Первое точно было, сама история непокорного нелюдя плюс отдельно про создателя Шлема. У меня нет под рукой книги сейчас, может кто процитирует. Там вообще много информации про историю нелюдей.

О судьбе Иштеребинта — ничего.

Этот как раз тот случай, когда душа смертного становится не простым Цифрангом, а настоящим Богом. Тогда на Распятии Келлхус мог встретить самого себя в Outside, ну или что-то чем он там станет в итоге, ведь у Боги в мире Эарвы существуют вне привычного времени.

Келлхус возвращается в Империю сразу после Даглиаша, после первого твердого подтверждения, что ему противостоят равные. И уносит Эсменет и сына не куда-нибудь в безопасную Конрию или же вообще в Зеум, а прямо под стены Голготератта. Как-то не похоже на заботу о близких, скорее какой-то запасной план. Ну или же ему просто надо было куда-то исчезнуть, потому что он явно готовил Пройаса ко всему, что произошло после взрыва — "Something must be eaten". Причем фраза очень двусмысленная, очевидно были проблемы с продовольствием, но скорее всего он просто готовил вкусный завтрак для Аойкли — целую Ордалию сочных грешников.

Вообще, если до концовки TUC еще можно было бы рассуждать, что Келлхусом движут какие-то чувства, была же довольно хорошая теория, что это смерть Серве и ее муки в посмертии настолько преобразили его, то теперь понятно, что именно тогда он заключил пакт с Four-Horned Brother. Сразу объясняет трюк с сердцем и нимбы. Надо бы перечитать все сцены с ним, особенно ту самую "head on a pole", уделяя особое внимание тому от чьего лица идет повествование — самого Келлхуса или Айокли. Или это мог быть другой Decapitant, мы же не знаем что там еще у него на поясе висело.

Кроме того, он точно знал, что план Консульта должен сработать — прямая цитата из диалога с Пройасом. Так что я склоняюсь к тому, что при несколько других обстоятельства мы могли бы видеть сцену "отец-Анасуримбор заталкивает силой своего сына в панцирь Не-Бога".

Я очень сомневаюсь, что мы не услышим о Келлхусе в последующих книгах.

Он точно не мог стать чьей-то заурядной закуской в Outside, настолько сильная у него душа, а ведь даже Найур станет Цифрангом после смерти. Опять же, его слова после взгляда в Inverse Fire “Where you fall as fodder, I descend as hunger". Интересно может ли смертная душа стать одной из Сотни?

Выше привели цитату из глоссария, остается возможность какой-то махинации с Decapitant'ами, может мы еще увидим Келлхуса в Зеуме в теле Маловеби. Как-то слабо я верю, что у едва ли не самого могущественного существа в Эарве в данный момент не было запасного плана на случай прямого попадания хорой. Кроме того, можно предположить, что Аойкли не нашел его в Outside, иначе зачем он повел Найура на верную смерть к Не-Богу (возможно это был Гильгаол, но тогда я вообще ничего в этой линии не понимаю).

Смешанная реакция на самом деле, если не сказать негативная. Начнем с того, что сцен с самим Консультом в романе будет совсем немного. Первую треть можно было бы озаглавить Нечестивый Пройас, а затем идет описание тяжелой мучительной осады и обороны (хе-хе) Голготератта на много-много глав; в этих моментах местами рука редактора не помешала бы (я бы вообще предпочел не разбивать TGO и TUC на два тома). И вот с одной стороны мы видим такое масштабное, обширное боевое полотно, на которое Бэккер явно не жалеет красок, а с другой стороны несколько сюжетных линий так и не получили какой-то внятной развязки, непонятна даже сама цель их существования в романе. Очень странный контраст выходит.

Самый яркий пример этого несоответствия — Акка и Мимара с трудом пережили тяжелейший путь к Великой Ордалии... Ради чего? Этого мы так и не узнаем, зато получим подробные описания битв с ордами шранков. Тот же Найюр получил прекрасный финал в Тысячекратной Мысли, с какой целью его заново ввели в повествование? Если все это было лишь ради раскрытия мира Эарвы и закладки основания следующих книг, то я буду весьма разочарован. Да, обе линии получили очень красивые, сочные, по-настоящему бэккеровские сцены, но хочется чего-то большего, потому что сейчас особо спекулировать на тему прочитанного нет желания, настолько в некоторых местах все было размыто и двусмысленно. Иногда даже сомневаешься — намеренно это было решение или автор просто сам не знает что делает.

Затем сам Консульт. Столько времени Бэккер нагнетал атмосферу, чтобы в итоге показать нам это? Реакция Ауракса на смерть брата даже какую-то жалость вызвала, настолько трусливая шавка, которую мы увидим, не похожа на могущественного Инхороя. Шауритас, интеллект и воля которого оказались способны бороться с одновременной обработкой пятерых взрослых дуниан, убит за кадром, ничего больше об этом мы не знаем (и скорее всего не узнаем). Мекеретриг, самый ненадежный член Консульта, как ни странно получил весьма достойное освещение в последних главах: его беседы с Келлхусом у Обратного Огня вполне достойны славы Traitor of Men и проливают свет на несколько интересных вопросов. Не знаю как вы, а я разочарован, особенно на счет судьбы Шауритаса. И вообще, неужели эта четверка и есть весь Консульт? Никто больше из Мэнгекки не выжил, не было других высокопоставленных Нелюдей? Как они там вчетвером раньше справлялись тогда, в две смены трудились? Или еще лучше вопрос: как вся эта честная компания сумела первый Апокалипсис запустить?

О судьбах некоторых второстепенных персонажей мы вообще ничего не знаем. Например, истории Меппы и внука Келлхуса (Крабикуса) просто оборваны на ровном месте. Я очень надеюсь, что эти персонажи появятся в последующих книгах, потому что хочется получить какое-то внятное завершение.

Не подумайте, что в романе одни негативные моменты, напротив — линия Келлхуса, например, крайне логична, наконец-то стало понятно чем так примечателен Кельмомас. История Пройаса — трагедия Великой Ордалии в одном человеке, да и в целом мы получили едва ли не лучшего героя в данном жанре. Но все-таки хочется чего-то большего, потому сложить историю во что-то цельное и осмысленное у меня пока не получается, слишком много пустых пятен. Та же Тысячекратная Мысль и завершение первой трилогии в целом оставляли намного более целостное впечатление.

Инхорои сотнями лет методом перебора работали — кидали пленников в панцирь Не-Бога, все безрезультатно. Но как только к ним попал Нау-Кайюти...

хотел извлечь останки Титирги.

как Красные Шпили сумели обмануть его.

“What happens?” Sorweel cried out. “Are they leaping?”
“No,” Oinaral replied, keen on the void above them once again. “They were not suicides.”
“How do you know?”
“Because they were Nonmen.”
“What? Nonmen can surrender dignity, but not life?”
“All dignity and more!” the ghoul cried, his face twisted into something nearly frantic with grief.
“We would all be dead—Ishterebinth would be naught but a mouldering tomb!—were suicide
something our nature permitted!”

Если бы не эта особенность нелюдей Иштеребинт был бы огромным кладбищем, а не какой-то пародией на лечебницу для душевнобольных. Там же отвечают на вопрос почему оставшиеся в здравом уме не перебьют пораженных скорбью из жалости:

“Yet another living Hell!” Sorweel cried in incredulous retort. “Your Boatman performs no mercy, casting swine to them. It-it’s obscene allowing such misery to persist! A Man would just let them die!”
The Siqu stiffened at the rail. He turned from the congregation wagging across the pitched stone to regard the apparition where Sorweel’s face should lie.
“And what of the Hells?” he asked.
The question surprised the youth. “What of them?”
Oinaral shrugged. “We have spurned your infernal Gods … and we have sinned.”
“Pfah!” the youth spat. “What do we care for Gods?”
“But the Hells—we do care for them. The paths to Oblivion are few—as tight as the arrow’s notch, Emilidis would say. Tell me, Son of Harweel, who is to decide when these wretches should hazard damnation?”
Sorweel stood dumbstruck.

Спуск к недрам горы больше про визуальную часть, меньше диалогов и рассуждений, больше описаний и действия. Интересно как Нелюди называют Ятвер — The Fertility Principle, что-то неодушевленное, Келлхус тоже в откровениях с Пройасом намеренно называет богов "It". Вообще, Нелюди явно знают очень многое про Богов и The Outside, не зря они ищут забвение, а не искупление. Кто-то вообще теории строил, что Нелюди так или иначе принимали участие в создании Сотни.

Маги, уничтожившие Ишуаль, скорее всего были из Иштеренбинта.

Ойнарал кстати был "Книгой" Клерика, там несколько деталей касательно бывшего короля нелюдей проскальзывает. Я не уверен, что он изначально верил в защиту Ятвер, Ойнарал тоже с трудом держится, чтобы не сорваться от Скорби, особенно когда разговор про Клерика зашел. Возможно, появление послов в столице было лишь поводом попытаться что-то изменить или в худшем случае совершить самоубийство.
Oinaral lay sprawled as clothing over bones, the only kind of suicide a Nonman could be.

Ойрунас в итоге срывает с Сорвила маску, не знаю какие последствия у этого могут быть.

Последняя сцена там очень неоднозначная, Серве в своем бреду(?) видела отца, который говорил что-то про "show my dread portion", если слов будет недостаточно и переговоры сорвутся, не могу точную цитату найти сейчас. Вот самые последние слова из этой линии:

“Sing,” he croaked through the uproar, yanking the black-silk gag clear her mouth and throat.
She gasped, drew deep the taste of smoke and war. The air reeked of burned mutton.
And she sang.
Made demonstration of her father’s dread portion.

Вполне возможно, что там никто и не выживет после этого, включая Серве.

Про Гигантов Ойнарал прямо говорил, что Скорбь на них действует по-другому:
“The Dolour affects them differently: their confusion is less profound, but their violent humours
rule them more completely. They come here because only the Tall can hope to survive the mad
humours of the Tall.”

Келлхус после взрыва возвращается ради небольшой беседы с Пройасом, там довольно интересный диалог происходит с едва ли не прямым намеком на каннибализм:
“Seize them, Proyas. Bring the Host to heel with whip and sword. Take up its lust, fashion it as a potter fashions clay. Consuming the Sranc has transformed its zeal into a living fire, one that only violence and victims can cajole and appease …”
What was happening? What was he saying?
“Something must be eaten … Do you understand me?”

Опять же это объясняет почему он оставил Саубона на верную смерть и его странные фраз после поднятия артефакта инхороев. Кто-то на S-A раскопал фразу Келлхуса касательно Саубона аж из первой трилогии, что-то вроде "он возвышает генералов, чтобы они умерли на проклятых высотах", далеко однако планы у Бэккера идут. Еще удивительно, что Келлхус сумел прочитать инхоройские каракули, интересно что там было написано — "ядерная бомба артикул такой-то, не применять вблизи живых объектов"?

An Inchoroi object,” Kellhus said, his voice no less miraculous for how it punctured the bottomless din. “A Tekne artifact.”
Saubon had to think to breathe, breathe to think.
“The writing that glowers upon it … What does it say?”
The Horde stole each and every one of these words.
The Holy Aspect-Emperor of the Three Seas stood, retreated a single pace as if to better appraise the thing. Though his eyes remained fixed on the receptacle, Saubon knew that he stared at nothing present before him
“That not everyone can be saved,” Kellhus said.
Fear skittered as a many-legged chill across the Believer-King’s skin. “What do you say?”
…
“That this is a good thing.”

Вообще, чем больше я про эпизод с Даглиаше думаю, тем больше уверен, что уничтожение шранков — пиррова победа, жрать-то больше нечего, собственно ради уничтожения "мяса" Консульт и заложил там бомбу.

Еще там в самом конце есть очень короткая сцена с уходящими прямо по трупам по воде куда-то в сторону Голготтерата The Scalded во главе с выжившими во Wreoleth'e, как-то объяснить это я не могу.

в Момемне

Келлхус, Нариндар и Кельмомас с Эсменет в тронном зале.

После TGO в какой-то степени можно попытаться предположить о чем пойдет речь в следующей трилогии — The Outside и населяющие его "Боги", поиски избавления или забвения. Столько персонажей так или иначе рассуждают на эти темы в TGO, сами "боги" опять же активно влияют на происходящее. Тут надо или перечитывать все книги в поисках обрывков информации, или смириться, что понимаешь лишь малую толику.

Head on a pole, рефреном идущая в мыслях Келхуса, что это такое? Вроде бы символ кого-то из Сотни, но я точно не помню и уж тем более не понимаю какое отношение это имеет к происходящему.

События в Даглиаше для меня вообще загадка, однозначно надо будет еще раз перечитать эти главы. Ядерное оружие? Возвращение Келхуса в Момемн? Судьба The Scalded? Пройас был совершенно запутан и читатель вместе с ним.

История Акки с Мимарой имеет хотя бы промежуточный финал. Рассуждения Выжившего дали возможность взглянуть на то как рассуждают дуниане, дальнейшие события тоже вполне логичны, хотя и шокируют поначалу. Вообще, последняя сцена с Выжившим по-моему — один из лучших моментов в романе. Встреча с Кнайуром была совершенно неожиданной, хотя и спекуляции на тему его судьбы ходили давно. Удивительнее другое — похоже он уже при жизни становится то ли Сифрангом, то ли полубогом, чем-то что сущности за гранью не смогут проглотить, "I've never seen one so damned".

Линия с посольством в столицу нелюдей в целом мне показалась наиболее мощной частью романа. Возможно в ней нет каких-то критически важных моментов для понимания общего сюжета, но впечатление эти главы производят сильное: мерзость, безумие и темнота.

А вот происходящее в Момене наоборот как-то не зацепило, возможно из-за того, что все оборвалось на таком важном моменте. Почему Айокли отличается от остальных богов из Сотни? Каким образом оборвался Unerring Gaze Нариндара? Сцена с Меппой, Келхусом и послом из Зеума тоже оставила куча вопросов.

О дунианских женщинах, рассказали каким образом Ишуаль оказался в руинах, ну и кто из дуниан выжил. Встреча в конце неожиданная, да.

Великая Ордалия, Ishterebinth, Ishuäl и Новая Империя — какое-то подобие развязки получит лишь одна, а остальные закончатся клиффэнгерами в той или иной степени. Причем одна уровня: "жив ли Джон Сноу?"

Toll the Hounds, восьмой книге по счету, а в четвертой и пятом томе появится много совершенно новых линий повествования. Особенно этим Midnight Tides отличается, там вообще ни одного знакомого ранее персонажа не было, хотя опять же очень давно читал, может какое-то знакомое лицо и промелькнуло эпизодически.