Джон Стейнбек «Консервный ряд»

В «Консервном ряду» можно (наверное) увидеть пропахший тухлой рыбой бомжеватый угол, с его скромной обыденностью, а можно увидеть что-то совсем иное. И в этом потрясающее противоречие.

Показано умение человека приспосабливаться и не смотря ни на что быть счастливым, пусть даже очень по-своему. Умение радоваться малому, принижая, оставляя незаметно проходящей трагедию «выброшенного за борт» отдельного индивида. Какой-то новый подвид стоицизма проглядывает в этом. Своеобразная романтика неустроенности, внесистемности и порождаемой ею свободы. Свободы весьма относительной, если взглянуть цинично (ведь у медали две стороны — трагедия/счастье). Однако, цинично смотреть не хочется.

В биографической справке Стейнбека упоминается, что «Консервный ряд» был неоднозначно принят критиками, назван сентиментальным и тривиальным. Да, он сентиментальный, в хорошем смысле. И восхитительно тривиальный, что его совсем не портит. Напротив — в этом вся «соль».

Ощущается, будто в воздухе описываемого Стейнбеком околотка разлита умиротворенность, которую ценят многообразные маргиналы, «продавцы досуга», редкие представители прослойки «сознательных граждан» и даже животные. И ценишь ты, когда читаешь.

Стейнбеком, на мой взгляд, найдена тонкая грань беззлобного юмора и острой иронии, построенной на реалистичном видении жизни. В его манере ощущается мастерская недосказанность, приглашающая тебя думать самостоятельно.

После «1984» прочитать «Консервный ряд» было настоящим отдохновением. От того, как это написано, остается ощущение светлой радости и надежды.

Стейнбек был очень умным.

да что там — мудрым.

как всякий очень умный человек он додумался до вещей, о которых лучше не задумываться, только ему достало еще и мужества об этом написать.

Стейнбек был сентиментальным, но не всегда добрым.

некоторый цинизм в нем за сентиментальностью всегда оставался, и именно это сочетание и создало его уникальный стиль.

но довольно жестоко шутил над вещами, над которыми принято вздыхать, и воспевал вещи, которых принято стесняться.

и так, что же написал умный и сентиментальный циник Стейнбек?

а он написал еще одну смешную и горькую вещь о жизни низов общества.

о вечных безработных, о конченных алкашах, о бродягах, об аферистах, о «мокрых спинах»- гастарбайтерах, о горе-художниках, о вышибалах с набитыми кулачищами, о непотребных девках, о всевозможных чудиках, фриках и просто раздолбаях.

чуть ли не единственный «приличный» человек тут ученый Док, который почему-то предпочитает тусовать с маргиналами, хотя он-то настоящий ученый, а не такой как «художник Анри».

по сюжету, неимоверно накосячившие в пьяном виде, «ребята» (кампания полубездомных и полубезработных парней под предводительством немолодого уже громилы Мака), расшибаются в лепешку, чтобы организовать праздник для Дока, которого они безмерно любят и уважают, хотя взятые «в долг» деньги не вернули еще ни разу.

для этого они идут на великие ухищрения и прилагают страшные (по их меркам) усилия.

и что же оказалось в итоге?

а оказалось, что вечно пьяные лузеры в некоторых ситуациях — лучшая кампания.

что жизнь в их провонявшем псиной «сквоте» не худший способ потратить отведенный тебе судьбой жизненный срок.

что проститутки не самые плохие женщины, во многих отношениях лучше добропорядочных матерей семейств.

что хорошая пьяная драка иногда дает ответ на все проклятые вопросы.

что есть такие времена, когда человек читающий на санскрите может быть другом того, кто и на родном-то языке говорит с трудом.

за Доком стоит какая-то трагедия, какая-то драма, хотят домыслить некоторые читатели, но этого мы не узнаем.

Стейнбек такой, немного «американский Ремарк» с гимнами во славу алкогольного мужского братства, которое полезно разбавлять обществом девиц с пониженной социальной ответственностью.

но поскольку, он американец, в нем нет дубовости знаменитого немца, который на слезные железы давил уж просто коленом.

Стейнбек изящнее.

изящество это определяется тем самым цинизмом, о котором я уже упоминал.

легкий «зазор» между автором и героями остается.

издалека, с симпатией, но и с ухмылкой смотрит он на своих персонажей и показывает их нам.

нам — много более благополучным, но, увы, много более несчастным.

потому что мы — рабы системы, а «ребята» во главе с Маком систему вертели на коленвале от раздолбанной машины, которую чинят который год с переменным успехом.

под жарким калифорнийским Солнцем в Америке Стейнбека кипит жизнь, грубая и грязная, но — жизнь.

ps. если окажусь в Калифорнии, то приеду в Монтерей и напьюсь там до колокольного звона, точно говорю.

Как всегда Стейнбек описывает жизнь простых американцев в тяжелые для них и страны времена. В очередной раз интересно посмотреть на изнанку той жизни, которую мы обычно представляем в США. Действующие лица как всегда отлично выписаны автором.

Иногда верится: где-то рядом совсем другая реальность – красочнее и интереснее нашей. Нужно только взглянуть на мир по-другому. Голову иначе повернуть или наклонить – и вот она! Не трудитесь головой крутить, я пробовал уже – не срабатывает. Похоже, не каждая голова годится. Нужна настоящая писательская голова, такая как у Джона Стейнбека. Вот, «Консервный ряд». Место действия – трущобы. Персонажи – отбросы общества. Неудачники, пьяницы, проститутки, бомжи. Но их жизнь увидена и показана так живо и ярко, что многие более благополучные читатели ей позавидуют.

Достаточно прочитать одну маленькую повесть, чтобы понять, что Стейнбек – большой писатель. Он здесь и мастером короткой формы себя показал. Весь «Консервный ряд» слеплен из коротких рассказов. Искусно слеплен, и вместе они сильно выигрывают, но и поодиночке каждый – шедевр. Попутно эта повесть доказывает, что и в юмористической литературе Стейнбек не затерялся бы, и прекрасные детские сказки смог бы писать. А вот классовой борьбы я здесь не углядел. Чтобы её увидеть, наверное, тоже особая голова нужна. Мне это произведение больше музыкальным, чем социальным представляется. Как в хорошей сонате, темы и мелодии разных персонажей объединяются и мощно звучат в финале. Во славу жизни. Не деревенской, не простой, жизни вообще.

Читал повесть, а в голове рефреном крутилось «что-то это мне напоминает... как-то это мне знакомо...». А потом сообразил — книга Стейнбека очень похожа на стилистику книги моего любимчика из современных русских авторов Юрия Буйды «Прусская невеста». Похожа не сюжетно, но схожа именно авторским подходом к теме, авторскими приёмами, авторскими изюминками, авторским отношением к героям повествования...

Основной темой этой своеобразной и своеобычной повести является проблема «маленького человека». А маленький человек, он ведь везде маленький, хоть в заатлантических североамериканских штатах, хоть на самом крайнем западе России (это уже у Буйды). И очень непросто написать яркое и наполненное смыслами и чувствами книжное творение про такого вот маленького человека — со всеми его маленькими радостями и горестями, лепостями и нелепостями, любовями и расставаниями, авральной работой по гудку консервной фабрики-завода и днями безделия и неги... С раздолбайством бродяг и маргиналов и с их же нелепой и нескладной жаждой сотворить добро доброму человеку — в тех формах добра, как они его понимают. И с долготерпением философа по жизни, мудреца и добряка Дока, сумевшего понять всю искренность чувств и чистоту намерений жителей этого странного полугородка — пригорода Монтерея, что в Калифорнии, с полуназванием Консервный Ряд...

Настоящая книга о настоящей Америке!

А ещё зацепило послесловие к этому изданию, где рассказывается, как Стейнбек написал свой знаменитый роман «Гроздья гнева», и как отреагировало на его появление американское общество — от полного неприятия, отрицания и отторжения описанных в романе острых фактов, до слушаний в американском сенате вопроса о положении сезонных рабочих в Калифорнии... Есть чему поучиться, однако... Вот бы и у нас иной раз реагировали на прочтённую книгу на уровне сенаторов и нардепов...

Великолепная повесть, автора беру в чтение...

«Консервный ряд» в принципе похож на «Квартал» — действие происходит в тех же пенатах, герои — почти все представители того же социального слоя. Но «Ряд», пожалуй, и нежнее, и серьезнее. Герои, как всегда, пьют, дебоширят и дурачатся как могут. Но поскольку ничто человеческое им не чуждо гораздо в большей степени, чем «почтенным» членам общества, делают они это не со зла, а наоборот, от избытка добра, если так можно выразиться. Собственно, весь сюжет — как несколько приятелей-тунеядцев пытаются устроить вечеринку в честь своего знакомого-ученого. Придумывают всякие дурацкие способы доставания денег на эту благую цель, по пути, разумеется, несколько раз все теряют, пропивают и попадают в дурацкие ситуации.

И при этом они такие ужасно милые и забавные, что их совершенно невозможно воспринимать критично. Но за всеми их дурацкими попытками стоит и второй слой сюжета — например, истории окружающих людей, хотя бы их странного ученого-затворника. Мы знаем о нем практически только то, что он любит классическую музыку и пьет пиво. Но при этом несколько стейнбековских штрихов позволяют предположить какие угодно драмы, просто оставшиеся за кадром.

В «Консервном ряду» я чувствую дыхание того гениального умение видеть красоту там, где ее больше никто не видит, которое потом заблистало в «Зиме тревоги нашей». Совершенно дивное умение Стейнбека одной маленькой фразой заставить читателя самому задуматься и понять, что происходит с героем и что происходит у героя на душе. Походя, между делом, между мытьем завалов посуды после вечеринки и привычной кружкой пива. Я не знаю других авторов, которые бы так умели показывать важное и возвышенное среди бытовых мелочей или произносить проповедь бакалейным товарам так, что она будет достойна святого Франциска.