***
Над жаркой кожурой асфальта
В кругу трамваев и витрин
Вдвоем на лавочке бульварной
Мы, взявшись за руки, летим.
Московский август лавку кружит,
И с постамента вечный Пушкин,
Полета жаждою томим,
Цилиндром машет нам двоим.
Вверху распорками высоток
Растянут неба синий тент…
И я не знаю в тот момент,
Что век полета столь короток,
Что я убрать так и не смог
Тебе за ушко завиток.
Una canción para Marina
Эти песни про фата-моргану
Я слыхал от бродяги-аэда:
Раз в столетие, в час предрассветный
Обратившись лицом к океану,
Ты увидишь чужую планету.
На седом побережье Магриба
Темнокожие старые мавры
Хриплым шепотом вещим исправно
В честь улыбки фортуны незримой
Называют планету Аль-Маррой.
И размером, и сумрачным ликом
Столь с кровавой Луной она схожа,
Что рыбак или знатный вельможа
Не заметят и мелких различий,
Наблюдая их долгие годы.
В городах-лабиринтах Альмарры
Из магнитного камня и меди
Среди палуб и мачт корабельных
Обитают потомки корсаров,
Об утраченной родине бредя.
Златом полнятся черные трюмы
Бригантин у фамильных причалов,
Но к сокровищам там безучастны.
Там мужчины сильны и угрюмы,
А прекрасные девы печальны.
Раз в столетье с лучами рассвета
Им доступен проход меж мирами,
Раз в столетие Солнце играет
На снастях и обводах корветов,
Разгоняя встревоженных чаек.
До заветного светлого утра
Кабальеро и девам прекрасным
Путь с Альмарры навеки заказан,
Запечатан святыми из Лурда
Деревянной крестовой печатью.
Лишь у чистого пламенным сердцем,
Кто оставит любимых и близких,
Есть надежда дойти до Кадиса,
Отворить потаенные дверцы,
Устремившись по солнечным бликам.
Я слыхал от бродяги-аэда
Эти песни про фата-моргану.
И молчал: из всего каравана
Лишь один давним утром заветным
Я вернулся на Землю с Альмарры.
цитировать
свернуть ветку
)![8-]](/img/smiles/blush.gif)
