Ещё одно, тоже грязное, совершенно сюрреалистическое произведение о Вавилоне. Пардон, причём здесь Вавилон? Сюжет выходит за все рамки зримого. Провидица Пиф режет себе вены, и оказывается... где? В загробном мире? Почему он такой ужасный?

Под слоями сюра Хаецкая нам прописывает весьма интересную мысль. Почему эти семеро — «праведники»? Потому что они — светлые и чистые души, покрытые грязью и копотью, налипшей на них с течением жизни. Каждый из них внутренне ощущает свою нечистоту, и сам — сам! — определяет себе посмертие. И чем он больше очищается от своего «душевного дерьма», тем ярче и благостнее вокруг него рай...

Интересно. Идея Хаецкой весьма любопытна, хотя многое в рассказе вызывает недоумение. Но хотя бы за эту волну интересных мыслей Елене можно простить многое.

...После долгих лет я вновь беру в руки произведения Елены Хаецкой. Но это — не «Меч и радуга». Здесь всё совершенно иное. Мир, в котором древний Вавилон устоял, несмотря ни на что, где аккадо-шумерское язычество соперничает с христианством, предсказания ведутся с помощью компьютера, а высокие технологии сочетаются с восточной деспотической жестокостью аристократии. И сквозь этот жестокий мир прорастает наша с вами родина — казалось бы, далёкая, но на самом деле очень похожая. И даже в этом жутком мире могут жить люди...

И дело здесь вовсе не в том, кто ты — христианин или язычник. Провидица Пиф влюбляется в раба-христианина Бэду — и в повесть врывается лучик света, показывающий нам, что счастье может быть везде и повсюду. Что говорит нам конец? Что жестокая реальность убивает любую идиллию...

Сначала хотел поставить 7 — слишком грязное и отвратительное местами произведение. Но оно всё-таки красивое — именно на фоне этой грязи любовь представляется ярче.

Курт Воннегут — это ещё одно культовое имя, которое я пропустил. И пропустил, кстати, не зря. Прочитай я «Механическое пианино» хотя бы три года назад, я бы плюнул от скуки и нафиг выкинул книжку. А сейчас — уже нет. «Социалист» Воннегут написал на самом деле весьма неплохую гуманитарную фантастику, которую было бы нелишне прочитать всем пророкам «плановой экономики».

В центре всего — новая социально-экономическая модель, развивающаяся по неумолимой логике прогресса. Постепенное совершенствование технологий приводит к автоматизации производства, а следовательно — к резкому сокращению спроса на рабочую силу простого человека. В связи с этим контроль над средствами производства переходит непосредственно к узкой группе «белых воротничков», наиболее квалифицированных инженеров, которые становятся новой аристократией, а затем происходит огосударствление экономики — контроль над этой сферой (и многими другими) переходит в объединённое министерство. Итак, в нашей дорогой США торжествует самый настоящий социализм советского типа, где все достижения цивилизации определяются количеством выпущенных телевизоров, вертолётов, корабликов и самолётиков. И все произведения искусства, кстати, делаются исключительно в жанре «соцреализма». Конечно, главное этой системы от советской — чудовищный разрыв в качестве жизни верховных инженеров и простых людей («такару», по определению индусского шаха). Однако, если присмотреться, даже это различие стирается. Инженеры, заработавшие богатство своим потом, кровью и мозгами, в любой момент могут лишиться своих привилегий, данных с широкого барского плеча государства. Вот и всё. Чем не советское чиновничество?

Однако среди верховных инженеров нашлись пламенные революционеры, которые просто не могли видеть эту систему действующей. Большая часть людей оказывалась просто не у дел в этом автоматизированном будущем. Казалось бы, и живут вроде бы неплохо, даже если учесть уравнительный характер их благосостояния. Но вот люди этого времени хотят работать! В нашей стране такому по большей части были бы рады! Ан нет. Руки жителей мира Воннегута простаивать не любят, и они решают сыграть в лоллордство, и сокрушить мешающие их дивному новому миру машины...

А что, весьма любопытное произведение, написанное американским социалистом. Конечно, конец нас несколько расстраивает — завершив свою революцию, ребятушки «из низов» с большим удовольствием начинают ремонтировать и реконструировать только что ими разрушенное — ведь не особо хочется человеку на самом деле ходить пешком и готовить еду на костре? Нет. И всё пошло по кругу... Молодец Воннегут, качественная социальная фантастика — это сложный жанр, а он в своё дебютном романе с нею справился.

Продолжаю чтение произведений Бориса Акунина, пока вернулся к Фандорину. Оставаясь верным своей игре с различными жанрами, на этот раз Акунин поместил Эраста Петровича на корабль «Левиафан», где разыгрывается так называемый «герметический детектив». Нынешний дипломат едет в Японию с совершенно безумной компанией людишек, среди которых — убийца, коварный и страшный...

В принципе, детектив как детектив. Попытки распознать убийцу вполне забавляют, что собственный ум, что сюжет романа. Акунин в плане хитросплетений сюжета не особенно завораживает, не Конан Дойл, но всё-таки своё обаяние здесь есть. Читается книжка очень легко, можно сказать, «на одном дыхании», а насчёт остального... Кроме парочки оборванных линий, меня заинтересовал калейдоскоп типажей, которыми сдобрил Акунин свой роман — это действительно интересно. Лорд Реджинальд словно сошел со страниц рассказов По, Кларисса Стамп — несколько перезревшая героиня разномастных сестёр Бронте, а японец Гинтаро Аоно — просто типовой самурай из знатного рода, превыше всего ставящий святость рода...

Так что из-под пера Акунина снова вышла недурная, но вполне типовая стилизация. Написано неплохо, врать не буду, но слишком много незавершённого. Хотя, должен сказать, детективная линия всё-же заставляет слегка подумать и поломать голову...

...Через восемь лет после выхода гениального «Имени розы» Эко выпускает второй роман — спешить ведь некуда? Но вот ведь в чём штука — роман вовсе не про средневековье. Ну, да, отдельные моменты такие есть, но их всё-же не так много. «Имя розы» по своей структуре идёт не вширь, а в глубь, в самое сердце описываемой эпохи. «Маятник Фуко» — это более широкий спектр взятой темы, более глобальный и значимый. Что же представляет из себя этот роман?

Основная идея одновременно и сложна и проста. Простота её состоит в том, что к концу основной стержень её виден безупречно, а сложность — в культурно-историческом контексте, разработанном Эко. Три скучающих интеллигента собираются в команду, и начинают творить План. Что это? Изучив многочисленные конспирологические теории о мировом заговоре розенкрейцеров/тамплиеров/фашистов и прочих жидомасонов (нужное подчеркнуть) решили создать ИДЕАЛЬНОЕ описание Мирового Заговора. Эдакая игра ума, попытка выяснить тем самым, насколько внушаемо человеческое общество, ну и параллельно докопаться до истины, если она, конечно, существует...

Скажу честно, у меня этот роман вызывал по ходу прочтения целый вал мыслей. Да, признаюсь, я читал в поезде. Когда выключали свет на ночь, я тщательно обдумывал каждый образ, каждую часть, пытаясь вникнуть в хитросплетения мысли великого Умберто. А ведь роман прямо-таки перегружен аллюзиями, историческими и литературными! Конечно, исторические мне, по большей части, вполне понятны, а вот с литературными — куда сложнее. Эко прекрасно знает современную европейскую литературу, и вставляет множество фразочек и цитат из самых разных произведений. Конечно, самые впечатляющие места здесь — это развенчание и осмеяние умников-конспирологов со своими теориями.

А ведь Эко вполне серьёзен, говоря нам, что подобная игра ума — очень опасна. Три интеллигента создают свой План, и происходит... что? По мере того, как я приближался к концу, мнение менялось. Создали ли они параллельную реальность? Или, наоборот, попали прямо в точку, раскрыв настоящий заговор? Однако всё оказалось изящнее, и — страшнее. Причём намного. Параллельный мир? Да хрен с ним, всё равно не наш. Настоящий заговор? Тогда если всё обо всём знают, какая разница. А ход Эко просто гениален. План падает на благодатную почву — и ранее не существовавший заговор обретает плоть, и становится реальностью. Кучка сумасшедших, вообразивших себя тамплиерами-заговорщиками, отныне существует, причиняя добро направо и налево... Если вдуматься — это очень страшно. Страшнее не бывает! Ведь то, что существует сейчас в печати, показывается по телевидению, рассказывается в кулуарах, может лечь на благодатную почву, и стать в какой-то степени реальностью. Включите, ребята, Рен-TV, и вы поймёте, о чём я.

Персонажи здесь даны скорее намёками, неясными образами. Троица Казобон-Диоталлеви-Бельбо скорее даны нам не своей яркой индивидуальностью, а окружением — вещами и людьми. Ну и, конечно — идеями — тем, что этих троих объединяет. Вообще, троица — не самая яркая плеяда в «Маятнике...». Есть персонажи и поинтереснее. Скажем, негритянка-коммунистка Ампаро. Она недолго маячит у нас перед глазами, но как здорово подана! Эдакий Базаров XX века, подвергшаяся воздействию иррационального, разрушившего крепкую материалистическую основу мировоззрения. Или монсьер Алье, умнейший, начитаннейший мошенник, настолько увлечённый своими играми в Сен-Жермена, что поверил в неё всерьёз. Вообще, манера Эко подавать персонажа одновременно смущает и впечатляет — текст становится весьма сложным от этих игр образами и слогом.

Каков итог? Интересная литературная игра, повествующая об очень серьёзных вещах. Я настоятельно, очень настоятельно её рекомендую всем, кто хоть как-то касался конспирологических теорий, а уж тем паче — верующим в них.

Кто такой Умберто Эко я, естественно, знал. Соратник Жака Ле Гоффа, медиевист, семиолог, теоретик культуры, в общем, серьёзный учёный. По крайней мере, вышеупомянутый Ле Гофф пригласил его в авторский состав серии «Становление Европы», поставив в один ряд с Гуревичем, Кардини, Баччи, Монтанари и Канфора. Не буду лгать, я знал, что Эко — романист, причём, как мне сообщали, выдающийся, настоящая икона зарубежной и нашей интеллигенции. С чего бы это, приходил ко мне вопрос?

Наиболее близким по своей тематике мне показался роман «Имя розы», хотя я и не знал, что мне предстоит постигать. А ведь, прочитав эту вещь, я могу со всей уверенностью сказать — я не видел ни одного исторического романа, который был бы лучше «Имени розы». Его просто в природе не существует. И дело ведь в том, что Эко — подлинный, настоящий специалист, который годами (к моменту своего триумфального дебюта ему было почти пятьдесят) изучал материал и вникал в эпоху. И из под его пера вышла такая прекрасная вещь.

Нельзя объять необъятное — и в угоду точности и достоверности Эко не стал давать широкой панорамы мира средневековья, упаковав происходящие события в ограниченные (но на самом деле очень широкие) стены монастыря. Конечно, он не отрезан от всей вселенной — вокруг него происходят бурные события начала XIV века, когда светские владыки продолжали бороться с Папой, когда как грибы после дождя множились ереси. Это эпоха Дольчино, Салимбене, Данте и Оккама — великих и малых имён. Постоянное брожение умов, суровость жизни, неуклонная вера в грядущий Апокалипсис окрашивала этот мир в самые неприглядные и мрачные тона, но даже в эту эпоху жили люди, способные на радость, смех и свободную мысль.

Основная тема — люди той эпохи. С одной стороны они, конечно, похожи на нас — ведь в своей глубинной сути люди очень мало изменились. Однако человек средневековья совершенно по иному видел и воспринимал мир вокруг себя — его «картина мира» была отлична от нашей. Фактически человек постоянно ощущал давящее осознание близкого конца света, Страшного Суда, и неизбежность расплаты за все грехи, ужас перед вечными муками. У стороннего читателя может вызвать недоумение сам вопрос, который обсуждают герои романа: ну что такого в том, смеялся Спаситель, или нет? А вопрос этот — далеко не праздный. Смех — это единственное спасение человека от удушающего повсеместного страха перед грядущим, и для образованного человека той эпохи много значил ответ на этот вопрос. Каково иным людям лишиться последней отрады в этом мире, отданной в угоду суровости и аскетизма? Именно поэтому Вильгельм Баскервильский так рьяно охотится за вторым томом «Поэтики» Аристотеля, и без того оказавшего гигантское влияние на средневековую схоластику.

Из общего ряда этих казалось бы одноликих, но таких разных людей выделяется один ярчайший типаж. Это упомянутый уже Вильгельм Баскервильский. Этот человек не так много имеет общего с Шерлоком Холмсом (хотя аналогия налицо), но он обладает таким же острым, чутким и прозорливым умом. Причём — вот Эко молодец! — он сын своего времени, в подсознании у которого существует всё тот же ужас перед грядущим, который не может помыслить мира без существования Бога (хотя и может её допустить, с ужасом и брезгливостью тут же отвергнув). Особенно ярко смотрится и фигура его антипода — Хорхе Бургосского — талантливейшего человека с идеальной памятью, отказывающем себе и окружающим в свободе мыслей...

И это не всё. Из предыдущей амбивалентности вытекает целая философская проблема, проблема свободомыслия. Хорхе — «дьявол», по определению Вильгельма, он человек, загоняющий себя и весь мир в рамки определённой «истины», идеи, ради которой гибнут все противостоящие. Наиболее опасны для мира именно такие люди — фанатики, сметающие всё на своём пути.

И это ведь ещё не всё. В «Имя розы» нужно вчитываться, это — срез целой эпохи, взгляд одновременно изнутри и со стороны, это произведение связывает нас с той далёкой эпохой, удаляет её от нас, но одновременно — в чём-то приближает. Совершенно уникальный, потрясающий роман — это эталон. По всей видимости, я больше не буду читать «чистых» исторических романов, ведь ни один из них даже близко не встанет с этим гениальным творением итальянского медиевиста.

...Пока я читал «Эндимион», у меня всё время возникала мысль: зачем Симмонс копирует канву классической сказки Баума? Скажу честно, мне эта загадка не поддалась, быть может, кому другому повезёт в её разгадке. Дэн вообще любитель литературных игр, это видно из многих его произведений, поэтому не будем останавливаться на этой тонкой материи, а просто оценим: произведение хорошее или плохое?

Само собой, мы уже знаем как на него ответить: «Эндимион» — хорошая книга. Будь тут один только квест, это было бы чудовищной насмешкой над первой дилогией. Но Симмонс — тонкий и думающий товарищ. Унесясь на четверть тысячелетия вперёд после падения Гегемонии, он создаёт для своего мира новые проблемы, которые самым логичным образом являются продолжением старых. В предыдущем романе одним из спасителей человечества оказалась католическая церковь, которую возглавил Поль Дюре. Однако теперь именно она оказалась главной угрозой, заняв место Гегемонии, объединяя человечество вокруг себя и своей веры. Однако за её спиной стоит могущественная сила, реликт компьютерного прошлого...

А сам сюжет прост как орех. Девочка Энея, дочь Ламии Брон и кибрида Китса является ключевой фигурой — и мы не знаем, почему. Церковь её преследует, Шрайк сопровождает, и сама она — неведомый «пророк». Ну да это и неважно, в конце концов есть ещё один том цикла. Её сопровождает также простой гиперионский парень, Рауль Эндимион (привязка к Китсу!), которого выдернул из смертного приговора дряхлый поэт Мартин Силен. А в нём что особенного? Ответ тот же — неважно! Вроде бы самый обыкновенный человек, не особо образованный, но неглупый, смелый ироничный — в общем, классический герой-недотёпа, который не понимает даже половины происходящего вокруг. Всё настолько нарочито «классически» и предсказуемо, что поневоле хочется задуматься: и что же Дэн выдаст дальше? Он ведь просто так ничего не творит, всё имеет своё объяснение... Нужно его просто найти в следующем томе.

Нельзя не упомянуть ещё одно достоинство — красивейшие панорамы миров, лежащих на реке Тетис — кое-какие мы знаем, а какие-то нет. В любом случае, этот роман, вероятно, красивейший у Симмонса в плане изобразительного ряда.

Вот только конца нет. «Эндимион», по всей видимости, крепко связан со следующим романом, и мы должны понимать, что он — не самостоятелен. Так что — жду продолжения...

...«Ойкумена» оказалась достаточно простой вещью, хотя над антуражем Олди трудились вовсю, за что моё им искреннее спасибо. С точки зрения того, какую вселенную создали авторы для своей первой НФ — никаких нареканий. Вот только уточнили — не «космическая опера», а «космическая симфония».

В принципе, ни там, ни здесь я музыки не слышу никакой. Никак у меня не вяжется приятный, лёгкий слог «Ойкумены» с величавыми и длинными симфониями, ничего не могу с собой сделать. Тоже самое — с «глубоким филосовским содержанием», которым меня пугали некоторые ярые поклонники авторов. Чего нет, того нет — особых глубин там немного. Основная идея, просвечивающаяся чётко к концу (как обычно), достаточно проста. В этом цикле человеческая разобщённость доведена до абсурда — люди далёкого будущего различаются не просто по цвету кожи и языку, но и по своим физическим и психологическим параметрам. Казалось бы, ничто не сможет объединить разрозненные системы, даже пресловутая «Галактическая лига». Однако что значат все границы, когда люди самых разных рас могут объединить свои души в «коллективном антисе»? Внутри мы все одинаковые — и помпилианцы, и вехдены, и сеченьцы... Какая разница? Вот и думай — почему объединится могут эти разные люди, а мы, имеющие минимальные различия между собой — нет?...

Вот и весь смысл, простой, но хороший. Вообще, это редкость, когда сравнительно простой по сути роман читается очень и очень здорово, на ура. Сама вселенная «Ойкумены» очень оригинальна, пусть даже и выписана, прямо скажем, по мелочам. Здорово.

...У Олдей с концами как-то не всегда ладится — ну не всегда, далеко не всегда они им удаются. В данном случае... ну не то, чтобы он не удался — но всё-таки он слишком сильно оборван, уж не знаю, почему, но плавности и законченности не чувствуется. Ну да бог с ним, с финалом — в конце концов, некоторые проблемы вообще очень трудно закольцевать и сделать из них какие-то выводы...

А между тем особо глубокой философии в романе нет. Ну извините, господа поклонники, ну не вижу я её! По прежнему. Хороший фантастический роман, сильный, мир, описанный в предыдущих книгах получает своё закономерное развитие, продолжают проявляются некоторые интересные и небанальные подробности... Однако по ходу чтения всё равно всплывает вопрос: а это о чём вообще? Нечто подобное было у меня с «Алюменом». И только к концу становится ясно. Да, по ходу разбросаны аллюзии на больные темы современности, в частности — на проблемы Украины и России. Но в глаза это не особо бросается — основная тема куда обширнее. О ней я поведаю в отзыве на весь цикл, здесь скажу лишь, что её основной смысл заключается во фразе «внутри все мы одинаковые». Что до косметики — звездолёты, антисы, межпланетные интриги, и так далее и тому подобное — это просто косметика. Но косметика очень неплохо сделанная — несмотря на некоторую мешанину в сюжете, сделано всё очень неплохо, в классическом стиле Олди, который хуже за годы явно не становится.

Вывод: неплохое завершение трилогии. Гениально? Нет, но — хорошо. Первая «НФ» от Олди вполне получилась, она своеобразна и оригинальна, и за это уже можно поставить писателям памятник.

...Да, «симфония» разрастается скорее вширь, нежели вглубь, несмотря на общую сумбурность сюжета, появляются логические связи с, казалось бы, несочетаемыми линиями, лучше обозначились отдельные фигуры... А вот глубокой философии я пока «не зрю». Хорошая психологическая фантастика с интересным антуражем...

Даже нельзя сказать, чтобы в середине трилогии наблюдалось какое-то провисание — вовсе нет, хотя так часто бывает. Просто линия сюжета идёт вперёд, как будто «Ойкумена» — не цикл, а вполне самостоятельный роман, лишь условно разделяемый на части. Отдельные особенности рас этой вселенной не раскрыты — но зато особый акцент сделан на помпилианцах. Эксперимент с «альтернативной психологией» Олди продолжают, причём, должен сказать, продолжают его весьма успешно. Вопрос о психических противоречиях системы «раб-хозяин» у помпилианцев оригинален — приобретает систему массовой «шизофрении» целой расы. Рабство и свобода в цивилизации помпилианцев настолько крепко сплетены друг с другом, что неясно, кто кому нужнее, кто от кого зависит? В любом случае, и у тех, и у других психика неполноценна.

Кроме темы «половинчатости» психики могущественных (проскальзывавшей ещё в «Богадельне») в романе присутствуют более мелкие, но интересные штрихи. Антис Неймар, например — самое могущественное существо среди людей, превращённый в «овощ». Юлия Руф, ставшая жертвой эксперимента по «обезрабью» помпилианцев, терпящая безумие ради свободы. Семья высокопоставленных гематров, желающая сохранить чистоту своей крови... Лучано Борготта теперь служит скорее зрителем, наблюдателем — через него мы видим вселенную Ойкумены, однако не его самого.

Язык по прежнему не вызывает особых ассоциаций с симфонией — даже с симфо-роком — не особо. Но язык у Олди всегда был хорош, и отказать им в хорошем стиле, пожалуй, нельзя никогда. С этим уж точно всё в порядке.

Что получаем в итоге? Часть единого романа, когда-то вышедшая отдельной книгой. Она является лишь промежутком между частями трилогии, и говорить о каких-то конкретных достоинствах здесь не приходится.

...Почти полтора года не брал в руки книг Олди, даже, можно сказать, соскучился, больно уж пишут хорошо. У них, конечно, не может всё нравится, что делать, но большинство произведений — чудо как хороши. И выбирать, что читать, даже не пришлось — фантлаб полгода уже рекомендует мне именно цикл «Ойкумена», обещая, что это-то будет в самую точку...

И тут — «Космическая симфония»... Характеристика интересная. Музыка у меня в голове, положим, не звучала, но сам стиль изложения — чудо как хорош, не отнимешь. Даже создавая космический роман, Олди не могли избежать полного разрыва с канонами. Созданная ими вселенная, может быть, и не во всём нова, но, на фоне многих и многих поделок — очень оригинальна и самобытна. Итак, мир далёкого будущего, образование и пост пенное формирование галактической Лиги, собирающей миры после Рассеяния. Развитие иных рас зашло уже достаточно далеко, и их физические отличия уже налицо. Многие из них научились управлять энергией своей души, и их способности напоминают магию. Конечно, это всё достаточно условно, ведь самобытных культур Олди не создали — они просто взяли за образец уже существующие. Ну ладно, в конце концов, не каждому дано создавать культуры (как Ле Гуин, например).

В конце концов мир — не главное. А вот персонажи — вернее, два из них — другое дело. Лучано Борготта-Тарталья и легат Гай Тумидис ставили себя заметно выше окружающих их людей. Они оба могли людьми управлять. Но что делать тому, кто может движением брови заставить человека выстрелить себе в голову, если он стал рабом? Что делать господину, если ментальная связь с рабом делает его также зависимым? Вот ведь вопрос... Коллизия, конечно, несколько надуманная, но интересная — мало где встретишь нечто подобное. Вообще, на мой взгляд, в этом романе Олди пошли по стопам классиков и попытались создать «альтернативную психологию» людей, не живущих в нашей с вами повседневности, но существующие в ином времени и иных обстоятельствах. Впрочем, по первому роману не определишь...

Итог: хороший роман, здорово написанный, но, как это у Олдей бывает, с размытой идеей. Посмотрим, что будет далее, два романа — впереди.

Конан-киммериец — абсолютная и неоспоримая легенда мирового фэнтези, фигура, имя которой известно всем и каждому, символ целой эпохи, целого жанра. Он породил огромное количество подражаний, стал культом всех «беженцев от мира сего», каждый мечтал нацепить на себя его шкуру... И вы ещё будете спрашивать меня, почему я решил обратится к истории Конана? Я не мог, просто не мог обойти вниманием эти рассказы, тем паче некоторые из них уже были прочитаны в 2001 году.

Итак, Конан. Наверное, это квинтэссенция того Героя, который хотел выписать Говард в течении своей жизни. Был, конечно, не менее притягательный Соломон Кейн — но он всё-таки слишком суров, прямолинеен и, как ни странно, героичен, чтобы отобразить любовь автора к жизни. А тут Конан. С одной стороны, вышедший из тёмных долин Киммерии варвар невероятно силён, у него прекрасно разработан почти животный инстинкт выживания, а уж о выносливости и говорить нечего. Но в тоже время Конан — вовсе не суровый, шкафоподобный гигант, коим он предстал в облике Шварценеггера в фильме Милиуса. Нет, Конан Говарда предельно ироничен, циничен, и в начале своей карьеры, как говориться, мать родную мог зарезать. Всё это так. Но Конан — очень живой и подвижный персонаж. Вор — значит, вор, но желающий не столько богатства, сколько авантюры. Тоже самое — когда Конан примерил шляпу капитана пиратского корабля и козацкую саблюку. Притом далеко не всегда в этом случае варвар боролся для наживы — бывало, он бился за дело, которое считал правым. Итог жизни этого персонажа — трон обширного королевства Аквилония. Конан оказался по настоящему блестящим правителем, потому что помимо колоссального жизненного опыта он ещё имеет чувство ответственности за других людей, которые находятся под его началом. Да, вот такой вот товарищ — Конан из Киммерии, разносторонний и многообразный.

Для этого героя, возвышающегося среди всех персонажей Говарда словно колосс, нужна была достойная оправа. Именно для этого Говард выписал контуры своего хайборийского мира более подробно, чем миры остальных своих героев. Роберт знал множество фактов из мировой истории, поэтому просто спроецировал их на созданный мир. Так и вышло, что вполне фэнтезийный Асгард, Гиперборея, Киммерия и Стигия соседствуют с рыцарской франкообразной Аквилонией, пиратской Зингарой--Испанией, по восточному загадочными Вендией и Кхитаем. И мир получился неплохим — правда, это скорее из-за того, что слишком уж примерные контуры намечены для него.

И, само собой, не все рассказы равноценны. Есть замечательные, есть так себе. В целом — одинаково средний уровень. Но! Они написаны для проходных бульварных журнальчиков, и написаны очень неплохо, с точки зрения стиля к большинству рассказов претензий мало. Конечно, главная их проблема — однообразный сюжет зачастую, но уж на это трудно что-то ответить — Говард жил своим творчеством, и ему приходилось клепать рассказы очень, очень часто.

Так что цикл о Конане — очень достойная вещь. Да, рассказы не гениальные, согласен. Но сам образ Конана-киммерийца, единственного и неповторимого, остался жить и после смерти автора, и, думаю, на этот век его ещё хватит...

Для Конана необходим фон — и Говард создал свою Хайборийскую эру. Это «научное» эссе содержит пояснение для дураков, что это не является «вызовом исторической науке», иначе мы бы сейчас имели в окрестностях секту «Детей Конановых». Забавная история, раскрывает интерес Говарда к допотопным цивилизациям, описывая историю каждого из народов и проводя связи с современностью. Интересное сочинение, особенно для любителя истории.

В своём последнем рассказе Говард описал гибнущую цивилизацию в миниатюре — две выродившиеся горстки людей, остервенело режущих друг друга на улицах полуразрушенного города. Сколько продолжалось бы это, неизвестно, если бы не явившийся своевременно Конан-киммериец, без всякого сожаления покончивший со всеми ими...

И снова «варварство торжествует» — таков всеобщий и абсолютный итог всех попыток человека подняться из полуживотного состояния. Говард быстро осознал тщету этих попыток, и это оказало влияние на всё его творчество...

В этом рассказе Конан снова примерил на себя честное ремесло вора, провернув нехилую многоходовую комбинацию. Наш варвар не любит половинчатых побед, поэтому из двух предложенных вариантов всегда найдёт третий. Оказавшись на грани смерти, и случайно попадает в тиски борьбы за власть в городе Замбула, Конан вышел абсолютным победителем, свиснув у высших иерархов города ценнейший амулет...

...Интересно, как Говард относится к чернокожему племени. У него они очень часто людоеды, дикари, убийцы — мало положительно в них он видит. Видимо, время было такое...

Несколько людей встречаются на пустынном берегу пиктских владений, и каждый из них лелеет чёрную мечту... Всем так или иначе нужны сокровища, охранённые где-то в окрестностях. Кто вышел бы победителем — трудно сказать. В любом случае, из лесу выступает Конан-киммериец и путает все карты. Короче умерли все... а Конан остался жив. Не стоит киммерийца брать в напарники — это плохо заканчивается.

Ещё одна пролистанная по диагонали книжка Акунина в скучный рабочий день. Ещё один якобы «жанровый» эксперимент, «типичный», так сказать, представитель. Насчёт типичности — это мы ещё посмотрим, лучше обратимся к самому роману, и посмотрим, насколько там «детскости».

Нет, когда Борис садился за клавиатуру, он явно старательно пытался написать именно детскую книжку — вон, начало вполне соответствует классике вроде Крапивина, но где-то ближе к середине он не выдерживает... Детский авантюрный роман вдруг превращается в подростковый жесткач a-la Лукьяненко, где шлавный герой имеет полное намерение пристрелить пару недругов из пистоля, и крутит небольшую интрижку с «девочкой из прошлого». С поставленной задачей Акунин не справился — «детской книги не получилось» — получилось подростковое фэнтези, и кому его советовать — непонятно.

А вообще-то этот роман куда более достоин носить название «Фантастика», нежели унылая поделка про инопланетян, которую Борис сваял в тот же год. Мальчик из 2006 года, Эраст Фандорин, он же Ластик, поочерёдно перемещается в 1914 и 1605 года, где наблюдает различные исторические события. Ну, XX век — ладно, там не особенно интересно, а вот 1605... И снова любимая Акуниным криптоистория — Лжедмитрий I оказывается слегка подросшим пятиклассником Юркой Отрепьевым, тоже провалившимся в хронодыру в прошлое из 60-х годов прошлого века. И именно попытками построить социализм в XVII веке Борис объясняет все странности годового правления этого оригинального и своеобразного и оригинального товарища. Вот только гибель наивного пришельца из СССР от рук стрельцов можно назвать присущим для детской книги счастливым концом? Действительно?

А уж предсказание конца света в ближайшие года, которое делает для Ластика житель далёкого будущего — это вообще за гранью добра и зла, надежды практически нет, и детской фантастикой здесь опять же, не пахнет...

В общем, подростковый фантастический роман, в принципе, годный, но не обязательный для прочтения. Лукьяненовские вещи лучше на порядок.

Где только Конан не был, в каких краях только не побывал. И вот — западная граница Аквилонии, рубеж цивилизованного мира. Правители западного мира планировали колонизировать часть независимых земель за пограничной рекой, но встретили неожиданно острое противоборство диких лесных пиктов...

Это самый лучший рассказ о Конане, который я читал. Возможно, мне просто куда ближе эта атмосфера сурового пограничья, когда за стенами крепости расстилаются безбрежные леса. Они выбросили из своих глубин полчища дикарей, ведомых могучим колдуном — и снова взяли своё, ненадолго освоенное цивилизацией пространство. Варварство всегда торжествует — это факт. И нужно быть Конаном, чтобы противостоять этой напасти...

Конан в очередной раз залез в какой-то заброшенный город, чтобы свиснуть очередное завалявшееся сокровище — всё как всегда. Однако, как выясняется, воровская суть в Конане не вытесняет определённого благородства — ведь камушками он пожертвовал ради спасения женщины. Значит, не богатство в жизни Конана главное, а именно процесс его приобретения.

А варвар-то, оказывается, не так прост — он ещё и полиглот, и читать и писать умеет на многих языках. И где он успел всему этому выучиться?...

Намёк на библейскую легенду о Саломее, которая, оказывается, весьма и весьма стара. Тема повести, в принципе, вполне ясна — одно лицо, разная суть, разная среда воспитания, разные судьбы. Особенно интересно, что Конан здесь не занимает центрального места. Главные герои — это всё-таки Тарамис и Валерий, не склонившиеся перед ведьмой, и борющиеся с ней до конца.

Свой единственный роман Говард посвятил любимому герою — Конану из Киммерии, который, сменив королевский скипетр и мантию на кольчугу и меч, снова отправился на поиски приключениев. Само собой, сделал он это не по своей воле — трон Аквилонии снова узурпировали. Конан может проиграть и попасть в плен — такое уже бывало. Но он не был бы Конаном, если позволил бы себя убить — никогда в жизни. И трон себе вернёт, и даже колдуна победит — не своими руками, конечно, но посредством верных союзников-жрецов.

Наверное, это одно из немногих произведений о Конане, где есть чувство сопереживания герою. Почти всегда он находит выход из ситуации — здесь же положение практически безвыходно, и вернуть себе трон очень проблематично для варвара. Весьма импонирует также то, что Конан желает вернуть себе королевский статус не из-за честолюбия, а из-за чувства ответственности за своих подданных, которых разоряют поборами и насилием узурпаторы.

Конечно, мы знаем, что Конан победит. Благодаря своей силе и удачливости, как всегда. Но разве это суть важно? На то это и героическое фэнтези, можно сказать, настоящий эталон, классика жанра. Слог романа — хорош, мир показан с должным тщанием, да и сам сюжет держит в напряжении. Хороший роман, не гениальный, но хороший.

Хорошее, самое «типическое» героическое фэнтези. Действие происходит на дальнем востоке хайборийского мира, на границе Вендии и гор Афгулистана (все всё поняли, да?). Туран и Иранистан продолжают политику завоеваний, и их взор нынче направлен на благородную и культурную Вендию, и шахиншах Ездигерд берёт на вооружение колдунов Чёрного Круга...

Всё шло как по маслу — правителя устранили, взяли курс на подчинение его сестры, но вышла изрядная закавыка. В горы Афгулистана попутным ветром занесло нашего друга Конана, который расстроил все империалистические планы шахиншаха, попутно шлёпнув злодейских колдунов...

У Говарда была полная возможность развернуться, и показать более подробно созданный им мир. Но не случилось — он по прежнему остаётся фоном для приключений Конана, которого бросает по свету от одной шайки к другой. Он ни в коем случае не геройствует, нет — он преследует исключительно эгоистические цели. Его цель та же самая, что и у Ездигерда — собрать племена афгулов в кулак, и разграбить Вендию. Но по своему он, однако, благороден — он всё делает прямо и честно. Поэтому, освобождая Деви Жасмину из плена колдунов, он не увёз её куда глаза глядят, а вернул на трон — для того, чтобы встретится с ней на поле брани...

Несмотря на то, что сюжет скачет как дикий рысак от одного образа к другому, повесть динамична и читается легко — качественная иллюстрация к приключениям Конана-варвара.

Вообще Акунин пишет неплохо, мне всегда нравилось читать его вещи, не особо отягощённые смысловыми тяжестями, вполне удобоваримыми. Но вот есть одно произведение, читанное мною несколько лет назад, занесённое в категорию «хрень». Это роман «Фантастика».

По идее, он представляет собой типичный образчик жанра. По идее. Но что мы видим? Не НФ, не фэнтези, не мистику, а нечто уж совсем непонятное, не тянущее даже на середнячок. В центре конфликта — некие инопланетные Мигранты, желающие захватить нашу планету, и Клуб, который с ним борется. На этом элемент нормальной фантастики заканчивается, и дан он очень расплывчато, контурами, причём контуры эти доведены до абсурда (любимые Акуниным криптоисторические выкрутасы — Горачёв засланец инопланетян, оппозиция — тоже ещё те... гхм... а доблестное ГКЧП — защитники родины от инопланетной угрозы).

Ну ладно, бог с ним, с фантастическим элементом. Большая часть времени уделяется двум антиподам, наделённым Даром. Роберт Дарновский может читать мысли, а Сергей Дронов — ускорением по типу «человек-юла». Сами по себе эти ребята вроде бы вышли у Акунина неплохо, но он даже не пытается впихнуть их в логичный и чётко выверенный сюжет — он изобилует страшными проколами и ляпами, не двигаясь фактически дальше завязки. А концовка заставит любого человека просто плеваться — её просто нет как класса. Возможно, это замес на продолжение, но упаси нас Господь от такого удовольствия...

Итог: убогая штамповка. В своё время я бросил читать Акунина из-за этой хрени, сейчас потихоньку в последний год возобновляю знакомство. Но это я никому не посоветую читать.

Не став придумывать велосипед, Говард произвольно взял щепотку образов из истории Востока, густо замешал, и сотворил псевдовосточный мир вокруг моря Вилайет. Здесь тебе и Туран, и Хорезм, и Иранистан. Все, что характерно, носят персидские имена, правителя Турана зовут родовым сасанидским именем Йездигерд (!!!), и, подобно османским султанам Турции, он ведёт захватнические воины на всех сторонах света...

В тылу сразу у всех действуют банды отщепенцев под названием козаки (!!!), которыми руководит, ессно, некий Конан из Киммерии...

Обрисованная картина, собственно, куда интереснее сюжета рассказа. Мы должны прекрасно понимать, что варвар-киммериец и без нашего ведома победит всех и вся, передушит всех змей и замочит самых незамачиваемых врагов. А вот как Говард строил свой Хайборийский мир — вот это интересно... А красок к образу Конана, к сожалению, не добавляется никаких.

Как ни крути, Конан — честный товарищ. Да, в какой-то степени он негодяй и убийца, который редко когда пойдёт против своей эгоистичной натуры. Но внутреннее благородство в нём есть. Девушка Ливия, захваченная в плен чёрными кушитами, мимоходом была спасена нашим сильномогучим киммерийцем, который просто выполнял часть своего воинского плана. Но мог бы он принудить девушку в награду к иным вещам? Запросто! Вместо этого он пообещал привести её домой. Так что Конан честен — в пределах разумного, конечно.

Сплошь негодяи в доме... Да, порядочными людьми здесь и не пахнет. Конан-киммериец порядочно времени околачивался вором и наёмным убийцей, а это его не очень красит. Хотя какая разница? Да, Конан может легко убить незнакомого человека, если он будет стоять у него на пути. Или на пути к случайному заработку. С этой точки зрения он, конечно, негодяй. Но он, варвар, куда честнее и прямее, чем юный аристократ, нанявший его для этого действа, и тем паче чем сама цель, беспощадно ворующая из госказны... Так что негодяй негодяю рознь.

Конан отличается высокой степенью выживаемости, это факт, но это ещё ладно. Просто ему выживать мало — он хочет это делать со вкусом к жизни, беря от неё всё. Оказавшись на пиратском корабле, наш драгоценный варвар-киммериец опутал всю команду аурой своего обаяния, и убил капитана, заняв его место. Всё остальное в рассказе — обычная чернофентезюшная приправа к этому показательному сюжету, и читается через строку — ведь Конан всё одно победит, и девушку спасёт, правда?...

Обычный рассказ из серии «Конан всех защитит». Киммериец защищает девушку из туранского сераля, бывшую принцессу, и сбегая от преследующих его властей, укрывается на острове в море Вилайет. Презрев всякие старые свои принципы, он ночует прямо в древнем святилище железных идолов, которые стоят там явно неспроста...

так что рассказ совершенно необязателен — просто эпизод из жизни нашего варвара. Элементы хоррора грамотно вписываются в текст, давая ощущение таинственности, но это, наверное, единственная изюминка рассказа.

А вот это весьма и весьма любопытный рассказец. И дело здесь даже не в интригующем начале и атмосфере хоррора, хотя и это тоже хорошо. Интерес в другом, причём, как я помню, в детстве сильно удивился, прочитав этот рассказ.

Я считал, что Конан — просто отважный авантюрист и рубака, способный в одном набедреннике с четырёхручным мечом крошить в нежный фарш целые народы. Ан нет оказалось — всё куда хитрее.

Очередной колдун из пустыни осаждает рубежи очередного карликового королевства на краю хайборийского мира — обычная история. Но вот что интересно — показан Конан как командир, причём впервые — в полный рост. «Ответственность за других остужает твои мозги», говорит один из героев рассказа. Конан, принявший командование армией Хорайи из бесшабашного наёмника превращается в расчётливого и жестокого командира — и виден его талант лидера и командира. Наверное, это один из самых показательных рассказов о нашем варваре-киммерийце.

О том, как Конан нашёл свою Героиню. Пиратка из очередного рассказа об отважном киммерийце, конечно, картонна, но ведь это не имеет значения — она сильна, отважна, имеет навыки лидера, в общем — матёрая волчица. Вот и весь образ настоящей подруги Конана. Всё остальное — любимые Говардом древние заброшенные города, неведомые крылатые демоны — просто декорация для иллюстрации силы любви. Интересно, но — не то чтобы очень.

Благодаря предательству своего венценосного «друга» Конан I оказывается в плену — и вполне понятно, что в Аквилонии мигом нашлась пара-тройка ребят, желающих получить под своё аристократическое седалище трон. Да и свежий враг — колдун, подчинивший два королевства — осаждает южные рубежи конанова царства...

Конан всегда побеждает, ну или по крайней мере, остаётся при своём. Однако в безвыходных ситуациях приходится прибегать к колдунской помощи, которой наш доблестный варвар боится как огня. И здесь — ему даже не пришлось особо выделываться, всё произошло само собой. Ну а освобождённому из колдовских тенет Конану победить смуту в государстве и разгромить внешнего врага — проще простого...

И тем не менее рассказ показывает силу его личности. Всё благополучие Аквилонии держится на нём, заставившего подтянуть пояса дворянам и понизить налоги простолюдинам. И без Конана в государстве быстро наступает смута. Вот что значит — сильный правитель.

В очередном повествовании о юном Конане, который в своей жизни заслужил пока только набедренную повязку с сандалетами, Говард сделал своего героя вором. Киммериец, не особенно задумываясь, полез в колдовскую башню Слона, за очень редким драгоценным камнем, без плана, практически без оружия, без ничего. Но так как будущий король Аквилонии погибнуть не может, ему на пути встречается опытный старый «король воров»...

А ведь в этом рассказе Говард несколько разбавил сказку. Иаг-Коша, эдакий прообраз индусского Ганеши, оказался пришельцем с другой планеты, который прилетел на Землю в незапамятные времена. Конечно, это не мешает слоноголовому оставаться существом более мистического рода, но тем не менее, привнесение научной фантастики выглядит вполне свежей струёй. Исключая этот элемент — вполне обычная авантюрная, «воровская» история о ещё неоперившемся, но матереющем Конане.

Что-то вроде детектива, хотя и не имеющего логичной развязки. Такое чувство, что Говард сам не определился, что же он будет писать, то ли хоррор, то ли историю расследования. В общем, рассказ повествует о том, как Конан победил очередную толпу врагов, но сбежал от какой-то потусторонней силы — единственного, по всей видимости, что он в этой жизни боится...

Чем привлекает рассказ — так это красивыми ледяными пейзажами Ванахейма. Вот только их всё-таки маловато. Ведь в центре рассказа — всё-таки воин-варвар Конан, служащий наёмником в Асгарде (да-да, именно так). Ему на пути попадается дочь турса Имира, заманивающая его в ловушку... Однако наш варвар, ессно, всех победил и почти поймал в принципе неуловимую деву... Он не может проиграть — это аксиома.

Только вот непонятно — зачем всех асов и ванов называть именами богов? В Старшей Эдде полно других имён...

Давно-давно я уже читал около десятка рассказов о Конане, и пора бы наконец-то осилить весь цикл о киммерийце-варваре, породившем такой резонанс во всём мире. И вот первый рассказ.

Удивительно — Конан в первом же рассказе уже король Аквилонии. Уже не такой уж молодой, но бойкий и неуёмный вояка погрузился в государственные дела, и жалуется на скуку. Но вот появилось нежданная неприятность-развлечение — заговор вельмож для свержения короля...

В принципе, ничего особенного — «драйв и экшн», пара эффектных поз, «бог из машины», и конец. Но вот всё-таки есть в этом рассказе мысль... Конан захватил власть, взяв её из рук тирана — верно? И вот, спустя некоторое время, бывшего тирана прославляют, а Конана хаят как узурпатора. Интересная позиция, верно? Да и сам Конан представлен здесь не только безжалостным убийцей в набедреннике, а государственным деятелем и стратегом...

Так что любопытный рассказ. Весьма.

Всего-то навсего у меня ушло на этот цикл полтора года. А ведь писался он тридцать лет! И ждали продолжений годами! Чудные дела. А мы, зажравшиеся читатели откладываем книги «на потом», не понимая, с какой жаждой их ждали фанаты... А почему, собственно, ждали?

На самом деле, цикл-то довольно интересный. Он — чудовищно неровный, это факт. Изначальный, слегка сюрреалистический текст «Стрелка», с пленительным образом Роланда и Срединного мира сменяется необходимым сюжетно, но скучным по содержанию «Извлечением троих». Второй роман сменяется динамичными и атмосферными «Бесплодными землями», а он, в свою очередь, красивейшим экскурсом в прошлое под названием «Колдун и Кристалл». «Волки Кальи» — практически бытовой роман, с экскурсами, «Песнь Сюзанны» — водянистый и непонятный кисель. Собственно, только последняя «Тёмная башня» выходит на высокий уровень... Но написано очень неровно — никакой плавности.

Хорош роман несколькими вещами. Во первых, главный герой Роланд — вроде бы и обыкновенный фэнтези-лыцарь, но насколько здорово прописанный! Кинг вложил в него столько души, столько чувства, что получился абсолютно живой и зримый человек, со своими слабыми и сильными сторонами. Да и его ка-тет, и Ыш в том числе — надолго запоминаются, хотя иногда и заслоняют собой Роланда, чем несколько раздражают. ну а второстепенные персонажи... Поневоле понимаешь, почему Кинга считают непревзойдённым знатоком человеческой души. особенно восхищает постановка себя в качестве героя, причём не то, чтобы особо положительного.

Второе — мир. Уж не знаю, где ещё Кинг себя проявил как мифотворец, но здесь он постарался. Конечно, это не Толкиен, и не Герберт. Срединный мир нарисован довольно скупо, он пустынен, поэтому и описывать особо нечего. Но то, над чем Кинг поработал — прекрасно! Пустыня, где Роланд преследует Человека в Чёрном, город Луд, его окрестности, Кальи, Тандерклеп — вот уж красивые «локации», запоминающиеся. О многих явлениях упомянуто мимоходом — «низкие люди», «заторможенные мутанты», «червоточины», но им и не нужно объяснения — они такие, какие они есть, и всё. Вот только не очень вышла... сама Тёмная Башня. Впрочем, это неудивительно, ведь она — прежде всего символ, и её физическое воплощение не могло показаться удачным, хотя оно и необходимо.

Ну ещё один элемент — язык. Кинг создал свою собственную систему понятий, сакральных и жизненных, которыми наводняет текст, делает его живым. Язык Роланда вроде бы английский, но искажённый временем, и это очень хорошо помогает увидеть его полную отстранённость — он уже не явление этого мира. Всем, кто читает этот цикл, стоит обратить внимание на эту систему понятий, она помогает глубже проникнуть в этот мир.

Такова серия романов «Тёмная башня». Воспевающая человеческие пороки и достоинства. Рассказывающая о мире, который «сдвинулся». О человеке, который способен всё положить на стремление к своей цели, пусть даже и иллюзорный. И просто — хорошее фэнтези.

P. S. не могу удержаться... Кам-кам-каммала. Долгих дней и приятных ночей, сэй Роланд.

Это свершилось. К добру ли, к худу — неизвестно. Изменился ли мир? Тоже загадка. Но факт остаётся фактом — Чайльд-Роланд, он же Стрелок-Дискейн добрался до Тёмной Башни, и поднялся на её вершину.

Чудно читать высказывания о том, как долго фанаты Кинга ждали этой вещи. Как просили пересказать писателя краткое содержание конца перед смертью читателя. Как томились ожиданием. У меня же на весь цикл ушло года полтора с ощущением, что книги — вот они, под рукой, бери и читай, поэтому нет смысла торопиться. И я не торопился проглатывать свежий кусок пирога, тем паче, что «Песнь Сюзанны», предпоследняя книга, мягко говоря, не впечатлила. Но «Тёмная башня» — однозначный успех, взлёт, торжество авторского таланта, который, собравшись, справился с концовкой и сделал её достойной своего великолепного Роланда.

Психоделические выкрутасы предыдущего романа наконец-то сменились старым, проверенным стилем, атмосферой странствия по умирающему миру, фанатичному стремлению к Башне, граничащему с обречённостью. Члены ка-тета Роланда гибнут, причём безвозвратно — в том облике, что и раньше, они уже не появляются до самого конца, Кинг жесток. Я, может, и не знал их с глубокого детства, но успел к ним... привыкнуть, что ли?... Пожалуй. Все персонажи уходили в своё время, тогда, когда нужно сюжету.

Приятно сознавать, что Книг себя не оправдывает, и расстаётся с персонажами с немалым сожалением. Всё-таки это его дети, в своём роде... Во всяком случае, сделав себя персонажем романа, он выставил себя в не самом выгодном свете, как труса и никчёмного человека, которого Роланд ненавидит за вклад в свою судьбу. Да, за такое стоит и уважить...

Не буду долго распространятся — написана книга прекрасно, удивляет, насколько она лучше «Песни Сюзанны», ведь вышли они в один год. И концовка... как сказал мне один друг, «взрывает мозг». Да, определение вполне точное. После того, как перевернёшь страницу, возникает много вопросов: почему? в чём вселенская роль Роланда? неужели нет никакой альтернативы? Немного поразмыслив, ты понимаешь, что иной конец был бы фальшивым. Он бы разочаровал читателя, убил бы фанатов. Плохой ли, хороший — в любом случае, это было бы концом не самого дурного цикла в истории фэнтези, уничтожило бы весь смысл от путешествия Роланда. Он идёт к Башне вечно — он центровая фигура в этой Вселенной. Роланд Дискейн будет жить всегда — любить, убивать, ненавидеть... Он вечный герой, и мы всегда будем знать, что он продолжает идти навстречу своей судьбе — навстречу Башне.

Стивенсон писал совсем разные романы — от мистическо-прекрасного «Дома в дюнах» до исторической «Чёрной стрелы». Наибольшую славу, конечно, приобрел роман «Остров сокровищ», чтение для подростков, и означенный роман предназначен для той же весёлой аудитории...

У парнишки умирает отец, он едет к дяде в родовое имение за наследством, дядя, не будь дураком, договаривается о похищении племяша сомнительными личностями... В общем, приключение, опасное, полное препятствий и сложностей. Ессно, по пути ему встречается отважный соратник, последователь Уоллеса, Роба Роя и принца Чарли... Как вы поняли, отважный шотландец-сепаратист.

Ещё одна приключенческая книжка от не самого дурного автора XIX в., с возможной скрытой пропагандой шотландского сепаратизма. Легко и доступно.

Весь цикл «Посмотри в глаза чудовищ» являет собой весьма интересную постмодернистскую мешанину из мифов прошлого века, литературной игры и безупречного стиля. Но если первый роман является мини-шедевром, пусть даже и сугубо на своего узкого любителя, то два других — иное дело. «Гиперборейская чума» и «Марш экклезиастов» не имеют чёткого сюжета, они прекрасно написаны но не несут ничего, что было бы интересно и понятно мне — вот почему я не очень высоко их оценил. Возможно, у меня просто не то мышление, но литературные игры оригинального первого романа мне понравились значительно больше.

...Последняя часть постмодернистской трилогии от Лазарчука-Успенского вызвало чувство тоски и разочарования. По двум причинам. Во первых, если роман действительно бессмыслен, на кой чёрт его читаю я, и зачем он вообще издан? во вторых, если он и вправду содержит тонкую игру аллюзий, я вынужден признать полную свою дисквалификацию в качестве образованного и культурного человека.

А что понравилось? Понравились прежде всего вставки из истории времён Харун-аль-Рашида, показывающее хоть и не очень глубокое, но весьма обстоятельное знание арабской культуры. Это полтора десятка маленьких глав написаны просто безупречно, и нет никаких сомнений в том, что она была написана отдельно от всего остального текста. Сам же текст распадается на неровно обломанные куски сюжетных линий, которые просто не объединяются в сюжет, не проводят сквозь себя ответов на какие-либо вопросы, и тем паче не содержат общефилософских проблем.

Читать, конечно, можно... местами — даже нужно. Но как самостоятельное произведение? Увольте.

Читатель, вместо того, чтобы читать этот отзыв, внимательно посмотри на аннотацию. Посмотрел? Прекрасно, а теперь ещё раз. И в третий раз прочти. Что бросается в глаза? Правильно, аннотация совершенно ни о чём. Абсолютно. Ну да ладно, она издательская, но ведь никто, ни один мой предшественник не заменил её. Что это значит? Что никто не понял, о чём роман.

Хороший язык, хорошие эпизоды... А вот сюжет откровенно мутный, как будто рыбина ударила об илистое дно реки. Когда читаешь, любуешься языком авторов, но не понимаешь, о чём они пишут. Поставлю четыре с минусом — определённые эпизоды доставили мне удовольствие... Но не более того.

...Только вчера, заканчивая чтение сей занятной вещи, понял, что она мне напоминает — четвёртую трилогию «Ока силы» авторства Валентинова. А ведь действительно — что-то есть, даже не в языке, а в самой немного комиксовой манере изложения, и подходе к сюжету. «Посмотри в глаза чудовищ» — это невероятный по своему составу коктейль, совершенно особый и неповторимый текст, который, правда, местами вызывает недоумение и ступор (особенно — в попытке осознать логику структурирования событий).

Сюжет здесь особого значения не имеет. Вернее сказать — он явно находится на задних перспективах. Гумилёв в современности — это от силы треть текста — остальное занимает совершенно сумбурные экскурсы в прошлое, аляповатые мазки личностей, событий, пейзажей, криптоисторических выкрутас и экскурсов в историю древних цивилизаций. Весь роман — одна огромная полупародия, в которой разобраться практически невозможно. Авторы вставили в текст огромное количество аллюзий, причём, как мне говорили, многие из них взяты из их собственной жизни, и из жизни фэндома.

Чтобы читать эту... вещь, скажем так — нужно обладать весьма высоким уровнем эрудиции. Разбросанные по всему тексту маленькие аллюзии, зацепочки, «ружья», рассчитаны на читателя, знакомого с литературной жизнью последних ста лет, и уж точно знают историю всяких мировых заговоров, тайных обществ, и прочих прелестей нашего псевдоисторического круга публицистов. Смелая, изящная пародия... Вот только с недостатком -она предназначена для узкого круга лиц, которым это всё будет понятно, который оценит этот постмодернистский микс и сможет его дочитать до конца. Не особенно осмысленное произведение, но — любопытное.

Я весьма уважаю Лема — он был весьма разносторонним писателем и философом, блестящим футурологом. Однако не все его произведения, видимо, мои — я был в восторге от «Соляриса», благосклонно принял «Эдем», однако «Непобедимый» — явно не моё.

Что хорошо? Идея эволюции механического «псевдообщества», самосовершенствование ИР в условиях дикой природы — любопытно. Остатки машин древнего корабля, превратившиеся в огромную тучу нанороботов — вполне современно, особенно если взглянуть на год написания романа.

Но книга всё одно получилось скучноватой. С точки зрения научной — всё в порядке. С точки зрения сюжета — извините... Идея противостояния человека с внешней средой, со стихией (а Туча, несмотря на свою механическую природу, стихия) не нова в литературе, здесь мы не найдём того новаторского «контакта», как в других произведениях Лема. Вполне обычный фантастический боевик, в котором, правда, нет однозначных победителей. По моему, хорошая идея никак не компенсирует здесь сухого содержания и безликих героев. Дело вкуса, в конце концов.

Товарищ Лем тему контакта любил не меньше, чем Саймак, а уж в придумывании чуждых форм жизни ему не было равных. В это романе, в принципе, то же самое. Однако «Эдем» — это вовсе не «Солярис», он лишён той тяжелейшей моральной нагрузки, и философского содержания. Я бы даже сказал, что этот роман — вполне традиционен по своему наполнению, и заставляет вспомнить приключенческую НФ тех лет.

Итак, космический корабль терпит крушение. Его экипаж довольно интересен, так как нам практически неизвестны имена его членов — всё заменяют характеристики (Доктор, Физик, Кибернетик и т. д.). Честно говоря, сначала я думал, что это придаст персонажам известную схематичность, однако это вовсе не так. Не особенно яркие, конечно, но вполне себе нормальные люди собрались на этом корабле, причём слово «нормальные» следовало бы выделить курсивом. У них чисто человеческие реакции на происходящее, попав в эту экстремальную ситуацию, они ведут себя как настоящие учёные, хотя и без малейшего героического пафоса.

К сожалению, иная цивилизация здесь дана не очень чёткими описаниями. С одной стороны, это неплохо — создаётся полное впечатление чуждости эьой цивилизации. Однако вскоре появляется учёный из местных, и по его рассказам становится ясно, что не так уж сильно эти существа отличаются от людей. Проблемы те же, пороки общества тоже очень похожи... Это несколько снижает впечатление, однако превращает «Эдем» в эдакий «антисолярис», показывая, что всё-таки вполне возможно познать представителей иных цивилизаций.

А ещё это — книга антипрогрессорская. Люди не стали вмешиваться в конфликт «классов», в котором они слишком мало понимают. Они должны сами переварить свой конфликт, а случайные свидетели не имеют права встревать сюда. Вот такой вот интересный роман написал товарищ Лем. Простой, да, но со вкусом.

...Когда берёшься за творчество классиков, сразу ставишь вопрос: и что это за произведение? Очень много написано критических, апологетических работ, защищены диссертации, спецы копают и копают, добираются до десятого дна... А что там на самом деле? О чём думал автор, создавая своё произведение? Что он хотел сказать?

Вот и ломаешь голову. А тут ещё — головоломка под названием «Братья Карамазовы». Роман прославленный, спору нет, неоднократно переведённый и экранизированный. Само собой, это ничего не говорит нам о качестве произведения. А, казалось бы, ничего такого особенного в «Братьях...» нет. Роман как роман, до уровня «Преступления и наказания» и «Идиота» не дотягивает. Но это казалось бы. А если подумать?

Во первых, роман позиционировался ФМ как первая часть большого цикла. То есть, перед нами — вполне традиционная затравка эпопеи, намечание сюжетных линий, с многочисленными длинноооотами, как это любит наш многоуважаемый автор, со всеми ему свойственными достоинствами и недостатками. И, пожалуй, главное — центровая направленность, может быть, идея, которая направляла бы сюжет — отсутствует. Её просто нет. Она, конечно, обозначилась бы в следующих романах цикла, но... судьба распорядилась иначе.

А ведь мыслей и размышлений — много. Я не скажу, что каждая страница просится в философский трактат, но за отдельные моменты хочется просто встать и аплодировать Достоевскому, до боли в ладонях. Причём — это вовсе не сиюминутные размышления о времени в котором жил писатель — скорее, это мысли о вечном, о природе человека, о его взаимоотношениях с Богом... Мысли интересные, они явно идут из сердца писателя, в своей задумчивости он даже несколько отступился от идейной полифонии, которая зачастую проскальзывает в его романах. Конечно, она есть — в лице Ивана Карамазова, но уж больно мало её, до обидного. В готовом виде мы получаем, скажем так, нечто вроде ницшеанских трактатов — афоризмов-текстов, концентрации мысли. Они логичным образам вложены в сюжет и в уста героев, однако они там присутствуют не просто как рупоры автора (как, насколько я понял, у Айн Рэнд), а как вполне самостоятельные, многогранные личности.

Кстати, что у нас с сюжетом — центровой-то идеи нету... А тут особенно интересно. На этот раз Достоевский сделал очень сурьёзную заявку — он описал просто обыденную жизнь обыкновенных людей из захудалой провинции, показал, насколько может быть глубок и сложен быт. Ни капли лицемерия или морализаторства — просто обыкновенные люди, не добрые, не злые, самые обыкновенные. Но каждый из них — личность, индивид, со своими тараканами в голове, особенностями, достоинствами... Интересная картина получается. Меня всегда удивляло, как Достоевский, не особо блестяще владеющий литературными стилями, умудрялся так глубоко показывать души людей? Вот уж непонятно. А сцена в суде, где обвинитель и защитник выворачивают наизнанку Ивана, где каждый по своему прав?

Безусловно, это сильный роман, хотя и не лучший у Достоевского. И очень жаль, что так и не случило продолжения у этой истории — понимаю теперь, что послевкусие незаконченности будет всегда посещать меня при перечитывании романа...

Я не являюсь поклонником творчества Дюма, и его талант и гениальность у меня всегда вызывают определённое сомнение. На мой взгляд, романы Дюма весьма посредственны и однообразны, имея интерес только для любителей «приключениев» и прочих прелестей классической литературы. «Три мушкетёра» всегда вызывали у меня определённую степень неприязни, ибо похождение ватаги убийц для среднего школьного возраста мне никак не подходит. Но нужно было дать Александру последний шанс — и я взял из домашней библиотеки роман «Робин Гуд».

В общем, он лучше, чем «Три мушкетёра» и «Две Дианы», хотя, возможно, XII в. мне всё же ближе. В романе нет особых мелочей, за которые можно зацепиться, Дюма даёт просто общий фон, сведя постепенно повествование к борьбе благородных англосаксов и проклятых нормадцев. Однако возникает вопрос: почему простые английские лесники, фактически крестьяне, беседуют слогом Галантного века, а Робина Гуда практически не отличить от д'Артаньяна. Ну ладно, простим это допущение и оставим на совести автора. Книжка динамичная, однако сама ткань повествования — откровенно рваная, и зияет широкими дырами. «Прошло шесть лет...», «прошло пять лет...» — вот такими вот отрезками рзделяются в общем-то короткие эпизоды становлния ватаги разбойников Робин Гуда.

Тем не менее, я даже хотел поставить четыре с минусом, но одно упущение Дюма мен просто убило наповал. Конец романа — просто никакой! Все линии стремительно оборваны, ни одна из них не завершена! Конечно, роман вышел после смерти автора, он не успел его закончить, но осознание этого факта никак не снижает шок и неприязнь по отношению к роману. Плюс ко всему, роман заканчивается не только убийством тамплиера, посягнувшего на честь Мэриен, но и избиением слуг в его замке, что резко снизило впечатление о их благородстве и рыцарстве.

Думаю, нынче можно твёрдо и окончательно закрыть для себя творчество Дюма.

У ребят — писателей по вархаммеру есть скверная привычка — превращать то, что задумывается как литературное произведение в игровой сеттинг. Раньше казалось, что этим страдает в основном Грэм Макнилл, но, оказалось, что Бен Каунтер, автор неплохой «Галактики в огне» и средненьких, но весёлых «Испивающих душ» часто не лучше.

Империум, ереси, демоны, всеобщий мрак... Доблестные инквизиторы и храбрые космодесантники, которые им противостоят... Болтеры, лазганы, цепные мечи — всё смешалось в этом маловразумительном океане пафоса, который, правда, описан совершенно сухим и протокольным языком опытного графомана. Да, всё это, конечно, хорошо... Но вспоминается Абнетт со своим Эйзенхорном сразу же... Неужели нельзя писать в серии меньше романов, но делать их лучше?

Генрик Сенкевич отличался незаурядным талантом романиста, и его исторические произведения создавались с большой любовью и вниманием к мелочам. В отличие от современных подельщиков, писатель подходил к своей работе с большой ответственностью — изучал большой комплекс источников и литературы. Один из его выдающихся романов — «Крестоносцы», описывающий события, предшествующие знаменитой Грюнвальдской битве. Но если герои «Кржыжаков» являются данью романтической литературе того времени, то персонажи «Quo vadis» — совсем иное дело.

Весьма сложная писательская задача — показать изнутри мир Римской империи времён принципата, показать постепенные всходы христианства и упадок языческой культуры. И как это сделать, сохраняя уважение к античным достижениям философии и эстетики, и в тоже время показать всю чистоту и благость первичного христианства? И Сенкевич, нужно отдать ему должное. с этой задачей в общем справился.

События происходят во времена императора Нерона, мало заметного в историческом процессе товарища, но очень любимого романистами всех времён. Несмотря на то, что героями здесь являются весьма знатные патриции (в основном), показывается изнанка Рима — бедные кварталы, где появлялись первые общины христиан, нищенство простых жителей, их бешенство, необузданность и злобность. Христианство здесь — глоток воздуха, надежда на новую жизнь после этого удушливого мира. Апостолы Пётр и Павел учат людей милосердию и всепрощению, учат, что нужно постараться любить всё человечество. Сенкевич демонстрирует нам подвижнические подвиги христиан — прощение Главком Хилона, смирение перед страшной гибелью на арене Колизея, полудетская преданность Урса... Интересные образы, а ещё любопытнее — преображение людей и превращение их в христиан. Марк Виниций — вполне живой персонаж, и его превращение в христианина описывается достоверно. Всё в месте — любовь к Лигии, восхищение перед мужеством христиан и их милосердием, неприязнь к распутству императорского двора — всё это сыграло свою роль, никакого «чудесного перевоплощения», как в легенде о Савле-Павле. Менее достоверным мне представляется преображение Хилона, хотя он тоже ярок и врезается в память. Христиане — люди, с минуту на минуту ожидающие Конца Времён, и с этим ощущением они идёт в жизни, принимая её такой, какая она есть.

И тем не менее, Сенкевич умудрился сохранить любовь и уважение к языческой античной культуре. Описывая все признаки разложения римского патрициата, писатель выделяет особо одного человека, который сконцентрировал в себе всё лучшее, что видел в античной эпикурейской философии. Это Гай Петроний Арбитр, автор «Сатирикона». Конечно, по духу он скорее грек, чем римлянин, но его философия вполне логична и обоснована. Он уважает апостолов, называет Христа «лучшим из богов», но остаётся язычником. Он не хочет принимать на себя ответственность, которую налагает на себя учение Христа, он хочет жить весёлой и беззаботной жизнью. Несмотря на свои воззрения, Петроний — мужественный и честный человек, который сделал для Виниция и Лигии больше, чем все остальные.

Именно образ Петрония показался мне самым ярким в романе, эдаким возвышающимся над всеми коллосом. Но есть ещё один неоднозначный персонаж, которому Сенкевич посвятил немало времени, но, на мой взгляд, не доработал. Это сам Нерон. Император Pax Romana у польского писателя вышел интересным — опасный, вздорный безумец, но при этом не лишённый определённых положительных качеств. Да, Нерон был весьма посредственным поэтом, но — не бесталанным. У него неплохой голос, как говорит сам Петроний, любовь к поэзии и искусствам, но при этом — полная невменяемость, которая не была редкостью для его рода. Однако проникнуть до конца в душу Нерону Сенкевичу не удалось... впрочем, собирался ли он это делать?

«Куда идёшь», «Камо грядеши», «Quo vadis»... Всё это разные варианты названия романа. В чём его смысл? Возможно он — двоякий. Как известно, Пётр спросил об этом Христа, который пришёл к нему в видении. Христос вошёл в Вечный город, чтобы сделать его своей столицей — и ничто, даже Нерон со своим приближёнными, не смогут этому помешать. С другой стороны, этот вопрос обращён всему обществу Рима. «Куда вы идёте?», хочется спросить внимательного читателя, вчитывающегося в описании жизни патрицианской элиты, его гнилого нутра и валтасаровой беззаботности. У этого мира нет будущего — вот что хотел сказать Сенкевич. Он был велик, но он умирает. Навстречу ему придёт новое — христианство, свежее и чистое, как слеза.

Хороший роман. Трудно оторваться от него, и каждая строка читается с наслаждением.

Роман «Буря мечей» самым логичным образом продолжает цикл о гражданской войне в Вестеросе, и как-то вот не тянет разделять его на отдельные романы. История, как и прежде, старается подаваться комплексно. скажем так, в «3D», изображая разные места, разных людей и их судьбы. Всё, от королевской крепости до шатра одичалого — такой вот разброс в картинах нам даёт Мартин, и именно это разнообразие казалось бы вполне обыкновенного мира средневековья делает его более живым. Конечно, люди являются самыми яркими пятнами на этом ландшафте, люди, такие разные, претерпевающие в своей сущности метаморфозы — от полного оскотинивания до взлёта на вершины благородства.

Volar Morgulis, люди смертны... Лозунг романа? А что, вполне возможно... Только он даже пошире будет. Жизнь — штука непредсказуемая, и в ней всё происходит в чёткой взаимосвязи с твоими и чужими поступками. В общем, вспоминая классику — «внезапно смертен...». Никакого «чудесного спасения», всё чётко, жёстко и определённо.

Есть проблески, взлёты. Так, Джейме Ланнистер, который казался слащавым и подлым мерзавцем, оказывается очень противоречивой личностью. В нём есть благородство, способность любить ближнего, защищать слабого, скрытая от всех посторонних непробиваемой бронёй. Он подобен в этом Тириону, гордо и с болью нося на себе клеймо «цареубийца». Даже упрямая и не очень умная Бриенна Тарт поняла это. Ещё два человека, проявившие себя с лучшей стороны, оказались на Стене — это Джон Сноу, в одиночку командовавший обороной Чёрного Замка, и Сэмвел Тарли, способный преодолеть свою трусость. Это сильные, жизнеутверждающие моменты книги, которые весьма контастно смотрятся в унылых, но красивых пейзажах крайнего севера. Ещё один человек, который вызывает уважение — Станнис Баратеон. Вот уж воистину — достойный правитель Королевств! Он ощущает ответственность за всех жителей государства, не особенно хочет занять трон, но почитает это своим долгом. Красная жрица, конечно, вряд ли желает добра этому миру,

Есть и разочарования.

Санса Старк — по прежнему буря эмоций под непробиваемым щитом смирения. Закрываясь ото всех, девочка всё равно начинает что-то понимать в жизни,

Тирион... «Я виноват лишь в том, что родился карликом...». Да, он родился карликом. И всё считают его чудовищем. Легко поверить в вину такого человека, не правда ли? Тирион остаётся благородным реалистом, ненавидимым всеми. Возможно, именно эта фигура человека, преданного всеми, но не сломавшегося, является для нас центровой.

Две линии занимают меньше объёма и смысла романа — странствия Брана Старка с товарищами, и бесконечные властные потуги Дейенерис. Эти главы достаточно пусты, хотя линия королевы драконов постепенно приобретает интерес,

Вот такой вот роман. Всё тоже — о людях, и о том, насколько жизнь бывает. с одной стороны, несправедлива, а с другой — вполне обоснована. Книга о противоборстве добра и зла — в душе человеческой, но под разными обличьями.

Силверберг — один из известнейших писателей США, его перу принадлежит огромное число романов, которые в юности он писал с такой скоростью, с какой хороший пекарь печёт пирожки. Но, немного созрев, он начал писать вполне приличные, вдумчивые вещи, и трилогия о временах лорда Валентина — как раз такова.

Собственно, сам мир Маджипуры занимает здесь главное место. Я уже ответил в отзыве на «Замок лорда Валентина», что я думаю об этом творении писателя, но повторюсь, что декорации поучились потрясающе. Огромные просторы и невиданные, сочные пейзажи очень неплохо смотрелись бы в кино, и просто удивительно, что никто из голливудских акул продюсерства не обратил внимание на эти романы.

Но ведь дело не только в мире. В конце концов, будь роман просто демонстрацией красивых картинок, кто бы его стал читать? Нужно что-то ещё. Это что-то — сам лорд Валентин, впоследствии — Понтифик, правитель огромного мира. В отличие от своих воинственных коллег по цеху, он мягкий пацифист, но в тоже время — удачливый правитель. Именно мягкость Валентина, как ни странно, позволила ему малой кровью вернуть себе Замок, привлекая на свою сторону всех окружающих. И та же самая мягкость, эдакий нестандарт мышления, помогают остановить страшную разруху на Маджипуре, избежав гражданской войны и одним рапирным уколом избавится от самозваного короля метаморфов, опять же малой кровью.

На удивление гуманистическая книга, фэнтези-сказка о по настоящему добром правителе, в которого очень хочется верить.