Все отзывы на произведения Дэна Симмонса (Dan Simmons)

AFeht, 30 ноября 2017 г. в 12:32

Этот отзыв относится к оригинальному тексту всего цикла «Гиперион-Эндимион», состоящего из 4 книг. Я читал их по-английски, поэтому к переводам и переводчикам мои мнения не имеют никакого отношения.

В этих книгах, производящих мутное, слегка ядовитое впечатление, можно заметить некоторые талант и воображение, кое-где попадаются более или менее увлекательные эпизоды активного действия (хотя даже в этих случаях автор одержим описанием страха и боли). Львиная доля текста, однако, состоит из вязкой, полной повторов болтовни; жизненный опыт автора очевидно недостаточен для создания им реалистичных персонажей, которые не вели бы себя и не говорили, как пустоголовые детки богатых родителей в набитом политической корректностью университетском городке. Кое-где встречаются неудачные вульгарные шуточки, а также садистические и порнографические описания, не говоря уже о невыносимом количестве плохой, нерифмованной «поэзии» (за исключением некоторых общеизвестных цитат из Китса и Йейтса). Сюжет весьма запутан, полон прыжков в пространстве, прыжков во времени и мистики (скучно, когда все возможно, а затем объясняется побуждениями квази-божественных сил), хотя Симмонс пытается (безуспешно, на мой взгляд), обосновать свои фантазии расплывчатыми, избитыми эволюционными идейками и рассуждениями по поводу истории информационной технологии. Его ссылки на классическую музыку банальны и демонстрируют полное отсутствие осведомленности в этой области.

Заметны многочисленные реверансы и поклоны по поводу практически всех основных религий и политических идеологий (в том числе тошнотворные уважительные кивки в сторону «палестинского сопротивления» и другие политически корректные жесты, обязательные в академических кругах) — хотя Симмонс очевидно рассматривает предательские потуги будущего Ватикана как проявления зла (вполне понятный, но вовсе не оригинальный подход). Тем не менее, он поспешно крутит педали назад и рассыпается в извинениях и оговорках каждый раз, когда читатель мог бы почему-либо подозревать его в неуважении к той или иной религии или идеологии.

Испытывая некоторое любопытство по поводу способности автора связать воедино всю его туманную, напыщенную болтовню, я заставил себя прочитать все четыре толстенные книги до конца (пропуская множество страниц, заполненных многословными объяснениями того, что уже было объяснено раньше десятки раз, и перечислениями присутствующих действующих лиц). Заключение цикла разочаровывает — оно предсказуемо и притянуто за уши. В общем и в целом, я потерял благодаря Симмонсу целый кусок жизни, который мог быть истрачен гораздо приятнее и полезнее.

tatarin509, 14 мая 2014 г. в 19:18

О вкусах не спорят! Но вся наша жизнь это спор о вкусах.

Все мое мнение о данном произведении со всеми рассуждениями о его глубине и фундаментальности, с которыми я даже вполне согласен, вылилось для меня в одно единственное слово: скукотища! Я с огромным удовольствием читал напичканную околонаучными диалогами «Ложную слепоту» Уоттса, я наслаждался непростым «Анафемом» Стивенсона, но Гиперион это просто выше моих сил, никаких эмоций, ни разу за все прочтение у меня не проснулся интерес ни к сюжету ни к персонажам. И речи нет о том, чтобы браться за вторую книгу. Сказать, что я был разочарован, это ничего не сказать. Я смотрел на оценку этого произведения здесь и не понимал, что вообще происходит. К моему восприятию фантастики эта книга не имеет никакого отношения. Простите меня все поклонники этого «фундаментального» полотна, но оценка строго по ощущениям.

P.S. После этой книги жанр космооперы для меня умер.

FixedGrin, 22 ноября 2013 г. в 01:47

Не просто очень скверное продолжение и завершение цикла, а одно из самых провальных в истории фантастики. Такой дикой концентрации ретконовских заплетов и взаимоисключающих параграфов еще поискать надо (ближайшим аналогом могут послужить продолжения и приквелы Дюны).

Не присутствуй Симмонс на множестве конвентов, можно было бы принять его за многопользовательский логин: скачки качества от романа к роману невероятные.

Не напиши Симмонс ничего более, кроме «Песен Эндимиона», его можно было бы смело ставить в одну фалангу с многочисленными авторами одной книги, безуспешно эксплуатирующими стартовую идею --- проблема, однако, в том, что и сам «Гиперион», послуживший основой для эндимионской дилогии, есть одна большая, распиленная на две книги компиляция, пускай и уверенно выполненная (если не считать необъяснимо провисающих сюжетных линий --- чего стоит одно исчезновение Ханта --- и туго затянутых парадоксов неряшливого сюжетостроения, как то болезнь Рахили Вайнтрауб, которую Симмонс позаимствовал из «The Once and Future King» Теренса Хэнбери Уайта и «Winter Solstice» Майка Резника, но до собственной книги пару нужных деталей не донес). А уж типо хэппи-эндистый эпилог, где

К счастью, у Симмонса есть еще хорошие книги, в том числе отличные криптоистории.

kkk72, 19 ноября 2009 г. в 20:32

Удивительно! Казалось бы, что можно написать на набившие оскомину темы «конца света и зомбей»? Очередной трэшевый ужастик с методичным отстрелом шагающих трупов? Да, в рассказе Симмонса не обошлось и без этого. Чего-чеего, а экшена с пальбой по зомби, с зомби, горящими в огне, зомби, повисшими на колючей проволоке, зомби, которых держат на цепи, в рассказе предостаточно. Но это все — лишь антураж. Ведь на самом деле эта история — поразительный по своей силе гимн настоящим учителям! А ведь поначалу все выглядело прямо противоположным образом. Как объяснить действия главной героини? Что это — старания заниматься привычным занятием «по инерции»? Или просто попытки полусумасшедшей старухи получить какую-то моральную компенсацию за ужас ее существования? И сколь же поразительным образом все переворачивается в концовке этой истории! Как же знакомы каждому, кто связан с преподавательской деятельностью, эти безнадежные попытки чем-то заинтересовать своих учеников, достучаться до их сознания, заставить загореться огонек в пустых глазах. И какую же радость приносит понимание, что твои старания оказались не напрасны! Да, зацепила меня эта история и приятно удивил Дэн Симмонс

P.S. Ну а фразе: «Они и живыми соображали не намного лучше», я просто мысленно аплодирую!

GrandDuchess, 20 июня 2009 г. в 02:18

Я стоически читала сей «шедевр» борясь со сном и скукой, вспоминая все цветистые отзывы и с нетерпением думала ну когда уже будет интересно. никогда. не смотря на вероятность что моя оценка будет 9.19. ха!

зато я поняла мысль которую автор пытался донести до читателя на 800-х страницах — если ты идиот у которого полное отсутсвие инстинктов самосохранения, размножения, у которого отсутствует желание умереть в преклонном возрате и нет ни одной крупицы здравого смысла — не подряжайся на экспедицию в Арктику. ты можешь отправится в антарктиду (если найдется такой же идиот который тебя возьмет), но ни вкоем случае на Север. Там тебя ждет Террор

Не поддавайтесь вашему порыву выставить минус. Это инстинкт, а инстинктам нет места в этой книге. В принципе я сказала все, кто еще сомнивается читайте дальше

Казалось бы, что может быть интереснее полярной экспедиции, её экипировка, сложности, загадка? На самом деле,

в настоящюю экспедицию отправился бывший Гувернатор Тасмании, 24 офицера и 110 матросов. на корабли была погружена провизия на 3 года и около 1000 книг. Экспедиция пропадает и после длительных поисков длящихся десятки и десятки лет, останки порядка 70-ти человек найдены на берегу со следами цинги, туберкулеза, пневмонии, ботулизма и следами каннибализма — следами ножа на костях. Это действительность. Вроде бы фикция и действительность близки друг к другу, но в тоже время представленное автором действие для меня кажется абсолютно абсурдным, рассходящимися с характерами персонажей и время от времени абсолютно нелогичными и глупыми. Судите сами

Потенциально -опасные элементы не устранены и, представьте себе, становятся ещё более опасны. Бывший гувернатор игнорирует все признаки опасности, думает о какой-то ерунде, принимает абсурдные решения. Весь командный состав узнает об испорченных консервах и продолжает их употреблять и кормить других чтобы потом мучиться от последствий. Почему несмотря на открытые полыньи и явное большое количество белых медведей они не охотятся и не ловят рыбу? А потому что ни один из этих матросов-англичан, (обычно ярых охотников) не знает или не умеет стрелять или ловить рыбу. ну, в конце концов, постреляйте по очереди по какой-нибудь протухшей банке, выдайте всем кто попал по винтовке и пусть практикуются? ан нет. вы скажете холодно, метал к рукам липнет? вглядитесь внимательно в портреты джелнтельменов той эпохи, когда военные звания не выслуживались, а покупались дворянами. у каждого в парадный мундир входили хлопчато-бумажные перчатки, а у джентельменов кроме носовых платков и золотых часов было принято тратить сумасшедшие деньги на сапоги и тоньчайшие лайковые перчатки(в которых кстати и охотились тоже) Где гарпуньщики и гарпуны которые обычно присутствуют на китобойных шлюпах? шлюпы есть, а все остальное? Ирландия, остров на котором процветают 3 занятия — алкоголь (виски и пиво), шерсть и рыбаки, родина многих Террорцев. непонятно что не так с ирланцами из которых состоит экспедиция и почему они не могут поймать ни одной рыбины. те же ирланцы ныне живущие в северной Канаде и штате Ман до сих пор промышляют ловлей крабов и омаров в ловушки на тухлятину. Нет, ни кто не задумывается о будущем, всех интересует только выпивка, солонина и тепло. Тепло...холодно... ах да, на каждом корабле отопление обеспечивается циркулируемой горячей водой. Вы когда нибудь задумывались ПОЧЕМУ взрываются отопительные трубы в 40-ка градусный морозы? думаете когда температура -70 такое отопление возможно в течении года? а двух? Далее, капитану говорят что в библиотеке корабля есть книги которые могут быть полезными для выживания. Но никого это не интересует, народ продолжает хлебать отраву из консервов. также — на борту находится эскимоска которую в принципе и держат для своего рода исследования технологий выживания в полярных условий. как женщина она интересует только одного из 120, и это после года+ воздержания?? они что все поголовно евнухи? ни сном ни духом? ну ладно, сосредоточимся на «выживании». почему-бы не высадить даму на лед, не приставить к ней симпатию и не проследить что она станет делать и повторять всё в точности? нет. все 120 мужиков парализованы глупостью а не ужасом когда они забывают об эскимоске и разбивают свои лагеря. где там чудовише? давайте спрячемся от него под одеяло, ой как страшно. единственное что делает эту книгу интересной это тройка персонажей — доктор, молодой лейтенант и мистер Бинки. всех остальных постиг естественный отбор Дарвина. и высокая оценка именно за то что эти трое сделали попытку выжить

Примагения-1, 06 марта 2009 г. в 16:01

Гиперион.

Снаружи темнеет. Я откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза. Мои пальцы покоятся… нет, не на клавишах «Стейнвея», а на простой клавиатуре. Сегодня я вспомню, а ты узнаешь. Чем отличается путь Креста от пути Крестоформа. Почему ВВ Сурбринера так звали. Или как изъясняться, имея лексикон в девять слов.

Гиперион.

Эту книгу всегда окружали вопросы и недоумения. Один верующий человек после прочтения, ткнув пальцем в фотографию Симмонса на задней стороне обложки, спросил: «Он что, ищет Бога?» Умные люди, разбирающиеся в физике и других науках, поблескивая стеклами очков, указывали на некоторые места в тексте и поднимали брови, как бы задавая вопрос: «Это научная (подчеркивая слово «научная») фантастика?» Нет, мой друг, я не призываю не обращать внимание на слова вопрошающих и недоумевающих. Просто… Просто отвлекись. Послушай Истории.

Я знаю, что будет потом (Гробницы времени – хитрая штука). Будет падение, прекрасное в своей монументальности. А после падения будет и разочарование, потому что таковы законы романов и эпопей: ступив на путь эпических форм, надо следовать ему до конца, объясняя то, что хотел сказать в самом начале. Или пытаясь объяснить. Но это будет потом.

А сейчас – послушай Истории.

Я не открываю глаза. Потому что… А вдруг я их открою, и увижу взгляд тысячегранных красных глаз того, кто (или что?) не признает законов физики и говорит только на одном языке…

Romantik, 05 апреля 2008 г. в 23:24

Добавлю свое. Многие писали тут СУПЕР, многи писали тут ЭТО ЛУЧШЕЕ. ну чтож внесу свою фальшивую ноту в общий хор.

Цикл состоит из 4 книг. Если хочется увидеть чтото оригинальное, интересное в плане повествования и красивого описания — ваш выбор первая книга «Гиперион». дальше лучше даже не читать.

Поясню. Дальше пойдет банальщина до невозможности. Может резковато сказано, однако столь явное использование уже и без того измусоленых мотивов, причем отмечу не самым лучшим способом(а именно влоб), отвергается уже при чтении «Падения гипериона». Нет, возможно ктото не читал ни Апокалипса, ни Азимова, ни ... продолжать там много можно. Есть конечно мнение, что все основные сюжеты уже написаны, и все новое сейчас — это переработанное старое. Но надо же и переделывать так чтобы интересно было, а не это — где все костюмы хамелеоны с одинаковым описанием, а все девушки будущего непременно с зелеными глазами (других не встречал). Единственную интересность (можно сказать достопримечательность) Шрайка и то испохабить сумел. Уж не знаю что повергло Cиммонса столь резко изменить не только структуру текста, но и весь сюжет, но выглядело это примерно как плевок в лицо читателя — мол « раскатал губу? на тебе». Ставить в сравнение с Айзекои Азимовым и Френком Хербертом, как это делал jailbird, вообще смешно. А именно первый, уж что что но писал очень умные вещи, и судя по всему за ум его и не любят :) , а второй , не противоречил в своем мире и писал все в той манере как от него требовал МИР который он описывает . Тут же, идей новых нет, книга гениальна в начале, убога в конце.

Положительного писать не буду — ибо больше 20 отзывов уже есть ;)

оценка циклу 7, первую книгу читать обязательно, остальное не претендует на звание «гениального» но в общем то классическая и достаточно добротная(в сравнении с общей массой фантастов) фантастика (извините за каламбур). Оценивал с позиции : что заявил писатель, и что в итоге получил. Заявка была ого-го, а в итоге шиш :)

WiNchiK, 10 марта 2008 г. в 16:23

Едва открыв эту книгу, можно почувствовать, как повествование окутывает вас, его холодный ветерок незаметно скользит по коже, проникая сквозь нее в кровь и дальше по венам разносится по всему телу…до самого сердца…Подобно льду, книга сковывает и парализует – отложить в сторону и остановиться просто невозможно.

19 мая 1845 года два полностью укомплектованных судна «Эребус» и «Террор» отправляются на поиски Северо-Западного прохода. Вы не просто читаете об этом – о нет, благодаря мастерству писателя, вы отправляете в экспедицию вместе с ними. Экипажи насчитывают 129 человек и это число будет стремительно и неумолимо сокращаться…

Под командованием капитанов Джона Франклина и Френсиса Родона Мойры Крозье вам предстоит глава за главой, страница за страницей все больше погрузиться в изолированную жизнь команды, вместе с ними исполниться страхом за свои жизни, голодать, страдать от безжалостной цинги, переживать смерть друзей и не знать, есть ли хоть малейший шанс на спасение.

Сколь ни были бы велики беды и суровые погодные условия, обрушившиеся на экспедицию – самым страшным становится существо, обитающее во льдах и уносящее человеческие жизни. Оно безжалостно, его нельзя убить, его появление невозможно предугадать, так же как неизвестно, кто станет следующей жертвой, кто станет добычей.

Со временем, чем дальше и дольше длится этот ужас, изнуренные, голодные, страдающие и больные люди перестают бояться, ведь и среди них самих уже появились полностью потерявшие человеческое обличье, чьи души стали ничтожными и уродливыми…

Дэну Симмонсу удалось невозможное – он создал книгу, от которой по-настоящему веет холодом и отчаянием. То, что в истории так и останется загадкой, необъяснимым исчезновением, у Симмонса стало потрясающим до глубины души откровением, мистической сагой о человеческой доблести, мужестве и человечности на фоне полной изоляции и непрекращающегося кошмара.

primorec, 02 мая 2015 г. в 05:26

Я сразу хочу огорчить всех тех, кто, купившись на космонавта на обложке и греющее душу любителя космических приключений слово «гравитация» в заголовке, ожидает от Дэна Симмонса фантастики в духе «Гипериона». Это «реализм» в чистом его виде, если только вы не считаете фантастикой любое произведение, где действуют вымышленные герои. Но тогда, фантастикой можно считать и любой роман, скажем, о буднях Череповецкого металлургического комбината только на том основании, что в списках его работников никогда не значились прокатчик Петров или директор Сидоров.

Я также хочу огорчить всех тех, кто ожидает от романа какого -то реального действия, связанного с освоением Космоса, научными исследованиями или техническими достижениями, что, в принципе, можно было бы предположить из того, что главным героем станет отставной астронавт, участник программы «Аполлон», побывавший в числе немногих на Луне и оставивший свой след в истории. Ничего подобного: нас ждет очень и очень неторопливое повествование, практически без сюжета, и даже без особых событий. Это скорее набор сцен из жизни одного уставшего человека, которому пришло время просто остановиться, подумать, разобраться в себе и принять решение, куда двинуться дальше.

А поскольку речь пойдет о вещах внутренних, а не внешних, то тут на первое место выходят детали: слова, мелкие события — дуновение ветра, тени, блики света, оттенки красок, интонации и даже молчание, внезапно запускающие обратный ход времени и, так же внезапно, возвращающие в реальность. Так что не ждите легкого и беззаботного чтения, когда за захватывающим действием можно не заметить окончания повествования. Здесь необходимо внимание и постоянное напряжение- взвешивание значимости слов, оценка красоты оборотов и правильности расстановки знаков препинания.

Еще я хочу огорчить всех, кто решит, что роман может подготовить их к чему-то важному в жизни или предоставить какие-то рецепты для решения собственных проблем. Нет в нем никаких откровений, потому что в природе в принципе нет никаких универсальных рецептов, единственно правильных и действенных, позволяющих конкретному читателю избежать каких-то реальных жизненных проблем. Более того, я вообще не рекомендовала бы читать эту книгу тем, кто не имеет своего личного багажа ошибок, неудач и поражений, а также опыта их решений и преодоления. Без этого личного опыта, позволяющего понять внутренние метаморфозы героя и оценить тот труд души, который для этого потребовался — скрытый, тайный и молчаливый, роман превращается лишь в очередное занудное повествование о пресловутом «кризисе среднего возраста».

Так о чем же все же роман? Буквально, он о Гравитации. В том буквальном смысле, который изначально вкладывался в это слово — тяжесть. Обо всех тех вещах, которые сковывают и убивают наши порывы, мечты, устремления, мешая нам быть счастливыми, обрести ту неимоверную легкость, то редчайшее невесомое состояние души, позволяющее взмыть над всеми проблемами и страхами. Он о несбывшихся надеждах, бытовых проблемах, совершенных и непрощенных ошибках, затаенных обидах, неудачах и оставшихся от них страхах, поражениях — реальных и мнимых, неправедных мыслях и не менее неправедных поступках — обо всем том, что копится годами, превращая жизнь из яркого события в унылую череду дней.

И эта Гравитация может оказаться не менее смертоносной, чем та, о которой любят писать фантасты. Она может заставить добрых и отзывчивых людей превратиться со временем в монстров, обрушивающих на окружающих злое излучение зависти и ненависти. Она может сжать души некогда отзывчивых и жизнерадостных до состояния черной дыры полного одиночества и отрицания. Но чаще она заставляет людей выходить на устойчивые орбиты жизни, спокойные, неизменные и обыденные до самого последнего момента. Размеренные, предсказуемые, без катастроф и катаклизмов... но и без счастья и яркого свечения.

И только очень немногим из нас удается нащупать среди мощных гравитационных полей тот путь, который позволяет сбросить груз притяжения, избавиться от всей накопившейся за годы Тяжести и найти новую орбиту. И уж совсем единицы находят возможность окончательно и бесповоротно преодолеть эту Гравитацию и обрести первоначальную, счастливую легкость и невесомость души.

Рецепта нет, есть только обозначение проблемы. Достаточно ли для этого верить «в богатство и тайну Вселенной»? Достаточно ли только мечтать и надеяться? Или необходимо что-то еще? Тут каждый решает сам для себя: нет такой физической формулы, математического расчета или совета мудреца, которые бы позволили любому преодолеть его личную Гравитацию и обрести драгоценные мгновения, когда «нужно парить, парить на границе между небом и землей, предвкушая и стремясь познать неизведанное»...

lith_oops, 16 декабря 2012 г. в 21:18

Я не оставляла попыток это осилить, потому что обожаю снежные умиралки. Вообще – пустынные, но пустыня ледяная преимущественней, потому что песочная и жаркая может сильно быть неприглядной. А мне надо надрыву, а не разлагающихся трупов. Мне такого, красивого и вечного. А фиг.

Да, и чудовищ.

И чудовище там есть. Мол, страшное, сильное и подстерегает. Потом крадет и убивает. Возможно, ест. Ну потому что куда-то трупы и их части деваются, а куда бы еще? Ест наверняка.

Но и это не главное.

Сначала нам будут втирать про арктические (или антарктические? Я их путаю и, кстати, совершенно от этого не страдаю) экспедиции во славу науки и Ее Величества. Там вообще масса деталей по тексту теряется, потому что их там немыслимое количество. Здравствуй, Али-Баба – здравствуй, Первый Разбойник; здравствуй, Али-Баба – здравствуй, Второй Разбойник… Толпа этих первооткрывателей кучкуется перед экспедицией (флешбэки), потом про льды и особенности всякие северные нам втирать будут… Моя запутывалась и всякий раз мило засыпала вместо чтоб читать. Так что неделя удалась – выспалась не передать как.

Ну и реалтайм написан в реалтайме: идет, делает, смотрит… Одно слово: раздражает. Но не так, конечно, как в Талисмане — там неудобоваримость текста в виде привета от Страуба была куда объемней. Но там местами еще и талант Кинговский проклевывался, а тут… информативно, конечно, объемно и немыслимо нудно.

Кроме этого прицепиться вроде не к чему. Просто когда читаешь – хочется заняться чем-то еще, а если уж займешься – к чтению не возвращаться. Жаль.

Мир великолепный: белый, объемный, старинный, вычурный и хрупкий. Если не заблудишься в этой вычурности, то вполне ощущаешь его вокруг себя: и холод, и безнадежность, и страх. И (особенно!) не шибко большой смысл всей затеи.

Впрочем, уходы вдаль меня никогда особо не впечатляли. Я, как товарищ конкретный и объективный, отдаю себе отчет, что такие мероприятия нужны исключительно всяким, временно или перманентно в находящимся свободном поиске. И не надо бросать в меня тапками: я не имею в виду наличие или отсутствие брака и мелких всяких рядом. Я имею в виду душевное состояние: то самое, с которым женщина вас будет рассматривать как милиционер. Когда дома не сидится не только весной. Вот эти товарищи полюса и открывают.

Меня это не торкает, оттого мотивации я не догоняю, но описано здоровски. Социальные боданья первооткрывателей – вполне себе песочница, только масштабом поболе.

И даже это несчастное чудовище, которое долго надо искать, чтоб испугаться – точно как настоящее. Пойди и правда такое найди! Это только в кино духов вызывают, чтоб потом от них прятаться. А в реале вызывай – не вызывай, нету их. Разве что противоядия ФОВ натрескаться. )))

Читабельность – это ахиллесова пята книжки, которая (книжка) вполне могла бы стать великой. Ну почему в Морском Волке Лондон смог в те же полтораста страниц запихнуть целый идейный мир с сюжетом, а у Симмонса на этом этапе еще и происходить ничего не начало. А с идеями и вовсе туго…

Интрига глобального уровня все же присутствует – хотелось узнать, что за монстрик там бродит, чего эта эскимоска на корабле нарисовалась (правда что ли ведьма?), сколько народу выживет и как – если выживут вообще. Но чуть только понимаешь, сколько еще для этого придется шляться по льдам – и уже тебе хуже этих несчастных попаданцев. В прямом смысле – попали ведь они. ))))

Персонажи хороши, реальны и интересны, но снова ситуацию это не спасет. Какая славная компания ни соберись, если книжка скучная, то она скучная. Но герои настоящие и сопереживаемые.

Погружение получше: ощущение зябкости накрывает тебя в реальности — до сих пор от снежных завываний не могу избавиться – при том, что на момент прочтения было одиннадцать в тени и вообще весна витала в воздухе. А у меня в голове, блин, бураны.

И, главное, ни на кого кроме Симмонса и не спишешь. На ПМС не попадаю по времени, жизнь вроде удалась, а чувство внутри себя мерзкое. Точно, дядька виноват. Точно, книга в меня просочилась.

Так что — да, это очень хороший атмосферный роман, но при этом шедеврально скучный. Не знаю, может, мне много с чем есть сравнивать, но вот Лондон... На севере старины Джека куда холоднее.

cadawr, 13 июля 2012 г. в 20:02

Нудноватая книга с потугами на атмосферность и эпичность.

О, как увлекла меня глава 2 (Франклин) со смачными описаниями реалий северных экспедиций! С каким предвкушением вчитывался я в дальнейший текст! И что? А, ничего. В смысле — ничего столь же сильного там не было. Прекрасно описан быт полярников 19го века. Выразительность, ранее отличавшая Симмонса, хромает на обе ноги — «картинки» перед глазами видишь редко — основная часть текста напоминает пересказ с вымученными литературно-коммерческими «украшалками». Красота и величие арктики... не раскрыты. Ужасы Арктики кожей не ощутил. Канибализм из кошмарной реальности превращен в слабость небольшой кучки отребья, чью порочность подчеркнули с самого начала книги.

И, наконец, главное — Чудовище. Не, оно было бы к месту, если бы экспедиция была вымышленной. Но Симмонс описывает настоящих людей. Невообразимо смелых, погибших во льдах, и сделавших для будущего столько, сколько ни сам Симмонс, ни подавляющее большинство читателей... Ну хоть толику уважения нужно к ним иметь! Оказывается, не цинга, не голод, не морозы, не непосильная работа, не вероятные усобицы, нет, их перебил ни то реликт ни то демон! Вот так и получаются «Президенты Линкольны — истребители вампиров». Тьфу, срамота!

Неужели не хватило бы таланта написать по-настоящему жуткую реалистичную книгу об этой экспедиции?

Как глоток воды — прикосновение последних глав к культуре эскимосов. Именно — прикосновение. Тема далеко не вычерпана. Такое ощущение, что Симмонс второпях слил воедино 2 книги — о полярных исследованиях и мистически-атмосферное повествование о мифологии и быте эскимосов. Это слияние погубило обе идеи. Жаль.

xaak, 02 ноября 2011 г. в 21:56

Шикарный четырехтомник. Не знаю с чего начать, наверное, пройдусь по каждой книге по порядку. Прочитал их одну за одной в течении 2 месяцев, поэтому могу что-то упустить, но постараюсь быть объективным и последовательным.

Первая получилась захватывающей, не по динамичности сюжета, а по погружению во вселенную Симмонса. Автор рассказывает нам 6 историй главных героев, каждая из которых достойна отдельной книги. Они написаны в разных жанрах, от космического боевика, до глубокой мелодрамы, проходя через детектив и просто драму. Отдельно хочется отметить историю Сола Вайнтрауба – на мой взгляд, получилось очень сильно. Заканчивается первый том там, где берет свое начало второй.

Во второй книге больше динамизма, реальных событий, а так же именно в ней раскрываются главные идеи и замыслы автора. На мой взгляд, она является неотъемлемым продолжением первой, уступая ей лишь в драматизме.

Первая часть второй дилогии повествует о событиях, произошедших через несколько веков после паломничества главных героев первых двух книг. По-моему, это самая слабая книга всего цикла. Сюжет в ней довольно прост, новые герои не так интересны, как хотелось бы, за исключением отца де Сойи.

Кульминационная часть этой эпопеи выглядит очень хорошо и достойно, автор смог — увязать и связать все что задумал, закончить все что начал и изложить все это в прекрасном виде. В этой книге снова появляется драма, которая дает этому произведению глубину и нужную окраску.

А теперь общее мнение:

Это очень большое произведение искусства, не только из-за общего количества страниц, но и по причине сложной и глубокой философии, тяжелой драматической составляющей, а так же длительного промежутка времени описанного в нем. Более тысячелетия описано в «Песнях Гипериона», показано становление и падение двух великих космических держав, несколько путей развития человеческой цивилизации, коварнейший враг и многое-многое другое. Дэн Симмонс в своем творении задался многими вопросами: о вере и боге, о бессмертии и послесмертии, о сложности выбора, о любви и дружбе. И на все это автор дает свой ответ, соглашаться с ним или нет, дело личное, но не восхититься всей этой проделанной работой просто невозможно. Эти книги в первую очередь философские, а космическая фантастика всего лишь фон к ней.

Shybzd, 28 января 2011 г. в 00:50

Проходная книга.

Ожидалось «толстого» романа в «старом стиле» со множеством деталей, любовным описанием механизмов (привет от Жюля Верна) многими разговорами на окольные темы. Ожидалась интрига с полярным чудищем должным постоянно балансировать на грани между демоном и огромным медеведем.

Результат разочаровал.

Роман хоть толстый но пустой. Холод, голод, смерть, холод голод смерть. Даже в разговорах. Отсутствие нормальных разговоров на отвлеченные темы особенно удручает. Как тут не вспомнить «Имя Розы» в котором просто наслаждаешься разночисленными дискуссиями о том смеялся ли Христос или нет. Но в «Терроре» такого нет. Разговоры всегда абсолютно прагматические, а некоторые (к счастью всего один или два) занудные лекции построенные самым идиотским способом — способом вопрос-ответ. (например когда Фитджеймс расказывает Гудсеру о том чем одна лодка отличается от другой).

Детали вроде есть, а вроде и нет. Потому как нет любви к деталям. Автор нигде не горит страстью описывая что-либо. Потому и привет от жюля Верна не передается.

Чудище тоже разочаровало.

Да и вообще все сцены с прямым присутствием чудовища слабы. За исключением, разве только, происшествия с ледовым лоцманом Бленки.

Книга остается как бы на середине. Она вроде как постоянно пугает но до по настоящему напряженных сцен почти не доходит. Их можно пожалуй сосчитать на пальцах одной руки :

Правда последнее не такой уж минус :)

Ну а финал вообще не стыкуется. Это что получается — «не ходите дети в арктику гулять»? В этом смысл книги? Фи...

Кстати в этом смысле становится интересно — а что там вообще делали эскимосы? Ну безмолвная — понятно, а те с которыми Ирвинг познакомился?

П. С. Кстати чудовище действительно чуть напоминает Шрайка. Но тот был действительно загадочным (я о «Гиперионе» говорю а не о Эндимионах сделавших из сего чудного персонажа примитивного терминатора).

П. П. С.И если уж вспоминать «Гиперион» то история ученого намного страшнее и неумолимее. Вот где истинный ужас.

Резюме. Читать можно. Но не на бумаге. Дорого слишком. А можно и вовсене читать. Почерпнуть из книги совсем нечего. Проходная книга.

ivan2543, 03 ноября 2010 г. в 21:57

Так как первая часть понравилась мне больше, начну с недостатков. Увы, композиция второй книги уже не столь оригинальна, как композиция «Гипериона». От романа в рассказах автор вернулся к более традиционной для эпической фантастики форме линейно-параллельного повествования, описывая глобальные события глазами разных людей, по-разному в них учавствующих. Не то, чтобы это недостаток. но и не достоинство.

Да, книга поскучнела. Симмонс очень часто буквально ходит по кругу, пересказывая события предыдущего тома устами разных персонажей. С одной стороны, это поможет тому, кто первую часть читал давно, например, и уже не помнит подробностей. С другой — такие книги, как «Падение Гипериона» имеет смысл читать только по порядку. Попсово это получается — «содержание предыдущей серии...» Да и вообще занудства стало заметно больше — экскурсия Гладстон по родным мирам паломников, долгое умирание кибрида на Старой Земле. Кстати, замечено — у Симмонса прямо какой-то пунктик на почве всяких тяжких и отвратительных болезней. В «Терроре» со смаком описано мучительное умирание от цинги, здесь — последния стадия туберкулеза во всей красе.«Песни Кали» пока не читал, но, по рассказам очевидцев, там ожидается зомбированный (!!!) прокаженный... Не знаю даже, что и думать о таких тенденциях. За неимением медицинского образования, воздержусь от диагнозов, конечно...

А на самом деле, книга неплохая, хотя и не вызвала восхищения. Идеи интересные и правильные, сюжет хорошо «закручен», политические интриги непредсказуемы. Но вот только «Гиперион» — уникальное явление в литературе, а его продолжение — просто хорошая, неглупая книга, смесь космооперы, политического триллера и киберпанка.

kerigma, 04 октября 2009 г. в 16:06

Кажется, я открыла для себя (точнее, мне открыли) еще одного фантаста, которого я готова поставить на одну полку с моим любимым Кардом. И по уровню текста, и по силе психологического воздействия на читателя. Как ни странно звучит, «Гиперион» — это в большей степени философия и психология, а в меньшей — фантастика. И это при том, что фантастики в нем как раз на любой вкус — от милой «семейной истории» до боевика и киберпанка.

Семеро незнакомых друг с другом людей собираются в паломничество к какому-то крайне загадочному, жестокому и неуловимому божеству на захолустную планету. У каждого из них — свои причины, очень веские и очень личные, чтобы туда отправиться. Подразумевается, что каждый хочет чего-то добиться от этого божества — то ли милости, то ли наоборот, но явно это почти нигде не звучит.

Притом, что люди совершенно непохожи и цели у них тоже разные, некоторые конфликты и вообще напряженность между ними неизбежно. В то же время ситуация такова, что достижение *общей* цели требует хотя бы минимального сотрудничества, и они решают познакомиться поближе. Каждый рассказывает свою историю, свою главную тайну — что именно побудило его отправиться в паломничество к Шрайку.

А вот здесь начинается нечто дивное. «Гиперион» на самом деле не один роман, а семь. Семь историй, различных не только по сюжету и стилю, но и по общей морали. После каждой у читателя остается некое ощущение «правильности», своего рода морального урока на конкретном примере — и при этом после каждой оно отличается. Сколько людей, столько представлений о правильном, важном, о том, что имеет ценность. Симмонс волшебным образом ухитрился так влезть в шкуру каждого рассказчика, что с его позицией соглашаешься, ему сопереживаешь, и нельзя поспорить, что ни у кого из героев не было лучшего выхода. Каждый выбирает свою ценность, то религию, то защиту своей родины, то защиту родины чужой, то любовь, то семью. В изложении каждого его ценность выглядит, действительно, уникальной, ради которой можно пожертвовать всем остальным. Это мастерски написано, совершенно пронзительно, и после каждой почти истории просто трясет.

Все истории и всех героев объединяет, по большому счету, только одно — ремесло в том смысле, который вкладывала в него Марина Цветаева («мое святое ремесло»). Ни у кого из них нет нормальной жизни, «мещанского счастья», домика с белым заборчиком и тд. Ремесло определяет сам их образ жизни. Ремесло дипломата, священника, военного, родителя. Именно из-за него они в конечном итоге оказались здесь все вместе.

Разумеется, одни истории производят больше впечатления, другие меньше. Скажи мне, какая история в «Гиперионе» тебе нравится больше, и я скажу, кто ты. Я лично выбираю историю священника — меня всегда завораживала способность любить то, что ты не можешь ни увидеть, ни узнать, да еще так любить.

Герои медленно продвигаются к месту своего назначения — заброшенному городу, в котором проявляется это кровожадное божество — и рассказывают истории. Истории заканчиваются как раз вовремя — они прибывают на место, им осталось пройти всего немного. На этом заканчивается роман.

Кажется, именно по этой причине не следует читать «Гиперион» до определенного возраста — помнится, при первом прочтении я была жутко разочарована, что основной конфликт — найдут ли они Шрайка и что тогда будет — собственно, не разрешен. Нужен некоторый опыт в таких делах, чтобы понять, что основной конфликт состоит не во «внешнем» сюжете, а во «внутреннем». Текст обрывается на очень высокой ноте, которая есть одновременно начало и конец. Возможно, они шли не для того, чтобы встретиться наконец со Шрайком, а только чтобы рассказать свою историю. Измениться, послушав истории чужие, объединиться.

Как там было у Борхеса, «они пускаются в почти бесконечный путь: преодолевают семь долин или морей... Многие из странников дезертируют, другие погибают. Пройдя очищение в трудностях, лишь тридцать вступают на гору Симурга. Наконец они его узрели, и тут им становится ясно, что они и есть Симург, и что Симург — это каждая из них и все они вместе». В романе это не так, конечно, но открытый финал — совершенно открытый — позволяет предположить все, что угодно. И учитывая, что истории различны, герои различны и цели у них различны, открытый финал в данном случае — единственный способ закончить текст, потому что любая другая концовка свела бы на нет все истории, кроме одной. А автор не отдает предпочтения никому из своих героев.

Fearless, 04 августа 2008 г. в 17:14

Экспедиция мореплавателя Джона Франклина, отправившаяся 19 мая 1845 году, должна была дать ответ на вопрос, уже 350 лет волновавших англичан: возможно ли обойти с севера Канаду и Аляску, чтобы затем через Берингов пролив попасть в Тихий океан, и таким образом, открыть новый торговый путь. Спустя три года, не получая никаких вестей, адмиралтейство решается на спасательную операцию, которая позже вошла в историю. На 40 поисковых отрядов в течение 10 лет было потрачено около четырех миллионов долларов. Во время поисков были открыты новые острова и проливы. Не обнаружили только следов экспедиции Франклина ни кораблей, ни людей, ни хотя бы их останков.

Бесследно пропавшая экспедиция Джона Франклина скрывает много вопросов, и по сей день, причем на большинство из них так и не были получены точные ответы, ведь корабли и большинство членов экспедиции до сих пор не были найдены. Предположения и догадки о том, что люди умерли от холода, голода и болезней, находятся близко к истине, но конкретных фактов свидетельствующих об этом практически нет.

Дэн Симмонс всерьез заинтересовался судьбой пропавшей экспедиции Франклина и решил взять эту идею за основу для своего будущего романа. Идея действительно более чем интересная, но создание произведения с таким сложным сюжетом, да еще с мельчайшими фактами известными лишь исследователям, является трудной задачей для любого писателя. Кропотливо изучив многочисленные документы и статьи о пропавшей экспедиции, писатель вплотную подошел к созданию романа. Если посмотреть в список источников, которые автор приводит в послесловие, то они действительно более чем многочисленны. Симмонс решает выстроить произведение на известных исследователям фактах, добавить в сюжет обитающее во льдах существо «будто сотканное из снега и полярного мрака», и сделать так, чтобы последнее не искажало известные события, а по возможности представлялось одной из реальных причин гибели. Автор так же старается не упустить каждую мелочь о пропавшей экспедиции. В итоге, роман Симмонсона больше носит черты большой исследовательской работы и является альтернативной историей, причем всё находится в рамках художественного произведения.

Читать роман трудно не в силу его объема, а в том стиле, который автор предлагает читателю. Симмонс не такой хороший рассказчик, но он умело компенсирует этот недостаток создание невероятной атмосферы, в которую легко окунуться с головой. Атмосфера леденящего холода, полярного мрака и страха перед арктическим дьяволом присутствует в каждом уголке произведения.

Автор умело закрашивает границу между историческими фактами и собственными выдуманными деталями, за счет чего произведение выглядит целостно и едино. В создании романа, писатель сделал большой упор на повествование и описания, что часто задвигает диалоги на второй план, но, несмотря на малочисленность последних, персонажи Симмонсона «живые» и помимо характеров обладают скрытыми и порой коварными целями. Чем дальше развивается сюжет, тем сильнее проверяются на прочность характеры героев, а самое главное – всплывают типичные человеческие недостатки, некоторые из которых уходят корнями во внутреннее и личное заблуждение.

Особое место и роль отведена обитающему во льдах чудовищу, которое является единственным фантастическим допущением. Уже в первой главе оно дает о себе знать: «Какое-то существо, прорыло ход сквозь эти тонны снега, пробило тоннель сквозь твердые, как железо, ледяные глыбы, чтобы добраться до корпуса корабля… И теперь оно стучит и скребется, пытаясь забраться внутрь». Симмонс раскрывает его происхождения лишь в последних главах, предоставив читателю возможность испытать страх перед неизведанным явлением. Стоит так же отметить, что название романа «Terror» в переводе имеет второе значение «страх». Но правда с самого начала была одна: существо сильнее, умнее и проворнее любого животного и человека обитающего на Земле. Оно преследует экспедицию и готово поймать и разорвать в клочья каждого кто потеряет внимание, бдительность, и уж тем более выбьется из отряда. Арктический дьявол приносит лишь одни неприятности, но он является не самой главной причиной гибели экспедиции: «Дьявол, пытающийся уничтожить их здесь, в Царстве Дьявола, это не только мохнатое чудовище, убивающее и пожирающее людей одного за другим, но всё, абсолютно всё здесь: неослабевающие холода, сдавливающие корабли льды, электрические бури, странное отсутствие тюленей, китов, птиц, моржей и сухопутных животных, неумолимое наступление пака, айсберги, передвигающиеся по белому замерзшему морю, внезапные мощные содрогания ледяного поля сопровождающиеся появлением торосных гряд, пляшущие звезды, халтурно запаянные банки с продуктами, теперь превратившиеся в отраву, так и не наступившее лето, так и не открывшиеся проходы – решительно все». Симмонс не сводит главный конфликт между людьми и полярным демоном. Существо служит скорее одним из главных препятствий, перед которым ярко раскрываются характеры и сущность персонажей.

Действие каждой главы происходит в определенном временном отрезке, а сами они следуют в прерывистом хронологическом порядке. Чем больше разрыв в днях и месяцах, тем труднее Симмонсону установить связь с событиями произошедшими между главами. Зачастую автор отказывается от этого, продолжая дальше развивать сюжет, словно намекая читателю: «Я взял самое лучшее и важное, а все лишнее осталось за пределами романа и не должно волновать читателя».

Итог: Монотонность повествования, скрупулезность в описании деталей — являются плюсами созданной атмосферы, но с точки зрения построения художественного произведения, это погрешности. В то же время занижать роману Симмонсона оценку, рука не поднимается, ведь работа которую проделал писатель – громадна и величественна. Сложно представить, что кто-то из современных писателей смог бы столь точно воссоздать полотно двухвековой давности с большой долей правдоподобности. Роман «Террор» является большим вкладом в современную литературу и заслуживает большого уважения.

konkor, 13 мая 2008 г. в 16:50

     Список литературы по истории освоения Арктики-Антарктики «проштудированной» автором и который он приводит в конце книге впечатляет. К сожалению количество этой литературы очень мало сказалось на качестве романа.

Симмонс, по моему мнению, сам себя ограничил штампами присущими литературе ужасов. Отсюда излишнее нагнетание ощущений тяжести природных условий в которых проходила экспедиция. Как человек большую часть жизни проживший на 69й параллели и интересующийся историей освоения Арктики и поисками Северо-Западного прохода в частности, скажу, что Арктика предстает в описании Симмонса в весьма ложном свете.

  Роман к тому же неоправданно затянут. Так, например, подробное описание устройства корабля, конструкции его корпуса и расположение помещений встречаются на протяжении романа не один раз.

Весьма сомнительны с точки зрения необходимости их наличия в тексте и эротические экскурсы и «этюды» из предшествующего экспедиции сексуального опыта героев романа.

  Автор неплохо показал как проявляется истинная сущность человеческих характеров в экстремальных условиях, с той лишь оговоркой, что в реальности эта сущность проявилась бы у же в ходе 1го года зимовки, учитывая еще и то, изначально состав экспедиции отнюдь не представлял из себя сплоченную и «притертую» друг к другу команду.

  Резюмируя — не загони автор сам себя в угол рамками жанра литературы ужасов и сократив роман процентов на 25-30, Дэн Симмонс вполне мог написать исторический роман с элементами мистики. Увы это ему не удалось.

Перечитывать книгу повторно наверняка не захочется, как, впрочем, и рекомендовать ее в качестве увлекательного или познавательного чтения кому-либо.

Thor, 05 февраля 2008 г. в 12:27

«Террор» относится к тем редким книгам, которые не забываются даже через много лет после прочтения. Атмосфера холода и жути, пронизывающая книгу, передается текстом максимально сильно, как только возможно, что также происходит благодаря отличному переводу. Условия, в которых находились члены команд двух кораблей, отправившихся на поиски Северо-Западного прохода, во время затирания кораблей паковым льдом, вызывают непередаваемое восхищение мужественностью участников.

Книга практически лишена слабых мест. Великолепный литературный язык, множество исторических фактов, экскурсы в различные области знаний: от достаточно подробных описаний конструкции кораблей и видов льда до проникновения в жизнь эскимосов, выверенность словесных конструкций и многое другое. Поражает продуманность подхода к написанию: любые, даже самые незначительные события, оказывают влияние на сюжет и не дают поводов усомниться в необходимости их наличия.

Реализм и трагическая судьба бесследно исчезнувшей экспедиции вынуждают автора применять весьма жесткие подробные описания действий участников, что порой повергает в шок. Концовка книги также великолепна и до боли ужасна.

Если сравнивать роман с лучшим, по мнению многих, произведением Симмонса, то наверняка многие отдадут предпочтение «Террору». Здесь присутствуют те неожиданные, в высшей степени необычные, сюжетные моменты, но при этом действие происходит на Земле, и к тому же основано на реальных событиях. Итог: возможно лучший на данный момент роман писателя, наполненный эмоциями, трагизмом, мистикой и конечно людскими взаимоотношениями. Настоятельно рекомендую!

Anadir, 10 октября 2018 г. в 22:38

Взялась читать цикл из-за высокого положения в рейтингах. Стиснув зубы добралась до конца, чтобы с чистой совестью составить своё мнение.

Ну что ж, это попытка написать сразу обо всем: тут тебе и космические путешествия, и зарисовки из жизни на чужих планетах, и ИскИны, и кусочек киберпанка, и автохирурги, и мутанты. Описано это все мельком, на «твёрдую» научную фантастику не тянет. Скорее декорации для основного действия.

Может быть, это социально-философская, гуманитарная фантастика? Автор тут козыряет аллюзиями на Библию, Чосера, Шекспира, прямо вставляет огромное количество цитат Китса и Йетса (люди более начитанные наверняка ещё что-нибудь углядели). Замечательный винегрет! А книга-то о чем?

Если буквально- то об убийствах. Страницу за страницей мы читаем описания очередных насильственных смертей, то единичных, то массовых, а когда автору совсем уж нечем занять читателей, в дело идут миллиарды трупов. Мне сейчас скажут, что за трупами-то я не разглядела главного, жемчужину, смысл этого произведения. Увы!

В глазах только кровавые мальчики.

Kunari, 20 апреля 2015 г. в 14:31

Прочитал книжку «Гиперион « Ден Симмонс по совету друзей . Рассказывали мне про эту книгу многие и большинство ее хвалили как такая «фантастическая солянка» где все еcть : и научная фантастика, и боевик с экшоном , и роман и драма ( в общем ну просто мега блокбастер ) . Прочитавши   первую часть у меня создалось двоякое впечатление от истории и больше отрицательное ,чем положительное !И объясню почему : дочитывая последние строчки книжки , у меня было такое чувство что меня развели на «мое потраченное время» так как вся первая часть — это пролог ( все го то навсего ) . Но вы не думайте, толстые книги меня не пугают ! Просто в этом прологе есть огромное количество недосказанности и отсутствия погружения в мир «Гегемонии « ( так как о нем самом мало что сказано ) . Как и о мотивации некоторых героев в сюжете, которые просто так идут умирать . Сама книга ( чисто мое ощущение ) это набор клише для получения премий и отзывов критиков . Среднестатистическому читателю не комфортно в мире «гипериона « ( так как у истории нет бэкграунда ,история зациклена на философские размышлениях о Боге и вере и недоведены до конца, место любовных отношениях ( в книге одни порно рассказы , ой извините «эротические « ) и у героев есть лишь страсть и любопытство , даже самые динамическую историю Кассада и Ламии читать не интересно ( очень мало детального описания боевых действий и интересных ситуаций ). В целом книжка оставила впечатления « Галопом по европам « , автор пытается охватить слишком много важных тем человечества( духовных и материальных прежде всего ) и из за этого страдают отдельные истории всех главных героев ( они мало насыщенны ) в этом главная проблема «Гиперион « Ден Симмонса

Elessar, 07 февраля 2014 г. в 21:40

В 1856 году Чарльз Диккенс, которого вы все наверняка знаете, вместе со своим другом Уилки Коллинзом, о котором, надеюсь, вы также наслышаны, написал пьесу «The Frozen Deep», вдохновлённую пропавшей экспедицией сэра Джона Франклина в поисках северо-западного прохода. Полутора веками позже, в 2006 году, фантаст Дэн Симмонс, пока ещё не столь известный, как два упомянутых выше литератора, пишет роман «Террор», представляющий собой своеобразную реконструкцию судьбы франклиновой экспедиции. Как и полагается фантасту, Симмонс написал роман отчасти мистический, пронизанный триллерными и даже хоррорными мотивами. Запомним это, равно как и то, что с прославленными историческими фигурами Дэн обошёлся попросту и местами даже вполне себе непочтительно. Это нам также ещё вспомнится, а пока отметим вот что: как и полагается хорошему писателю вообще, Симмонс тщательно подошёл к работе над материалом — полагаю, нет ни единого значимого свидетельства современников, которое бы Дэн обошёл своим вниманием. И вот в процессе работы он натыкается и на пьесу Диккенса, и на его открытое письмо Джону Рэю о каннибализме, которым могла в теории закончиться бесславная судьба экспедиции. Дэн внимателен к мелочам, сосредоточен на новом романе, выписки из Диккенса о психологии каннибализма ложатся в папку с пометкой «образ Хикки», и Симмонс переходит к следующему документу. Но, как опять же положено хорошему писателю, Дэн любопытен и умеет заметить искру, из которой можно потом «разжечь» очередной шедевр. Такие незаурядные личности, как Коллинз и Диккенс, просто не могут не привлечь его внимание, особенно когда Дэну становится известно, что друзья-литераторы на самом деле были не такими уж приятелями, как говорится в официальных биографиях. Дэн делает пометку в блокноте, возвращается к работе над «Террором», завершает роман, снискавший огромный успех среди читателей и критиков. И затевает новую книгу, в основу которой ложатся последние годы жизни великого Диккенса и история его дружбы с Уилки Коллинзом.

Конечно, Симмонс был бы не Симмонс, если б не добавил в историю мистики и ужасов. По большому счёту, как это было и в «Терроре», биографии реальных людей становятся для Дэна отправной точкой для фантазии, но уж никак не руководством к действию. События «Друда» гнездятся в лакунах истории, в белых пятнах жизнеописаний Диккенса и Коллинза, в невысказанном и сомнительном. В ход идёт всё — увлечение Диккенса месмеризмом и мистикой вообще, железнодорожная катастрофа, в которую Диккенс попадает за пять лет до смерти, пагубное пристрастие Коллинза к опиуму, спровоцированное терзавшими писателя подагрическими болями. Перед нами сразу и альтернативная история, и вымысел более высшего порядка — галлюцинации, сны, видения расказчика, сдобренные и чистой фантазией автора.

Разумеется, нельзя не остановиться на личности расказчика, в роли которого здесь выступает некий гипотетический Уилки Коллинз, далеко, впрочем, не тождественный реально жившему писателю. Как расказчик, Коллинз ненадёжен настолько, насколько это только можно вообразить — усугубляющаяся с годами наркотическая зависимость, постоянный стресс, вызванный мучительными болями и не менее мучительной завистью к более талантливому коллеге, муки одиночества, возможные последствия гипноза, врождённая склонность к шизфорении. И даже это лишь неполный перечень всего, что мешает поверить в историю, как она рассказана глазами романного Коллинза. Сценой, на которой разворачивается действие, становятся наркотические видения и кошмары героя, полнящиеся ужасом и тенями. Плотоядные жуки-скарабеи, зелёный призрак клыкастой женщины, зловещий двойник-фантом, наконец, жуткий мистик Друд, правящий бал в подземном Лондоне, мерзкой, отвратительной каверне, ставшей прибежищем для всевозможных пороков и мерзостей. Причудливо-фантасмагоричная цепь событий проведёт нас через мистическую историю, ничем не уступающую знаменитому «Террору». Но, как и предполагает техника ненадёжного расказчика, существует и альтернативная трактовка, опирающаяся на реальные события, а не на мрак, что творится у расказчика в голове. Такой версией здесь становится принятие идеи о стойкой и прогрессирующей шизофрении Коллинза, который все эти ужасы, якобы преследующие Диккенса, выдумал из ненависти к нему, а потом обрушил на собственную голову из ненависти к себе, ибо в глубине души Коллинз прекрасно понимает собственную незначительность в масштабах такой личности, какой был Чарльз Диккенс.

Всё эти психологические аспекты описаны невероятно точно, детально и достоверно, но именно это в конечном счёте и составляет главный недостаток романа. Диккенс и особенно Коллинз показаны здесь людьми настолько порочными и отвратительными, что воспринятая из этого романа оценка невольно перенесётся читателем на реальных писателей, особенно если он мало знаком с творчеством означенных авторов и потому не ограждён бронёй скептицизма и пристрастности к любимцам. В самом деле, великий Чарльз Диккенс предстаёт перед нами самоуверенным манипулятором, циничным, высокомерным, привыкшим, чтобы мир плясал под его дудку. А уж Коллинз, тот и вообще наркоман с синдромом Сальери, замысливший убийство лучшего друга, любовницы и ни в чём не виноватой девушки-служанки. Этакий монстр почище вымышленного им на пару с Диккенсом Друда. Кстати, взаимное влияние Диккенса и Коллинза на книги друг друга вопрос очень интересный, в романе есть многое по этому поводу, и к этому мы ещё вернёмся, а пока заметим, что трансформации образа того же Франклина в «Терроре» не идут ни в какое сравнение с тем, что проделывает Симмонс здесь. Это стоит опасно близко к надругательству, и вообще удивительно, как поклонники и уж тем более наследники Диккенса и Коллинза не затаскали Дэна по судам.

Теперь что касается упомянутых в романе классических произведений. Знакомство с «Тайной Эдвина Друда» Диккенса и «Лунным камнем» Коллинза в принципе необязательно, текст можно воспринимать и без этого. Но это крайне желательно в плане интерпретации: Симмонс постоянно примеряет на своих героев образы из этих классических романов, многие повороты сюжета так или иначе обыгрывают их события, в чём, если разобраться, кроется интереснейшая рекурсия — вдохновлённые сюжетом классики события в романе Дэна становятся как бы предпосылками, причинами, побудительными мотивами, которые заставляют романных Диккенса и Коллинза писать именно так, а не иначе. Благодаря дружбе реальных писателей взаимопроникновение этих романов и так довольно велико, а уж на страницах Симмонса они и вовсе становятся единым пластом интертекста. Можно, конечно, всё это проигнорировать, но в сухом остатке мы получим всего лишь страшилку о постепенно сходящем с ума опиумном наркомане.

Как я уже отмечал, главным и по большому счёту единственным существенным недостатком романа является искажение образов Диккенса и в первую очередь Коллинза. Я ещё могу поверить, что на почве собственной гениальности и небывалого успеха у Диккенса развилась мания величия, из-за которой он мог запросто упрекнуть старинного друга в бездарности и презрительно сравнить с гениальным собой. Но вот Коллинз, при всей достаточно правдоподобной исступлённой зависти к более талантливому другу, смотрится уж слишком монстром. Не знаю, мечтал ли он о расправе над Диккенсом, но уж явно не грезил смертями ни в чём не повинных людей и вообще сохранял довольно ясный рассудок. Было бы забавно, если бы в будущем кто-нибудь написал бы подобный роман о Дэне Симмонсе и его книгах, это было бы в какой-то мере даже справедливо.

Могу с чистой совестью рекомендовать этот роман фанатам Дэна Симмонса, особенно тем из них, кому понравился «Террор», да и вообще всем знатокам книг Диккенса и Коллинза, не проявляющим, однако, к этим последним восторженного и безоговорочного обожания. В общем, роман сугубо на любителя, но уж если вы он и есть, книга доставит вам массу удовольствия.

AlisterOrm, 10 октября 2013 г. в 14:43

В мировой фантастике, в числе самых выдающихся произведений есть такая любопытная тетралогия — «Песни Гипериона». Конечно, можно совершенно по разному относится к творчеству Дэна Симмонса, что-то не принимать, но эта вещь, пожалуй, соединяет в себе множество весьма интересных особенностей.

Прежде всего, это пример мастерской литературной игры, виртуозного владения самыми различными жанрами, понимания сюжетных основ шедевров литературы. Взяв за основу структуру классических проведений классического средневековья, Симмонс играл жанрами по своему собственному усмотрению, меняя мистику на боевую НФ, её — на философскую фантастику, и так далее и так далее. Конечно, смена жанров мало влияет на цельность мира — он остаётся живым и разнообразным, несмотря на то, что в сюжете есть некоторые нестыковочки. Мир Гегемонии — это очень любопытный коктейль. До этого я читал «Илион», и скажу прямо — безумной фантазии Симмонса нет равных в обоих этих произведениях. Даже не стоит описывать саму структуру — нужно просто читать. Этот мир полон мелких нюансов, здесь всё работает на сюжет — христиане на Пасеме, такие разные на вершине могущества и в забвении, мирные фермеры на Гиперионе и таинственные сверхлюди Бродяги, адепты ТехноЦентра и тамплиеры на своих Живых Кораблях. Практически ничего лишнего. То же самое и в персонажах — многие из тех, кого мы считали второстепенными, выходят на первый план, и оказывают просто вселенское воздействие на окружающий мир. О паломниках и говорить нечего — каждый из них, несмотря на то, что они несут вполне определённую роль в тексте, являются неоднозначными и глубокими характерами, а не просто статистами-образами. Всё это так.

Но НФ ли это в чистом виде? Ведь многие прекрасные произведения, написанный о далёком будущем, лишь в последнюю очередь являются «научными». Так и здесь. «Песни Гипериона» — это роман-размышление, роман-философия. Как и «Дюна». Вообще, рассуждения в обоих циклах довольно схожи. Оба автора рассуждают о новом эволюционном витке, на который рано или поздно выйдет человечество, и о том, каким образом можно сокрушить силы, сдерживающие это развитие. Причём это развитие — в обоих случаях не несёт на себе отпечаток технократии. Это прежде всего — развитие самого человеческого рода, его отношения к окружающему миру и уважение к его цельности, в стремлении подчинить себя его законам, развиваясь внутри них до вершины своих возможностей.

Так что... Оценка «Песней...» по всей справедливости является высокой. В ней очень много составляющих, причём они на диво грамотно сбалансированы, практически нет нестыковок. Нужно ли продолжение? Нет, цикл завершён, он не требует ничего, кроме внимательного и думающего читателя. Я прочёл. Рекомендую сделать тоже самое и остальным.

ProHaval, 15 апреля 2013 г. в 13:56

Не хотел писать никаких отзывов. НО. Человеколюбие (а может любовь к пустозвонству) пересилило лень.

Итак, если вы прочитали Гиперион (хотя странно было бы читать вторую часть не прочитав первую) и не фанатично преданный поклонник Симмонса, роман лучше не читать вообще, ибо, откровенно говоря, художественной ценности он не представляет. Нуднейшее словоблудие, нагромождение пресловутых «роялей», с совершенно невнятной концовкой. А концовка — есть сложнейшее, главнейшее и важнейшая часть произведения, в чем я совершенно уверен. Ибо автор должен ей сказать, трали-вали, вот, дорогой мой читатель, к чему всё это собственно писалось и творилось.

По ходу повествования складывается впечатление, что текст из товарища Симмонса тянут клещами, не скажу что всё время, может пару просветов и наблюдалось, но в целом это так. Тянут, значит его тянут, а под конец перестают, тут же наш дорогой друг Ден быстренько всё сливает, к слову говоря про линию с помощником, как бишь его, Ли Хантом вроде, вообще забывает и умывает руки.

Разве ж можно так относиться к читателю, да после первого романа, этого Романа, центуриона среди романов?? Нет!

Слабо, не интересно, без изюминки. Это ещё если забыть о том, что в ходе всего произведения нас всеми правдами и неправдами обращают в католическую конфессию. Что кстати страшно любопытно. Уж не Папа ли с кардиналами эти тайные личности, в чьих руках клещи??? может для того она и того, стреляла??? Ну не суть.....

Суть вот в чём, роман безыдейный, смысловой ряд сумбурный, достойным продолжением Гипериона быть не может, вменяемой концовки нет, читать не рекомендую.

drogozin, 04 июля 2010 г. в 09:40

В процессе чтения «Террора», последнего из переведенных на русский язык романов Дэна Симмонса, я неосознанно примерял на него возможность экранизации. И, по крайней мере в голове, картинка получалась весьма яркая. Этакое «Нечто» викторианской эпохи, «Челюсти под полярным сиянием». А особенностью и главным ощущением будет не только неизбежная, непознаваемая угроза, но и ощущение полнейшей безысходности, чувство, что всё очень плохо, будет только хуже и выхода нет.

А потом я остановился и призадумался. Ведь голливудская экранизация неизбежно возьмёт в фокус ледового монстра и его охоту на людей. В особенности прыжки ледового лоцмана по грот-мачтам. Но разве роман об этом? Действительно, Симмонс проделал большую работу по созданию мифического ореола вокруг своего чудища. Это и обстоятельства его появлений, отсылки к «Левиафану» и «Моби Дику» и налёт знобящей эскимосской мистики. Но на самом деле задумайтесь: кого этот монстр загубил, кто бы без него сам не умер?

Голод, холод, цинга и любимые товарищи – гораздо более опасные и что хуже всего неотвратимые враги. Потому что и без ледяного чудовища это был бы вполне себе нормальный роман про выживание людей в нечеловеческих условиях. И итог, что характерно, был бы тот же. Если рассматривать «Террор» в данном ключе, то что нас привлекает в подобных книгах на выживание? Правильно. Продираясь сквозь ужасные препятствия и переживая нечеловеческие лишения, хотя бы 5 человек, хотя бы один человек из 150 должен из последних сил выжить, победить и рассказать. Но здесь надо мной висело фатальное ощущение, что все усилия – зря.

К дальнейшему чтению побуждала лишь тайная надежда, что кто-то всё же выживет и все усилия не были напрасны. Я ждал и был готов читать, как они пойдут по реке вверх, съедят ботинки и друг друга, но выживут и будут скрываться в колониях. Хотелось крикнуть: «Да не сидите же вы на месте! Идите потихоньку на юг. Южнее-теплее». Но нет. Они предпочитали медленно умирать во льдах. Хотелось знать, что же мне останется по окончании чтения? Вселенская тоска, а также многочисленные, хотя и разрозненные познания о паковых льдах и различиях между тендером и полубаркасом?

Если бы всё так и закончилось, я бы проклял эту кирпичную книжку, написал отрицательный отзыв и зарёкся читать Симмонса. И я уже морально готовился к этому. Но автор меня снова удивил, потому что концовка, кардинально изменила моё отношение к книге. Она неким образом преобразовала всё предшествующее действо в некий ритуал очищения Крозье. В котором он сбрасывает с себя всю шелуху, становится частью ледяного безмолвия, а не мужественным его покорителем.

Счастливый ли это конец? Возможно. Смотря с какой стороны Вы будете глядеть.

------------------------------------------------

Итог: Роман представляет собой тяжёлое испытание сил как своих героев, так и читателя. Но потраченного на него времени Вам будет не жаль. И «Террор» запомнится не только своим ледяным чудовищем, но и как один из лучших романов об Арктике, о выживании, борьбе и преодолении, а также о поиске человеком своего места в мире и истинных ценностях.

Iriya, 05 февраля 2020 г. в 10:04

«Смерть! Где твое жало? Ад! Где твоя победа?»

*

55°02′29″ северной широты, 82°56′04″ восточной долготы, январь-февраль 2020 года

За окном снег, на календаре зима. Самое время рассказать про прочитанную совсем недавно книгу, от которой за версту веет жутким холодом, ледяным пленом...«Террор». Перед нами мистический триллер с элементами хоррора, основанный на реальных исторических событиях. В далеком 1845 году с целью завершения открытия Северо-Западного прохода была снаряжена экспедиция на двух судах под руководством сэра Джона Франклина. Однако все члены экспедиции в количестве 129 человек таинственно исчезли. Данный роман является литературной иллюстрацией авторской версии причин, приведших к огромной трагедии середины 19 века. Сказать, что до настоящего времени я знала какие-то подробности подвигов Британии по освоению новых территорий, значит солгать. Поэтому неугомонное любопытство поволокло меня читать исторические очерки ранее упомянутых событий. Возможно из-за этого уже с первых строчек все описанное здесь виделось чрезвычайно реалистичным. Мне никогда не было так холодно на страницах книги. Арктическая стужа проникала под кожу, пульсировала в крови, обжигала лицо и вымораживала сердце. Не отрицаю и тот факт, что само повествование тоже способствовало этому. Очень плотный текст с обилием мельчайших деталей прекрасно погружал в атмосферу затертых льдами «Эребуса» и «Террора». Красноречием ни автор, ни переводчик тоже не были обделены. Жуткие сцены расправ над смертными людьми, пронзительные откровения героев в личных дневниках, с каждой главой нарастающее количество бед и несчастий, а так же ощущение абсолютной безысходности. Все это было описано невероятно образно и тем самым проникало в самую душу. Мне казалось, что я даже слышу стон кораблей, которых неумолимо сдавливали стылые льды Атлантического океана.

«Может, начитанность — своего рода проклятие, вот и всё. Может, человеку лучше жить своим умом.»

Все происходящее читатели наблюдали со стороны самых разных действующих лиц. Повествование идет как от первого лица, так и от лица автора с отражением чувств и эмоций задействованных персонажей. Хочу заметить, что поклонники жанра хоррор не будут разочарованы. Готический ужас, перемещающийся по страницам книги, шокировал эффектом внезапности и был описан очень интересно, причем практически без неприятных физиологических подробностей. Здесь были также использованы самые классические приемы этого литературного направления. Мушкеты не стреляли, когда это было жизненно необходимо, люди совершали заведомо глупые поступки, злодеи были злее самого зла, а кровавые эпизоды имели самые неожиданные и яркие подмостки. До сих пор перед глазами момент, навеянный рассказом Э.А.По «Маска красной смерти». Такие эпизоды, действительно, щекотали нервы восприимчивых читателей. Но я оценила роман по иным аспектам. Мне очень понравились важные отсылки к произведениям других именитых писателей, которые оказались здесь уже не для украшения обстановки, а скорее, как идейные составляющие сюжета. Не казалось случайным упоминание «Божественной комедии» А.Данте с девятым кругом Ада, где грешники-предатели были вморожены в лед и испытывали вечные муки холодом, равно как и «Кентерберийские рассказы» Д.Чосера. Теологией автор старался не злоупотреблять, хотя размышления о божественном и греховном здесь иногда наблюдались. Еще одной отличительной особенностью романа являлось использование Симмонсом необычной древней мифологии северных народов. Именно она стала ярким украшением и основной подоплекой всей этой истории.

«Быть священником — дело такое же заурядное и бесполезное, как быть ирландским пьяницей.»

Автор провел интересную работу с персонажами, изучив личности реально существовавших людей. Этим исследователям он подарил небольшое продолжение жизни, увековечив их в книге и в сердцах читателей. Не все персонажи были лицеприятными, некоторых я откровенно презирала. Но многие участники экспедиции мне невероятно понравились. Прекрасными оказались образы искреннего лейтенанта, самопожертвованного доктора, начитанного вестового, везучего ледового лоцмана и необычной девушки. Ну и, конечно, самое центральное место в моем читательском сердце занял капитан корабля «Террор» Фрэнсис Крозье. Все герои пытались выжить в условиях, где сами стихии восставали против человека, где молнии с треском падали со студеных небес, а неослабевающие морозы превращали мир в царство тьмы и холода. Воля к жизни многих из них поражала своей силой. Как они сражались за свое существование вызывало слезы восхищения. Однако именно маленькое голубое пламя решимости, горевшее в груди капитана Крозье, стало олицетворением стойкости на пути к возможной победе над смертельными обстоятельствами.

«Когда имеешь дело с дураками, спустя какое-то время начинаешь понимать ход их мыслей.»

Этот роман перевернул мое немного наивное восприятие окружающей действительности. Тошнотворная тема об одном из крупных культурных запретов, задетая автором в рамках этой истории, накрывала волной отвращения. Даже чудовищный ужас, посещающий произведение, не вызывал такого омерзения. Некоторые страницы мне хотелось немедленно перевернуть и никогда не возвращаться к ним. Могла ли я осуждать поступки людей, оказавшихся в несовместимых с жизнью условиях? Насколько каждый из нас способен в самом страшном положении сохранять человечность и продолжать контролировать свое поведение рамками морально-этических норм? Эти вопросы не давали мне покоя и не покидали в заключительной части. Сюжет этого произведения представлял собой нереальную борьбу обыкновенных людей со всевозможными несчастьями и проблемами. Из-за постоянного переживания за героических персонажей наступление финала я заметила далеко не сразу. Благодарю автора за финал, который сумел меня порадовать, удивить и немного опечалить. А также за роман, который вызывал у меня бурю разнозарядных эмоций. Здесь древние легенды воплощались в реальность, люди становились кровожаднее зверей, сны-галлюцинации пророчили будущее, ошибки единиц приводили к смерти сотен, а фраза «Пошел к черту» звучала как никогда буквально. Обязательно продолжу знакомство с творчеством автора, проза которого меня пленила. Впереди меня ждет его научно-фантастический роман «Гиперион».

«...великие актеры умеют уходить со сцены вовремя, прежде чем прискучат публике или начнут переигрывать.»

Easy Bella, 06 марта 2018 г. в 07:04

Насколько сильно меня впечатли Гиперион, настолько же сильно разочаровало Падение Гипериона.

Из не приевшейся ещё антологии роман превратился в обычное линейно-параллельное произведение, и с этим словно бы пропала некая магия Гипериона. Но если бы пропала только она — пропало вообще всё, что делало Гиперион отличным от других космоопер.

Теперь всё стало ужасно банально, усреднёно, по лекалам. Как и положено космоопере, на сцену вышли стотыщмиллионые флоты с этими самыми ПЫЩПЫЩ-ПИУПИУ-БУУУФФФ и присущим жанру физ-мат. кретинизмом. И ладно бы только, что после меланхолично-трагического Гипериона эти Звёздные войны смотрятся неуместно, — так ещё и сами битвы банальны и скучны. Ну просто не может Симмонс в батальных сражениях. Нет, он, конечно, постарался, — но вот просто не получилось. В том же и была «фишка» первого Гипериона, что фоне сотен планет, нуль-врат, гипер-двигателей и даже домов, чьи комнаты разобщены сразу по нескольким мирам, развивалась ИСТОРИЯ, а не ПЫЩПЫЩ-ПИУПИУ-БУУУФФФ. Нет, ничего плохого в этом нет, но, как я и сказала, у Симмонса «не получилось».

Следом за Звёздными войнами подкралось второе клише космоопер — куча персонажей. Не «множество», а именно «куча». Мало того, что все они названы максимально нечеловеческими именами (шутка), так ещё и их влияние на развитие истории крайне мало. Половину всего времени, когда очередной манекен открывал рот, я только и вздыхала про себя: ну вот что ты только что сказал? Какое это имеет значение? Как это влияет на сюжет? Как это раскрывает на твой характер? В конечном итоге это привело к тому, что

Ну и третье клише космоопер — масштабные политические интриги. Они, конечно, были и в первом Гиперионе (и уже там выглядели несколько надуманными и не проработанными), но теперь сюжет в них просто захлёбывается — сразу видно, что ни к такому темпу привыкла книга: она привыкла давать туманные намёки, которые станут ясны ещё не скоро. Тут же в экстренном порядке потребовалось подать интригу, которая только-только была построена так, словно она тянется уже давно и вот мы уже получим долгожданные ответы. Во-первых

Ну и ещё — роман вдруг стал ну просто захламлён постмодернизмом. Если в первой книге вы спокойно обходились и без осознания, что Мартин — это от религиозного течения «мартинизм», то теперь вас ставят перед фактом: без пятерки по МХК ловить здесь нечего. Привожу в пример самое малое — что означает красная тряпка, повязанная Кассадом? (см. картину Бог в помощь). И вот так постоянно. Но еврейский бог бы с ним, можно и пережить, к чему всё остальное? Что дают истории эти надуманные концепции о Иисусе как главном двигателе эволюции, синдроме Авраама и прочее? Правильно — ничего. Умные мысли просто возникают в книги и в ней же пропадают — автор нам просто демонстрирует, что он умнее нас, ведь где-то услышал/прочитал об этом, удачно ввернул — да и забил к чёртовой матери, ибо и сам понимает, что оно тут ни к чему. Может оно на что-то и влияло, но неприкрытая спешка, в которой все писалась, сводит интересные задумки на нет.

Но больше всего разочаровывает мой любимый Шрайк. Из жуткого (на вид) чудовища с душой мальчика-натуралиста, который с равным интересом рассматривает как копошимся мы, людишки-муравьев, так и отрывает нам лапки — стал просто клише из второсортного ужастика. Теперь он отрывает руки и ноги пачками и нанизывает на свое жуткое дерево, аки маньяк Джейсон Вурдс, — а ясности в его поведении не прибавляется, ибо оно ни к чему не приводит и ничего не значит. Но зато Шрайка теперь можно бить, можно причинить ему боль, разве что расхохотаться Шрайк не может (хотя, может быть уже и может — не помню). И, честно признаться, я бы не поверила, что Гиперион превратится в скучный слешер, в котором я буду желать смерти персонажам — лишь бы только оно побыстрей закончилось.

Лучше бы всё остановилось на первой книге. А то выглядит так, будто к Симмонсу вбежал издатель и завопил: «Эй, Дэн, у тебя премия Ньюбела! С такой премией на обложке книга будет расходится значительно быстрее. Нам срочно нужен сиквел! Причём чем быстрее, тем лучше. Но сделать его надо обязательно усреднено, чтобы его смогло купить как можно больше людей. Живо за работу!»  

Если бы не первая книга, то оценка была на балла 3-4 ниже.

jansson, 02 сентября 2014 г. в 13:35

Август выдался непонятным, то пугая жарой, то выруливая на дождливую осеннюю колею. А я почти весь август читала «Террор». Даже так – ползла вдоль него. И выяснила, что для этой книги нет какой-то «идеальной» атмосферы. Зима, снег и метель добавили бы, возможно, подходящего антуража процессу чтения, но это оказалось побочным, потому как меня накрыло с головой и в августе.

Я редко берусь за книги, хотя бы частично основанные на реальных событиях, потому как уже знаю, чем все закончится. Пропавшая экспедиция Франклина (название которой говорит само за себя). Холод, голод, боль, почерневшие пальцы, каннибализм, безнадега и беспросвет обрушиваются не сразу, но постепенно. Каким-то образом Симмонсу удалось втиснуть в 880 страниц не просто историю экспедиции, обреченной на гибель, но и душу корабля, души всех тех, кто отправился в плавание на «Эребусе» и «Терроре» в тот проклятый день. Первые главы проскочили на ура, но с определенного момента во мне поселился затаенный страх смерти очередного офицера или матроса. Бессмысленная, жестокая смерть – это то, что заставляло меня останавливаться и на время откладывать книгу в сторону. Смерть же людей, добровольно отправившихся в свою последнюю прогулку во льдах, – это нечто совсем отличное от несправедливой гибели по стечению обстоятельств. Не хотелось терять этих достойных уважения людей здесь и сейчас.

Капитан «Террора» Фрэнсис Родон Мойра Крозье – это человек, которого мне до одури хотелось уберечь. Боги, этот ирландец с неугасающим пламенем в груди столько раз плясал на краю бездны, что под конец мне оставалось только сжимать кулачки и молиться. Я не могла потерять и его тоже. Я практически поступилась принципом не заглядывать в конец, только бы увидеть одним глазком его имя, мелькающее где-нибудь на последних страницах, – но вовремя удержалась. Именно ему принадлежат слова «жизнь дается лишь раз, и она несчастна, убога, отвратительна, жестока и коротка», которые он сам же и оспаривает (с Богом? высшими силами? Судьбой?) на протяжении всей книги, перерождаясь и продолжая идти дальше.

Последние главы я читала с вытаращенными глазами, и в голове неотступно билась мысль, что лучше бы Симмонс ничего не объяснял, лучше бы этот арктический ужас не получил мотивации, превратившись в осязаемое и даже тривиальное чудовище. До колик пугает чужой ход мысли, который невозможно уловить. Но когда тебе наконец рассказывают, что страшилка из подвала крадет твои молочные зубы только чтобы сделать из них ожерелье, становится уже не так страшно. Стремно, но не более.

Гораздо страшнее люди, теряющие самое себя. Умирающие от цинги и голода не могут побороть обильное слюноотделение, когда в воздухе распространяется запах жареного мяса случайно упавшего в огонь товарища. И постепенно они теряют все человеческое, что еще теплилось в них, под напором неумолимой угрозы голодной смерти.

А еще «Террор» никогда не был просто кораблем. Если его сердце – это Крозье, то душа его сплетена из храпа спящих мужчин, тепла печки мистера Диггла, стука подошв по палубе и стонов затертого льдами пленника, обреченного прожечь во льду свою собственную могилу.

Barros, 21 июня 2011 г. в 16:01

Дэн Симмонс написал роман о гении и злодействе. Нет – роман о гении и посредственности, которая самозабвенно грезит дорасти до злодейства.

Писатель Уилки Коллинз не любит писателя Чарлза Дикенса. О, как же Уилки Коллинз его не любит. Они друзья, соавторы, соратники по работе в журнале, даже родственники (брат Коллинза женат на дочери Диккенса) – и всё это безусловный, неустранимый, лютый повод для ненависти.

Был ли Диккенс гением? Вопрос того же ранга сложности, что «быть или не быть», потому что ответ на него, безусловно принимаемый всей англоязычной публикой, для Уилки Коллинза не годится. Диккенс – гений? Этот негодяй, который ради комфорта свиданий с молоденькой любовницей выгнал из дома жену, мать его детей – гений? Этот самовлюблённый писака, который не способен выстроить композиционно внятный сюжет, который слишком увлекается своим текстом, чтобы удержать его в порядке и строгости, слишком очарован собой, чтобы взглянуть на свои литературные штудии объективно и беспристрастно и увидеть их бесчисленные несовершенства – гений? Да он пустышка! «Неподражаемый»? Только в том, как он задирает нос. Фанфарон. Лицемер. Мыльный пузырь.

В общем, Уилки Коллинз ясно наблюдает в Диккенсе свои собственные черты. Именно их он и ненавидит. Ненавидит себя самого. Но поскольку самого себя он в то же время искренне любит, то ему остаётся только ненавидеть Диккенса, которого он щедро наделяет своими собственными пороками.

Ведя повествование от лица Уилки Коллинза, Симмонс мастерски рисует одновременно два образа: образ того, о ком говорится, и образ того, кто говорит. Стереоскопичность получается неимоверная: хорошо различимы и гора Фудзи в лучах заката, и жаба, которая громко выражает недовольство несовершенством наблюдаемого пейзажа. Поскольку точка зрения отдана автором именно жабе, она полностью в фокусе читательского внимания, более того – она делает всё, чтобы мы видели её насквозь.

Она исповедуется.

Уилки Коллинз в романе Симмонса омерзителен и жалок. Ему сочувствуешь, хотя он откровенно и высокомерно на сочувствие напрашивается – а потакать таким претензиям, конечно, очень по-христиански, но медицина на этот счёт всегда пребывала в сомнениях: не закрепить бы комплексы, не свалить бы психику пациента в Мальстрем. Поздно: Коллинз уже исчезает в водовороте, порождённом слабостью характера, привычкой к употреблению опиума, сословной мизантропией и – осознанной ненавистью. В мыслях и грёзах своих он убивает Диккенса, убивает тех, кто становится преградой этому убийству, и эти убийства ничуть не менее реальны, чем те, о которых пишет «Таймс». Автор «Лунного камня» не может победить свою параноидальную шизофрению и не хочет с ней боротся – нет, он наслаждается ею. Он не такой, как все. Он не такой, как Диккенс! У него другой Лондон.

Ужас в том, что границы между его Лондоном и Лондоном Диккенса не существует не только для Коллинза, но и для читателя. Впрочем, нет – эта граница есть, и её зовут Друд. Как призрак Гамлета-старшего отмерил для Гамлета-младшего границу между намерением и воплощением, так и Друд становится для Уилки Коллинза причиной и инструментом его мести, даёт его действию имя.

Важно, что имя это даёт действию не сам Коллинз, а опять же Чарлз Диккенс (Уилки Коллинз, похоже, способен плодить только свои собственные отражения). Реален ли Друд? В той же степени, в какой реален одержимый им человек. Вымышленный персонаж часто оказывается лучшим советчиком, чем живущий по соседству приятель, а воображаемый злодей способен подчинить своей воле куда успешнее, чем профессиональный гипнотизёр. Вымысел влияет на наши поступки, которыми мы воплощаем этот вымысел в реальность. Двойник пишет за нас книгу, призрак совершает за нас убийство, в опиумном сне мы беседуем с Диккенсом о том. как тот намерен завершить роман, смертью автора навсегда избавленный от завершения. При этом готовый текст – перед нами. Мешавший нам человек – исчез. И мы точно знаем, как могла бы быть раскрыта тайна Эдвина Друда. Это ли не реальность?

Кроме того, воображаемый Лондон в смрадном тумане Ист-Энда неотличим от реального.

Симмонс заряжает роман настоящей литературной магией, изумительно играет с рифмовками, аллюзиями, цитатами. Параллели с легендой о Моцарте и Сальери приходят к читателю не сразу, и автор мастерски держит их на некотором расстоянии от повествования – как и мотивы и героев По, Стивенсона, Конан Дойла… При этом Симмонс не отказывает себе в удовольствии отвесить несколько смачных оплеух нашим современникам («Лучше остаться в неведении относительно личности убийцы Эдвина Друда… чем позволить менее одарённому писателю поднять перо, выпавшее из руки Мастера» – пишет издатель Диккенса в ответ на предложение Коллинза закончить недописанный тем роман; какой сарказм заключён в этой цитате для нынешних продолжателей чужих черновиков!)…

…И всё это было бы восхитительно, если бы не изобретенный Симмонсом Уилки Коллинз. Если бы не жаба. Да, она, как умеет, рассказывает о красоте и величии Фудзи, но каждым словом пачкает её, втаптывает в болото, слизывает снег со склонов, оставляя взамен омерзительную слюну, в которой вязнешь и тонешь, задыхаясь. Симмонс подразумевает для читателя романа такую могучую эстетическую и нравственную закалку, которой у меня просто нет. Чтение «Друда» – это непримиримая война с человеком, от лица которого ведётся повествование. Его отторгаешь практически в каждом его проявлении, слове и действии. «Друд» – это средство излечения от снобистской самовлюблённости. Лекарство, намеренно горькое, предназначенное не для анестезии и забытья, как лауданум, не для самообмана, как плацебо, а для создания эффективного иммунитета, как прививка оспы.

Вы наверняка не будете перечитывать «Друда» для удовольствия. Вы вообще навряд ли будете его перечитывать, если вы не профессиональный книжный червь (я бы даже перефразировал – «если вы не профессиональный скарабей», читавшие роман меня особенно хорошо поймут).

Но прочитать его один раз нужно обязательно. Осознанно и добросовестно. Как лекарство.

ivan2543, 18 ноября 2010 г. в 23:14

Вот этим романом Симмонс меня лично неприятно удивил. Это ж надо было — в сюжете собрать все клише приключенческой фантастики!

Судите сами. Главный герой, ничем не примечательный молодой человек крестьянского происхождения, попадает в некую переделку, в результате которой встречается с неким «гуру» и оказывается втянут в настоящий Эпический Квест. Ему в странствиях будут помогать Очень Необычные Спутники. Дальнейшее развитие событий пересказывать даже нет смысла. Есть даже ужасный Темный Властелин и его Очень Страшные Слуги. Есть даже один Как Бы Злодей, Который Перевоспитается.

То есть после причудливого «Гипериона» и эпичного «Падения Гипериона» автор предлагает нам очередное воплощение «краснознаменного приключенческого сюжета №1 им. Дж. Р. Р. Толкиена и Дж. Лукаса». Беда только в том, что этот сюжет уже настолько затаскан (уже на время написания книги был затаскан) деятелями массовой культуры, что попытка выстроить по этой схеме более-менее серьезное произведение вызывает недоумение и горькую улыбку. Не знаю, что это – кризис воображения или такой постмодернистский трюк – но ход неудачный.

«Эндимион» на фоне предыдущих частей оставляет ощущение примитивности. Не спасает ни несколько параллельных сюжетных линий, ни сложный, проработанный мир. Предсказуемость сюжета крайне велика, ничего особенно нового о мире Гипериона мы не узнаем, за исключением того, что Падение изменило гораздо меньше, чем ожидалось. Философская составляющая ужата практически до нескольких бесед между Раулем и Энеей. Герои убегают, злодеи догоняют, и в конце – большая битва. Причем путешествие по реке Тетис выписано, конечно, красиво, но прямолинейно. Если уж настолько следовать канонам жанра, герои должны были разок попасть в плен и чудом ускользнуть от преследователей. А тут только Рауль попал в переделку на Безбрежном Море, да случилась задержка на Седьмой Дракона.

От героев-личностей, которые так оживляли «Гиперион» и «Падение Гипериона» Симмонс перешел к героям-функциям. Чудесная девочка Энея, в меру туповатый, но благородный Рауль, верный андроид А. Беттик. Разве их можно сравнить с Солом Вайнтраубом – страдающим отцом и философом, или Мейной Гладстон, уставшей от бремени огромной власти? Единственный действительно живой характер – это Де Сойя. Человек верующий в Бога, преданный своему делу, ставящий справедливость выше человеческих законов – настоящий священник и настоящий солдат. За развитием этого характера было интересно следить. В какой-то степени он преемник Поля Дюре из первой части, выбравшего веру и свободу, а не бессмертие и рабство.

Многое автор как-то недообъяснил. Откуда у Ленара Хойта два крестоформа? Почему воскресает Дюре? Ведь Шрайк избавил его от мучительного бессмертия. Да и само предательство Хойта оказалось каким-то совершенно неожиданным. Мне кажется, человек, принявший столько страданий из-за крестоформа, не станет его ярым «пропагандистом». Очень странно, что у него не выработалось хотя бы инстинктивного отвращения к этому паразиту. Нет, мне не верится, что Ленар Хойт мог сотворить подобное. В общем, и личность Папы, и второй крестоформ или притянуты за уши автором, или ускользнули от переводчиков, но больше верится в первое. Да, и в экосистему, состоящую только из выродившихся аборигенов и одного вида хищников, верится с большим трудом.

Итог: очень неприятная неожиданность, но третья часть цикла оказалась сказочкой про то, как крестьянский сын спас волшебную принцессу от злого терминатора. Не ждал такого от автора «Гипериона». Надеюсь, окончание цикла будет осмысленнее. А намечающиеся сюжетные линии просто обязывают к этому.

Mumr, 26 ноября 2009 г. в 22:16

Таки прочитал сей шедевр!

Который, к слову, шедевром лично мне совсем не показался. Да, конечно, мастерство автора заслуживает признания, потому как роман такого объема, вместивший столь мало событий, растянуть аж на 900 страниц не каждому под силу... Симмонс же с этой задачей справился отменно!

По мере прочтения, не раз задавался вопросом, когда все таки будет интересно? Но... Нет, конечно, интересно бывало, но автор частенько обрывал всю динамику событий окончанием главы, а следующую начинал довольно нудными воспоминаниями этих событий главными героями. Концовку же, после прочтения всех восторженных отзывов, я ожидал зубодробительную, а в итоге ознакомился лишь с

Вывод: средний, изрядно затянутый роман с тусклым сюжетом, однако хорошо прописанными персонажами и атмосферой; не для любителей мистики и хоррора.

zvezdochet2009, 21 сентября 2021 г. в 11:14

Роман Дэна Симмонса «Гиперион» — это не научная фантастика.

Это даже не современная мэйнстрим-фантастика, не «fiction».

Это философская фантастическая притча. Или даже попытка переосмысления мифа, работа с самым базовым культурным кодом.

Разберемся, почему так получилось.

Во-первых, Дэн Симмонс как автор заслуживает самого пристального внимания. Он родился в 1948 году и преподавал в колледже литературу, а затем, с 1987 года стал профессиональным писателем, то есть почти к сорока годам – довольно поздний срок. Писать он конечно начал раньше, но раскрываться стал не сразу. Симмонс женат, имеет детей, внуков. Казалось бы, биография ничем не примечательна. Обычный преподаватель литературы, однако именно Симмонс становится одним из создателей программы по отбору талантливых детей APEX. Он же лауреат громадного количества жанровых премий в самых разных областях литературы. Симмонс – один из немногих универсалов, способных одинаково хорошо писать фэнтези, фантастику, триллеры, хорроры, историческую прозу.

«Гиперион» — четвертый по счету из написанных и опубликованных Симмонсом романов, он вышел в 1989 году и открыл цикл «Песни Гипериона», куда вошло всего четыре романа. Хоть и тяга к циклам стала общим местом у многих авторов-фантастов 1980-х, «Гиперион» все же заслуживает того, чтобы рассматривать его отдельно от остальных произведений в силу оригинальности структуры и наполнения этого произведения.

Симмонс рисует в романе мир далекого будущего, где человечество после глобальной планетарной катастрофы вынуждено покинуть Землю и расселиться по вселенной в процессе новой хиджры. Устанавливается новая ойкумена, Гегемония человечества. Вместе с тем людям угрожают генетически измененные собратья, мутанты Бродяги, способные жить в космосе. Человечеству грозит галактическая война, но на далекой планете Гиперион можно найти ответ на вопрос, что же будет с людьми, что делать. Ответ знает Шрайк, монстр из шипов и лезвий, Повелитель Боли, властитель времени, движущийся из будущего в прошлое, и семерым протагонистам предстоит отправиться в далекое путешествие, чтобы спасти свою расу.

Структурно роман состоит из шести новелл-историй из жизни каждого протагониста, который находится на корабле, плывущем к Шрайку. Вместе с попутчиками выслушать истории героев предлагается и читателю. История седьмого попутчика отсутствует, потому что он загадочным образом пропал.

Мы видим, что Симмонс прибегает здесь к приему «роман в рассказах», нанизанных на нить основного сюжета, и очень эффективному, когда нужно дать общую картину происходящего.

Переходим к персонажам.

Каждый из протагонистов имеет важный социальный статус:

— безымянный Консул, бывший губернатор собственно планеты Гиперион, возвращающийся на нее в новом амплуа,

— католический священник Ленар Хойт,

— полковник военно-космических сил Федман Кассад,

— частный детектив Ламия Брон,

— тамплиер, религиозный брат Хет Мастин,

— поэт Мартин Силен,

— еврейский ученый Сол Вайнтрауб.

Восьмым протагонистом, скрытым за кадром, является дочь Вайнтрауба Рахиль, страдающая болезнью Мерлина – она растет в обратную сторону, становясь все моложе, и к моменту действия превратилась в грудного младенца.

Таким образом, отметим, что Симмонс вводит в текст персонажи-архетипы, которые можно условно обозначить как: Дипломат, Жрец, Воин, Ищейка, Посланник, Поэт, Мыслитель и Дитя. Это первая характерная особенность героев. А вторая – их отношение к планете. Суть в том, что протагонисты однажды уже побывали на Гиперионе, и именно с ним связаны их истории. Отсюда можно сделать очевидный вывод, что в романе описывается не путешествие в неизведанное, а возвращение к истокам.

У каждого персонажа есть своя История, и она восходит к древней мифологии.

1. Священник, Жрец, который потерял веру. Причиной тому странная колония умственно отсталых андрогинных людей с крестоформами на телах, поклоняющихся символу креста. Священник видит, что вера слабоумных гораздо прочнее и реальнее его веры и в знак утраты своей веры распинает себя на электрическом дереве, обречённый умирать и воскрешаться – то есть принявший на себя роль Христа. Это смерть и воскрешение героя.

2. Воин, сделавший быструю и ослепительную карьеру в сражениях за Гегемонию, и повстречавший любовь своей жизни, женщину по имени Монета, связанную со Шрайком. Чем больше смерти и разрушения сеет вокруг себя Воин, тем реальнее его любимая. В какой-то момент битвы доводят Воина до осознания всей мерзости этого занятия и подвергают его предназначение испытанию. Таким образом, мы снова видим, как герой должен уничтожить себя, свою суть, чтобы возродиться.

3. Поэт, разочарованный в людях и в себе. Человек, познавший все прелести и всю нищету человеческого бытия, написавший сборник великолепных стихов и испытавший кризис творчества. Он сталкивается со Шрайком и первозданный ужас этого монстра придает поэту новые силы, словно хаос стал его новой музой. Поэт разочаровался в Жизни, чтобы найти вдохновение в Смерти.

4. Частный детектив получает заказ от искусственного интеллекта, воплощения поэта-романтика Джона Китса, желающего узнать имя своих убийц, пытавшихся его уничтожить. Ищейка обнаруживает враждебные ИскИны в виртуальной реальности Гегемонии, и Китс, сохраненный в ее сознании желает увидеть Шрайка, чтобы победить своих врагов. Это еще одна версия сражения героя с небытием, его гибель и воскрешение в новой ипостаси.

5. Ученый Вайнтрауб, получает послание от еврейского Бога, который требует ради испытания веры принести в жертву его дочь Рахиль. Требование бога неумолимо, и Сол исполненный горя везет свою единственную и любимую дочь для всесожжения на Гиперион, чтобы предотвратить новый Холокост. Снова испытание верой, убийство самого себя в своем продолжении – ребенке, готовность принести жертву, и намек на воскрешение.

6. Наконец, история консула или дипломата, бабушка которого сражалась на стороне сепаратистов против Гегемонии. Консул всю сознательную жизнь служил Гегемонии, но сейчас понимает, что это идет в разрез с его принципами и существом – он готов предать. Он тот, кто занесет кинжал и ударит в спину, Каин, Иуда.

7. Рахиль. Хоть этот персонаж просто обозначен по тексту, но несет в себе громадный символизм. Рахиль – это непорочное Дитя, символ Жизни, возрождения, порядка, то есть силы, прямо противостоящей хаосу, боли и смерти Шрайка. Вероятно, Рахиль и есть основной, центральный персонаж всего цикла. Кроме того, библейская Рахиль есть праматерь израилева колена, которое однажды вернется в свой дом из изгнания. Здесь можно трактовать образ героини как человека, способного вернуть человечество обратно на Землю. В любом случае Рахиль — это узловая точка, момент начала и конца.

Конечно, отдельной строкой следует сказать о Шрайке. Несомненно, образ Шрайка – это образ древнего могущественного божества, повелевающего временем, а значит здесь сразу же напрашивается аналогия с Кроносом, пожирающим своих детей. Действительно, Шрайк находится вне времени и способен в силу своего бессмертия образно пожрать любое живое существо. По факту непобедимый, Кронос обречен погибнуть от рук своего детища. Теперь вспомним, что дочь ученого тоже движется из будущего в прошлое, и находясь в смертельной опасности, тем не менее являет собой гибель для Шрайка самим фактом своего существования, как это произошло с Зевсом, мать которого подсунула вместо ребенка Кроносу на съедение камень. Впоследствии Зевс убил отца и установил новый миропорядок.

Шрайка можно рассматривать и в ином, менее могущественном ключе, например, как повелителя мира мертвых, Аида, а путешествие протагонистов в Гиперион понимать как переплытие на челне через Стикс, за что нужно дать паромщику дань – и этой данью как раз выступают рассказы, истории жизни, а по факту сами жизни героев, ведь они спускаются, читаем – «возвращаются» назад, в мир небытия. Примерно те же аналогии можно провести не только из древнегреческой, но и из других мифологических систем. Например, в шумерской мифологии Шрайку идеально соответствует бог Нергал.

Несомненно, образность романа связана и с самой планетой. В древнегреческой мифологии Гиперион — один из богов-титанов, которые лишили Урана былого могущества и совершили революцию, захватив над миром власть. Буквально Гиперион понимается как солнечный свет, отец Гелиоса (Солнце), Авроры (Заря) и Селены (Луна).

Все это в совокупности и дает основание говорить о «Гиперионе» не просто как о космоопере, но как о обстоятельной, полновесной притче или даже поэме, благородной, неспешной, глубокой, где узнаваемые термины используются только для привязки к культурному уровню читателя. Если задуматься, базовые схемы романа легко можно адаптировать к любому времени, и даже технологии мира Гегемонии здесь не помешают.

«Гиперион» можно толковать и понимать во многих смыслах, а уже это говорит о высоком не просто художественном значении, но и культурном контексте произведения, благодаря чему оно обретает полифоничность, множество проекций, образует веер смысловых троп, а значит – веер миров, направлений, пониманий. По силе образов, по воплощению их в обманчиво простоватом сюжете «Гиперион» соперничает с «Дюной» Герберта – он также конвертирует богатый мифологический бэкграунд и проецирует его на возможную картину будущего, стирая грани между прошлым и настоящим и образуя некую вневременную протяженность.

Да, Симмонсу и правда удалось в этом романе поймать вечность за хвост.

Мах Асаматман, 12 апреля 2020 г. в 17:43

Повторилась ситуация с «Песнями».

Дэн, слышишь? Хватит так делать!

Отличная завязка скатилась в полную ахинею, простите. Шикарный саспенс с элементами лавкрафтовщины превратился в пресыщенный мистикой бред. Я неоднократно ругал Кинга, который даже в лучшие свои работы умудряется «засунуть» ненужный паранормальный элемент, но здесь все даже хуже.

«Террор» без мистики был бы прекрасным романом в жанре исторической «производственной» драмы — в нем есть все для этого: отличные персонажи, нестандартная колоритная обстановка, психологизм — триллер готов. Но нет, мы получаем для начала «странного мишку». Местный Винни Пух родом из лавкрафто-иннуитской мифологии, которую лучше было, кстати, не раскрывать. И пусть бы все ограничилось им, он ярок, красочен, страшен — но Дэна было уже не остановить. Для чего мистификации с Крозье? Для чего ересь в последних главах? Ну были же и заговоры, и таинственные незнакомки в количестве одной штуки. Эх...

Несомненным достоинством являются герои. Разумеется, раскрыть полностью более сотни моряков было априори невозможно, но большинство из тех, кто становился ПОВами, со своей задачей справились — они выпуклы, различны и в меру глубоки. Но не обошлось и без казусов — сделав антагонистами гей-пару, Дэн, видимо, спохватился, что такой ход чреват неприятностями, и ввел в роман еще парочку «нетрадиционно-ориентированных» в качестве положительных героев. Тем не менее, вторые особой роли не играют, хотя характеры, в общем, получились, а первые выглядят крайне карикатурно.

Крозье, несомненно, хорош. Неплохо вышел Ирвинг, к слову, я вместе с ним растерялся, глазея на танцующего Хикки и с ним же, казалось, получил... ну то, что получил. Хотя для меня героями (ни больше, ни меньше) стали Блэнки и Гудсир, поразившие своими стойкостью и мужеством, главы доктора просто отличные. Очень симпатичен оказался Фицджеймс. А насколько сильной вышла единственная глава Джопсона!

Заговор, раскол, поиски путей к спасению — все прописано потрясающе, стилистически Симмонс снова безупречен — он ловко передал атмосферу тех лет и национальный колорит. Пейзажи своей пустотой нагнетали уныние и безнадежность, мелкие бытовые детали еще более усиливали эти ощущения, мысли, чувства героев, особенно Крозье и Гудсира пропитаны фатализмом. Очень к месту оказались и флешбэки, кто бы что ни говорил.

Ну и самым ярким примером того, насколько колоссальную работу провел Дэн, является сплетение реальных, известных на момент написания романа, деталей с художественным вымыслом — это и путанная записка капитанов в пирамиде, и странный дневник Пеглара. За такие «крохи» можно простить очень многое.

И тем не менее, финал чудовищен. Возведение мистической составляющей в абсолют всегда кажется признанием автором собственного бессилия, таким способом он прямо говорит, что не способен адекватно завершить произведение. Поэтому психологический поначалу триллер оборачивается фарсом, самой бредовой частью которого является превращение «Террора» в некий аналог «Оверлука». Зачем? Где предпосылки? А просто Дэн так захотел.

Перечитывать не буду, хоть и не жалею о потраченном времени. Но все могло быть гораздо лучше.

mputnik, 18 января 2019 г. в 09:44

Досадное разочарование. После настойчивых рекомендаций сайта (первым в списке) — решился-таки, взял книжку.

Формально — вроде, никаких претензий. Это — несомненно, фантастика. И это — не менее несомненно — литература. Крепко сбитая, полная, почти совершенная литТриада («Тема + Идея + Антураж»), несомненные литературные достоинства, прекрасная техника Автора, некая нестандартная форма построения всего произведения. Короче — хоть сейчас на очередную премию.

Но... Господи, Боже ж Ты мой!!! До чего же ж это все длинно, долго и НУДНО! Решил себя орденом наградить «За терпение и настойчивость». Нет, что домучил до конца не жалею — ежели сократить раз в пять-семь, то получится просто чудная книжка. И — потом: хвалебных откликов много, надо же было собственное впечатление составить.

Но... ещё раз оное «Но...». Вот — составил собственное впечатление. И — убей меня Бог, братья и сестры — понять не могу, ЧЕМ вы так восторгались. Нудятина же невыносимая.

Хотя... Может быть — просто уже «перекушал» космоопер?

TheKnife, 28 сентября 2018 г. в 19:29

На удивление плохо.

Честно говоря даже сложно поверить что это написал тот же человек, который написал прекрасный Гиперион. Если первая книга этой дилогии (Эндимион) еще кажется относительно интересной (в основном за счет того, что лихо закрученная интрига манит интересной развязкой) то Восход, в котором , собственно говоря, и должна происходить эта интересная развязка это полная катастрофа. Вспоминаются слова классика о том, что любой может написать хороший первый акт. Красиво завершить дано уже не каждому.

Бледные, пустые персонажи толпятся в пышных декорациях, не понимая зачем они здесь. Нам представляют десятки новых имён, лишь для того что бы ни один из них не сделал абсолютно ничего. Нежное мясо бесконечных описаний удивительных планет, такие интересные в контексте Гипериона здесь, в отсутствии скелета сюжета, становятся чрезмерно длинным и навязчивыми. Главный «неожиданный» сюжетный поворот понятен любому на протяжении всей книги но преподносится с апломбом Паланиковского Бойцовского Клуба. И бесконечное, менторское и нравоучительное выступление о силе любви как физической величине если и кажется интересным при первом прочтении к окончанию Восхода уже вызывает желание закрыть книгу и никогда больше её не открывать.

Читая Гиперион кажется, что у тебя в руках новая классика, один из лучших научно-фантастических циклов всех времен. Заканчивая читать Восход Эндимиона я жалел что не остановился на самой первой книге.

FixedGrin, 19 октября 2015 г. в 21:49

Сокращенная версия https://goo.gl/H1sQ0C

После «Гипериона», который, вообще говоря, пристегнут к остальным книгам тетралогии так криво, что каждый раз хочется перепрошить переплет, творчество Дэна Симмонса двигалось по синусоиде. Спады и подъемы на ней так регулярны и четки, что поневоле заподозришь историю о призраках не хуже «Поворота винта», но Полански пока придется подождать опциона на байопик: аналогичная история произошла с Йеном Бэнксом, чья фантастика настолько же замечательна, насколько убог мейнстрим. (И вполне закономерно, что этот последний продавался гораздо лучше, в соотношении примерно 3.5–4:1.) Тем не менее, если глядеть с гиперионовской колокольни, то получается, что Симмонс за четверть века не создал почти ничего сопоставимого, кроме викторианского детектива «Друд». Диккенса я терпеть не могу, но наркоман Уилки Коллинз его без проблем затмевает. «Друда» и «Пятое сердце» читать не менее интересно, чем «День шакала», хотя в каждом случае четко знаешь, как все закончилось. Занятней, что и перечитывать тоже:

«Пятое сердце» лучше читать именно после знакомства с «Друдом», хотя сиквелом оно ни в коей мере не является, однако так погружение в викторианскую (?) эпоху Симмонса будет полнее. Вы когда-нибудь задумывались, где в действительности прошли годы жизни Иисуса Христа между воспитанием в семье плотника и началом проповедей городу и миру? А где был и что делал Шерлок Холмс между Рейхенбахским водопадом и чудесным явлением доктору Ватсону в виду «Пустого дома»? Новая книга Дэна Симмонса сложена из неизвестных страниц биографии Шерлока Холмса и вместе с тем, по крайней мере в его собственном восприятии, вполне сойдет за лабораторный журнал, который пляшущие человечки, вырвавшись из пробирки авторского воображения, исчеркали доказательствами существования Бога. Или хотя бы королевы Елизаветы II в... 1888 году.

Впрочем, новый роман — не только трансатлантический костюмный whodunit и не просто пастиш по Конан Дойлю, каких, считая экранизации, за сто с лишним лет создано на лютые терабайты; это самоценный эксперимент, которых Симмонс давненько не предпринимал в таком масштабе — как бы не со времен «Гипериона». Там он подражал Чосеру, здесь же заставляет вспомнить о Присте, в первую очередь «Гламур» и «Престиж».

Роман в строгом смысле слова нельзя причислить ни к какому жанру, да и премий он вряд ли удостоится: пастиши их редко получают. И немного больше, чем пастиши — тоже.

Чиксулуб, 20 февраля 2014 г. в 13:21

  Книга произвела очень сильное впечатление. Прочитанная месяца 3 назад, она продолжает всплывать в мозгу отдельными сценами. Книга тяжелая, временами просто невыносимая, начинающаяся как хоррор и к середине переходящая в драму, это почти эпическое произведение — гимн высотам человеческого духа и низости его падения.

  Во все времена суровые испытания проверяли силу человека и его способность к выживанию в самых тяжелых условиях. И на этот раз это происходит в условиях Арктики. Середина 19 века, экипажи затертых во льдах кораблей в течение многих месяцев ведут борьбу за жизнь. Голод, жуткий холод, усталость, таинственное Зло, которое само решает когда и кого принести в жертву.

Симмонс сделал все, чтобы довести повествование до предела восприятия — несть числа испытаний, которые он обрушивает на не готовых к жизни в таких условиях людей. По ходу книги читатель пытается найти якорь в этом хороводе усталости, физических страданий, апатии, ужаса, проникается симпатией к тому или иному персонажу. Но нет, автор не дает читателю такой поблажки, жуткая и бессмысленная смерть готова растерзать каждого, и читатель словно сам проваливается в этот мир, с его безысходностью, ожиданием неизвестного, обыденностью смерти... Автор напоминает, что такова жизнь — нет места сочувствию, героизм бессмыслен, гибель неизбежна. Сама по себе приходит мысль, что люди в Арктике — лишние, а глупые игры в «экспедиции» получают жестокую оценку природы. Люди настолько диссонируют с окружающим, что должны либо исчезнуть, либо стать частью этого молчаливого белого мира. Белый — нейтральный цвет, цвет холода, равнодушия, и это только усиливает безысходность книги. Отсутствие цветовой палитры сводит на нет и гамму обыденных ощущений — остается только тоска, и даже яркая кровь на снегу — лишь подчеркивает, усугубляет белизну снега и неуместность красного.

Финал книги — своего рода сюрприз для читателя, так как философски переворачивает повествование и кристаллизует новый, без преувеличения глобальный смысл бытия, и то, что мы на протяжении всей книги считали Злом, оказывается частью плана спасения человека, его экзистенциальным выходом из цивилизационного тупика. Согласитесь, такие повороты стоят предыдущих 800 страниц серой тоски и белого ужаса.

glaymore, 02 июля 2012 г. в 12:42

Симмонс — странный писатель. Непредсказуемый. Может написать абсолютный шедевр уровня «Гипериона», а может — откровенный мусор, типа «Детей ночи» или там «Горящего эдема». Такое ощущение, что он каждый раз так увлечен своей новой выдумкой, что вообще не в состоянии оценить, хорошая книга у него получается или дешевый треш.

Поэтому, к сожалению, дешевый треш в его творчестве преобладает, и роман «Пустой» в этом смысле не исключение.

Завязка в общем небезынтересная:

Герой-телепат всю жизнь считал себя уникальным фриком и сильно от этого страдал, а потом случайно столкнулся с женщиной, обладающей таким же талантом.

У них немедленно случилась Эпичная Любовь, благо оба они были феноменально умны, красивы и талантливы, да еще и телепаты.

Потом жена умерла от Трагического Рака, и герой начал понемногу сходить с ума от одиночества и горя.

Это была первая глава.

А вся остальная книга посвящена том, как герой сошел с ума и безумствует. Он сжигает свой дом, уезжает куда-то в глушь и ловит там рыбу, он бесцельно катается на автобусах по стране, его похищают гангстеры, он бомжует в картонной коробке под мостом, ввязывается в бессмысленные драки, его опять похищают гангстеры, он играет в казино, за ним гоняется сексуальная маньячка со стальными бритвенными зубами...

Пересказ этой, с позволения сказать, одиссеи щедро сдобрен описаниями мыслей случайных встречных, которые герой все время невольно подслушивает, а также бредонаучными рассуждениями в стиле «квантовая интерференция... голографические волны... кривые Шредингера... парадокс наблюдателя... параллельные миры... аттракторы Колмогорова... следовательно, Иисус силою мысли сотворил новый мир, и каждый человек суть бог».

В финале герой настолько проникается безумием и нью-эйджем, что силой мысли

Если это не худшая книга Симмонса, то безусловно одна из.

zmey-uj, 20 мая 2011 г. в 03:49

История наполнена параллелями, одни более заметны, другие менее... и возможно, что автор сам не догадывался о некоторых или вставил их не сознавая.

Самая главная параллель, за которую можно даже упрекнуть автора — умственно отсталые дети сравниваются с зомби. Как! — делают большие глаза высокоморальные читатели. Но это сравнение имеет совсем иной смысл для учительницы, которая привыкла любить этих детей такими, как они есть, и заботиться о них.

И она охраняет своих учеников от взрослых. А эта параллель уже намного серьезнее. Да-да, мозгоедящие зомби ничем не хуже родителей-алкоголиков, равнодушных соседей, извращенцев. Покойники, во всяком случае, действуют прямолинейно, на одних рефлексах, они не способны хитростью обойти закон или отвлечь внимание окружающих.

Еще одно сравнение — учительница действует как будто автоматически. Она делает свою работу, потому что так привыкла, и, пожалуй, забыла, можно ли иначе. Так что не удивительно, что ученики в итоге подчиняются наработанной за годы привычке. Или, как Майкл, стадному инстинкту. Возможно, в этом живые и мертвые не так уж отличаются.

Особое настроение придает рассказу возраст героини. Скажем так, она сама понемногу приближается к Границе, и получается история немного философская, об угасании в угасающем мире с легкой ноткой надежды. Окажись это молодая женщина или мужчина, стали бы они посвящать свое время этим детям? А сама мисс Гейсс — если бы не было этой удобной и безопасной школы?

Бабушки и дедушки передают свою мудрость подрастающему поколению. Может быть, потому, что могут позволить себе эту роскошь благодаря неограниченному ресурсу времени?

Рассказ интересный, с большим нравственным подтекстом. Но некоторые подыгрывания ГГ со стороны автора ощущаются.

Warlock9000, 03 декабря 2010 г. в 15:26

Если вы не являетесь преданным поклонником Дэна Симмонса, и не читали ни одну книгу Чарльза Диккенса или Уилки Коллинза, и вообще не знаете кто это такие, то сразу забудьте о романе «Друд», ибо его чтение не принесет вам никакого удовольствия и будет лишь великолепным средством для погружения в сон.

Будучи сам мало знаком с героями книги я решил перед чтением «Друда» все-таки ознакомится с биографиями Диккенса и Коллинза, пусть и кратенькими. Надо сразу отметить, что при довольно большом объеме информации о жизни Диккенса, биография Уилки Коллинза (по крайней мере не копая глубоко) представляет собой лишь совсем немного заметок, в которых в общих чертах говорится, что Коллинз является автором «Женщины в белом» и «Лунного камня», был близким другом Чарльза Диккенса, и в связи с хроническим артритом имел пристрастие к опиуму. Возможно именно поэтому повествование и ведется от лица Коллинза, потому как в итоге Симмонса невозможно упрекнуть в том, что он несправедливо показал образ писателя.

В начале романа писатель Чарльз Диккенс, встретившись со своим ближайшим другом Уилки Коллинзом, в подробностях рассказывает о Стейплзской железнодорожной катастрофе, в которую попал писатель в 1865-м году. Спасая уцелевших Диккенс знакомится с неким подозрительным субъектом по имени Друд, который тоже находился в поезде, и, как и Диккенс — уцелел. Но диалог происшедший между великим английский автором и Друдом приводит Диккенса в непонятное беспокойство, и писатель решается отправится в трущобы Лондона (Друд сказал, что именно туда держит путь), дабы встретится и поговорить с загадочным пассажиром Стейплхерсзкого поезда. Он просит Коллинза отправится с ним, а тот, несмотря на то, что ни грамма не поверил истории своего знаменитого друга соглашается по причине неспособности отказать «Неподражаемому» писателю Британии.

Поход в трущобы Лондона оказывается для Коллинза полным загадочных событий и после этого его жизнь кардинально меняется, и не в лучшую сторону. В последующие годы Коллинз все больше погружается в пучину таинственных и ужасающих событий связанных с Друдом и Диккенсом, и его жизнь порой видится как настоящий кошмар. Кошмар этот сильно усугубляется употреблением рассказчика лауданума, а в последствии еще и морфия. Коллинз на протяжении всего романа повествует о личной и общественной жизни Диккенса, и своей точки зрения на эту жизнь.

Пожалуй во всем романе отношения Диккенса и Коллинза представляют самый большой интерес. Оба эти героя представлены Симмонсом просто великолепно. Из всех его романов ярче не выглядел никто, соперничество им может составить лишь капитан Крозье из «Террора». Но если Крозье вызывал у читателя восхищение своей решимостью и борьбой с вечной мерзлотой, то Диккенс и Коллинз вызывают скорее неприязнь, граничащую с отвращением. Сперва это может очень сильно отпугнуть от чтения, но со временем автор потрясающе преображает своих английских героев. У Диккенса среди самодовольства, непоколебимой веры в свою правоту и прочих негативных сторон характера на первое место в итоге выходит его литературный гений. Неприязнь читателя к Диккенсу сменяется безмерным восхищением и искренней любовью к человеку, который дарил столько сильных эмоций своими литературными творениями. Во время неминуемой смерти писателя, если вы все же прониклись чтением, слезы выступают также как у близких писателя.

Уилки Коллинз, который на протяжении всего романа представлялся мелочным завистником, «ничтожным коротышкой с большим лбом», да и вообще своими действиями вызывающий одно лишь отвращение, ближе к финалу может вызвать в читателе лишь одно чувство — жалость. Его по-настоящему, по-человечески жаль. Всю жизнь несчастный, невезучий писатель, вынужденный до конца своих дней оставаться в тени своего гениального лучшего друга, которого он бесконечно любит и безумно ненавидит. Человек, который для всех всегда будет лишь невзрачным другом Великого Чарльза Диккенса. И этот факт вызывает неподдельную печаль и обиду за автора «Лунного камня».

Складывается впечатление, что Дэн Симмонс, после «Гипериона», стал писать книги исключительно для себя, а не для читателя. После продолжительного периода сравнительно слабоватых романов «Террор» выстрелил как незаряженное ружье раз в году, просто так совпало со вкусами читателей. «Друд» врядли выстрелит, потому как сложноват для чтения и не найдет для себя большой аудитории. Но тем не менее я считаю, что «Друд» шедевр, такой же как «Гиперион» и «Террор», а скорее всего в некоторых аспектах даже лучше. В нем нет угрозы человечеству, стремлению выжить любой ценой несмотря ни на что и прочих подобных мыслей, занимающий прошлые романы Симмонса, но после чтения ощущаешь такую грусть и печаль, каковой не было еще ни в одном творении американского писателя.

Итог: после прочтения «Друда» вы возможно никогда больше не притронетесь к произведениям трех вышеупомянутых авторов, а возможно побежите искать собрания сочинений Чарльза Диккенса и Уилки Коллинза совместно с их биографией, дабы при последующем прочтении «Друда» понять, где Симмонс говорил правду, где приврал, а где откровенно придумал свой сюжет. Но так или иначе тем, кто все-таки осилит восемьсот с лишним страниц, местами до жути нудного повествования, без эмоций остаться точно не придется.

febeerovez, 27 июня 2010 г. в 00:42

История, превратившаяся для меня в огромное (1,5 года) испытание, наконец завершилась. И чтобы вы знали — испытанием это было в хорошем смысле.

Есть истории. И есть Истории. Разницу можно почувствовать когда ты прочтешь их полность. Одна история — это набор персонажей, сюжета, деталей, стиля и действия. Возможно хорошая, возможно плохая, но какая есть. И другая История — это оживающее на твоих глазах полотно, где герои превращаются в настоящих персонажей, где сюжет разворачивается в твоем сознании, а сама история звучит на слуху.

Первый раз подвернувшийся мне «Илион» заинтересовал меня лишь одним — а именно Гомеровской Илиадой, и ее связью с оной .Признаюсь, я падок до древнегреческой мифологии, и посмотреть переделку истории о Трое хотелось непременно.Но. Начав читать , я стал понимать — что линия о Трое всего лишь одна из трех, присутствующих в книге. Возможно даже не самая важная.

Собственно, данный факт пришелся мне не совсем по нутру, книгу я прочел, но как говорится «через себя».Тем более что связь между тремя сюжетными линиями открылась только ближе к финалу. В общем я забил на эту историю и отложил книгу в долгий ящик. Вторая часть дилогии появилась у меня только через год, поэтому все события первой истории пришлось проходить заново. И вот он — магический эффект понимания или вхождения. Со второго раза меня погрузило с головой в пучину событий.

Во-первых стоит оговориться, что «Троя» — это научная фантастика в полном смысле слова. Ее нельзя читать неподготовленным (как сделал я в первый раз), за спиной обязательно должен быть определенный багаж знаний, с помощью которого вы сможете понять все намеки, идеи и смыслы, которые заложил автор. Здесь широко используются физические теории о пространстве, квантовой энергии, космосе, химические детали; лучше бы читателю представлять что такое ДНК и РНК, немного разбираться в информатике, знать какую-нибудь часть древнегреческой мифологии. В книге так же присутствует огромный объем отсылок к известным поэтам и авторам, таким как Гомер, Вергилий, Пруст, Китс, Шекспир, Уэллс, Солженицын и многим другим, то есть это уже предполагает наличие литературного багажа. Отдельно хотелось бы упомянуть о Шекспире. Уже второй раз в творчестве Симмонса мне встречаются истории, которые в некотором смысле являются данью уважения великим творцам. Да, Симмонс не обходит стороной и всех остальных писателей и поэтов ,но есть так называемая основа, произведение, идеи и вещи из которого невероятным образом реализованы в его произведения. В «Гиперионе» это были «Песни Гипериона» Джона Китса. В «Трое» это «Буря» Шекспира. Раскрывать сюжет в данном случае было бы даже неуважительно, поэтому просто скажу, что позаимствованы некоторые персонажи, места. Каким образом и почему, это предстоит узнать тем, кто еще будет читать эту историю. По уровню упоминаний сравняться может только Илиада Гомера, но лишь в первой книге. В целом же основных упоминаний заслужило творчество Шекспира. Огромное количество цитат и реплик из произведений творца. В список можно занести почти все основные его произведения — в большей степени это конечно «Буря», с которой я кстати говоря советую ознакомиться перед прочтением, затем, но уже в меньшей степени, идут Сонеты , «Ромео и Джульета»,Король Лир» , и «Гамлет». Упоминание известных людей, персонажей, произведений, фактов, доставляет истинное удовольствие. Тем более что после этого возникает желание познакомиться с первоисточниками, биографиями людей,что на мой взгляд — одно из важнейших достоинств в книге.

“Троя”, это все-таки дилогия, поэтому хотелось бы поговорить отдельно о каждой части.

«Илион» — это своеобразная огромная экспозиция, не дающая нам полного представления о происходящем, но просто вводящая нас в курс того, что происходит в данный момент. В наличие присутствуют некоторые события, мы знакомимся с героями и так далее, но суть происходящего начинаем понимать только ближе к финалу. Как я уже упоминал, в книге присутствует три сюжетных линии. Первая рисует нам Троянскую войну , причем рисует красочно и со вкусом.

Что является одной из лучших черт у Симмонса — так это то, что герои его произведений живые люди, а не истуканы из сюжетных клише. У каждого есть свои достоинства и недостатки, каждый персонаж оригинален. Но к этому автор добавляет ту часть, которая делает их не просто людьми, а оригинальными личностями. Кто-то трус, кто-то сумасшедший, кто-то хитер, кто-то фанатик. Таким примеров множество.

Здесь мы и знакомимся с первым героем этой истории. Схолиаст Хокенберри один из многих людей, которые каждый день отправляются на поля Илиона, и следят — соответствует ли происходящее Илиаде или нет. Каждый схолиаст имеет возможность превращаться в любого участника событий, а так же защищаться от оружия и тп, что обеспечивает им безопасность на поле боя. Все это они записывают и докладывают одной из Муз — своей начальнице. И все у Хокенберри шло прекрасно, пока ему не дали одно необычное задание. Такова завязка этой сюжетной линии .

Как это водится у Симмонса — Хокенберри не единственный из основных участников событий, но его пожалуй можно назвать центральным. Ведь именно с него все началось.В рамках персонажа, Хокенберри получился отлично. Уже немолодой человек, немного труслив, но пылает исключительным интересом к событиям Иллиады. К тому же с весьма оригинальным и живым взглядом на происходящее. Ко всему прочему его мучают странные воспоминания из какого-то непонятного для него прошлого, суть которых он не может долго осознать.

На самом деле за линией этого персонажа интересней всего следить, так как Хокенберри принимает неожиданные решения в опасных ситуациях, несмотря на свой характер. Персонаж получился интересный. Но это только один из множества героев, которых в истории о Трое великое множество. Собственно о самой войне и ее героях.:

Это не школьная версия истории о Великой Войне. Если исключить присутствие богов, то война показана максимально реально. Битвы героев — это кровавая мясорубка, в которой гибнут сотни людей. Но так как это фантастика, то присутствует и особый элемент. Самых известных и удачливых героев берегут боги. В прямом смысле слова — Афродита, Арес, Гера, Афина и прочие участники небесного Пантеона просто , выражаясь современным языком, “читерят”, то есть то отклоняют стрелы, мечи, то переносят с поля боя и тд. Кто-то сражается за Троянцев, кто-то за Греков, причем все события соответствуют содержанию Иллиады.

Древнегреческие герои словно сошли со страниц Гомеровской истории. Нельзя точно сказать какими они были на самом деле, но если такими, как описал их Симмонс — я ничуть не удивлюсь. Ахиллес, Одиссей, Гектор и многие, многие другие прописаны фактически детально и до мелочей. У каждого свой оригинальный характер и каждый ведет себя по-своему. То же самое и с другими персонажами. Елена Троянская показана действительно той женщиной, из-за которой началась война, и той, перед которой склонялись почти все мужчины. Здесь было очень сложно превратить персонажа в символ той войны. У Симмонса это получилось. Елена тоже полноценный персонаж — она хитра, порочна, умна и одновременно несчастна. Одновременно с ней, в схожем положении находятся известнейшие женщины Древней Греции, такие как пророчица Кассандра ,Андромаха и другие.

Нельзя и пройти мимо богов. Древнегреческий пантеон пестрится огромным разнообразием богов и богинь. Но основные действующие лица здесь наиболее известны из мифов о Древней Греции. Каждый из богов соответствует тому образу, который дан в мифах. Арес фанатик войны. Афродита невероятно прекрасна. Зевс в полной мере оправдывает прозвище “Громовержец”. Так и со многими другими. Но опять же, каждый бог не просто пустой персонаж.

В этой линии прекрасно описаны интриги, как на Олимпе, так и в Илионе. Тайные собрания, заговоры, убийства, планы. Эти интриги развивают сюжет и не дают ему остановиться на одном месте. Линия Троя — вторая по динамичности, после линии о Земле. Но именно с Олимпа появляется связь с научной фантастикой и возникают первые серьезные вопросы. В целом, так как эта сюжетная линия была мне наиболее интересна, то она и пришлась мне по вкусу. В недоумение меня в первый раз привели вторые две линии. Помнится даже был риторический вопрос “Это вообще ЧТО ?” . Наверно здесь виновата аннотация, так как никакого представления о книге она не дает вообще.

Вторая линия повествует о жителя Земли, но вот временные рамки вводят в ступор. Нам показывают далекое будущее, когда на земле осталось, по слухам, около миллиона людей, которые не знают как читать и писать, живут некими “двацатками”, и только перемещаются с одной вечеринки на другую по специальным телепортам, или факс- узлам. Все начинается с того, что молодой ловец бабочек и ловелас Даэман отправляется на вечеринку к своей кузине, в тайне надеясь соблазнить ее. Но на вечеринке он встречает одного человека по имени Харман, одержимого мечтой найти космический корабль. Харман увлекает Даэмана, Аду, и ее подругу Ханну в путешествие, исход которого непредсказуем.

Эта линия — самая динамичная из всех, а количество разнообразных ситуаций впечатляющее. Путешествие героев затронет несколько известных точек мира, на которые мы сможем взглянуть их глазами. Герои все так же оригинальны. Харман — человек, доживающий последнюю “двадцатку”, для которого идея о космическом корабле является одновременно надеждой и фиксом. Его умение читать и послужило причиной этого путешествия. Даэман — типичный герой оказавшийся “не в том месте, не в то время”. Он идет на это путешествие больше не из интереса, а из-за желания соблазнить кузину. Он на первый взгляд легкомыслен и практически не интересуется миром, который его окружает. Но именно Даэман переживет самое главное превращение в течение всей книги из беспечного ловеласа в совсем другого человека. Как ни странно это превращение вполне ожидаемо, и особого удивления не вызывает. Но происходит оно обоснованно и логично. Его кузина Ада вызывает четкие аналогии с “Лолитой” Набокова. Она молода, умна и сексуальна. Ее заинтересованность о прошлом Земли, восхищение Харманом, и есть причины , по которым она отправляется в путешествие. На этом фоне ее подруга Ханна — самый слабый из этих персонажей, и местами она казалась мне лишней.

Я знаком с биографией писателя только в общем, но мне интересно, почему почти в каждой истории Симмонса присутствует герой-еврей. Я не говорю что это плохо, но я не понимаю почему. Или это связано с его прошлым, или что-то еще. Во всяком случае “Илион” не обошелся без этого.

Еврейка Сейви — один из самых сильных персонажей. Она знает ответы на большинство вопросов путешественников, и сама способствует их пути. Именно она определит им путь, по которому они пройдут вместе с ней. Ко всему прочему здесь присутствует один известный герой, но его упоминание послужило бы диким спойлером.

Третья сюжетная линия — линия Моравеков стала для меня самой сложной в книге. Несмотря на харизматичных и оригинальных персонажей , в линии маловато действия, зато много рассуждений на очень разные темы. Много диалогов о сути произведений Шекспира и Пруста, много развернутых мнений на ситуацию. Именно линия моравеков буквально пестрит разнообразными понятиями и названиями. Хорошее развитие линия получает где-то с 2/3 книги , когда диалоги разбавляются действием. Самое лучшее в этой линии — это персонажи. Парочка Манмут и Орфу один из лучших дуэтов , которые я когда-либо знал. Прекрасно дополняют друг друга.

В целом “Илион” производил неоднозначное и сложное впечатление. Со второго раза у меня получилось лучше осознать и понять идеи автора. Множество персонажей, разнообразные места и приключения, сложная культурная завязка — таков “Илион”. И завершается он неожиданно, необычно и впечатляюще. Сразу хочется узнать продолжение.

“Олимп” — это логическое продолжение со всеми вытекающими. Прогрессируют герои, сюжетные линии набирают скоростные обороты. Линий по-прежнему три, но теперь они переплетаются очень тесно. “Олимп” это сосредоточие событий, с весьма часто переключающейся камерой обозрения. Множество неожиданных сюжетных поворотов, продолжение серии интриг на Олимпе, борьба за выживание на Земле, теперь уже иная война в Трое, путешествия Хармана, Хокенберри, Манмута и Орфу. Появляются новые герои, но их не очень много. Раскрывается тема доселе нетронутых персонажей, таких как титаны, моравеки, некоторые боги Олимпа.

Нельзя очень много сказать про “Трою” , так как событий множество и раскрывать удовольствие от прочтения не стоит. Могу сказать основное — стиль “Илиона” выдержан и автор верен своей манере повествования. Раскрываются большинство секретов, появляются новые. Отчасти объясняется культурная привязка.

Финал же всей истории неоднозначен. Да , история заканчивается спорно, но именно в этом, на мой взгляд, главная прелесть этой истории и вообще историй в целом. Она немного недосказана. Немного не закончена. Основной сюжет завершен, но некоторые важные детали не объяснены, кто-то несомненно найдет в этом минус и недосказанность, или невозможность придумать объяснение автором деталей, но по прочтении «Трои» понимаешь — историю эту нельзя просто читать, надо додумывать некоторые вещи. Нельзя просто требовать ответов — в этом «Троя» сродни «Темной Башне». Недосказанность смотрится органично — «Троя» это своеобразный взгляд на некоторые события, происходящие в целой цепочке времени, это всего лишь одно из звеньев этой цепи, но безусловно большое и очень важное звено.

Дилогия сложная. Как в сюжетном плане, так и в плане прочтения. Но мне кажется что ознакомление с этой историей стоит того. Здесь есть все что нужно хорошей книге. А я наконец-то могу закрыть последнюю страницу , закрыть глаза, и в последний раз вообразить широкую долину, тень на которую бросает величественный Олимп.

Sapienti_Sat, 10 марта 2009 г. в 10:27

За книги такого объема я в последнее время стараюсь не браться. Однако взявшись за «Террор», оторваться уже не смог.

Terror. Ужас. Ужас Арктики. Холода. Безысходности. Смерти. И наряду со всем этим — поразительное (особенно поразительное в своем каком-то обыденном спокойствии) мужество моряков. Люди делают то, что должны делать. Люди страдают — и страдают невероятно, болезни, обморожения, нападения практически невидимого хищника. Люди страдают, люди гибнут — и люди НИКОГДА НЕ БРОСАЮТ СВОИХ. (Исключение — группа бунтовщиков с их главарем-психопатом.)

Это одна сторона книги, которая держит невероятно сильно. Не раз и не два возникала мысль: ЧТО ЭТО БЫЛ ЗА ТИП ЛЮДЕЙ? И если он был, – а он был! – то во что превратились (если не сказать «выродились») мы, современные представители той же расы?

Вторая составляющая – мистическая: мощная, постоянно присутствующая (среди всей массы детально расписанных Симмонсом реальных вещей – обоих судов и их оснастки, судовых помещений, подготовки к передвижению по льду и т.д., и т.п.). Воплощение этого мистического ужаса Арктики — немыслимое фантастическое чудовище, кругами бродящее вокруг людей и вырывающее из их рядов одного моряка за другим. И обе эти составляющие сплетены автором воедино в очень плотную и сложную ткань.

Перевод книги весьма неудачен, но даже и это не смогло перечеркнуть огромность замысла и поразительное мастерство его исполнения. А замысел действительно огромен. Симмонс пишет о реальной экспедиции сэра Джона Франклина, используя невероятное количество источников, касающихся самой экспедиции, книги сэра Джона, книги о поисках (безуспешных) двух пропавших кораблей, книги об Арктике, ее ужасах, героизме исследователей, книги о жизни и мифологии эскимосов. Библиография в конце романа (издания на английском языке) – ОГРОМНА. Поразительный титанический труд – и поразительный титанический результат.

Чтение этой гигантской по объему книги с ее детальными описаниями повседневных трудов и опасностей нередко кажется тяжелым, трудным, даже мучительным. И это еще одно достижение Симмонса (да, как ни странно, это именно так!). Процесс чтения становится словно отражением всех тяжелых, нарастающе тяжелых, а потом и непреодолимых испытаний, которые выпадают на долю всех ее персонажей. Читатель идет вместе с ними, спотыкаясь, падая и вставая – в бесконечно долгой полярной ночи по бесконечной мертвящей ледяной пустыне.

Финал (точнее, последние главы романа) совершенно неожидан — что, кстати, если и не оттолкнуло, то по меньшей мере настроило многих читателей на критический лад. Но он неожидан не только для нас. В не меньшей степени он абсолютно неожидан и для главного героя, капитана Крозье — выход на мистико-мифологический поворот событий, когда фигуры и самого Крозье, и леди Безмолвной (или просто Silence, как в оригинале романа) наполняются поистине космическим смыслом и космической значимостью. Однако к этому выходу на «космическое» автор готовил нас едва ли не с первой страницы романа, который насквозь пронизан ощущением ничтожности человеческого существа в мире, превосходящем его, человеческого существа, понимание — и одновременно героизмом, отчаянным, прометеевским героизмом этого же «микроскопического» в масштабах Космоса человека. И, словно в «Космической Одиссее 2001», человек ВЫРАСТАЕТ ДО КОСМОСА. Неожиданный финал — но по некотором размышлении начинаешь понимать, насколько он последователен.

Это одна из самых мрачных книг, читанных мною в последнее время. И в то же время — одна из самых... всколыхнувших. Заставивших увидеть себя — ТАМ. И заглянуть в себя — ВНУТРЬ. Редкая, необычная книга. Книга-вызов.

Книга-подвиг.

Shybzd, 25 января 2009 г. в 20:58

Очень неудачная книга. Предыдущая тоже слаба конечно. Эндимион такой же кретин, но это еще можно пережить. То что из таинственного Шрайка сделали банального терминатора уже жальче, но жить еще после этого можно.

Но когда автор стал путаться в собственных теориях... Несоответствий с предыдущей книгой целая туча и это настоящий ужас

П. С. Нет, все-таки герой не такой кретин как в предыдущей части, он еще более того... Как он мог не догадаться о финале?

chimera, 15 марта 2008 г. в 21:15

Книга — загадка, книга — бестселлер.

Именно в этой серии вышла книга на русском языке. Для меня эта книга стала книгой — атмосферой. Пожалуй, атмосфера — вот главное, чем берет эта книга. После того, как я откладывал книгу, все еще оставалось состояние легкого оцепенения.

Итак, это история о двух капитанах, которые отправились искать северо-западный проход, но найти сужденно его было только одному: капитану Крозье. Все члены экипажей двух суден находятся в нечеловеческих условиях, порой температура опускается до -50 градусов Цельсия! А все должны при этом выполнять свои непосредственные обязанности. Поначалу повествование возвращается в прошлое и мы узнаем как именно суда отправлялись из Англии, а также некоторые подробности из жизни капитанов и других действующих лиц. Но вот, на второе лето плавания лед, который зажал корабли зимой, не вскрывается и суднам приходится остаться на одном месте еще на год... Параллельно с этим начинает твориться чертовщина... Некое огромное существо, которое вначале все принимают за медведя, начинает методично убивать одного за другим членов команды...

Первая половина книги строится на противопоставлении двух капитанов: один очень набожный и непьющий, а второй ирландский выскочка-алкоголик. Во второй части Крозье будет бороться с самим собой и своими врагами. А такие не могут не появиться, если урезать рацион своим подчиненным. Все время мы следим за переживаниями героев о своих судьбах, треск льда и корпусов кораблей становится постоянным музыкальным сопровождением разыгрывающейся перед нами трагедии. Атмосфера безысходности так и витает в воздухе.

Произведение крайне реалистично, оно жестокое и кровавое. Пожалуй, эта книга достойна того, чтобы войти в мировой фонд классической литературы. Но все же, особо впечатлительным ее лучше не читать, а также не читайте ее в дороге — ничто не должно отвлекать и разрушать атмосферу бескрайних льдов и суровых морозов.

P.S. В книге все температуры приведены в градусах по Фаренгейту (хотя иногда есть сноски на градусы Цельсия). Если кому-то поможет, то вот перевод из градусов Фаренгейта в градусы Цельсия:

t=5/9(F-32)

mputnik, 08 февраля 2019 г. в 16:59

Наконец-то домучил второй том. Осталось горечь о потерянном времени и два «зачем?» на которые нет ответов.

Первое — «зачем дочитал до конца, почему не «проглядел по диагонали». Потому как единственное, чего хотел добиться — узнать подробности завершения этой — по моему впечатлению — бесконечной эпопеи. До последнего надеялся, что тягомотина — неким чудесным образом — прекратится. Вот «зачем надеялся» — так и не понял, потому как «на что» надеялся — понятно.

Второе «зачем» — это уже почти вопрос риторический. Зачем — так долго, длинно и НУДНО. Ежели я — в своих бессмысленных надеждах — уподобляюсь мазохисту, то получается, что Автор — мягко выражаясь, отягощён садистскими устремлениями? Но это же ГЛУПО. Из этого бесконечного двухтомника могла бы получиться прекрасная повесть. Прекрасная. Могла бы — если бы текст сократить в 5-7 раз. Кому нужны эти бесконечные подробности, смысл — где?!

Досада. Жуткая, всепоглощающая досада. Какого лешего упорствовал

Mr.Feeling, 01 мая 2015 г. в 20:05

Лучший рассказ, который я пока когда либо читал и слушал. Возможно мой восторг объясняется тем, что я сам немного проработал учителем истории и, вообще, происхожу из учительской династии, поэтому финал рассказа меня по жизненному как обухом по голове. Ведь действительно Симмонс, когда то тоже работавший педагогом, запаковал драматическую канву каждодневных боев учителей в фантастическую капсулу. Дети — зомби, которым надо уделять очень много времени, чтобы они стали людьми, а возможно они никогда ими и не станут. Но переставать нельзя, и возможно... Эта история просто просится на экран, причем очень неплохо сюжет лег бы на нашу российскую действительность. Старенькая Марья Ивановна никогда не бросит своих учеников, хоть апокалипсис, хоть ядерная зима, хоть война... Я знаю таких людей в реальности и поэтому на мои глаза наворачиваются слезы... Высший пилотаж. Обязательно к прочтению и экранизации.

Годиерна, 12 августа 2014 г. в 12:01

Великолепный атмосферный роман о пропавшей британской экспедиции Франклина 1845 – 1847 гг. Поскольку судьба экипажа остается загадкой до сих пор, у автора было широкое поле для маневров. Симмонс бережно относится ко всем известным на текущий момент фактам и удачно вплетает их в канву художественного вымысла: найдены какие-нибудь ложки-поварешки, шкатулки, пуговицы – в тексте они обязательно будут упомянуты, обнаружен поименованный скелет – в романе раскрываются причины смерти персонажа. Можно было вообще обойтись без фантастических элементов, заимствованных из мифологии инуитов. Арктика для неподготовленного человека – чудовище, пострашнее эскимосского духа в облике медведя-убийцы. Однако благодаря этому образу не только конкретизируется метафора «белого ужаса», но и более остро противопоставляются две цивилизации: исконных обитателей этих земель инуитов и пришлых бледнолицых исследователей.

В романе Симмонс учел выводы современных ученых о причинах гибели экспедиции: неправильный выбор маршрута, плохая оснащенность и слабая подготовка экипажа для передвижения по суше, неприятие навыков «дикарей»-эскимосов для выживания (вплоть до выбора одежды). Недостаточно быть английским офицером, чтобы покорить стихию. Не спасут ни честь, ни вера в христианского бога (не случайно, сэр Джон Франклин погиб вскоре после организованного им молебна).

Несмотря на то, что действие происходит на затертых во льдах кораблях и заснеженных пустошах, в беседах и воспоминаниях героев вырисовывается общая картина британского мира середины XIX в. Руководитель экспедиции так и не избавился от позорного прозвища «пожирателя ботинок», которое получил в прошлую неудачную экспедицию, и до последнего держится за корабли, поскольку покинуть судно для капитана – поставить крест на карьере. Предложение об альтернативном маршруте, исходящее от ирландца капитана Крозье, не рассматривается всерьез. Матросы в большинстве своем ни разу не были в Арктике, а в море пошли отнюдь не по призванию, а лишь потому, что жалованье там в разы выше, чем на суше. Не понятные многим читателям детали (вроде различий между вельботом и полубаркасом) раскрываются в диалогах между таким же непрофессионалом, доктором Гудсером, и моряками. Два участника экспедиции вспоминают плавание на корабле «Бигль» с Дарвином и рассуждают о теории эволюции. Мельком даже описывается колониальный быт на острове Тасмания.

Эпизоды прописаны детализировано и динамично (особенно вспоминаются сцены спасения Блэнки и Большого карнавала). Но особенно автору удалось передать тягостную атмосферу, царящую среди участников экспедиции. Проблески надежды (встреча с отрядом эскимосов, обнаружение участков с открытой водой) сменяются отчаянием, транспортировка недееспособных товарищей – мыслями о каннибализме. Герои по-разному реагируют на трудности: уповают на бога, налаживают контакты с аборигенкой, до последнего героически пытаются быть полезными, выбирают тихую смерть, проявляют подлую сущность... Ну а главный герой, капитан Крозье, в итоге претерпевает второе после принятия католицизма перерождение.

И тем обиднее, что там, где больше сотни человек погибли из-за горделивой неподготовленности и недальновидности, эскимосы вполне себе живут на постоянной основе. «Цивилизованному человеку» всегда есть чему поучиться у «варваров».

Ev.Genia, 19 января 2013 г. в 19:20

Автор, я благодарна Вам за это ошеломительное произведение! Именно так — оно меня ошеломило, повергало в трепет на каждой странице, выворачивало душу и разрывало сердце. На эту книгу я наткнулась недавно, читая отзывы пользователей сайта. И хорошо, что я прочла некоторые отзывы. Я даже прочла статьи из энциклопедии, посвященные этой экспедиции. Поэтому была готова к книге. Иначе я бы не смогла ее пережить. А эту книгу действительно переживаешь, ее невозможно просто читать. Она затягивает, заставляя отключиться от реальной жизни. А когда заканчиваешь читать очередную главу и оглядываешься по сторонам, то кажется, что часть тебя осталась где-то там в царстве вечного холода, мрака, безысходности и трагедии. Я очень чувствительный человек, поэтому, по-возможности, стараюсь избегать трагических книг и фильмов, основанных на реальных событиях — не могу выносить человеческой боли в любых проявлениях. Но мимо этой книги я не смогла пройти — и в этом заслуга автора.

Конечно, книга наполнена болью, страданием, отчаянием, потерями, убийствами, смертью и т.д. Но больше всего меня повергали в холодный трепет ни только нападения мистического чудовища, смерть от голода, цинги или обморожения, ушедшая под лед палатка, коварство и злоба некоторых матросов, неизвестность, а некоторые другие явления. Например, когда в самом начале книги Крозье выходит на палубу и вступает в полную темноту — нет ни света звезд, ни северного сияния, ни света луны — полная тьма, а кругом на сотни миль лед, холод, страх, боль. Или когда он же говорит, что готов променять этот вмерзший во льды корабль на тюремную камеру. Или когда матросы впервые за несколько месяцев видят край солнца. Или когда Пеглар и Бридженс обсуждают теорию Дарвина. Или когда матросы тащат за собой каматозного товарища и заботливо ухаживают за ним. Или горящий огонь в груди Крозье: «Я буду жить!» и т.д. Именно в такие моменты сердце болело больше всего. Но иногда все-таки была надежда — а вдруг все закончится по другому (хотя ведь точно знаю, что нет)? Это момент с лейтенантом Ирвингом — возможное спасение, мелькнувшая надежда, но тут Хикки... Вот кто истинное чудовище — низкое, подлое, коварное, злобное, но разумное чудовище. А после этого я уже не могла сдерживать слезы. Я плакала на последней главе, посвященной Блэнки, когда нашли Пеглара, когда ушел гулять Бридженс, когда был последний День рождения Джопсона, когда писал свою последнюю запись в дневнике доктор Гудсер.

И еще. Нет ничего страшнее голода. Моя бабушка, которой сейчас 97 лет и она многое, что пережила в жизни, всегда говорила, что со многим можно справится в жизни, но голод — самое ужасное явление, он ломает человека, лишая его всего человеческого. Что же касается мистического чудовища, то оно, как мне кажется, здесь к месту. Оно особенно подчеркивает неизвестность, безнадежность, безысходность и трагизм положения.

Так ли все происходило на самом деле или нет — не известно. Главное, как мне кажется, автору удалось передать атмосферу трагедии пропавшей экспедиции, если даже она смогла задеть и пронять сильных мужчин, судя по их отзывам, что уж тут говорить о моих пережитых чувствах. Несмотря на все эмоции, которые я испытала, читая эту книгу, я ни сколько не жалею, что ее прочла. Она останется в памяти навсегда, как реквием мужеству, стойкости, воле, надежде, боли, страданию, трагедии, царству Холода, Мрака и Льда.

P.S. Теперь не знаю, какую книгу читать дальше. Ничего не идет в голову.

planzzz, 27 ноября 2012 г. в 16:53

Одно слово: разочарование.

Вот уж не подумал бы, что Симмонс, автор «Гипериона», напишет такой посредственный роман.

Вы прочитали аннотацию к книге? Можете смело открывать примерно тридцатую с конца страницу и читать, чем все закончилось. Весь объем книги — лишь подробности к этой аннотации, в большинстве своем весьма банальные.

Сюжета нет. Вместо него — описание будней экспедиции. Оно изобилует энциклопедическими подробностями, притянутыми за уши к реальной экспедиции Франклина. Но подробности зачастую сводятся к чернухе с детальным описанием изуродованных трупов, испражнений, вскрытия трупов, поедания трупов, совокупления, к счастью, между живыми людьми, но зато преимущественно мужского пола.

Повествование рваное: быт — быт — быт — совет офицеров — быт — быт — быт — нападение зверя — снова быт и т.д. В принципе, объем можно сократить вполовину уж точно.

Герои? Присутствуют. Но меня никак не покидала мысль, что автор слишком легкомысленно обошелся с реальными людьми. Кто-то у Симмонса алкоголик, кто-то — гомосексуалист, кто-то подлец. Почему нельзя было выдумать абстрактную экспедицию? Мало ли трудностей было у реальных арктических исследователей, что причиной гибели экспедиции автор сделал неведомую тварь из эскимосских мифов?

На протяжении романа меня пытались пугать, но как-то неумело. Пытались выдавить из меня сочувствие — не вышло. Внятной, захватывающей истории тоже нет. Даже атмосфера холода, голода, тьмы и болезней получилась какой-то невыразительной.

Пожалуй, единственное полезное, что я вынес из книги — некоторые знания о быте полярников XIX века. Никаких эмоций, кроме недоумения, скуки и, порой, омерзения она не вызвала.

Iluvatar, 10 октября 2012 г. в 01:59

Домучил я «Террор». Последние сто страниц читал на протяжении двух месяцев...

Знаете, особых восторгов по-поводу книги не испытываю. Я люблю книги увлекательные, от которых трудно оторваться. А не которые жуёшь как резину, прочитывая по 20 страниц в сутки и вторые сутки отдыхая. Повествование слишком затянутое. Может, стоило избавиться от чудовища и сократить книгу вдвое? Тогда бы не нужно было описывать несчастное чудище, которое чуть ли не целый час гонялось по такелажу за старым лоцманом. Не нужно было бы топить читателя в десятках страниц описания тонкостей мифологи инуитов.

Книга написана в довольно странном стиле. Если речь идёт о мифологии, должен быть тонкий налёт мистики на протяжении всего повествования, но наше чудовище почему-то «фыркает» и «хрюкает», простите, как большая белая свинья. Да, экспедиция описана реалистично, и, если читать зимой, то будет атмосферно. Вот только слишком часто автор повторяется. Через каждые пять страниц он напоминает, что наши герои «пердят». Я понимаю, реализм и всё такое. Но тавтологию никто не отменял. Однако, некоторыми приёмами автора я не могу не восхититься. Вещие сны Крозье, в которых он видит, как Мак-Клинток спустя несколько лет найдёт вельбот со скелетами членов его экипажа, это интересно.

Говорят ещё, что в оригинале эта книга написана архаичным языком. Если так, то переводчик с задачей не справился ни на йоту. Кстати, в разделе «От Автора» он бесподобно перевирает фамилии людей, к трудам которых обращался Симмонс. Да и сами названия трудов. Просто какое-то чудо. Как вдруг «Застывшие во времени» господина Оуэна Битти (книга посвящена его исследованиям острова Кинг-Уильям, эксгумации и изучению останков с острова Бичи, одна из главных книг «франкинологии») превратились в «Застывшее время»?! Переводчик что, читать не умеет? Или он не видел живописную обложку сего труда? (загуглите «Frozen in time Beattie», вы сразу поймёте)

Что же касается подробностей экспедиции Франклина... А что, собственно говоря, Симмонс такого написал, чтобы восхищаться подробностями? Он изложил весьма поверхностно (вперемешку с выдумкой) предысторию экспедиции и рассказал с достаточно большим числом ошибок и неточностей о самом предприятии Франклина. Когда читаешь — так и видишь, как Дэн Симмонс продвигается от одного известного факта к другому, заполняя пространство выдумкой. Хотя сам быт экспедиции, повторюсь, описан просто великолепно.

Меня покоробило, что Симмонс обращался при написании книги и черпал «знания об Арктике» из книги Роланда Хантфорда. Этот журналист (!) сделал целью своей жизни смешение с помоями памяти великого героя Роберта Скотта (а заодно и всех, кто попадался под перо), отдавшего жизнь во славу Родины. Забавно, что при этом сам план написания романа созрел у Симмонса после прочтения труда сэра Ранульфа Файнса, который в свою очередь представляет собой яростный ответ господину Хантфорду и посвящён «семьям опороченных мертвецов». Кстати говоря, у Хантфорда есть небольшая милая слабость: он любит называть давно живших людей педерастами и геями. Пересчитайте теперь количество содомитов в экспедиции у Симмонса.

И ещё. Мне, честно говоря, не совсем понятно: как можно писать такие вещи не просто о национальных героях Великобритании, но о реально живших людях? У многих из членов экипажа Франклина остались потомки, их род не прервался до сих пор. Как будет ходить в школу ребёнок, чьего героического предка известный литератор изобразил хитрым низкорослым содомитом и маньяком-потрошителем? Слишком вольно Симмонс распорядился чужим добрым именем.

cardinal1972, 10 декабря 2011 г. в 18:24

Очень сложно писать двадцать девятую по счету рецензию на книгу, о которой было уже так много сказано — причем сказано полно и аргументированно. Поэтому остановлюсь на самом главном минусе этого произведения, вызывающем недоумение, близкое к разочарованию — мистической составляющей.

Вообще, знание эзотерических и оккультных традиций в общем культурном контексте никогда не было сильной стороной американских беллетристов. Почему-то ошибочно считается, что для того, чтобы описать, например, жизнь и быт подводников или шахтеров или писать на тему творчества Тулуз-Лотрека — нужно изучить материал, следовать некоей правде, чтобы не понаписать глупостей. А вот с оккультными знаниями можно обходиться вольно: написал слово «тролль» или «вампир» — и можешь фантазировать сколько душе угодно, не считаясь с тем, что за любыми метафизическими понятиями тоже стоит своя правда. Именно так, поверхностно, дилетантски и даже глупо поступает Симмонс с египетской мистикой.

Огромные гнусные черви, роющие ходы под землей. Омерзительные ленты то ли соплей, то ли слюней, паутиной затянувшие помещения старой школы. Какая-то желеобразная паукоподобная мерзость под потолком, порождающая вызревающих в коконах ревенантов. Какое отношение вся эта физиологическая фантасмагория, словно сошедшая с кадров «Похитителей тел», «Дрожь земли» или «Нечто» имеет отношение к египетским мистериям?! И почему именно к египетским?! С тем же успехом Симмонс мог бы скинуть все эти красоты хоть на вуду, хоть на индейских шаманов — степень художественной правды была бы та же. И уж совершенно неуклюжей выглядит надуманная история о какой-то смертоносной стеле, переплавленной в колокол (!!!) и связанной с семьей Борджиа. Причем именно переплавленной — хотя согласно некоей книжке, знания из которой помогают героям победить зло, как раз огонь — та стихия, которая может уничтожить это самое зло, в стеле-колоколе заключенное. Грустно видеть подобные эскапады, выходящие из-под пера автора, вдумчиво, подробно и детально реконструировавшего историю в своем «Терроре».

К слову сказать: Стивен Кинг гораздо аккуратнее обращается с мистическим в своих произведениях. Чаще всего мы сталкиваемся с неким безымянным, бесформенным злом, которое действует через слабости и пороки в душах людей — и в это есть и великая правда, и большая писательская мудрость человека, следующего правилу «пиши про то, что знаешь».

К сожалению, в «Лето ночи» эта чудовищная клюква, рассчитанная на безграмотного читателя со среднего американского Юга, полностью убивает то ощущение художественной правды, которого автор стремился достичь подробными описаниями характеров и быта маленького городка. Потому что совместить в одном мире достоверность психологических портретов и совершеннейшую чушь, согласно которой египетские мистерии Осириса связаны с подземными миногами — невозможно. И уж совсем неуместным пассажем выглядит то, что юные герои в итоге спасают мир от того, чтобы зло не захватило его полностью. Цель благая, конечно, и совершенно оправданная где угодно — хоть в «Армагеддоне», хоть в «Блейде», но абсолютно неуместно звучащая там, где содержатся подчеркнутые элементы психологического и исторического реализма.