облако тэгов
Перед нами жанр, любимый читателями, неизменно востребованный, а потому не умирающий. Да, речь пойдет именно о них – персонажах, каким-то образом оказавшихся в другой эпохе, другой стране, а некоторые так и вообще в теле другого человека. Раз об этом продолжают писать и, что еще важнее, продолжают читать, значит это кому-то нужно. Можно фыркать и крутить носом, называя все это не литературой, а не пойми чем, а потом заметить, что при очередном посещении Буквоеда рука тянется… вот туда и тянется – к обложке, где у офицера НКВД на поясе мобильник Нокия, а средневековая дама украдкой делает какие-то записи в ноутбуке.
Куда именно попадают – в прошлое, альтернативную реальность или вовсе фантастический мир — не так важно. Герой, оказавшийся в несвойственных себе условиях — или свойственных, просто он еще об этом не знает – это всегда интересно и увлекательно.
Автор статьи приносит извинения тем, чье произведение здесь будет упомянуто без указания названия и (или) его создателя. Это произошло исключительно по той причине, что читалось достаточно давно, сам сюжет сохранился в памяти, а вот информации о нем несмотря на все усилия, отыскать во Всемирной Сети не удалось.
Итак, мы начинаем. Бабочка, от которой, как выяснилось, зависит дальнейшая мировая история, приглашает в увлекательное путешествие.
Кто из нас еще в детстве, следя за развитием событий фантастической истории или фильма по мотивам исторических событий, не мечтал: вот бы мне туда, я бы показал всем злодеям, где раки зимуют, у меня бы положительный герой не погиб и так далее.
Для большинства наших современников знакомство с этим жанром начинается даже не с «Янки при дворе короля Артура», а – согласно не исторической, а своей личной хронологии – с мультипликационных приключений двоечника в Тридевятом царстве, где лентяю и пофигисту приходится очень пожалеть о не полученных знаниях, которые сейчас ох, как бы пригодились! Впрочем, к знаниям, которые часто являются единственным багажом попаданца, мы еще вернемся. С сестренками Олей и Яло все как раз получилось хорошо и гармонично — с ходу встроились в местную политическую борьбу, помогли совершить революцию и довольные вернулись домой.
Итак, рассмотрим явление, которое поселилось в литературном пространстве прочно и надолго.
Масштабы попадания. В каком составе только не попадают — от одной личности до достаточно большого коллектива. Например, целым ролевым фестивалем, как в цикле повестей Прозорова. Вместе с количеством попавших возникает дополнительный простор для сюжета – кто как отреагирует на такую, мягко говоря, нестандартную ситуацию, какие качества, доселе дремавшие, она проявит в каждом. Так происходит и здесь.
Первое с чем сталкиваются участники упомянутого фестиваля: события и ситуации, в которые они до сих пор только играли и относились не окончательно всерьез, предстают перед ними во всей своей реальности. И оказываются не совсем теми, к которым готовились, вот и доходит до смешного. «Мечи у вас дедовские, вы с ними лучше не позорьтесь», — слышат от своих новых современников участники ролевой игры по Ледовому побоищу, попавшие в эпоху Ивана Грозного. А когда недавние соратники оказываются по разные стороны баррикады – иногда в прямом смысле этого слова. Что же, так еще интереснее.
В повести другого нашего современника, во времена Чингисхана ухнул целый военный городок. Приняв случившееся как факт, его жители стали для новых соседей таким же родоплеменным кланом, только сильнее и круче. Утверждать себя надо, пока не закончилось горючее в танках… Впрочем, мирные методы тоже вполне себе идут в ход: отчего бы, к примеру, не породниться с кем-то из здешних лидеров?
Всемирная эволюция отделалась легким испугом, а та самая бабочка, стряхнув с крыльев пылинки из будущего, полетела себе дальше.
Кому мелочь, кому нет. Неудобства, которые испытывает студент-историк Иван Меньшов — герой повести Анны Овчинниковой «Друг и лейтенант Робина Гуда» — далеко не глобального характера, но от этого не легче. Драки, и все прочее это еще ничего, но вот джинсы окончательно пришли в негодность. Скажете, пустяк? Сами бы в этих штоссах походили! Три детали, каждая из которых надевается отдельно; замучишься, пока наденешь. А в целом взаимопонимание новых соратников достигается достаточно быстро; достаточно вспомнить их тосты «За падение Иерусалима! За падение курса доллара!»
Бабочка не обиде – мало ли соратников было у Робина Гуда и далеко не все оставили свой след в истории.
Нарочно иль случайно. Поначалу считалось нормой, что перенос происходит случайно. К примеру, экстремальная ситуация – визг тормозов, темнота, а потом открываешь глаза – где это я? И главное кто я?
Как правило, эпоха, в которую попадаешь, не вовсе чужая. Если ты тренер по боевым искусствам или бредишь средневековым холодным оружием – значит, туда и попадешь. Или, например, занимался исследованием именно этого исторического периода, как в цикле повестей Сергея Юркина «Чужая шкурка». А то, что Корея, куда попадает молодой специалист, находится в альтернативном мире, а сам он – в теле «чудом выжившей» девочки-подростка – так это еще интереснее. Перед новой Юн Ми задача куда сложнее – прижиться не просто в новом для себя мире, но еще и в другой социальной роли. Слова и поступки, естественные для молодого мужчины, не подходят девушке, живущей в ну, очень традиционном обществе.
Вслед за этим неминуемо возникает и другая ситуация: перенос в другой мир происходит намеренно, иногда даже в рамках государственного эксперимента. А вслед за этим – да, та самая проблема наблюдателя, описанная еще Стругацкими. Видеть творящееся зло и не вмешаться – задача не из легких. А если и вмешаться, то в ограниченных гомеопатических дозах, чтобы ни у одной бабочки даже чешуйка с крылышка не упала. И еще ладно, если накосячишь в далеком чужом мире. Ну, сорвешь важный эксперимент, ну уволят тебя – скверно, но переживаемо. А если что-то собьется в родной отечественной истории? Хотя, не было бы ошибок очередного «перенесенного», не было бы и такого количества увлекательных историй. И потом, бывают ситуации, когда не нарушить этот запрет просто нельзя, с общечеловеческой точки зрения. Борьба между чувством и долгом, разве такое может оставить кого-то равнодушным?
Бабочка с довольным видом машет вконец оттоптанными крыльями.
А вот в мире Владимира Свержина для такого аккуратного воздействия – правда, не на наш мир, а его бесчисленные отражения – создан целый институт экспериментальной истории с прекрасно обученными специалистами, которые еще и современникам фору дадут.
Бывает, что кого-то вызывают как раз «оттуда». Например, ради спасения родного мира, как у Майкла Муркока, где художник Джон Дейкер оказывается воплощением Вечного Воителя. Хватит, загостился, иди заниматься своими прямыми обязанностями.
У бабочки, как у самого Джона-Эрикезе, разрешения не спрашивали.
Или как в «Хрониках странного королевства» нашей современницы Оксаны Панкеевой: появление там людей из разных эпох нашего мира – побочное явление чьих-то магических упражнений. Здесь у бабочки никаких претензий: все переселенцы в своем мире числятся погибшими. И наличие «перемещенных граждан» давно стало в порядке вещей. Даже программа адаптации разработана.
Нельзя не упомянуть еще одну разновидность — экспедиция в прошедшую эпоху с целью наживы. Как правило, она задумывается под девизом: «украдем уже украденное». Например, в истории, где целью отечественных гениев эпохи девяностых является эскадра конкистадоров, затонувшая во время шторма со всей добычей. Разве для истории что-то изменится, если эти корабли пойдут на дно чуть раньше и с пустыми трюмами? Так-то оно конечно так… Вот только вернуться новоявленным авантюристам помешали неизбежно возникающие в таких случаях технические сложности. Вот и пришлось им оставаться и переделывать мир под себя, что автор подробно и с любовью описывает на протяжении полутора томов.
Бабочка в ужасе смотрит в зеркало, не узнавая сама себя.
Ты такой не один. Собственно, об этом здесь уже не раз упоминалось: так сказать, некоренной житель этого мира вдруг узнает, что таких здесь, оказывается, много. А что, вполне логично: если где-то действует портал, не факт, что попасть в него угораздило только тебя.
Существует рассказ, где эта ситуация доведена до абсурда: в неком условно-средневековом мире местных почти не осталось. Понаехали, понимаешь, в своем времени им не сидится. Или те же пятидесятые, которые для жителей техногенных эпох и цивилизаций, будто медом намазаны.
Куда, собственно говоря, бегут и почему? В средневековье и более ранние времена стремятся потому, что от отдельно взятого человека там зависит куда больше: можно проявить храбрость, отвагу, самоотверженность и это обязательно будет замечено. Правда, такое в основном мужской вариант. Особенно если попадают в мир викингов.
Примерно с теми же мыслями люди из будущего бегут в какую-нибудь из ярких эпох нашего недавнего прошлого. В нашем настоящем пока не замечены.
В будущее попадают единицы, а по своему желанию и того меньше. Исключение составляет молодой ученый из романа Герберта Уэллса «Машина времени».
Бывает, что литературные герои стремятся не в реальную историческую эпоху, а в мир, написанный до них. Например, книга «Сегун» вместе с одноименным фильмом, где не запланированного героя, который стремится вместе с хорошими персонажами бороться против плохих, ждет много открытий. Начиная с того, что все не так однозначно, как представлялось вначале и заканчивая тем, что многие руководящие посты давно заняты такими как он, а мудрый отшельник так и вообще оказывается знакомым.
От тебя зависит все. Разновидность, в последнее время получившая широкое распространение: попадают точнехонько в одну из переломных эпох отечественной истории и не куда-нибудь, а в тело царственной особы, на худой конец генерала или адмирала. Случайно или в качестве специально подготовленного сотрудника, не так важно. Приходится срочно задействовать знания по истории и не только. А потом — вперед, исправлять ошибки предков. Двоечник, явившийся на бульдозере в мезозойскую эру, чтобы потом не пришлось про нее учить, и рядом не находился.
Серия книг Галины Гончаровой «Аз есмь Софья» — редкий пример, когда действует именно героиня. В теле трехлетней царевны Софьи оказывается современная бизнес-леди, перед этим прожившая непростую жизнь. Она с одинаковой целеустремленностью исправляет ошибки как в истории, так и совершенные ей самой в «предыдущей жизни».
Каким ты был, таким ты и вернулся. Если все ж удалось вернуться, интересно задуматься, какой опыт вынес попаданец, чему научился и как это повлияло на дальнейшую жизнь уже в родной эпохе и в собственной жизни. Вышел, к примеру, из комы – и для окружающих стал совсем другим человеком. Задача интересная, с которой справляются далеко не все авторы. Например, в повести, где героиня ругательски ругала ту самую Хюррем из «Великолепного века», а потом как-то незаметно оказалась на ее месте. Приходится ей несладко и это еще мягко сказано! Коварство, интриги и жестокость существуют и в нашем мире, но не в таких же масштабах! Современная молодая женщина проживает целую жизнь, наполненную разнообразными событиями, в том числе и трагическими. Одна гибель маленького сына у нее на глазах чего стоит. Одним словом, жизненный опыт приобретает немалый и неоднозначный.
Прожив в том мире долгую по тем меркам жизнь, героиня открывает глаза в двадцать первом веке. Она снова молодая, но в то же время обладает колоссальным жизненным опытом и знаниями. Казалось бы, тут и должно начаться самое интересное! Но вместо того, чтобы использовать все это, героиня впадает в депрессию, теряет интерес к жизни и тихо чахнет на диване. Ну вот за что же так читателей обижать?!
Совсем по-другому происходит с Кентоном – героем книги «Корабль Иштар». Из мягкотелого интеллигента, любителя древней истории, он превращается в подобие Конана, во всяком случае внешне. Причем по меркам нашего мира меньше чем за день. И неудивительно: в мире древних легенд он успевает побыть гребцом на галере, поучаствовать в нешуточной заварушке с участием людей и богов. А еще встретить ту самую единственную. Бедность, война и любовь – классический набор.
Невозвращенцы. Решение принято, мое место здесь! В качестве примера невозможно не упомянуть потрясающий берущий за душу даже тех, кто не был неформалом, рассказ Натальи Анисковой «Сайгон». Герою сочувствуешь, хотя за его современную семью все равно обидно.
Несмотря ни на что, он вернулся туда, где душа лежит. И никакая бабочка не в состоянии отговорить.
С чем ты прибыл. Попавший в другой мир задействует свои знания, профессиональные навыки или то, чем занимался для души. Для получения новых умений требуется время, а выживать нужно вот прямо сейчас.
Хорошо тем, кто обладает профессией, востребованной во всех эпохах и во всех мирах. Как, например, сотрудники милиции, действующие в серии «Боярская сотня». Один из них тут же обзаводится агентурной сетью и ведет расследование теми методами, которые прекрасно работают, какая бы эпоха ни была на дворе. То ж самое можно сказать про участкового, волей автора – Андрея Белянина — оказавшегося при дворе царя Гороха. Условия другие, ну и что? Преступления совершаются, а значит, кто-то должен их раскрывать.
Случается, что талант, не нашедший применения в обычной жизни, оказывается судьбоносным, как у Джон-Тома – героя повести Алана Дина Фостера. Из студента, подрабатывающего санитарным врачом, он становится уважаемом в своем новом мире магом-чаропевцем. А вот герою повести Некрасовой «Когда воротимся мы с Портленд» это не удается – обречен вечно развлекать пьяных гостей на пиру.
Короткий рассказ «Ритм», опровергает саму идею перемещения как средства кардинально изменить свою жизнь. Ювелиру до смерти надоело, как он живет: работа, жена, любовница, опять работа. С трудом попав в средневековье или даже более раннюю эпоху, он после серии приключений начинает жить точно в таком же ритме. По сути дела для него ничего и не поменялось.
Героиня повести Елены Хаецкой «Анахрон» не только с успехом строит семейное счастье и утверждается в роли хозяйки дома. Она еще и раскрывает художественный талант, в прежней жизни не получивший признания. Никаких сомнений, что явившиеся следом ее родственники тоже найдут себе применение в нашей эпохе.
А это был не тот чемоданчик. Попав вроде бы в свое родное прошлое, знакомое по урокам истории, очередной наш современник разворачивается во всю ширь, лупит по внешним и внутренним врагам что есть силы, изменяя мир без капли сомнения. И бабочки все до одной целы. Угадайте, в чем тут дело? Все просто: перед нами альтернативная реальность, где можно делать все, душа пожелает. Гениально выкрутились авторы! Правда, местные тоже не лыком шиты. НКВДшники, к которым попадает очередной герой, берут его в оборот не хуже тех, которые были на самом деле.
Какая там бабочка? Кто-то прикладывает титанические усилия, чтобы вернуться назад, кто-то всю жизнь ждет спасения, как героиня другого рассказа – девушка, из-за неумеренного любопытства намертво застрявшая в пятидесятых. Кто-то, ассимилировавшись на новом месте жительства, возвращаться ни за что не желает. А некоторые, попав из одного мира в другой, мысленно обитают в третьем – компьютерной игре. Все окружающее для них не более чем набор пикселов. С не лучшими для мира последствиями.
Все равно попаданцы. Это можно считать крайней формой, где фантдопущения минимум. Вроде бы тот же мир, та же эпоха, но тем не менее… Классический итальянский мафиози, которому стукнуло в голову поселиться в крохотном норвежском городке – чем вам не попаданец? Проблемы, с которыми он сталкивается на каждом шагу и о существовании которых не подозревает, ничуть не проще чем у нашего современника, провалившегося в средневековье.
Герой отечественного покетбука — крупный руководитель, волею судьбы застрявший в российской глубинке. Казалось бы, какие из его знаний могут пригодиться в медвежьем углу? Но оказывается, что методы ведения переговоров действуют и здесь. В повести Михаила Дулепы «Господин барон» заместитель директора строительной фирмы, в недавнем прошлой «герой девяностых» остается в нашем мире и нашей эпохе. И вместе с тем оказывается бароном в крохотном европейском государстве, живущим в двух эпохах одновременно.
Что можно сказать напоследок? Ситуаций способствующих перемещению, как и самих попаданцев, придумано уже великое множество. Неизвестно, какие еще новые разновидности появятся в ближайшее время. Ясно одно – если люди куда-то попадают, значит это кому-то да нужно. Во всяком случае, читателям.
А бабочка – ну, с ней всегда можно договориться. Ей не привыкать.