По обычаю тех давних дней странник верхом на гиппогрифе подъехал ко бронзовым вратам града, обнесенного стеной. «Я столь многое слышал о вашем городе (сказал он, оглядев местность), но даже одна десятая его чудес (добавил он, следуя чудесной и превосходной десятичной системе) не вместилась в рассказы».
И ему ответили со всей скромностью, по обычаю тех давних дней:
«И вправду, мы не можем отрицать, что град наш – колыбель сей нации, зачинатель всех гражданских и религиозных свобод, государственной мудрости, и патриотизма, и всех прочих добродетелей; не отрицаем и то, что в нынешние времена упадка лишь он – твердыня высокой культуры и морали. Не отрицаем, что мужи наши – храбрее и рыцарственней всех, кого только знал мир, а жены – сама краса и целомудрие. Но и сверх того! в силу великой и неодолимой любви к истине мы не будем отрицать, что на земле не найти места, чья история столь же возвышала бы душу, как наша; что до сего дня ни один город не сравнился с нами в благополучии, довольстве и уровне жизни; и что в грядущем никому не повторить малейшее из наших свершений».
«Да и я не буду отрицать ни слова, – ответил странник горячо, по обычаю тех давних дней. – За многие добродетели я непритворно восхищаюсь и вами, и городом вашим. Однако...»
...И тут же, прежде чем слово «однако» подаст хоть намек на некий изъян в городской жизни, странника, а заодно и его гиппогрифа, неотложно забили булыжниками, по обычаю тех давних дней.
Prehistorics (from A Note on Lichfield) (с) 1927 by James Branch Cabell
Перевод (с) 2010, Михаил Назаренко
цитировать
свернуть ветку
.