Я, в отличие от большинства читателей, не знал концовки повести, и она стала для меня своего рода неожиданностью. Предательство Рамиро Алвы, как бы это ни было странно, являлось благом для страны, благом для большинства её жителей, поскольку Люди Чести уже отжили своё. История должна идти дальше... Но можно ли оправдать открытое предательство? В конце концов, обман — дело подлое и недостойное, убийство того, с кем ты сидел за одним столом...

Но всё-таки одно мне бросилось в глаза. Рамиро Алва — более естественен. Он живёт так, как считает нужным, говорит, что хочет, и дружит с тем, с кем хочет. Алан Окделл — связан, связан долгом, честь, родом, и так далее. В качестве героя повести он заметно скучнее Алвы, однако ясно показывает, насколько закостенело в традициях общество этих аристократов, и что им нужна свежая кровь в жилах.

Видимо, если бы я не читал эту повесть, «Красное на красном» шло бы у меня совсем по другому...

Хех, а ведь цикл едва не выродился в форменную «Санта-Барбару«! Большая часть героев постарела, их юность выжата до дна, а для того, чтобы серия жила, нужно было придумать новый локомотив. И вместо того, чтобы создавать новых, интересных героев, весело приключающихся на просторах Кринна. Может быть, другие авторы и создавали иных героев — так, у меня в папочке с Dragonlanse есть серии о древнем герое Хуме и каком-то «посткопейном» Дамоне. Но Уэйс и Хикмэн не могли так поступить... Они вынуждены были прибегнуть к старому, банальному и всем упорно надоевшему приёму — ввести в действие детей отработавших своё героев...

Всё вышло не настолько ужасно, как я предполагал. В принципе, Уэйс и Хикмэн вполне приличные ремесленники, они пишут банальные и весёлые сказки о фэнтезийном мире, с эльфами, гномами и драконами. Делают они это на приличном уровне, и в этом сборнике новелл себе не изменяют. Конечно, детишки — лишь бледные подобия своих достаточно интересных родителей, но дело даже не в них. Написано это забавно, весело, авторов ничуть не стесняет известная «ходульность» персонажей и немного бутафорский мир. Так, история с богом гномов Рероксом достаточно забавна, интересен сюжет, связанный с посвящением Палина Маджере в чародеи. А вот рассказы о сыне Стурма и Китиары (мыло страшное), а также невнятная история с дочей Рейстлина. Где-то посередине находится история сыночка Таниса, который вполне способен перещеголять по градусу нытья своего никчёмного папашу, но так хотя бы есть какой-никакой сюжет...

Конечно, эти вещи не дотягивают до последних томов собственно «Саги о Копье», но читаются достаточно приятно. Смысла здесь нет никакого, приключаловка — есть, авторы героев своих, и декорации Кринна, любят — что ещё нужно? Для чтива на один раз — самое то.

Замечательная вещь! Есть такие люди, которые просто делают своё дело, не желая жить просто так. Например — изучают готский язык, и вообще — германцев. Блокада, бомбы, фрицы наступают? Ну и ладно — жизнь короткая, погибнуть можно в любую минуту, и работать нужно в два раза больше...

Тотальная увлечённость Мирры заставляет её, атеистку и комсомолку, мгновенно поверить в дьявола, вдруг подсевшего к ней читальном зале Публички. Ведь он видел всю человеческую историю своими глазами, и даже пытался сбить с пути истинного епископа Ульфилу и Мартина Лютера... Как же его не расспросить?

Да, любое дело, любое увлечение всегда служит для человека щитом от жизненных перипетий любой тяжести. Любая страсть может помочь выжить, даже после встречи с дьяволом.

А вот это уже — сплошное хулиганство. Возникает ощущение, что актёры, плохо подготовившись, попросту издеваются над своими ролями, говоря нарочито выстрепенным языком и путают свои тексты. Есть ли этом хоть малейший смысл? Увы — постмодернисткие игрища хороши в меру... Во всяком случае, то, что Хаецкая хотела сказать народу, остаётся известным только Хаецкой. Видимо, здесь есть определённые отсылки, но я уж не буду стараться их расшифровывать...

Небольшая, совсем маленькая зарисовка... Сценка. Именно сценка — во всех смыслах. Герои артурианского эпоса... Есть пророчество Мерлина, и есть череда подвигов, которые они должны совершить. Во имя чего? А так надо. Для них это — просто рутина, заевшая на зубах, опостылевшая действительность. Они обязаны играть свои роли. Опять же, почему? Так надо...

В целом, конечно, зарисовка не особенно впечатляет — Елена заигралась в постмодернизм, и крайне нечётко выразила свою мысль. Ясно только, что вновь, как и во многих её произведениях, обыденность сокрушила великую легенду.

И что же? Произведения, созданные в жанре «стилизма» — это вторжение нашего мира в иллюзорный мир прошлого, созданный тобой? Это называется, наверное, «постмодернизм», но название «стилизм» — тоже подойдёт. Но вопрос: как измерить градус творческого? Что делает писателя не убогим подражателем, а стилистом? Чувство современного? Или прошлого? Или просто собственный опыт жизни? Думается мне, чёткого ответа нет и у Вас, Елена...

Юность — время, когда ты преисполнен романтики и веришь в невероятное. Когда мир, не затянувший тебя в свои страшные и неуютные объятия, кажется чужим и далёким, а образы отважных мушкетёров, авантюристов, гусар, лихих пиратов и разбойников — такими живыми. Когда тебя объединяет с друзьями общий ход мыслей, бесшабашная лёгкость и жажда странного. Расцвет? Да.

Ты ходишь в школу, и отсиживаешь нудные и скучные уроки, которые тебе ничего не дают. Ты проходишь мимо людей с тоскливыми и злыми лицами. Три подруги пишут приключенческий роман, читают воспоминания Наполеона и Талейрана, зачитываются Дюма и Керком Монро. Они живут полной жизнью, хулиганят, ходят в реконструкторские клубы... Они полны надежд и мечтаний, живут в созданным ими мире идеальных людей и не желают принимать, издеваются над унылой действительностью Ленин-Града.

К несчастью, часто жизнь «причёсывает» всех под одну гребёнку. Большая часть идеалистов безнадёжно ломаются под этим спудом, и превращаются в ничто. Другие тускнеют, и превращаются в жалкое подобие себя былых, аккуратно вписавшись в окружающее социальное...

«Ржавые наконечники стрел и глиняные черепки не волную моего воображения, и я смотрю на них, не испытывая никакой нежности»...

Это — единственное возможное? И всё же...

«Сломанная клетка, горстка пепла

А журавлик — снова в облаках»...

Ведь и блудный сын с картины Рембрандта вернулся на своё прекрасное, созданное гением полотно, изуродованный, но живой.

Надежда есть. Мир мечты — всегда внутри нас.

Ни в коем случае я не записал бы сию повесть в разряд слабых. Просто создавая её, Елена держала в голове вполне конкретные мысли, навеянные советской фантастикой, и представляет собой скорее мимолётное размышление о человеке и его времени.

Итак, страна победившего социализма и школа «отроков во вселенной». Всё хорошо — партийные лозунги, космические полёты, всеобщее правильное воспитание... И тут, один из самых бездарных учеников школы местных «прогрессоров» попадает на Сицилию, аккурат накануне знаменитого восстания рабов, во II веке до н. э. Возвращается он, конечно, другим человеком, вкусившим реальной жизни...

Дело здесь не в истории древнего Рима. И не в героях, которые нарочито искусственны, особенно главный герой, обученный на медицинских курсах шпарить на уличной латыни. Дело в обществе. Ведь «рабовладельческая» Сицилия мало отличается от новой социалистической России, где остаются верны принципу «все равны, но одни равнее других». На вершине общества царят лживость и лицемерие, прикрытое красивыми лозунгами, а внизу — настоящая жизнь, в которой действуют живые, настоящие люди. В этом смысле эпохи похожи друг на друга...

Впрочем, всё это в повести выражено достаточно контурно, без глубины. Это ведь чисто игровая вещь, но даже такая под пером талантливого писателя способна превратиться в источник интересных размышлений...

Эта повесть, в некотором роде, продолжает тему «Ульфилы». Её главный герой — Симон де Монфор, известнейший в средневековой истории полководец, палач Окситании. В некотором роде он символ католического мракобесия и кровавых альбигойских походов, фигура в высшей степени тёмная и неприятная. Мало того — именно Симон покинул в 1202 году ряда крестоносцев, идущих к Константинополю, и, отказавшись от «паломничества», приобрёл славу предателя Дела Христова.

В повести, однако, совсем иная фигура, более выпуклая и многогранная. Это человек, отдавший себя идее борьбы за Гроб Господен, человек Веры. С его точки зрения уже штурм Задара крестоносцами — предательство самой идеи похода, страшное преступление, не говоря уже о взятии Константинополя. Здесь Симон представлен живым человеком, с определённым кодексом чести и веры, показанный ярко и колоритно.

Отдельное спасибо за описание Венеции — то, что у писателей в основном представляется произведением искусства, в повести показано «куском плесени». Мифы Ренессанса живут слишком долго...

Хаецкая решила написать исторический роман. Ненаказуемо, однако вызывает обоснованные опасения: можно ведь написать откровеннейшую чушню, примеров этому несть числа. Но Елена, слава Богу, постаралась со всем уважением отнестись к далёкому IV веку. Да, она не историк, и поэтому каких-то подробностей в романе не найти. Она следует Иордану, Аммиану, Схоластику, Филосторгию, и прочим авторитетным хронистам, стараясь как можно меньше добавлять от себя.

Действительно, ничего лишнего здесь нет. Это не жизнеописание Ульфилы — это скорее набросок портрета на фоне неспокойной эпохи, когда вестготы во главе с родом Балтов оказались на территории загнивающей Империи, когда они робко принимали христианское вероучение, боролись с гордыми ромеями. Нельзя сказать, чтобы у Хаецкой получилось очень масштабное историческое полотно, но, тем не менее, всё описано достаточно ёмко и лаконично, я бы сказал, в стиле русской традиции исторического романа. Битва при Адрианополе, арианский собор в Константинополе, пламенная борьба Амвросия Медиоланского за ortodoxy — что ещё нужно? Причём, повторюсь, Хаецкая старается не отклонятся от источников, стараясь непротиворечиво описать происходящие в то далёкое и смутное время события.

Неяркими мазками автору удалось показать и епископа Ульфилу. Вышел он замечательно — человек, который превыше всего ставит любовь к Богу и к людям, не отделяя одно от другого, человек, для которого богословские споры являются пылью перед лицом всевышнего. Он хотел привести готов к Богу — и он посвятил этому жизнь, наплевав на догматы и предрассудки.

Да, все эти богословские пертубации ничего не значат для жизни. Filioque и прочие догматы остаются в головах высоколобых, а для обычных людей это просто пустой звук. Именно для них епископ Ульфила трудился на этом свете — он стремился закрепить свет христианства в их душах, не тревожа их разум глупыми спорами о сущности Deus et Patrii. Заметили, что когда Меркурин, ученик Ульфилы, вернулся в родную Мезию, он обнаружил, что все его битвы на поприще защиты арианства ничего не значат для его соплеменников. И дома его даже не стали особо слушать — просто дали в руки серп...

В общем-то, это роман о вере. Ульфила представляется нам несколько отстранённым от своего времени, отвечая на вызовы, он просто пожимает плечами, и плывёт по течению жизни. Просто потому, что он герой иного свойства — вневременный. Его дело — просто научить людей христианской мудрости всепрощения, сострадания и кротости, вне зависимости от догматов и славословий.

В итоге могу только выразить благодарность Елене за хороший роман. Он не очень богат образами, но хорошо написан, и имеет определённую идею. Вещь, конечно, на любителя, прочитать её, вне всякого сомнения, стоит.

Да, Энн Райс всё же нашла в себе силы удивить притязательного читателя. Могла бы и дальше клепать однотипные романчики про вечно страдающего и плачущего вомпёра Лестата, ан нет же, ей подавай философские измышления, да ещё чтобы с неожиданными поворотами сюжета. Фанаты вампирятника, конечно, такому повороту не порадовались — всего один высосанный, и так мало романтичных страданий! А вот у других людей роман вызвал определённый интерес...

В начале романа всё грустно. Лестат, одетый в модные шмотки (ну, надо так)? страдает. Неожиданно, правда? Он выпил «вора в законе», который оказался утончённой и культурной личностью, причём с дочкой-проповедницей. Шляется и страдает. И тут — призрак убитого появляется перед ним, а вслед за этим приходит... дьявол.

Тут уже начинаются интересности. Райс попыталась дать свой взгляд на библейскую историю, дать непротиворечивое толкование христианским теологическим канонам. Да, мир создан Богом, однако создан несовершенным. Суть существа Бога, Природы, заключена в страданиях, мучении и смерти его созданий, в общем, очищающего начала. Против этих жестоких законов выступил архангел Господа, Мемнох, сделавшийся главным защитником человечества перед Богом... Автор явно человек глубоко верующий, поэтому даже такой противоречивый взгляд на Творца пропитан любовью и восхищением. Даже Мемнох — вечный обвинитель — преклоняется перед своим соперником. До конца даже не ясно, является ли вся борьба мятежного ангела задумкой Бога, или же это вне его власти — ведь Мемнох вовсе не стремиться попрать власть Вседержителя, он хочет ему просто доказать свою правоту, любовь к жизни...

Конечно, «концепция» Райс страдает излишней контурностью и отсутствием глубины, но для мистического романа она, пожалуй, превзошла ожидания. Проведя своего Лестата путём, обратным пути Данте, писательница явно хотела показать оборотную сторону христианской веры, распутать многочисленные противоречия, и наконец-то ответить на вопрос «почему Бог позволяет всё это?».

Так что — на удивление интересный роман, с недурной философской начинкой. Лично у меня угасающий интерес к автору возродился, и, пожалуй, я попробую почитать «Хроники...» и дальше.

Я спрошу — а что такое правда? Правда всегда разная. У каждого — своя. Мы никогда не являемся снаружи теми, кто мы внутри. Такие мы никому не нужны. Каждый человек является олицетворением мифа — неважно, он его сам создал, или ему приписали чужое. В любом случае, человек снаружи — ложь.

Вот таков и Ваэлин Аль-Сорна. Его можно считать героем, а можно и убийцей. А кто он такой на самом деле? Просто человек, пытающийся жить по правилам, навязанным другими. Человек, у которого нет выбора в жизни. И в тоже время в нём есть нечто, что похоже на врождённый дар «песни крови». Это внутренний нравственный стержень, который позволяет осмыслять и правильно оценивать свои поступки. Да, ты несвободен, и постоянно вынужден перешагивать через себя. Но ты — остаёшься человеком...

Фэнтези «под Мартина» обрело известную, и вполне обоснованную популярность. Не страшные магические баталии, и не количество экзотических рас делают подобное фэнтези литературой. Главный секрет — персонажи. Это верно подхватил дебютант Энтони Райан, и его первый роман диво как богат на интересных и своеобразных личностей. И это не только Ваэлин Аль-Сорна. Другие персонажи поданы, в общем-то, не очень чётко, буквально несколькими мазками, однако всё равно они представляются как живые. Товарищи Ваэлина по ордену, каждый со своей тайной за душой, принцесса Лирна, король Янус, летописец Вернье — личности, которые запомнятся надолго своей, с одной стороны, лаконичностью в выражении, с другой — убедительностью и яркостью.

Мир — на втором месте. Обычное, в принципе, средневековье, суровое, безжалостное к слабакам, мир воинов и клириков. На севере — загадочные язычники, на юге — горделивая Империя, внутри королевства — тайные секты, ордена, ковены, много таинственного. В целом, однако, мир вышел весьма атмосферным — без перегибов и лишней грязи, но с определённой долей реалистичности. Как водится, этот мир, простенький на первый взгляд, содержит немало таинственного и опасного, не очевидного. Однако его секреты только приоткрылись, видимо, следующие книги будут более подробно раскрывать мир, созданный Райаном.

И, конечно, сюжет. Линии Вернье и Ваэлина перемежаются друг с другом, а различные по времени эпизоды расположены так, как нужно для автора. Всё это грамотно и со вкусом перемешано, создавая единое и качественное полотно сюжета. Единственное — слишком много легко читаемых «ружей», раскиданных по роману, по ним даже можно понять часть сюжета будущего романа. Но не будем сильно придираться — для дебюта Райан умудрился написать на удивление слаженный и грамотный текст.

Итог? Сильные персонажи. Более-менее интересный мир. На удивление интересный для дебюта сюжет. Всё это в итоге оборачивается очень качественной, хотя и не особо оригинальной книгой, которую стоит почитать даже тем, кто фэнтези на дух не переносит.

Когда брал этот романчик в дорогу, не ожидал от него ничего сильно необычного. И Наташа Морстет полностью оправдала мои чаяния. Там действительно нет ничего выдающегося. Бульварщина и бульварщина, имеющая, правда, неоспоримые достоинства.

Во первых — плавный и лёгкий язык. Видно, что перевод редактировала Доброхотова-Майкова. Зачем ей сие творение, ума не приложу, но работа — налицо.

Во вторых — интрига вокруг образа сестёр Монк. Несмотря на их чрезмерно картинную очаровательность, попытки понять, кто из них убийца, доставляют немало интересных впечатлений, и как детектив «на один раз» — вполне годится. Также достаточно оригинальны описания Лабиринта Памяти, с его неплохо отображённым жутковатым сюром

Но роман — чисто женский. это видно невооружённым глазом. Здесь очень много места уделяется «чуйствам», переживаниям, любовный «четырёхугольник» жуётся на протяжении книги просто неприлично долго, и создаётся впечатление затянутости. Сёстры Монк описаны просто как femme fatales, прекрасных, интеллектуальных, смелых, таинственных — в общем, совершенно нереальных. Габриэль Блэкстоун вышел поубедительнее, хотя на притягательного альфа-самца (о котором пытается писать Морстет от лица сестёр) он не похож абсолютно.

Отдельно — о псевдоинтеллектуализме, моду на который открыл великий Умберто Эко. Попытки рассуждений о трактатах средневековых алхимиков и мнемоников заставляют просто плакать — любое из указанных утверждений можно найти даже в Википедии. тогда как Морстет подаёт их как великое откровение и страшную тайну. Но ладно, зачем быть чрезмерно строгим к чисто развлекательному роману...

Ну ладно. В принципе это не худший образчик мистической литературы, по крайней мере, не растянутый. У автора явно есть потенциал, и «Сезон ведьмовства», при желании, можно было бы превратить в эффектный детектив-триллер. Однако, не случилось — видимо, автору дороже romance.

...На далёком севере, посреди долинки, стоят замшелые, неизвестно кем и когда поставленные камни в кромлехе. Чего они только за свою долгую, каменную жизнь не видели, и сколько ещё увидят. И вот — огромные толпы злых бесхвостых обезьян вновь весело превращают друг друга в перегной. Зачем, почему? Да неважно. Камням всё равно. Они в любом случае переживут их всех... Герои всё таки.

«Жизнь — это я и мои обстоятельства»... Да?

Джо растёт, с каждой книгой — сё выше и выше. «Первый закон» был пробой пера, а вот отдельный роман «Лучше подавать холодным» — уже вполне профессиональной работой мыслящего автора. Герои в этом плане ничуть не уступят — они несут в себе сквозную идею, простую, но при этом — вполне жизненную и не отталкивающую.

Он уподобился в какой-то степени Толстому. Описана битва, обыкновенная битва, закончившаяся ничьёй, жёсткая, страшная, но вполне обычная. Цивилизации сшиблись — и оставили на месте горячего сплетения горы трупов. Во имя чего? А, это уже не важно. Каждый смотрит по своему. Байяз, старая скотина, просто хотел подготовить северян к нужному разговору. Доу хотел сокрушить южан и присмирить своих. Бек хотел чести и славы. Трясучка-Хлад... А вот чёрт его знает.

Роман, поначалу довольно вялый, разросся в большую, очень кровавую и жуткую драму, где каждый сталкивается со всеми перипетиями своей судьбы. Притом — уже нет того перебора с дерьмом и грязью, как в изначальной трилогии. Всё в меру. А вот полифония, разноголосие взглядов по разную сторону щитов — вот это получилось. Хочется переживать за всех, и невольно желаешь победу всем — действительно, хороших и плохих здесь нет. Есть только стороны...

Нет хороших и плохих, нет и героев. Даже Доу — не отъявленный злодей. И Горст — просто груда мышц, писклявый голос и вечно ноющее душевное нутро. Есть просто люди, разные, которые поставлены в тяжёлые условия. Кто-то приспособился, кто-то — нет. Смотря кто ты, и какой ты. По настоящему, что уже не изменишь. Никакая война не способна сделать Зобатого подлецом, Бека — храбрецом, а Кальдера — лидером...

Насчёт последнего я, конечно, соврал. Ведь в этом мире есть Байяз, от которого зависит очень многое... В том числе — и судьбы отдельных людей, и Кальдера, и Доу, и прочих мелких сошек. Но это не изменяет главного. Война не очищает, не открывает нового, не творит героев. Война убивает людей. Жестоко, грязно и кроваво. А ты всё равно останешься собой. Ни ты, ни что иное, не в состоянии тебя кардинально поменять. Не меняются люди что поделаешь... Но кто знает, что там в них заложено...

Ну ладно, хватит разглагольствовать. Персонажи — на этот раз — полный верх, каждый из них кажется живым, даже такие картинные, как Жужело. Сюжет — тоже построен как надо, крепко и мощно, хоть и вяловато в конце. Мир — просто площадка для большой бойни, не больше ни меньше — ну что поделаешь, миротворчество никогда не было сильной стороной Аберкромби...

На выходе получаем мощную антимилитаристскую фэнтези. Каждый видит мир по своему — это так. Но война — бессмыслена. Некрасива. Неблагодарна. Она ничего не даёт людям. Просто некоторые больше ни на что не способны...

После помпезной и пафосной «Королевы проклятых» у Райс появилась идея резко сменить стиль, вновь сделать «Хроники...» более камерными. И идея-то какая «вкусная«! Превращением человека в кровососа нынче никого не удивишь, а вот наоборот — каково? Практически всемогущее существо вновь становится смертным — это ведь могло бы стать настоящим гимном жизнелюбия.

И опять не случилось. Лестат в депрессии, Лестат скучает, вяло пытается покончить жизнь самоубийством, покупая параллельно свои любимые модные шмотки. Вдруг — предложение. «Хотите стать человеком на пару дней...?». Наш вомпёр соглашается — почему нет-то? Однако, как вы уже догадались, вор на вора наскочил... Энн не жалеет красок, чтобы описать всё ничтожество и тщетность человеческого существования, с садистским смаком описывая отвращение Лестата к обычным, повседневным для нас вещам. Какова мораль сего опуса?

Райс, возможно, действительно хотела поиздеваться над Лестатом — а вышло, что поиздевалась над хрупкостью и тщетой человеческого ничтожества. Пусть люди исходят в горячечном поте болезни, едят, испражняются, страдают от преждевременной эякуляции — какое нам, Высшим Существам до этого дела? Пусть эти муравьи копаются — быть вомпёром — лучше... И эффектнее, и интереснее, и приятнее.

Ей-Богу, если бы Лестат стал обычным человеком, вышел замуж за Дэвида Тальбота, или женился на Гретхен, и жил бы счастливо — это был бы более интересный конец, вызвавший бы лютую ненависть любителей романтичных кровососов. Однако нет. Гимн существам, во всех смыслах паразитирующим на других, продолжается. Сад Зла остаётся идеалом, вомпёры — воплощением красоты и изящества, а люди — обычными «цветами на опушке», коими можно умилятся, а можно — и сорвать, тут же выкинув в сторону. Вот такая лёгкая, слегка людоедская, но такая «готишная» мораль...

Олди замахнулись на толкование одного из самых сложных эпосов древности — «Махабхарату». С греческими мифами как-то попроще, а здесь... «Эффекта узнавания», как в случае с гомеровскими творениями, от читателя не дождёшься. Тогда Олди поступили по другому. Они попросту взяли общий, весьма экзотический антураж, канву эпоса, персонажей — но предпочли не концентрироваться на духе, философии Древней Индии.

Мир чувствуется плохо. Это своеобразный аналог театральной сцены, где в минимуме декораций разыгрывается сложная человеческая драма, однако эффекта погружения нет. Есть впечатление экзотики, эклектики, однако происходящее на сцене, а уж тем паче, диалоги, оставляют желать лучшего. Действие могло бы происходит где угодно и красивости могли бы быть какими угодно — суть не изменилась.

Может быть, это философское произведение? Отчасти — да. Однако особо глубинных сентенций авторы не произносят. Это повесть о крушении старого мира, о Демиурге новой эпохи. О рабстве и ответственности за свои поступки. В принципе, ничего гениального здесь нет, основные мысли трилогии можно изложить в одном абзаце, но оформлено всё талантливо, врать не буду.

Персонажи — удались, каждый из актёров ровно и достойно играет свою роль, хотя в иных моментах она «смазывается». Грозный Дед — идеальный хранитель государства, «серый кардинал», воплощение Пользы, Брахман-из-Ларца — наставник, всегда поступающий по меркам Закона и Ушастик-Секач, олицетворение Любви, которая позволяет делать правильные решения по зову сердца. Человек, чьим именем назван цикл — Чёрный Баламут — скорее «потрясатель основ», сокрушающий раки привычного во имя собственной свободы, вернее, собственного рабства. Создающего мир, где нет Закона, Пользы и Любви... Где мир так же пуст, как и его создатель-революционер, не способный ничего построить на хрупком фундаменте.

Герои, как и положено в пьесе, играют чисто символическую роль. Так же, как и довольно неубедительные декорации, как словесные красивости, вышедшие из индийского эпоса, но напрочь теряющие свою роль на фоне богов, беседующих между собой, скажем так, на «русском простонародном». Антураж есть антураж, и за всё вышеперечисленное оценку можно было бы и снизить. Однако... Написано хорошо, завершено логично, философская составляющая, хоть и простенькая, доведена до логичного конца (у Олди часто бывает и по иному). Что ещё надо-то? Поэтому — твёрдая 4.

Всё-таки Олди сумели вытянуть конец на должный уровень — честь им и большая хвала. Не всегда получается это у них. Впрочем, идея-то у них достаточно простая...

Карна-Секач и Кришна-Баламут. Две стороны одной медали, по сути, ведь так? Они оба свободолюбивцы, Оба не любят ни Порядка, ни Пользы. Они вообще не ценят правил, идут поперёк тому, что пристало. Но судьбы их — разные... Дело в том, что Карна выбрал себе сторону, которую считал верной, и не пытался кроить мир под себя, не пытался ломать его об колено, чтобы сделать его лучше. Кришна...

Кришна — революционер. До мозга костей. Закон предполагает его рабство, как аватары бога? Что же, он ненавидит закон. Он вынужден подчинятся магическим законам варн? Он ненавидит этот закон. Этот мир, мир, в котором я страдаю, не должен существовать — так? И Кришна уничтожает его.

И эта реальность живёт по принципу «иди куда хочешь». Нет Закона — есть лишь Польза. Ты свободен в своём выборе. Невидимых нитей, скрепляющих варны, больше нет, нет богов, помогающих пастве. Теперь люди — спущенные с цепи звери... А «Бхагаван Кришна» — кому он нужен?... Всё равно он — абстракция...

Потому что создавая новый мир, ты думал лишь о себе — и он стал похожим на тебя.

Просто, проверенно, крепко. Олди берут не столько философичностью, сколько оригинальным антуражем, эклектикой и смелой игрой слов. Читать, конечно, интересно, но перегрузка «экзотикой» не идёт на пользу — в конце концов, когда стержневая идея становится явной, всё это кажется лишней шелухой.

Твёрдая четыре — написано по прежнему очень хорошо.

Олди продолжают плести сеть своего произведения, перерабатывая, вернее — пересказывая «Махабхарату»,дополняя её криптоисторическими вставками. На этот раз они пустили в оборот «Дронапарву», и рассказали о нелёгкой судьбе Наставника Дроны, Брахмана-из-Ларца, совершенного воина. Казалось бы, есть разворот для эпоса, для героической фэнтези, однако авторы идут по другому пути. Они всегда пытаются внести в свои произведения элемент философии, сделать их интереснее для читателя, что называется, «с мозгами». Дрона в начале романа — даже в детстве — воплощение Правильности. Он — «Абсолютный Брахман», он знает вселенский Закон, и всегда исходит из Пользы. Это тебе уже не прямой и честный воитель и государственник Гангея Грозный — нечто иное. Дрона — человек, который никогда не сомневается в Законе и Пользе, который всегда знает, как нужно поступать. По сути, это целая философская проблема — человек-совершенство, лишённый всего, кроме «Закона», по сути, чудовище похлеще любого ракшаса.

Дрона, однако, у Олди вышел несколько противоречивым персонажем, они не стали ему отводить функцию аллегории. Он способен и на любовь, и на сочувствие, и на сомнение. На мой взгляд, это немного смазывает его образ, Дрона-человек появляется неожиданно и неизвестно откуда, также непонятно, почему у него меняется восприятие окружающего, не всегда отвечающее номам Закона.

Но это ладно. Роман написан, как всегда, талантливо и ярко, однако постоянная мешанина фрагментов оставляет несколько смешанное впечатление. Слог хорош — но он, чаще всего, одинаков. По сюжету Индра разбирает различные записи посвящённые Дроне, и здесь можно с удивлением обнаружить, что текст, написанный простым городским десятником мало отличается от написанного богом мудрости Ганешей. Полифония не получилась — текст един, просто разодран на части, явно искусственно.

Итак, впереди третий роман, возможно, раскрывающий несообразности первых двух. На первый план выдвигается Чёрный Баламут, и вот уже поле Куру как бы не очень далеко... И всё же запутанное повествование, перегруженное лишними экзотизмами — не идёт в пользу.

Олди, оказывается, работали не только на поле античной мифологии, но и прошлись на казачий манер по индийской. Материальчик, конечно, непростой — греки, дети природы, всё-таки не создали такой сложной, многосоставной и необычной для нас вселенной могущественных сур, героических аватар и невероятнейших чудес горы Меру. И консультанта уровня доцента Шмалько у них не нашлось — могли бы, что ли, Бонгард-Левину написать... Однако — нет. «Гроза в безначалье» вышла значительно проще и мельче, чем «Герой должен быть один».

Да, чужая для нас культура, никуда от этого не денешься. Я знаком, конечно, с индусскими мифами, но достаточно слабо, и «Махабхарата», в отличии от «Илиады», не известна мне в своих подробностях и нюансах. Но, что характерно — ни один термин, ни один эпитет, ни один образ не заставил меня полезть ни в глоссарий, ни в «Википедию». У меня нет феноменальных знаний индусских верований, мне хватает читаных в школьные годы научпоповских сочинений.

Вывод: индийская мифология знакома Олди примерно на таком же уровне. Игра эпитетами, образами, экзотическим антуражем — вот секрет успеха. Впрочем, в любом случае мир не играет большой роли — всё здесь напоминает театральную постановку, где посреди фактически пустой сцены с минимальным набором декораций разыгрывается человеческая драма. Гангея Грозный, он же Дед, мог бы сменить своё имя на Зигфрида, Бхарату могли бы назвать Бургундией — смысл остался бы практически тот же. Дело вовсе не в антураже Древний Индии, которую попросту не чувствуешь — только через экзотику имён, названий, понятий... Ещё больше погружению в мир Индии мешает язык персонажей — нарочито русский-простонародный, видимо, он должен был показывать связь времён, но это не особо чувствуется...

В сухом остатке мы получаем просто фэнтези. Яркое, аляпистое, по олдиевски замороченное и закрученное фэнтези. Если слегка поскоблить яркую фреску индусской экзотики, под ней скрывается, в общем-то, простая (на момент конца первого романа), линия — судьба полубессмертного богатыря Гангеи, оказавшегося на острие опасных игр богов. Это, в своём роде интересно, но — пока — не отягощено глубокими философскими проблемами.

В целом, мне понравилось, как это сделано, ведь Олди — всё-таки мастера. Читаем дальше.

Решил вот намедни посмотреть что-нибудь из русских межавторок, оценить, скажем так, качество отечественного ширпотреба. Игру Disciples II я знаю и уважаю, поэтому, конечно, давно присматривался к книжной серии, и решил взять именно томик из этой серии. Скрепя сердце, взял почитать автора-девушку, из МТА, пишущую книжки для якобы «смешной» армадовской серии, надеялся на чудо.

И, должен сказать, сначала книжка меня приятно удивила. Несмотря на бледноватость и несколько «подростковый» стиль, начало вызывало интерес. Молодой парень, гордый и амбициозный, покидает наставника-колдуна, желая изучать все виды магии, включая тёмную, и добиться успеха. Опасаясь за окружающих, чародей накладывает на ученика заклятье, которое, в случае отнятия жизни живого существа, неизбежно превращает свою жертву в... Не буду раскрывать секрета.

Несмотря на банальность развернувшегося в дальнейшем сюжета, он смотрится вполне сносным — столкнувшись с реальным миром, амбициозный Вернер слегка поубавил свой пыл, а встреча со своей Любовью заставила его повзрослеть, осознать чувство ответственности и всё такое, как положено. В принципе, всё вполне на месте, тем паче, что Набокова постаралась показать как можно больше фирменных «фишек» первоисточника. Тут вам и Легионы Проклятых с демонологами и белиархами, и Орды Нежити с некромантами и вампирами. Благородная Империя с теми самыми зданиями, которые мы не раз строили, таинственные золотистые леса эльфов... Спасение книги как раз в той ностальгии и чувству узнавания, когда вспоминаешь ту самую замечательную игру.

...Однако дальнейшее развитие сюжета напрочь убивает всё то, что так хорошо начиналось. Конечно, роман не столь велик, чтобы успели надоесть эти «стенания юного Вернера», однако количество условностей и роялей в кустах начинает раздражать. Автор старается соблюсти реалистичность, второстепенные герои гибнут, как и положено статистам, однако главные остаются в неприкосновенности, несмотря на всю их вселенскую тупость. Рядом всегда окажется тот, кто тебя исцелит, не монахиня, так проезжающий мимо, совершенно случайный, Ангел (это не шутка).

Конец, приторный, сладкий, совершенно сказочный, едва ли не вызывает приступ диатеза, и разрушает всю канву мрачноватого и обаятельного мира Disciples, который, явно стремясь прыгнуть через голову, ваяла молодая авторесса. Я, конечно, ничего не имею против счастливых концов, но выполненная в таком голливудском, ненатуральном стиле, причём в исполнении персонажей, за которых не тянет переживать... Сами понимаете — явно лишнее.

Итак — обаяние мира Disciples (весьма условного, но всё же), любопытная завязка, недурной, неотвратный стиль школьного «сочинительства». Однако — приторный конец, простенькое и предсказуемое развитие сюжета, и многочисленность «роялей» — заставляет выставить грустную, но справедливую оценку.

Короткий детектив о Грегоре Эйзенхорне? Который годами расследует сложнейшие дела о страшных ересях и ксеносах? И тут... Полноте, а детектив ли это? Какой-то лордик умер, инквизитор с подругой пошли искать убийцу, где и нашли (как-то само собой, конечно) очередную Неведомую Хрень, которую благополучно и уничтожили...

Если честно, это совершенно ни о чём. Зарисовочка, в очередной раз демонстрирующая боевые навыки нашего кумира от мира Боевой Киянки. Читается за пять минут. Стирается из памяти — сразу же. Спасибо за халтуру.

Ей-Богу, Дэн Абнэтт продолжает для меня держать рамку лучшего автора по вселенной «Боевой киянки». «Возвышение Хоруса», «Инквизитор» — наверное, это лучшее, что есть в этом немаленьком цикле. Абнэтт — один из немногих, кто умеет подать не просто тупую боёвку, но подать Идею.

Что происходит с теми людьми, обычными, простыми людьми, не космодесантниками на пафосном ходу, которые сталкиваются лицом к лицу с ужасом Хаоса? Не меняет ли это их сознание? Не начинают ли они опасаться всего странного и непонятного в окружающем? К чему может придти человек, брошенный, как использованная, ненужная вещь, с искалеченной психикой? Он будет продолжать... бороться?

А ведь это касается не только людей из вымышленной вселенной. Это касается всех ветеранов войны...Жутко, действительно жутко.

В руках у меня находится толстенный томик с серебристой обложкой, заполненный убористыми буквами. Буквы складываются в строки, строки образуют текст. Заключённый в рамки прямоугольного предмета из целлюлозы под названием «книга», этот текст должен приносить нам эмоции, наталкивать на определённые мысли, высказывать идеи... И вот — «Криптономикон». Весьма внушительный кирпич, как пишет аннотация, «Magnum Opus наших дней». Я этого и ждал. Ждал размаха, глубокой философии, интересных героев, захватывающего сюжета... Что получил?

Это вопрос интересный. Том в девятьсот страниц не может быть абсолютно пустым, в нём что-то должно быть, вызывающее интерес. Сама по себе идея, конечно, любопытная. Стивенсон явно дал себе задачу показать эволюцию человеческой мысли, ведущей от мудрёных кодов шифровальщиков к созданию предмета, изменившего облик всего человечества — компьютера. Принцип кодировки информации один и тот же. Отсюда прямо вытекает и вторая важная проблема сего талмуда — всякий код можно дешифровать. Таким образом, всеобщая информация, находящаяся в пространстве Интернета, перестаёт быть тайной, грубо говоря, жизнь, переведённая в цифру — достояние любого ловкого программиста. Это действительно новая эпоха. И создание Крипты — места, где возможна анонимность пользователей — необходимость для неё.

Сама центровая идея любопытная, однако её воплощение оставляет желать много лучшего. Вспоминаем «Илион» Симмонса — как изящно переплетались там абсолютно разные по стилистике куски текста! Здесь же — полная невнятица, «разброд и шатание». Когда герои произносят монологи — это смотрится замечательно, однако когда идут приключения или интриги — начинаешь поневоле зевать. Конечно, роман иногда оживляется, правда, только на линии Бобби Шафто и Гото Денго, но общей картины не исправляет.

Стремление к многобуквию, к графомании — вот главная беда автора — слишком много текста ни о чём. Да и с персонажами накладка — они неинтересные. Совсем. Они, конечно, носители определённых идей, которые пытается подавать автор, но назвать их живыми людьми невозможно. Многие интересные находки (солдафон, сочиняющий хокку, учёный с несколько аутичными наклонностями) достаточно быстро забываются, и они превращаются в каких-то безликих статистов. Я не буду уже рассуждать о странных пассажах, с которыми автор явно... перемудрил. О странных «типичных финнах» по имени Отто и Джульета. О подлодках, большее количество которых помогло бы Гитлеру выиграть войну. О каком-то свифтомском Йиглме, который даже в качестве декорации в романе смотрится весьма странно и нелепо. Помолчим...

В итоге — Magnum Opus оказался чудовищем Франкенштейна — сшитым из неравнозначных кусков текста, непомерно раздутого и многословного. Однако — общая идея, плюс замечательные монологи (не диалоги!), плюс изрядная доля иронии и юмора — вытягивает сие огромное сочинение на четыре с минусом. Но — не больше, недостатки слишком явны.

Через пару лет после выхода «Вампира Лестата» Анна Райс решила продолжить хоронить стилистику и мораль «Интервью с вампиром», окончательно переведя историю романтичных кровососов в разряд высокой фэнтези — с тысячелетней историей, забытыми цивилизациями, и всем прочим, что так любит взыскательный читатель романчиков Касслера и Брауна. Увы, романтик Луи со своим логичным и закольцованным миром остался декорацией — он не нужен в жестоком мире сверхсуществ-полубогов, коими стали, прости Господи, вомпёры.

Предыдущая книжка закончилась на том, что пробуждается прародительница всех вомпёров — коренная шумерка-уручанка Акаша, и, вдруг решает строить «Дивный Новый Мир». Правда, её планы напоминают скорее идейки радикальных феминисток слабоинтеллектуального типа, нежели на измышления существа, живущего 6000 лет на этой грешной планетке. Но не будем о грустном. Для реализации планов ей нужен соратник — всех покоряющий, необузданный вомпёр Лестат... Почему? Неважно — любит она его. И тогда древняя вомпёрша Маарет собирает на своей загородной вилле команду Мстите... простите, кровососов, дабы покончить с так называемой Королевой Проклятых...

Из вышесочинённого помпезного текста вы, надеюсь, поняли затравку романа. И про мотивацию персонажей поняли, и про сюжетную составляющую. Не это главное. Главное Райс запихнула в череду длиннющих диалогов и монологов, разных по смыслу и содержанию. Про простенькие филосоВствования Акаши мы не будем рассуждать — уже всё ясно. Во первых — прорекламировать выходящий через два года роман «Мэйферские ведьмы», посвящённый ордену, изучающему паранормальные явления — Таламаске. Во вторых...

Здесь Райс продолжила изложение истории появления на свет вомпёрского племени, на этот раз во всех подробностях — со слов личных участников этих событий. Красивые исторические вставки агрессивно подминают под себя основную сюжетную канву романа. Маарет попросту рассказывает историю — а «борьбу» с Акашей вомпёры ведут, сидя в уютных креслицах, слушая красивые сказки от своей старшей сестры, не спеша действовать и защищать свою жизнь.

В финале этого длинного, помпезного и немного судорожного потока мысли — быстрая и нелепая расправа с антагонистом, спасение вампирячьего рода, и сентенции о том, как прекрасен наш мир, и в особенности — его заокеанская половина. Так что приключения женоподобных и вечно хныкающих романтичных кровососов продолжаться. А жаль — приобретённая масштабность и массовость начисто убила очарование первого романа...

...Четвёрка с минусом — и то, только за «египетскую» часть.

Вы знаете, «Сага о Копье» стала своего рода символом. Символом подростковой литературы. Ты читаешь «Dragonlanse»? Не «Песнь Льда и Огня»? Мда, это диагноз, парень... Да, «Песнь...» я так пока и не дочитал, чувствую, это надолго. А вот эта трилогия — под рукой. И — она мне нравится!

Да, согласен. «Сага о Копье» — шаблонна. Наивна. Предсказуема. Глуповата. Часто скучновата...

Но в то же время — красива. Легка. Добра. Смешна. И даже иногда — неоднозначна...

Ну а что много говорить о «Саге...»? Какой смысл? Это классическое фэнтези, во всех смыслах этого понятия, чисто развлекательное чтиво, которое, несмотря на коммерцию, вышло очень достойным. Конечно, до эталона фэнтезийной межавторки — «The dark elf» — он не дотягивает. Первая книга — практически провальна, а попытка ввести туда ещё элемент рефлексии, в виде Таниса — и вовсе ужасен.

И всё таки — трилогия очень динамична, как я уже писал. Здесь есть множество красивых и эпичных моментов, героическое перемежается со смешным и трагичным. Отдельное спасибо за Рейстлина — всё таки авторам удалось ввести по настоящему неоднозначного персонажа, к которому не знаешь, как относится, и которого нельзя отнести ни к одной из классических категорий ролевых игр (правда, я их плоховато знаю...).

В общем — вполне удобоваримая вещь. Приятное, лёгкое чтение, которое не оставляет после себя ощущение пустоты и тяжесть зверски убитого времени. Фэнтези — оно и есть фэнтези. Какое имеем.

...Итак... За спиной Рейстлина закрылись двери Башни, Карамон и Тика попытаются жить мирно, Танис будет продолжать ныть, Тас — хвастаться и воровать... Неужели это конец?

Задел на продолжение здесь, конечно, есть. Куда без него? На то и коммерческий проЭкт, чтобы читатели снова смогли встретиться с полюбившимися героями. И даже со многими умершими из них. Почему нет? Несмотря на яркую коммерческую направленность, на подражательность и банальность, цикл есть за что любить.

Последний роман вышел не менее ярким, чем второй. Здесь есть неожиданные повороты сюжета, красивые и убедительные эпизоды, даже трагический надрыв, заставляющий сжиматься сердце. Авторы вложили сюда много своей души, они старались искренне рассказать немного наивную историю победы Добра над Злом. Честь им и хвала — они смогли ввести в текст весьма неоднозначные образы Рейстлина и Китиары так, что они органично вписались в этот совсем, казалось бы, структурно простенький мирок.

Сюжет очень динамичен, но в тоже время грамотно сбалансирован — яркие и запоминающиеся сцены, просто просящиеся на большой экран, сменяются диалогами, причём среди них есть даже осмысленные и по делу. Трагические моменты перемежаются со смешными, драйвовые — со спокойно-эпическими. Почти всё по делу, мастерство авторов выросло. Тоже самое и с героями — к ним привыкаешь, в них даже начинаешь верить, а временами — и переживать. Конечно, горько жалеешь о том, что нытику Танису так и не снесли голову, что только положительно сказалось бы на сюжете. Однако... Не судьба. Блистают Рейстлин и Китиара. Продолжают развлекать Флинт, Тас и Фисбен, которые, несмотря на однообразие, не надоедают. Большинство остальных остаются статистами, изредка подбрасывающими реплики главным героям, или подставляющимися под их клинки.

Лично мне понравилось, как это написано. Несмотря ни на что, роман получился даже неглупым и очень динамичным. Можете, конечно, обвинить меня в дурновкусии, но я люблю фэнтези — даже такое, достаточно банальное и стандартное. Ну люблю я эльфов с гномами, и готов верить в чудеса.

Так что «Драконы весеннего рассвета» — хороший роман. Просто он написан... с искренностью. И за это — спасибо.

...Этот роман мог бы написать Тарантино? Не смешите меня — ну нет в Аберкромби того жутко-привлекательного макабрического юморка, который свойственен американскому режиссёру, того самого, который заставляет нервно хихикать, подпрыгивая на стуле, смотря на кроваво-смешные моменты его фильмов. Нет — у Джо всё более или менее смачно, брутально, однако практически лишено некого... чувства послевкусия, свой стенному фильмам Тарантино. Он остался непревзойдён.

А что у нас по поводу развенчания штампов? Сугубо реалистично? Я вас умоляю — главной героине и её товарищам везёт всю книжку, а она весьма и весьма немаленькая. Литература — всегда условность, что ни говорю, и «ЛПХ» — не исключение. Воссоздать реальность, подлив больше кровищщи и дерьма, нельзя — это лишь создаст некое впечатление гадливости. Иногда оно действительно возникает — никуда не деться.

В остальном я, пожалуй, присоединюсь к похвалам. Да, этот роман мне понравился больше, чем оригинальный «Первый закон». Он переплюнул и классическую «Кристомонтию» (признаюсь, я ненавижу Дюма), написанную на ту же тему. Хотя о чём это я? Разве роман — о мести? Сюрприз — наконец-то Джо собрался с силами, и нашёл, что хочет сказать людям! В его книгах появился смысл!

Дело вовсе не в мести. Дело в самих людях. Большинство из населяющих роман людей стремятся к тому, чтобы стать лучше — как Трясучка. Как Морвир. Как Коска. Или хуже — как Меркатто, например. Однако все они терпят фиаско. Кк сказал Коска? «Каждый остаётся в конечном счёте таким, какой он был». Люди не меняются — они такие, какие они есть. Спорно, конечно, но крепко — на эту ось нанизан весь роман, вся книга крутиться вокруг этого утверждения, густом замесе смерти и секса.

Монцкарро Меркатто, возможно, несколько приукрашена, но хороша — в отличие от многих женских персонажей в фэнтези, её чувствуешь, и в неё веришь. Не герои и не злодей — воительница, живущая ради благополучия тех, кто ей дорог, и не гнушающаяся ничем, чтобы этого достичь. Трясучка вызывает уныние — фактически, он заменил Логена, и продолжает его линию, которую я называю «Тынавсегдаостанешьсядушегубом». Коска веселит, правда, основная доля его моноспектаклей отходит на вторую половину книги — в начале он сам на себя не похож. Также повелелил чрезвычайно Балагур — несмотря на лаконичность изложения, Джо смог создать персонажа, не уступающего интересностью и оригинальностью Глокте. Также восхищение вызвал Шенкт — также лаконично, однако сильно.

Всё это сплетается в урагане поединков, крови, коротких и резких диалогов. Детективная линия, правда, на нуле, да и выражена она очень слабо. Зато элементы боевика и триллера появляются вовсю. Почти нет провисаний — всё очень чётко и быстро. Концовка, кстати, вполне логична — она и вполне обоснована, и достаточно реалистична. Ну а что вы хотели? Это же литература...

...Роман открывается и закрывается одной и той же фразой — «Солнце было цвета запёкшейся крови». Столько людей погибло, столькие судьбы порушилось — и мир ничуть не изменился. Люди не стали ни лучше, ни хуже, они только лучше поняли себя. Никакого урока, ничего — просто кровь, пот и слёзы. То, что было основным недостатком Джо, он смог обернуть смыслом, придав роману полносту.

...Приветствую вас, господа. Вы знаете, под занавес лета ваша компания была мне весьма и весьма приятна. Я следил за вами, за вашими жизнями, пытался понять, кто вы такие. Конечно, господа, вы — всего-навсего книжные персонажи, в большой степени вы условны, так же и любое воображаемое творение человеческого мозга. Но для читателя вы настоящие, поэтому я общаюсь с вами напрямую.

«Зачем я это делаю...?». Да, Глокта, интересный ты человек. Ты изуродован, сломан, искалечен, и всё же остаёшься самым честным, иногда даже — благородным из всей этой компашки. Ты понимаешь, что люди — дерьмо, и относишься к ним соответствующие. Ты цепляешься за жизнь, и пытаешься быть мастером своего дела. Тебе это удаётся. Я говорю тебе — спасибо. Благодаря тебе, Глокта, человеку, вызывающему одновременно злость, омерзение, жалость, уважение, гордость — чувствуешь, что умом и изворотливостью можно много достигнуть. Спасибо тебе за понимание жизни — такой, какая у тебя есть.

«Я ещё жив»... Логен Девятипалый, отчего ты поник головой? Оттого, что ты умеешь только убивать? Извини — это твой дар. Однако ты больше, чем просто убийца. За это я говорю тебе — спасибо. Ты всё время хочешь мира, но попадаешь на войну. А там твоя суть ясна. Но всё же... Ты же пытаешься стать лучше? Осесть, не брать в руки оружия, не упиваться чужой кровью? Да. Но твоя суть всегда сильнее тебя, и с этим ты ничего не можешь поделать. Но быть может, ты сможешь сломать себя?

Джезаль? С чего у тебя голова поникла? Думал, жизнь будет легка и приятна? Ан нет, хрена с два. Путешествие в дальние страны обернулось только лишь асимметрией физиономии, а королевская власть — прочными и остро режущими нитями кукловода. Осознал, как хороша жизнь без этих примочек? Познал горький вкус власти? Я говорю тебе — спасибо. За то, что теперь ты видишь мир и самого себя такими, каковы они есть. Ты навеваешь меня на мысли, что человек всё же способен смотреть правде в глаза...

И тебе я говорю спасибо, Ферро. И тебе, Ищейка. Вы составили мне приятную компанию в странствиях по Земному кругу. Да, Коллем Вест, и про тебя я не забыл. Вы трое — одни из немногих, кто действовал на этой шахматной доске по своему — своими головами, своими руками. У вас была свободная воля, и вас почти никто не направлял — и вы поменяли историю родного мира, даже больше, чем все остальные. Я говорю вам — спасибо.

Да, вот и ты, старик. Здравствуй. Конечно, ты вызываешь мало положительных эмоций, ведь весь мир — всего навсего игрушка в твоих руках, ты не уважаешь и не чтишь ничью жизнь, кроме своей. Но я говорю тебе — спасибо. Ты создал тот мир, который я видел в «Крови и железе». Несправедливый, жестокий, но относительно спокойный мир. Спасибо и на том, старая ты скотина — ты многое дал людям, хотя многое и отнял.

И, наконец, ты сам, Джо. Очень не хочу этого делать, но вынужден спросить: чему ты хотел нас научить? Что жизнь жестока и несправедлива? Спасибо, мы видим это очень хорошо. Что люди — только пешки в руках тех, кто сильнее их? И такое бывает. Где глубокий смысл? Где философская глубина? Где борьба за то, чего никогда не будет? Ничего этого нет у тебя, Джо. Ты полемизируешь со старым Профессором Оксфорда, показывая мир «таким какой он есть»? Извини, но у человека, побывавшего в мясорубке на реке Сомма, больше права решать, что писать о войне.

И я говорю тебе — спасибо. Спасибо за хорошую историю. Спасибо за интересных людей, судьбу которых ты показал. Да, от твоих книг сложно почерпнуть что-то, неведомое ранее. Но история — динамичная, яркая, и логичная. Спасибо тебе! Развлекательной литературы такой высокой пробы мне не приходилось читать давно.

Я ничего не могу сказать о «штампах», которые порушил Аберкромби. Умолчу о жёсткости и реалистичности. Не произнесу ни слова о шедевриальности этого романа. Каждый из перечисленных тезисов вызывает у меня определённые сомнения.

Но это, впрочем, неважно. Важно одно — Аберкромби смог написать яркий, талантливый и динамичный фэнтези-эпик, от которого сложно оторваться. Отдельные эпизоды и сцены скреплены между собой невероятным ураганом перекрещивающихся линий, битвы сменяются интригами, и наоборот. За одно это можно любить роман. А вот по поводу «развенчания шаблонов» — вот здесь я бы поостерёгся. Что мы имеем, скажем, в роли персонажей? Ведь, вопреки своему тезису, почти каждый из них получил то, что заслуживает.

Конечно же, Байяз. «Ужасен Чёрный Властелин — а я ведь могу стать ещё ужасней». Узнаёте? Вот и он, старый паршивец. Он старый шахматист, в своей борьбе с Кхалюлем способный укладывать миллионы людей. Байяз своей невидимой рукой управлял всеми куклами, которых мы считали главными героями, ради своей борьбы, ради власти. Эдакий вышедший из Ортханка Саруман, посадивший на престол Эомера, чужими руками выстраивающий свою Империю. И он, как ни крути, заработал свою победу — упорным многовековым трудом, гигантским опытом и абсолютным равнодушием к человеческой жизни.

Инквизитор Глокта получил кресло архилектора и, в придачу, юную жену-красавицу. Не заслужил? Отнюдь — он, несмотря на свою жестокость, остался самым честным из всей компашки героев, способным видеть мир таким, каков он есть. Его иллюзии ведь были убиты дотла в Гуркхуле...

Правде в глаза не пожелал смотреть Логен Девять Смертей. Возвратившись на север, он вновь попал в среду, в которой мог выжить только тем, кем был — беспощадным убийцей. Конечно, его оригинальность целиком заимствована из романов Геммела, это видно даже невооружённым глазом — эдакая помесь Друсса, Нездешнего и Скилганнона. «Ты всегда будешь душегубом», говорил один из перечисленных самому себе, это же относится и к Логену. Что он получил? Гибель друзей и отторжение соратников, и позорное бегство в конце. Во первых, он попробовал освободиться от пут Байяза, но против него, свободного, сразу выдвинулись фигуры, способные попрать его могущество. И во вторых — Логен не приспособлен для мирной жизни на Севере, он — прирождённый берсерк, и таким останется.

Джезаль остался таким же, каким и жил. Конечно, удар, схлопоченный во время перехода через Империю, немного повытряс дури из осла, он и в благородного рысака Луфара не превратил. Пройдя через немыслимые испытания, он быстро вскрыл вою суть — труса и дурака, хотя, впрочем, вполне добропорядочного. Он, конечно, в какой то степени заслужил и удобства королевской жизни, но и сапог Байяза на своём некогда смазливом личике — тоже.

В общем, всё в порядке. Ферро получила месть, Доу — власть, Сульт и Маровия — смерть. Справедливость торжествует. Хотя, пожалуй, одному Колему Весту не повезло...

...Ещё хочется отметить, что мифотворец из Джо — достаточно посредственный. С описаниями у него... проблемы. Осада крепостюшки на севере войсками Бетода удалась, а вот сражение при Адуе оставляет желать лучшего. Мы видим только отдельных героев, служащих нам путеводными огоньками в этом тумане, однако само впечатление битвы, приведшей к чудовищным разрушениям, не складывается. Хотя автор и старается изо всех сил.

Так что — хороший роман. Не гениальный, не меняющий впечатление о литературе. Просто хорошее завершение недурного цикла, динамичное, бойко написанное и приятно читаемое. Аберкромби молодец.

...Ну что же, покамест ни один человек не оставил ни отзывов, ни даже оценок. А между тем роман далеко не так велик, как водится нынче у книгоиздателей. Я прочитал его за одни сутки — ни больше, ни меньше. Итак, чем порадует нас Николай Свет-Данилыч?

Во первых — встречей со Старым Хрофтом, вернее — Одином. Бог, плечом к плечу рубившийся с молодым магом Хедином в «Хрониках Хъёрварда», всегда мне импонировал, больно уж впечатляющий образ получился. Впечатление не испортил и достаточно средненький «Тысяча лет Хрофта» — но там у меня претензии к тому КАК он сделан, а не к самому герою. И теперь Хрофт стал главным действующим лицом «Пепла Асгарда», что не может не радовать. Как всегда, Древний Бог действует прямо и решительно — валькирия Рангрид разбудила в нём мечту о... возрождении Асгарда.

Да, ни больше, ни меньше. Причём не просто о восстановлении старых стен — о возвращении из Царства Мёртвых всех его обитателей. Замысел, конечно, впечатляет, хотя походы к краям Реальности для героев Перумова стали обыденным делом. Однако Перумов продолжает грамотно вводить новые сущности в цикл, преобразуя при этом старые — мы вплотную видим Соборного Духа Демогоргона, наблюдаем иное лицо Водителя Мёртвых Яргохора, видим новые пейзажи и просторы Упорядоченного.

Несмотря на грандиозность происходящих событий, мы спотыкаемся о первый существенный недостаток романа. Да, Перумов раскрывает новые тайны Упорядоченного, показывает новые пространства и старые сущности в новом свете. Однако его чисто стилистический инструментарий не изменился, и, казалось бы, даже обеднел. Размах фантазии есть, Ник стремиться показать всю бурю своей фантазии, однако... У него просто не получается сделать это на достаточном уровне. Не хватает выписанности, не хватает стиля.

Второй существенный недостаток характерен для 1 романа цикла (2-го — в меньшей степени). Перумов перебарщивает с диалогами, причём перебарщивает очень сильно. Персонажи слишком много говорят, причём иной раз — совершенно не по делу. Иногда возникает чувство, что читаешь «Эдипа-царя», хорошо хоть в соответствующую ритмику не попадает. Лучшие книги Перумова как раз находят грамотный баланс между действием и разговорами, здесь же — существенный перевес в пользу последнего. А бесконечные милования Хедина и Сигрлинн раздражали уже в конце первой книги...

Несмотря на вышеперечисленное, роман очень быстро и легко читается, в лёт. Слог, хотя и не идеален, достаточно приятен (смущают только новые перумовские «паразиты» — периодическое желание различных героев книги «отдать руку за (нужное вписать), и постоянное упоминание «восстания Безумных Богов»). Однако по тому, как выстроен сюжет, понимаешь, что старый добрый Перумов ещё жив, хотя и поистрепался. Задумка очень привлекает, она настолько «рыбная», что хочется облизнуться от предвкушения. Но Ник, видимо, очень торопился сдать роман в срок, и реализовал свою идею именно так, как я выше описал. Со всеми недостатками и достоинствами.

...И всё же? Какое место займёт Neu-Асгард в системе Упорядоченного? Как его будет воссоздавать Один, признавая, что предыдущий его вариант был «несправедлив»? Выступит ли Старый Хрофт против Новых Богов, своих старых друзей, ведь он нарушил Равновесие? И, наконец, как продолжиться сплетение интриг тройки людей-чародеев, желающих занять блистающие престолы Обетованного? Чёрт, придётся и следующую книгу читать.

...Насчёт «прекрасной истории», о которой говорили лаборанты в предыдущих отзывах — это слишком смело... Конечно, первый роман — «Тьма всех ночей» — был в меру интересен, по крайней мере там был нетривиальный персонаж в лице чародея Вартлоккура. Второй роман, однако, Глен Кук решил сделать иным — наполненным сражениями эпиком, в котором магия играет второстепенную роль, выводя на передний план отважных воинов и эффектные поединки. Но — увы, увы... «Дитя тьмы» страдает сухостью и оборванностью. Описания сражений и военных кампаний напоминают репортажи с фронта, в самом худшем смысле этого слова. Кук пытается описать людей — а выходят у него статисты, причём неизбежно. В принципе, больше ничего в романе нет — ну, разве что пару эффектных сцен есть в наличии, отрицать не буду, в целом же — всё достаточно грустно.

С читанным только что Аберкромби — нет сравнения. Я не знаю «Чёрного отряда» и «Гаррета», но «Империя ужаса» пока — совсем не впечатляет. Можно было лучше.

/...Маг Байяз со своим отрядом высадился на берегах разлагающегося трупа Старой империи. Тот же нехитрый манёвр проделал майор (уже полковник) Вест, но в морозной Инглии, навстречу которому двинулись северяне во главе с Тридуба. Его былой друг инквизитор Глокта покинул корабль на другой стороне моря — в южной Дагоске.

Вот так — со сходен — начинается расстановка фигур в воображаемой шахматной партии, которую создаёт молодой писатель Джо Аберкромби. Разыгранной на трёх досках, с разной степенью удачности, интересности партии, качеством сделанных фигурок. Тяжёлые и лёгкие, они, словно позабыв о правилах выписывают витиеватые узоры на своих площадках... Для чего?

Линия Байяза? Из таинственного «ферзя» он превращается в обыкновенного, беззащитного и глуповатого «короля», от которого, тем не менее, зависит само окончание игры. Да, Первый из Магов, как его пафосно называют, уже не впечатляет своим умом и таинственностью, всезнанием и расчётливостью. Он довольно статичен, болтает без умолку, в самый неподходящий момент выбалтывает собственные секреты. Его боевые фигуры — две «ладьи», Логен и Ферро — вызывают определённую симпатию, по крайней мере, Девятипалый — точно. Ферро достаточно однообразна в своих проявлениях и чувствах, Логен же остаётся вполне себе добрым и честным малым, правда, с затаённым берсерковским безумием. Он по прежнему напоминает Друсса Легенду, однако, как мне кажется, Друсс был всё-таки несколько... не поумнее, наверное, но поглубже. «Пешка», неизбежно пробивающаяся к противоположному краю доски, для «превращения» в более тяжёлую фигуру — Джезаль Луфар. Удивительно, как быстро может стать скромнее человек, которому разок хорошенько треснули по головёнке. Самодовольный осёл Луфар превращается потихоньку из аристократа в нормального человека, учась относится к другим с уважением.

Эта партия раскручивается достаточно медленно. Автору по прежнему слабо удаётся прописывать мир, однако кое-какие пейзажи Старой Империи, само собой, впечатляют, скажем, великий некогда город Аулкус. Однако его хоррорное очарование быстро исчезает при появлении чудовищ-шанка — мёртво молчащий остов города впечатлял куда больше. Однако под конец Аберкромби всё-таки соизволил измудрить крайне удачный ход, выставив «короля» полным ослом. За это можно простить ему всё что угодно.

«Кони» и «слоны» — это полковник Вест, а также северяне, которые присоединились к нему в надежде победить Бетода. Здесь, однако, нет места эволюции «фигурок» — они остаются в точь в точь такими же, какими их создал автор — и это вполне должно устраивать читателя, ведь каждая из них вышла вполне себе занимательной и интересной. Часть вышла динамичной и резкой — масштабные сражения и мелкие стычки, жертва тяжёлыми и лёгкими фигурами — в наличии. Особенно впечатляет описание битвы, в которой разбили бездарного Ладислава — написано мастерски, ничего не скажешь. Однозначно, плюс.

И, наконец, «ферзь» — инквизитор Глокта. Его партия напоминает скорее детектив, и ходы здесь сплелись в более занимательный узор. Он остаётся всё таким же — жалеющим себя, беспощадным, жестоким, честным и немного благородным. Пожалуй, наравне с Логеном Глокта — одна из немногих фигурок партии, которая вызывает симпатию. Немалым подспорьем в этом деле служит внутренний голос, постоянным рефреном звучащий в голове инквизитора — его отсутствие дало бы совершенно другой образ Глокты, менее симпатичный и привлекательный. Здесь сражения (даже если это оборона Дагоски) отходят на второй план — мы погружаемся в мир интриг и предательства, где каждое слово может стоить жизни. Интеллект Глокты противостоит, фактически, всему окружающему миру, вот только его мотивы остаются загадкой для читателя. Впрочем, они загадка и для самого инквизитора...

Однако миротворцем Аберкромби остаётся всё равно посредственным. Мира, мира не чувствуешь совершенно, даже Старую Империю. Я понимаю, что автор намеренно отказался от раскрашивания шахматной доски, чтобы не отвлекать внимания от большой партии — но придать чуть больше красок он вполне мог бы. Но не стал. Ну что же, ну буду его судить — это дело автора.

...Итак, дебют пройден, миттельшпиль вроде бы отгремел, далее — эффектный (возможно) эндшпиль. Однако Аберкромби может «слить» финал — как это иногда бывает с хорошими, но второпях завершёнными циклами. Пока что поставлю среднему роману твёрдую четвёрку, и с интересом буду дочитывать «Первый закон»... Интересную шахматную партию пропустить — великий грех.

Восемь лет назад взошла звезда нового американского писателя, работающего на на ниве модного нынче средневекового реализма «под Мартина». Парень был весьма талантлив, поэтому издатели, почувствовав золотую жилу, начали его раскручивать. Всего через два года ставший модным писатель добрался и до России — роман «Кровь и железо» прочли многие любители фэнтези, отклики, однако, были менее однозначными, нежели в случае с Мартином. В чём дело?

Джо Аберкромби стремился написать классическую фэнтези-трилогию, живущую, однако, по законам реального мира. Первый том — завязка, разворачивание панорамы авторской вселенной, демонстрация персонажей, и так далее. С завязкой и миром, однако, получилось не очень. Действие происходит в неком Союзе, где вместо бездарного короля управляет Тайный Совет. Погрязшему в коррупции и олигархии стране угрожает с юга таинственная империя, желающая взять реванш за предыдущую проигранную войну, и с севера — объединённое государство жестокого короля Бетода. В условиях грядущей войны на два фронта грядёт резкая расстановка политических сил, и тогда выдвигаются новые фигуры, которым суждено вдохнуть новую жизнь в Союз...

Да, именно поэтому Аберкромби решил сделать главный упор именно на героев. Мир у него не получается, он очень абстрактен, его совершенно не чувствуешь. Условное средневековье. С рыцарями средней отважности, светской инквизицией, льстивыми придворными, голодающими за стенами замков крестьянами. Однако персонажи — удались. И я даже не буду называть имя того, кто возвысил этот роман над всеми прочими вещами западных мифотворцев.

Он подобен Тириону, однако не всегда был таким. Величайший фехтовальщик Союза, он был жестоко искалечен в темницах южной империи, и лишился того, что считал делом своей жизни. Однако он желал приносить пользу своей стране, и снова стать матером — пусть даже и иных дел. Поражённый мастерством своих палачей, он стал самым беспощадным и принципиальным инквизитором, верным своему долгу.

Инквизитор — главная удача автора, которую он смакует из страницы в страницу. Все его болячки и травмы описываются им с любовью, с каким-то даже садизмом. Недаром Аберкромби подробно расписывает голос мыслей инквизитора, стремясь показать его сломленный, но ещё не погибший дух. Вторые по интересности персонажи — команда бойцов Тридуба, напоминающие скорее зоопарк головных тараканов. Ребята получились интересными, одновременно и симпатичными, и отталкивающими.

Остальные менее интересны, хотя и любопытны. логен Девятипалый чрезвычайно похож на Друсса-Легенду из геммеловских романов. Байяз — в меру интересен, но пока, видимо не проявил себя в должной мере, автор явно оставил его на «сладкое». Джезаль — обычный эгоистичный осёл из благородной семьи, на которого, правда, явно большие планы по сюжету.

В целом, под этих персонажей Аберкромби написал неплохой текст. Однако он излишне нетороплив, явно рассчитывая на длинный цикл, и это создаёт ощущение затянутости сюжета. Дело осложняет ещё то, роман практически лишён кульминационных моментов. Только два эпизода заставляют вздрогнуть — ссора Веста с Арди, и поединок Логена и Ферро против инквизиторских практиков. В остальном же случае всё гладко и плавно, хотя и не тягуче — читать всё равно интересно.

Итак, ставлю твёрдую четвёрку. Мартин, конечно, поинтереснее, но и он не гений, и Аберкромби до этого далеко. Но для дебюта очень солидно, и, конечно, есть свои огрехи. Но расти есть куда, и за второй том я принимаюсь немедленно.

Первая книга этого цикла была неплохим динамичным фэнтези-боевиком. Команда добрых дроу-эйлистрийцев под предводительством бравой неубиваемой Куильо весело и непринуждённо приключалась на просторах Подземья и Поверхности, борясь с богиней Ллос и её прислужниками... Это было сравнительно необычно, хотя и малость местечково — камерно, я бы сказал в этом случае.

В своём втором романе Лиза Смедман сбавила обороты, отдав больше времени на тягучие и длинные интриги малопонятных структур обществ дроу. Конечно, мастерство автора в описании схваток по прежнему на месте, этого не отнимешь, но их уже меньше, и сюжетные линии зачастую заставляют зевать.

Как-то непонятно получилось — чисто для поклонников расы дроу — из тех, кто учит их язык и культуру. Динамики мало, интриг, конечно, больше, но они до конца ясны и понятны только «посвящённым» в сеттинг. И читать, соответственно, нужно только им. В отличие от первой книги.

Один из ранних романов малоизвестного мне писателя Глена Кука. Молодой автор явно хотел соригинальничать, выставив главным героем романа не классического «доброго волшебника», а, так скажем, условно «злого». Сей условно злой колдун является разрушителем своей родины, но в то же время — человеком несчастной судьбы, бессмертным одиночеством. Но его держит эта жизнь, ибо ему обещана любовь...

Задумка неплохая, автор явно талантлив, однако реализация подкачала. Конечно, роман держится в основном на двух персонажах — чародеях Вартлоккуре и Горном Старце. Остальные персонажи набросаны слишком грубыми мазками. Стоит учесть, что Кук пытался сделать своих персонажей не добрыми и не злыми, что, в прочем, дало практически обратный эффект. Второстепенные персонажи вызывают недоумение своей... можно выразиться, бледностью — чрезвычайно плохо прописаны характеры (членов команды наёмников и семьи Королей Бурь легко перепутать друг с другом). Особенно вызывает недоумение Насмешник. Не вижу в нём хитрого шпиона и отменного бойца, ну не вижу, и всё! На протяжении романа он ведёт себя как полный полоумный кретин, и почему в него влюбилась прекрасная девушка — так и осталось для меня загадкой.

Сюжет сначала обещал многое. История юности Вартлоккура мне искренне понравилась, также как и завязка с несколькоходовой интригой вокруг Вороньего Грая. Двойные агенты-наёмники и предатели по совместительству с одной стороны, с другой — гордая, претензионная семейка Королей Бурь. У каждого из них есть своя правда, по сути, все они отличные ребята, но судьба (и деньги) развели их по разную сторону баррикад... Чтобы мгновенно собрать вновь воедино, стерев с доски памяти позорное поражение Королей. Дальше сюжет летит совсем быстро, и Глен нещадно кромсает собственные сюжетные линии, обрывая историю наёмников, и концентрируясь на Вартлоккуре.

Что в итоге? Хороший потенциал — и у автора, и у цикла. Но пока всё достаточно грустно. Неплохой, но весьма средненький романчик.

Да, давненько я не брал в руки тексты, которые, с одной стороны, доставляли мне чисто эстетическое удовольствие, с другой — заставляли посмеиваться над авторскими интерпретациями известного произведения...

Между тем, давайте вспомним, какое влияние на людей оказывает знаменитая «Илиада». Уникальный случай — сложнейший текст, с совершенно чуждой нашему уху ритмикой и нестандартными словооборотами (Гнедич молодец) стал частью русской культуры, вполне полноправной. Мало кто сможет вспомнить, кто такой Энкиду, перечислить подвиги лучника И, или рассказать, чем знаменит багатур Рустам. Зато каждый сможет поведать о подвигах Ахиллеса, трогательной любви Гектора и Андромахи, а уж тем паче — о хитроумии Одиссея. Так сложилось. И писатели-фантасты наплодили огромнейшую массу литературы «по мотивам», во второй раз прославив банду разбойников-убийц по кличке «ахейцы». Один из последних примеров, гуляющих на постсоветском пространстве — книги Андрея Валентинова и Генри Лайон Олди, написавших совместно «Ахейский цикл».

Роман Борянского во многом напоминает романы вышеуказанных писателей. По крайней мере, источник он знает ненамного хуже. Вот только особого почтения он к нему не чувствует... С одной стороны, Борянский вовсю стебётся над Гомером, выплясывая на костях древнего эпоса дичайшие танцы. С другой — всё-же остаётся вполне серьёзным, когда пытается соединить три очень разных берега одних вод воедино, отдавая бразды правления в руки... ну, скажем, богов, пусть будет так.

Да, три берега. Кемт-Айюгюптос, Троя-Велусса, дикая, додорийская Ахейская Греция. И всё это Борянский сплетает воедино личностью одного человека — египтянина Ба-кхенну-ф, ставшего впоследствии богом. Благодаря его интригам появился на свет израильский народ, выросший из потомков атонопоклонников, из-за него Египет сохранил мир с могучими хеттами, и Троянская война, великая война, началась с его подачи. Основная мысль — человек, который способен переиграть бога, сам становится богом. Как и рекомый... Ба-кх. Дальше додумывайте сами.

Автор, впрочем, не пытается корчить из себя философа, или, тем паче, великооткрывателя исторических тайн. Материал он знает неплохо, это да, но не бряцает им попусту, и избегает подробностей. Местами Борянский зубоскалит, местами — размышляет, что создаёт весьма приятный интеллектуальный фон, но не более того. Всё в меру, и даже практически всё по делу. Пожалуй, пересказ «Илиады» — одна из самых лучших частей романа, где весь скепсис и мягкая насмешка автора раскрывается во всей красе. Анализируя содержание великой поэмы, Борянский подходит к ней с точки зрения разума, обрубая гиперболы и зачищая спрямления. Вышло крайне любопытно, и за это автору — честь и хвала.

Не удивляйтесь сумбурности моих высказываний — очень уж нетипичная вещь получилась. Это даже не роман, а скорее — размышления на тему греческого эпоса, куски, фрагменты, диалоги, скреплённые воедино. В любом случае — это чтения сугубо на любителя, на того, кто неплохо знает греческую мифологию, и в тоже время — не испыьывает к ней фанатичного почтения.

...Песни трубадуров в средние века повествовали о мире, где рыцари всегда смелы и отважны, дамы прекрасны и преданны, добро побеждает зло, и справедливость торжествует. Так не бывает? Возможно. Но для того и создавались эти песни — слушая их, люди понимали, что, несмотря на всю тьму их предапокалиптического мира, Бог не забыл их, оставив в обречённом мире капли добра, тепла и света, ради которых стоит жить и спасать свою душу...

Чем отличается Кей, скажем, от Мартина? В отличие от Дж. Р. Р.№2, Кею удалось сохранить в своих произведениях глубокую романтичность, и проходящую рефреном печаль по идеальному. Герои ПЛИО живут в жестоком мире, и играют по его правилам. Герои Кея — стремятся к чему-то, недосягаемому и несбыточному, чего не будет никогда. И грустят по нему. Эта скрытая печаль в чём-то роднит романы канадца с лучшими творениями русских писателей. Плюс — несомненно, психологизм. Тут нельзя отказать автору — он умеет удивлять. Населяющие его книги люди — самые обычные, земные, со своими грехами и пороками, подлые и благородные... Друг может ударить в спину, думая, что совершает это за правое дело, а заклятые враги становятся спиной к спине, когда речь идёт об общей цели... Нельзя предсказать, как повернётся сюжет, как поступит тот или иной персонаж — душа каждого остаётся глубокими потёмками...

В какой-то степени, этот роман — действительно песнь. О том, что справедливость победила. Что хорошим людям не дали погибнуть во имя славы плохих, простите за банальность. Счастливый конец, приторный? Ну и ладно. Я не хочу грустного конца для Бартрана и Блэза, для Арианы и Лиссет. Всё должно заканчиваться хорошо — пусть так будет хотя в книгах...

Ну, сюжет, традиционно, идёт достаточно неспешно, но при этом он весьма лихо закручен. Множество персонажей играют в сложную игру человеческих и государственных отношений, следуя по пути судьбы и своих богов. Однако побеждает — любовь. Неважно, к чему. К женщине, к ребёнку, к родине. Победившие думают о любви, побеждённые — о власти. Побеждает любовь — даже в сердцах многих подлецов и легкомысленников. Таково знамя «Песни для Арбонны». Наверное, впервые писателю удалось показать подобную мораль, практически не погрешив реализмом. За это ему — честь и хвала.

Отдельное спасибо — за всё тоже самое ощущение грусти по несбыточным идеалам. В конце концов — зачем же ещё жить на этом свете?...

...Этот странный роман Ефремова находится ровно посередине между «Туманностью Андромеды» и «Часом быка». Автор шёл шатким и узким путём от классической утопии к кошмарному Тормансу с его нечётким проблеском надежды на будущее, освящённой жизненной философией Ефремова. Однако я не могу сказать, что этот роман для меня стал чем-то особенным, что я могу хранить всю жизнь — не лёг он прочно в душу.

Но, между прочим — сам писатель называл этот роман своим любимым. Можно его понять — именно создавая своё «Лезвие бритвы», он наиболее полноценно и ярко структурировал и высказал комплекс собственных идей, связанных не со светлым коммунистическим будущим (жители которого нам всё же чужды), а с тем, как его достигнуть. Развитие тела и духа, неспешность в движении и мысли, постоянная тренировка, внешняя и внутренняя — вот его доктрина, и именно это заставляет его углубиться в изучение высших форм индийской йоги.

Неспешное размышление всё же влияет на качество художественного. «Час Быка», несмотря на форму НФ, сделан более гармонично — он и позиционируется как столкновение Настоящего и Будущего, как философский трактат о нашем несовершенстве и стремлениях. В случае «Лезвия бритвы» Ефремов попытался сделать приключенческий роман, дабы привлечь как можно больше читателей, и если посмотреть на количество переизданий, это ему удалось. Конечно, я могу быть предвзят, ибо я не люблю приключаловки, но... Эта линия излишне нарочита, и явно искусственно припаяна. Писать о современности даже в начале 60-х — дело довольно опасное, мало ли что можно с лёгкого пера написать. Поэтому сюжет Ефремов выстраивал по классическим вещам тех лет — отважные и свободолюбивые положительные персонажи (идейные коммунисты и иностранцы, без пяти минут члены КП), и их коварные враги-капиталисты. Если первое всё-же не совсем явно (лишь Гирин является явным и открытым коммунистом), то от второго хочется плакать — эти персонажи настолько рафинированны и блёклы, что плакать хочется, и попытка построить на них интригу всё-же плачевна для романа.

...В остальном же... Это сборник очерков, если хотите — научно-популярных статей. Диалоги, монологи — здесь персонажи теряют индивидуальность, становясь голосом Ефремова, разговаривая его языком, разжёвывая и преподнося на блюдечке его мировоззрение и стремление осветить путь к коммунизму. Здесь стоит быть внимательным — Коммунизм Ефремова (который является весьма сложным продуктом) и коммунизм официальный — вещи очень разные, и автору приходится периодически вставлять периодические «отвлекаловки» вроде «Великого Ленина и пр. в текст, что иногда смущает. В паре мест он даже делает пару прямых (но вложенных в уста иностранцев, хитрый приём) выпадов в сторону советского бытия.

Это ещё не гениальный «Час Быка», не красивая «Таис Афинская». Но это — действительно мостик между ранним Ефремовым и поздним, крупным и непростым философом, тонкий, как лезвие бритвы. В нём ещё нет того совершенства, что присуще двум последним романам автора, но — необходимый этап в развитии его мыслей, в структуре его мировоззрения. Его стоит прочитать — выводы Ефремова могут быть сколь угодно спорными, но их необходимо пропустить сквозь себя.

Дэн Абнетт — для меня это имя означает качественные книги в пафосной вселенной «Боевого молота». Также он известный автор комиксных сценариев. Всё это так. Абнетт — творческая, талантливая личность, это видно из его текстов, и оставаться в рамках созданной кем-то вселенной он не собирается. Он должен экспериментировать, примерять жанры и отбрасывать в сторону лишнее. Так появляются жанровые эксперименты — причём от автора крутых боевиков часто абсолютно неожиданные.

От фантбоевика перейти к жанру ироничного приключения — это поступок, без сомнения. Своего героя — Руперта Триумфа — отважного моряка, фехтовальщика, и изрядного выпивоху, Абнетт придумал довольно давно. Одновременно он создал и мир — достаточно самобытный, хотя и недоработанный. Чтобы придать колориту, свой роман писатель разработал в стиле классических приключаловок «плащ и шпага», обильно сдобрив это дело иронией в стиле сэра Терри Пртатчетта. Что вышло?

Ну, мир достаточно любопытный, хотя и не потряс. Магическая Англия, как и у Сюзанны Кларк, но с более развитой системой чародейства. Вернее, не Англия, а Англо-Испанский Союз, правящий большей частью того, что считается цивилизованным миром. Вплоть до начала XXI века (в котором живёт Триумф) магические системы выживают и находятся на пике процветания, за этим следить слегка сменившая стандарты Церковь. Интересный узел (в этом романе нереализованный, хотя трындят о нём повсеместно) образуется с открытием Пляжа-Австралии — техногенного мира, вроде бы напоминающим наш по развитию. Однако о нём здесь буквально — два слова. Интересная разве что сама постановка вопроса — что техногенная цивилизация кажется Триумфу куда чище и честнее, чем родная, основанная на магии, хотя в большинстве произведений — наоборот.

Однако интересной панорамы столкновения двух цивилизаций не происходит — Абнетт же пишет приключенческий роман. И этого читатель получает вволю. Главная задача Триумфа — разоблачить заговор против королевы, отважно помешав врагам государства убить венценосную особу... Писатель вновь показывает себя мастером боевика — сцены поединков просто превосходны. Сюжет же не шибко интересен — он мне напоминает простенькие голливудские фильмы вроде «Шанхайхских рыцарей» — слабая детективная линия, плюс несколько веток, ведущих к достаточно простой разгадке. Кстати, в конце многие ветки Абнетт предпочёл оборвать — впрочем, выстраивал он их также чрезмерно легковесно. Другое дело, что вполне серьёзный авантюрный сюжет сдобрен иронией а-ля Pratchett — хотя местами идёт перебор. Но зачастую шутки удачны — например, сцена эффектной погони на паланкинах или дуэль в начале книги. Эта ирония зачастую многое оттеняет в романе, и делает его более чем читабельным. Хохотать не будете, но пару рах улыбнуться можно.

Одна из первых попыток Абнетта уйти в сторону от привычных сюжетов, проба пера в новом для писателя жанре. Получилось любопытно, хотя нельзя сказать, чтобы роман вызывал удивление или шок — он всё таки достаточно проходной. В любом случае, прочитать его можно — хоть он и предназначен в основном любителям приключаловок. Коим я, к сожалению не являюсь, хотя «Триумф» прочитал с немалым удовольствием.

...Какие претензии я слышу в сторону этого романа Эко? Он, де, скучный, заполнен самокопанием героя и вообще какой-то «не наш». И, самое-интересное, это всё так. Но, граждане, позвольте спросить — причём здесь вы? В конце концов, Эко пишет для своего удовольствия, играет и жонглирует своим интеллектом и культурой, а уж во вторую очередь — заботиться о том, чтобы читателю было комфортно пить под его книжки чай. Вот и этот роман — явно не для широкого читателя, а для того, кто хорошо знаком с творчеством Эко и понимает ход его мыслей.

Шагнув за порог старости Эко, как и многие, задумался о развитии и становлении своей личности в прошлом (ego-history), и попытался осознать, из чего же состоит его картина мира. Писать мемуары? Что может быть скучнее для такого задорного старика? Нет. Тут проблема стоит куда ширше. Её нужно оформить опять же в виде игры с собственной памятью, в виде романа, посылом разгадать культурный код писателя.

Чем мы видим мир, глазами? Да нет, мы видим его культурой. Глаз постигает то, что в состоянии постичь, увидеть.И в этом случае он ассоциирует увиденное с тем, что заложено глубоко-глубоко в душе. Эко не стал по традиции разматывать нить своего прошлого из настоящего, пытаясь найти корни себя дедуктивным способом — нет, это неинтересно. Тогда автор представил себе, то потерял память. Что является составной частью его культурного кода? Высокая книжная культура, которую Эко вкушал всю свою жизнь? Ни в коем случае. Личность складывалась из мелочей, из чисто повседневных, бытовых впечатлений, на которые уже потом наслоились другие, осознаваемые явления. Комиксы, детские книжки, фашистская пропаганда Муссолини... Вот его основа, его костяк. Эко прошёлся по своему прошлому, как донской казак по степи, пытаясь выяснить, как складывалась его личность, что заложено в ней, какие переживания и какие впечатления породили основные архетипы его жизни...

И в то же время, следует оглянуться на написанный перед «Таинственным пламенем...» «Баудолино». Там, как нигде у Эко, поставлена проблема памяти как продукта культуры. Баудолино много врал в своей жизни — и перестал отличать созданный собственной фантазией мир от реального. А сеньёр Бодони, и, следовательно, сам Умберто Эко? Они вспоминают своё прошлое, но имеет ли оно плоть? Да, главный герой, вновь впав в кому, вспоминает своё прошлое, причём отдельные фрагменты его — в подробностях. Но являются ли эти воспоминания подлинными? Или, быть может, это конструкция воображения, созданная изучением книг, фильмов, музыки и записей радиопередач тех муторных лет? Где наша память, где действительно произошедшее, а где наши домыслы о прошлом, которыми мы неизбежно заполняем всё чаще и чаще возникающие пробелы? Это вопрос. И, самое интересное — мы не в состоянии на него ответить.

Противоречивое впечатление. Интересная постановка вопросов, интересная и живая картина итальянкой жизни — современная и былая, в чём-то похожая на нашу. Но это — личное. Это мир Умберто Эко, никак не мой. С поклоном принимаю его откровение, но не чувствую душой сопричастность — в конце концов, это несколько иная культура...

Вторая часть мегаэпической эпопеи о победе над очередными Чёрными Властелинами под названием «Сага о Копье» получилась несколько поинтереснее, чем первая. В первой писатели явно пробовали своё перо, расставляли героев, придумывали общую канву сюжета (впрочем, достаточно банального). Здесь же ребята постарались раздвинуть рамки просто литературной игры, и написать книгу, хоть отдалённо напоминающую литературу. В принципе, они почти справились — вторая часть вышла не только бодренькая и динамичная (как первая), но ещё и с претензиями на философичность. Язык повествования тоже существенно улучшился, авторы явно набили руку.

Заимствования у Толкиена режут глаз, но уже не так раздражают, как раньше. В сюжете появилось известное разнообразие, дружная компания героев разделилась и каждая из них, пересекаясь друг с другом, бодренько приключаются, спасая мир по фрагментам. Радует эльфийка Лорана, ставшая вполне живой боевитой девицей, по прежнему ярким бриллиантом сверкает Рейстлин, становящийся всё интереснее и интереснее с каждым своим появлением. Даже вечно раздражающий Стурм начал мне нравится, однако авторы не стали его развивать — видимо, не знали, что с ним делать дальше. Чтобы не было скучно, Уэйс и Хикмэн возродили полусумашедшего чародея Фисбена, который вместе с кендером Тасом и гномом Флинтом составляют весьма занятную троицу... Хотя Флинт слишком нарочито комичен.

Унылых Речного Ветра с жёнушкой убрали на второй план, также как и прочих персонажей второго круга. Жаль, они не догадались задвинуть ещё Таниса — уровень нытья этого «предводителя» просто зашкаливает, непонятно, как в этого тоскливого нюню могли влюбиться аж две прекрасные и сильные женщины. Но пускай уж будет, что делать... Главный герой всё таки. В целом, каждый из них находится на своём месте, как и положено в типичном фэнтези. Эльфы надменны, гномы прикольны, дракониры страшны, драконы прекрасны и опасны одновременно... А чего ещё нужно непритязательному читателю?

Хорошее проходное фэнтези, с парой сильных моментов (сон в Сильванести, штурм крепости в конце) и несколькими стержневыми героями. Читать не только можно, но даже и нужно — для отдыха.

Интересно, как много в России любителей классической английской литературы? Я имею в виду романы о чопорных аристократах, у которых с уст не сходит почтительный артикль «сэр», либо «мадам», которые пьют целыми днями чай, и наносят друг другу бесконечные моционы? Такие есть — тут вам и Диккенс, и сёстры Бронте, и Голсуорси... Фэнтези в таком стиле? Не смешите. Или....

В наше время, пользуясь модным словечком «постмодернизм», можно всё. И фэнтези в стиле викторианского романа — тем паче. Сюзанна Кларк отнеслась к своему дело со всей ответственностью, трудилась от души, не по денежной необходимости, явно осознавая, что на таком специфическом продукте денег не заработаешь. Однако 10 лет работы не прошли втуне — сказка о двух волшебниках наполеоновской эпохи вдруг приобрела невиданную популярность, получила несколько серьёзных премий, а также возможность экранизации (сериал стартует в этом году). Интересно, да? Экспериментальный, эстетизированный роман, не влезающий в рамки конкретного жанра — и вдруг обрёл популярность? С чего бы это?

Итак, 900 страниц текста, которые автор шлифовала десяток лет. Спору нет — проработан текст на высшем уровне — ссылочный аппарат с лирическими отступлениями, единый стиль на протяжении всей книги, персонажи с достоверными и даже развивающимися характерами... Никто с такой тщательностью в наше тяжёлое время — с точки зрения того КАК — придраться не к чему, все концы зачищены. Другое дело — в саом содержании. Вопросы имеются...

Начало XIX века, Англия в блокаде. Кажущийся непобедимым Наполеон громит лучших полководцев Европы, свысока приказывает могущественным императорам... Казалось бы, всё как обычно, как и было. Но Англия... какая-то... не такая. Да, Сюзанна Кларк постаралась придать тексту чопорный лоск, свойственный литературе позапрошлого века, но пусть это не обманывает читателя — под густым слоем холодноватой стилистики скрывается буйная кельтская мифология, где яростные воители сражаются с Seidhe на колесницах. Норманнское нашествие не было единственным — через полвека на многострадальный Альбион вторглись полчища эльфов во главе с «подмёнышем» Джоном Аскглассом, ставшим королём Северной Англии на несколько веков. Конечно, магия постепенно уходила с острова, и Great Britain приобрела свои привычные, хорошо знакомые контуры и признаки... Однако этот слой диковатого прошлого всё равно нет-нет да и пробивается — существуют ещё люди, практикующие магию... Она вплетена в этот мир настолько цельно, органично и бесшовно, что возникает чувство, естественности этого явления.

Достойно удивления, однако, что при такой тщательной проработке Кларк уделила поразительно мало места самой магии, сути эльфийского бытия. Это поразительно ускользающий момент, впрочем, не отрицаю, скорее всего, так и было задумано изначально. Однако это фундаментальное непонимание не позволяет до конца уловить суть противостояния главных героев. А они, между прочим, достойны похвалы — Стрендж и Норрел — две противоположности, не существующие друг без друга, учитель и ученик, две крайности использования магического искусства... Только углубившись в роман, наконец понимаешь их фундаментальную разницу, старую, как мир. И дело здесь не в магии. Дело в том, как ты используешь свои возможности...

Однако опять обижу поклонников — философских глубин здесь нет. Простите, но они отсутствуют. Всё достаточно просто. Это просто красивый и изящно сделанный кусочек Искусства. Просто Литература. Вам мало? Мне хватает. Просто этот роман, даже не смотря на его чрезмерную затянутость, притягивает к себе, его приятно читать. Это роман о противоречивой природе Альбиона, и его двух культурах. И о людях — таких же противоречивых, но способных на многое. Сюзанна Кларк оптимист — почти все герои находят самое главное — взаимопонимание. Это дорогого стоит. И пусть никто не жалуется на сентиментальный конец — в конце концов, в жизни его так не хватает...

Красивый, но излишне затянутый и несколько чопорный роман. Впрочем, в отличие от большинства вещей английской классики, его можно читать не отдельными отрывками, а целиком, восхищаясь самой композицией. В общем — сильно.

Ну что можно сказать? В нынешних обстоятельствах автору гигантской мега-супер-гипер книги о похождениях рефлексивного нытика-убийцы с проклятьем на челе нужно как-то избавиться от своей сомнительной репутации тягомотника и графомана. Поэтому для разнообразия он запустил в интернет несколько простенькую, незамысловатую и в меру увлекательную фэнтезийную историю, постаравшись избавиться от своего извечного пафоса.

Ещё Перумову необходимо было абстрагироваться от самого образа героя, такого как Фесс, и почаще придумывать таких же могучих и стойких ребят, но с другим складом характера. Как и многие до него, Ник задал вопрос: почему мир должны спасать только профессиональные герои — маги, воители, воры (которые в плане спасения мира стали настолько обыденными, что набили оскомину)? Героем можно сделать, например, вполне обычного хуторянина. Ну ладно, не совсем обычного — пусть будет бывшим наёмником, повидавшим мир, немолодым, но ещё не слабым мужиком. Хуторянин Лемех не желает спасать мир, плевать ему на Высокие Цели Царственных Эльфов из Зачарованного Леса . Они увели его сыновей на борьбу с Неведомым Чёрным Злом, а Лемех пришёл, чтобы увести их. Вот и всё.

В самом деле — получилась простая, незамысловатая повесть о том, что нельзя жертвовать своим ради общего блага, которое может оказаться сомнительным. На фоне многих книг Перумова «Эльфийская стража», пожалуй выделяется всё-таки небольшим масштабом действия, но при этом — и свежестью повествования. Такое даже приятно почитать — есть здесь какое-то здоровое отношение к жизни, не особо характерное для героев Перумова. Спасибо и на том.

Мы, люди современности, живём в пыли, вокруг нас курятся зловонные испарения ДВС, которые мы уже не замечаем, наше ухо привычно к постоянному шуму большого города.

Когда-то не было ничего подобного. Люди жили в мире тишины. Единственное, что её нарушало — это тихий шум листвы, колышущейся под ветром. Шум деревьев, леса, где-то — пармы. Нельзя сказать, чтобы в этом мире тишины люди были счастливы — нет, жизнь полтысячелетия назад была очень тяжела, полна ужасов и лишений. Но мы что-то потеряли, пусть даже и обретя многое. Что-то, слышимое в листве. В запахе хвои. В стрекоте птиц.

Главное ли это в романе, который носит скромное и неброское название «Сердце Пармы»? Отчасти — да. Стылая, жуткая, таинственная, прекрасная тайга вокруг Каменного Пояса — один из его героев, место, населённое такими силами, которые человек пытался облечь в привычные формы, называя их богами, духами, ламиями, загоняя в привычные формы истуканов... Картина мира этих людей была сложна, не проще нашей — ведь знания естественных наук заменялись познаниями таинств лесов. Жуткий, таинственный мир воинов в шлемах с лосиными рогами и памов-шаманов с костецами и бубнами...

И всё-таки это — часть антуража, мира, созданный писателем Ивановым, вглядывающимся в прошлое своей земли. Но его роман — действительно Большая Литература. Поэтому в центре всего — человек. Князь Михаил Ермолаевич — безумно одинокий и никем не понятый человек, имя на летописной странице, бледнеющее на фоне блестящих эскапад Ивана Московского. Он — русский, но родившийся под сенью пармы. Он пермяк, который всегда останется для своего народа потомком пришлых «роччиз». Ему чужда Москва, расцветающая в своём подобии «Третьему Риму», чужда стылая тайга, которая является прибежищем его кровных врагов... Он разорван надвое, этот сын двух народов, и единственное, что ему любо — это процветание той страны, в которой он родился — той, которую потом назовут «Великой Пермью»...

Конечно, Иванов — интересный человек. Он поместил действие своего романа в XV век, то время, когда откованный русский меч собирал земли вокруг Москвы, когда закончилось время мелких родовых общин и волостей, а наставало время единства и силы. Отсюда и интересный идеологический посыл, вложенный в уста князя Михаила. Чужда ли ему Москва? Да. Его народу? Тем более. Но он добровольно покоряется и склоняет главу перед дедом того, кто назовёт себя «царём всея Руси». Отчего? Пермяки должны оставить обычаи своих предков, забыть свой язык, и влиться в это гигантское, горделивое и великое образование, которое мы сейчас зовём «русским народом». Такова имперская идеология — «единая поднебесная», как мы помним. Такова суть происходящего в те времена — склонение главы перед силой, которую не хочется принимать, но нет выбора — за ней будущее.

Так что-же это за роман? Откуда на просторах нашей родины, раздвинув ряды мелких середняков и откровенных пигмеев, выросла эта роскошная пихта, под названием «Сердце Пармы»? Откуда появился писатель, ничуть не уступающий Г. Г. Кею и прочим мастерам мифотворчества? Конечно, и здесь хватает оборванных линий и мелких нестыковок, но это не портит общей картины — перед нами классический, по всей вероятности, роман, который ещё будет славить автора на века вперёд... Не будем гадать о зашифрованных здесь смыслах — просто насладимся этой влекущей, суровой и безумно талантливо написанной книгой.

Давненько я не читал простой, незамутнённый ничем фантбоевик, который просто приятно, для отдыха мозга, изучать, лёжа на диване. Обычно для меня такую функцию выполнял Сергей Лукьяненко, но нужно же расширять горизонты — и хотя бы почитать молодого автора Сергей Палия.

О Лукьяненко я упомянул не зря. Палий явно сего автора уважает, иначе его «Санкция на жизнь» нисколько не напоминала бы «Звёзды холодные игрушки». Тоже самое космическое будущее, опирающееся на современность уровня годов 90-х, два практически идентичных человеческих цивилизации с противопоставленным друг другу социальным строем, и человек, осознавший себя пленником системы... Да, фанатом автора «Лорда с планеты Земля» быть не запретишь. Как и подражателем. Но?

Крепенький на самом деле получился романчик, бодренький. Палий, конечно, звёзд с неба не хватает, но вспомним, что это — только второй роман, практически дебютный. И на клише не будем обращать внимания, и скомканные и оборванные сюжетные линии (пара гениальных мальчишек, негодяйский Лабур, ессно, оказавшийся внутри добрым, и так далее) замнём... Есть главный герой, вокруг которого вертится всё действие, обычный парень, космодальнобой, на которого свалилось сразу несколько выбивающихся из рамок обыденного событий, после которого он осознаёт себя пленником Системы. Есть его Судьба, Та Самая, о которой мечтают, смотря на звёзды. Ворчливый учёный, заранее знающий ответы на большинство вопросов. Всё достаточно знакомо, сюрпризов мы, как водится, не ожидаем. Я не часто читаю «твёрдую НФ», поэтому простые и наглядные описания боевой техники меня не раздражали, а скорее наоборот. Оригинальные решения для космического флота вроде наборов отвлекающих снарядов и гравитационных пушек. Почти нет ни каких-нибудь реактивных ракет, ни бластеров-фазеров. Но у меня всегда в сфере интересов другое...

Палий, опять же, в подражание Лукьяненко и, следовательно — классикам нашей НФ, создал параллельный нашему социум. Мир, в котором правят санкции, спускаемые сверху, высчитываемые по индивидуальному психологическому портрету. Всё, даже дружба и брак, регламентируется сверху — явно тоталитарное общество, покруче «1984». Было бы интересно взглянуть на него поподробнее, но Палий решил эту тему «слить», оставив на откуп читательской фантазии. Военное противостояние двух Земель, выписано неплохо, но есть ведь ещё и идеологическая сторона, которую помпезно провозгласил Палий — и тут неувязочка. казалось бы, два общества, одно — с индивидуализированной философией товарно-денежной социо-экономической системой, второе — с тотальной несвободой самовыражения, спрятавшейся под маской лозунга «каждому — по способностям, с каждого — по потребностям». Интереснейшая завязка, но это противостояние Палий попросту проигнорировал, хотя и дал заявку. Всё-таки Лукьяненко, тоже философ, прямо скажем, средней руки, в этом плане самовыразился больше. Жаль, я ждал именно этого...

Что в сухом остатке? Крепкий боевик с хорошей, но, увы, нереализованной завязкой на социалку. Но читается хорошо и весело — а что мы можем ещё ждать от молодого, начинающего творца? Тем более что перспективы у него явно имеются неплохие...

Главное отличие Гая Гэвриэла Кея — умение подать свой взгляд на историю в виде классических фэнтезийных романов, да ещё и наполнить их живыми людьми. Его любимый приём — показывать те или иные масштабные исторические события под разными углами зрения, причём совершенно необязательно, что они будут поданы от «сильных мира сего». Простые крестьяне, горожане, солдаты — вот мелькающие на его страницах герои. Но главными из них всё равно являются кто, кто способен повлиять на окружающее, и изменить ход истории.

Снова уходящая эпоха, снова гибель старого мира во имя нового. Но на этот раз не пыльные просторы Испании-Эспераньи, а холодные леса Англии. Закат времени торжества сил природы, вытеснение язычества, приход Джада. Старый мир слабо защищает себя — он просто уходит восвояси. И на этом фоне схлестнулись в лесах холодной страны морские разбойники-викинги и уже носители света новой религии — англсины и сингаэли...

Но того надрыва, той хватающей за сердце драмы, тех сильных и запоминающихся личностей, которые были в прекрасной книге «Львы Аль-Рассана» — уже нет. Это не совсем то. Все персонажи, за исключением Торкеля, несколько... смазанны. Возможно, их просто слишком много. Сюжетные линии, конечно, интересны каждая сама по себе, но создают впечатление изрядного сумбура, слишком много Кей пытался высказать в этом романе. Это было бы неплохо для цикла в две-три-четыре книги, но здесь нет и 500 страниц- и это идёт явно не на пользу.

И в тоже время, «Последний свет Солнца» приятно читается. Как хороший исторический роман о Средневековье. Конечно, он не так силён, как упоминаемые «Львы...», но — совсем неплох. Жаль, что он настолько сумбурен...

...Это один из тех романов, который был отчасти прочитан ещё в 90-е годы — когда я был мелок и ничтожен. Но я хорошо помню книжечку в суперобложке, автором которой являлась «Меделайн Симонс», которая позже оказалась вполне нашей, доморощенной Еленой Хаецкой. Теперь эта книга снова в моих руках. Что сказать? Этот роман писался четыре года. Много было передумано, настрой писательницы менялся. Поэтому и текст вышел... слишком разным. В принципе, его можно было растянуть на томов 4-5, что и делают ушлые борзописцы, однако начинающий писатель Хаецкая попыталось разместить все свои мысли и сюжеты в одной книге, и не могу сказать, чтобы это пошло на пользу. Я вообще заметил, что у неё в романах зачастую многие, казалось бы, важные линии, обрываются, почему, я не могу понять. Так и здесь. Хелот из Лангедока попадает из одной переделки в другую, меняя друзей и соратников как перчатки. Начав в Англии XIII века, выступая союзником ватаги Робина Локсли, он попадает в другой мир, где уже борется с его творцом. По сути, это два разных романа, причём первый — не завершён, мы так и не узнаем, какова судьба шайки Робина и окончания его противостояния с Гаем Гисборном. Они просто исчезают со страниц. Если бы в «Завоевателях» не было бы подобного же хода, можно подумать, что это — недосмотр, однако выходит, что сделано это обдумано. С какой целью? Неясно.

Но! Давайте вспомним, что это — дебют. О страсти каждого начинающего писателя вложить как можно больше себя в своё произведение. О том, как много хочется сказать людям. А здесь есть что сказать. Нет, я имею ввиду не философскую глубину — не могу сказать, что она здесь есть, хотя имеются претензии на неё — в лице полупьяного демиурга Моргана Мэгана, ненавидящего себя и, следовательно, мир, им созданный. Зато здесь есть поэзия. Романтика. Целый каскад потрясающих и самобытных персонажей. Сразу становится ясно, что Хаецкая — по настоящему большой писатель, каких сейчас можно по пальцам пересчитать. За это и можно любить «Меч и радугу». Отдыхаешь душой, перелистывая страницы, немного грустишь, проникаясь лёгкой грустью юной Елены, любуешься природой и любимой осенью. Хаецкая — весьма начитанна, поэтом она разбросала по роману массу различных зацепочек, аллюзий и образов из кельтской мифологии, выходя на просторы постмодерна...

Так что — роман хорош. Но ему очень не хватает цельности. В «Завоевателях» она, между прочим есть. Однако «Меч и радуга», в отличие от последнего, лишён убийственной мрачности. Всё красиво, по доброму, со здоровой иронией. Так что дебют Хаецкой оказался просто оглушителен, и она заслужено внесена в список лучших российских авторов современности.

Первый роман «Ереси» был весьма удачен — благодаря автору. Издатели сделали абсолютно оправданный шаг, отдав право на старт Дэну Абнетту — он смог достаточно удачно выстроить канву будущего цикла, сделав его не просто классическим романом «Вахи» но и просто хорошей космической фантастикой с долей философии, пусть даже и незначительной. А второй роман отдали Грэму Макниллу — менее одарённому ремесленнику, умеющему писать простые и незамысловатые боевики.

При всех недостатках этого писателя, он всё-таки превзошёл самого себя. Конечно, по большей части это заслуга того, что он катился по рельсам, проложенным Абнеттом — здесь очень мало от себя, всё на основе предыдущей книги. Но Макниллу было поручено описать центрообразующее событие этого мира — описать, «как Хорус пал».

Здесь уже начинаются проблемы. Абнетт описал Хоруса как блестящий и благородный ум, который способен даже терзаться сомнениями в правильности избранном Империумом пути покорения и уничтожения инакового. Как описать «падение» этого человека? Какие установки сыграли главную роль? Здесь уже Макнилл несколько упростил ситуацию — Хорус пал из-за... гордости и властолюбия. Сложная личность примарха была нарочито упрощена, и совершенно неясно, почему он так уж верит видениям варпа, внутри которого ему удалось стать путеводной звездой Хаоса? Это достаточно странно. Не говоря уже о его странном поведении на спутнике Давина — «задета моя честь!» — и Воитель, самое важное лицо после Императора, идёт с мечом наперевес в неизвестность, где его поджидает ловушка. Карл XII какой-то, а не великий полководец.

Тем-более, в какие-то моменты повествования люди, цветущие на страницах предыдущего романа, стали превращаться в космодесантников — отважных, пафосных и суровых. Но только моментами — все члены Морниваля сохранили свою самобытность, и их развитие целиком вписывается в рамки образов, созданными Абнетом — удалось. Однако стало куда больше классических «примочек» — битва на спутнике Давина описана очень бодренько, по вархаммеровски, с поднимающимися мертвецами и хаоситскими говорящими монстрилами, которые, естественно, погибнут от рук наших героев, причём пиломечи (традиционно) сыграют в этом не последнюю роль.

Но главное всё-таки произошло — Хорус пал. Как мне кажется, первые три книги — это части одной, их трудно разделить. Главное уже задано Абнеттом, Макниллу и Каунтеру оставалось только описать основополагающие события в дальнейшей истории, по минимуму добавляя от себя. Макнилл справился. Роман получился куда лучше, чем он обычно пишет, и для прочтения в серии он обязателен — без него будут непонятны дальнейшие события...

Когда молодой Саша Бушков ещё не имел желания просто зарабатывать на хлеб с куском мяса, когда из под его пера не выползали чудовищные опусы про пресноводных хищных рыб и рефлексивных сотрудниках Охранки, он писал очень умные и действительно прекрасные повести. Возможно, Бушков окончательно разочаровался в людях, и, считая свою публику жалким быдлом, начал ваять циклы один длиннее другого. А вещей, подобных «Лабиринту» — где действительно есть, что сказать — у него появляется ныне исчезающе редко.

Греческие мифы прекрасны, их герои неизменно вызывают трепет и подсознательное желание им подражать. А что на самом деле? Язон — обыкновенный корсар, Одиссей — подлец и обманщик, Ахиллес — просто спятивший от крови убийца... Тесей? Наверное, реальный исторический Тесей был ещё тем кровопийцей, никак не похожий на свои романтичные образы с красивых древних ваз. И повесть «Лабиринт» — об этом же. Что за фасадом великих подвигов скрывается большая ложь, большая подлость. Обман влечёт за собой обман, воздаяние — неизбежно, и этот порочный круг не разорвать. Что же происходило на самом деле?

Вы знаете, я даже не буду особо комментировать повесть. Она слишком зла и жестока. Она выворачивает наружу пороки и слабости людей. И даже то воздаяние, которое несут герои повести за свою подлость — не радует. Всё равно об этом никто не узнает, всё покроется толстой коркой мифов и обмана. Самый честный человек здесь — Тесей — оказался пленником совершённого когда-то обмана — он его прославил больше всего. И в конечном итоге, на закате жизни, он поразительно напоминает того самого царя Миноса, который был в такой же ловушке, заперев несчастного Минотавра в Лабиринте...

Настоящее откровение. Я начал лучше понимать Бушкова. Да, люди вполне достойны и «России, которой не было», и «Золотого демона. Всё схавают. Ведь порочный круг не разомкнуть, и никто ничему не научится.

Ну, что я могу сказать, попытка Силверберга написать «Землю Санникова» можно считать в целом удачной. Особенно если учесть, что я классические книги в стиле приключаловок не выношу. А здесь — достаточно всё крепко сбито, эдакий этнографический экскурс с размытыми контурами, слабоколоритными героями и красивыми пейзажами севера. Масштаба, ясень пень, никакого, да и идейного посыла не хватает. В принципе, если заменить северный Зимроэль на Канаду, метаморфов — на индейцев, а жителей долины... ну, например, за поселение заблудившихся в горах викингов — и ничего не изменится.

Хотел поставить этому произведению заслуженную тройку за неоригинальность и общую скучность, но... Моя слабость к северу — вот что меня всегда подводит! Покрытые льдом горы, скрывающиеся в снежном буране дикари и пронизывающий холод — это всё вызывает у меня странное притяжение. Так что оценка — выше, чем нужно, но что делать — каждый имеет право на свои слабости.