Джин Вулф «Пятая голова Цербера»

«Пятая голова Цербера», титульная повесть и одновременно название первой части романа. Время действия отдаленное будущее, место — земная колония, заселенная преимущественно потомками французов, потерпевших поражение в какой-то давней войне, причем правящую верхушку составляют не они. Колонизация случилась давно и Земля успела забыть-потерять этих своих блудных детей. Тут покорение космоса ни разу не Миссия, отношение скорее как к неперспективным в плане обогащения земным колониям, вроде Австралии и Новой Зеландии, куда ссылали каторжных: пусть истребят аборигенов и начнут как-нибудь хозяйствовать, а там видно будет. Потом и вовсе забыли, и когда переоткрыли заново, на планетах-близнецах Сент-Анне и Санта Крузе уже сложились устойчивые сообщества со своими порядками, более прогрессивным на Крузе, Анна вовсе скатилась к рабовладению при, в остальном, системе государственного устройства больше соответствующей Европе конца 19 века.

Герой-рассказчик молодой человек из привилегированной семьи Вейль, мамы они с братом Дэвидом не знали, воспитывают их отец, тетя и робот-андроид мистер Миллион. Семейное благосостояние зиждется на элитном публичном доме с, кроме прочего, генно-модифицированным персоналом. Разного рода экспериментами, перекраивающими плоть, занимается отец, в преемники себе готовя рассказчика, которого назвал Пятым — на крыльце их особняка скульптура трехголового адского пса Цербера и мальчик думает, что три головы — это отец-Мэтр, тетя, м-р Миллион, четвертая Дэвид, а пятая, соответственно, он сам. Не зря ж его так назвали.

На самом деле жизнь, которую он ведет, ни разу не беззаботное бытие юноши из золотой молодежи, отец пичкает его эликсирами и декоктами, призванными усилить когнитивные способности, а на деле сильно и болезненно изменяющими состояние сознания. Мэтр вообще такой Доктор Моро, столь же безжалостный к Пятому, сколь к несчастным девушкам и рабам. плоть которых кромсает в угоду прихотям хозяев. О рабах: они развиваются как нормальные дети только до определенного возраста, после подвергаются процедуре, делающей тупыми и покорными. Однажды, когда дети уже выросли и перестали быть детьми, в их дом приходит с визитом антрополог с Земли Джон В.Марш, и многие вещи, казавшиеся непонятными, встают на свои места.

Семья решает взбунтоваться против власти Мэтра, в заговоре участвуют тетя, Дэвид, их подруга, а также м-р Миллион, о котором уже известно, что в этом металлическом теле заключено сознание прадеде. Совсем уж всего я пересказывать не буду, чтобы не лишить вас удовольствия самостоятельного построения версий. Перейду ко второй повести.

Вот ты какой, ранний Джин Вулф. «Пятая голова Цербера» — это загадка, расказанная в трех частях. Две планеты-сестры были колонизированы французами, но существует теория, что раньше здесь жили аборигены, которые умели мимикрировать подо что угодно. Например, под людей.

Там, где другой сделал бы триллер, Джин Вулф заставляет поскрипеть мозгами, но его язык так изящен, что это приятная нагрузка. Три повести связаны между собой персонажами и ключами. Одна рассказывает о богатом мальчике, уединенно живуим вместе с братом в доме странного отца. Отец держит бордель и ведет исследования, а также называет сына Пятый. Вторая повесть — сюрреалистическая фантазия на тему примитивной жизни, позволяющая взглянуть на аборигенов. Третья — это сборка документов со сбитой хронологией, которую изучает офицер-рабовладелец, чтобы вынести приговор заключенному антропологу. Но антрополог ли это или другая форма жизни? И есть ли на планете вообще люди?

Здесь столько стилизаций под все — от дневников праздных рабовладельцев до чуть ли не Конрада, что бровь поднимается, а фирменная ироничная отстраненность и некоторая жесткость Вулфа, заставляющая вспоминать Дж.Паркера, добавляет легкую странность. Сейчас такую форму фантастической истории мало кто может себе позволить, поэтому, хотя это не самое сильное произведение самого Вулфа, оно впечатляет. Судя по списку номинаций, впечатлило не только меня. Также хочется отметить качественный, сделанный с любовью перевод.

Че-то мне кажется чересчур накидали пуха на этого Джина Вулфа, — ведь Пятвя голова Цербера , не что иное , как Остров доктора Моро , только на новый лад.(написанный в том же 1972ом Доктор Аддер круче в разы , да язык там беспонтовый,но он оригинален , в отличие от этого.

Вторая повесть История Дж.Марша — это уже чуть ли не плагиат(который модно называют стилизацией,оммажем,ретеллингом)на Специалиста по джунглям Спинрада в смеси с двумя другими романами Г.Гаррисона и Б.Олдисса ...... и плюс самый длинный топоним в мире — холм Таумата

По хронологии — первая повесть Джина Вулфа, одна из трёх составляющих одноименного романа. По форме предоставляет собой записи существа неординарной судьбы, отбывшего срок за убийство своего отца. Дело происходит в далёком будущем на дивной, таинственной планете, где человек стоит столько, сколько он стоит. Если человеку не удалось «сделать себя самому», за него это сделает потомственный биотехнолог, из клана рассказчика этой трагичной истории. То есть, сделают из податливого материала бойцового раба или сторожевую зверюшку или проститутку, в общем, нет предела совершенству. Но вообще планета хотя и не бедствует, но и отнюдь не расцветает, население по крайней мере не увеличилось с момента колонизации.

Однако есть и здесь свой цимес. Планета — спутник, по легенде, раньше обладала аборигенным населением, способным менять облики. И кто на самом деле там сейчас живёт, люди или аборигены оборотни — сие загадка, ради которой с самой Земли готовы приезжать разные антропологи.

В целом, идей автор наметил немало, с жутковатым смыслом и сюжетными загадками. Эта повесть — только первая из трёх, хотя имеет логичный финал. Читать интересно, но это не боевик, «сэкс» здесь тоже только обозначен, хотя и является «бизнесом», подробностей мрачных и гнусных опытов над живыми существами тоже не особо, так что книга, как говорится, «не для средних умов»:).

Три головы его символизируют всепоглощающее время в трех его аспектах -настоящее, прошлое, будущее. «Лев, сильный и непредсказуемый, символизирует настоящее; волк, который утаскивает свою добычу, — отображение прошлого, которое отнимает у нас воспоминания; собака, которая, повизгивая, крутится вокруг своего хозяина, указывает на будущее, которое непрестанно обманывает нас в наших надеждах»./«Сатурналии» Макробий XV в/

Он — Цербер и его скульптура стережет вход в мрачный дом, где обитает семейство Вейля и где растет герой романа и его брат Дэвид. В этот дом, в закоулках которого прячутся старые, мрачные тайны и вершатся грязные дела, приходят странные гости. Они фамильярно треплют за уши голову-будущее, которая встречает их насмешливой улыбкой.

Это — удивительная книга, наполненная образами и загадками, оставляющая после себя щемящее чувство грусти и тревоги, заставляющая думать и переживать, возращаться и перечитывать, пытаясь ухватить ускользающие миражи и намеки.

В ней все не то, чем кажется, надежды обманывают, а знание не дает ответов. Мир планеты Сен-Круа полон увядания, тлена, умирания и безнадежности. Высокие технологии и роботы соседствуют с рабством, звездолеты — с парусниками и каретами. Здесь процветает рынок рабов, а библиотека — заброшена. Здесь передовые знания добываются через жестокие и бесчеловечные эксперименты. Здесь снова и снова воспроизводятся одни и те же люди, чтобы пройти один и тот же жизненный путь, вновь повторить события прошлого и сгинуть без ответов в небытие, породив новое поколение клонов. Круг ада — прошлое, настоящее, будущее, многократно повторенный, заезженный как старая пластинка.

И готовых ответов не будет. Мы, как и герои романа, так и не узнаем, что же это — вырождение колонии землян или трагическая ошибка аборигенов, столь точно скопировавших общество пришельцев, их облик, мысли, чувства, образ жизни, что теперь уже нет возможности отличить правду ото лжи. И каждому читателю придется самому определить: если четвертая голова Цербера — добродетель, то, кто она, Пятая, не дающая разорвать порочный круг. Ложь? Страх? Сомнение?

Мы избалованы и нас уже трудно удивить хорошей литературой, но Вульф удивляет.

Первые же два параграфа бьют навылет, воспоминания детства в духе Набокова, инкрустированные кафкианскими зловещими — впрочем, одновременно забавным — намеками. Естественно, что автора сравнивают и с Набоковым и с Прустом и называют мастером высокой литературы.

Беда в том, что насладиться им может только ценитель парадоксов сознания. Я не люблю ни Кафку, ни Набокова, ни Сартра. И от «Пятой головы цербера» не получила никакого удовольствия, увы. Восхищение, любование, признание — да, но с холодным сердцем и тоскливым ожиданием «да когда же это кончится!».

Тем не менее, сжать зубы и прочесть надо. Пост-эффект себя оправдывает. Впрочем, трудно сказать, чего я сейчас чувствую больше — радости, что это мучение закончилось или счастья от гениальной прозы.

Повесть, входящая первой частью из трёх в одноимённый роман написанный за один год -1972-й.

Номинант премий: Хьюго 1973 г., Небьюла 1972 г. ,«Сталкер» 2006 г.

Но я к сожалению не увидал чего-то выдающегося в данном произведении — возможно надо прочитать все три повести романа, возможно в те годы данная тема была новаторской и актуальной.

Мир переселенцев с Земли — упадничество (декаденство) цивилизации колонистов: герой живёт с отцом в принадлежащем отцу публичном доме, хотя автор весьма умело уходит от прямого названия. Публичный дом, которых, наверно, не было на Земле. Дом наслаждений.

Неограниченное клонирование и генетические эксперименты любого желающего этим заняться. Создание чудовищ. Клонам присваивают наряду с именами и ещё цифровое обозначение.

Авторская игра в мистику с текстом. Очень много ссылок на прошлое Земли.

Громкое название «Пятая голова...», хотя голов по мифам было всего три. Смысл Четвёртой головы автором обозначен, Пятой головы -нет.

Повесть на развитие воображения читателя. А это воображение может быть в двух направлениях — или к злу или к добру.

Жутковатая история. Жуткая тем спокойным описательным языком, которым ГГ повествует об этой жизни: с торговлей детьми, с чудовищным вторжением в человеческую природу, с клонированием людей (и попутной их отбраковкой)... Всё это такая себе обычная жизнь на этой планете. Рутина практически.

Убить отца, выжить в каторге и наследовать его дом и дело. Всё продолжается. Всё, как обычно...

До жути холодная книга. Сейчас так не пишут. Небольшая зарисовка на тему вариантов развития земных колоний в отрыве от родной планеты, написанная в очень своеобразном безжизненном стиле, заставляя во всю работать воображение читателя, а также пытаться понять, как это все могло произойти. Мы все сейчас привыкли, что постапокалиптические романы, сюжеты о заселении других планет пишутся несколько шаблонно. Все знают как будет развиваться общество, какие проблемы его ждут, где хорошая сторона истории, где плохая. Все уныло и безальтернативно. Здесь же полный андеграунд. Да, 70-е — это золотой век фантастики. Люди умели и не боялись мыслить.

Сильнейшее впечатление. Задумка, стиль изложения, язык, финал — все на высоте. Вдумчиво, неторопливо. О познании себя и механизмах становления личности. Почему мы становимся такими, как есть? Где разбросаны ключевые поворотные пункты судьбы? Можно ли изменить то, что должно произойти на пути становления личности? И надо ли?...

Повесть особенно интересна в двух аспектах: как выдающийся пример «постколониальной литературы», и как идея, которая потом ярко была развита в «Путях прилива» Суэнвика и «Book of the Short Sun» самого Вулфа через тридцать лет.

Повесть стилистически и литературно выполнена на высочайшем уровне; кроме того, это очень и очень страшная книга.