Ина Голдин: «Человек с «пультовым» сознанием должен любить «короткую форму». Интервью на сайте онлайн-журнала «Питерbook»

цитата

ИНА ГОЛДИН: «ЧЕЛОВЕК С “ПУЛЬТОВЫМ” СОЗНАНИЕМ ДОЛЖЕН ЛЮБИТЬ “КОРОТКУЮ ФОРМУ”»

Целиком читайте на сайте онлайн-журнала «Питерbook»:

http://krupaspb.ru/piterbook/fanclub/pb_fan_column....

— Существует давний спор: можно ли считать научной фантастикой литературу, в которой герои не физики или химики, а какие-нибудь философы, историки, культурологи... В общем, несерьезные гуманитарии с их несерьезными гуманитарными проблемами. Что думает на этот счет автор цикла новелл — или правильнее сказать «повести в рассказах»? — о приключениях межпланетного лингвиста?

— Вообще-то давний спор, если не ошибаюсь, идет о том, можно ли считать фантастику литературой. Но о нем мы лучше не будем говорить, а то завяжется кровавая битва. Относительно же Настоящей Научной Фантастики — так я никогда и не настаивала на своей к ней принадлежности. Мое видение будущего принадлежит сороковым, когда писал Бредбери, максимум — шестидесятым-семидесятым, когда снимали сериалы про космос с картонными декорациями, а космонавты бегали по чужим планетам в свитерах. Потому что то будущее я запомнила как наиболее гуманное. И, конечно, захватывающее. У героини «Межпланетного лингвиста» образование языковедческое, и надеюсь, что в этой области я сильных ляпов не сделала. Остальное столь же научно, как световой меч учителя Йоды. Второй вопрос: а кого это волнует? Я знаю, что некоторых людей волнует именно научный аспект фантастики, но большинство читает не для того, чтоб узнать о новых открытиях (для этого можно «Химию и Жизнь» почитать, или что там еще бывает), а чтоб ему рассказали «о скитаниях вечных и о Земле». Ну и о нем, любимом, естественно.

— Вы регулярно участвуете в разнообразных сетевых конкурсах — вот, только что победили на очередном «КолФане». Не могу понять, зачем нужны эти массовые забеги автору, который кое-что умеет, публикациями не обделен и вообще как литератор состоялся. Понятно, какой смысл был в этих конкурсах тогда, когда среди «грелочников» бродили неузнанные Лукьяненко, Дивов, Бурносов, Каганов: соревнуясь с ними, молодежь качала литературные мускулы. Но сейчас-то на кой ляд эти состязания дались?

— Ответ очень простой. Из сборника рассказов, который выходит в августе, только пять написаны не на конкурс, а по внезапному вдохновению. Я тот самый еж, который птица гордая, поэтому без дедлайна не работаю. Конкурс для меня стимул сам по себе, вне зависимости от того, кто там играет и что дают. Просто ставится перед носом планка: к такому-то никабря рассказ должен быть написан. «КолФан» — классический пример такой планки. Задумка про поезд мне пришла еще прошлым летом, но если б не «КолФан» — закончила б я его к году так две тысячи тридцатому. Рассказ писался в метро, дописывался за секунду до отправки, в слегка сокращенном виде, ибо ограничения по знакам, и в слегка взъерошенном, ибо вычитывать было некогда. А теперь он отлежался на конкурсе, его покритиковали — в некоторых случаях даже конструктивно — и теперь можно поправить ошибки, учесть критику и проше пана — текст готов. Ну, и второй стимул — фидбек. Хотя я и «состоявшийся литератор» (раскланиваюсь), фидбека у меня до противности мало, и конкурсы — прекрасный способ его добрать.

— На выходе в издательстве «Фантаверсум» первая ваша авторская книга, сборник рассказов «Игра в классики на незнакомых планетах». Странная ситуация: в России ежегодно печатается около тысячи фантастических повестей и рассказов — в периодике, в ежегодных и тематических антологиях... То есть читатель в принципе к «малой» и «средней» форме неравнодушен. Но издать авторский сборник удается считанным единицам. На ваш взгляд, в чем тут дело?

— Вообще этот факт меня саму удивляет. Человек с современным «пультовым» сознанием должен бы любить короткую форму. Но, я думаю, дело в том, что, покупая книгу, человек вкладывает капитал. А вкладывать его хочется не в коротенькую и не всегда понятную историю, которая кончится через три странички, а в эпопею, чтоб успеть и втянуться, и посочувствовать героям, и разобраться, в чем же, собственно, дело. Ну и особенности жанра, конечно. В реалистической прозе не нужно заново создавать мир, достаточно нескольких штрихов. А вот описать Далекую Галактику и населяющих ее трехголовых кляков в нескольких штрихах довольно сложно, тем более если надо расписать приехавших в гости землян, обстановку на их корабле, отношения капитана со старпомом, отношения старпома с трехголовыми кляками... ну и так далее. Так что неудивительно, что проза получается длинной, а короткой прозе остаются только журналы. И поэтому, конечно, я вдвойне рада, что в «Фантаверсуме» решили издать именно мои рассказы.