В чистом виде бытовых сказок немного. Но рисуя даже фантастические сюжеты в чужих сказках, наши художники непременно отражают в них этнографию — ведь чужие наряды и пейзажи сами почти что фантастика. Поэтому этнографические черты встречались и в предыдущих обзорах. Но теперь интересно целиком сосредоточиться японском быте и окружающей среде, как они представлялись художникам другой культуры.
Художник Н.Кочергин с двумя сборниками. Первый — уже знакомый сборник «Догадливая невеста», где каждой сказке положены одна-две тонированные иллюстрации. Второй — сборник «Гора солнца» (М.: Нигма, 2012), где имеется множество полноцветных иллюстраций (сборник составлен из советских книжек-картинок).
Японская сказка в многоцветном сборнике только одна — «Воробей».
Кочергин даже фантастические сюжеты до последнего решал в реалистичной манере. С особой любовью рисовал бытовые сцены, часто в юмористическом ключе.
Цвета у Кочергина везде очень яркие. Но в отдельных изданиях восточных сказок цвета для японской действительности, наверное, черезчур яркие. По крайней мере сегодня мы воспринимаем классическую Японию через сдержанные краски, в противоположнось буйным краскам Китая.
Вот сравнение некоторых бытовых сюжетов сначала в неярких тонах, а потом в кричащих красках.
Как тогда было принято, иллюстрациям предшествовала большая подготовительная работа по изучению материала. Неудивительно, что все подробности в рисунках Кочергина верны и обоснованы.
У Кочергина — европейская манера рисунка с точным воспроизведением этнографических особенностей. Сразу видно, что действие происходит не на Рязанщине.
Художник М.Митурич и уже знакомый сборник «Японские народные сказки».
Митурич не были реалистом, его рисунки — это цветные контуры и масса изолированных мазков кистью. В материал Митурич был погружён, наверное, побольше многих художников-реалистов. Митурич не имитирует японскую манеру бытовой живописи, но его собственный уникальный стиль по духу близок к японским традиционным мастерам.
Метод у Митурича иной, чем у Кочергина — он передаёт этнографию не тем, что воспроизводит точнейшие детали одежды и утвари, а тем, что рисует так, что читатель (разглядыватель?) сразу понимает, в каких краях он находится.
Пейзажи у Митурича точно получались более верными, чем при тщательной прорисовке деталей.
Художник Г.Калиновский представлен уже известным сборником японских сказок «Земляника под снегом» и сборником сказок разных народов — двухтомником «Волшебный котёл» (М.: Нигма, 2013). «Волшебный котёл» — это переиздание однотомника, выпущенного в 1993 году Средне-Уральским книжным издательством (увеличение объёма нового издания произошло за счёт увеличения шрифта и полей).
В «Волшебном котле» Калиновский, где это было возможно, использовал прежние наработки. Можно сравнить одну и ту же композицию в чёрно-серой и цветной гамме.
Калиновский — психолог. Его интересуют характеры персонажей. То, что перед нами японцы сознанием, наверное, фиксируется. Но персонажи воспринимаются не как реальные, а больше как фантастические. Жёсткой привязки к этнографии нет, несмотря на обилие деталей в одежде и реквизитах.
У Калиновского собственная манера — он и не реалист, и не имитатор японской техники. Внешние атрибуты (одежда, утварь) у Калиновского гротескные. Пейзажами он в японских сказках не увлекается, Фудзияму не рисует. В растительности на рисунках сакуру предлагается угадывать самим.
Калиновский — один из немногих художников, у которых линеарная чёрно-белая графика не менее интересна, чем цветовые решения.
Художник К.Чёлушкин.
Его иллюстрации в сборнике «Японские сказки». Это современное переиздание (М.: Chelushkin handcraft books, 2013) самим Чёлушкиным имеющегося на Фантлабе сборника 1994 года (на странице издания приведены все иллюстрации).
Более полным является сборник японских сказок с иллюстрациями Чёлушкина, изданный «Дрофой» в 2002 году (картинки из этого сборника тут: https://shaltay0boltay.livejournal.com/89...).
Современный продолжатель Босха и Дали. Но это в фантастических эпизодах. А в отражении бытовых деталей Чёлушкин следует за японскими образцами, полностью перевоплощаясь. Японские пейзажи у него чудо как хороши — и по технике и по содержанию японцы, наверное, могли бы признать их своими.
Кимоно и причёски крупным планом. Образ японца подан узнаваемо и традиционно.
Иллюстрации в японской манере — величественные пейзажи и множество копошащихся фигурок на их фоне.
Оценить конгениальность русского художника японской традиционной культуре может только японец. Ведь как бывает с иллюстрациями зарубежных художников к русским литературным или народным произведениям. Художники стараются, изучают нашу одежду и утварь, а мы морщимся: клише, ничего общего с реальностью. Может, это вообще бесполезное занятие, в лучшем случае получается выставка не повседневных проявлений быта, а экзотических редкостей. Наверное, и японцам был бы более интересен оригинальный взгляд на их сказки. С этой точки зрения предпочтительнее выглядят оригинальные художники с собственной манерой — для бытовых сцен это Митурич и Калиновский.
P.S.
UPD/20.08.2020
Не могу удержаться. Иллюстрация к японской сказке С.Алимова — одного из лучших наших иллюстраторов с узнаваемой гротескной манерой. Картинка из журнала «Колобок» (1990. # 4).
цитировать
свернуть ветку