 |
В серии «Странная классика» выходит новая книга — классический роман Оуэна Уистера «Дракон из Уэнтли. Его жизнь и злодеяния» (1892) с иллюстрациями Джона Стюардсона. Коротко рассказать об этом удивительном сочинении, блестящей комедии о рыцаре и драконе, о Великом Рождестве и великом обмане, о любви и нелепостях — вряд ли возможно. Ведь для этого пришлось бы пересказать биографии классика вестерна Оуэна Уистера, гениального архитектора Джона Стюардсона, а также вспомнить некоторые книги У.М. Теккерея, Э. Лэнга и Дж.Р.Р. Толкина. Поэтому, не воспроизводя всех материалов из будущей книги, приведем краткую справку о том, как все начиналось и откуда взялся дракон.
Итак, (почти) вся правда о драконе из Уэнтли
Всё началось с легенды об убиении дракона рыцарем из Уорнклифф Крэгс в Южном Йоркшире. История приобрела популярность, когда комическая баллада на этот сюжет была издана отдельной брошюрой в 1685 году. В 1767 году этот текст вошел в знаменитый сборник Томаса Перси «Древности английской поэзии»; в следующее столетие баллада входила в круг обязательного чтения, ее известность пошла на убыль лишь в ХХ веке. В основе баллады история непутевого рыцаря Мура или Мура Холла, который надевает прочные доспехи и поражает дракона в «задницу», его единственное уязвимое место – как сообщает дракон, находящийся на последнем издыхании. Баллада очень точно воспроизводила топографию района Уорнклифф Крэгс, но сама история настолько насыщена «низким» юмором, что удовольствие от нее получали широкие народные массы в самых разных краях; именно поэтому в поздних вариантах появляются всё новые и новые детали, а местный колорит постепенно исчезает.
Моур Холл – это здание, построенное не позднее XV века у подножия Уорнклифф Крэгс; первоначально местные жители называли Уорнклифф –«Уэнтли». Дракон якобы обитал в близлежащей пещере и летал через всю долину к Драконьему колодцу на хребте Уолдершелф, что над Дипкером. Связан с этой историей и судебный процесс 1573 года. Тогда «вольные люди» Шеффилда выступили против Джорджа Тэлбота, шестого эрла Шрусбери; речь шла о владении шеффилдскими пустошами. Отголоски скандала явно различимы в балладе.
Немалое значение для распространения комического стихотворения имела бурлескная опера «Дракон из Уэнтли», сочиненная Генри Кэри в 1737 году; музыку написал Джон Фредерик Лампе. В первый же сезон опера была представлена 69 раз; обилие намеков на премьер-министра Роберта Уолпола и его налоговую политику привело к вполне предсказуемому скандалу. Обстоятельства сложились очень удачно: в театре Хэймаркет над премьером открыто глумились; потом «Дракона» поставили в Ковент-гарден, где технических возможностей было куда больше. Сюжетом опера не блистала, зато в ней было немало абсурдных элементов, веселых танцев, разных не вполне пристойных ухищрений и т.д. Но осмеивалась не столько внутренняя политика, сколько статичность оперного искусства. В либретто, написанном Кэри, Мур из Мур-холла – это отважный рыцарь, влюбленный в Марджери, но занятый в основном тем, что пьет и любезничает с девицами. Марджери готова принести себя в жертву дракону, лишь бы Мур взял ее на бой с чудовищем. Ей противостоит Моксалинда, «бывшая любовница» Мура, которая теперь, когда у нее появилась соперница, снова проявляет к рыцарю интерес. Сама битва с драконом разворачивается за сценой, причем Мур только ранит дракона в задницу (в диалогах реплики дракона звучат гораздо разумнее, чем слова рыцаря). В основном действие сводится к песням и танцам двух дев и рыцаря. Несомненно, теперь подобные пьесы уже кажутся устаревшими – нет ничего удивительного, что оперу редко исполняют. В Лондоне, впрочем, любительская труппа «Айслворт барокко» представила ценителям реконструкцию спектакля в 2012 году. Народ веселился…
Но желающие увидеть, как всё происходило, могут посетить Мур-холл, который расположен в дальней части долины у подножия Уорнклифф Крэгс. Барельеф, изображающий рыцаря Мура и дракона из Уэнтли, находится также над входом в ратушу Шеффилда. История воплощена в камне – и это воплощение как будто уже не связано с небольшим романом, который напечатан в этой книге.
 Барельеф в ратуше |
 |
 Иллюстрации Дж. Стюардсона |
В книге публикуется не только роман, но и все иллюстрации Стюардсона, а также статья составителя об авторе, художнике, драконе и всех-всех-всех... И это еще не все — специально для книжки Е. П. Беренштейн сделал максимально точный перевод баллады 17 века, с которой и начался рассказ. Но балладу (вернее, половину ее) все желающие могут прочесть прямо сейчас.
Есть старые песни и старые пьесы
О подвигах греческого Геркулеса.
И, кстати, убил он не рыбу, не выдру,
А злого дракона – Лернейскую гидру.
Уней семь голов и четырнадцать глаз,
Чтоб всех разглядеть и убить сей же час.
Но Геркулес взял с собою дубину,
Чтоб молотить эту злую скотину.
И если б не эта палица, –
От него б не осталось и пальца.
А наш Сильнейший-Из-Всех – без оружья –
Был Геркулеса ничуть он не хуже.
Нелепо спорить: он ли,не он ли
Убил без дубинки дракона из Уонтли.
Гадкая внешность у змея была,
А за плечами – два страшных крыла.
От крыл его, от рыл и от жал
Ещё ни один не убежал.
Зияла бесплодная пустота
От ударов его хвоста.
Хвост был похож на цеп и на меч.
Ничто от дракона не уберечь.
Себя он считал главней всех владык;
Яд источал его чёрный язык,
Когти на лапах, кромсать чтоб и резать,
А в пастях несметно зубов из железа.
Как распахнёт свои рты он пошире,
Видно – зубов там по сорок четыре.
Весь в чешуе, а драконья шкура
Много прочней, чем у дикого тура.
Если вы видели кожу слона,
То у дракона толще она.
Как можно было справиться с ним?
Он был воистину неуязвим.
Вспомним, что было с Троянским конём:
Семьдесят воинов прятались в нём.
Этот дракон мог поменьше сожрать,
Но, если голоден, – целую рать.
Как-то сожрал он трёх бедных ребят,
Игравших на улице, – так говорят.
Они для него – меньше зяблика.
Так быстро съедаем мы яблоко.
Он пожирал и коров и овец,
Хвойный и смешанный лиственный лес;
Нет избавления – так и пропасть им,
Всем, кто попали в драконовы пасти.
Церкви он ел, где так много святынь,
Как мы индеек едим и гусынь.
Ел он дома и корма, закрома;
После него – запустенье и тьма.
Всё превращал он, что видел, во прах,
Кроме камней, что лежали в горах.
Тысячи, тысячи, тысячи дней
Он укрывался средь этих камней
В гнусном болоте, что приносило
Гаду ползучему,
Гаду летучему,
Гаду вонючему
Новые силы.