(ДИДАКТИЧЕСКАЯ СКУКА – продолжение)
Полмили в глубь земли, глубже не смогу
Подобный повествовательный прием был использован в продолжении «Доктора Мухоловкина» — романе «Профессор Допотопнов» ("Profesor Przedpotopowicz"), где титульный герой, профессор Оксфорда, вместе со слугой Станиславом и уже известным нам лордом Пакинсом исследуют трещину, образовавшуюся после землетрясения в Боснии.
В ходе исследований землетрясение повторяется, джентльмены оказываются в изолированной обвалом от внешнего мира пещере,
где их охватывают видения путешествия к центру Земли, благодаря чему они возвращаются в доисторические времена и становятся свидетелями эволюции — начиная с первой амебы.
Помимо природоведческих затрагиваются и антропологические темы прямиком из «Первобытной культуры» Эдварда Тайлора – первобытное племя приносит Пакинса в жертву при строительстве хижины.
Автор также делает много язвительных намеков на современные ему времена, например наблюдение за доисторическим крокодилом заканчивается выводом о том, что одна из величайших актрис того периода, «Сара Бернар пришла бы в восторг, если бы смогла водить нечто подобное за собой на поводке» (элегантные дамы, владеющие экзотическими животными, пользовались успехом в салонах на рубеже веков).
Однако, в отличие от приключений Мухоловкина, Допотопнов в своем путешествии переносится еще и в будущее, в 11895 год (т.е. 1200-й год «господства всеобщей взаимной любви»). Это видение умеренно оптимистично, ибо согласно ему «желтая раса стерла с лица земли белую, но не сумела подняться на нужные высоты и получила за это возмездие от самой природы. Суровые зимы и связанные с ними бедствия начали в 5-м тысячелетии опустошать села и города. В 6-м и 7-м тысячелетиях снег и льды на многие века заковали все северные и умеренные страны. (...) Еще позже произошли сильные наводнения, эпидемии и климатические катастрофы». Однако результат оказался положительным, поскольку во всем и повсюду господствует теперь «любовь к ближнему, доходящая до самопожертвования», повсеместно практикуется вегетарианство (кроме того, принятие пищи считается «грубой потребностью и совершается в уединении»), и вследствие соблюдения этой возвышенной любви «одухотворенные, кроткие лица жителей сияют лучистым светом». Жители эти, добавим, бесполы — они уже не придают значения такой незначительной вещи, как пол, что очень удивляет профессора Допотопнова, которого директор (директриса?) водит по Музею северных древностей. В этом музее профессор с умилением обнаруживает мемориальную доску от памятника Копернику в Варшаве. Испытанный подъем патриотических чувств вырывает его из забытья, но, очнувшись, он чувствует себя уже другим человеком. Роман заканчивается самокритикой: «Я недостаточно верно служил обществу. Я работал на чужую нацию, на богатую зарубежную литературу, забывая, что мне надо отдать святой долг своей, бедной».
Вот как природа разными путями ведет к одним и тем же целям
Следует отметить, что образ будущего из «Профессора Допотопнова» был повторением научных взглядов Маевского, изложенных в небольшой книге «Конец Света. Обзор событий, которые могут принести Земле разрушение» (“Koniec Świata. Przegląd wypadków, jakie mogą sprowadzić zagladę na ziemie”, 1887), где обсуждались теории о приходе «такого времени, когда земля, которую мы чувствуем под ногами, прекратит свое существование, рассеявшись, словно туман».
Уже оглавление звучит пугающе: «Падение Земли на Солнце» — «Сгорание в Солнце» — «Падение Луны на Землю» — «Земля как бомба, начиненная динамитом» — «Будет ли новый потоп?»
Однако книга имеет позитивный (и, конечно, позитивистский) финал, с эволюционизмом и христианством на заднем плане; перед тем, как наступит конец света, «человечество несомненно достигнет таких усовершенствований, которые мы сегодня даже понять не можем, человек будет все больше и больше дифференцировать свои способности и деятельность (...) воителей лишат их оружия (...) унизительная борьба за существование, погоня за тривиальными удовольствиями может быть заменена тяжелейшей, но благородной борьбой с дурными наклонностями». Сопоставление этого пророчества с окружающей действительностью приводит к размышлению о том, что массовые читатели дидактических романов с фантастикой на заднем плане не воспринимали их послания всерьез — лень, войны и тому подобное продолжают распространяться.
(Окончание следует)