В Центре социализации молодежи показали музыкально-танцевальный спектакль «Дубль 1», поставленный по мотивам романа Станислава Лема «Солярис» самарским хореографом и музыкантом Игорем Красильниковым. Криса Кельвина сыграл (точнее, станцевал) актер Театра драмы Артур Ягубов. Спектаклем «Дубль 1» заявил о себе новый коллектив — молодежный театр «Тенденция».
Игорь Красильников давно известен в узких кругах. Спектакль вырос из того, что постановшик стал писать песни и решил представить их публике. Сначала планировался вечер по Цветаевой (чуть ли не половина песен — на ее стихи), но концепция поменялась, и родился спектакль-размышление по поводу «Соляриса». Скорее все-таки — музыкально-хореографическая композиция.
На маленькой сцене ЦСМа танцевали люди в комбинезонах и плащах (среди них Артур Ягубов и Игорь Красильников), режиссер исполнял лирические песни собственного сочинения, то один, то вместе с Надеждой Бондаренко (в концертном варианте — у микрофона-стойки, лицом к залу), закадрово временами звучали диалоги из фильма Тарковского, а на экране над авансценой, порой очень отвлекая от танца, крутили весьма приблизительно связанную с происходящим нарезку из видео — от фильмов Чаплина и «Алисы в стране чудес» до клипов Мадонны.
— Ей-богу, — молвил Гениалон, когда машина, окончив рассказывать, удалилась, — я вижу здесь некий намек на наши платежные обязательства, расчет по которым уже на носу, ибо после поистине сказочной ночи в пещеру заглядывает заря нового дня. А потому скажи, любезный конструктор, чем и как ты хочешь быть награжден?
— Государь, — отвечал Трурль, — ты приводишь меня в замешательство. Чего бы ни попросил я — потом, получив требуемое, я могу пожалеть, что не потребовал большего. А в то же время мне не хотелось бы уязвить Ваше Величество чрезмерными требованиями. Поэтому на монаршье благоусмотрение оставляю размеры моего гонорара...
— Хорошо, — благосклонно промолвил король. — Рассказы были отменные, машины — превосходные, а потому я не вижу иного способа, как только даровать тебе величайшее сокровище, которое, я совершенно уверен, ты не променял бы ни на какое другое. Я жалую тебя здоровьем и жизнью — вот, по моему разумению, достойная награда. Любую другую я счел бы неподобающей, ведь золотом ни Истину, ни Мудрость не уравновесить. А потому будь здоров, приятель, и продолжай скрывать от мира истины, слишком жестокие для него, пряча их в сказки ради отвода глаз.
— Государь, — изумился Трурль, — неужто ты поначалу намеревался лишить меня жизни? Неужто меня ожидало такое вознаграждение?
— Ты волен толковать мои слова, как захочешь, — ответил король. — Я же скажу так: если бы ты всего лишь развлек меня, не было бы предела моей щедрости. Но ты сделал больше, а потому никакие богатства не будут достаточной наградой за твой труд; и я дарую тебе и в будущем возможность свершений, коими ты прославился, ибо не знаю ни большей платы, ни большей награды...
Составляю словарик неологизмов Станислава Лема. Среди прочего наткнулся на описания человека. Вот как выглядит оно с точки зрения роботов в "Кибериаде":
БЛЕДНОТИК. Он же — Гомос Антропос. Существа, к которым принадлежит Гомос, зовутся тряскими. Таковы силиконцы и протеиды; первые консистенции более плотной, и зовут их черствяками, или студёнышами; вторые, пожиже, у разных авторов носят разные имена, как-то: липуны, или липачи, — у Полломедера, склизнявцы, или клееватые, — у Трицефалоса Арборубского, наконец, Анальцимандр Медянец прозвал их клееглазыми хляботрясами...
В мифологии электроботов бледнотикам отведена важнейшая роль: по одной из версий, именно эти несуразные создания сделали первые примитивные машины, которые затем, эволюционируя, дали начало могущественной цивилизации роботов. Правда, профессор Вендеттий Ульторик Аминиус, создатель всемогуторной воскресистики, придерживается теории самозарождения машинной жизни из Мрака Темнющего и Магнетичности и напрочь отвергает само существование бледнотиков.
Хлориан Теоретий Ляпостол: "И тотчас же сел я писать сочинение "Об Эволюции Разума как Двухтактного Феномена". Ибо, как я там доказал, круговою цепью связаны бледнотики с роботами. Сперва, от слипания слизистой грязи на морском берегу, возникают создания клейкие и белесые, отсюда и прозвище их — альбуменсы. Столетья спустя они постигают, как дух в машину вдохнуть, и делают себе из Автоматов слуг подневольных. Однако через какое-то время, обратным ходом вещей, Автоматы, сбросивши клейкое иго, начинают устраивать опыты — не удастся ли случаем в кисель сознанье вдохнуть? — и, попробовав на белке, достигают успеха. Но синтетические бледнотики спустя миллион лет снова за железо берутся; так и идет оно коловоротом, попеременно и без конца; как видишь, тем самым я разрешил извечный спор о том, что было раньше — робот или бледнотик?"
Описания бледнотиков у разных авторов существенно различаются, но все они сходятся в одном: более отвратительных, зловредных и коварных существ мир не видел.
Курт Воннегут считал, что у Лема получилось сделать самое неприятное описание человеческого существа во всей мировой литературе.
С точки зрения инопланетян в "Звёздных дневниках Ийона Тихого" человек тоже выглядит не очень привлекательно:
ПОЛОУМНИК ЧУДОЮДНЫЙ (MONSTROTERATUM FURIOSUM). В соответствии с "Галактической монстрологией" Граммплюсса и Гзеемса таково настоящее биологическое название редкостного экземпляра с почти лысым телом, наблюдавшегося в самом тёмном закоулке нашей Галактики, который называет себя Homo Sapiens. В соответствии с общепринятой систематикой этот вид относится к семейству Horrorissimae (квазиморды), отряду Lasciviaceae (омерзенцы, или блуднецы), подтипу Antisapientinales (противоразумники), типу Aberrantia (извращенцы).
Рассматривая будущее человеческой цивилизации, Станислав Лем в "Сумме технологии" предложил три возможных результата поединка Человека с Природой.
Выигрыш Человека, если мы сумеем радикально перестроить науку как систему, собирающую и передающую информацию. Лем был уверен, что существует принципиальная возможность такого решения, поскольку именно "выращиванием" информации занимается естественная биологическая эволюция на Земле, причём делает это, накапливает и преобразует информацию, без использования каких-либо мозгов, в наследственном веществе живых организмов. Человечество могло бы заняться этим, используя "имитологию", то есть моделирование новых процессов при помощи вычислительной техники.
Проигрыш, если цивилизация не преодолеет информационного барьера. Тогда ей придётся специализироваться на каких-то отдельных участках познания, в первую очередь решая стоящие перед ней проблемы, например, энергетические в ущерб каким-то другим. Это не означает обязательного упадка или гибели цивилизации, но число её степеней свободы будет неизбежно уменьшаться. Вполне возможно, что человечество сейчас находится именно в таком положении. Например, бурное развитие вычислительных технологий в последней четверти XX века привело, по-видимому, к застою исследований в области энергетики и космонавтики.
Но существует и вариант ничьей. По Лему он заключается в том, чтобы цивилизация в фазе информационного кризиса начала создавать для себя искусственное окружение, преобразуя поверхность своей планеты, её недра и космические окрестности. Это своеобразное "отгораживание" от всего Космоса позволило бы произвести автономную цивилизационную действительность, не связанную непосредственно с материальной действительностью Природы, а значит, позволило бы избежать проигрыша в игре. Эта несколько умозрительная конструкция, тем не менее, не противоречит никаким законам Природы.
В 1991 году была опубликована статья Г.Альтшуллера и М.Рубина "Что будет после окончательной победы", в которой рассматривалась возможность (или даже неизбежность?) перехода к бесприродному техническому миру (БТМ). В статье утверждалось: "Мы живём в мире, где главное — материальное потребление. За столетие такой мир съел половину природы и четыре пятых её красоты (цифры примерные — речь идёт о порядке величин)". Видимо, переход в такой БТМ уже идёт и обратного пути нет, нравится нам это или не нравится. Наши далёкие предки тоже не представляли себе жизни без пещер и мамонтов.
Но разум категорически протестует против этого. Разве можно жить в таком мире? Хочется надеяться, что до окончательного проигрыша в игре с Природой дело пока не дошло.
облако тэгов
