В 2008-м году Джо Аберкромби в своём блоге написал заметку по следам отзыва на его вторую книгу, «Прежде чем их повесят», в котором его обвиняли в женоненавистничестве. Ниже мой перевод той заметки, которая, как мне кажется, нынче не утратила свою актуальность...
*****
Эта заметка – ответ на один небезынтересный пост. Он начинался как многословный позитивный отзыв на «Прежде чем их повесят», и заканчивался обвинениями в жёстком сексизме. Может, я и преувеличиваю. Вам судить.
«Мне есть, что сказать про женских персонажей этой книги. Слово, которое приходит на ум – мизогиния. Знаю, слово довольно веское, но ничего другого придумать не могу».
Ой. Мизогиния? Женоненавистничество? Да уж, с учётом тех образов, которые оно навевает – христиан противников абортов, фанатичных последователей шариата и брутальных рэперов – слово действительно довольно веское…
«Большая часть персонажей книги мужчины. На контрасте с « Паладином душ « Л.М. Буджолд, которая мне не очень-то понравилась, зато там много женских персонажей. А в этой книге я могу вспомнить лишь четырёх, и три из них второстепенные».
Что ж, да, женщин там не так уж и много. «Первый Закон» был попыткой переосмысления классической фэнтези-трилогии, а эпическая фэнтези, которая берёт своё начало от Толкина, обычно фокусируется на мужчинах, и роль женщин там сводится к любовному интересу указанных мужчин. Возможно, в какой-то степени это делает фэнтези фундаментально сексистским жанром, но не в той же мере, как военные фильмы или вестерны, и, готов поспорить, всё дело в отношении к людям, а не в количестве. Но в любом случае,
«Катиль – это второй по экранному времени женский персонаж. Её основное предназначение в книжке – резервуар для семени. У Ферро одна из крупных составляющих персонажа очень похожа – она бывшая рабыня/проститутка, ей надо отгородиться от прошлой жизни, в которой её использовали в сексуальном смысле, и она использует это в качестве топлива для своей ярости. Третий женский персонаж это Арди. Она не просто глупенькая красотка, но всю книгу проводит в ожидании мужчин-спасителей. Практик Витари – любительница причинять боль, пыточных дел мастер. При этом выясняется, что её слабое место – это её многочисленные дети».
Ой. Допустим, и у Ферро и у Катиль есть истории сексуального насилия. Катиль даже переживает такую историю в этой книге. Но если собираешься показать опыт, пережитый сексуальными рабынями, или женщинами-заключёнными в тюрьмах, или женщинами на войне – если только не хочешь специально полностью избегать сексуальных элементов (что во взрослой книжке кажется мне трусостью), то по-другому книжку не написать, оставаясь честным и убедительным, а это для меня всегда главная задача. И как можно было сделать эти персонажи «не женоненавистническими»? Ферро должна стать уравновешенной рабыней, которая сбежала, и её оставили в покое? А Катиль должна пережить заключение, эквивалентное сибирскому Гулагу, без каких-либо событий, а потом несколько недель идти с шестью сексуально озабоченными варварами, и чтобы ни разу даже бы не всплыло, что среди них женщина?
Арди вынуждена ждать мужчин-спасителей из-за её положения в обществе. Может, оно и стереотипно, но сомневаюсь, что это стереотипное положение обязательно полностью её определяет. Разве нельзя то же самое сказать про любого женского персонажа в «Гордости и Предубеждении»? И неужели они, следовательно, женоненавистнические стереотипы? Особенно слабой кажется аргументация по отношению к Витари. Неужели тот факт, что у неё есть дети, означает, что она женский стереотип – даже несмотря на то, что она опытный мастер пыточных дел? Автор отзыва совсем не упоминает Карлотту дан Эйдер, которая в ПЧИП, возможно, самая важная женщина после Ферро, и единственный влиятельный женский персонаж с существенной вре́менной властью. Впрочем, может, её следует считать стереотипной, поскольку когда-то она была вынуждена выйти замуж по расчёту?
«Можно возразить, что всё, основанное на Средневековье, должно следовать очень патриархальной средневековой культуре. Но если мы строим фантастический мир, с магией и выдуманной географией, и вымышленным обществом, то неужели нельзя на некоторое время сбросить со счетов типичные женские роли?».
Может, и можно, но если мы их сбросим, то, думаю, ценой этому станет реалистичность и убедительность выдуманного мира. Мне хотелось сделать что-то честное, правдивое, уходящее корнями в историческую реальность, потому что для меня такие фэнтезийные миры более убедительные, более конкретные. Лично мне не очень-то нравится довод: «это фэнтези, так что можно делать, что угодно». Думаю, он приводит к самым ленивым, фальшивым и лишённым воображения крайностям жанра. Поскольку я хотел, чтобы «Первый Закон» был неким переосмыслением классической эпической фэнтези – а в ней действие происходит в доиндустриальном патриархальном мире, – то этот фон я и использовал. И отмечу, как часто отвечал на подобные обвинения Скотт Бэккер, что описание ни в коем случае не означает одобрения.
Забавно. Я ещё не читал «Красные Моря под Красными Небесами» Скотта Линча, но заметил, что он часто придерживается прямо противоположного отношения к женщинам – у него в основном фэнтезийный мир «равных возможностей», в котором много женщин-солдат, охранников, пиратов и т.д. В результате немало читателей ругали его за то, что он пишет нереалистично, неубедительно, и что внедряет современные политкорректные ценности в мир средневековья/возрождения. Думаю, как и во многом по части писательства, чтобы ты ни делал, кто-то вечно будет тебя за что-то осуждать. И, если только твой мир и персонажи не будут идеально вежливыми и потому никому не интересными, то ты всегда будешь задевать чьи-то чувства.
Мужчине в целом сложнее описывать женских персонажей, чем мужских. Это факт. В книге, которую я пишу сейчас, в главной роли женщина, и я признаю, что это для меня вызов. Можно сказать: к женщинам нужно подходить так же, как к мужчинам – и по большому счёту это именно то, что я пытаюсь делать, но мужчины и женщины не идентичны, физически и социально, и всегда будут элементы женского опыта, о которых мужчинам остаётся только догадываться. Возможно, от этого делаешься осторожным, особенно зная, что тебя никогда не обвинят в сексизме по отношению к твоим мужским персонажам, но почти наверняка когда-нибудь обвинят в отношении женских. Возвращаясь к автору отзыва:
«Когда писатель опирается на типичные роли шлюх, как Аберкромби, или на женщин-жертв, как Лорен Вайсбергер, думаю, это происходит либо из-за лени, либо от недостатка воображения. Даже если персонаж сильный, как Ферро, когда её сила основана на реакции на роли женщин, с которыми обращаются жестоко, то в этом нет никакой широты мысли. Иногда есть смысл рассказать о женщинах, их роли, о жестоком обращении, и иногда это отлично работает в истории. Но если использовать это часто, то выглядит оно, как раскраска для детей. Это меня раздражает, особенно в таких случаях. Знаю ли я, что Аберкромби делал именно это? Нет. У других читателей может быть своё мнение».
«Первый Закон» – это книжки, как и вообще эпическая фэнтези по большей части, в основном про мужчин, и поэтому женщины там часто видятся в смысле их отношений с этими мужчинами. Быть может, в какой-то мере тема сексуального насилия прокралась туда помимо моей воли. Может, женщины не были моими самыми глубокими или успешными персонажами, это не мне судить, и, думаю, в этом для писателя-мужчины всегда есть риск. Но «женоненавистник»? «Типичные роли шлюх»? «Резервуар для семени»? Серьёзно? Это сильно, чувак, это чертовски сильно. Несомненно, «у других читателей может быть своё мнение». Молю Бога, что так оно и есть.
Дополнение (фев.2012): Хм-м. Я только что перечитал этот пост, спустя четыре года после написания, и, что ж, надеюсь, с тех пор я чему-то научился. На самом деле довольно стыдно читать это сейчас. Хотелось бы мне запихнуть этот пост в корзину, притвориться, что его никогда не было, но нужно его оставить, как монумент реакции, похожей на коленный рефлекс, которая случается, когда про тебя такое говорят впервые. Определённо, теперь, оглядываясь назад, я думаю, что мог бы намного лучше проработать женские персонажи, во всех смыслах. Нынче я считаю, что когда встречаешься с такими обвинениями (а может, просто отзывами), лучше всего глубоко вздохнуть, закрыть рот, открыть уши, и изо всех сил постараться хладнокровно подумать об этом и поискать, нельзя ли здесь чему-нибудь поучиться. В конце концов, изменить можно лишь своё поведение, и для меня это по большей части означает возможность понять, как я могу улучшить своё писательское мастерство….
(с) Джо Аберкромби
цитировать
свернуть ветку