 |
Заметьте, речь не о клюкве, которая, в принципе, весьма хороша в любом компоте, если её в меру. Речь о хохломе, которая самим фактом наличия затмевает всё, в меру её или не в меру. Капля хохломы убивает лошадь. Ложка хохломы портит бочку мёда. «Спасем космос от хохломы!».
Поясню на примере.
По «Железному Человеку 2» видно, что слагаемые успеха первого фильма аналитики студии выделили чётко. Например: яркая индивидуальность Тони Старка (мания величия + доброе ядерное сердце), его своеобразная манера общения с Пеппер (когда они говорят, как фехтуют, не слушая друг друга), пространственные интерфейсы (драг-энд-дроп полнейший, хочу такую игрушку), «живая» броня (зверь, а не астролябия, что хошь меряет, было бы что мерять) – ну, там ещё по списку много фишечек, которыми первый фильм откровенно и бесхитростно зрителя (меня) покупает. (И это только то, что можно брать в сиквел – офигительнейшего Абадайю в исполнении Джеффа Бриджеса, увы, пришлось оставить жариться в реакторе.)
Теперь посмотрим, что с этим всем сделали в «ЖЧ-2».
Яркая индивидуальность Тони Старка – на месте, но в неё здорово подпустили хохломы. Наш суперэгоцентрист начал откровенно работать на внешний эффект. Человек, который изначально плевать хотел на любую публику, вдруг разом записался в шоумены, научился раскланиваться, выдав посредственную шутку, стал чрезмерно суетлив в жестикуляции и постоянно апеллирует к аудитории. Это снобствующий интеллектуал Тони Старк или паяц в стенд-ап комедии? Во втором фильме Железный Человек потерял цельность, откровенно перестал быть центром и богом собственной вселенной.
Словесное «фехтование» с Пеппер – на месте, однако хохлома правит и здесь. В первом фильме прием работал на конкретную ситуацию, по нему было видно, что оба участника диалога чувствуют себя уязвимыми, но не желают уступать инициативу. В новом фильме тот же прием механически распространился на практически любые ситуации, размазался, потерял обоснованность и выродился. Формально фишку сохранили, на деле – слили.
Пространственные интерфейсы Джарвиса теперь чистая хохлома, беспримесная. Отследить и понять, что Старк делает с голограммами, по его жестикуляции практически невероятно, единственное исключение – утилизация файла в духе «Роллерболла», броском в мишень-поглотитель. Внятность полностью утрачена, остался только голый прием. Комедия прёт и попирает всё остальное.
«Живая» самосборная броня – на месте, но если в первом фильме сцена «одевания» была чуть ли не шедевром сочетания стиля и ритма, от которого техноромантики выпадали в голодный обморок, то во втором фильме всё происходит очень ползуче и формально. Даже не хохлома, ибо не тянет.
Добавим ко всему этому сюжетную распущенность и рыхлость. В первом фильме сюжетные акценты отбиты тщательно, как молодая телятина; во втором они как будто подточены термитом. Если в первом фильме каждый персонаж осмысленно работает в сюжетной матрице, то во втором все как будто сами по себе и никто не обязателен – за исключением, что характерно, злодея Микки Рурка. Но и вокруг него явно накрутили лишнего – например, невнятную и откровенно спущенную сценарием в утиль историю с попугаем. Понятно, что какие-то сюжетные удочки закинуты из фильма в будущую франшизу («Мстители», «Тор», etc.), но эти удочки торчат из фильма, как вывернутые карманы из брюк, и изящества костюму никак не добавляют.
В результате всех этих новаций сидеть в зале мне было откровенно скучно. Я не ждал от фильма ни глубины, ни просветления, но на качественное развлечение я, скажу прямо, рассчитывал твёрдо. А вместо этого получил очень бледную копию первого «Железного Человека», для спасения имиджа расписанную под хохлому.
Очень жаль.
цитировать
свернуть ветку