Каждый месяц Алекс Громов рассказывает о 9 книгах
Пламени он не видел. Для призрака материальный мир невидим, не считая электричества и искрящих душ живых людей. Здания и улицы выглядели скелетами из светящихся проводов. Человеческие мозги сияли, как бумажные фонарики. Все остальное – бледно-серый туман. Питер безнадежно заблудился бы в этой пелене, если бы не маячок в эктофоне агента Инес Хираль, который привел его сюда из Страны вечного лета.
Сейчас Питер повис на ярких кольцах электрической цепи эктофона, словно цепляющийся за материнский подол малыш, и слушал, как Инес описывает мир живых.
– Крыши домов на Гран-Виа в огне, – сказала она. – Бомбы сыплются, как черные груши. Сначала большие, чтобы снести здания. Потом зажигательные. Шрапнель – чтобы отогнать пожарных. Каждую ночь одно и то же. Скоро и гореть будет нечему.
Для человека, управляющего грузовиком со взрывчаткой в городе, который каждую ночь бомбят, ее голос звучал на удивление спокойно.
– Днем, когда мы пытаемся отоспаться, самолеты сбрасывают листовки, как гадящие чайки. Пропаганда и Билеты в фальшивый рай Франко. Фашисты проигрывают и поэтому пытаются убить нас или заманить наши души в свой фальшивый рай».
Ханну Райаниеми. Страна вечного лета
Человечеству почти всегда всего было мало, особенно учитывая не снимаемое даже с императоров, великих героев, мудрецов и безудержных интриганов ограничение смерти. А что же будет, если загробная жизнь станет практически обычной реальностью? Причем – в вполне цивилизованном XX веке? Итак, благодаря экспериментам ученых, открыта Страна вечного лета. Для того, чтобы оказаться в ней после своей смерти, нужен Билет. Но, несмотря на такую глобальную подоплеку, сам роман, его персонажи и описываемые места обитания – абсолютно конкретны и узнаваемые, хотя некоторые из них – с примесью альтернативы к знакомой нам по истории версии событий.
Основное время и место: 1938 год, Британия. Для любителей революционной романтики и действий-злодействий спецслужб – охваченная гражданской войной Испания. Что же касается спецслужб – то их непростые отношения играют в романе далеко не последнюю роль. Да и главная героиня, Рэйчел Уайт, – из тех самых. В самом начале текста она, будучи перспективным офицером британской контрразведки, вмешивается и спасает от гибели на дуэли советского перебежчика Якова Кулагина. И тот, перед тем, как застрелиться, сообщается ей – в качестве подарка – имя своего тайного агента – предателя Британии. И вот шпионские разборки (британские Зимнее и Летнее управления) идут на фоне того, что карьеру можно делать и после смерти, и к обычным вооружениям добавились и иные формы (эктотанки и эктолетуны). Конечно, нельзя обойтись и без русских агентов, и главное – без Вечно Живого. И несколько нелегальных сотрудников НКВД в Европе имели в чемоданах терминалы прямой связи с Вечно Живым. А британские секретные органы должны решить, на кого делать ставку в Испании, где находится Иосиф Джугашвили. Но в отношениях — даже между собой – у английских джентльменов — есть свои сословные и мужские предрассудки.
А вот имеются Отбраковщики – общий враг, возможная схватка с которым, может, по словам британского премьер-министра, предотвратить столкновение двух эфирных империй. Ведь оказывается, что быть мертвым – вовсе не легче, чем быть живым. У того и другого состояния есть плюсы и минусы. Как и у самого романа.
«Миссис Уайт, – произнес он другим голосом, тихим и мелодичным, более низким, чем собственный голос Генри, и Рэйчел тут же представила доброго старого дядюшку.
Дети по всей Британии обожали этот голос, голос Макса Шевалье, знаменитого натуралиста и автора радиопередач, которые многие семьи слушали по воскресеньям, даже отбыв в Страну вечного лета. Но большинство этих людей не знали, что Шевалье – глава отдела в Зимнем управлении и самый успешный вербовщик в Секретной службе.
Пока ему не поручили проверку Питера Блума.
– Вы прошли проверку, миссис Уайт, – сказал Шевалье. – Надеюсь, вы простите мою маленькую уловку. Всегда полезно понаблюдать за дикими животными издалека, прежде чем к ним приближаться».
Некоторые из старейшин увидели свою систему вероисповедания в создании Джорджа Лукаса. «Добро пыталось покорить зло и просило в этом защиты», – подытожила восьмидесятидевятилетняя Аннет Билгоди, одетая в традиционное платье бабушки дине. После чего она дала фильму самую высокую оценку за вечер: «Мне он понравился так же, как и внучке».
Многие разделили ее мнение. В следующие месяцы Уилер ездил со своей версией фильма по стране, устраивая показы в местах скопления коренных американцев и на фестивалях по всей стране. Множество ДВД с версией «Звездных войн» на навахо было продано в универмагах на юго-западе страны. Конечно же, все деньги получили Lucasfilm и 20th Century Fox, но для Мэнни это было не важно. А важно было, как он сказал, что «концепция расцветает». Один и тот же вопрос он слышал постоянно от носителей языка: какой фильм мы переведем на навахо теперь?..»
Крис Тейлор. Как «Звездные войны» покорили Вселенную
«Звездные войны» — один из самых знаменитых проектов за всю историю кино. И до сих пор идут дискуссии, почему так получилось. Какие глубинные струны человеческой души отзываются на незатейливый, казалось бы, сюжет киносаги Джорджа Лукаса? Почему вокруг нее сложилась обширная субкультура, включающая людей на разных континентах? Культурные коды разные, опыт – разный, воспитание, традиции, менталитет – всё может отличаться. И только «Звездные войны», получается, одни на всех.
В порядке эксперимента самый первый из вышедших фильмов (да-да, тот самый «Эпизод IV») перевели на язык индейцев навахо (дине). И решили показать в столице их резервации. Произошло это сравнительно недавно, уже в XXI веке. Крис Тейлор, автор книги «Как «Звездные войны» покорили вселенную», описывает свое потрясение от встречи с одним из гостей задуманного показа. 88-летнего индейца звали Джордж Джеймс-старший, и он был одним из легендарных радистов-шифровальщиков Второй мировой войны. Язык навахо тогда применялся вместо шифра для передачи секретных сообщений, поскольку кроме самих индейцев в мире не нашлось бы и полусотни человек, способных его понять. Джеймс имел прямое отношение к одному из ключевых эпизодов той войны на Тихом океане, взятию острова Иводзима. Но этот герой войны, прожив долгую жизнь, понятия не имел, что такое «Звездные войны». Соплеменники Джеймса, особенно юные, прекрасно знали об этом фильме. Они даже на тот знаменательный показ в импровизированном уличном кинотеатре пришли с бутафорскими световыми мечами. И выстроились в очередь, чтобы сфотографироваться с косплеером в костюме Дарт Вейдера.
…Ветеран Иводзимы ушел на десятой минуте фильма. Возможно, пишет Тейлор, ему не доставляло радости видеть на экране персонажей с оружием, внешне похожим на оружие времен Второй мировой. Или просто тому, кто видел вблизи настоящую войну, экранная история о том, как «звезды воюют», не близка. Но Тейлор увидел в этом еще одну грань тайны «Звездных войн». В своей книге он стремится если не разгадать ее, то хотя бы собрать и показать как можно больше подобных граней – от «501 легиона» (тех, кто косплеит злодеев из фильма, устраивая при этом парады и другие акции в благотворительных целях) до обзора космической фантастики, предшествовавшей «ЗВ»; от подробностей детства Джорджа Лукаса до серьезного обсуждения, во сколько обойдется постройка настоящей «Звезды Смерти».
«Лукас, несомненно, был поклонником «Звездного пути». Работая над сценарием «Звездных войн», он прерывался, когда по телевизору повторяли «Путь». «Мне нравилась идея, что вы можете летать по галактике», – сказал он сыну создателя «Звездного пути» Джина Родденберри в 2004 году. Его привлекал сериал, потому что он «избавлялся от скучной повседневности настоящих космических исследований и отправлялся туда, куда никто не рисковал отправиться раньше». (По иронии судьбы Родденберри-младший в детстве был бо́льшим фанатом «Звездных войн», чем «Звездного пути».)
Сериал «Звездный путь» дебютировал на телеэкране в 1966 году. Он был закрыт в 1969-м после 79 эпизодов, что несколько меньше стандартного числа для перепродажи сериала местным каналам для повторных показов. Несмотря на это, к 1972 году студия Paramount продала сериал 125 местным каналам в США. Руководство компании называло его «сериал, который отказывается умирать». В январе 1972-го около 3 тысяч фанатов собрались на первый ежегодный конвент фанатов «Звездного пути» в Нью-Йорке, скупая словари вулканского языка, ноты с вулканскими песнями и сотни фэнзинов. К 1975 году поклонники проводили в Нью-Йорке два конвента в год, собирая в сумме около 14 тысяч фанатов; к 1976-му по стране проводилось уже четыре конвента в год, посещаемых благодарными исполнителями главных ролей, спасенными от забвения и ставшими суперзвездами. Легендарный фантаст Айзек Азимов говорил об одном из таких конвентов, словно о битломании, описывая «девочек-подростков, визжащих при виде Спока». Лукас посещал некоторые из этих ранних конвентов, посвященных «Пути», когда он пытался претворить «Звездные войны» в реальность».
Катарина молча посмотрела на него.
— Ну да. Понимаю, — заторопился Алекс, задетый ее взглядом. — Но это действительно так. В некоторых случаях мы действительно можем предотвращать землетрясения — снимая напряжение путем бурения скважин и произведением взрывов на безлюдных участках разломов.
— Я не о том, — негромко произнесла Катарина.
— А, вы имеете в виду мое состязание с собакой. — Алекс коротко и звонко рассмеялся. — Но ведь Вегенер не в силах предотвращать землетрясения. Хотя предсказывает их гораздо лучше меня.
— Но можно ли назвать это предсказанием, — усомнился Такэо. Тема разговора чем-то досаждала ему. — Может быть, собака благодаря своим лапам просто более чувствительна к вибрации и потому способна ощутить ее раньше, чем мы, люди.
— Мой пес предчувствовал землетрясение, когда я сидел перед целой батареей сейсмографов, наклономеров, низкочастотных вибродатчиков, тензометров и ультразвуковых детекторов и не обнаруживал ничего.
— В самом деле? — проговорил Такэо с нескрываемым недоверием в голосе.
— Я этого тоже не понимаю, — ответил Алекс, — но дело не в вибрации. А в чем-то… в чем-то другом.
Губы Такэо сложились в холодную улыбку:
— Едва ли в данном случае может существовать нечто другое.
— Понимаете ли, — произнес Алекс с большим пылом, чем ему хотелось бы. — Все, что мы знаем о физическом мире, является отражением человеческих чувств. А ведь даже голубь и акула ощущают его иначе, поскольку чувствуют статические электромагнитные поля».
Юрий Соколов. От Артура до Эсплунда
Уникальная антология рассказов — сборник, посвящённый 50-летию переводов Юрия Ростиславовича Соколова, одого из лучших отечественных переводчиков англоязычной литературы. Причем – в самых разных ее жанрах, как фантастики, так мистики и детективов. Многие его переводы уже стали классикой и переиздаются из года в год. К примеру: «Последний единорог», «Дюна», «Галактический почтовый», «Ружья Авалона», «Этрусская химера», «Дело о скрученном шарфе», «Чародей с гитарой», «Зима в Эдеме», «Рим, папы и призраки», «Рама II» и «Сад Рамы», «Рама явленный», «Игра престолов» и множество других. Но, по словам самого Соколова, «лучшие переводы повестей Вильяма Морриса и Айн Рэнд остаются неопубликованными».
В этот огромный, насчитывающий более тысячи страниц, вошли многие из великолепных рассказов, которые до этого выходили только в фэнзинах. Множество как тем, так и миров, от далеких звездных, до почти узнаваемых родных земных ландшафтов, описанных в этой антологии, позволят найти вариант себе по душе.
«Мы предполагаем, что в ближайшие несколько тысячелетий нас ждет суровый кризис. Жестокая, насмерть, борьба за центр галактики. Многие из вариантов истории сходятся к этому факту. Далее все становится неопределенным. Чем дальше по течению, тем более туманными становятся видения, тем более странными в них становятся действующие в них лица, даже сами люди... Существуют тропы, которые ведут нас к славному будущему, потрясающему будущему победоносного человечества. Есть и такие, что ведут его к поражению – даже уничтожению, полному истощению всех наших возможностей».
С. В. Мироненко. Сто событий, которые изменили Россию
Книга научного руководителя Государственного архива, профессора исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова — это исторические очерки о главных событиях и действующих лицах многовековой российской истории. Рассказы о событиях в тексте расположены не хронологически, а в виде мозаики, подчеркивая единство истории, с древних времен до современности. Среди тем: индустриализация, заговор против Хрущева, действия ГКЧП, восстание декабристов, лженаследники Романовых, возвращение Нового года, правление Ивана Грозного, любовь и смерть Александра II, продажа Аляски, петровские преобразования и восшествие на престол Анны Иоанновны. Один из разделов посвящено строительству Санкт-Петербурга.
В 1818 году к императрице Елизавете Алексеевне, супруге Александра I, известной в обществе своей благотворительностью, с просьбой о помощи обратились некие финны, называвшие себя потомками и наследниками крещенного финна Семена Иванова. По их словам, именно он в 1703 году указал царю Петру I, «где быть корабельному строению и зданию для Санкт-Петербурга». Так указывалось в представленной потомками Семена Иванова грамоте, которую, как они утверждали, Петр I дал ему в 1706 году за то, что Семен указал государю на Заячий остров – как лучшее место для строительства крепости. И за это, как утверждали потомки, царь дал Иванову «Красный кабачок» на Петергофской дороге – ставший известным злачным местом послепетровских времен. Но вот предоставленная императрице «петровская грамота» была фальшивкой, изготовленной уже в царствование ее мужа, Александра I.
«В начале ХХ века среди образованного класса существовало повальное увлечение оккультизмом, спиритизмом, активно привечали различных гадателей и старцев. До Распутина «первым Другом», как его называла в своих письмах Александра Федоровна, был месье Филипп — французский оккультист Низье Антельм Филипп, масон, который абсолютно очаровал императрицу. Он умер в 1905 году, до появления Распутина, но даже спустя десять лет императрица с благоговением вспоминала о нем. В частности, в письме от 16 июня 1915 года она писала мужу (напомню, что уже год, как идет Первая мировая война): «Наш первый Друг дал мне икону с колокольчиком, который предостерегает меня о злых людях и препятствует им приближаться ко мне. Я это чувствую и таким образом могу и тебя оберегать от них». Филипп предсказывал, что после его смерти у семьи появится еще один «Друг». И он появился. Распутина ввели в царскую семью великие княгини Милица и Стана, дочери черногорского князя Николы I Петровича. Благодаря им был вхож в Зимний дворец и Митя Козельский, немой и парализованный с рождения юродивый, который якобы после удара молнии научился кое-как ходить и говорить. О встрече с ним Николай II записал в дневнике (14 января 1906 года): «В 4 часа к нам пришел человек Божий Дмитрий, из Козельска, около Оптиной пустыни. Он принес образ, написанный согласно видению, кот[орое] он недавно имел. Разговаривали с ним около полутора часа». Остается гадать, о чем они могли так долго говорить, но полуторачасовой разговор с практически немым человеком, которого провозгласили провидцем, ярко демонстрирует атмосферу, царившую в императорской семье».
С. Э. Цветков Царевич Дмитрий. Главная тайна Смутного времени
После загадочной гибели в 1591 году в Угличе царевича Дмитрия, сына Ивана Грозного, пресекся род Рюриковичей. На фоне расследования и расправ над мятежными жителями города появилось множество слухов о чудесном спасении царевича. Потом и «он сам» объявился в Польше и после долгих споров среди польской знати все-таки получил средства для похода против Бориса Годунова и возвращения престола «настоящим Рюриковичам».
21 июля 1605 года в Москве состоялась коронация ЛжеДмитрия, объявившего себя затем цезарем и непобедимым императором. Церемония венчания на царство состоялась дважды – поначалу в Успенском соборе Кремля, где на Лжедмитрия возложили цесарскую корону, которая была по «другому случаю» заказана в Вене Борисом Годуновым, а затем – в Александровском соборе, где Лжедмитрий был увенчан шапкой Мономаха. На рассвете 17 мая 1606 года вооруженные дворяне и боярские слуги во главе с Шуйскими и Голицыными проникли в Кремль. Князь Василий Шуйский, державший в одной руке крест, а в другой меч, призывал убить «змия свирепого». Выданный стрельцами Лжедмитрий был убит, его жене Марине Мнишек удалось спастись. Но ходили слухи, что царю чудом удалось спастись. Так на смену Лжедмитрию I пришли следующие самозванцы.
Все это — общеизвестно. Есть два интересных момента. Первый – это разнообразные сведения о том московском погроме поляков, который произошел во время свержения и сразу после убийства Лжедмитрия.
Хотя бояре – вожди заговора против Лжедмитрия – использовали призывы бить Литву, после убийства царя они вовсе не собирались истреблять поляков, рассчитывая в том числе использовать схваченных знатных панов в качестве заложников при переговорах с польским королем Сигизмундом. Так испугом отделался тесть Лжедмитрия Мнишек и брат Марины, Станислав.
В Белом городе Вишневские, располагавшиеся во дворе молдавского государя Стефана, отважно бились с осаждавшими горожанами. Наиболее ожесточенная резня происходила на Никитской улице, где располагались шлятхичи из свиты Марины и телохранители Дмитрия, которым не давали пощады, даже после смерти таская обезображенные труппы по улицам. Схватки и избиения в городе продолжались до полудня. Согласно данным иностранных очевидцев, было убито от 1700 до 2100 поляков.
«В дипломатической области забывчивость Дмитрия сказалось в том, что он старательно обходил все вопросы, касающиеся его территориальных, финансовых и религиозных обязательств перед Сигизмундом и папой. Главным поводом для дипломатических отношений с ними были его предложения о всеевропейском походе против турок. Дмитрий не был (или не успел стать) великим государственным деятелем, однако он был человеком величественных замыслов и проектов. В своих мечтах он видел себя новым Александром Македонским, завоёвывающим Турецкую империю. Он надеялся на помощь своему предприятию со стороны Ватикана, Речи Посполитой, Венеции и Священной Римской империи, казалось бы, кровно заинтересованных в том, чтобы остановить турецкую агрессию в Европе».
«В один прекрасный майский день 1977 года бабушка, как обычно, забрала меня из детского сада. Дома я с удивлением обнаружил, что она достала все наши чемоданы и сумки и тщательно упаковала в них бесчисленное множество самых разнообразных вещей. Казалось, что бабушкина комната куда-то едет вместе с ней. Кроме того, меня не отправили спать, как было заведено, в девять вечера. Я сосчитал сумки.
– Зачем тебе семь сумок?
– Семь мест, – поправила меня бабушка.
– Что? – переспросил я в недоумении.
– Семь мест – это значит семь предметов багажа, – объяснила она. – Когда путешествуешь поездом, то один предмет багажа называется «место». Давай, надевай рюкзак, Серёжа, – она извлекла из груды сумок мой маленький рюкзачок и протянула его мне. – Наш поезд отходит в двенадцать.
Когда мы вышли на улицу, было ещё светло – стояли белые ночи. Как толковый ленинградский ребёнок, я, конечно, знал, что «белыми ночами» называются несколько недель до и после летнего солнцестояния, когда солнце лишь на короткое время опускается за горизонт в районе одиннадцати вечера и через несколько часов снова встаёт. Но меня всегда отправляли спать рано, и поэтому я никогда не наблюдал это природное явление своими глазами и сейчас был потрясён. Потрясение усилилось, когда к дому, тихо скрипнув тормозами, подъехало такси – бледно-зелёная «Волга» новой модели с чёрными шашечками на боку.
Водитель погрузил в машину багаж – все «места», кроме моего рюкзака и пластмассового ведёрка с лопаткой – мне был обещан пляж, и я подготовился.
Эта поездка на такси стала для меня первой. И дело было здесь не только в моём юном возрасте, но и в том, что советские граждане вообще нечасто позволяли себе разъезжать на такси: двадцать копеек за километр было недешёвым удовольствием. Я жадно вдыхал ударившую мне в нос смесь запахов бензина, табака и потёртого кожзаменителя, смотрел на дома, проносящиеся в сумерках за окном, слушал тиканье огромного механического счётчика на приборной панели, и моё сердце сладко замирало в предвкушении первого в жизни настоящего путешествия».
Сергей Гречишкин. Все нормально
Как жили в Советском Союзе дети и подростки, чем они любили заниматься, как дружили, ссорились, влюблялись? В автобиографичном тексте подробно, а порой и с юмором, описаны поздние советские реалии. Так, к примеру, попытки Андропова после прихода к власти навести в стране порядок. Началась борьба с прогулами – среди белого дня в любом месте страны в рабочее время могла начаться облава с участием милиции, дружинников облава на прогульщиков. У задержанных граждан требовали документы и объяснений, почему они в данный момент находятся не на рабочем месте. А у юных граждан – почему не в школе (или институте).
Многие советские приметы уже забыты. А среди них были и забавные. Так считалось плохим предзнаменованием наступить ногой на один из многочисленных канализационных люков, которых было много. Почему-то считалось, что если наступил, не иначе, как быть битым. И было только одно средство этого избежать – кто-то из присутствующих сразу после наступления на люк должен был символически похлопать наступившего по спине, тем самым условно реализуя ту самую избивательную угрозу. Нельзя также было проходить под косыми подпорками столбов линий электропередачи.
В Советском Союзе почти ничего было одноразового – большинство вещей, даже сломавшись, подвергались попыткам починки, ремонта и если уж это было абсолютно невозможно – то хранению на всякий случай. Или разборке на запчасти. Тоже на всякий случай. Поэтому многие советские балконы, кладовки, стенные шкафы и антресоли, дачи и сараи, гаражи и комнатки в городах были наполнены самыми разными предметами «про запас и на всякий случай». Большая часть этого вовсе не была ценными раритетами и нужными вещами, а увы – обычным хламом. Но поскольку в СССР многое было в дефиците, то есть просто «не было», то считалось, что пусть будет дома хоть «что-то». Особенно есть умелец, который хоть раз, да сможет использовать.
«Железные дороги в России всегда были чем-то бóльшим, чем просто транспортом. Для русского человека бесконечное путешествие на поезде через необжитые просторы родной земли – это состояние души, медитация, повод поразмышлять о жизни.
Иногда и правда кажется, что вся Россия состоит из пригоршни станций, рассыпанных вдоль одноколейной железной дороги, построенной в конце XIX века графом Петром Андреевичем Клейнмихелем, и что любовь русских к железной дороге и есть прямое продолжение национального характера.
Русский человек, как не раз показывала история, предпочитает не полагаться на себя, а вверить свою судьбу машинисту – куда бы и сколь бы долго тот ни планировал всех везти. Вопреки тому, что СССР задумывался как бесклассовый рай абсолютного равенства, в советских поездах дальнего следования всегда было три класса вагонов: СВ, купейные и плацкартные. Мы с бабушкой сели в четырёхместное купе, где кроме нас ехали ещё двое пассажиров. Она устроилась на нижней полке, а я забрался на верхнюю. В полночь, как и было обещано, поезд тронулся. Какое-то время я лежал, глядя, как проносятся за окном тёмные деревья, но вскоре заснул, убаюканный стуком колёс. Когда я открыл глаза на следующее утро, мы были уже южнее Москвы.
Двухдневная поездка в одном купе с незнакомцами автоматически подразумевала интересные разговоры. Как и большинство людей, обречённых терпеть друг друга в замкнутом пространстве, попутчики коротали время за бесконечной беседой».
Этот эпизод нуждается в отдельном рассмотрении, так как иллюстрирует обычаи внешней политики описываемого времени. Шапур, очевидно, не считал Одената, признававшего над собой верховную власть Рима и потому не свободного в своих решениях, достойным контрагентом. Для сасанидского царя Оденат был слугой, который решил сменить господина, но сделал это в неподходящее время, так как перейти на сторону Сасанидов требовалось не после их победы над Валерианом, а раньше. В глазах Шапура такой человек в принципе не имел права писать ему или посылать дары как равный равному; такой поступок, исходивший от слуги, был для сасанидского царя оскорблением. Именно этим объясняется, кажется, столь резкий ответ Шапура, хотя современному читателю он может показаться неоправданно высокомерным».
Д.Е. Мишин. История государства Лахмидов.
Историческое исследование посвящено одному из древних царств, которое со второй половины III века по начало VII века находилось на юго-западе современного Ирака. В нем правили цари из династии Лахмидов, и их история тесно связана с Персией эпохи Сасанидов. Лахмиды играли заметную роль и во взаимоотношениях Персии и Византии. В книге подробно описаны крупные битвы, оказавшие заметное влияние на все окрестные страны, а также дипломатические и торговые контакты.
Один из разделов книги посвящен легендарной Пальмире и ее царице Зенобии. Мужем Зенобии и правителем государства Пальмиры был Оденат, который во время римско-персидских войн решал, на чью же сторону встать. Оденат, решивший, что персы в войне победили, отправил шаху приветственное послание, сопроводив его дарами, но реакция Шапура (приведенная выше цитата) продемонстрировала, что договориться не удастся. Тогда Оденат вступил в переговоры с Римом.
Оденат успешно воевал против сасанидов — в 260–264 гг. несколько раз персидские войска были разбиты. В 262 г. пальмирская армия при поддержке римских легионов выбила персов из Сирии, освободила Эдессу и подошла к сасанидской столице Ктесифону, но взять город не смогла. В 264 г. Оденат во главе войска прошел через Месопотамию и снова осадил Ктесифон.
После того, как Оденат был убит одним из своих родственников, реальная власть в Пальмире перешла к вдове Одената – Зенобии, которая до этого была его второй женой и верной соратницей. Официальным правителем Пальмиры стал сын ее и Одената, Вахб-Аллат. До наших дней дошли самые разнообразные сведения о Зенобии, среди которых есть и те, что сообщала она сама…
«Зенобия надиктовала письмо римскому императору Аврелиану (270–275) по-арамейски, но умела говорить на латыни и по-коптски, держала при себе учителя греческого языка. От сыновей она требовала изучения латыни, причём те уже говорили, хотя и не без труда, по-гречески. Пиры Зенобии напоминали пиры персидских царей, но в части придворного ритуала она немало позаимствовала у римских императоров. Неудивительно, что среди арабов, судивших о Зенобии по внешним наблюдениям, ходили самые разные слухи о её происхождении».
Чет ван Дузер. Морские чудовища на картах Средних веков и эпохи Возрождения
В красочном фолианте рассказывается о существах (реальных и мифических), которые по представлениям живших столетия назад людей обитали в воде и воспринимались как чудо. Многие из этих морских чудовищ, изображенных на средневековых картах, «представляют собой гибридов, наделённых чертами как рыб, так и сухопутных животных: например, морская собака, морской лев и морская свинья. Происхождением своим многие из них обязаны бытовавшей в тот период и восходящей ко временам Античности теории, что каждому живому существу на суше найдется соответствие в морской стихии».
В главе «Воображаемая карта с морскими чудовищами» говорится о поэме, озаглавленной «Графине Адели», в которой описано убранство покоев, которые принадлежали этой графине, дочери Вильгельма Завоевателя. В ее покоях потолки украшала роспись под звездное ночное небо, а пол представлял собой карту земли, где суша была окружена океанами, причем в описании говорится, что «на карте изображены различные животные и расы чудовищ вида самого причудливого, причем каждому подписано имя. Начиная свое описание со всеобъятого океана, он говорит об островах, китах, кашалотах и прочих морских монстрах».
Отдельные главы посвящены китам – размерам с гору, ужасным монстрам Индийского океана, костру на спине кита, глобусу Меркатора, и морским чудовищам, резвящимся среди островов Средиземноморья.
В книгу включено более сотни цветных иллюстраций, среди которых изображения: рыбочеловека (тритона), водяного быка-единорога, водяного слона, морского козла и морского льва, водяного дракона, сирены возле корабля в Южном океане, человека внутри большого морского чудовища, короля Португалии Мануэла верхом на морском чудовище, ремару – существо, которое якобы могло останавливать корабли и многое другое. На одной из старинных карт Европы есть изображение летучей черепахи.
«Мне неизвестно ни одной записи, повествующей о существовании такой черепахи на более ранних картах, а тем более о каких бы то ни было свидетельствах бытования подобного существа в Северной Европе. Возможно, летучая черепаха является просто фантастическим преувеличением, в результате которого передние плавники превратились в подобие крыльев. Более вероятно, что своим рождением этот монстр обязан другому обстоятельству. На оттиске 1558 года имеется пометка о том, что карта издана Antwerpiae per Arnoldum Nicolai, ad insigne Tesudinis, то есть Арнольдом Николаи в Антверпене «под знаком черепахи».
Отчужденный от персидской знати, Хосров II окружил себя христианами, хотя пышность его двора задала тон ближневосточной монархии на столетия вперед. Он продолжил реформы отца, сделав Месопотамию богатым и сильным регионом. Иудейская община в Ктесифоне (неподалеку от нынешнего Багдада) стала интеллектуальной и духовной столицей иудаизма. Еще одним интеллектуальным центром был Низибис, где активно изучались христианские писания. Таким образом, византийские горизонты сужались, а персидские расширялись».
Карен Армстронг. Поля крови
Один из лучших современных западных историков религии рассматривает состояние войны и мира на протяжении тысячелетий, делает анализ войн, которых считали религиозными и показывает в ряде случаев значение фактора именно борьбы за власть. Начиная с древнейших времен, пастухов и земледельцев, она уделяет внимание развитию общества в цивилизациях Индии и Китая. Далее следуют Ближний Восток, Византия и Персия.
Пришедший к власти Хосров I провел реформу налогообложения и стал развивать сеть каналов в Месопотамии, произвел реформы в армии. Он был известен как покровитель ученых. В 529 г. византийским императором Юстинианом был издан закон, который запрещал язычникам преподавать. Для продолжения преподавательской деятельности они должны были стать христианами, либо в случае нарушения подвергнуться конфискации имущества и ссылке. Одновременно в Афины послали императорский указ о запрете преподавания философии. Платоновская академия в Афинах перестала существовать. В конце 531 – начале 532 г., семь афинских философов во главе с диадохом Дамаскием, главой закрытой Академии, уехали из Афин в Персию. В Афинах среди философов тогда верили, что недавно ставший шахом Хосров I – не только мудрый правитель, но и тот самый идеальный царь-философ, о царствовании которого когда-то мечтал сам Платон.
Далее Армстронг рассказывает про крестовые походы, нашествия монголов и деяния мамелюков. Третья часть книги – «Современность» — начинается с 2 января 1492 года – победы «католических величеств» над Гранадским эмиратом. На церемонии вступления королевских войск в Гранаду присутствовал и Христофор Колумб, который через несколько месяцев отправился в свое плаванье и открыл Америку, сделав шаг к созданию нового глобального мира. Хотя папа Александр VI (Родриго Борджиа, ставший из кардиналов римским папой благодаря взятке) и поделил обе Америки между Испанией и Португалией, результат спустя несколько столетий оказался совсем другим…
Детально разбираются события Французской революции, гонения на католическую церковь, и то, какие перемены происходили в обществе. Именно во время Французской революции внешняя угроза стала источником страхов перед внутренним врагом. В ходе иностранной интервенции стали распространяться дикие слухи о тех, кто им помогает изнутри. 12 марта 1793 года в Вандее вспыхнуло восстание против призыва в революционную армию, поборов с населения и выступления парижских властей против католической церкви. 10 августа 1793 года в Париже торжественно отмечался праздник единства и нераздельности Республики, режиссером которого был прославленный художник Жак-Луи Давид. Место католических священников в торжествах заняли деятели новых органов власти.
В тексте описана попытка модернизации, проведенная шахом Пехлеви в Иране и роль самого шаха. 20 марта 1957 г. в Иране была создана САВАК — Служба информации и безопасности страны — Министерство государственной безопасности. В ее организации, начатой в 1953-1956 гг., принимали участие как военные американские эксперты, так и кадровые сотрудники ЦРУ (в том числе работавшие в Иране под дипломатической крышей), и израильского «Моссада», среди которых был родившийся в 1926 г. в Багдаде полковник Яаков Нимроди, занимавший с 1956 г пост военного атташе Израиля и представителем Армии обороны Израиля в Тегеране. Помимо подготовки кадров САВАК занимался оснащением иранского рынка вооружений. Со американской стороны деятельное участие в создании САВАКа принимал генерал-майор Герберт Норман Шварцкопф (Шварцкопф-старший). Также сотрудники иранской спецслужбы изучали опыт английской разведки МИ-6 (СИС, «Секретной разведывательной служба МИД Великобритании»), и советские методы вербовки и шпионажа, в том числе – с помощью аппаратуры. 20 января 1957 г. иранский парламент одобрил законопроект о создании САВАК. 20 марта 1957 г. шах подписал закон о деятельности САВАК, в котором перед министерство безопасности ставились задачи защищать «интересы государства и предотвращать каждый тайный заговор против общественного порядка». Первым директором САВАК стал генерал и богатый помещик Теймур Бахтияр.
«После 1953 г. Соединенные штаты, как и англичане до них, держали под контролем и монарха, и нефтяные ресурсы Ирана, требуя дипломатических привилегий и торговых льгот. В страну хлынули американские бизнесмены и консультанты, но от возникшего бума выгадали лишь немногие очень иранцы…Из-за САВАК иранцы чувствовали себя в своей стране как в тюрьме.
В 1970-е гг. Западу казалось, будто Иран процветает. Однако государство богатело за счет нации. Миллионы людей оставались без работы, местную торговлю разрушил приток иностранных товаров, росла ненависть к заезжим американцам».
цитировать
свернуть ветку