о рукописи «ЗВЕЗДНЫЙ ФЛАГ» Б. ЛИПАТОВА
Краткое содержание: группа американских пройдох-журналистов, которые все случайно оказываются холостяками (отсюда совершенно бессмысленное название первой части «Синдикат холостяков»), мистифицируют общество мнимым прилётом марсиан. На самом деле марсианами оказываются европейцы, а вся история затеяна для тиража и увеличения тиражей бульварной газетки. Одним из главных действующих лиц является русский эмигрант Сметанин, действующий под именем Ковбоева и состоящий акционером этой газетки. Он вместе с двумя другими эмигрантами — представителями «императора» Кирилла принимает участие в мнимом полёте на Марс. Вместе с ним летят ещё несколько человек: Ирландец, Англичанин, два бежавших с каледонской каторги коммуниста, француженка Ирена. Все они ничем не отличаются друг от друга, появление того или иного персонажа необоснованно и неожиданно. Художественных характеристик никаких. Весь роман растянут, написан с газетной развязностью и скучен.
Интрига жалкая, Сюжет никак не разработан. О стилистике говорить не приходится. О языке тоже. Вот несколько образцов его.
«Дожевав последний кусок, он получил уже доклад о приходе нотариуса». «Лечение капризного органа, заставляющего недоумевать лордовы кишки, поглощало известную часть доходов, близкую к трети оных, а изыскания метрического характера относительно каждой лошади (ибо лорд любил доказывать свою правоту) тоже вгоняли ему, что называется, в копеечку».
«Ослепительное солнце ОТПРАВЛЯЛО СВОИ ОБЯЗАННОСТИ НА ГОЛУБЕЮЩЕМ СВОДЕ НЕБЕС». «Я чувствую, что ко мне приставили диэз, и я должен издать очень мажорный звук». «Ирена, всхлипывая, взглянула на Франсуа, добрыми глазами смотревшего на неё, и сквозь неулагающуюся обиду, внезапную пустоту, постепенно довела до сознания мысль, простую и молодую, мысль, заитожившую нервное напряжение последних дней и начало разговора, разговора в самых майн-ридовских условиях, мысль, заставившую в улыбке развести вздрагивающие губы, обжигаемые солёной влагой слов».
Подобные словесные упражнения, соединенные с полной внутренней бессодержательностью романа, делают его для печати не пригодным.
М. Майзель
|
А вот результат работы редактора:
«Дожевывая последний кусок, Пакки получил доклад о приходе нотариуса».
«Лечение капризного органа, заставляющего недоумевать лордовы кишки, поглощало известную часть доходов, близкую к трети оных, а изыскания метрического характера относительно каждой встречной лошади (ибо лорд любил доказывать свою правоту с документами в руках) тоже вгоняли ему, что называется, в копеечку».
«...сквозь неулегающуюся обиду...»