3
С. Логинов: Так, сразу: если кого-то не окажется здесь, то мы его и обсуждать не будем, поскольку авторов много, произведений много. Ю*** З***, И*** Г***?..
Из аудитории: Ю*** З*** не смогла приехать (...)
С. Логинов: Не смогла приехать... Ладно, тогда я просто скажу, что рассказ... ну, конечно, рассказ не в моём вкусе, но рассказ сделан профессионально, сильно, хорошо, Ю*** З*** и И*** Г*** — авторы публикующиеся и всё умеют делать сами. У меня были какие-то претензии по, так сказать, большому счёту к этим рассказам, но раз авторов нет, тогда... нет проблемы.
Е. Лукин: Объяснить, что в этом рассказе происходит, я попрошу Святослава, попозже.
С. Логинов: А, попозже? Хорошо.
Е. Лукин: Я его прочёл два раза.
Из аудитории: ...и не понял. (Смех.)
С. Логинов: Ой, господи, пишу «сохранить» вместо того, чтобы выйти...
Е. Лукин: Это нервы.
4
С. Логинов: Н*** Я***, вот она сидит. Н***, пожалуйста, представьтесь.
(...)
С. Логинов: Ну и замечательно. Так. Н*** Я*** знаю давно, года три назад...
Н.Я.: Четыре.
С. Логинов: ...года четыре назад она уже была на мастер-классе у меня, и тогда ей достало-ось... — в дребезги, по-моему, растоптал, по отдельным словам, по целым фразам, по образам, по всему, по построению произведения — то есть не было места, где я бы не потоптался ногами. Могу сказать одно: что прогресс наблюдается грандиозный, и я никоим образом себе этой заслуги не приписываю, человек за это время кончил Высшие литературные курсы — и видно, что за эти годы много и старательно работала.
Тем не менее, остаётся энное количество претензий. Итак, первый рассказ, ***. Некая дама по имени Пелагея... всё-таки всё ей на свете плохо: муж, когда-то по пьяному делу упавший из окна и сломавший спину, а теперь лежит парализованный; дети, которые... один вообще при маме не появляется, даже когда мама звонит, он говорит: «Ой, мамочка, я очень рад, мне некогда, я побежал», — и вешает трубку; дочка, которая приезжает только для того, чтобы занять без отдачи денег — и заодно парализованному папе привезти водки... Это действительно такое наблюдается сплошь и рядом: «он же лежит сам, ему никак...» (Когда) лежал в больнице — (то видел: ) приезжает (а ноги отрезаны уже из-за диабета) жена и привозит мужу вареньица... может она, правда, таким образом старается побыстрее избавиться от безногого едока...
Ну, короче очень-очень этой самой Пелагее становится хреново, и она идёт и кончает с собой. Взяла и утопилась. А дальше я вскинулся, думаю: ну вот, очередной рассказ о том, что самоубийцы... «дорогие товарищи, если у вас есть какие-то проблемы, то быстренько кончайте с собой, после чего немедленно придёт какой-нибудь Спаситель, который тут же сделает вам хорошо, красиво и замечательно». Я, честно говоря, считаю такие рассказы сильно вредными. Потому что когда сидит какая-нибудь там экзальтированная девица и думает: резать вены, не резать вены?.. — ну, хорошо, если она это делает демонстративно, «ах, спасайте меня, я начинаю резать вены!..» А если она хочет, чтобы её нашли в последнюю минуту? А её могут и не найти. Ну ладно, не будем преувеличивать значение фантастики в плане увеличения числа немотивированных самоубийств — но, тем не менее, эта претензия у меня остаётся.
Листаем пока по страницам и смотрим, что оказывается нехорошо. Во-первых, некоторая звукопись. «Целующиеся с пакетами»...
Е. Лукин: Поясняю: тут запятая: «взрослые, юные, целующиеся, с пакетами...»
С. Логинов: «...с чемоданами...»
Е. Лукин: Просто у Логинова — он не видит никогда запятой; раз он поставил рядом два слова...
С. Логинов: Читатель никогда не обращает внимания на запятые...
А. Кубатиев: Если не заставишь.
С. Логинов: ...если не заставить, не схватить: «обратите внимание, здесь запятая». Есть такая бяка: если текст может быть понят неправильно — он будет понят неправильно. Более того: если текст не может быть понят неправильно — он всё равно будет хоть кем-нибудь, но понят неправильно. Поэтому этот момент всегда надо иметь в виду и... да, конечно: «взрослые, юные, целующиеся с пакетами... с чемоданами, с зонтами».
Из аудитории: Новейшее извращение.
С. Логинов: «Вереница рук, держа-щих-ся...» — тоже по мере сил, если не нужно специально вам «шикать», «щикать» и «щакать» в тексте...
Е. Лукин: Переходите на итальянский.
С. Логинов: ...переходите на итальянский тогда.
Очень много «же»: «он же умер», «я же голодный»... Когда начинает «жекать» непрерывно зашедшая на минутку дочка — там этих «же» такое количество, что я начинаю думать: да, это, видимо, не исключено, что специальный приём, это её речевая характеристика. Но в таком случае эти «же» из речи её отца и её матери следовало бы убрать. А иначе, в целом, просто частица «же» в переборе оказывается. Вот, пожалуйста: «Как же не принести? Он же больной человек, он же инвалид! Ты же знаешь...» — вот это, когда вот такое вдруг одна женщина выходит и начинает говорить — это может быть речевой характеристикой. Но когда рядом другой, в меньшем количестве, но тоже «жекает» — это характеристика автора.
Великолепно... вот она кончает с собой, вот её таинственным образом вытаскивают и, значит, к некому психотерапевту: «Присаживайтесь. Пелагея, не так ли? Мне уже сообщили. Так, почему это случилось?» — «Не знаю...» — «Если вы сами не знаете причин, то как узнаю я?!» Минутку, он психотерапевт или он милиционер, который составляет акт о попытке самоубийства? Он всё-таки должен быть психотерапевтом, ни один нормальный психотерапевт так говорить не будет. Можно было бы взять и просто поговорить с любым психологом, психотерапевтом и т.д.: как вы начнёте разговор с человеком, который только что пытался покончить с собой? Ну не изо... «А ну говори причины!» — по-моему он собирается её назад туда запихнуть.
Ну хорошо. Вот её спасли, вот она появляется назад «преисполненная желания жить»: ура, я больше не буду бросаться с моста, я начну... я ведь когда-то египтологом хотела быть, и даже слово «Клеопатра» по-древнеегипетски могу прочесть до сих пор. Её спрашивают: «Ну где же ты была столько времени?» — «Не помню, какое-то дело». Вопрос: а где был столько времени калека-муж, парализованный? Ведь дочка только что здесь побывала, следовательно, она не придёт недели две, пока у мамы новой зарплаты не будет, она последнюю пятихатку уже унесла; сынок вообще не появляется — и, значит, муж будет лежать с переломом позвоночника один в квартире. Героя бросили — да, скверного, мерзкого, плохого, алкоголика — но кинули.
И потом второй момент: вот Пелагея является: «Я буду жить!» Пелагее близко к полста. Какое в полста лет начинать жизнь заново?
Е. Лукин: Тем более если вдруг муж лежит.
С. Логинов: Тем более если муж. Какой из неё там теперь египтолог в пятьдесят лет! — поздно! Просто-напросто, если в молодости, пока цепкая память, цепкое одно-второе-третье — можно выучить вообще всё, что угодно. А в старости, если работала целый век свой — кем? — сидела в метро и смотрела, как сверху идёт этот... Самая отупляющая вообще работа. Очень хорошо выбрана, кстати, вот это верный достаточно приёмчик: показать отупляющее действие работы. Человек, который сидит внизу эскалатора и смотрит, как люди едут вниз и вверх, и иногда говорит: «Держитесь за поручни, не бегите по эскалатору». Человек, отработавший там энное количество лет, уже никем не станет. Всё. Там блоки стоят. Так что впереди ожидает тот же самый кошмар, может быть, усугублённый тем, что пыталась покончить... «А, так вытаскивают!.. И даже на некоторое время кайфу делают. За-ме-ча. Пойду-ка я снова топиться» Утопится! Можно к гадалке не ходить — утопится. Вот это вот уже серьёзная претензия к рассказу. У меня всё.
Е. Лукин: В принципе, я согласен, но... только так уж точно определять, что это психотерапевт... Конечно, это не психотерапевт и не участковый, тут явно какое-то надмирное вмешательство, судя по всему...
С. Логинов: Надмирный психотерапевт.
Е. Лукин: ...но это совершенно не прорисовано. У меня, например, возник вопрос, что если это какие-то сверхъестественные силы — то ли божественные, то ли дьявольские, то ли бог его знает какие — то почему у, так сказать, спасителя имя-отчество-фамилия — что это, легенда или?..
С остальным я согласен, а насчёт языка, простите, ещё немножко (слово неразборчиво). Знаете, нужно внимательнее относиться. «Она увидела прежнего жениха в чёрно-белом измерении монитора, а в руках у него — букет из жёлтых роз». Жёлтые розы в чёрно-белом изображении. (Неразборчиво) «...она повернулась и хотела поздороваться сквозь стекло будки, где сидела, но его не увидела». То есть — злоупотребление местоимениями. Это получается что-то вроде чеховского «мы его из-под него за ноги вытащили». То есть надо как-то, если есть возможность, заменять местоимение существительным. А то — а кого именно она не увидела, потому что получается, что то ли его, то ли стекло будки, то ли... Несколько существительных одного и того же рода.
Когда вдруг авторская речь выявляет претензии на разговорную, когда сказуемое уходит в конец, глагол: «С тех пор, как её муж с третьего этажа строящегося дома вывалился». То есть вдруг откуда-то начинается, в то время как начало... кстати, вот это мне показалось удачным, вот эти ваши коротенькие рубленые фразы, для данного рассказа они где-то даже какой-то настрой создают. «Жизнь пронеслась в голове»... в таких вот коротеньких обрубочках фраз: «Воздуха стало не хватать. Жизнь пронеслась в голове» — и т.д. Потом вдруг герой начинает говорить с интонациями автора. Всё-таки как-то надо... Ладно, это я зачитывать не буду.
«Они посадили её во внедорожник, повезли по дороге». То есть внимательнее. «Внедорожник... по дороге» — тут даже если в смысл не вникать, всё равно получается тавтология. Паразитных рифм полно. «Приёмное отделение. Стерильное помещение» — это уже стихи пошли.
С. Логинов: Ничего, там дальше у других авторов будет больше.
Е. Лукин: «Выглядела эта деревянная коробка похожей на последнее ложе человека». Скажите ж вы просто, назовите вы лошадь лошадью: похожая на гроб. Зачем вдруг высокий стиль? И вот то же самое, с местоимениями: «Мама, купающая брата. Её кукла...» — чья? мамина или героини? «Её тело выбросило в открытый космос. Она видела движение планет, как они крутились чётко по своей орбите, не соприкасаясь друг с другом». Хотел бы я посмотреть, как бы они... Но дело не в этом: а дело в том, что планет много, а орбита одна. Вот такие мелочи... То есть — чище, чище работать, не давать пощады себе. Ну а в остальном, в общем, — согласен.
(Продолжение следует.)
цитировать
свернуть ветку
