Лучше бы он её не писал, эту книгу... Бог ему судья, но озлобленность ещё никого не возвеличивала. А сравнение этого романа (с какого перепугу романа-эпопеи) с романами Толстого и Гроссмана вообще ниже плинтуса. Последний поклон — это его лучшее произведение!

По-моему, «Прокляты и убиты» — это естественный итог В.П. Астафьева, что показывает путь от первой редакции «Пастуха и пастушки» к её последней редакции. Он должен был выразить свою озлобленность и выразил её. А его восхищение мемуарами фашистских генералов об «их» войне... А вот боль, которую вынесла Ольга Берггольц, память о ней, память о юной санитарке Юлии Друниной он оскорбил. Бог ему судья!

«От автора» (Затеси 1982, Падение листа 1988, Русский алмаз 1994) и «Вступление» (Зрячий посох 1988) включают в себя появившийся, судя по всему, в 1997 году в качестве отдельного рассказа «Поход по метам» (Вместо предисловия), а собственно «Комментарии» в седьмом томе пятнадцатитомника уже лишены и этого воспоминания, а также, к моему сожалению, упоминания братьев по перу с подобными произведениями. По-моему, собратьев по перу В.П. Астафьев перестал упоминать из-за резкой смены исповедуемой идеологии. Стремление быть круче Новодворской сыграло не лучшую роль...