| автор |
сообщение |
Андреуччо 
авторитет
 
|
 30 марта 2018 г. 21:39 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
по поводу The Tale of the Husband and the Parrot
[FN#90] This parrot-story is world-wide in folk-lore and the belief in metempsychosis, which prevails more or less over all the East, there lends it probability. The "Book of Sindibad" (see Night dlxxix. and "The Academy," Sept. 20, 1884, No. 646) converts it into the "Story of the Confectioner, his Wife and the Parrot," and it is the base of the Hindostani text- book, "Tota-Kaháni" (Parrot-chat), an abridgement of the Tutinámah (Parrot-book) of Nakhshabi (circ. A.D. 1300), a congener of the Sanskrit "Suka Saptati," or Seventy Parrot-stories. The tale is not in the Bull. or Mac. Edits. but occurs in the Bresl. (i., pp. 90, 91) much mutilated; and better in the Calc. Edit I cannot here refrain from noticing how vilely the twelve vols. of the Breslau Edit have been edited; even a table of contents being absent from the first four volumes.
гугл перевод
[FN # 90] Этот рассказ попугая во всем мире в фольклоре и вера в метмпсихоз, который преобладает более или менее по всему Востоку, там дает ему вероятность. «Книга Синдибада» (см. «Ночь dlxxix» и «Академия», 20 сентября 1884 года, № 646) превращает ее в «Историю кондитера, его жену и попугая», и это основа учебник «Хиндостани», «Tota-Kaháni» (Parrot-chat), сокращение от Tutinámah (попугайной книги) Нахшаби (около 1300 г. н.э.), создателя санскритского «Suka Saptati» или Seventy Parrot- истории. Сказка не в Быке. или Mac. Правки. но происходит в Бресле. (т., стр. 90, 91) сильно искалечены; и лучше в Calc. Редактировать, я не могу здесь воздержаться от того, чтобы заметить, насколько мерзко двенадцать томов. Редактирования Breslau Edit были отредактированы; даже оглавление отсутствует в первых четырех томах.
я так понял сказка из Калькутта1 и Бреславль
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
30 марта 2018 г. 21:54 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
HOW ABU HASAN BRAKE WIND.
They recount that in the City Kaukabán of Al-Yaman there was a man of the Fazlí tribe who had left Badawi life, and become a townsman for many years and was a merchant of the most opulent merchants. His wife had deceased when both were young; and his friends were instant with him to marry again, ever quoting to him the words of the poet,
"Go, gossip! re-wed thee, for Prime draweth near:
A wife is an almanac--good for the year."
So being weary of contention, Abu Hasan entered into negotiations with the old women who procure matches, and married a maid like Canopus when he hangeth over the seas of Al-Hind. He made high festival therefor, bidding to the wedding banquet kith and kin, Olema and Fakirs; friends and foes and all his acquaintances of that countryside. The whole house was thrown open to feasting: there were rices of five several colours, and sherbets of as many more; and kids stuffed with walnuts and almonds and pistachios and a camel colt [FN#192] roasted whole. So they ate and drank and made mirth and merriment; and the bride was displayed in her seven dresses and one more, to the women, who could not take their eyes off her. At last, the bridegroom was summoned to the chamber where she sat enthroned; and he rose slowly and with dignity from his divan; but in so doing, for that he was over full of meat and drink, lo and behold! he let fly a fart, great and terrible. Thereupon each guest turned to his neighbour and talked aloud and made as though he had heard nothing, fearing for his life. But a consuming fire was lit in Abu Hasan's heart; so he pretended a call of nature; and, in lieu of seeking the bride chamber, he went down to the house court and saddled his mare and rode off, weeping bitterly, through the shadow of the night. In time he reached Láhej where he found a ship ready to sail for India; so he shipped on board and made Calicut of Malabar. Here he met with many Arabs, especially Hazramís [FN#193], who recommended him to the King; and this King (who was a Kafir) trusted him and advanced him to the captainship of his body guard. He remained ten years in all solace and delight of life; at the end of which time he was seized with home sickness; and the longing to behold his native land was that of a lover pining for his beloved; and he came near to die of yearning desire. But his appointed day had not dawned; so, after taking the first bath of health, he left the King without leave, and in due course landed at Makallá of Hazramaut. Here he donned the rags of a religious; and, keeping his name and case secret, fared for Kaukaban afoot; enduring a thousand hardships of hunger, thirst and fatigue; and braving a thousand dangers from the lion, the snake and the Ghul. But when he drew near his old home, he looked down upon it from the hills with brimming eyes, and said in himself, "Haply they might know thee; so I will wander about the outskirts, and hearken to the folk. Allah grant that my case be not remembered by them!" He listened carefully for seven nights and seven days, till it so chanced that, as he was sitting at the door of a hut, he heard the voice of a young girl saying, "O my mother, tell me the day when I was born; for such an one of my companions is about to take an omen [FN#194] for me." And the mother answered, "Thou was born, O my daughter, on the very night when Abu Hasan farted." Now the listener no sooner heard these words than he rose up from the bench, and fled away saying to himself, "Verily thy fart hath become a date, which shall last for ever and ever; even as the poet said,
'As long as palms shall shift the flower; *
As long as palms shall sift the flour.’ [FN#195]
And he ceased not travelling and voyaging and returned to India; and there abode in self exile till he died; and the mercy of Allah be upon him! [FN#196] And they tell another story of
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
30 марта 2018 г. 21:56 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
[FN#192] This is a favourite Badawi dish, but too expensive unless some accident happen to the animal. Old camel is much like bull-beef, but the young meat is excellent, although not relished by Europeans because, like strange fish, it has no recognised flavour. I have noticed it in my "First Footsteps" (p. 68, etc.). There is an old idea in Europe that the maniacal vengeance of the Arab is increased by eating this flesh, the beast is certainly vindictive enough; but a furious and frantic vengefulness characterises the North American Indian who never saw a camel. Mercy and pardon belong to the elect, not to the miserables who make up " humanity."
[FN#193] i.e. of the Province Hazramaut, the Biblical Hazarmaveth (Gen. x. 26). The people are the Swill of Arabia and noted for thrift and hard bargains; hence the saying, If you meet a serpent and a Hazrami, slay the Hazrami. To prove how ubiquitous they are it is related that a man, flying from their society, reached the uttermost parts of China where he thought himself safe. But, as he was about to pass the night in some ruin, he heard a voice bard by him exclaim, “O Imád al-Din!” (the name of the patron-saint of Hazramaut). Thereupon he arose and fled and he is, they say, flying still.
[FN#194] Arab. “Fál” alluding to the Sortes CoranicF and other silly practices known to the English servant-girs when curious about her future and her futur.
[FN#195] i.e., in Arab-land (where they eat dates) and Ajam, or lands non-Arab (where bread is the staff of life); that is, all the world over.
[FN#196] This story is curious and ethnologically valuable. The Badawi who eructates as a civility, has a mortal hatred to a crepitus ventris; and were a by-stander to laugh at its accidental occurrence, he would at once be cut down as a "pundonor." The same is the custom amongst the Highlanders of Afghanistan, and its artificial nature suggests direct derivation, for the two regions are separated by a host of tribes, Persians and Baloch, Sindis and Panjábis who utterly ignore the point of honour and behave like Europeans. The raids of the pre-Islamitic Arabs over the lands lying to the north-east of them are almost forgotten; still there are traces, and this may be one of them.
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
30 марта 2018 г. 21:58 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
гугл перевод
КАК АВТОМАТИЧЕСКИЙ ВЕТЕР ABU HASAN.
Они рассказывают, что в городе Каукабане Аль-Ямана был человек племени Фазли, который покинул жизнь в Бадави и много лет стал городком и был торговцем самых роскошных купцов. Его жена умерла, когда оба были молоды; и его друзья были мгновенно с ним, чтобы снова выйти замуж, когда-либо цитируя ему слова поэта,
«Пойди, сплетни! Ты женился на тебе, ибо Прайм приближается:
Жена — это альманах — хорошо для года ».
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
30 марта 2018 г. 21:58 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Так что, утомленный утверждением, Абу Хасан вступил в переговоры со старыми женщинами, которые закупают матчи, и женился на горничной, такой как Канопус, когда он вешает над морями Аль-Хинда. Он сделал большой праздник для этого, предложив свадебный банкет и род, Олема и Факир; друзей и врагов и всех его знакомых из этой деревни. Весь дом был открыт для пиршества: были рисы из пяти разных цветов, а шербеты — еще больше; и дети, фаршированные грецкими орехами, миндалем и фисташками и верблюжьим жеребенком [FN # 192], обжаренным целым. Поэтому они ели и пили, веселились и веселились; и невеста была показана в ее семи платьях и еще одном, женщинам, которые не могли оторвать глаз от нее. Наконец, жениха вызвали в камеру, где она сидела на троне; и он рос медленно и с достоинством от своего дивана; но при этом он был полон мяса и питья, вот и вот! он выпустил пердеть, великий и страшный. После этого каждый гость повернулся к своему соседу и вслух произнес и сделал, как будто ничего не слышал, опасаясь за свою жизнь. Но в сердце Абу Хасана горел огонь, поэтому он притворился зовом природы; и вместо того, чтобы искать камеру невесты, он спустился к дому и оседлал свою кобылу и поскакал, горько плача сквозь тень ночи. Со временем он добрался до Лахея, где обнаружил, что корабль готов отправиться в Индию; поэтому он отправил на борт и сделал Каликут из Малабар. Здесь он встретился со многими арабами, особенно с Хазрамом [FN # 193], который рекомендовал его королю; и этот Царь (который был кафиром) доверял ему и продвинул его к капитану его телохранителя. Он оставался на десять лет в утешении и радости жизни; в конце которого он был схвачен с домашней болезнью; и стремление созерцать его родину было любовником, который жалел своего возлюбленного; и он подошел, чтобы умереть от желания. Но назначенный ему день не осенился; поэтому, взяв первую ванну здоровья, он оставил короля без разрешения и со временем приземлился в Макалла из Хазамаута. Здесь он надел лохмотья религиозных; и, сохраняя свое имя и дело в тайне, поехал в Каукабан; выдерживая тысячу трудностей голода, жажды и усталости; и отважился на тысячу опасностей от льва, змеи и гула. Но когда он приблизился к своему старому дому, он посмотрел на него с холмов с красными глазами и сказал в себе: «Хэппи, они могут знать тебя, поэтому я брожу по окрестностям и послушаю народ. мой случай не запомнится ими! " Он слушал внимательно семь ночей и семь дней, пока это не показалось так, что, когда он сидел у двери хижины, он услышал голос молодой девушки, говорящий: «О мама, расскажи мне, когда я родился , потому что такой один из моих спутников собирается взять мне предзнаменование [FN # 194] ». И мать ответила: «Ты родился, моя дочь, в ту же ночь, когда Абу Хасан пукнул». Теперь слушатель не сразу услышал эти слова, нежели встал со скамейки, и убежал, сказав себе: «Истинно, твой пердит стал датой, которая будет длиться вечно и вечно, как сказал поэт:
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
30 марта 2018 г. 22:03 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
«Пока ладони сдвинут цветок; *
Пока ладони будут просеять муку ». [FN # 195]
И он прекратил путешествовать и путешествовать и вернулся в Индию; и там жил в своей ссылке, пока он не умер; и милость Аллаха к нему! [FN # 196] И они рассказывают другую историю
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
30 марта 2018 г. 22:04 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
[FN # 192] Это любимое блюдо Бадави, но слишком дорого, если с животным не случится несчастного случая. Старый верблюд во многом похож на бычьего говядины, но молодое мясо превосходно, хотя и не восхищено европейцами, потому что, как и странная рыба, у него нет признанного вкуса. Я заметил это в моих «первых шагах» (стр. 68 и т. Д.). В Европе есть давняя идея о том, что маниакальная мести арабского возрастает, потребляя эту плоть, зверь, безусловно, достаточно мстителен; но яростная и безумная мстительность характеризует североамериканского индейца, который никогда не видел верблюда. Милосердие и помилование принадлежат избранным, а не несчастным, которые составляют «человечество».
[FN # 193], т. Е. Провинции Хазрамаут, библейский Хазармавет (Быт. 26). Люди — это Аравийская Аравия и отмечены бережливыми и жесткими сделками; следовательно, поговорка: если вы встретите змея и Хазрами, убейте Хазрами. Чтобы доказать, насколько вездесущим они являются, это связано с тем, что человек, летящий от своего общества, достиг самых высоких частей Китая, где он считал себя в безопасности. Но, когда он собирался пропустить ночь в какой-то развалине, он услышал голос барда, который он воскликнул: «О Имад ал-Дин!» (Имя святого покровителя Хазрамаута). После этого он встал и убежал, и он, говорят, летит неподвижно.
[FN # 194] Араб. «Fál» намекает на «Сортов CoranicF» и другие глупые практики, известные английским слугам-гирам, когда ей любопытно узнать о ее будущем и ее будущем.
[FN # 195], т. Е. На арабской земле (где они едят даты) и Аджаме, или земли неарабских (где хлеб — это штат жизни); то есть во всем мире.
[FN # 196] Эта история интересна и этноцентрична. Бадави, который отрывается, как вежливость, имеет смертельную ненависть к crepitus ventris; и были сторонником смеяться над его случайным явлением, он сразу же был бы вырублен как «pundonor». То же самое характерно для горцев Афганистана, и его искусственная природа предполагает прямой вывод, поскольку эти два региона разделены множеством племен, персов и балуков, синди и панджаби, которые совершенно игнорируют почести и ведут себя как европейцы. Набеги доисламитских арабов над землями, лежащими к северо-востоку от них, почти забыты; все еще есть следы, и это может быть один из них.
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
30 марта 2018 г. 23:04 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
вот текст и нужно из него разобраться по поводу изданий и иллюстраций с ссылками на archive и др.
Nichols/Smithers reprints
1894 H.S. Nichols & Co, London, edition by Leonard C. Smithers, 12 Volumes; this reprint "omits given passages in dreadful taste, whose elimination will be mourned by no one".
1897 H.S. Nichols & Co, London, "Illustrated Library Edition", 12 Volumes (142 original illustrations, including a portrait of Burton, reproduced from the original pictures in oils specially painted by Albert Letchford with one set of the original 71 illustrations presented as included by the publisher and another set individually hand-coloured.)
Nichols' second printing is a scarce and handsome edition, the first to include the illustrations by Letchford. In 1896, two years after their first edition of Burton's Nights, the Nichols-Smithers duo commissioned Burton's close friend, Albert Letchford, to paint 65 illustrations for another edition as well as a portrait of Burton, and soon after commissioned for five more. Burton and Letchford had met several years before when the latter was 18 and in Florence beginning his art education. They discussed the possibility of illustrating the Nights. Burton's suggestion of illustrating the Nights had appealed greatly to Letchford on account of the unlimited scope such a subject would give to an artist who loved the East and had a boundless imagination. Letchford commenced study of Eastern images for his paintings, though only one of the illustrations was painted in Burton's lifetime.
|
|
|
Андреуччо
авторитет
|
|
31 марта 2018 г. 02:11 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Alex Fenrir-Gray
просмотрел 10 том Бертона. Приведены перечни
- Калькутта 1
- Бреславль, и это есть хорошо
- вместо Калькутта 2 — Джон Пейн, что есть коктейль из Калькутта 1 и 2, Булак, Бреславль.
Так что нужно уточнить Булак и Калькутта 2.
Вообще конечное дело — получить расширенный ZER, из которого вычесть русские переводы. Оставшиеся тексты сопоставить с Пейном, Бертоном, Мардрюсом, Уортли Монтегю, Требютьеноми т.д.
Возможно не так много и получиться текста.
|
|
|
Alex Fenrir-Gray
авторитет
|
|
31 марта 2018 г. 06:34 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Андреуччо У Бёртона есть ещё вариант сказки о рыбаке Халифе (вариант Бреслау). Я его зачем-то исключил, но теперь думаю нужно вернуть, раз уж мы взяли перевод Бёртона за один из ориентиров. И ещё видимо нужно добавить сказки галлановсгого цикла, отсутствующие в египетской редакции, всё равно они будут постоянно во всех источниках всплывать.
Неплохо дополнил Калькутту 2 Литтманн, но во первых его текста нет в доступе, во вторых немецкий язык. Мне французского у Шовена выши крыши хватает.
Итак шкала отсчёта — Бёртон-Салье плюс сказки галлановского цикла.
Сначала сравним с доарабскими переводами
Затем с арабскими изданиями
Дальше посмотрим, нужно ли с манускриптами сравнивать.
|
|
|
Alex Fenrir-Gray
авторитет
|
|
31 марта 2018 г. 06:39 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Андреуччо Абу-Хасан и ветер есть только у Мардрюса под названием "Исторический выстрел" (Адаптация 2017). Исходя из этого ясно, что Мардрюс Бёртоном явно пользовался.
|
|
|
Alex Fenrir-Gray
авторитет
|
|
31 марта 2018 г. 06:50 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
крыша_мира Ну вообще-то в "Омаре ибн ан-Нумане" (Салье том 2) есть по настоящему садистская сцена убийства рожающей женщины чернокожим рабом. "Рассказ о трёх яблоках" — убийство с расчленением. "Ганим-ибн-Аюб"- закапывание живьём в землю. "О любящем и любимом" и в истории одного из братьев цирюльника — кастрация. Это всё в переводе Салье. А в адаптации Мардрюса 2017 есть сказка "Фаворитка аль-Мамуна", где топят двадцать с лишним невольниц, прогневовавших повелителя.
Не де Сад конечно, но всё таки.
А вот про женское обрезание, чтобы не утверждал Бёртон, в 1001 ночи ничего нет
|
|
|
Alex Fenrir-Gray
авторитет
|
|
31 марта 2018 г. 10:30 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
"История царевича Хабиба и царевны Дуррат-эль-Хаввас" вставленная в русского Галлана 1866 г а также в Адаптацию Мардрюса 2017, сказка вообще неизвестного происхождения (по Гердхардт), у Шовена есть ссылка на манускрипт Лэнгли
|
|
|
Alex Fenrir-Gray
авторитет
|
|
Alex Fenrir-Gray
авторитет
|
|
Alex Fenrir-Gray
авторитет
|
|
31 марта 2018 г. 11:11 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
С Галланом разобрался наконец и кое что в списке подправил. Без дореволюционных переводов Галлана не обойтись. Но в целом всё есть по русски. И даже три лишних редких сказки.
|
|
|
цитировать