Неизвестный автор «Сага о Гисли сыне Кислого»

Довольно длинная и путаная (как и все они, кажется) сага о некоем Гисли. Вообще по прочтении пары исландских саг я понимаю, откуда растут ноги у «100 лет одиночества». Все эти истории мужчин из рода такого-то, которых зовут одинаково и которые из поколения в поколение бьются за жизнь и по дурости. В данной саге фигурируют два Гисли, но собственно герой из них — второй, и про него рассказывается история, а появление первого Гисли — это так, пролог. Рассказывается подробная история этого Гисли, причем действительно подробная, но в «телеграфном» стиле, то есть перечисляются в хронологическом порядке все основные события, но не дается никаких оценок или лирических отступлений. Это свойство саг вообще, конечно: сага по сути есть персональная хроника, в ней нет места анализу, характерам и т.д., и все подробности типа природы или внешности упоминаются только в том случае, если это играет какую-то роль в событиях.

Легендарный Гисли за какую-то распрю объявляется на альтинге и вне закона, и много лет живет таким образом, скрываясь по лесам и добрым людям. Его враг настоятельно пытается его изловить и убить, но много раз терпит неудачу.

Меня лично больше всего в этой саге поразило древнеисландское отношение к женщине. У некоего могущественного человека есть объявленный вне закона враг, которого он может безболезненно убить. Есть люди, которые это сделают, даже руки пачкать не надо. Известно, где живет жена Гисли и известно, что он эту жену регулярно навещают. Враг приезжает к жене, просит выдать Гисли, предлагает денег, та в ответ только оскорбляет ее и отказывается. И так продолжается годами. В конце, когда они уже загнали Гисли с женой в угол, та еще помогает мужу отбиваться. Но когда Гисли все-таки убивают, никто и пальцем не трогает его жену — напротив, ей предлагают, можно сказать, помощь. В современном мире, увы, ситуация невозможная. А в древнеисландском мужчине напасть на женщину считалось, видимо, страшным бесчестьем и видно, что им даже в голову не приходило, например, захватить ее и пытать, пока Гисли сам не придет. И это приятно.

Для читателей «Библиотеки всемирной литературы» именно «Сага о Гисли» явилась вратами в мир исландских родовых распрей, викингских походов и тянущейся поколениями кровной мести. Составитель тома, Михаил Иванович Стеблин-Каменский, нарушил негласную традицию открывать собрания саг об исландцах более обстоятельной, включающей описание начальных этапов колонизации Исландии и, в своем роде, не менее драматичной «Сагой об Эгиле». В результате наше знакомство с эпохой викингов проходило на фоне наиболее «кинематографичной» и психологически напряженной семейной истории X века, сравниться с которой может лишь величайшее произведение древнеисландской прозы – «Сага о Ньяле».

Здесь не найти широкого исторического фона: истории заселения страны, пребывания героев при королевских дворах Европы и заморских приключений, как во многих других сагах. Ничто не отвлекает от центрального конфликта. Скупой, лаконичный стиль изложения – фирменный стиль саг – не позволяет ни на миг отдохнуть от непрерывного действия. Внутренние переживания персонажей в сагах на девяносто процентов остаются «за кадром», реплики – нарочито малословны и неопределенно образны, но поступки таковы, что кричат о стоящих за ними мотивах и чувствах на весь «круг земной». Тот, кто ожидал размеренной монотонности исторических хроник или артхаусной анахроничности ирландских scel, обнаружит себя посреди брутального раннесредневекового боевика, помноженного на вполне голливудскую криминально-психологическую драму. В целом, немного найдется памятников мировой литературы, столь близких современному массовому вкусу, как исландские родовые саги.

«Сага о Гисли», несомненно, – один из лучших образцов жанра. При этом она не может считаться вполне типичной, поскольку основное столкновение разворачивается не между соперничающими семьями, а внутри достаточно тесного круга близких родственников. Многие исландцы эры викингов, будучи вовлечены в родовую вражду, оказывались связаны набором взаимоисключающих обязательств. Но лишь здесь необходимая для сохранения законного места героя в догосударственном обществе месть за одного из близких оказывается сопряжена с убийством другого родича и последующим исключением вынужденного убийцы из родового коллектива, во имя которого месть вершилась. Возможно, именно нетипичность коллизии породила нехарактерный для саг литературный прием. Мы не знаем точно личности первого убийцы и того, пало ли возмездие заслуженно. Криминальная драма оборачивается детективом с открытой концовкой, что позволяет «Саге о Гисли» при сохранении неповторимого исторического колорита соответствовать всем требованиям бестселлера XXI века.