13. Очередной фрагмент литературного обзора Агнешки Хаски/Agnieszka Haska и Ежи Стаховича/Jerzy Stachowicz, опубликованный на стр. 70—71, носит название:
Отмечая 40-летие своей творческой деятельности, Антоний Фердинанд Оссендовский/Antoni Ferdynand Ossendowski писал: «У меня насчитывается 130 томов литературных произведений, 7000 рассказов, статей, эссе; с переводами на иностранные языки количество моих сочинений повышается до 1780». Правда, Оссендовский любил преувеличивать – например, он выдавал себя за профессора, хотя не имел такого научного звания, и утверждал, что знает восемь иностранных языков, в том числе китайский и монгольский – но это не меняет того факта, что он был великим тружеником, который писал даже до семи книг в год, а при оказии путешествовал, охотился и вел весьма богатую светскую жизнь.
Не писал три дня, потому что произошли жуткие события
Хотя Оссендовский, родившийся в 1876 году, начинал свою сознательную жизнь совершенно обычным образом, изложить ее перипетии, пожалуй, еще труднее, чем рассказать о многочисленных результатах его творчества. Юноша изучал химию в Петербурге, затем учился в Сорбонне, и казалось, что он станет блестящим русским ученым польского происхождения. Однако, к нашему счастью, Оссендовского с детства привлекало писательство, и он уже в гимназии был редактором школьной газеты. Похоже, что наибольшее влияние на нашего героя оказал диалектический материализм, который направил историю на новые пути, но также сотворил из ученого, выполнявшего после учебы для российской армии некоторые работы на Дальнем Востоке, польского писателя и путешественника.
Чтобы воздать ему справедливость, упомянем, однако, что уже около 1905 года он опубликовал первый роман на нашем отечественном языке, носивший название “Noc/Ночь”. Именно в это время в двери пана Антония постучалась великая история, понимаемая с марксистской точки зрения, которая позволила ему сыграть много зачастую противоречащих друг другу ролей. Так, наш литератор был революционером в 1905 году, за что заработал два года сидения в крепости, затем избрал сторону контрреволюции – подделывал документы, преследуя цель уничтожения большевиков (так называемая афера Сиссона), действовал в качестве советника и тайного эмиссара Белой гвардии в Монголии у кровавого барона Романа фон Унгерн-Стернберга, самозванного монгольского хана.
Затем он оказался в Нью-Йорке, где публиковал романы и делал все, что мог, ради торжества Польского Дела, а также (sic!) боролся с сионизмом. В конце концов, уже как знаменитая особа, он появился над Вислой, где прославился как преподаватель высшей школы, путешественник, писатель и журналист, а после 1939 года вовлекся в антинацистскую подпольную деятельность. То есть Оссендовский был ученым-авантюристом, который своими приключениями на голову бьет Индиану Джонса. А при оказии он еще и написал десятки книг.
Барон тут же призвал меня к себе
Более всего он прославился как писатель-путешественник. Он описывал отдаленные страны, о посещении которых другие люди могли только мечтать. Вместе с коллегой, которого Оссендовский знал еще по работе для царской армии, Камилем Гижицким, он много путешествовал в 1924 – 1926 годах по Африке, что дало ему обильный материал для многочисленных репортажей и приключенческих романов с такими броскими названиями, как, например, “Orlica. Powieść z życia górali wysokiego Atlasu/Орлица. Роман из жизни горцев Высокого Атласа” (1925).
Однако больше всего споров породили его приключения в Азии в годы революции. Тут трудно было отделить фантастику от правды, тем более что он был одним из немногих, описывавших эти события. Вроде бы в ходе своих приключений в Монголии, описанных в книге “Przez kraj ludzi, zwierząt, bogów (konno przez Azię Centralną)/Через страну людей, зверей, богов (верхом через Центральную Азию”, напечатанной первым изданием в Нью-Йорке, он не один раз видел левитировавших буддийских монахов и проник в тайны Агарты.
Однако самая интересная история тех, монгольских, времен нашла таинственное завершение лишь в ходе Второй мировой войны. В 1921 году барон фон Унгерн и Оссендовский посетили буддийский монастырь Гаднан, где им предсказали, при каких обстоятельствах они умрут – причем фрагмент предсказания, касавшийся Оссендовского, утверждал, что Оссендовский перед смертью получит некий знак от барона. А поскольку фон Унгерн вскоре был расстрелян, наш писатель счел, что проблема прекратила существование и ему удастся прожить по меньшей мере 100 лет. Поэтому он удивился, когда под конец войны его посетил гитлеровский офицер, назвавший себя племянником барона фон Унгерна. Вскоре после этого события, 3 января 1945 года, писатель умер. Еще больше пикантности добавляет предположение, что Оссендовский был одной из нескольких особ, которые знали место, где барон спрятал свои легендарные сокровища, которые страстно разыскиваются до сих пор (включая научные экспедиции СССР и менее официальные усилия лозоходцев).
Увидел толпу (…), предводительствуемую карликом, мчавшимся на прикрепленных к ногам моторах
К сожалению, Оссендовский, несмотря на массу фантастических приключений – а может быть именно поэтому – написал всего лишь одну строго научно-фантастическую книгу: роман “Zbuntowane I zwyciężone/Взбунтовавшиеся и побежденные” (1925), изданный впервые на русском языке в 1915 году (как “Женщины, восставшие и побежденные” W.).
Это была история настолько же феминистическая, сколько и космическая. Итак, в недалеком будущем женщины, которым осточертело мужское всевластие, устраивают глобальную, «пламенную» революцию. Революционерки-суфражистки массово поджигают дома в метрополиях мира с помощью воистину адского изобретения – «маленьких шариков, воспламенявшихся ярко-синим пламенем», так что «вспыхивали, как солома, толстые железные балки и массивные медные и бронзовые предметы». К сожалению, мужчины вновь побеждают, а жестокие женщины отправляются в ссылку на антарктический остров Гарвея. Героем романа выступает капитан Стенерсен (в русской версии Сидельников), капитан одного из кораблей, везущих узниц в изгнание. В ходе рейса он влюбляется в Марту (в русской версии – Ольгу), дочь изобретательницы взрывных шариков.
Поэтому, выполнив миссию и оставив возлюбленную на милость пингвинам, капитан решает перейти на другую сторону и вернуться во главе спасательной экспедиции. Поскольку денег у него нет, он принимает весьма спорное решение: пьет «без перерыва два дня и две ночи». Как это в довоенных романах бывает, ему приходит на помощь судьба, дарящая ему три великолепных алмаза. Свежеиспеченный богач Стенерсен покупает современный корабль, называет его собственным именем и вместе с сопровождающими его профессором Рейнертом (в русской версии – Залесовым) и путешественником журналистом Карлсеном (в русской версии – Григорием Жуковым) спешит на выручку к храбрым женщинам.
К сожалению, на острове Гарвея они обнаруживают только пепелище, трупы и лед.
Оказывается, что суфражистки были истреблены таинственными существами. Весьма вскоре путешественники встречаются с одним из них: «Между льдинами лежало живое существо. Оно походило на человека и был защищено от холода толстой, напоминающей сукно тканью. Путешественникам казалось, что они видят перед собой уродливого старого карлика из сказок. Огромная голова, покрытая редкими седыми волосами, голова без глаз, со лбом, нависшим над крошечным сморщенным лицом, с трудом держалась на тонкой, прозрачной шее». Оказывается, что это один из космитов, использующий для передвижения весьма футуристические роликовые коньки и попавший в передрягу: «На одной ноге, крепко привязанная к обуви, блестела металлическая коробка с целым рядом вертящихся колес, у другой же были лишь обрывки ремней. Из коробки еще выходил пар и слышались тихие взрывы. Все поняли, что один из двигателей вырвался из-под ноги этого необыкновенного существа и умчался куда-то в пространство, оставив на снегу тот след, который завел сюда путешественников».
Герои романа спасают это странное существо и в награду получают приглашение в его страну, укрытую подо льдом, где знакомятся с высокоразвитой техникой кампартов (так зовутся космиты): «Карлик подошел к каждому из путешественников и подал им маленькие таблички с проведенными от них проволочками к такой же пластинке, укрепленной на лбу карлика. И тотчас же все они услышали тихий, приятный голос безобразного урода, нет не услышали, а почувствовали звуки его голоса…». Они узнают также, что космиты не слишком высоко ценят людей: «Жалкие, глухие люди! Вам не дано слышать этих чудных мотивов, этого гимна великой природы… Мы же услаждаем свой слух и зрение электризуемыми металлами, нагреваемыми минералами и медленно разлагаемым веществом… Мы достигли полного развития всей нервной системы…». Люди нужны им для интеллектуального окормления (насыщения их «интеллектуальной энергией») ремисов, жутких, похожих на спрутов, помощников кампартов, а также атров – первобытных людей, обращенных пришельцами в рабство. Не удивительно, что Стенерсен не проявляет желания дружить с такими существами и предпочитает, вместе с коллегами, подстрекнуть артов на совершение революции.
Битва между всеми этими существами предоставляет героям возможность найти томящуюся в заключении Марту и сбежать на поверхность острова, а затем и на корабль.
Завершение романа достойно истории о приключениях Джеймса Бонда – разумеется, подледное убежище мерзких космитов вместе со всем островом погружается в пучину полярного океана.
Несколько раз я думал в Ван-куре, что погибну, но затем отправлялся на верблюде в Ургу
Посмертная легенда Оссендовского не менее фантастична – в 1945 году его труп эксгумировали и подвергли исследованию, поскольку НКВД, знавший, что Оссендовский написал антикоммунистическую и безумно популярную книгу “Lenin/Ленин”, изданную в 1930 году, хотел удостовериться в том, что он действительно умер.
Также и по этой причине книги Оссендовского в ПНР подверглись запрету. Как и в случае Антония Марчиньского, творчество писателя пережило ренессанс на грани восьмидесятых и девяностых годов прошлого века. Приключенческие романы все еще в моде даже в том случае, если приключения ограничиваются загоранием на экзотическом пляже.