Пропущенный материал – это небольшое интервью, взятое Стефаном Веховским/Stefan Wechowski в Кракове у Станислава Лема. Интервью было опубликовано на немецком языке в газете “Die Presse” 23 мая 1992 года под названием, которое, по утверждению МАРЕКА ОРАМУСА (переводчика интервью), в переводе на польский язык звучит так:
CEKC C РОБОТАМИ
(Seks z robotami)
Нынешней весной в Австрии вышел из печати том статей Станислава Лема “Die Vergangenheit der Zukunft/Прошлое будущего”. Семидесятилетний уже ныне писатель задается в нем вопросом: насколько, в какой степени, исполнилось ныне то, что он прогнозировал в прошлом? То есть будущее в этом смысле – уже и в самом деле прошлое! В беседе, которую мы со Станиславом Лемом вели в Кракове, шла речь о том, откуда писатель брал информацию о направлениях развития в будущем, как он ныне оценивает свои предсказания, чего ждет от будущего и чем оно его пугает.
Стефан Веховский: Вы начертали сценарии, устремленные далеко в будущее. Как вы это сделали?
Станислав Лем: Я начал заниматься этим в 1962 году. Мое главное эссе о том времени носит название «Тридцатью годами позже». Тогда у меня у меня было мало информации. Сейчас моя комната набита ею снизу доверху. Вон там с лета лежит так еще и не прочитанный “New Scientist”, а тут – новейший номер журнала “Spigel”. Я не могу со всем этим справиться, тут слишком много хорошего. Тогда же для меня все было недоступным. Я был обречен на манипулирование своими знаниями высшей математики, биологии и так далее. Кроме этого у меня были университетские учебники. И я пытался экстраполировать, не имея под рукой ни компьютера, ни миллионов долларов – ничего того, чем располагали Rand Corporation, или Hudson Institute, или ныне покойный Герман Кан со своими помощниками. У меня были лишь пишущая машинка и маленькая комната с грибком на стене. Я вынужден был все выдумывать. Например, я подумал: ведь то, на что способна природа, со временем сможем делать и мы, люди, ну вот хотя бы создавать живое, пользуясь достижениями молекулярной биологии. Так ведь и на самом деле биотехнологии сегодня развиваются особенно быстро. А тридцать лет назад говорили: это бредни.
Стефан Веховский: И все же сейчас много тех, кто воплощает то, что вы придумали в действительность.
Станислав Лем: Опираясь на знания, полученные в ходе изучения биологии, я представил себе следующее. Жизнь на Земле существует уже почти четыре миллиарда лет. В ходе последних 850 миллионов лет появились первые многоклеточные, и с тех пор естественная эволюция стала ускоряться. Это ускорение дало мне изрядную пищу для размышлений, и я сказал себе: а ведь это наверняка был автокаталитический процесс. То есть когда накопилось много изобретений, они самой своей массой ускоряли дальнейшее течение этого процесса. Гляньте хотя бы на телевидение: от черно-белых приемников до телевизоров высокого разрешения и тех 40 программ, которые я могу принимать благодаря моей сателлитарной антенне.
Стефан Веховский: То есть вы считаете, что прогресс налицо?
Станислав Лем: Нынешняя эпоха – эпоха массовой культуры. Для нее характерно то, что она размножает только самые дрянные, самые банальные и самые примитивные клише – но всегда использует при этом совершеннейшие технические средства. Здесь отчетливо видно несоответствие великолепия этих средств переносимым ими глупостям.
Стефан Веховский: Это противоречие вы тоже предвидели?
Станислав Лем: Разумеется. Эти ножницы растворяются все шире и шире, но ведь понятно, что телевидение дает людям то, чего они требуют. Нынешний мир хочет, чтобы его обманывали.
Стефан Веховский: То есть, нет уже ничего такого, что может вызвать у вас потрясение?
Станислав Лем: Я не знал, что человечество станет таким агрессивным в своем росте и своей алчности, что мы окажемся сегодня на грани различных катастроф – демографической и климатической. У нас ведь сейчас снег идет в Турции. А в Англии вроде бы вскоре сформируются ледники. Страшное дело.
Стефан Веховский: Об этой стороне «прогресса» вы долгое время не хотели ничего знать.
Станислав Лем: Должен сказать, что я, хоть и с сильным отвращением, занимался темной стороной так называемого прогресса. Но немного это подретушировал.
Стефан Веховский: А сейчас что с этой обратной стороной?
Станислав Лем: В Польше издают журнал “Penthouse” (Уже не издают. – Прим. М.О.). Издатели хотели, чтобы я что-то сделал для журнала. Но меня мало интересуют мелькающие там голые задницы. Однако у нас также есть очень агрессивный Костел. И я сказал себе – ведь надо что-то делать с демографическим взрывом. У нас сейчас пять миллиардов людей. В 1939 году, когда я оканчивал школу, было ровным счетом два миллиарда. Говорят, что к середине будущего столетия количество людей достигнет десяти миллиардов. Надо положить этому конец. Я думаю, что, возможно, дело дойдет до каких-нибудь “sex wars”. Что я имею в виду? Ну вот, например, распыляя в воздухе некие химические соединения, будут ограничивать скорость размножения.
Стефан Веховский: Вы и в самом деле считаете такое возможным?
Станислав Лем: Естественно. Возможно все, что исполнимо. Около 42% оплодотворенных яиц покидает женский организм нормальным образом, не вызывая задержки месячных. Но если это количество возрастет с 42% до 49% -- о, это совсем другое дело. А такое, вероятно, случится в начале будущего столетия. Я еще не хочу об этом писать. Но, возможно, писать буду.
Стефан Веховский: А что с ядерной энергией?
Станислав Лем: В своих высказываниях я лишь мимоходом касался связанных с нею опасностей. По воле Божьей она нам нужна. А с другой стороны, я знаю, что термоядерный синтез отнюдь не безвреден. Но чего ради я буду малевать чертей на стенах? Зачем? Что можно сделать с романом, герой которого тяжело болеет уже на первой странице, на второй – умирает, на третьей – его хоронят, а затем подробно и весьма неторопливо описывается процесс разложения трупа? Кто такое будет читать? Я тоже живой человек. Не надо пугать людей, но, так или иначе, нас ждет в будущем еще много жуткого.
Стефан Веховский: В ваших романах на каждом шагу встречаются более умные, чем люди, роботы. Что вы можете нам об этом сказать?
Станислав Лем: Вполне возможно создание совершенных разумных существ небиологического происхождения. Люди будут конструировать такие существа подобно тому, как конструировали ранее машины и станут видеть в них брошенный им самими же ими вызов. Но я не склонен заходить настолько далеко, чтобы видеть в роботах следующую стадию эволюции.
Стефан Веховский: Можно ли сейчас предвидеть будущее столь же хорошо, как это делалось когда-то?
Станислав Лем: Нет – из-за огромного ускорения прогресса. Это так, как если бы отправились на железнодорожный вокзал и увидели там несколько поездов, мчащихся с огромной скоростью в различных направлениях. Возможно, вы никогда ни один из этих поездов не догоните. Впрочем, это и делает положение Польши столь трудным. Цивилизационный поезд мчится мимо нас, быстро удаляясь, а мы стоим и смотрим ему вслед.
Стефан Веховский: Ваш последний роман носит название «Фиаско». А как вы назовете следующий?
Станислав Лем: Никаких книг я писать больше не буду. Я написал их уже 36 или 37, не считая эссе. Этого достаточно. Меня парализовали эти кучи доступной ныне информации.
цитировать
свернуть ветку