миллиард лет до конца света»

Интересно, как меняется с годами восприятие книг.

В юности «За миллиард лет...» воспринималась совершенно в лоб, т.е. странноватая короткая повесть про силы непознаваемого хаоса, врывающиеся в жизнь простых людей, такой мрачно-бытовой абсурд в стиле Лемовского «Расследования». Несколько смущало то обстоятельство, что силы хаоса, которые по авторской задумке не позволяют гениям особо себя проявлять на благо человечества, они всю мировую историю как-то дремали, в итоге проспали и Пифагора, и и Ньютона, и Тьюринга, а вот в 1974 году в городе-герое Ленинграде их прям прорвало, давай курощать всех МНСов подряд. Для братьев это, конечно, несвойственная небрежность в планировании сюжета, ну да и бог с ней.

А сегодня прочел — вот это поворот, тут же чисто диссидентская история про то, как Тоталитарная Система подавляет Советского Интеллигента и не дает ему Свободно Творить. Ладно, думаю, может, померещилось, гляну-ка в «Комментариях к пройденному». Глянул. А там Борис Натанович открытым текстом вещает, что да, все так, текст задумывался как чисто аллегорический, про борьбу Гениального Творца с Кровожадной Системой.

Нуууууу лааааадно...

Повесть все равно хорошая, написать плохую АБС физически не смогли бы. Сочный язык, яркие образы, общая атмосферность — все на уровне. Но вот эта идеологическая придурь сильно подпортила общее впечатление и снизила оценку.

После книги у меня сложилось стойкое впечатление, что фантастическая составляющая нужна была только для того, чтобы замаскировать рассуждения о тяжелом выборе советских диссидентов — сражаться с системой («гомеостатическим мирозданием») или «забить». Помимо этого, понравилось очень сочное и красочное описание весьма скудного холодильника главного героя в самом начале книги.

А вот дальше.. нудное описание будней соцреализма и разочарование концовкой (хотя она логична, если принять гипотезу про диссидентов). Что касается глубокой идеи... тот же Гарри Гаррисон в «Неукротимой планете» (не говоря уже о Ньютоне или буддистах) задолго до этой книги донес мысль, что противодейстие миру имеет смысл до определенного момента. А затем надо задуматься о векторе прикладываемых усилий.

Кроме того, сюжет жиждется на посылке, что только один человек с его уникальным открытием решает судьбу мира (поэтому его и «давят»). Хотя вся история человечества показывает обратные примеры — радио «открыли» почти одновременно Маркони и Попов, Америку «открыли» викинги, полинейзийцы и Колумб, алфавит и письменность возникла во многих местах планеты одновременно...

Это пожалуй лучшее творение АБС второго (или третьего, кому уж как угодно) периода их творчества, после начала 70-х. Очень характерно, что и относится-то оно к самому началу сего периода. Разумеется, многих современных (начиная с 90-х) читателей буровит мысль, что этот-то роман уж точно представляет собой переработку давно к тому времени известной идеи, которая отчетливо раскрыта, прежде всего, у А. Азимова в рассказе, очевидно, более всего сюжетно близком «Миллиарду». Но в советское-то время этот рассказ в СССР известен не был, АБС же, как фантасты и переводчики, имели широкую связь со всем миром и вполне могли его заполучить. Нро дело вовсе не в этом.

Пусть даже идея — та же самая идея, но вот реализована она у АБС совершенно иначе. Азимов предлагает достаточно жесткую и прямолинейную трактовку (что, собственно, присуще многим произведениям этого автора) в духе «простых решений» — эксперимент, простейшие, убийство... Подход АБС на порядки глубже, тоньше и ... фантастичнее. Кроме того, чуется и толика влияния гениального Филипа Дика — но тоже переработанного и воплощенного отнюдь не механистически (в отличие, скажем, от «Града обреченного»).

Ведь роман АБС являет собою, по сути, историю чудовищного НЕПОНИМАНИЯ. Ну ладно, с человеческой стороны так оно и положено — не понимать, опускать в бессилии руки перед стеной неизъяснимого, смиренно склонять голову в понимании категорической своей неспособности даже приблизиться к пониманию... Но с противной стороны выступают некие силы, достаточно могущественные для того, чтобы сделать ... то-то и то-то и так далее. НО — мы ведь не можем даже понять, ПОНИМАЮТ ли они, чего собственно хотят и чего опасаются. Более того, не знаем даже, являются ли эти силы едиными или розными, разумными ли, личностными или стихийными, «рефлекторными» реакциями Мироздания. Очевидно только, что они, в отличие от фигурантов Азимова, вовсе не склонны к простым решениям и не одержимы желанием убивать. Их забавные и нелепые попытки «отвлечь» подозреваемых, на первый взгляд, могут напомнить самые очевидные приемы простого экспериментатора в отношении подопытных животных — соблазнить вкусной едой, привлекательной самкой, затем используются более сложные — повышение статуса в стаде/группе ... И лишь потом, вероятно, следует применение физического (но, опять же, стихийного по сути) или психического (отнюдь не примитивного навязанного желания самоуничтожения) насилия. И тут, конечно, возможны самые разные предположения касательно противодействующих ученым сил — но очевидно одно фатальное ограничение их могущества: неспособность осознать мотивы, внутренний мир объектов воздействия. А соответственно, и выстроить адекватную последнего стратегию. «Метод тыка» как он есть.

И ссылки на невыразимую разницу в развитии/могуществе и т.п. тут едва ли уместны. Типа «неспособность ученого проникнуть во внутренний мир муравья» или амёбы. Но, во-первых, даже люди в своей науке (начиная по крайней мере с Юкскюля) и фантастике (например, «Прозрачник», «Конец «Рыжей хризантемы») стремятся это свое «бессилие» преодолеть. Во-вторых — и это главное — ИСТИННОЕ всемогущество неизбежно предполагает именно что ВСЕЗНАНИЕ, возможность понять (и, извините, простить), вжиться, опуститься/в то же время парадоксальным образом подняться до уровня — мира — Вселенной! — самого примитивного из сущих. Как это описано — не удивляйтесь — у Пушкина: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье...

Но именно этого-то у «антагониста» «Миллиарда» как раз и нет. Это вам не просчитывающие все до несуразнейших мелочей спецы «Вечности» все того же Азимова. И вот тут-то и встает в полный рост самый главный, на мой взгляд, вопрос: а не ошибаются ли вообще ОНИ в самом корне? Т.е. способны ли люди в принципе сотворить нечто такое, что стало бы для НИХ проблемой, оказалось неугодным? И — как более мелкое ответвление — правильно ли ОНИ именно тех ученых заподозрили в столь вредоносной деятельности, могут ли именно их плоды повлечь те самые негативные результаты? Или мы опять наблюдаем картину грандиозной ошибочности, нелепицы, обращающей все — даже само могущество — в игру хаоса, как в замечательном фильме «После прочтения сжечь»? Извините за «простыню», но это для тех, кто действительно любит АБС и вообще фантастику.

1976 год.

АБС на вершине славы: все знают про НИИЧАВО, Пикник, СБТ, Улитку (только часть «Лес/Кандид»), про Мир Полдня со всеми его вариациями, включая и Парня из преисподней.

Казалось бы, полное разнообразие жанров и никто уже не ждет чего-то абсолютно другого.

И тут выходит номер журнала «Знание-сила» с «Миллиардом».

Это была бомба — читающий народ зашевелился, забегал (делиться впечатлениями друг с другом :)

Следующего номера ждали, как не ждали ни один журнал до этого. (Причем ждали все возрастные категории :)

Рейтинг АБС поднялся до небес (увы, это был их максимум).

А почему? А потому что это был совершенно другой подход к теме (в стране развитого материализма, где мистика допускалась лишь в формате «Понедельника»)

Причем не «богословско-религиозный» подход (такое уже было у других) — а в совершенно другом понимании: «Мы ошибаемся в том, что знаем этот мир».

(можно упростить, сказав что это был аналог «Матрицы», только без упоминания Матрицы :)

Тема- темой, но и написано было все великолепно, и все герои романа были нам хорошо знакомы по жизни, начиная с советского ученого с его бытом — и включительно до милиционера, разглядывающего внезапно появившееся дерево :)

В общем, это вершина творчества АБС, причем никем еще не превзойденное (творчество Станислава Лема — это другое :)

Ну и нужно отметить, что смысл там именно такой, прямо по тексту.

Приплетать туда «тоталитаризм» и прочее — совершенно лишнее (что означает на два порядка снижать уровень замысла)

(И да, не стоит ссылаться на слова Бориса Стругацкого, я, в числе многих, успел пообщаться с ним лично в его продолжительной онлайн-конференции в начале интернетовской эпохи. Не в обиду ему будет сказано, но в АБС основой всего таки был Аркадий и это было очень заметно).

Еще можно заметить, что время написания романа (1974 год) очень точно совпало со временем, когда космос перестал быть приоритетным направлением для человечества, что было своего рода шоком, так как на фоне того, что было раньше — эта внезапная остановка была очень заметна.

Как и у них (прекращение пилотируемых полетов на Луну), так и у нас.

Последняя искра ушедшей эпохи для нас — это фильм «Укрощение огня» 1972 (по нему можно хотя бы косвенно судить о том, как это было «до»). Вот с этой даты и можно начинать отсчитывать начало конца, блестяще и иносказательно описанного Стругацкими. Конец эпохи для всего человечества (Азимов в «Вечности» таки сглазил это дело :)

Романтика космических полетов была срочно заменена на понятие «обычная работа, только в космосе (на орбите, не дальше)».

Причем это все подавалось так, что само по себе стало пародией у Ширвиндта с Державиным еще в брежневские времена.

Прим: Кстати, а почему именно миллиард? А потому, что по оценкам ученых, через миллиард лет Солнце станет красным гигантом и поглотит Землю (а жизнь на ней погибнет намного раньше). Так что работа Малянова не приближала конец, а скорее его отменяла. Но Рок был неумолим :)

Скорее не фантастическая повесть, а абсурдистская притча. Каждый человек увидит своё, более того, может рассмотреть и разные смыслы при повторном прочтении, по мере накопления жизненного опыта, да и просто при разном настроении. В общем, книга «о странном».

Однажды жарким летним днём некий научный сотрудник ухватил, что называется, долго не дающуюся математическую проблему за хвост. Буквально вот-вот и последует открытие, важное и (наверное) нужное. Но не тут то было, то телефонными звонками отвлекают, то внезапная гостья нагрянула, а то и милиция пожаловала (совершенно без повода). Никак не удаётся закончить расчёты, в общем. А тут ещё оказывается, по рассказам друзей-товарищей, да и просто знакомых, что ситуация то известная — стоит подойти к какому-нибудь научному открытию, как столько сразу помех, как будто бы сама природа против. Что бы это значило?

Борис Стругацкий в комментариях к повести прямо указывает на то, что при написании авторы имели в виду противодействие государственной системы СССР любым значимым изменениям. Этот посыл наверняка распознавался многими читателями советских лет, однако с тех пор прошло утекло много воды, аллюзии на злобу дня подзабылись и подрастерялись, но книга отнюдь не стала менее интересной. Да, она всё так же о системе, которая стремится к нахождению в устойчивом состоянии и самосохранению. Какая это система, вопрос отдельный, пусть каждый видит то, что хочет и никто, так сказать, не уйдёт обиженным. :) Есть и поставленный авторами вопрос — какую цену готов заплатить человек за свою мечту, «лебединую песню»? Вообще, вопросов много, ответов — нет, читателю предлагается присоединиться и подумать.

Простоватая, казалось бы, история, наполненная философскими размышлениями в слегка абсурдистских декорациях советского быта.

И вновь то самое чувство, когда прочитаешь старую любимую книгу и потом спросишь себя: и всё?!...

Действительно, раньше казалось, что эта повесть куда как больше по объёму. И в этот раз думал: нет, торопиться не буду, а буду читать с чувством, с тактом, растягивая на целую неделю. И опять — начал читать, вальяжно так ещё откладывал в сторону, мол, остальное — на завтра, не спешим! Ага, фиг там — как начал, так и закончил, на одном дыхании, книга поглотила, буквально утонул в книге. А! Помогите! Читатель утонул на страницах этой повести! Его уже не спасти! К тому же — у него АБС-зависимость!

Не, не получается. Уже столько раз пробовал перечитывать произведения АБС, не увлекаясь, как бы глядя на действо со стороны, как бы — ну, просто так, перечитаю-ка я эту книженцию, ну, там ещё этот... Малянов с Калямом... Тыщу раз читал — чего уж там? Чего нового? Нет, не получается. С пятой страницы заводишься и остановиться уже не в силах. Тормоза отказали, крышу снесло, а тут ещё — раз — последняя страница! Как будто на полной скорости прямо мордой влетел в столб...

Эх, эх, что ж теперь делать-то? Да ничего! Следующая станция — «Град обреченный».

Если же по существу, то можно спорить сколько угодно, но не вижу я в этой повести так усиленно притягиваемого противостояния «человек-система». Специально ведь в этот раз читал, чтобы рассмотреть именно этот аспект, но никак его не разглядел. Всё тут гораздо шире и глубже. Ведь если мы говорим о некой «системе», то имеем в виду именно систему, некий конгломерат, быть может, и не с понятными свойствами и признаками, но по крайней мере с угадываемыми и прогнозируемыми моделями поведения, с хоть какими-то атрибутами. А в этой повести авторы наделили предмет настолько аморфными качествами, что вообще непонятно, что это такое может быть. Вот именно — предмет. Если хотите — сущность, трансцендентное как категория. И изыскания Вечеровского здесь — даже не гипотеза, это лишь догадки испуганного насмерть, пусть умного и проницательного учёного, но тем не менее — всего лишь человека.

И проблема выбора. Как всегда у Стругацких, ситуация выстроена мастерски, выстроена так, чтобы обнажить всю суть поставленной задачи. Вопрос стоит остро: или — или. Компромиссы недопустимы, единственный из возможных — это компромисс со своей совестью, с тем самым главным человеческим, что ещё есть.

А как бы ты поступил в этом положении? Идти до последнего, несмотря на жертвы? Смириться, не подводя под удар тех, чья судьба зависит от тебя? А как бы он поступил в этой ситуации? А как бы я поступил?

Без понятия...

С этой книги я решил начать знакомство с творчеством Стругацких. Неожиданный выбор, но вот так получилось. Как-то изначально, с засилья иностранной переводной фантастики начала 90-х прошлого века, у меня сложилось предубеждение к отечественным авторам. В том числе и к братьям Стругацким, как к ярким представителям таковых. Несмотря на то, что вокруг восторгались и хвалили. Но я был маленький, мне простительно.

Уже на стыке тысячелетий в библиотеке я познакомился с журналом «Если». Он сыграл важную роль в переосмыслении мной отношения к русскоязычным авторам. Наступил период, когда я наоборот, стал предпочитать именно их. Здесь Стругацкие, уже в лице одного Бориса Натановича, снова всплыли. Он был в творческом совете журнала, принимал участие в качестве члена жюри различных литературных премий, о которых тоже писали в журнале. Но я продолжал обходить стороной их творчество.

Но, видимо, настала пора. Именно на эту повесть выбор пал совершенно случайно, после чтения одной из веток форума Фантлаба.

Удивительным образом данное произведение мне напомнило «Жильца» Ролана Топора — атмосферой давления и какой-то безнадеги, отчаяния и «Процесс» Франца Кафки — абсурдностью происходящего. Оба упомянутые произведения мне дались тяжело, особенно Кафка. В один ряд с ними встала и данная повесть. Но — тяжело это не значит плохо или неинтересно. Это значит сложно разобраться в авторском замысле, понять, что именно они хотели сказать, на что обратить внимание читателя. Такие произведения по своему великолепны. Тебе сложно, а в добавок к этому давит отличная атмосфера, которая мастерски нагнетается и, хотя кажется абсурдной и местами нелепой, умудряется при этом быть живой и очень реальной. Суметь органично соединить в одном произведении две противоположности — это талант, который демонстрирует высокий уровень автора.

Однако повесть осталась для меня загадкой в целом. О чем она? О месте человека в этом мире? О познании и борьбе в стремлении дойти до истоков? О противостоянии внешнему давлению и обстоятельствам, какими бы они ни были? О том, чем ты готов пожертвовать ради своих идеалов? Или не готов? О том, что все мы разные, а жизнь это постоянная борьба? Кто-то ломается, кто-то готов сгореть, словно Икар, в стремлении коснуться Солнца или познать основы мироздания. Пусть загадки. Пусть я не до конца понял о чем это. Но если текст побуждает задавать вопросы, если он пробуждает внутреннего искателя, заставляет думать и размышлять — это же замечательно.

Стоило ли начинать знакомство с творчеством братьев с этой повести? Пожалуй, нет. Было ли знакомство неудачным? Сложным и неопределенным — да, неудачным — нет. Буду ли я пробовать дальше — почему бы и нет? Написано хорошо, атмосфера — отличная, задуматься есть над чем. А то что сложно — так кто ищет легких путей?

Эта повесть очень специфична. Во-первых, её антураж — научная тематика. Персонажи так и сыплют специфическими терминами, причём не из одной области наук, а сразу из многих. Во-вторых, язык повести — рваный, нервный, впору добавить эпитет «ненормальный». В-третьих, сюжетные события разворачиваются так, что впору поставить жанр «фэнтези»: иначе как чудесами это не назовёшь.

И при этом всё совершенно логично. Потому что сюжетные события связаны с удивительными явлениями, происходящими с учёными. Некие высшие силы препятствуют им в осуществлении революционных открытий, которые способны перевернуть эволюцию человечества, а в более далёкой перспективе... вызвать конец света. Нет, не ужасы Апокалипсиса, а сотворение нового мира, в котором разум будет властвовать над стихией и хаосом. С этим обстоятельством связан и язык повести: как иначе описать чудеса на грани сумасшествия или ночного кошмара?

Всякий, кто знаком с историей мировой науки, подтвердит, что сюжетная основа повести взята не с потолка. Почему совсем юным погиб Эварист Галуа? Чем вызвана нелепая смерть Пьера Кюри? Почему римский солдат нарушил приказ своего командира и убил Архимеда? Ещё несколько примеров Стругацкие дают прямо в повести. И ведь это то, что известно всем. А сколько безымянных учёных не смогли завершить свои труды? Варварство, инквизиция, НКВД, гитлеровский геноцид — кого они отняли у человечества?

И всё же повесть не о тёмных силах, которые тормозят процесс познания. Повесть о выборе. Потому что каждый персонаж делает свой выбор. Правда, у всех он оказывается прост: капитуляция. Только один идёт до конца, сознавая, что на него обрушивается мощь всего мира. Того самого мира, которому он, Вечеровский, готовит конец. Победит ли он? Это кажется невозможным: «один человек — и такая махина...» Однако авторы дают уверенный ответ на этот вопрос. Этот ответ — в заглавии повести.

«Сказали мне, что эта дорога приведет к океану смерти, и я с пол-пути повернул обратно. С тех пор все тянутся передо мной кривые, глухие, окольные тропы..»

«Кто знает, что ждет нас? Кто знает, что будет? И сильный будет, и подлый будет. И смерть придет и на смерть осудит».

Перечитывая книги я часто переживаю, что уже не смогу испытать тех самых эмоций или разочаруюсь в произведении совсем, но с книгами Стругацких такого не было ни разу. Ощущение, будто каждое новое прочтение открывает тебе новый, спрятанный слой и то ли это правда так, то ли я повзрослела и сместился мой вектор внимания на что-то более другое, глубинное.

Сюжет рассказывает об астрофизике Малянове, внезапно систематически подвергающемуся странным телефонным звонкам, появлениям полураздетых дамочек и визиту КГБшника, как только он пытается сесть за научную работу всей своей жизни, наконец-то дающей поразительные результаты. Вскоре оказывается, что ещё минимум трое его знакомых испытывают похожие затруднения, а сосед и вовсе был убит.

«Наверное, что-то немаленькое могло бы получиться, что-то немаленькое я утрачиваю, если оно оказывается зародышем потрясений, против которых восстает сама Вселенная. Миллиард лет — большой срок. За миллиард лет из комочка слизи вырастает цивилизация…»

Повесть фантастическая, но как бы и не совсем. Начинается полудетективно напополам с толикой сюрреализма, переходя в конечном итоге к вопросу выбора — тварь я дрожащая иль право имею. Жить сытой чистенькой жизнью медузы, амебы или бороться за свои идеи и открытия, за своё Я? Пойти на уступки и поверить посулам или стоять на своём под перекрестным огнем, рискуя жизнью? Выбор дается, но в конечном счете придется идти на компромисс с собственной совестью, какую бы сторону для себя не выбрал.

И как потом жить, зная, что отступил?

«И я опустил глаза. Я сидел скорчившись, прижимая к животу обеими руками свою белую папку, повторял про себя — в десятый раз, в двадцатый раз повторял про себя: „…с тех пор все тянутся передо мной глухие кривые окольные тропы…“»

А сейчас в меня полетят камни... :-))

Всего навсего за один почти риторический вопрос... Притом обращенный к самому себе. Ну сначала посмотрите — я же поставил девятку. Поставил бы и девять с половиной, если бы можно было. Почему не десять? Потому что десять — поставил «Трудно быть Богом». Ну а как писал — для меня это навсегда первое место в моем личном топе. Не в частности, а вообще. Включая «Всю королевскую рать» Роберта Пенна Уоренна и другие шедевры мировой литературы.

Ну и вообще... «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень» (с)

Вот вы... да, вот именно вы — никогда тайком от окружающих не читали про всяких пропаданцев? А про магические академии? А про бравых космодесантников? А чего это вы глазки в стороны отводите? Стыдно все-таки... :-))

Не читали такого? Только Боллитру с большой буквы? Ну тогда можете швырять... :-Р

Так вот вопрос... Если касаться писательского мастерства, могли ли быть у «зрелых» Стругацких какие-то слабые места? Ну пусть не слабые, а, скажем так, не очень сильные?

Могли ли великие — без всяких преувеличений — Стругацкие что-то уметь не очень хорошо? Звучит кощунственно? Но тем не менее...

Вот для меня в литературном произведении очень важна эмоциональная составляющая. Чтобы оно было «теплым», ламповым», а не электронейтральным.

Думаю, разницу между лягушкой и кроликом каждый может понять. Вот лягушка — может быть и весьма симпатичной. Взять к примеру квакшу-древесницу. Но она — холодная и бесчувственная. А кролик — ласковый, мягкий и теплый. Есть разница?

Ну ладно, лягушка и кролик... Пусть будет абсолютно идеальная и прекрасная Снежная Королева. Ну и соседка по парте — рыженькая и с веснушками на носу... Ваш выбор, господа?

Почему у Стругацких все герои — с температурой 36.6? Исключая Антона из «Трудно быть Богом» — с его 38.5

Почему у Стругацких в их произведениях нет «любовной линии» — ну или она лишь обозначена? Они не могли ее прописать? Ну ведь не может такого быть!!! Чтобы Стругацкие — и чего-то не могли. Им это не нужно было, по их мнению это могло в какой-то степени отвлечь читателя от более важных для них вещей? И вот этот вопрос меня просто мучает...

Однажды мне посчастливилось задать другой авторской паре — Олди — вопрос, который тоже мне не давал покоя. Причем ситуация была безвыходная... для них. В прямом смысле слова, в замкнутом помещении... :-))

Жаль, что Стругацким уже вопроса не задашь...

Ну так вот. «За миллиард лет до конца света»... Вещь — гениальная. Если брать отношение — количество мыслей на объем текста — ни у Стругацких, ни у другого автора подобного не встречал. При этом все персы — включая Вечеровского — в принципе, «электронейтральны».

Ведь сделать героя — «теплым», вызвать к нему сопереживание — это почти безошибочный прием. Но Стругацкие этого не делают? Так почему???!!!

Им сложно это сделать? Не может быть! Они не хотят использовать такие простые пути — вполне возможно. «С деньгами и дурак купит» (с)

Ну и чтобы закончить. Я бы даже не рассматривал основополагающий идею с «происками» мировой энтропии как фандоп. Вполне рабочая гипотеза.

Где-то когда-то читал, за точность цитаты не ручаюсь, что якобы Станислав Лем сказал по поводу «Пикника на обочине» — что «такую вещь должен был я написать». Сильно не уверен. А вот насчет «Миллиарда лет» — я бы позавидовал, даже будь и самим Лемом...

:-))

🎶 Keosz – Parents

Книга заинтересовала в первую очередь, как это заведено у Стругацких, тем, что читая книгу, начинаешь понимать мысль и идею авторов только после середины. Загадочная атмосфера, непонятные ситуации и практически полное отсутствие объяснений событий, который на героя валятся градом. После прочтения я полностью представлял себе стопроцентную фантастику без ограничений на фантазию — Стругацкие всегда умели мастерски завуалировать идеи. Но как я огорчился после того, о чём писал люд в отзывах. Это очередной факт того, что читать отзывы иногда не стоит. И вот так просто обрушились всё восхищение, радость и довольство книгой.

Если брать книгу и не представлять, что она было написана на «антисоветскую тему», то получается мощная тревожная фантастика, которая заставляет задуматься.

Если брать в расчёт, что авторы начинали разочаровываться в том, что мы прекрасно понимаем (повесть была написана после написания «Гадких лебедей» и «Града обреченного», первую которую не смогли издать в СССР), то невольно начинаешь разворовываться тем, что авторы всё больше и больше стали окунаться в политоту.

В общем, повесть всё равно интересная и читается легко, и наводит на не очевидные мысли. Как фантастика — 10/10, как, как любят говорить в отзывах, «диссидент» — 6/10. Итого: 8/10.

Обнаружил с удивлением, что прежде не читал этого произведения АБС. Зря, как оказалось. Идея, конечно, весьма интересная: само Мироздание ополчилось против ученых, находящихся на переднем крае науки, дабы они не изобрели что-то такое, что через условный миллиард лет может положить конец этому самому Мирозданию. Вполне естественная реакция — защитить себя, но людям-то как быть в этой ситуации.

И вот тут возникает очень любопытный вопрос. Вечеровский выводится здесь героем, этаким современным Дон Кихотом, готовым противостоять самой Природе, Вселенной, лишь бы отстоять собственное право на свободу мысли, творчества. А Малянов, Вайнгартен отступили — да, их можно понять, но подразумевается, что они трусы, слабаки и т.д. и т.п. Но получается ведь, что «герой» Вечеровский готов воевать с Мирозданием ради удовлетворения своих амбиций, ради какой-то мифической свободы, совершенно не считаясь с тем, что эти его амбиции могут через миллиард лет привести к гибели Вселенной. Об этом-то ведь и речь: он хочет поступать так, как ему хочется, а после него — хоть потоп. Вот такой мне видится картина, описанная в этой повести. Безусловно, АБС закладывали в свое произведение отнюдь не такую идею, но складывается все именно так.

От этого «Миллиард» вовсе не стал плох — добротная НФ, с легкой детективной линией и острым юмором.

Но с Мирозданием шутить не надо — растопчут человека, как мелкую букашку, и не заметят.

Уже здесь очень сильно чувствуются диссидентские добавки, которые в 80-ых стали у авторов настолько густыми, что можно было уже черпать ложкой, не задевая других составляющих книги. Впрочем, здесь это даже не сильно мешает прочтению.

История хороша не только интересными бытовыми зарисовками, но и своеобразной интригой. Мне показалось, что это вообще больше размышление на тему непознанного, переживания на тему, а вдруг, мы одни во вселенной? Или что ещё более страшно — не одни? К своему времени по этой части повесть была практически передовой — парадокс Ферми, уравнение Дрейка, гипотеза зоопарка и многое-многое другое тогда только появились и ещё не были особо затасканны фантастической литературой. Да и сейчас читается более чем познавательно и интересно, Стругацкие умудрились выработать свой, достаточно своеобразный и характерный взгляд на проблему одиночества Человечества.

Единственное произведение Стругацких, которое я по-настоящему люблю, перечитываю и считаю великолепным не только по исполнению, но и по идейному наполнению.

Вообще удивительно, что они до этого додумались и неудивительно, что эта повесть не так раскручена среди поклонников, как всё остальное.

Не буду спойлерить, но скажу, что основная идея повести — о некотором предопределённом порядке вещей и о том, что этот порядок обладает инстинктом самосохранения, который ставит на место «выскочек», стремящихся этот порядок нарушить.

Из этого любой мыслящий человек должен сделать вывод, что, по сути, политические режимы — это всё ерунда, что любой порядок вещей старается сохранить себя, но и в 21-ом веке находятся обличители режимов, вроде Резинового Льва тут ниже, который сводит интересную проблему постоянства системы к обличительству «путинизма», который не даёт ему покоя.

К сожалению, тысячная армия поклонников Стругацких так и не смогла понять, что то, что они предписывали советскому режиму (и сейчас — постсоветской России) есть, на самом деле, общечеловеческая черта, что любое общество принимает тебя только если ты разделяешь его ценности. Такие люди видят, как плохо, когда ты разделяешь ценности «совка», но не видят ничего плохого, когда гнобят тех, кто, например, не разделяет «правильного» мнения по поводу гей-браков или мигрантов.

Повесть, повторюсь, великолепная, но в ней есть больше, чем, подозреваю, туда заложили авторы.

PS Я так и не понял, как тут ставить оценки, поэтому пишу в тексте: 10 из 10

Одна из вершин творчества братьев Стругацких. Книга умная, великолепно написанная, с роскошным, совершенно оригинальным замыслом. Белой завистью завидую тем, кто будет читать эту повесть в первый раз: какой восхитительный полудетективный сюжет, какие неожиданные повороты событий, какие яркие живые герои и, наконец, какая нелёгкая проблема выбора.

Но одно из достоинств этой книги — это как раз то, что и для тех, кто знает её содержание уже чуть ли не наизусть, в ней при повторном прочтении всегда находится масса интересного. Это и удовольствие от слежение за тем, как мастерски построен сюжет, и наслаждение текстом, в котором каждое слово, каждое предложение находятся именно на тех местах, где им и положено быть и, мало того, ещё и расставлены так, чтобы читатель получал удовольствие от их прочтения (ну как здесь не вспомнить Андрея Столярова с его идеей идеального, абсолютного текста).

Это и непременное участие в том нелёгком выборе, который каждому из героев книги приходится сделать, и просто наслаждение теми серьезными умными мыслями, которые разбросаны у братьев тут и там по всему тексту. Это, наконец, и очередная встреча с фразой, ставшей не только визитной карточкой повести, но и давно и крепко ушедшей в народ: «Сказали мне, что эта дорога меня приведёт к океану смерти, и я с полпути повернул обратно. С тех пор всё тянутся передо мною кривые глухие окольные тропы...».

И последнее. После такой книги как-то очень остро начинаешь понимать, что есть Стругацкие и есть все остальные советские/российские писатели-фантасты. И никто из них до сих пор так и не смог даже приблизиться к той литературной высоте, которую задали братья своими лучшими произведениями.