7 недель, отведенные на перерыв с первой части, растянулись на 14 недель и 3 дня. Признаться, срок мог быть и большим, если бы не появился неизвестный человек и не спросил меня по электронной почте: когда продолжение колонки? Значит, кому-то она активно нужна. Раз так, возобновляю ее с благодарностью. Благодарность адресуется моему земляку, назвавшемуся Владимиром.

Основное содержание второй части колонки находилось в моей голове уже на момент окончания первой. Но тогда оно существовало во фрагментарном виде. За прошедшие три с половиной месяца, под влиянием моих раздумий, полученных дополнительных сведений и практической работы в разных областях, оно не просто утряслось, но обрело необходимый связующий элемент.

Вообще, он всегда был там. Сейчас я оглядываюсь на первую часть колонки – и он бросается в глаза, и удивляет меня тем, что он возник естественно и вырвался на первый план непредсказуемо, помимо моего желания – из чистой логики развития материала. Возник – and stole the show, перетянул одеяло на себя, стал ключевым обобщением всего предыдущего материала. И теперь я намерен развить представления о нем и выстроить Часть II, опираясь на него как на основополагающий концепт.

Вторая часть, по плану, будет состоять из 7 тематических статей (т.е. без учета данного введения и будущего заключения). После нее продолжать колонку в форме связного цикла статей я не планирую. Колонка может после превратиться в склад нерегулярных записей по частным вопросам писательского творчества, но пока это не определено, не важно, и не обещаю.

Расчет на завершение изложения моих идей обязывает меня предложить теперь публике что-то практически полезное. Я отдаю себе отчет, что Часть I была для посторонних... бесполезной. И, вызывая интерес только у избранных, даже для них представляла ценность чисто познавательную и далекую от практики. Теперь все иначе.

Часть II состоит из конкретных рекомендаций базового характера и предлагает ряд конкретных инструментов для создания художественных текстов. Они работают.

В статье «I.10. Заключение Части I» я высказал предположение, что мои теоретические взгляды могут оказаться непригодны для использования человеком. На это тут же получил очень ценный комментарий, который подтвердил мои догадки: люди не поняли, как применить предложенную мною систему воззрений. И то не их вина и не является вообще ничьей проблемой, даже моей. Я предвидел: так и будет.

Часть I я писал для себя. Часть II адресована публике. Теперь я могу осторожно сказать, на кого ориентирую последующие статьи. Статьи ориентированы на людей, кто либо только начинает писать художественную прозу, либо уже имеет писательский опыт, но чувствует необходимость улучшить свое понимание писательского процесса. Обе категории людей должны иметь склонность к аналитическому, рассудочному стилю письма, и это условие необходимое.

Еще раз обращу внимание, что зачастую «интуитивисты» и «рационалисты» находятся в непримиримой оппозиции друг другу, причем не только в писательстве. И я бы очень хотел быть подальше от их споров. Их конфликты неразрешимы в принципе. Таким образом, я предлагаю читателям колонки альтернативу: либо вы принимаете рациональную природу предлагаемых идей и техник – и значит, даже наши с вами споры будут конструктивны, – либо вы не принимаете и не пытаетесь оспорить. Право, не стоит, ведь инструменты работают. Работают в моих руках.

Несмотря на то, что сам я никак не могу завершить даже первую сцену-рассказ своей книги, причины этого лежат в недостаточной мотивации и, как следствие, плохой самоорганизации, а вовсе не в творческой сфере. В те моменты, когда мне удается сесть за книгу, инструменты превосходно демонстрируют себя.

Все они основаны на идеях и принципах прошлых статей. Это значит, что без теоретических основ Части I Часть II возникнуть не могла, что станет очевидно из отсылок в будущих статьях к январским.

Не все их мысли я готов превратить в рекомендации и техники. От некоторых воззрений я хочу открыто отказаться, не меняя, однако, старые тексты – пусть они останутся «памятниками истории».

Я считаю ошибочными следующие положения Части I:

1. привязка видов нестабильности к уровням грамматических категорий в статье «I.7. Нестабильность». Эта идея непрактична и способна даже запутать пишущего, если он попытается руководствоваться ею;
2. утверждение в статье «I.8. Управляемый хаос» о том, что такие феномены, как «муки творчества» и «муки слова», регулируются эмоциональными состояниями пишущего, что эти состояния сами по себе случайны и потому обуславливают случайность языкового выражения. Нет, муки творчества и слова возникают вследствие именно системной организации текста, а не эмоционального произвола. Однако эта конкретная ошибка ничуть не подрывает выводов статьи I.8;
3. наличие у объекта множества состояний и, следовательно, динамики. Первым на нестыковки в этом вопросе указал пользователь под ником Мартин в комментариях к статье I.2. Благодарю его за внимательное отношение к моей работе. В результате была обнаружена логическая ошибка, исправление которой влечет за собой изменения в ряде ключевых позиций. Эти изменения столь важны, что через какое-то время мне придется посвятить им отдельную статью. Она будет озаглавлена «I.11. Приложение I к Части I».

Причины обеих признанных ошибок в том, что везде в Части I я отталкивался от единичного объекта и почти не принимал во внимание структуру. Обе ошибки будут исправлены в следующих статьях.

Часть II носит название «От объектов – к структурам». Это название настолько же точное, насколько дезориентирующее. Если упросить его донельзя, оно станет означать что-то вроде «от слов – к тексту». В первой части я не раз высказывал свое отношение к тексту, как к конструкту. Это позволяет воспринимать текст, как чистую структуру, для которой «смысл» является чем-то внешним, лежащим в восприятии читателя. Такой подход продуктивен вот по какой очень важной причине. Генерация текста как чистой структуры помогает отсечь все те связи, которые не вписываются в художественную систему, и не пропустить взаимосвязи, требующие обязательного учета и реализации. Иными словами, она позволяет писателю максимально сконцентрироваться на логике текста. И напротив, если автор переживает свой текст, как часть реальной жизни, он более склонен внести в текст что-то чужеродное и упустить необходимое.

Все рекомендации и техники данной части колонки предназначены для создания качественной структуры художественного текста – суть, для создания внутренне непротиворечивой художественной книги.

Остановись, читатель! Ты только что прочел главную идею всей моей колонки.

Целью теории Части I и построенной на ней системы творческих техник Части II является создание внутренне непротиворечивого, логически замкнутого художественного текста: книги – «вещи в себе».

Это является необходимым и достаточным принципом создания качественной иллюзии. Какое отношение иллюзия будет иметь к реальной жизни ее читателей – это вторично. Она, конечно же, должна быть узнаваема в основных чертах, но основная ее ценность происходит от ее самодостаточности, а конкретней – от качества реализации энтропийного перехода в ассоциативном пространстве целостного произведения (см. «I.5. Механика художественного воздействия»). Предлагаемые техники направляют труд писателя, но нисколько не снимают с писателя необходимость думать, думать и еще раз думать.

Я предлагаю идеи и техники смело. Ни одна из них ниоткуда не заимствована мною напрямую. Но у каждой есть предшественники. Каждый раз, когда я знаю, на основе чего создана та или иная разработка, буду указывать источник.

Вообще, я далек от мысли о революционной уникальности своих разработок, поскольку в большинстве они мне кажутся слишком естественными. По мере их рождения и совершенствования меня не покидало ощущение, что иначе нельзя, что только так и надо работать над художественным текстом, что это самый оптимальный путь рационального создания книги. Однако изложения этих техник я не встречал нигде – ни в русско-, ни в англоязычных источниках.

Создавая Часть I, я не ждал комментариев к статьям. Сейчас – жду, потому что теперь я пишу для других, а не для себя.

Статьи Части II будут публиковаться с перерывами до 8 дней.

1 день и 1 месяц миновали с первой публикации в колонке. Ее восемь тематических статей сложились в целое почти по плану. У меня вначале не было уверенности, что удастся. Время показало – удалось. Часть первая задуманного цикла авторских заметок о писательстве закончена. Полезно подвести текущие итоги.

Статьи явились результатом рационалистического, очень отстраненного и потому сухого отношения к художественным текстам. Быть иными они не могли: я писал, как думал, думал, как писал. Вымучивать идеи либо заставлять себя воспринимать художественный текст абстрактно мне не приходилось. Не могу сказать, когда во мне пропало чувственное отношение к художественной прозе, но с определенных пор текст для меня – не больше, чем конструкт.

Очеловечивать вербальные модели персонажей, видеть в них людей с мотивами и помыслами, ну а вслед за этим разбирать их «психологию»... простите, не могу. Проф. деформация, наверное, но для меня словесная иллюзия не прекращает быть иллюзией, какой бы качественной ни была.

Конечно, это не лишает наслаждения от чтения, но придает ему иные формы. Оно проистекает от оценки сложности модели, от умения писателя выстраивать красивую структуру текста и не разрушать ее до самого конца...

Ожидал ли я такого восприятия художественных текстов от читателей моей колонки? буду ли ждать впредь? Нет, нет.

Я до сих пор не знаю, для кого веду колонку, кроме как для самого себя.

Она возникла от моей неудовлетворенности моими собственными действиями на литературном поприще. Теперь идеи, что я в ней развил, позволили решить ряд моих творческих задач. Решусь ли рекомендовать свою концепцию другим писателям как указание к действию? Едва ли.

Дело не в пробелах в изложении, не в незавершенности концепции и не в противоречащих друг другу мелочах... Дело в другом. На моей теории лежит печать моей мечты.

В своих статьях в конечном счете я пытаюсь прояснить для самого себя одно: как научить машину говорить.

Мне очевидно, что искусственная речь будет построена на вероятностных моделях. Я ничуть не сомневаюсь, что литература все заметней будет «технологизироваться»: шире станут применяться разные алгоритмические методы, что направляют труд писателя, со временем компьютеру передадут рутинные работы в генерировании отрывков текста, и когда-то мы начнем приобретать компьютерные «авторские» книги. Плохо это или хорошо – не мне судить. Но поддержать тенденцию я бы желал.

«Печать моей мечты» сейчас привносит в мои взгляды на создание художественных текстов непроверенные и, возможно, непригодные для человека положения. Проверить их на практике – моя задача на ближайшие недели, месяцы. До той поры, пока сам не удостоверюсь в работоспособности своих подходов, не рекомендую их ни одному из пишущих.

Чтоб продолжать испытания концепций без лишних помех, я беру перерыв в ведении колонки на 3-7 недель.

Я – рефлексирующий практик.

Насколько бы мне ни было не по себе, что начинаю авторский раздел с местоимения «я», начала, лучше выражающего суть моей колонки в целом, я не подберу.

Это – колонка человека, кто делает фэнтези-книгу. Не пишет, не творит, не сочиняет и не создает, но именно делает . Что это значит?

А вот что: книга не рождается интуитивно, текст не течет спонтанно из-под бегающих по клавиатуре пальцев; нет, он выстраивается рассудочно, со знанием причин и целей появления каждого фрагмента, предложения, слова в тексте. Вопреки расхожему суждению об одухотворенности писательского творчества, такое возможно.

Как писатель ты невольно сталкиваешься с закономерностями в построении текста, наблюдаешь, как функционирует естественный язык. Как человек, желающий повысить эффективность своего труда, стараешься использовать закономерности функционирования языка для достижения определенных целей. Этот стиль работы с неизбежностью ведет к попытке выстроить теорию того, что делаешь. В свою очередь, теория рождает технологию.

Теории и технологии писательского творчества посвящена моя колонка.

Еще одна теория? При том-то количестве книг по писательству, литературоведению, языкознанию!

Еще одна. Я не боюсь ее создать.

Мои теория и технология растут из работы над книгой, и они же – непременные условия возникновения книги.

И не боюсь публиковать.

Процесс публикации – часть хода разработки. Без него нет повода формировать концепцию, и я оказываюсь ограничен внутренними представлениями о функционировании художественной речи. Их мне становится мало! Чтоб улучшить собственное понимание, как работает язык, а в конечном счете – чтоб доделать книгу, я создаю теорию публично и интерактивно.

Для кого эта колонка? Для тех, кто поймет. Ответа точнее дать не смогу.

Но могу дать ориентиры, в каком направлении будет развиваться моя мысль. Они разбиты на три группы:

1. Ссылки на теории и методы создания художественных текстов.

Ссылки отобраны из примерно двух десятков русско- и англоязычных источников/авторов концепций. К сожалению, обе на английском. Что поделать – в США сильнее школа создания литературы для широкого читателя (и зрителя, если речь идет о сценариях):

1. http://www.AdvancedFictionWriting.com Автор – Randy Ingermanson. Его воззрения в свое время так совпали с моими, что ненадолго даже растерялся – неужели все уже придумано и больше ничего не нужно? Не все, и многое нужно развить. Есть куда двигаться дальше.
2. http://www.dramatica.com/theory/theory_bo... Авторы: Melanie Anne Phillips & Chris Huntley. Очень обстоятельное и объемное исследование. В то же время чрезвычайно перегруженное. В нем есть что порезать бритвой Оккама. Оперирует высоким уровнем абстракции – и этим показательно. Высокая абстрактность будет характерна для моей системы.

2. Перечисление научных дисциплин, которые формировали мои взгляды на язык в течение примерно 10 последних лет:

1. лингвистическая теория референции,
2. лингво-кибернетическая теория семантических сетей,
3. структурно-функциональный подход к анализу текстов.

3. Особняком стоит:

1. концепция Льва Семеновича Выготского, изложенная им в книге «Психология искусства». Я не устаю цитировать в баталиях с другими сочинителями ключевую фразу книги: «Основой этической реакции являются вызываемые искусством аффекты, переживаемые нами со всей своей реальностью и силой, но находящие себе разряд в той деятельности фантазии, которой требует он нас всякий раз восприятие искусства».

Таковы ориентиры.

Эклектика?

Лишь кажущаяся. Но возражений стоит ожидать по всем фронтам. Приверженцы обеих авторских методик (п.1) могут видеть их развитие иначе. Специалисты в областях из п.2 сочтут ошибочным мое использование их теорией. Писатели, что опираются на интуицию, отторгнут самый принцип конструирования текста.

Позвольте мне не тратить силы на защиту от нападок всех этих людей.

Также я ни в коем случае не претендую, что мои воззрения непогрешимы, всеохватны, абсолютны, обязательны к использованию. Ничего подобного. Колонка – для тех, кто поймет.

В итоге, я планирую, колонка будет представлять собою завершенный цикл примерно в полтора десятка небольших статей. Материал я постараюсь излагать в логической последовательности, но, вообще, ее не обещаю. Вероятно, будут появляться ответвления, возвраты к «пройденному» и скачки в опережение материала. Пусть! Иное даже будет невозможно, если вы начнете диалог со мною. Оставляю за собою право редактировать уже написанные части. Даты написания и редактирований будут помещаться после каждой записи.

Планы – планами, что выйдет – пусть покажет время. Я воспринимаю этот опыт точно так же, как создание своей книги, – как эксперимент.

Эксперимент двуединый. Ведь излагаемые здесь кусочки целостной концепции я стану сразу применять на прикладных задачах, проверять, обтачивать и тут же корректировать и постановку, и решение следующих задач, чтобы уже на их основе сделать следующий шаг в развитии теории.