Войцех Ярос: А что в таком случае делать дебютанту?
Жан-Пьер Юбер: Публиковаться в фэнзинах. Я, впрочем, знаю только один – «Proxima». Он издается в Лилле, неплохо расходится, и его издатели вроде бы даже выплачивают гонорар авторам. Что касается остальных, не стоит ожидать от них ни денег, ни даже славы, поскольку все они испытывают огромные трудности с распространением тиражей.
Войцех Ярос: Стало быть, существует группа писателей, которые сделали себе имя, нашли признание у читателей, а с другой стороны – множество молодых сочинителей, которым добиться того же самого гораздо труднее, чем это было, например, десять лет назад?
Жан-Пьер Юбер: Да, именно так. Хотя из первой группы я выделил бы еще подгруппу авторов, пишущих исключительно для «Fleuve Noir». Я подчеркиваю – исключительно, потому что для этого издательства писали почти все французские профессиональные писатели НФ. Я уже говорил о требованиях, выдвигаемых «Fleuve Noir». Кто виноват в создании такой ситуации? На этот вопрос трудно ответить. Может быть, читатели, которые не желают покупать книги, издаваемые в более взыскательных коллекциях, может – издатели, избегающие риска. Я не знаю.
Безусловно, массовое творение в 1978 году разными издательствами серий и коллекций НФ было вызвано модой. Волна моды опала, серии закрылись. Выстояли лишь самые главные и, что интересно, вместе с тем самые старые из них – такие как «Anticipation» в «Fleuve Noir»; «Présence du Futur» в «Denoël»; «Ailleurs et Demain» в «Laffont»; или не имеющая серийного выделения научная фантастика в «J’ai lu». К сожалению, когда корабль пошел ко дну, в достигающую дна воронку втянуло и «Opta» -- единственное издательство, специализировавшееся на публикации научной фантастики, а также серии в издательствах «Casterman» и «Calmann -- Lévy». О них стоит пожалеть, потому там издавались ценные, старательно подобранные книги.
Войцех Ярос: Вы сказали, что читатель изменился, что писатель, если хочет добиться широкого распространения своей книги, вынужден опрощать свой язык, идти на поводу у неразвитого вкуса. В такой ситуации могут ли вообще пробиться к широкому французскому читателю более сложные тексты?
Жан-Пьер Юбер: Иногда могут. Простота ведь не равнозначна снижению качества. Чтобы к ней прийти, писателю обычно приходится промерять своими шагами очень длинную дорогу. Я знаком с одним молодым автором, пишущим для «Fleuve Noir» -- его зовут Марсель Пажель/Marsel Pagel, ему 26 лет. Он издал несколько интересных, очень темпераментных романов, отличающихся вместе с тем известной простотой.
При этом он так же, как и любой другой сочинитель, вынужден беречься, стараться не поддаваться искусу полностью подчиниться требованиям коллекции, в которой его публикуют. Это ведь только так кажется, что не имеет значения, что это даже нормально – выбрать модную тему, текст соответствующим образом пригладить, припудрить эротикой, приправить насилием. Если редакторы серии более требовательны, добавить чуточку раздумий, немного реминисценций, завуалированных отсылок… А потом вдруг видишь, что писатель идет куда-то не туда, не по той дороге, которую когда-то для себя выбрал, мимо тех тем, которые ему нравятся, которые он понимает, хочет развивать, углублять. То есть теряет все то, из чего складывается его индивидуальность. И, зная специфику «Fleuve Noir», это те ловушки, в которые мог бы попасться Пажель. Но пока что он, как мне кажется, умело лавирует между ними, торит правильную тропу. А на другом ее конце я вижу Андре Рюэллана/André Ruellan, который способен писать очень просто, потому что может иногда бывать чертовски сложным. В этом ведь и заключается искусство, профессиональное мастерство писателя.
Войцех Ярос: Так кому предназначают плоды своего творчества французские писатели НФ? Массовым читателям или гораздо более узкому кругу читателей с тонким вкусом?
Жан-Пьер Юбер: И тем и другим, хоть и редко одновременно. Получивший уже известность писатель НФ может рассчитывать во Франции на 10 –12 тысяч читателей или, скорее, покупателей его новой книги. У книг наиболее известных писателей, таких как Демют,
Клейн,
разойдется тираж около 15 тысяч экземпляров. Еще больше продастся книг Баржавеля, который принадлежит к еще предвоенному поколению и издается издавна.
Переводы американских «локомотивов» достигают уровня 30 – 40 тысяч экземпляров. А ведь есть еще кино, видео, где потребители исчисляются сотнями тысяч. То есть наблюдается огромный разрыв, хотя я также все чаще встречаюсь с явлением, которое меня смущает, а иногда и раздражает – смешиванием конвенций, носителей научной фантастики. Мне это не нравится, потому что я и в самом деле не понимаю, какое отношение к моему творчеству могут иметь ну пусть даже самые удачные научно-фантастические фильмы, поставленные в Голливуде. Мне кажется, что те, которых называют «массовыми читателям», все чаще вместо чтения книжек смотрят кино и особенно видео. Вероятно, спустя какое-то время, это приведет к такой ситуации, в которой из печатной научной фантастики выживет лишь та, что предназначается читателям, интересующимся интеллектуальными, литературными, провидческими аспектами такой прозы. И такая тенденция кажется мне вполне естественной. Не думаю, что надо сожалеть, что перемены следуют именно в этом направлении. Я и сам, впрочем, честно говоря, предпочитаю просмотр хорошего видеофильма прочтению абы как написанного романа. А хорошая литература сама себя защитит.
Войцех Ярос: Спасибо за интервью.
(Окончание поста следует)
цитировать