Дополнение к интервью — кто-то из читателей, участвовавших во встрече, выложил «свой взгляд» на встречу. Там есть несколько вопросов, не упомянутых в версии новостников.
цитата
Некоторые ваши книги переведены на украинский язык. Кто занимается этими переводами, как вы участвуете в этом процессе?
Переводы делает переводчик. Хотя мы достаточно неплохо владеем украинским языком и могли бы сделать это сами. Но это будет долго. А за это время нам лучше написать новую книгу.
Первый наш опыт издания на украинском был неудачен. Текст нам прислали с сообщением «вычитайте, а завтра мы отдаем в печать». Конечно, вычитать мы не успели. Перевод там был ужасный. Но потом мы решили вопрос с издательством.
Сейчас переводы нас устраивают. Мы их вычитываем, но поправок вносим очень мало.
Очень жаль, что из-за кризиса так и не вышло несколько наших переводов.
Олег: А вот стихи я перевожу сам. У меня это получится быстрее и лучше, чем у переводчика, который будет механически переводить их. Я пытаюсь не просто переводить, а перенести в другую культурно-языковую традицию.
В продолжение предыдущего вопроса. А не было желания написать что-то на украинском?
Мы считаем, писать надо на языке, на котором думаешь. А на этом языке мы не думаем. Мы знаем украинский вполне неплохо, но немного хуже, чем русский.
Что бы вы посоветовали молодым авторам, которые хотят издаваться? Какие издательства более честные? Правда ли, что отчисления от розничной цены составляет 10%, а то как-то маловато это?
Молодым авторам мы бы могли посоветовать словами пана Сапковского, который на вопрос «что делать молодому автору» отвечал «Найти полезную работу».
Но всерьез — мы бы советовали ещё раз подумать. В общем-то, мы не могли бы сказать, что какие-то издательства обходились с нами нечестно. Что касается 10% — то это вам очень должно повести. Стандартно — 7%.
Сейчас стало легче издаться. Ежегодно мы отслеживаем более 100 дебютов — и это только в фантастике, и это только то, что мы отследили, а что-то наверняка потеряли. Мы о таком могли только мечтать. Но вас, молодых авторов, стало так много, что этих объемов уже мало. Вы просите издаваться больше.
Кстати, вот как вы думаете, сколько прошло лет между тем, как мы написали первую книгу и первым изданием? Шесть лет. Да, шесть лет. И это не предел. Некоторых наших знакомых писателей не издавали и по 10-ть, и по 20-ть лет. А теперь они издаются. Так что когда автор год попредлагал рукопись в издательства, получил отказы и говорит «всё, я разочаровался, я всё брошу» — нам просто смешно
Что делать автору всё это время? Правильно — писать. Чтобы когда у вас возьмут рукопись, дома у вас лежало 7 — 10 готовых романов. А не «один недописанный и три рассказа, и те на конкурс в интернете». Но всё это очень трудно — жена и дети просят есть. А потом, когда вы наконец начнете издаваться — вы окажетесь голым без штанов на площади. Потому что писатель — это публичная профессия.
Как вы относитесь к интернетовскому самиздату, когда автор пишет книгу по главам в сети, его читают, читатели дают ему комментарии, он их учитывает?
Мы бы не смогли так. Это слишком интимный процесс. Вы пробовали рожать в окружении толпы людей, и когда вам по ходу заказывают — чтобы глаза голубые, брюнет и рост не меньше метро восемдесят пять? И вообще, в связи с этим вспоминается старый анекдот: «У армянского радио спрашивают: Можно ли заниматься сексом на площади? Ответ: Нельзя. Вопрос: Почему? Ответ: Советами замучают». Вот тут то же самое. Советами замучают.
Мы очень вас любим и уважаем, дорогие наши читатели. Но мы не приглашаем вас в соавторы. Вы будете нашим соавтором потом — когда будете читать книгу. Но не раньше.
Как вы относитесь к экранизации ваших произведений?
Положительно. И это вопрос даже не к нам, а к режиссерам и продюссерам.
Вы не боитесь, что это испортит впечателение от книги?
Нет. Прежде всего надо понимать, что книга и фильм — это два разных, отдельных произведения. Разные виды искусства с разными средствами выразительности.
Олег: И вообще это дело вкуса. Например, мне нравится, как Бортко поставил «Мастера и Маргариту», а половина моих знакомых плюется от этого фильма. И наоборот, мне не нравятся Захаровские «Двенадцать стульев». Прекрасные актеры, следование книге — он ставил её буквально шаг за шагом. А в целую картинку не склеилось.
Дмитрий: Нам так же нравится и постановка «Властелина Колец» Джексона, а многие толкинисты ругают её, а вот например «Обитаемый Остров» мне не понравился. И что? Разве я стал меньше любить повесть? Или её стали меньше читать?
Олег: Важно помнить, что просто перенос из одного вида искусства в другое не работает. Надо искать новые формы, новые решения.
В повести «Шутов хоронят за оградой» вы нарисовали мрачное будущее Харькова. Вы действительно таким его видите?
Времена тогда такие были. А что касается мрачного будущего... может, мы и пишем для того, чтобы оно не было таким мрачным?
(реплика от читателей) Однако вы так угадываете такие подробности, как бюджет Украины
Ну бюджет Украины — это, во-первых, фэнтези. А во-вторых — юмористическое. (смех)
Если всерьез, мы не решаем проблемы. Мы — боль, а не лекарство. Лекарство должны искать вы сами.
Как сложился ваш дуэт?
Дмитрий: Я пришел заниматься каратэ в секцию, и попал в группу, в которой Олег помагал тренеру. Так и познакомились. Потом я пришел в студию к Олегу. Но не играть, а принес свою пьесу.
Олег:... которую я тут же раскритиковал в пух и прах...
Дмитрий: Да. А потом остался в студии в качестве актера.
Олег: И переиграл многое, и по Стругацким, «Трудно быть богом» в том числе. Постепенно мы узнали, что оба пишем, стали давать читать, редактировать... Вот так и решили, что можно попробовать написать вместе. Пробуем до сих пор.
Вот вы постоянно говорите за двоих «мы». Вы мыслите себя как одно целое.
Олег: Ну, мы не женаты, если вы об этом (взрыв смеха)
Дмитрий: Вот вы смеетесь, а часто спрашивают. Скажем так, когда я говорю о нашем совместном творчестве, я говорю «мы»...
Кто кого ведет: вы сюжет, или сюжет вас? Сейчас многие авторы любят говорить, что их герои выходят слишком живыми, и не подчиняются автору.
Конечно, мы сюжет. А те авторы, о которых вы говорите, либо кокетничают, либо сошли с ума и им пора в психбольницу, либо это просто непрофессионализм.
Писатель должен знать, садясь писать, куда он придет, чем закончится его история, что он хочет сказать. А тактика, конечно, может меняться.
Вы пишете в разных формах: роман, рассказы, повести. Понятно, что это разные средства выразительности. Что дается легче, большая форма или малая? Или разницы нет?
Разница, конечно же, есть. Там спринтерская дистанция, там стаерская. Тут главное не сбиться с ритма. Если в романе должны быть какие-то отступления, размышления, то в рассказе всё более сжато. Надо «выстрелить» концовкой, а весь рассказ сам занимает страниц 5. Если выпасть из ритма, рассказ будет затянут. С романом наоборот, если потерять темп, можно сбиться на сплошной экшн, за которым потеряются те несколько идей, которые хотелось вложить.