Как, возможно, известно читателям моей колонки, меня пригласили участвовать в работе жюри премии «Новые Горизонты». К сожалению, не имею возможности дать сколь-нибудь развернутые отзывы на номинированные тексты – да к тому же большую их часть я читал перед «Порталом» и успел подзабыть подробности, – поэтому ограничусь краткими импрессиями.
Юрий НЕКРАСОВ. Брандлькаст
Это вполне ужасно. Претензии на языковую игру, более того, на языко-миро-творчество – при полном отсутствии чувства языка.
Язык можно разложить на элементы и перекомбинировать их (Хлебников), можно сдвинуть значения слов (Платонов), а можно на место любых слов ставить любые слова, как бы с ухмылочкой, как бы с иронией. В итоге – унылый и нудный хаос: «Протяжно, с издевочкой врезались два щуплых тельца в тугую сеть...». «Беспамятно хотелось стричь ногти». «Франтишеков язык ревниво принимал любые новшества в его гортани, и пока тот с ним боролся...» А в финале – смена непривычных банальностей банальностями вполне привычными: «По сердцу словно провели когтями...», «Паника пойманной птахой билась в груди...»
Не сдвинутый, не опрокинутый и не вывернутый наизнанку мир, а свалка – массовая культура эпохи «Самиздата», не сумевшая осмыслить и переработать эксперименты высокого модернизма.
Оценка: 1
Илья НОВАК. Ризома
Чем больше текст пытается удивить/шокировать/разбудить мысль и воображение, тем скучнее он становится.
Вот он, посткиберпанк, вот она, постсингулярность, буйство фантазии (почему-то чем постсингулярнее, тем противнее становятся образы – обязательно что-нибудь склизкое и порченое), банальности времен не то что Лема, а Лейбница (лучший из миров как мир познаваемый разумом) и очередная гностическая метафизика, превращенная в физику, вопреки эпиграфу из того же Лема. Написано нарочито «никак» — видимо, должно заворожить разнообразием придумок (не скажу: идей). Нет, не завораживает.
Оценка: 2
Иван НАУМОВ. Созданная для тебя
Здесь стилевой эксперимент осмыслен, но неудачен. Условно говоря – мир «Улитки на склоне» глазами деревенского жителя. «Сдвиг» восприятия (невозможный мир с точки зрения человека, для которого он вполне привычен) достигается, увы, почти канцеляритом.
«Хадыр прошёл по окраине деревни, выискивая свободный гриб. Но из каждого доносилось сопение, храп, либо какое-нибудь шевеление, и Хадыр уже начал терять терпение».
«Старик говорил вещи, которые нельзя было просто так пропустить мимо ушей, которые требовали отрицания, возражения, пререканий, а сон как щекоткой мучил Хадыра сладким желанием нырнуть в душистую упругую сердцевину гриба и расслабить всё тело до последнего нерва и мускула».
«И он полностью убеждал себя в необходимости бездействия...»
В остальных отношениях вещь вполне банальна. Опять-таки, увы.
Оценка: 2
Алексей ИВАНОВ. Комьюнити
Как уже было сказано (не мной), плохой роман очень крупного писателя. Очень крупного и очень плохой. Страшилка для офисного планктона с пересказом обрывков научпопа/Википедии, с плоскими куклами вместо людей. Понятно, что именно хотел сделать Иванов в «Коммьюнити», как и едва ли не во всех своих романах: создать образ-концепцию, обладающую огромной объяснительной силой. Жизнь в России – она вот такая. Вот потому-то. И человеку приходится делать такие-то выборы – или отказываться от них. В «Парме» и «Золоте бунта» такая модель естественно смыкалась с мифом – собственно, превращалась в миф. В «Блуде» и «Дэнжерологах» Иванов пытается играть на поле Пелевина – но если тому когда-то давно еще удавалось находить емкие формулировки и убийственные термины, то Иванов здесь идет вопреки природе своего таланта. Лекции, комментарии, автокомментарии – а в итоге и говорить не о чем, все подано, и разжевано, и очень скучно.
Оценка: 2
Наиль ИЗМАЙЛОВ. Убыр
Этот роман я, по крайней мере, читал с интересом. Хорошее подростковое чтение... и тут в воздухе зависает частица «бы».
Пока в «Убыре» ничего как будто не происходит – талантливо нагнетается стивен-кинговская жуть. Как только начинаются действия – «вторичная вера» моментально развеивается. И из-за невероятной затянутости «боёвок», и из-за попыток усилить-усугубить проблемы героев (спасаются в электричке! а тут гопники! а тут педофил! а тут менты!.. Я не перепутал порядок появления?).
Но и это не главное.
Голос рассказчика практически не меняется от начала до конца. Быт и миф оказываются стилистически уравнены – а в результате и мифопоэтическое начало не работает (поскольку все описано точно так же, как и обычная городская жизнь), и роман взросления не получился (потому что нет его, взросления).
Прочитать – прочитал, но что там во втором томе – совершенно не интересно. (Кстати, плюс романа: финал открыт, но книга вполне закончена.)
Оценка: 3
Роман ШМАРАКОВ. Каллиопа, дерево, Кориск
Книги Шмаракова еще раз доказывают, что истинное остроумие – не в сочетании слов, а, как справедливо заметил Пушкин, в способности сближать понятия и выводить из них новые и правильные заключения.
К сожалению, Шмараков доказывает это от обратного. Тщательнейше сопряженные слова; неожиданные отсылки к общеизвестным классикам и классикам, забытым всеми, кроме филологов-античников; игра с одним жанром, да с другим, да с третьим... И это довольно быстро прискучивает – по крайней мере, мне такой вид филологического юмора кажется несколько натужным (ни строчки без шуточки с тонкой улыбкой на устах), а главное – бессмысленным. К чему мы пришли? К тому, что мир есть текст? Это не «новые горизонты», это старые тупики, затхлые коридоры буэнос-айресской библиотеки. Если ценность и смысл произведения ограничиваются его стилем, неудивительно, что благодарные читатели могут вчитать в роман что угодно, увидеть любые глубины. Только не нужно забывать, что это разговор с зеркалом.
Оценка: 3
Владимир АРЕНЕВ. В ожидании К.
Может быть, лучший на сегодня рассказ Аренева. Человеческая история; очевидная метафора, не сползающая в аллегорию; литературная игра, которая не сводит реальность до пределов книжной страницы, а, напротив, делает странно-убедительными и даже зловещими детские стишки; выход в миф, а из него – вполне естественно – опять к истории одного человека.
Рассказ переусложнен – и в данном случае это скорее недостаток: некоторые отсылки к прекрасно известным мне текстам я «считал» только после прямых указаний автора. Желание упаковать слишком много выдумок, культурных и исторических отсылок нередко загромождает прозу Аренева, в ущерб сюжету и героям. Здесь и, скажем, в «Белой Госпоже» этого удалось избежать – но ведь на самой грани прошел.
Оценка: 4
Ольга ОНОЙКО. Море Имен
Конечно, самый увлекательный, самый профессиональный и самый яркий текст из представленных в номинационном списке. О достоинствах говорить не буду – они очевидны, назову только самое для меня важное: красоту. Море Имен – это и вправду очень красиво, и вправду завораживающе.
Но.
Читая первые главы, я все время вспоминал «Долину Совести», а чем дальше, тем яснее вставала громада «Vita nostra». Неважно, читала Онойко эти романы или нет, — сопоставление напрашивается. (Что, кстати, касается и почти всех главных текстов «цветной волны»: «прототипы» немного слишком очевидны.) Что, в частности, удалось Дяченко в первом романе «Метаморфоз»? То, на чем спотыкаются почти все: они не низвели метафизику до физики, не утопили ее в конкретных деталях. А у Онойко она все-таки тонет. То же, о чем я говорил выше: изобилие придумок, деталей и образов, которые должны вывести героев и сюжет в высшую реальность, а на самом деле – крепко привязывают роман к «фантастике». Админы, серверы, тоннели... Фантастич., не бывает. Если использовать терминологию самого романа – книга и автор не ломают свой Предел. Но подходят к нему вплотную, этого не отнять.
Оценка: 4
PS. Уезжаю примерно на неделю, так что не смогу отвечать на комментарии (буде таковые воспоследуют).
цитировать
свернуть ветку
