Гимн современному счастливому мещанству. Но не тому, всем знакомому, убогому, наследственному. А тому, страсть к которому приходит после бурной молодости, которое достигается собственными потом и кровью, и которое в любой момент готово встать на защиту своего, родного, завоеванного. Короче, гимн мещанству, которого нет.

Почему всего двадцать лет назад ни наши дворы, ни наши дома, ни даже наши квартиры не были обнесены со всех сторон непреодолимым железом, несмотря на старинную русскую поговорку про «мой дом – моя крепость»? Почему с наших полок исчезают книги, а со стен – фотографии родных? Почему наши дети хотят не в космос, а новую компьютерную игрушку?

Современная молодежь не знает развитого социализма, не помнит лихих 90-х, считает за должное ад прошедших либеральных реформ. Она уверена, что все страшное уже позади, все нужное ими (да-да, именно ими!) уже получено и главное – теперь ничего не потерять. Не удивительно, что молодежь сегодня – самая реакционная часть общества. Куда там бабушкам и прочим пенсионерам!

В извечный спор, что лучше – эволюция или революция? – Прилепин вносит нотку имперской печали, немного натурфилософии и ненависть к современным обывателям. И делает закономерный вывод, что все сторонники эволюционного развития обязаны жить, в лучшем случае, при рабовладельческом строе. Собственно, если подумать, так оно и есть...

Вы не можете понять, отчего столь мощен и страшен наш ежегодный Парад Победы, отчего столь многочислен «Бессмертный полк»? Объясним. Вернее, напомним. Напомним подробно, с цифрами, откуда наша память, наши покойники на портретах, и зачем нам такие парады.

С подачи Ивана Калиты Москва перетянула на себя одеяло, заставив мерзнуть всю Россию, за исключением Питера и, возможно, золотых приисков. После незамеченного двухсотлетнего перерыва – прожевала и выплюнула наследников советских вождей. Затем – родила «шоу-бизнес»… Наша страна должна иметь тысячи центров развития, и каждый из них – право голоса, право на жизнь.

Предсказания в нашей стране дело бессмысленное. На верные предсказания и прогнозы способны, разве что, поэты. Да и то исключительно потому, что из рифмованных (а еще лучше из нерифмованных) поэтических строчек можно со временем извлекать любые смыслы.

Дилогия Алексея Балабанова «Брат» и «Брат-2» на излете 90-х не только совершенно обычно и ненавязчиво, хотя и с иронией, напомнила нам о патриотизме. Она, по сути, дала второе и, пожалуй, последнее рождение такому явлению, как русский рок. Тем удивительнее реакция большинства его представителей, когда, согласно меткой метафоре Прилипена, «брат Данила вылез из-под погребших его камней и вдруг очутился сначала в Севастополе, потом в Донбассе…».

Сначала Захар Прилепин написал роман «Санькя», принесший ему славу полноценного писателя и вызвавший как волну положительных отзывов, так и цунами критики. В числе участников последнего на страницах журнала «Русский пионер» высказался о романе и его героях Петр Авен. Ага, тот самый. Теперь Прилепин отвечает банкиру со страниц журнала «Русская жизнь».

Россия много чего унаследовала. И православие от Византии, и территории от империи Чингисхана, и культуру, как ни крути, от Европы, и историю от языческой Руси, Российской империи, Советского Союза. Все это – Россия. Как бы ни пытались выковырять из этого массива отдельные куски в угоду моменту, как бы ни старались переписать «на заказ» эту великую книгу. Все это – наше общее прошлое. Великое и неделимое.

Почему люди одного поколения, прошедшие через горнило Великой войны, говорят спустя полвека о ней по-разному? Одни продолжает рассказывать, как и тогда, спокойно. Других – уже душит злоба? Просто Россия не очень богата на добрых писателей. И одним из них был фронтовик Михаил Алексеев, всего на десять дней переживший 62-ю годовщину Великой Победы.

Красота, как не крути, понятие отвлеченное. Эфемерное. Не имеющее единой градации и общих правил. Она неконкретна. Мы же сегодня привыкли жить по понятиям конкретным. По серьезным правилам. Ну, скажите на милость, как эта ваш красота может спасти мир?

Раньше гармонией считалась наивысшая точка красоты, во всей широте ее понятий. Для нас гармония – не более, чем комфорт. Увы. Нам приятнее видеть и знать только то, что хочется видеть и знать. Сегодня подвиг неполиткорректен, а на смену подлинности пришел имидж. Комфорт, имидж и гламур. Вот три кита на которых стоит современный человеческий мир.

Говорят, на месте этой детской площадке в славном городе Дзержинске в 30-е годы прошлого века был скотомогильник. И, вроде бы, как-то закопали в нем и овцу, погибшую от сибирской язвы. Если это так, то зараза лишь чудом миновала главного оппозиционера и главного олигарха нашей страны начала века нынешнего.

Его звали Прон. Проша. Ее – Рада. Я познакомился с ними, когда Курт еще пел.

Вы заметили, что в публицистических текстах замечательного русского писателя Татьяны Толстой практически все русские люди выглядят ущербно? С бородавками, соплями, гноящимися глазами… Исторически любопытен и поразительно точен диагноз, поставленный ей Прилепиным. Беспощадно определены корни ее публицистических фантазий.

Размышления об отечественной литературной классике, космически великой в XIX и XX веках, и увы, прозябающей, если не просто несуществующей, в веке XXI. Впрочем, сам Прилепин уверен, что ничего страшного в этом нет. И вспоминает двух писателей, чьи юбилеи объединил февраль 2009 года – Эдуарда Лимонова и Александра Проханова. Писателей, которые могли себе позволить писать плохо.

Вот, интересно, а насколько сегодня окажется действенен призыв любого командира: «Отступать некуда – позади Москва»?..

Судьбу России строят горизонтальные пространства ее земли, и вертикаль ее великой истории. И если кто-то не хочет или не может понять этого, кто-то – про это забывает, делает вид, что забывает, или старается забыть, это не наши проблемы. Это –их беда.

Советские литературные шедевры о вольных просторах и бунтовщиках рождались исключительно в крохотных, нетопленных квартирках без мебели. Что называется, на коленке. От Всеволода Иванова и Бабеля, до Шукшина. Зато «Петр Первый» был выстрадан в шикарных хоромах пышного Переделкино.

Как быть сегодня, когда жилищный вопрос напрочь лишен былой зловещей метафизики?..